Ведомство. Свежая кровь

Глава 37

В себя она пришла благодаря чудовищу…

…Сколько прошло времени — она не знала. Где была — вряд ли смогла бы сказать.

Кажется, Маргоша приказывала ей то бежать, то залечь, то даже тащила куда-то на себе… Настя покорно выполняла все команды, а временами безвольно висела на плече телохранительницы.

Вокруг что-то горело, часто она видела разрывы неподалеку, яркое пламя сменялось то густым, все заволакивающим дымом, то, внезапно, глубокими тенями на лишь чуть подтаявших сугробах в какой-то ложбинке… Кажется, там она, пытаясь утолить жажду, сунула в рот снежок… И сразу выплюнула — он был горьким, весь пропитался гарью.

А потом — снова: перебежать мимо горящего здания, лежать на твердой отполированной брусчатке, перебежать среди луж, от которых поднимался пар, лежать на влажной земле, покрытой пятнами травы и снега вперемешку… И опять бег по развалинам, затем пришлось замереть и красться среди нагромождения обгорелых бетонных плит… И снова — лежать на чем-то твердом, уже совсем не отдавая себе отчета, на чем…

Все это — лишь картинки, сменявшие друг друга, ничего не значащие бесполезные картинки.

А реальностью была лишь боль. Невозможная, непереносимая боль в душе.

И Зов.

Единый хор разделился на тысячи голосов, каждый пытался утешить, поддержать… Но вместе они просили, умоляли, звали ее… Сквозь огонь и пламя — туда, вперед…

А боль не проходила, не уменьшалась.

…Как рядом появилось чудовище — она не поняла. Вдруг обнаружила себя стоящей посреди какого-то дворика, окруженного горящими руинами, — снег стаял, под ногами хлюпала грязь. А навстречу двигалось нечто…

— Ложись! — скомандовала откуда-то рядом Маргоша и сама прыгнула на нее, прикрывая.

Чудовище, тело которого было местами покрыто какими-то горелыми лохмотьями, все в красных пятнах и черных потеках, нечленораздельно выло и шаталось, неверными шагами приближаясь к ним. Временами оно поднимало к небу сжатые кулаки и, потрясая ими, разражалось гневными воплями…

Здесь, на этом пятачке, с трех сторон окруженном огнем, жар давил, Настя чувствовала, что губы трескаются, что глаза жжет — не от дыма, от сухости. Словно услышав ее мысли, Марго шепнула на ухо:

— Тихонечко… Сейчас я слезу с тебя, ползи за мной… Он нас не видит, похоже…

Медленно-медленно, подтягиваясь буквально по полметра в минуту по скользкой грязи и ручьям, они уже миновали чудовище, занятое своим безнадежным и страшным диалогом с небом, и вдруг оно прокричало что-то, сдернуло с плеча автомат и начало беспорядочно палить во все стороны…

И только в этот момент до Насти дошло, что это человек… Или нежить…

Безумец, прошедший через портал…

Патроны кончились, и чудовище рухнуло на землю, проклиная кого-то или что-то…

— Бежим! — скомандовала Марго, и Настя рванула за ней.

Они оказались в каком-то подобии сквера. Многие деревья вокруг были сломаны, но вблизи, по крайней мере, огня не наблюдалось, и даже сугробы местами выглядели нетронутыми. Марго рухнула в какую-то ложбинку — их почему-то было во множестве здесь.

— Отдохнем… — сказала телохранительница, когда Настя упала рядом. — Только не высовывайся.

Звуки здесь тоже звучали приглушенно: где-то далеко по-прежнему грохотали дестроеры, от их тяжелого топота вздрагивала земля, что-то взрывалось, но как-то отдаленно, будто этому месту не было дела до того, что происходит вокруг… Иногда доносились единичные автоматные очереди. Казалось, территорию института уже не пытаются отбить… А может, наоборот, собирают силы для решающей атаки…

Почему-то оба предположения не вызвали у Насти никаких эмоций.

Ложбинка была глубиной в полметра, со странно ровными краями — чистая земля, сверху промерзшая, снизу еще мягкая. А дно — очень твердое и ровное, и покрывал его тонкий слой спрессованного снега…

— Это сумасшедший, — убежденно произнесла Настя, ковыряя пальцем землю в стенке ложбины.

Ей просто надо было быть хоть в чем-то уверенной. Ну, просто чтобы быть…

— Ага… — кивнула Марго. — Крышу, видать, еще в сновиденном мире сорвало. А здесь контузило дополнительно взрывом каким-нибудь. А может, накрыло развалинами, и выполз… Испугалась?

Настя пожала плечами. Скорее, была ошарашена… Или потрясена…

— Ну, испугалась — зато в себя пришла… — криво усмехнулась телохранительница.

Они помолчали, потом Настя прошептала:

— Спасибо тебе… За все…

Она понимала, что названая сестра совершила невероятное: протащила ее в шоковом состоянии через весь этот ад.

На глаза сами собой навернулись слезы.

Что за жизнь?! Зачем все это?! Почему это именно с ней?! Оно ей надо?!

Единственный раз за все ее двадцать лет показалось, что она не одна, что не надо наконец метаться и пытаться сложить из сухого песка на ветру основу своей судьбы… Показалось, что у нее появилась какая-то опора… Показалось, что она хоть в чем-то может быть уверена…

И вот — все снова разрушено, и даже надежды утрачены и восстановлению не подлежат…

Навсегда, навсегда!..

«ИДИ-И-И К НА-А-АМ… УЖЕ БЛИ-И-ИЗКО… МЫ ПОПЫТА-А-АЕМСЯ… ВМЕ-Е-ЕСТЕ…»

Настя обнаружила, что плачет в голос, а Марго, обняв ее, убаюкивает, мурлыкая тихонько и гладя лапкой по голове…

— Ну все, все… — произнесла наконец названая сестра и мягко вытерла ей последние слезы. — Уже недалеко осталось. Видишь? Вон твой Куб…

Настя почувствовала, что ей действительно стало немного легче.

Вдалеке, за сломанными деревьями, она разглядела несколько строений, но не поняла, какое из них ей нужно: все они выглядели малозначительными и какими-то ненужными, что ли… Откуда-то всплыло выражение «хозяйственные постройки» — пожалуй, оно подходило к этим зданиям как нельзя более точно.

Они вылезли из своей ложбинки, и вдруг до Насти дошло. Она охнула, оглядывая скверик.

— Да, это дестроеры натоптали. Видишь, посмотреть зашли, ничего стоящего не обнаружили и вернулись… — усмехнулась Марго и добавила: — Здесь перебежками… Помаленьку, помаленьку…

После этого краткого отдыха Настя поняла, как сильно устала. Ноги ломило, почему-то болела спина. Намокшая грязная одежда стояла колом, мешая двигаться, — Настя вдруг удивилась, что умудрилась не сбросить в бессознательном состоянии свой пуховик. Когда они залегли в очередной раз, она твердо решила избавиться от него — какая разница, ведь даже здесь, в парке, волны жара от зданий докатываются до них, — но Марго остановила, серьезно посмотрев ей в глаза:

— Иногда и шелк может остановить пулю…

Лежа в очередном следе дестроера, Настя подумала, что скоро грязь на одежде засохнет — уж слишком медленно они пробирались через этот зеленый островок, — и вот тогда бывший пуховик точно может сработать как броник…

На секунду ей понравилось, что она еще способна пошутить, пусть даже так, но ровно на секунду.

Потому что Марго, высунувшаяся было, чтобы оглядеться, нырнула обратно в ложбину и прошептала:

— Тише. Сюда идут.

«О боги, да сколько же можно?!» — пронеслось в голове. Здесь, всего в какой-то сотне метров от источника, Зов был настолько силен, что ноги гудели от нестерпимого желания бежать туда, вперед…

Настя закрыла глаза и вдруг увидела под веками отчетливую картинку: постройки вдали не загораживали сломанные стволы и завалы из веток, как в реальности, нужное ей здание светилось темно-красным. Теперь она точно знала, куда идти!

— Мы можем их обмануть? — еле слышно прошептала она. — Они же сумасшедшие, небось…

— Не думаю… — отозвалась Марго. — Так или иначе у них у всех после прохода через сновиденный мир с мозгами непорядок, но в какой мере? Ты же видела — многие ведут бой разумно… И дестроерами управляют…

Они помолчали. Теперь Настя и сама слышала голоса и временами лязг оружия. Похоже, врагов было достаточно. Для них двоих — уж точно более чем.

Патруль? Или просто забрели сюда поневоле?

Ноги гудели все сильнее, картинка с мягко светящимся зданием теперь висела даже перед открытыми глазами.

— Я не могу больше, Марго… — прошептала Настя. — Сил нет…

— Тише… Я их слушаю… Сейчас придумаю…

Теперь голоса звучали так близко, что Настя различала отдельные слова на английском, правда, общий смысл понять не могла. Минимум один, впрочем, был явным сумасшедшим — бормотал беспрерывно и неостановимо, молол, похоже, какую-то чушь… «Но это не значит, что он не сможет стрелять!» — напомнила себе Настя.

— Слушай меня! — скомандовала Марго. — Они говорят, патронов осталось совсем мало. Я их отвлеку. Считай… хм… тридцать секунд — и беги. Короткими перебежками, ясно?

Настя кивнула и только раскрыла рот, чтобы спросить, что делать потом, у Куба, как Маргоша пружиной взвилась вверх и со страшным боевым завыванием понеслась на звук голосов.

«Раз! — зажмурившись и скорчившись на дне ложбины, оставленной дестроером, напомнила себе Настя. — Два! Три!..»

Раздалась одинокая очередь — и захлебнулась. Спустя секунду, судя по диким крикам солдат и воплям Марго, началось что-то жуткое.

«Восемнадцать… Девятнадцать… Двадцать…»

Крики и боевые завывания только усилились.

«Двадцать семь… Двадцать восемь… Двадцать девять…»

Она услышала, что внезапно Марго закричала отчаянно, и тут же ее крик прервался.

«Время?! Уже?!»

Настя вскочила и замерла на секунду: метрах в тридцати она увидела непонятное скопление тел, в буквальном смысле груду, беспорядочно и непрерывно движущуюся…

«Тридцать!!!» — отчаянно напомнила она себе и побежала. Споткнулась, упала в очередную ложбинку…

Короткая внезапная очередь прошила воздух.

«Короткими перебежками!!!» — пронеслось в голове.

Она лежала не меньше минуты, прежде чем решилась выглянуть. Груда по-прежнему копошилась на том же месте, доносились вскрики, рядом стонали или лежали без движения несколько человек. Марго видно не было, кто и куда стрелял — непонятно.

«Ладно… Ладно… Бегом марш!!!» — скомандовала она себе.

В этот раз обошлось без стрельбы, но она все же решила залечь — уже совсем недалеко от цели.

Вот он, Куб.

«ЦТП[1] как ЦТП, ничего особенного…» — пронеслось в голове. Здание действительно больше всего походило на подстанцию, которая стоит посреди обычного двора, и даже соответствующая маркировка в виде знаков высокого напряжения и надписей «Не влезай, убьет!» имелась. Случайно ли походило, или его специально стилизовали?..

Какая разница? Главное, противники не сумели понять, что это! Они были совсем близко: ведь сейчас Настя лежит в одном из следов дестроеров, а солдаты, может, даже бродили среди этих «хозяйственных построек», и ушли!

Деревьев впереди уже не было, следов дестроеров, похоже, тоже. Только грязные сугробы — укрыться, если что, негде. Значит, у нее единственный выход — добежать за один рывок.

Вопрос только — куда бежать? Отсюда она не видела никакого входа в здание, не придется ли носиться кругом и искать?

«ТОЛЬКО ДОБЕГИ-И-И…»

— Хорошо. Хорошо, — прошептала она скорее самой себе, чем голосу.

Но вставать не хотелось. Слишком она устала. Слишком.

Даже несмотря на Зов, подстегивавший ее, тормошивший, требовательный, — встать не было сил.

Позади раздались голоса, и она поняла, что уже некоторое время не слышит возни и криков. Обернулась.

Груда, теперь неподвижная, по-прежнему высилась вдалеке, но трое или четверо сумели встать и теперь двигались к оставленным ею следам. Вероятно, не заметив ее саму, решили все-таки разобраться, кто и зачем пришел сюда…

Как-то отстраненно она подумала, что Марго, похоже, не выбралась…

«БЕГИ-И-И!» — скомандовали ей, и приказу было невозможно не подчиниться.

Настя рванула так, как не бегала до сих пор никогда, — несмотря на боль в ногах и слабость в теле. Она ждала всего — окрика, выстрелов, погони, взрыва…

До нее донеслось только отрывистое невнятное восклицание.

Она, не затормозив, всем телом натолкнулась на стену Куба, развернулась спиной к ней и съехала на корточки, пытаясь отдышаться. Нет, не отдышаться — она не успела сбить дыхание — унять страх, подавить дрожь…

— Ну, я пришла… — произнесла она наконец.

Голос дрожал и ломался.

«ВХОДИ…»

— Куда?! — завертела Настя головой.

И вдруг она увидела.

[1] ЦТП — центральный тепловой пункт.