Воронцов. Перезагрузка. Книга 9

Глава 10

На следующее утро, позавтракав, я отправился на завод. Нашёл Савелия Кузьмича в его новой мастерской — тот как раз проверял очередную партию пружин для замков.

— А, Егор Андреевич! — поздоровался он, отрываясь от работы. — Что-то нужно?

— Выручай, Савелий Кузьмич, — начал я, доставая свёрнутый чертёж. — Шуйской пообещал помочь, а кроме как на тебя и положиться не на кого.

Он вытер руки о фартук, заинтересованно посмотрел на меня:

— А что сделать-то нужно?

Я развернул чертёж на верстаке. Савелий Кузьмич склонился над ним, прищурившись.

— Коляска? — переспросил он.

— Точно такая же, как я для Машки сделал, — подтвердил я. — Княгиня попросила — племяннице в подарок. Нужна через неделю.

Он внимательно изучал чертёж, водя пальцем по линиям, проверяя размеры. Потом почесал бороду:

— Ну, Егор Андреевич, я с кожей не очень…

Я уже собирался возразить, но он продолжил, всматриваясь детальнее:

— А хотя, тут и работы с ней почти что нет — натянуть только, да колёса обмотать. Сделаю.

— Точно справишься? — уточнил я.

— Пару дней и будет готова, — уверенно сказал он. — Вон, подмастерье отдам, — он кивнул в сторону молодого парня, работавшего у наковальни, — сам только проконтролирую. Хороший в этот раз попался, смышлёный.

Я облегчённо выдохнул. Одной проблемой меньше.

— Вот уж спасибо тебе, Савелий Кузьмич. Удружил, — я протянул ему руку.

Мы пожали друг другу руки.

— Да не за что, — отмахнулся он. — Дело-то небольшое. А вот эти замки с кварцем — вот это работа! Каждый вечер думаю, как лучше сделать, чтобы кристалл дольше служил.

— И как успехи? — заинтересовался я.

— Да вот, прокладки кожаные попробовал, — он показал на несколько обойм с кристаллами, лежавших на верстаке. — Вроде получше стало. Кристаллы дольше держатся. Один уже семьдесят раз ударил — всё работает.

— Отлично! — обрадовался я. — Продолжай эксперименты. Чем надёжнее сделаем, тем лучше.

Он кивнул, снова склоняясь над своей работой. Я оставил его в покое и направился к выходу завода — хотел съездить в лечебницу к Ричарду.

Клиника уже вовсю функционировала. У входа стояла небольшая очередь — человек пять-шесть, в основном простой народ. Внутри пахло лекарствами, чистотой и слабым запахом спирта.

Ричард был в операционной, объясняя двум молодым лекарям, как правильно накладывать жгут при кровотечении. Увидев меня в дверях, он закончил демонстрацию и подошёл:

— Егор Андреевич! Рад вас видеть! — он вытер руки о чистое полотенце. — Что-то случилось?

— Нет, просто зашёл проведать, — ответил я. — Как дела? Как пациенты?

— Поток с каждым днем увеличивается, — Ричард кивнул в сторону коридора, где ждали люди. — В основном мелочи — порезы, ушибы, простуды. Но были и серьёзные случаи. На прошлой неделе делали операцию — гангрена на ноге у старика. Успели отрезать вовремя, спасли.

— Под эфиром? — уточнил я.

— Конечно, — подтвердил он. — Без боли, чисто. Старик уже на ногах, вернее, на ноге, — он грустно усмехнулся. — Зато выживет.

Я кивнул. Это была пусть и небольшая, но победа. Ещё месяц назад и такой старик просто бы умер в мучениях.

— А как с обучением? — спросил я. — Николай помогает?

Ричард оживился:

— Ещё как! Знаете, это оказалось гениальной идеей — привлечь учителя. Он полностью переработал мою программу лекций. Разбил всё на блоки, составил планы занятий, конспекты. Теперь лекари не путаются, всё усваивают намного быстрее.

— Вот и отлично, — обрадовался я. — Значит, не зря его взяли.

— Более того, — продолжал Ричард, — он сам начал разбираться в азах медицины. Задаёт умные вопросы, читает книги, которые я ему даю. Думаю, из него может выйти неплохой лекарь, если продолжит в том же духе.

Мы ещё немного поговорили о текущих делах клиники. Ричард рассказал, что заканчиваются запасы спирта, нужно найти время или кому-то поручить, чтоб занялся перегонкой. В общем-то вопрос был решаем и я был уверен, что он справится сам. Попрощавшись с ним, я вышел на улицу.

Захар ждал с лошадьми у ворот:

— Домой, Егор Андреевич? — спросил Захар.

— Нет, — решил я. — Поедем на завод. Проверю, как там дела с новыми замками.

На заводе ещё кипела работа. Из цехов доносился привычный шум. Я направился в мастерскую, где Григорий с командой собирали новые замки.

Но едва я вошёл во двор, как меня окликнул караульный:

— Егор Андреевич! Тут вас спрашивают!

Я обернулся. У ворот стояла карета с гербом — знакомый герб Дубининых. Из кареты вышел сам градоначальник Глеб Иванович, в парадном мундире, с тростью.

— А, Егор Андреевич! — радостно воскликнул он, завидев меня. — Как раз вовремя! Искал вас повсюду!

Я подошёл, поклонился:

— Добрый вечер, Глеб Иванович. Чем могу быть полезен?

— Да вот, хотел поговорить, — он оглянулся по сторонам. — Тут не очень удобно. Может, прогуляемся?

Я кивнул Захару, чтобы он оставался с лошадьми, и мы с градоначальником вышли за ворота завода. Шли неспешно, по знакомым улицам.

— Слышал, у вас большие успехи, — начал Глеб Иванович. — Новые ружья, которые в дождь стреляют. Генерал Давыдов весь город уже извёл своими восторгами.

Я усмехнулся:

— Пётр Семёнович человек эмоциональный.

— Ещё бы! — рассмеялся градоначальник. — Такое дело! Но я не об этом. Вернее, не только об этом.

Мы свернули на боковую улочку, где было тише и малолюдно.

— Я тут подумал, — продолжал Глеб Иванович, — что вот вы Ричарду комнату у себя предоставили. Замечательный жест, конечно. Но человек он ценный, главный врач новой лечебницы. Достоин отдельного жилья, как вы считаете?

— Безусловно, — согласился я. — Только где его взять? Ричард человек небогатый, снять что-то приличное вряд ли сможет.

— Вот именно! — Глеб Иванович ткнул тростью в мостовую. — Поэтому я решил — государство должно позаботиться о ценных кадрах. Ричарду я выделил небольшой домик рядом с лечебницей. Служебное жильё, так сказать. Пусть живёт, работает. Может, женится, детки будут. А то живёт у вас — неудобно же.

Я остановился, посмотрел на градоначальника с благодарностью:

— Глеб Иванович, это очень щедро с вашей стороны. Ричард будет рад.

— Да ладно, — отмахнулся он. — Это такая малость.

Мы продолжили прогулку. Глеб Иванович о чём-то задумался, постукивая тростью по булыжникам.

— Знаете, Егор Андреевич, — наконец сказал он, — вот вы человек образованный, много где бывали, много чего видели. Хотел бы я у вас совета попросить.

— Слушаю вас, — ответил я.

— Тула — город большой, промышленный. Завод, мануфактуры, тысячи людей. Но вот беда — инфраструктура хромает. Понимаете, о чём я?

Я кивнул. Действительно, город рос, а удобства оставались на уровне прошлого века. Грязь на улицах, отсутствие нормальной канализации, проблемы с водоснабжением.

— Вот вы что бы предложили? — спросил Глеб Иванович. — Если бы у вас была возможность что-то улучшить в городе, с чего бы начали?

Я задумался. Возможностей было море, но нужно было выбрать что-то реальное, осуществимое в текущих условиях.

— Ну смотрите, — начал я медленно, — сейчас снег сошёл, да?

— Ну да, — кивнул он.

— А что было две недели назад?

— Грязь, слякоть, — поморщился градоначальник. — Ходить невозможно было.

— Вот именно! — подхватил я. — Каждую весну и осень город превращается в болото. А почему? Потому что воде некуда уходить. Она стоит лужами, размывает дороги, портит фундаменты домов.

— И что вы предлагаете? — заинтересовался Глеб Иванович.

— Ливневую канализацию, — твёрдо сказал я. — В Петербурге уже есть. Система водостоков, которая собирает дождевую воду и талый снег, отводит их в реку. Прошёл дождь, снег растаял — а в городе чисто и сухо.

Градоначальник остановился, посмотрел на меня с интересом:

— Ливневая канализация… Звучит разумно. А как это делается?

Я начал объяснять. Мы остановились прямо посреди улицы, и я палкой начал чертить на земле схему.

— Вот смотрите. Вдоль улиц прокладываются канавы — желоба из камня или кирпича. Закрываются сверху решётками, чтобы не провалиться. Вода стекает в эти желоба, а оттуда — в общую трубу, которая ведёт к реке Упе.

— А зимой не замёрзнет? — скептически спросил он.

— Зимой снег можно сгребать в эти же желоба, — пояснил я. — Весной растает, стечёт. Плюс можно сделать уклон так, чтобы вода шла быстро, не застаивалась.

Глеб Иванович задумчиво кивал, обдумывая услышанное:

— Интересно. Очень интересно. А дорого это будет?

— Поначалу — да, — честно признался я. — Нужно рыть канавы, укладывать камень, делать решётки. Но потом окупится. Дороги дольше прослужат, дома не будут подмываться, люди не будут болеть от сырости.

— Убедительно, — медленно сказал градоначальник. — А ещё что можете предложить?

Я задумался. Что ещё можно сделать в городе начала XIX века, имея знания из XXI?

— Уличное освещение, — предложил я. — Сейчас в Туле по вечерам темно. Фонарей мало, горят они плохо. Можно увеличить количество фонарей, поставить их через каждые двадцать-тридцать метров на главных улицах.

— А топливо? — спросил он. — Масло дорогое.

— Можно использовать животный жир, — ответил я. — Или сделать фонари на свечах — толстые сальные свечи горят долго. Главное — регулярность. Назначить фонарщиков, которые будут каждый вечер зажигать, каждое утро тушить. Платить им жалованье из городской казны.

Глеб Иванович записывал что-то в маленький блокнот, который достал из кармана:

— Ливневая канализация, уличное освещение… Что ещё?

Я прошёлся туда-сюда, размышляя. В голове крутились десятки идей, но нужно было выбрать реальные.

— Общественные туалеты, — сказал я наконец.

Градоначальник поднял бровь:

— В смысле?

— Ну вот сейчас что делают люди, когда им нужно справить нужду в городе? — спросил я прямо.

Он поморщился:

— Ищут укромный уголок. Или идут в кабак, если есть поблизости.

— Вот именно! — подхватил я. — А результат? Вонь на улицах, антисанитария, болезни. Можно построить несколько общественных уборных в разных концах города. Простые деревянные будки с выгребными ямами. Нанять людей, которые будут следить за чистотой, вычищать ямы. Брать копейку за посещение — этого хватит на содержание.

Глеб Иванович морщился, но записывал:

— Неприятная тема, но вы правы. Антисанитария — источник болезней.

— Именно, — согласился я. — Чистый город — здоровый город. А здоровые люди работают лучше, болеют меньше, живут дольше.

Мы прошли ещё немного в тишине. Градоначальник обдумывал услышанное. Потом остановился, повернулся ко мне:

— Егор Андреевич, а у вас есть ещё идеи? Что-то более… масштабное?

Я усмехнулся. Масштабное? У меня в голове был целый список. Но озвучивать всё сразу не хотелось — можно прослыть фантазёром.

— Есть одна, — медленно сказал я. — Но она действительно масштабная. И дорогая.

— Говорите, — подбодрил он.

— Центральное отопление, — выдал я.

Градоначальник непонимающе посмотрел на меня:

— Что?

— Представьте себе, — начал я объяснять, — одну большую котельную на окраине города. В ней топятся огромные печи, нагревают воду. Горячая вода по трубам идёт во все дома города. В каждом доме стоят радиаторы — металлические решётки, через которые проходит горячая вода. Радиаторы отдают тепло, нагревают помещения.

Глеб Иванович слушал, приоткрыв рот:

— То есть… не нужно в каждом доме печь топить?

— Именно, — подтвердил я. — Одна котельная обслуживает весь район. Экономия дров, экономия труда, удобство. Проснулся утром — в доме тепло, никаких печей, никакой копоти.

— Это же… это же фантастика какая-то! — выдохнул он.

— В больших европейских городах уже начинают внедрять, — соврал я. — Правда, пока в экспериментальном порядке. Но принцип работает.

Градоначальник яростно записывал, его рука едва поспевала за мыслями:

— А как трубы прокладывать? Под землёй?

— Можно под землёй, можно над землей сделать им обшивку из досок и их засыпать опилками, чтоб держали тепло зимой, — ответил я. — Трубы должны быть толстые. Хорошо изолированные, чтобы вода не остывала по пути.

— А как воду гонять?

— Можно использовать паровые насосы, — предложил я. — Или водяные колёса, турбины, если котельную поставить у реки. Вода под давлением пойдёт по трубам сама.

Глеб Иванович наконец оторвался от блокнота, посмотрел на меня с каким-то благоговением:

— Егор Андреевич, вы гений. Просто гений. Откуда вы всё это знаете?

Я пожал плечами:

— Читал, слышал, видел кое-что за границей. Плюс голова работает.

Он захлопнул блокнот, спрятал в карман:

— Знаете что? Я серьёзно займусь этим. Начну с ливневой канализации и освещения — это реально сделать за год-два. Общественные уборные тоже можно быстро построить. А вот центральное отопление… Это проект на много лет. Но я его запомню. Обязательно запомню.

Мы развернулись, пошли обратно к заводу. Разговор перешёл на более лёгкие темы — Глеб Иванович расспрашивал о Машке, о предстоящих родах, желал здоровья.

У ворот завода нас ждал Захар. Глеб Иванович попрощался, пообещал держать меня в курсе озвученных проектов, и уехал в своей карете.

Я направился в мастерскую. Там меня уже ждали Григорий и Савелий Кузьмич. На верстаке лежали несколько собранных замков с пьезоэлементами.

— Ну что, как успехи? — спросил я.

Григорий с гордостью показал на замки:

— Сегодня собрали шесть штук. Все проверили — работают как часы. Кристаллы с кожаными прокладками держатся отлично.

Савелий Кузьмич добавил:

— И коляску для княгини почти доделали. Завтра утром будет готова.

— Молодцы, — похвалил я. — Продолжайте в том же духе.

Мы ещё немного обсудили технические детали, потом я распрощался и направился к выходу. Захар переминался с ноги на ногу у лошадей.

— Теперь точно домой, Егор Андреевич? — с лёгкой иронией спросил он.

— Теперь домой, — согласился я, садясь в седло.

Мы ехали по вечерним улицам Тулы. Город погружался в сумерки, в окнах зажигались огоньки свечей и лампад. Где-то лаяла собака, где-то скрипнула калитка.

Я думал о разговоре с градоначальником. Ливневая канализация, уличное освещение, общественные туалеты, центральное отопление — всё это может сделать Тулу более комфортным городом. Конечно, не за один день, не за один год. Но начало будет положено.

А ещё я думал о Ричарде. Хорошо, что Глеб Иванович позаботился о нём. Человек действительно ценный, заслуживает отдельного жилья. Интересно, как он отреагирует на новость?

Эти мысли сопровождали меня всю дорогу домой.

Дома меня встретила Машка, всплеснув руками:

— Ну наконец то. Уже заждались тебя, Егорушка.

— Дела были, — улыбнулся я, целуя её в щёку. — С градоначальником разговаривал.

— Ухты. О чём? — полюбопытствовала она, помогая мне снять кафтан.

Я коротко пересказал разговор, опустив технические детали.

Мы прошли в столовую, где уже был накрыт стол. Бабушка, отец и мать уже сидели, ожидая меня.

— О, вернулся сын блудный! — проворчал отец. — Думал, до утра ждать будем.

— Какой уж есть, — засмеялся я, усаживаясь. — Задержался.

За ужином я рассказал о делах на заводе, о новых замках, о коляске для княгини. Бабушка одобрительно кивала, мать что-то тихо комментировала, отец молча ел, изредка задавая короткие вопросы.

После ужина, когда все разошлись, я поднялся в кабинет. Хотелось посидеть в тишине, обдумать прошедший день.

Но едва я устроился в кресле у камина, как раздался стук в дверь.

— Войдите, — разрешил я.

Вошёл Ричард. Выглядел он взволнованным, в руках держал какое-то письмо.

— Егор Андреевич, простите, что беспокою, — начал он. — Но я должен вам сказать.

— Садись, Ричард, — я указал на кресло напротив. — Что случилось?

Он сел, нервно теребя письмо в руках:

— Мне сегодня привезли это. От градоначальника. Он… он выделил мне дом. Небольшой, но отдельный дом! Рядом с лечебницей!

— Знаю, — улыбнулся я. — Он мне сегодня рассказывал.

Ричард растерянно посмотрел на меня:

— Вы знали? И вы не против?

— Почему я должен быть против? — удивился я. — Наоборот, рад за тебя. Ты заслужил отдельное жильё. Главный врач лечебницы не должен скитаться по чужим углам.

— Но я у вас жил, — запротестовал он. — Вы меня приютили, когда мне некуда было идти!

— И это было правильно тогда, — согласился я. — Но сейчас у тебя есть возможность жить отдельно, иметь своё пространство. Может тебе приглянулась какая медсестричка уже, — я усмехнулся. — Может, женишься, детки будут…

Ричард молчал, переваривая мои слова. Потом медленно кивнул:

— Спасибо вам, Егор Андреевич. За всё. За приют, за помощь, за доверие. Я никогда этого не забуду.

— Да брось ты, — отмахнулся я. — Мы друзья. А друзья помогают друг другу.

Он встал, протянул мне руку. Мы пожали друг другу руки — крепко, по-мужски.

— Когда переезжаешь? — спросил я.

— Думаю, завтра-послезавтра, — ответил он. — Дом небольшой, мебели немного нужно. Быстро обустроюсь.

— Если что понадобится — говори, — предложил я. — Помогу, чем смогу.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарил он и вышел.

Я остался один, глядя в огонь камина. Ричард съезжает. Это правильно. У каждого должно быть своё место, своё пространство.