Возвращение попаданцев домой

Глава 20 Мама Лена и Михась

С самого начала, когда мы только вернулись в Москву, первое желание у нас было — найти дорогих нам людей, сообщить им, что мы живы-здоровы, и может быть помочь им, если у них есть серьезные проблемы. Например, мы могли бы кого-то подлечить, а кому-то поменять тело. Когда я прошелся мысленно по близким людям с моей стороны, то понял, что у меня нет желания связываться с кем бы то ни было. В моей жизни был только один дорогой мне человек — моя бабушка, которая умерла, когда я еще учился в школе. С родителями у меня был, скажем так, устойчивый неконтакт — мы просто оказались друг для друга чужими людьми, и скорее ненавидели друг друга, чем любили. Что касается друзей, то в студенческие годы Света очень быстро полностью закрыла собой мою потребность в друзьях.

Мои друзья очень быстро отпали по одной простой причине — Света! Когда я встречался со своими друзьями, появление Светы действовало на парней очень негативно — если рядом оказывается такая красивая и обаятельная девушка, очень трудно оставаться спокойным и расслабленным. Особенно когда парни понимали, что ее сердце уже занято, да еще и их другом. А без Светы я категорически отказывался встречаться с друзьями, потому что если я уезжаю куда-то один, то это значит, что Света остается дома одна. Без меня она просто не любила быть где бы то ни было. Такая ситуация меня категорически не устраивала и мне пришлось прекратить очные встречи с друзьями.

Света тоже не имела подруг и причина была банальна — девушки не любят, когда рядом с ними находится красавица. Что касается родственников, то у Светы появилось желание связаться только с двумя — дядей Вовой и тренером, которая Свете заменила маму. Лане так же как и мне не повезло с родителями и в подростковом возрасте в ее семье была очень неблагоприятная обстановка, из-за чего тренер Светы, Елена Васильевна, одинокая пожилая женщина, предложила Свете жить у нее. Именно благодаря этой женщине у Светы сформировалась прекрасная личность и замечательный характер.

Совершенно иная ситуация была с дядей Вовой — с ним Свете было очень трудно, поскольку он относился к тому типу людей, которые девушке очень не нравились. Дядя Вова был грубым и хамоватым мужиком, типичный альфач, суровый и крутой боец, и при этом совершенно не умеющий строить отношения с женщинами. Но у дяди Вовы было и хорошее качество — он всегда приходил на помощь, если у Светы в жизни возникали серьезные проблемы. Лане достаточно было позвонить дяде, и он немедленно прилетал, бросив все свои полицейские дела. И, разрулив ситуацию, никогда ничего не требовал взамен, если только не считать его любовь давать Свете житейские советы, которые нередко высказывал грубо, если не сказать, по-хамски. Но поскольку необходимость выслушивать советы дяди Вовы была единственной платой за помощь в трудных ситуациях, то Свете приходилось это терпеть.

И вот именно с такими издержками мы со Светой столкнулись, когда приключилась эта история с джигитами в лифте. Дядя Вова тогда Свете очень помог выкарабкаться из непростой ситуации, но одновременно с этим он нам подарил много минут колоссального стресса. Когда Света познакомила нас, я дяде Вове сразу не понравился, и это неудивительно, потому как он мог признать право находиться рядом со Светой только за таким же парнем, как он сам, только более молодой версии. Увидев же меня, он сразу же выплеснул на меня такой ушат презрения и гадливости, причем совершенно не стесняясь в выражениях, что Света даже расплакалась от обиды за меня. И потом это повторялось каждый раз, когда мы встречались с ним в ходе всех этих уголовно-процессуальных разбирательств. Дядя Вова осыпал меня оскорблениями, прямым текстом заявляя мне, что такое «болотное чмо» не достойно Светланы, и требовал от меня, чтобы я убрался с его глаз долой. Я бы с радостью ушел, но Света просила меня, чтобы я всегда был поблизости, потому как только рядом со мной она чувствовала себя уверенной и спокойной.

И точно так же дядя Вова полоскал мозги Свете в моем присутствии, требуя от нее, чтобы она нашла себе парня получше и прогнала «эту помойную крысу». Он никогда не стеснялся в моем присутствии говорить обо мне так, словно я был каким-то шелудивым котенком, которого Света из жалости притащила домой с улицы. Каждый раз после таких сцен Света рыдала у меня на груди и извинялась за поведение своего родственника. И мы с Ланой, понимая, насколько в этой истории важна роль дяди Вовы, могли только терпеть его хамство, мечтая о том, чтобы все это побыстрее закончилось.

А когда наконец в этом мерзком деле была поставлена точка, Света заявила мне, что больше она не желает видеть и слышать дядю Вову. И на протяжении тех двух с лишним лет, что мы были со Светой вместе, она несколько раз под различными надуманными предлогами отказывалась от встреч с дядей Вовой, когда он по делам прилетал в Москву.

Но вот прошло пятнадцать лет и все неприятное, связанное с этим родственником, из памяти жены улетучилось. А когда она дозвонилась до дяди Вовы и позвала его на встречу, мы в разговорах между собой начали постепенно восстанавливать свою память и пришли в ужас от осознания, что нас ждет, когда дядя Вова приедет. Можно было надеяться, что мужик изменился в лучшую сторону и смирится с реальностью, в которой Света все-таки связала свою жизнь со мной, но трезвый рассудок кричал — у нас нет объективных оснований для подобных грёз!

И вот тогда я объяснил жене, что мне придется дяде Вове набить рожу. И набить очень сильно! Потому что такие люди уважают только силу. Дядя Вова должен ответить за все те оскорбления в мой адрес, что он когда-то высказывал нам обоим, а также за все те слезы, что Света когда-то пролила от обиды за меня. И дядя Вова должен четко уяснить, что при новой попытке вести себя с нами по-хамски, он будет немедленно бит, причем очень жестоко и совершенно безжалостно.

Моя уверенность в том, что я могу навалять дяде Вове, зиждилась не на пустом месте. За последние десять лет меня все-таки научили хорошо драться. Не уверен, что справился бы с дядей Вовой, пусть даже и постаревшем на пятнадцать лет, если бы не мог использовать магию, но я был маг и довольно сильный. Давно уже прошли те времена, когда я выезжал только за счет использования артефактов. Уровень моей одаренности практически сравнялся с потенциалом Светы, хоть я и не стал стихийным магом. Я по прежнему делал упор на артефакторику, но теперь я, опираясь на свой изрядный магический потенциал, мог использовать артефакты на таком виртуозном уровне, что челюсти отваливались даже у наших ветеранов, которые в своей жизни многое уже повидали.

В этой драке с дядей Вовой с моей стороны все строилось на том, что я бил мужика из невидимости, подсовывая ему свою иллюзию. Я научился расщеплять свое тело и маскировочный образ, одновременно с этим набрасывая на свое тело невидимость, да еще и сохраняя некоторую степень управляемости маскировочным образом, чтобы он не застывал неподвижной картинкой. Ну и конечно удары мои были в несколько раз усилены магией. Не берусь утверждать, что умею бить так, как это делают мастера, всю жизнь свою посвятившие боевым единоборствам, но если мой удар противник не видит и двигается при этом не со скоростью пули, давая мне тем самым возможность попасть в него, то я могу приложиться так, что мало никому не покажется, что и прочувствовал на себе дядя Вова.

Дядю Вову мы со Светой оставили на Базе под присмотром наших друзей, попросив понаблюдать не только за тем, как он поведет себя, очнувшись, и что будет говорить, но и понаблюдать за состоянием его души — за эмоциями, мыслями, желаниями. Читать мысли никто из наших не умел, но вот видеть их цвет или окраску, если так можно выразиться, наши ментальные техники позволяли. Нам с женой важно было понять, насколько опасен для нас дядя Вова и есть ли хоть какой-то шанс, что он когда-либо сможет стать нормальным человеком.

Сами же мы занялись другими нашими знакомыми: Света осталась ждать приезда Елены Васильевны, а мне все-таки удалось дозвониться до моего однокурсника Михася — единственного, на мой взгляд, способного адекватно отреагировать на действительность, что мы могли привнести в его жизнь. Последние пару лет нашей жизни до переноса в другой мир все наше со Светой общение с Михасем сводилось к обсуждению фантастики, так как мы с Ланкой любили подобный фикшн, а Михась был просто одержим ею. Таких парней, как Михась, обычно называли задротами или фриками, потому как они, что называется, были не от мира сего.

Мы с Михой договорились встретиться в парке, расположенном недалеко от его дома. Свое нежелание приводить меня к себе домой мужик объяснил просто: «У меня дома такой холостяцкий бардак, что мне стыдно кого-то пускать к себе в квартиру. Мать давно уже перебралась жить в деревню, поэтому я свое жилье полностью запустил!»

Когда мы учились в универе, Михась выглядел еще более невзрачным, чем я — невысокий пухляш с рано обозначившимися залысинами, круглым лицом с маленькими глубоко посаженными глазками. За прошедшие пятнадцать лет он еще сильнее располнел и облысел, но в целом остался таким же, каким я его и запомнил.

Встретившись в условленном месте, Михась оторопел от моего внешнего вида:

— Серый, ты… ты же, блин… ты совсем не изменился! — судорожно сглатывая, просипел Михась.

— То что ты сейчас видишь — это всего лишь маскировочная иллюзия, которую я набросил на себя, чтобы сразу не испугать тебя, — улыбнулся я. — Если мы отойдем куда-нибудь в укромное место, я уберу ее и покажусь тебе в своем настоящем обличии. Ты готов к приходу в твою жизнь настоящей фантастики? Сразу тебя предупреждаю — мы со Светой эти пятнадцать лет провели в другом мире и сейчас находимся в чужих телах. А наши родные тела все это время лежали в криокапсулах в замороженном виде. И да — мы со Светой теперь маги. Ну что, ты готов увидеть меня без маскировки?

Михась минут пять стоял на месте и молча переваривал услышанное от меня, а я в это время терпеливо топтался рядом с ним и с улыбкой поглядывал на него. Наконец я решил взять инициативу в свои руки:

— Так как? Мы идем в кусты? — кивнул я в сторону группы деревьев, заросших кустами.

— Пошли, — обреченно вздохнул парень.

Когда мы зашли за этот островок зелени, я набросил на нас с Михасем невидимость, о чем и сообщил ему.

— Мишка, мы сейчас пропали для окружающих, поскольку я набросил на нас невидимость, так что не переживай, что кто-то что-то может увидеть странное рядом с тобой. Итак, я снимаю маскировку. Если что, можешь ко мне прикасаться для проверки.

Минут десять парень разглядывал меня, щупал мое лицо. Потом попросил снова набросить маскировку и опять щупал. Наконец я решил вывести его из этого процесса.

— Я предлагаю тебе слетать к нам в гости, — улыбнулся я доброжелательно. — Увидишь Свету в новом обличии. Мы тебя сводим через портал в магический мир, познакомим с нашими детьми — их у нас пятеро, покажем тебе настоящую магию.

— Как это — слетать?

— Просто — по воздуху, — показал я Михаилу вверх. — Так будет намного быстрее и в режиме невидимости нас никто не заметит. Да не бзди ты — это совершенно безопасно! Давай выйдем на открытое пространство, чтобы наш старт по трепыханию листвы деревьев не заметили. Надеюсь, ты высоты не боишься?

— А высоко лететь будем?

— Сто-сто пятьдесят метров. Высокие здания мы будем облетать стороной. Главное — не напороться на какой-нибудь шпиль или натянутый между зданиями провод.

Мы вышли на небольшую полянку и взлетели вверх. Михась, конечно, поначалу сильно напрягся с непривычки, но постепенно страх перед высотой уступил в его душе место восторгу от полета над Москвой. Через полчаса мы были уже на месте. На подлете к дому мне позвонила Света и сообщила, что Елена Васильевна с минуты на минуту прибудет в то же самое место, где мы утром встречали дядю Вову. Поэтому мы Мишку сбросили во двор дома, Света оперативно обменялась с ним приветствиями, немножко покрутилась перед однокурсником, демонстрируя свое новое тело Ведьмы и мы улетели встречать старушку.

Елена Васильевна за пятнадцать лет сильно постарела. Она уже еле ходила и была сухой сгорбленной старушкой, но при этом имела острый глаз и живой цепкий ум. Увидев Свету, она долго вглядывалась в нее, затем в меня и недоверчиво при этом щурилась, не говоря ни слова, а потом убила нас одним вопросом:

— Вы же ненастоящие! Признавайтесь, что в вас не так?

— Мы инопланетяне! — неестественным голосом воскликнул я и снял с нас со Светой маскировку. — Мы собираемся похитить тебя, старушка, и провести тебе анальное зондирование.

— Серёжка, ты совсем с дуба рухнул⁈ — разозлилась Светка. — Ты со своими идиотскими шуточками меня иногда просто выбешиваешь!!

— Да ладно, Светик! Ну в кои-то веки сложилась классная ситуация для такой хохмы!

— Да-а-а уж, Сергей, ты хоть и стал другим внешне, но по-прежнему остался придурком! — улыбнулась старушка, глядя на меня с прищуром. Потом перевела свой взгляд на Свету и спросила: — Почему Светка ревела после победы на Кубке вызова Сибири?

— А-а-а! — закричала жена, прижав кулачки к лицу. — Я тогда сорвала мозоль на пальце, — и Света чиркнула левым указательным пальцем по подушечке среднего пальца на правой руке.

— А что тебе испортило пятнадцатый День рождения?

— День рождения? — задумалась Лана на пару секунд. — Ну-у-у, у меня первые месячные пошли как раз на День рождения, но это было в четырнадцать лет, а не пятнадцать.

— Верно, я специально назвала неправильно возраст, — хихикнула Елена Васильевна. — Как тебя в тринадцать лет обзывал Петька Новоселов?

— Кефиром, дурак безмозглый, — недовольно буркнула по-детски надувшаяся жена.

— Какую травму ты от меня долго скрывала в пятнадцать лет?

— Сухожилие на левой руке от безымянного пальца.

— Ладно, верю вам, что это вы, Света и Сергей, — улыбнулась бывшая скалолазка. — И что с вами приключилось, что вы исчезли на столько лет, а теперь вернулись такие изменившиеся?

— Елена Васильевна, я предлагаю быстренько добраться до дома, — вмешался я. — Там ждет наш со Светой однокурсник, также желающий услышать наш рассказ. Мы вам обоим сразу все и объясним.

— Серёжа, быстренько, как ты выразился, у меня не получится, поскольку я еле ноги переставляю.

— Ничего страшного, Елена Васильевна — мы полетим по воздуху, — хихикнула Света. — И нас никто не заметит, потому как мы уже давно находимся в невидимости. Так что, мама Лена, не пугайся! Полетели!!

Полет на старушку произвел неизгладимое впечатление — во дворе дома она приземлилась с расширенными глазами, пробормотав:

— Всегда боялась полетов, потому как раньше это могло означать только одно — я сорвалась со скалы! Но сейчас мне понравилось. Всё, рассказывайте, а то я сейчас начну ругаться матом, чего не люблю делать — ты это знаешь, деточка! — Елена Васильевна криво улыбнулась Свете.

Жена отвела Михася и Елену Васильевну в беседку во дворе, где все уселись за стол и Света начала свой рассказ о наших приключениях, начавшихся пятнадцать лет назад. Я же вместе с Захаром в это время таскал из дома еду для позднего обеда. Когда стол был накрыт, мы с Профом присоединились к рассказу, давая возможность друг другу поесть.

После того, как мы все съели, а рассказ подошел к концу, Елена Васильевна спросила:

— Вы говорите, что ваши тела до сих пор хранятся замороженные, а взглянуть на них можно?

— Пойдемте, — кивнул Захар и пошел к дому.

Когда Михась и Елена Васильевна вдоволь насмотрелись на наши со Светой лица через окошки в криокапсулах, женщина спросила, не скрывая скепсиса:

— Вы серьезно верите в то, что сможете эти тела оживить?

— Света, а также ее учитель, проживший уже две тысячи лет — они гениальные маги жизни! — вздохнул Захар. — Мы в них верим, потому как нам больше ничего не остается.

— А мы с молодым человеком вам зачем понадобились?

— Мама Лена, я просто хочу сделать тебя снова молодой и здоровой в качестве благодарности за то, что ты для меня когда-то сделала, — пояснила Света, обнимая старушку. — Ну и мы, конечно, нуждаемся в помощи людей, для которых этот мир родной. У нас в этом мире есть куча дел и нас троих на все не хватает. А любых людей с улицы к этому не привлечешь.

— То есть, мы двое — единственные, кому вы можете довериться? — удивилась Елена Васильевна.

— Помнишь моего дядю Вову?

— Этот грубый мужлан и хамло⁈ — воскликнула старушка. — Такого не забудешь!!

— Вот и я имела глупость его тоже позвать, — нахмурилась Света. — В итоге Серёжа сегодня утром сильно избил дядю Вову и мы теперь не знаем, как с ним поступить.

— Избил этого мордоворота? — удивилась Елена Васильевна. — Он что, настолько постарел, что уже не способен драться?

— Ну нет, дядя еще довольно крепкий, просто Серёжа уже далеко не мальчик для битья! — рассмеялась Лана.

— Ты серьезно драться научился⁈ — опешил Михась.

— А-то! — хмыкнул я. — Тем более, я в драке магию использую. Не думаю, что в этом мире со мной, магом, кто-то в рукопашке справится.

— Мама Лена, так ты готова стать молодой и здоровой?

— Что, прямо сейчас⁈

— А что тянуть? — улыбнулась Света. — Тут работы на пять минут! Несколько тел у нас уже есть, так что будешь сама выбирать, какое тебе нравится. Ты, кстати, хочешь стать магом или обычной девушкой? В принципе, можно начать с обычной девушки, а если тебе, скажем, через полгода захочется магией побаловаться, то тело можно поменять на другое, теперь уже магически одаренное.

— А это… не больно? — тихим голосом спросила старушка.

— Минут на пять глаза закроешь и как будто слегка задремлешь, а потом осознаешь себя уже в другом теле, — описал я процедуру. — Так что не бойся попусту! Ну так что, портал открываем?

— Эх, где наша не пропадала! — отчаянно-решительно воскликнула Елена Васильевна. — Поехали!!!

Когда Владимир Никифоров пришел в себя, то понял, что находится на сеновале. Никого рядом с ним не было, но он хорошо слышал голоса где-то неподалеку. Через некоторое время он понял, что это большая группа детей занимается боевыми единоборствами под руководством нескольких взрослых тренеров. У мужчины не было желания выходить к людям, чтобы выяснить где и по какой причине он оказался. Вместо этого он предпочел побыть один, чтобы хорошо обдумать все произошедшее с ним за последние сутки.

Вся эта история началась почти восемнадцать лет назад, когда его любимая племянница в очередной раз вляпалась в неприятную ситуацию с мужиками, возжелавшими ее красивое тело, не озаботившись получить на это согласия у хозяйки. Владимир всегда понимал, что Света, родившись красавицей, просто обречена на нездоровое внимание к себе со стороны мужчин, не понимающих женского «Нет!». И его приводили в бешенство мысли о том, что кто-то может обидеть его принцессу. У него давно уже сформировалась навязчивая идея о том, что Свете надо сойтись с парнем, который был бы сильным физически и имел крутой характер, чтобы быть в состоянии защитить его девочку от всяких уродов.

И вот, примчавшись в Москву на помощь своей племяннице, он вдруг обнаружил, что возле Светы крутится какой-то невзрачный чмошник. Это сразу же взбесило Владимира — его буквально разрывало изнутри клубком эмоций, в которой была и ревность мужика, который в глубине души был влюблен в свою дочь/племянницу/воспитанницу, и ярость от осознания того, что ему приходится защищать Свету от насильников, в то время как рядом с ней находится дрищ, даже самого себя не способный защитить. Ну и конечно была также неприязнь к парню, столь непохожего на самого Владимира. И отвращение к щенку, принадлежащему к тому типу людей, которых «настоящий полковник» полиции всю свою жизнь презирал и третировал при любой возможности.