Владыка Нового Мира 3

Глава 9

– Я старый солдат! Я не знаю никаких театральных номеров!

– Сергей Игнатич, тише! Не ори!

Я осторожно выглянул в предбанник и удостоверился, что Чёрный до сих пор не вернулся. В окне было видно, как завёрнутый в полотенце Константин Львович рубит дрова. Почему нельзя было нарубить их заранее, а в идеале поручить это кому-то другому – тема для отдельного размышления, но вот как есть.

От голого тела нефтяника валил пар, вокруг вилась целая стая мошкары, а рядом будто статуя неподвижно застыл лакей с подносом, на котором стояла потная пивная кружка хозяина. Короче… нормально отдыхает человек.

– Ы-эх! – очередная чурка разлетелась надвое. Константин Львович улыбнулся, хлебнул пивка и установил на пень новое полено. Так что ещё какое-то время у нас есть. Я захлопнул дверь в парилку и обернулся к краснорожему Гордееву.

– Сергей Игнатич, речь не про театральные номера.

– А про что тогда⁈

– Без понятия! Но уверен, что ты что-нибудь придумаешь!

– Харламов, это как-то…

– Думаешь, я не знаю как ты на спор молнию ловил? А это значит что? Это значит, что все задатки шоумена налицо. Справишься.

– Харон, а можно я уже выйду? – раздался снизу голос Батяни. – Я всё понял. Нам надо как-то развлечь Чёрного. Спорить не собираюсь, всё что в моих силах сделаю.

Шерстяному в парилке было лихо, и всю дорогу он пролежал на полу. Джакузи в «номере» пришлось ему куда больше по душе.

Итого нас здесь было трое. Шампуреллу с Лизой в баню по понятным причинам не пригласили, а Мендель под предлогом знакомства с будущей женой прямо сейчас помогал Ане готовиться к побегу.

Да, проще было бы выехать ночью, когда все спят. Но пока мы мнём всякое-разное, машина с Ольгой уезжает всё дальше и дальше. Фора уже охренительная, при этом оленегаторам предстоит тягаться с бензиновым движком. Так что было решено стартовать, как только закончится ужин, – ведь не присутствовать на ужине будет слишком палевно.

Итак, считаем! Калькуляция следующая:

Сейчас шесть вечера. Ольга уехала где-то в три. При удачном раскладе мы дёрнем через час, итого разница четыре часа. Также дано: экипаж возлюбленной Менделя никуда не спешит, кровиночку везут аккуратно, да и остановки в пути обязательно будут. На ужин как минимум, и на дозаправку. А как максимум водилу расшибёт понос, – в очередной раз жалею, что с нами нет Черниковой.

Так вот. Оленегаторы в свою очередь полетят во весь опор и без остановок. Уж я это обеспечу, благо энергии полно. Может быть даже Чудо использую, посмотрим. Минус – будет холодно, скучно, и жопу до каменных мозолей натрём. Но что не сделаешь во имя любви, верно?

Таким образом мы нагоним Ольгу к трём часам ночи. Пока то да сё – четыре. И обратно счастливый Мендель вернётся к полудню следующего дня. К этому времени всех наших уже обязательно арестуют, но они к этому будут готовы, ведь перед Гордеевым помимо прочего стоит задача не сопротивляться.

А ведь тех, кто не сопротивляется, и пытать как-то неловко. Так что… нормально! Прорвёмся! Либо так, блин, либо никак.

– Харон, – проскулил вомбат.

– Да-да. Иди, Батянь.

– Сып-па-сиба…

Пушной не вышел, а скорее даже выполз в предбанник и захлопнул за собой дверь

– Сергей Игнатич, миленький, вся надежда только на тебя. Сделай красиво, пожалуйста, ты же можешь. Тем более Чёрный уже прибухивать начал, тем проще его заинтересовать. Спой, станцуй, ребят своих задействуй, расскажи анекдот или байку какую-нибудь. Я даже не знаю… предложи ему в настольные игры поиграть?

При упоминании настолок Гордеев поднял бровь и посмотрел на меня, как на говно.

– Так! – а у меня кончилось терпение. – Сергей Игнатьевич, это приказ! Хотите вы того или нет, а выполнять придётся!

– Хорошо, Ваше Владычество.

– Вот так бы сразу.

С тем я вышел из предбанника вслед за вомбатом. Скоренько сполоснулся под душем, накинул халат и вышел на улицу, к Чёрному. А там в непринуждённой манере пожаловался на то, что его банные процедуры пробудили аппетит и уточнил, не пора бы нам уже за стол.

– Да без проблем, Харламов! – согласился Чёрный. – Напариться мы с тобой ещё успеем…

Поскольку Бурганск находился значительно севернее Нового Сада, то и темнело здесь раньше. Город зажёгся огнями. Не такими яркими и частыми, как дома, но тем не менее очень красиво, – в очередной раз подтвердилась моя ассоциация с «зимней сказкой». Ещё бы падающий хлопьями снег включить, и сердце взорвётся от милоты.

– Вечер добрый, господа! Прошу прощения, а вы куда? – внезапно, стихами заговорил с нами стражник на воротах.

Что характерно, само появление оленегаторов его вообще никак не смутило и не напрягло. Наверняка все силовики в городе знали о том, кто мы такие и откуда. А именно – гости Константина Львовича, с которых нужно пылинки сдувать. Ну… до тех пор, пока не поступил приказ об обратном.

– Мы ненадолго, – улыбнулся я. – Хотим полюбоваться северным сиянием.

Да-да-да, нам даже причину для отъезда придумывать не пришлось. Свезло. На чёрном звёздном небе то тут, то там уже начали проклёвываться зелёные язычки северного сияния. И по словам Чёрного, вот-вот должно полыхнуть по-настоящему.

– Позвоните Константину Львовичу, если…

– Нет-нет, господа! – крикнул стражник, а его напарник уже двинулся открывать нам шлагбаум. – Это вовсе необязательно. Подсказать вам, как проехать до сопки? С неё самые шикарные виды открываются.

– Благодарю, – кивнул я. – Нас уже проинструктировали.

– Тогда желаю вам хорошего отдыха, господа!

Вот так мы и покинули Бурганск. Я, Вадим и Елизавета Евграфовна верхом на оленегаторах. Был с нами и четвёртый скакун, с виду навьюченный всевозможным скарбом для пикника, но мы-то знаем… где-то там, под сумками и шубами в дорогу, скрывалась Аня Чёрная.

– Анна Константиновна! – крикнул я, остановившись как только городские врата пропали из поля зрения. – Вылезайте! Мы выбрались!

Клубок мехового тряпья шевельнулся, а затем и вовсе рухнул на землю.

– Ничего не заподозрили? – на всякий случай уточнила краснощёкая Аня.

– Ничегошеньки.

– Отлично!

Не без моей помощи, девушка спешилась, и мы всей толпой начали одеваться. Поверх того, в чём уже были – шуба, шапка, шарф, перчатки. И очечи ещё специальные, конечно же, горнолыжные. Потому что ветер в харю на скорости будет задувать только так.

– Ну что, все готовы⁈ – крикнул я сквозь шарф и оглядел своих спутников.

– Готовы! – ответил Мендель, Аня кивнула, а Елизавета Евграфовна очень мило показала мне укутанный в варежку большой палец.

– Ну что ж, – я немного пришпорил Рудика. – Тогда поехали…

Времени на раскачку не было, и потому я сразу же выстроил каналы, по которым божественная энергия будет питать оленегаторов. Зверюги заметно оживились и зафырчали, – явно поняли, что от них сейчас потребуется. Ну а потом:

– Держитесь!!! – крикнул я и пустил «энергоснабжение»…

Несколько часов спустя.

Особняк Чёрного.

Команда Харламова вывозила этот вечер как могла.

Первыми отмучались гвардейцы. В рамках тренировки, командир заставил их драться на тупых деревянных ножах, и на какое-то время внутренний дворик дома Константина Львовича превратился в Колизей.

– Отличные бойцы!

А чуть погодя эти же люди исполнили для Чёрного и его домашних танец. Хотя… как сказать «танец»? Окромя топтания на месте и выписывания бёдрами восьмёрочки служивые ничего не умели, – не их профиль всё-таки.

Но!

Нашёлся среди них один парнишка, который по малолетству увлекался нижним брейком, и кой-то чёрт дёрнул его сообщить об этом Гордееву.

Ну и вот: пока все его сослуживцы стояли вокруг, хлопали и улюлюкали, изображая бурное веселье, бедняга пытался вспомнить хоть какие-нибудь элементы. В основном крутился на картонке, как будто бы у него ноги отказали. Потом постоял на руках, размахивая ногами, и случайно разбил одному из товарищей нос. Потом попытался встать на голову, но послей третьей попытки плюнул, сдался, подошёл к Сергею Игнатьевичу и попросил уволить его со службы.

– Не дождёшься, – прошипел Гордеев и принялся думать, что делать дальше.

Придумал. Попросил у Чёрного выделить ему пустой флагшток, а затем устроил вокруг него электрическое шоу. Правда, продлилось оно не дольше пяти минут – и дело даже не в том, что Сергей Игнатьевич задолбался кастовать, просто у зрителей начали болеть глаза.

– Выручай, – взмолился Гордеев, улучив момент пошептаться с баронессой Шамурской. – Умоляю тебя, выручай.

И Шампурелла выручила.

– За окном шумит высокая тра-В-ва, и от радости кружится голов-В-ва…

Однако песня в её исполнении заняла ещё меньше времени – неполных три минуты.

– Ху! Ху! Хуе! Я скучаю по тебе! Ла-ла-ла-ла…

На бис её почему-то не вызвали, да и в целом отнеслись к поведению гоблинши странно. Возможно потому, что петь она начала без предупреждения. «Часть корабля», – подумал подвыпиший Батяня: «Часть команды», – и следом за ней в той же звенящей тишине исполнил шанти «Что нам делать с пьяным матросом?».

И на этом самодеятельность закончилась.

То есть вот совсем. То есть вот окончательно. Увы и ах, талантов у гостей Константина Львовича не набралось бы даже на праздничный концерт в честь дня какого-нибудь очень захудалого уездного города.

А время детское – половина восьмого.

И ещё хотя бы три-четыре часа нужно продержаться. Нужно как-то отвлекать Чёрного, чтобы тот не спохватился пропажи. Дальше-то ладно. Дальше можно сказать, что и его дочь, и Харламов с женой, и Мендель легли спать, и не надо их тревожить.

В таком случае Гордее победит. Ведь что на кону? На кону, блин, здоровье. И если всё получится, то арест, допросы, – а может быть и пытки, – отложатся на утро. В идеале на позднее, а там уже и Харламов вернётся.

Но в противном случае…

Короче говоря, есть разница: потерпеть несколько часов или провести под яростным прессингом хозяина дома всю ночь. А потому нужно думать.

Пить на спор Чёрный отказался сразу. Вроде бы уже начал разгоняться, но в один момент резко тормознул. Видимо добрался до своей нормы; сидел теперь и грел пиво, отправляя каждые выдохшиеся полбокала на мойку взамен свежего. Так что напоить его не удастся.

– А давайте я расскажу вам про штурм Рубежного! – просиял Гордеев.

– С удовольствием послушаю.

Увы и ах, рассказ занял пятнадцать минут. Удивительно, как пролетает время во время дружеской беседы, – лирические отступления возникают сами собой, тема цепляется за тему, и за право рассказать что-нибудь следующим стоит настоящая очередь. Казалось бы, что тут сложного? Но как же тяжело то же самое идёт по принуждению.

Нет! Константин Львович был благодарным слушателем; участливым и понимающим. Но сам факт того, что нужно…

Итак. Сергей Игнатьевич рассказал про штурм Рубежного, про осаду города костяными бабуинами, про беспорядки во время пропажи Садовникова, про знакомство с Харламовым, и даже выдал общую информацию про Новый Сад. Всё что знал – всё рассказал. И настала теперь пора баек.

Раз байка, два байка, три байка. Четыре. Внезапно, тех что можно рассказывать в приличном обществе не осталось. Но остановка смерти подобна, и надо продолжать несмотря ни на что:

– … восемнадцать лет мне было, как сейчас помню, – вещал Гордеев. – У родителей я денег особо не брал, и чтобы на кино с мороженкой хватало, во время учёбы в Академии я устроился на подработку.

– Интересно, – из вежливости кивал Чёрный.

– А кто меня и куда возьмёт в таком возрасте? Особо выбирать не приходилось. Так что устроился я, значит, торговать телефонами рядом с Черкизовским рынком. А там… разные люди в то время ошивались, наверняка сами помните. Ну и вот. Главным нашим конкурентным преимуществом было то, что мы оформляли левые симки. Без документов то есть. Вписывали в бланк отсебятину, отправляли на активацию, а дальше уже всем на всё наплевать. Времена-то дикие.

– Да-да, – опять кивнул Чёрный.

– Ну и вот. Заходит ко мне как-то раз лысый дяденька, два на два метра. Кожаная куртка, рожа в шрамах, кобура за поясом. Говорит, нужна сим-карта, и чтобы личные данные при этом не указывать. Ну а я что?

– Что?

– «Не вопрос» говорю! Продаю. Передаю пустой бланк напарнику, прошу заполнить, а сам другого клиента обслуживать начинаю. А напарник у меня был… Максимка… дебил малолетний.

– Вот как?

– Да-да, ещё какой. В конце концов его уволили за то, что он послал в активацию сим-карту на имя Дункана Маклауда. Отчество: из клана Маклаудов, выдан: МВД Шотландии, год рождения: 1592.

– Гы, – кажется, тут Чёрный немного заинтересовался.

– Ну и вот, – ухватился за свой шанс Гордеев. – Работаю себе, работаю, уже забыл про всё это. Но тут вдруг вдруг лысый дяденька возвращается.

– Так.

– Говорит, симка до сих пор не активирована. А я ему говорю, мол, наверное какие-то проблемы в офисе, подождите ещё. Дяденька, понятное дело, ждать не собирается. Говорит дайте номер этого вашего офиса и документы, я сам позвоню, потороплю их.

– Та-а-ак…

– Я говорю «без проблем». Попросил у Максимки документы, а тот мне их на вытянутой руке отдал и как-то вдруг резко покурить собрался. Мужик уже орёт вовсю, требует документы на симку, куртку распахнул чтобы мне кобуру получше видно было. Качает, короче говоря.

– Та-а-а-а-а-а-ак…

– А я стою. То на него смотрю, то на анкету, то на него, то снова на анкету. И понимаю, что мне сейчас предстоит предложить ему позвонить в офис и представиться именем, указанным в этой самой анкете. То есть дословно сказать: «здравствуйте, я такой-то, и у меня проблема».

– Так, – Чёрный догнал, куда идёт история. – А там?

– А там он у нас значится, как Петухан Кудахтович Голубец…

– ИИ-ИИИ-ИИИ!!! – внезапный визг оборвал толком не начавшееся веселье.

Визжала Элеонора Алексеевна. И визжала она неспроста – её испугало чудище, прилипшее к панорамному окну со стороны двора.

Сэр Додерик терпел до последнего, но гвардейцы-хипхаперы за всем тем цирком, что устроил для них командир, забыли его покормить. Привыкший к болотному распорядку жизни и десятиразовому питанию гоблин решил спасать себя сам. Вылез из экипажа. Осмотрелся, прогулялся, никаких жаб в округе не нашёл, и далее голод погнал его к людям.

– Спокойно! – вскочил с места Гордеев. – Это наш!

Удивительно, но в последствии он даже обрадовался нежданному визиту сэра Додерика, потому как эпизод с его кормлением занял аж целых полчаса. Но вот, Шампурелла утащила своего соплеменника чалиться в экипаже, и наступило молчание.

Ни танцев, ни песен, ни баек.

– Н-н-нда, – как будто бы невзначай Константин Львович посмотрел на часы, и Гордеевым завладела паника.

«Что же делать⁈» – судорожно соображал он: «ЧТО⁈», – и тут вдруг в памяти всплыли наставления Его Владычества.

– Константин Львович, а может быть сыграем в настолки?

– Настолки? – в приподнятой брови и взгляде Гордеев узнал самого себя.

– Знаете, я и сам до недавних пор относился к подобному времяпровождению скептически, но как только попробовал… м-м-м-м! Втянулся так, что за уши не оттащишь.

Когда бы кто другой сказал Чёрному попробовать настольные игры, он бы даже думать не стал. Но тут… взрослый военный человек. Серьёзный, основательный. Гвардеец, прошедший сквозь несколько поистине эпических битв, и зарекомендовавший себя как управитель целого города.

– Ну давайте попробуем. Афонька⁈

– Да, Константин Львович.

– У нас дома есть настольные игры?

– Думаю, есть смысл посмотреть в комнате Юлии Константиновны, – ответил слуга. – Если вы распорядитесь.

– Распоряжаюсь, – кивнул Чёрный. – Тащи всё, что есть.

И Афонька притащил.

– «Подвалы и Монстры», – прочитал Константин Львович название на коробке. – Вы умеете в это играть, Гордеев?

– Думаю, как-нибудь разберёмся…

– Да ёпвашу мать! – орал я, петляя верхом на Рудике по дороге. – Астанавитес!!!

Самый ненавидимый мною формат боя – когда по тебе шмаляют изо всех орудий, а тебе в ответ противника даже пальцем тронуть нельзя. Ну и петлял я, понятное дело, неспроста. Не уклонялся, а совсем даже наоборот: собирал файерболы на щит. Так чтобы они не пролетели мимо и не попали в кого-нибудь из моих.

– Поближе! – вдруг со мной на дороге поравнялась жена. – Надо подойти поближе!

– Зачем⁈

– В машине кошка!

Сначала не понял, а потом вдруг как понял. Крикнул:

– Только осторожно! – и пришпорил Рудика.

Вместе с Лизой мы сократили расстояние до самого-самого минимума, и я вырвался чуть вперёд, чтобы заслонить жену. Магические спеллы забарабанили по мне с утроенной мощью, но Лиза, кажется, сумела настроиться на каст.

Да-да, точно сумела! Несколько секунд и замыкающая машина с Ольгой на борту, – так-то ребята готовились к нападению спереди, а не сзади, – начала вилять из стороны в сторону. Домашний питомец дочери Чёрного попал под контроль Елизаветы Евграфовны, покинул переноску и вцепился водителю в морду. Надеюсь только, что кису там теперь не замудохают. Какая ни есть, а жертва всё-таки.

– Есть контакт!

Машину вынесло с трассы, и она покатилась по степным зарослям. Боевые маги, что до сих пор торчали из окна, засунулись обратно, и в конце концов тачка остановилась. Первые машины конвоя тоже начали экстренно оттормаживать, но пока они сдадут назад время есть. Время вполне достаточное для того, чтобы презентовать им сестру Ольги.

Итак, первым из машины выпрыгнул водитель. С антропоморфным кошаком на лице, он тут же повалился на землю и принялся кататься. Маги тоже выпрыгнули, и уже было дело собирались снова начать поливать меня огнём, но теперь-то мы с ними были на расстоянии диалога.

– Подождите! – заорал я. – Мы от Константина Львовича!

– Ты лжёшь!

– С нами Анна Константиновна! Смотрите сами, идиоты!

Вовремя подоспевшая девушка остановилась рядом со мной. Стянула с себя очки и заледеневшую шапку, приспустила шарф и всё наконец-то закончилось. Пускай и в темноте, но мужики не могли не узнать дочь своего хозяина.

– Фух, – я спрыгнул с Рудика и помог спешиться жене. – Пойдём отсюда.

– Куда?

– Да хоть куда, – осмотревшись, я махнул в неопределённую сторону. – Туда, например.

– А как же…

– Без нас справятся.

Смертоубийство отменяется, а участвовать в грядущих диалогах я не собирался. И так уже перенапряг свою балаболку, пока подготавливал всё это, – лимит лжи во спасении на сегодня исчерпан. Плюс энергии кучу пережёг. Плюс чисто по-человечески задолбался.

– Пойдём-пойдём.

На фоне набирающей обороты драмы, мы с Елизаветой Евграфовной сошли с дороги к молодому ельнику. Я расстелил свою шубу прямо на земле, и предложил жене валяться. Ещё и шоколадку приныканную галантно предложил, – ай да я!

Минус – от северного сияния мы уже ускакали, и тут его не показывают. Плюс – и без него есть на что посмотреть.

Так что теперь, устроившись поверх шубы в позе лотоса, моя супружница жевала шоколадину, и по ролям озвучивала разворачивающееся невдалеке шоу:

– Она отказала мне! – первым мужским голосом сказала Лиза. – Сказала, что любит тебя! Думает, что любит тебя!

– Да она не может любить меня! – ответила самой себе вторым мужским голосом, а потом:

– Да я люблю тебя-я-я-я!!! – завизжала на очень писклявый манер, и засмеялась так, что аж на спину упала. – Ой…

А там, у машин, Ольга, Аня и Мендель размахивали руками и о чём-то очень увлечённо спорили. Точнее, сперва спорили две сестры. Потом подключился Вадим. Героически скинул с себя шапку, добился узнавания и взял Ольгу за руку. Орёт теперь чего-то вдохновенное. Орёт. Орёт. О! На колени встал! Видать, руку с сердцем просит.

И вот не понимаю… Не вижу, точнее…

То ли Оля фейспалм отбила, а то ли она так слёзы счастья удерживает? И-и-и… да! Да-да-да! Сработало! Одна помолвка расторгнута, другая заключена и очкастое щачло моего шурина утонуло средь дирижаблей. Вот и на улицу Менделя наконец-то праздник пришёл.

– О-о-о, – протянула рядом Лиза. – Как это мило.

Дальше обниматься начали сёстры. Пообнимались, поговорили, Аня сняла с себя шубу и передала сестре. Затем обернулась в нашу сторону и помахала рукой, а я…

А я вдруг понял, что где-то в моём гениальном плане до сих пор есть грёбаная дыра. Да такая, что сама собой не залатается. Не! Всё ведь предельно ясно. Аня приедет к Романову, представится, тот её отвергнет и тем самым разругается с Чёрным. Коалиция «мужей дочерей Константина Львовича» сложится без него, и в Иномирье не появится сила, с которой я не смогу справиться.

Но сам этот момент…

Я так ярко представил себе слёзы Анны, когда малолетний ублюдок скажет ей, что свадьбы не будет. А если ещё и почему скажет. А если ещё и посмеётся. А-а-а-ай, твою-то мать! Сложно жить! Очень и очень сложно!

– Ты куда? – растерянно спросила Лиза, когда я встал со шкур.

– Извини, – ответил я. – Но я поеду в Столицу.

– А я?

– А тебе нельзя.

– Почему?

– Опасно, – наклонившись, я чмокнул жену в нос. – Я очень скоро вернусь, обещаю. А ты возвращайся в Бурганск. У твоего брата, по всей видимости, всё-таки будет свадьба…