Возвращение Повелителя. Книга I

Глава 4 Домой!

Стою на небольшом пригорке и смотрю, как возникает сопряжение. Пожалуй, на этот раз оно будет по протяженности километра полтора или два — границы пока размыты и воздух между ними продолжает часто пульсировать разноцветными всполохами. Еще от силы час и портал сформируется, после чего станет похож на мутное зеркало.

Полтора — два километра это не очень много. Сообщали в прессе, что открывались проколы и по двадцать пять — тридцать километров в длину. Вот тогда они уже становились серьезной проблемой. А этот наши войска уже перекрыли, ощетинившись в его направлении стволами всех возможных калибров — от легкого стрелкового оружия до мощных двухсот миллиметровых пушек, установленных на прямую наводку. Вижу и нескольких боевых магов, толку от которых будет немного. Пули и снаряды в условиях слабого магического фона Земли куда как эффективнее. Это вам не Мезинара, где все обстоит с точностью до наоборот.

Впрочем, несмотря на такую подготовку, все нервничают. Многое зависит от того, кто из соседнего мира к нам пожалует в гости. Если среди пришельцев будет парочка накаченных до предела магической энергией Мезинары сильных магов, один из которых закроет свой отряд щитом, а второй угостит нас каким-нибудь огненным дождем или шквалом, то еще далеко не факт, что удастся такое нападение отразить. Прорвутся враги и пойдут «гулять» по плохо или совсем незащищенным шахтерским городкам, деревенькам и хуторам. Столице области — Нижнеуральску обычно, конечно, ничего не грозит, но кто знает? Вдруг на той стороне сопряжения уже целая армия ждет своего часа?

От меня ожидают, что я в случае нужды прикрою хотя бы часть наших войск щитом, умение создавать который и стало формальной причиной моей отправки сюда.

Впрочем, все надеются, что «пришельцам», как это часто бывает, сейчас не до нас, никто из портала не появится, и через неделю, когда сопряжение пропадет, войска спокойно вернутся на базу.

Я, кстати, тоже не могу сказать, что совершенно спокоен. Но чувствую себя не в своей тарелке не из-за опасения возможной стычки, а от нетерпения. Сегодня я попаду домой. Сегодня я сделаю первый шаг в своей второй жизни по земле Мезинары.

Странно, но у меня сейчас совсем нет той жажды битвы, какая меня всегда охватывала раньше в преддверии сражения. Мягче я стал, как и все обитатели этого мира. С другой стороны, начался этот процесс еще в моей первой жизни. Как я сказал уже, вскоре после гибели Ромалии, моей «Бешеной графини».

Тогда я, мстя за ее смерть, прошелся огнем и мечом по всему Верхнему Драуру. Пылали священные рощи темных эльфов, вырезались их поселения — одно за другим, пока моя армия не подошла к столице этого королевства, где укрылись последние его жители. На что они рассчитывали, я не понимал. Участь их была предрешена. На утро я и отряд моих магов разрушили бы стены, и озверевшая от крови солдатня хлынула бы на улицы, традиционно убивая, насилую и грабя.

Наконец, дошло, что их ждет, и до старейшин темных эльфов, которые, отстранив от власти своего пожилого короля, по приказу которого, как я уже успел выяснить, и была столь жестоко казнена Ромалия, на рассвете открыли главные ворота и на коленях поползли к моей ставке, располагавшейся на холме в полутора лигах от города.

— Великий, — это был первый случай, когда меня в моей прошлой жизни так назвали, потом я к этому привык, как и к обращению «Повелитель». — Пощади! Возьми откуп и оставь жизнь тем немногим из нашего народа, кого твои воины еще не отправили в мир иной. В городе почти нет защитников. Там собрались в основном женщины и дети. Не наказывай за ошибку нашего короля хотя бы их!

— Ошибку⁈ — переспросил я тогда и, видимо, настолько устрашающе ощерился, что старейшины пали ниц.

— Преступление, Великий! — исправился главный из них, не поднимая головы. — Преступление! Возьми наших девушек, у них все равно уже не будет мужей, которые погибли от мечей твоей армии. Возьми наше золото. Прими нашу клятву верности. И подари жизнь нашим детям! Или прикажи умертвить их прямо сейчас, чтобы они не увидели всех ужасов последствий взятия нашей столицы.

Тут я заметил, что вслед за старейшинами из города вышли сотни три девушек и молодых женщин, а за ними пожилые темные эльфийки вели, а самых маленьких несли на руках, примерно такое же число детей.

— Мама! — неожиданно услышал я крик какого-то мальчика, протягивавшего руки к своей молодой матери, оказавшейся в группе «подаренных» мне в качестве откупа представительниц прекрасного пола.

Мое лицо в тот момент скривилось. Я вспомнил, как я сам так же кричал, когда меня уводили из нашей деревни разбойники. Тогда на это никто не обратил внимания. Моя мать промолчала, а атаман лишь рассмеялся и сказал:

— Не хнычь, заморыш! Только что ты вел себя, как герой. Таким ты и должен быть, если хочешь стать настоящим сильным мужчиной, а не жалкой тряпкой, как твой отец! — и я тогда сразу успокоился.

А вот Ромалия детей не любила. И не хотела. Если бы не это ее сопротивление, у нас с ней уже были бы сын или дочь. А так от нее в этом мире ничего не осталось. И во мне проснулось незнакомое мне до этого чувство милосердия.

Однако, верховный старейшина истолковал мою гримасу по-другому.

— Это еще не все, Великий! — воскликнул он. — Возьми этот фолиант! — он вытащил из-под своей накидки нечто увесистое, завернутое в шитый золотом красный бархат. — Это гримуар легендарного мага прошлого Друтуса. В нем, по преданию, сокрыты величайшие знания. Только, — он замялся. — Открывать его уже давно никто не отваживается.

Слышал я байки про этого Друтуса. Жил он много веков назад и лелеял мечту объединить под своей властью всю Мезинару, но то ли не успел, то ли что-то у него не сложилось. Короче, пропал он куда-то, а куда — история умалчивала. Помер, наверное, где-то, не сумев осуществить задуманное. А вот то, что от него остался некий гримуар, я никогда не знал.

Я протянул руку и взял у старого темного эльфа сверток с фолиантом. Гляну, может, чего полезного из него и извлеку. В тот момент меня тайны покойного легендарного мага не слишком сильно интересовали. Я собирался совершить поступок, которого от меня не ждали ни мои подчиненные, ни старейшины, да и сам я был немало удивлен тем, что хочу сделать.

— Верните детей в город! — приказал я старейшине. — И этих девиц и женщин тоже! Они мне не нужны. Вынесите мне все сокровища из казны вашего короля и приведите его самого. Завтра весь ваш народ принесет мне клятву верности. Я, — тут я замялся, готовясь произнести слова, никогда прежде с моих уст не слетавшие. — Объявляю вам помилование! Штурма города не будет!

Короля, правда, это мое новое отношение к поверженным врагам не коснулось. Уже вечером две половины его тела болтались на двух деревьях.

Забегая вперед, скажу, что старейшина, конечно, меня обманул или точнее — изрядно преувеличил разгром, который я учинил в Верхнем Драуре. Стоило только моим войскам уйти, как из лесов начали выходить тысячи спасшихся там темных эльфов. Это я понял, когда мне доставили первые же налоги. И был этому рад — нищие владения мне были не слишком нужны, а в перспективе богатое королевство очень даже пригодилось бы.

Но это все выяснилось потом, а пока я послал своих людей в мою бывшую деревню, чтобы они нашли почти забытых мною родителей и сестру и доставили их ко мне. Родители, как я уже говорил, оказались уже умершими, а вот мою сестренку мои люди обнаружили под каким-то купчишкой и мне на горе привезли.

Смазливая и разбитная Нора (так мою сестру звали) быстренько охмурила моего ближайшего сподвижника и единственного настоящего друга. Сначала поторопилась от него забеременеть, а затем выскочила за него замуж. К своему стыду должен признать, что я сам одобрял этот союз. Благодаря нему мы с Ганом стали не просто друзьями, а родственниками.

Погиб мой друг спустя десять лет. Обидно. В последней нашей серьезной битве, в которой мы разгромили войска светлых эльфов и вынудили их подчиниться моей власти. Ну, а что было потом, я уже рассказывал — со временем сестренка решила, что ее отпрыск вполне сможет заменить меня в качестве ближайшего родственника на троне и угостила меня отравой. А я, дурак набитый, только от нее принимал вино, не проверив его предварительно с помощью магии на наличие яда. Обижать недоверием ее не хотел. Да и не ожидал от нее ничего подобного. Ошибочка, как говорится, вышла.

Спас меня от окончательного и безвозвратного переселения в мир мертвых тот самый подаренный мне старейшиной темных эльфов (я его наместником Верхнего Драура, к слову, назначил) гримуар Друтуса. Хотя сначала чуть не погубил.

Открыл я фолиант только где-то через две декады после возвращения в свой замок из Верхнего Драура. Сидел вечером в своих покоях и увидел, что сверток с ним так и лежит у меня на столе не развернутый. Взял машинально в руки, снял шитую золотом парчу, расстегнул серебряную застежку, закрывавшую фолиант…

— Господин, ваша светлость, — услышал я голос слуги. — Вам подавать ваше подогретое вино? И звать ли уже вашу наложницу Кри?

— А? — переспросил, было, я, открывая гримуар.

И мир для меня померк. Я просто физически ощутил, как меня затягивает в магический фолиант.

Круглая комната, стены из грубо отесанного камня, бойница вместо окна. Я в какой-то башне, понял я, и сделал шаг в сторону проема, чтобы выглянуть наружу. Не успел, в комнату зашел старик.

— О! — воскликнул он. — У меня новый соискатель высшей власти? Давненько уже никого не было. Как вас зовут юноша? Не отвечайте! Уже знаю. Ан. Бывший разбойник. Стал герцогом. Неплохо для вашего возраста.

Сказать, что я ничего не понял, значило ничего не сказать. Но действовать мне это не мешало — выхватив кинжал, с которым не расставался даже ночью, кладя его обнаженным на пол рядом с кроватью, я бросился на старика. Увы. Он отбросил меня одним небрежным движением руки, даже не коснувшись.

— Экий ты горячий, Ан, — насмешливо произнес он. — Нет, убить меня у тебя пока силенок не хватит. Сядь и слушай!

В общем, выдал мне старый хрыч, которого я должен был называть «Учитель» и никак иначе, пятьдесят жизней. Если завершу у него обучение раньше, чем их все израсходую, то выйду из этого иллюзорного мира. Если нет, то останусь в нем навсегда, помогая Друтусу, а это был именно он, заниматься со следующими претендентами на звание сильнейшего мага и высшую власть в реальном мире.

Сколько времени я там провел? Думаю, лет десять, как минимум. Так что можно считать, что сейчас у меня уже не вторая жизнь, а третья.

Учил Друтус меня жестоко. За любую ошибку следовало наказание. Зато и давал он такие знания, о которых я никогда даже не слышал. Моя способность уходить в сумрак и становиться невидимым и неслышимым для всех как раз от него. Так прошли первые пять лет, в течение которых я потерял только шесть жизней. Но радовался я своим успехам рано — это еще были только теоретические занятия, без реального применения полученных навыков в экстремальных ситуациях.

Потом начались, как сказали бы на Земле, практические занятия. Под присмотром Друтуса, в смысле — «Учителя», я брал замки, водил армии против разных врагов, которые с каждым разом становились все сильнее и сильнее. Как я догадывался, это были те неудачники, которые потеряли все свои пятьдесят жизней, не успев до этого завершить обучение. Я убивал, и меня убивали самыми разными способами. Иногда я погибал относительно легко, чаще — мучительно. Один раз, например, меня противник заживо сжег огненным потоком, еще как-то я попал в плен и был поджарен в медном быке (это бочка такая с отверстием для головы, которую ставят на медленный огонь). Воспоминания незабываемые.

«Воскресал» я каждый раз в той же круглой комнате, где оказался в первый раз. И снова шел в бой.

Неожиданно, когда я уже думал, что преодолеть все испытания мне не суждено и почти с этим смирился (у меня к этому моменту остались только две жизни), Друтус сообщил мне, что я стал первым, кто прошел все обучение.

— Почти все, — поправился он. — Осталась еще схватка со мной!

Хоть мир магического фолианта и был иллюзорным, и восстанавливался сам собой, но разнесли мы его почти вдрызг. Наверное, при прочих равных я бы проиграл, но меня вела такая ненависть к древнему магу, который, забыв спросить моего согласия, зачислил меня в свои ученики, что я смог победить. Когда у нас обоих уже закончились все магические силы, я вогнал ему мой кинжал в грудь по самую рукоять и хотел его уже там провернуть, как он меня остановил:

— Подожди, Ан, — сказал он. — Ты выиграл, и я сейчас окончательно уйду в небытие. Но ты заслужил главную награду. Знание ритуала, проведя который ты, даже если тебя убьют, получишь возможность возродиться в другом теле. Открой последнюю страницу фолианта! Раньше ты этого сделать не мог, теперь он будет тебе послушен. И это еще не все. Сам фолиант закопай под своим замком или замуруй в его стену. Пока ты будешь в нем находиться, ты будешь непобедим! От гримуара к тебе будет идти такой поток магической энергии, что никто с тобой не справится. А теперь вытащи кинжал. Мне пора уходить.

Я вырвал из груди Учителя, ненависть к которому у меня почему-то прошла, кинжал, из открывшейся раны тут же хлынула кровь, Друтус пару раз вздрогнул и затих, а я почувствовал, что сижу, прикрыв глаза, в том же кресле, за тем же столом, где и сидел, когда открыл фолиант. Последний, кстати, все еще был у меня в руках.

Интересно, что я увижу, когда открою глаза, подумал я. Десять лет, как никак, минуло с тех пор, как я исчез из реального мира.

— Так подавать вам подогретое вино, господин, и звать ли Кри? Она сегодня для вас специально какими-то новыми маслами натерлась, — услышал я голос слуги, и посмотрел вокруг.

Ничего не изменилось. В этом мире проведенные мною в фолианте десять лет не заняли и одного мгновения. Я осторожно отложил фолиант в сторону. Нет, открывать я его пока больше не буду. Потом на последнюю страницу загляну, а то, может, Учитель еще какой-нибудь сюрприз приготовил.

— Вино на стол! Кри в мою спальню! — приказал я, облегченно выдыхая невольно задержанный в груди воздух.

Так-с… Сопряжение, пока я предавался этим воспоминаниям, сформировалось. Все заметно напряглись. В том числе и комендант Нижнеуральска генерал-майор Решетилов, который на соседнем холме стоит сейчас, забавно вытянув шею, рядом с той нахальной незнакомкой, которая ему, по его словам, приходится «троюродной дочкой». Кстати, как я выяснил, раньше он никогда на открытия порталов не выезжал, но, видимо, фифа эта очень важная, раз он посчитал необходимым ее сопровождать. А еще любопытная сверх меры.

Косится на меня постоянно. Впрочем, понять ее можно. Вид у меня и правда непривычный для этого мира. Ни автомата, ни даже какого-нибудь завалящего пистолета у меня нет. Только меч висит в ножнах на поясе. Дрянной, к слову, меч. Нет, сталь отменная, но никаких магических усилений в нем нет. Не умеют здесь их делать. Не то, что гномы в Мезинаре. Вот те умельцы были. Моим прежним мечом я бы без проблем дуло вон у той пушки отрубил или вон тот броневик вскрыл, как консервную банку.

Кстати, видео с подобными действиями гостей из Мезинары широко распространены в сети и внушают местным страх. Несколько раз в кадр попало то, что потом пришельцы делают с теми, кого из этих броневиков извлекают. Дело в том, что «героями» подобных съемок были вампиры. Ну, а что они могут сделать с пленником, когда разгорячены битвой? Выпить его одним глотком, вцепившись зубами сбоку в шею. Через минуту на землю падает уже обескровленный труп.

Еще, как я догадываюсь, интерес у девушки вызывает, зачем у подножия пригорка, в небольшом овражке стоят три моих дружинника с четырьмя конями. Как зачем? Меня ждут. Когда я спущусь вниз, и мы вчетвером отправимся в портал.

Сколько же я споров из-за этого моего плана с капитаном Давлеевым выдержал! И одного меня он все-таки наотрез отказался отпускать. Да и согласился на такие условия только после того, как я, когда мне наскучило выслушивать его аргументы о самоубийственности подобных моих действий, ушел в сумрак и, подойдя сзади к собеседнику, в недоумении крутившему головой в попытке понять, куда я пропал, положил ему одну руку на затылок, а другой взял за подбородок. Давлеев сразу вспомнил, как погибли десять устроивших на нас засаду наемников, и понял, почему они все так внимательно разглядывали каблуки своих ботинок.

— Хорошо, — сказал он, сдаваясь. — Но только, ваше сиятельство, возьмите с собой хотя бы трех опытных бойцов. Без этого не отпущу. Хоть убейте!

Взял я сержанта Федора Спелого и еще двоих из числа тех, кто уже сталкивался с моими бывшими соотечественниками. Этот Федя, между прочим, оказался тем самым шутником, который прошелся по мне, когда я, заметив засаду, пошел в лес. Потом он сам мне в этом признался и извинился. Произвела на него впечатление участь наемников. Неплохой, в общем, парень. Лет двадцать пять ему, наверное. Надеюсь, что и двадцать шестой свой день рождения справит.

А лошади? Так это пусть местные недоумки в Мезинару на броневиках суются. Пускай они и не на маго-двигателях, а внутреннего сгорания, все равно в моем прежнем мире они бесполезны. Во-первых, не припомню я на своей родине ни одной заправки. И вряд ли они там появились с момента моей смерти. А во-вторых, по проселкам эти вездеходы еще пройдут, а вот по горным или лесным тропам нет. Так что кони и только кони.

Пять минут прошли, еще десять, вот уже и час позади. Никакой, как выражается Давлеев, активности на потенциальной линии боевого столкновения. Я начал спускаться к моему мини-отряду. Пора выдвигаться.

— Ваше сиятельство, — перехватил меня по дороге капитан. — Может, все-таки передумаете? — и, увидев, что я только улыбнулся в ответ, продолжил. — Тогда хотя бы не задерживайтесь там надолго. Километров на двадцать посмотрите, что творится, и назад. Двух дней вам на это хватит. Очень прошу вас! И не забывайте дважды в сутки вкалывать себе антидот. Вы же знаете, что магически одаренным атмосфера того мира противопоказана.

Ага, знаю. У меня этими шприц-тюбиками с антидотом, не допускающим поступления в магические каналы и ядро избыточной энергии Мезинары, вся разгрузка забита. Кстати, пожалуй, единственный вид экипировки, который, как по мне, по-настоящему удачно придуман. В моей прошлой жизни все необходимое приходилось таскать в кошелях на поясе. А эта сбруя и движения минимально сковывает, и под рукой всегда.

Только мне никакие эти антидоты и даром не нужны, мне наоборот не терпится вновь ощутить, как в меня льется безграничная магическая мощь Мезинары. Но не говорить же заботливому Давлееву об этом?

— За мной! — командую я трем своим бойцам, и трогаю коня в сторону сопряжения. — Держитесь рядом со мной и вернетесь живыми!