Законник Российской Империи. Том 5

Глава 8

Экипаж мягко покачивался на мощеных улицах Санкт-Петербурга, а я, погруженный в изучение документов, едва замечал проплывающие за окном виды. Мысли роились в голове, словно потревоженный улей, пытаясь сложить воедино все кусочки головоломки под названием «Корниловы». Внезапно мой взгляд зацепился за одну строчку, заставившую сердце пропустить удар.

Мария Леонхарт. Моя мать. Женщина, чье имя до сих пор произносили шепотом в научных кругах. Ее работы по медицине и продлению жизни считались революционными, но были окутаны тайной. И теперь оказалось, что Корниловы стояли у истоков этих исследований. Именно они одни из первых стали спонсировать ее исследования и получать с них прибыль и результаты.

Я откинулся на спинку сиденья, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Это уже не просто расследование. Это стало личным.

Экипаж остановился у моего особняка, и я, поблагодарив кучера, поспешил внутрь. Мой верный дворецкий, Себастьян, встретил меня у порога.

— Добрый вечер, господин. Ужин подан в малой столовой. А еще вас ожидает Мила… кхм, она отказалась называть отчество.

— Спасибо, Себастьян, но сейчас не до еды. Распорядись, чтобы принесли чай в кабинет и… — я на секунду задумался, — да, и Мила очень кстати. Пригласи ее в мой кабинет.

Через несколько минут я уже сидел за своим рабочим столом, разложив перед собой документы. Мила, моя незаменимая помощница, стояла рядом, готовая записывать. Как раз к этому моменту она сняла с себя часть обязанностей, найдя помощниц, и пожелала вновь вернуться ко мне. Мне нечасто это требовалось, но я отказываться, разумеется, не стал.

— Мила, — начал я, отпивая горячий чай, — мне нужна информация о ближайших светских мероприятиях, связанных с семейством Корниловых. Что-нибудь необычное, возможно, закрытое для широкой публики.

Мила на секунду задумалась, а затем ее глаза загорелись.

— О, Максим! Вы не поверите, но буквально вчера я слышала разговор двух дам в «Кодексе Элегантности». Они обсуждали какой-то закрытый вечер у Корниловых. Что-то связанное с привлечением инвесторов для их исследований.

Я подался вперед, чувствуя, как внутри разгорается азарт охотника, напавшего на след.

— Отлично, Мила! Это именно то, что нам нужно. Выясни все, что сможешь об этом мероприятии. Кто приглашен, когда оно состоится, какие условия участия.

Мила кивнула и быстро сделала пометку в своем блокноте.

— А теперь самое интересное, — продолжил я, чувствуя, как в голове формируется план. — Мы собираемся попасть на этот вечер.

— Но как, господин? — Мила удивленно подняла брови. — Вы же сами сказали, что это закрытое мероприятие.

Я улыбнулся, ощущая прилив адреналина от предстоящей авантюры.

— Думаю, они не откажутся, если владелец «Кодекса Элегантности» посетит их вечер.

Я встал и начал расхаживать по кабинету, излагая свой план.

— Вот что мы сделаем. Ты распустишь слухи о том, что молодой и амбициозный владелец «Кодекса Элегантности» заинтересовался исследованиями Корниловых. Намекни, что я готов инвестировать значительные суммы. Пусть думают, что меня беспокоит проблема старения и я ищу способы продлить молодость. Все же наши основные клиенты — это состоятельные девушки.

Мила едва успевала записывать, но я видел, как в ее глазах загорелся огонек азарта.

— А дальше?

— А дальше, — я остановился у окна, глядя на ночной Петербург, — мы ждем. Корниловы не смогут устоять перед возможностью заполучить такого инвестора. Они сами пригласят нас на этот вечер.

Следующие дни прошли в подготовке. Мила работала не покладая рук, распространяя нужные слухи в высшем обществе. Я же погрузился в изучение всего, что касалось исследований по продлению жизни, чтобы быть готовым поддержать любую беседу на эту тему. Кроме того, мне нужно было знать все работы моей матери на этот счет. Благо у Настеньки нашлись все нужные книги.

И вот, спустя четыре дня, случилось то, на что мы рассчитывали. Курьер доставил изысканный конверт с золотым тиснением. Внутри лежало приглашение на закрытый вечер в особняке Корниловых.

Мероприятие наступило неожиданно быстро. Я стоял перед зеркалом, поправляя галстук. Мой костюм, созданный специально для этого случая в «Кодексе Элегантности», был верхом совершенства. Темно-синий, с едва заметной серебряной нитью, он подчеркивал мою фигуру и придавал образу солидности.

— Вы готовы, господин? — спросила Мила, входя в комнату.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как адреналин начинает бурлить в крови.

— Готов как никогда, Мила.

Экипаж остановился у величественного особняка Корниловых. Здание, построенное в классическом стиле, поражало своим великолепием.

Я вышел из экипажа, поправил манжеты и уверенным шагом направился к входу. У дверей стоял дворецкий, проверяющий приглашения.

— Максим Николаевич Темников, — представился я, протягивая свое приглашение.

Дворецкий сверился со списком и кивнул.

— Добро пожаловать, господин Темников. Проходите, пожалуйста.

Внутри особняк поражал еще больше, чем снаружи. Все кричало о богатстве и вкусе хозяев. Гости, одетые в лучшие наряды, неспешно прогуливались по залам, ведя светские беседы.

Я взял бокал у проходящего мимо официанта и начал осматриваться, пытаясь найти кого-нибудь из семейства Корниловых. Внезапно мое внимание привлекла женщина, стоявшая у камина. Ее элегантное платье цвета бургундского вина идеально подчеркивало фигуру, а в темных волосах поблескивали бриллиантовые шпильки.

Я сразу понял, кто это. Виктория Корнилова, жена главы семейства. Ее репутация предшествовала ей — изысканные манеры в сочетании с весьма неплохим вкусом. Что уж говорить, она была весьма красива. Но это не та юношеская красота, которой дышали Гараева или Чернова, нет. Это была зрелая красота, подобная оружию, что заточено сразить любого мужчину.

— Добрый вечер, госпожа. Позвольте представиться — Максим Темников.

Виктория повернулась ко мне, и я увидел, как в ее глазах мелькнул интерес.

— О, господин Темников! — она протянула мне руку для поцелуя. — Наслышана о вас. Молодой владелец «Кодекса Элегантности», не так ли? Я рада, что мы успели выслать вам приглашение.

Я галантно поцеловал воздух над ее рукой, чувствуя легкий аромат дорогих духов.

— Вы правы, это мое скромное предприятие. Но сегодня я здесь не как модельер, а как человек, глубоко заинтересованный в исследованиях вашей семьи.

Глаза Виктории загорелись еще ярче.

— Неужели? И что же вас так заинтересовало, господин Темников?

Я сделал глоток, выдерживая небольшую паузу для эффекта.

— Видите ли, Виктория Александровна, я считаю, что о будущем нужно заботиться заранее. Время неумолимо, и чем раньше мы начнем думать о продлении жизни, тем лучше.

Виктория рассмеялась, но в ее смехе не было насмешки, скорее одобрение.

— Какие мудрые слова для столь молодого человека! Вы меня заинтриговали, господин Темников.

Я почувствовал, как ее взгляд скользнул по мне, оценивая. Что ж, пора было закрепить успех.

— Знаете, я всегда восхищался людьми, способными смотреть в будущее. Ваш род делает именно это — вы не просто живете сегодняшним днем, вы создаете завтрашний. Это достойно уважения.

Виктория явно была польщена. Она подалась ко мне чуть ближе, понизив голос.

— Вы очень проницательны, господин Темников, — промурлыкала она, чарующе улыбнувшись. — Возможно, вам будет интересно узнать больше о наших исследованиях? Мой муж как раз собирается провести небольшую презентацию для избранных гостей.

Я почувствовал, как сердце забилось чаще, но сохранил на лице нужную маску доброжелательности. Вот он, шанс попасть в самое сердце событий.

— Это было бы честью для меня, госпожа Корнилова.

Она улыбнулась и взяла меня под руку.

— Тогда позвольте мне представить вас моему мужу. Уверена, вы найдете общий язык.

Мы двинулись через зал, и я чувствовал на себе заинтересованные взгляды других гостей. Еще бы — молодой предприниматель в компании хозяйки дома.

Федор Антонович Корнилов, глава рода, стоял в окружении нескольких мужчин, судя по всему, важных гостей. Это был высокий, статный мужчина с проседью в волосах и пронзительными серыми глазами. Когда мы подошли, он как раз заканчивал какую-то историю, вызвавшую смех у его собеседников.

— Федор, дорогой, — проворковала Виктория, — позволь представить тебе господина Темникова. Он очень заинтересован в наших исследованиях.

Федор Корнилов повернулся ко мне, и я почувствовал на себе его оценивающий взгляд. В его глазах читалась настороженность — он явно не был так легко очарован, как его жена.

— Господин Темников, — произнес он, пожимая мне руку. — Наслышан о ваших успехах в модной индустрии. Признаться, удивлен вашим интересом к нашим… научным изысканиям.

Я почувствовал, что сейчас решается многое. Нужно было правильно подобрать слова.

— Федор Антонович, для меня большая честь познакомиться с вами. Знаете, мода и наука могут показаться далекими друг от друга сферами, но я всегда считал, что истинный прогресс рождается на стыке различных областей знаний.

Федор чуть приподнял бровь, в его взгляде мелькнул интерес.

— Любопытная мысль. И как же, по-вашему, мода связана с нашими исследованиями?

Я сделал небольшую паузу, словно собираясь с мыслями.

— Видите ли, господин Корнилов, и мода, и ваши исследования преследуют одну цель — сделать человека лучше. Мода помогает людям выглядеть моложе и привлекательнее, ваши исследования идут дальше — они стремятся сделать человека действительно моложе и здоровее. Разве это не две стороны одной медали?

Федор Корнилов задумчиво посмотрел на меня, а затем неожиданно рассмеялся.

— Знаете, господин Темников, вы меня удивили. Не ожидал услышать столь глубокие рассуждения от столь молодого юноши.

— О, Федор, — вмешалась Виктория и, наклонившись к нему, едва слышно прошептала на ухо, — ты забываешь, кто перед тобой. Господин Темников — сын той самой Марии Леонхарт!

Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Федор Корнилов замер, его глаза расширились от удивления. Похоже, он, действительно, про это забыл.

— Мария Леонхарт? — переспросил он, внимательно вглядываясь в мое лицо. — Невероятно! Как я сразу не заметил сходства?

Я почувствовал, как атмосфера вокруг нас изменилась.

— Да, Мария Леонхарт была моей матерью, — подтвердил я, стараясь сохранять спокойствие. — Ее работы всегда вдохновляли меня, хотя, признаюсь, до недавнего времени я не до конца понимал их значимость.

Федор Корнилов положил руку мне на плечо, и его голос стал теплее.

— Господин Темников, ваша мать была гением. Ее исследования… они были и остаются революционными. Мы до сих пор пытаемся разгадать некоторые ее формулы.

Я почувствовал, как внутри меня что-то дрогнуло. Мысль о том, что работа моей матери до сих пор влияет на научный мир, вызывала странное чувство гордости и тоски одновременно.

— Знаете, Федор Антонович, — сказал я, решив воспользоваться моментом, — я бы очень хотел узнать больше о ваших текущих исследованиях. Возможно, я смогу помочь. У меня, конечно, нет научного образования моей матери, но, возможно, свежий взгляд…

Федор Корнилов обменялся быстрым взглядом с женой, а затем кивнул.

— Да, безусловно, да! — воскликнул он от нетерпения, даже не дав мне закончить. — Думаю, вам будет интересно увидеть нашу лабораторию. Мы как раз собирались показать ее избранным гостям. Не хотите присоединиться?

— С огромным удовольствием, господин Корнилов, — ответил я.

Федор повернулся к остальным гостям, собственно, это и были все те, кто стоял рядом с ним и смеялся над его шутками.

— Господа, прошу за мной. Настало время показать вам, на что именно идут ваши вложения. Виктория, будь добра, не дай этому вечеру потухнуть, пока мы отсутствуем.

Пока мы шли за Корниловым, я чувствовал на себе взгляды других гостей. Кто-то смотрел с любопытством, кто-то — с завистью.

Мы спустились по широкой мраморной лестнице и оказались перед массивной дверью из темного дерева. Федор достал из кармана небольшой ключ, больше похожий на произведение искусства, чем на обычный предмет. Когда он вставил его в замочную скважину, я почувствовал легкое покалывание в воздухе — явный признак активации магического барьера.

— Господа, — произнес Федор, открывая дверь, — добро пожаловать в сердце наших исследований.

Дверь в лабораторию Корниловых отворилась, и нас окутал прохладный воздух, насыщенный запахом озона и чего-то неуловимо химического. Яркий свет магических ламп, установленных по периметру помещения, на мгновение ослепил, заставив прищуриться. Когда глаза привыкли, передо мной открылась картина, которая могла бы поразить воображение даже самого искушенного ученого.

Просторный зал, уставленный рядами столов с причудливыми приборами и колбами всевозможных форм и размеров. Стены были увешаны схемами и формулами, некоторые из которых светились мягким голубоватым светом, периодически меняя свое содержание. В дальнем углу располагалось нечто, напоминающее огромный кристалл, внутри которого пульсировала энергия, создавая завораживающую игру света и тени.

Федор Антонович, явно довольный произведенным эффектом, широким жестом обвел помещение:

— Господа, добро пожаловать в святая святых нашего дома — исследовательскую лабораторию рода Корниловых. Здесь мы работаем над будущим человечества.

Один из гостей, пожилой мужчина с моноклем, которого я узнал как барона Штейна, известного в столице мецената, подался вперед.

— Впечатляюще, Федор Антонович! И над чем же конкретно вы работаете?

Корнилов улыбнулся, словно только и ждал этого вопроса.

— Наши исследования охватывают несколько ключевых направлений. Прошу, следуйте за мной.

Мы двинулись вглубь лаборатории, остановившись у первого стола, на котором стояли ряды пробирок с жидкостями разных оттенков.

— Это, господа, — Федор Антонович взял в руки одну из пробирок с ярко-зеленой жидкостью, — наша гордость. Экспериментальная сыворотка, способная значительно повысить выносливость человеческого организма и ускорить регенерацию тканей.

— И насколько значительно? — спросил я, внимательно разглядывая пробирку.

— В лабораторных условиях мы наблюдали увеличение выносливости в три-четыре раза, а скорость заживления ран возросла на семьдесят процентов. Однако, — Корнилов сделал паузу, — мы все еще работаем над стабилизацией формулы. Пока что эффект временный и имеет некоторые… побочные действия.

— Какие именно? — поинтересовался другой гость, которого я не знал — молодой человек с острым взглядом.

— В основном это повышенная агрессивность и нарушение сна. Но мы близки к решению этой проблемы.

Несмотря на побочные эффекты, это было существенно. Не каждый маг владеет Истинным Словом «Жизнь», что уж говорить о тех, кто не имеет возможности приказывать реальности. А тут в одной инъекции исцеление первого круга.

Мы двинулись дальше, и Федор Антонович остановился у стола, заставленного странными приборами, напоминающими смесь часового механизма и магического артефакта.

— А это, господа, наше второе направление. Магические препараты для улучшения мыслительных процессов.

Он взял в руки небольшой флакон с мерцающей серебристой жидкостью.

— Эта субстанция способна на короткое время в разы увеличить скорость мышления и обработки информации. Представьте себе возможность — за несколько минут прочитать и полностью усвоить содержание целой книги!

Гости зашумели, обмениваясь восхищенными взглядами. Я же не мог отделаться от мысли о том, какие последствия может иметь распространение подобных технологий.

— А какова цена такого ускорения? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал заинтересованно, а не настороженно.

Федор Антонович бросил на меня одобрительный взгляд:

— Отличный вопрос, Максим Николаевич. Как и в случае с сывороткой выносливости, здесь тоже есть свои нюансы. Основной побочный эффект — сильное истощение организма после окончания действия препарата. Кроме того, при частом применении возможно нарушение восприятия времени. Но мы работаем над минимизацией этих эффектов.

По сути, это было своеобразной заменой моему «Вниманию», которое использовало Истинное Слово «Разум», вот только даже от него нагрузка разума шла огромная. Боюсь, Корнилов умалчивает о множестве побочных эффектов ради того, чтобы показать, что даже с побочными эффектами это можно использовать.

Мы продолжили экскурсию, и я заметил, как некоторые гости начали тихо переговариваться между собой, обсуждая увиденное. Было очевидно, что многие уже мысленно подсчитывали потенциальную прибыль от инвестиций в эти разработки.

Федор Антонович подвел нас к последнему столу, на котором лежали какие-то схемы и чертежи.

— И наконец, наш самый амбициозный проект, — его глаза загорелись почти фанатичным блеском. — Мы работаем над созданием, если можно так выразиться, того, что усовершенствует людей.

В комнате повисла тишина. Даже самые разговорчивые гости замолчали, пораженные услышанным.

— Что вы имеете в виду под «усовершенствованными людьми»? — спросил барон Штейн, нервно теребя свой монокль.

— Представьте себе человека, обладающего физической силой, в разы превосходящей обычного атлета. Или способностью видеть в темноте как днем. Или даже… — он сделал драматическую паузу, — способностью регенерировать, даже если он маг совсем низкого ранга? Или, может быть, даже… совсем не обладает магией. Как насчет потенциального бессмертия?

Гости зашумели, кто-то восхищенно ахнул, кто-то недоверчиво покачал головой.

— Но это же… это противоестественно! — воскликнул пожилой господин, чьего имени я не успел запомнить.

— Противоестественно? — переспросил Корнилов. — А разве не противоестественно летать на дирижаблях? Или передавать сообщения на огромные расстояния с помощью магических кристаллов? Мы просто делаем следующий шаг в эволюции человечества.

Я внимательно слушал, пытаясь уловить каждую деталь. Мысли роились в голове, пытаясь сложить все услышанное в единую картину.

— Федор Антонович, — обратился я к нему, — все это звучит невероятно. Но как вам удается достичь таких результатов? Каков механизм действия ваших разработок?

Корнилов посмотрел на меня с неприкрытым одобрением.

— Ах, Максим Николаевич, сразу видно сына Марии Леонхарт! Всегда ищете суть, не так ли? Что ж, не буду скрывать — ключ ко всем нашим разработкам лежит в глубоком понимании и использовании Истинного Слова «Жизнь».

По комнате пронесся удивленный шепот. Истинные Слова были основой магии, но их использование вне заклинаний требовало колоссальных знаний и умений.

— Мы научились манипулировать жизненной энергией на клеточном уровне, — продолжил Корнилов. — Наши препараты и технологии не просто воздействуют на организм извне, они заставляют его самого перестраиваться, становиться лучше, сильнее, совершеннее.

— Но ведь это очень опасно, — заметил я. — Малейшая ошибка в манипуляциях с жизненной энергией может привести к смерти.

— Вы абсолютно правы, — кивнул Федор Антонович. — Именно поэтому мы так тщательно все проверяем и перепроверяем. Именно поэтому наши исследования требуют столько времени и ресурсов. Но результат стоит того, не находите? Да и некоторые побочные результаты этого исследования тоже идут в работу и открывают новые направления разработок.

Гости снова зашумели, обсуждая услышанное. Я заметил, как некоторые из них уже доставали чековые книжки, готовые вложиться в это рискованное, но потенциально невероятно прибыльное дело.

Федор Антонович, видя реакцию публики, довольно улыбнулся.

— Господа, я понимаю, что все услышанное может показаться фантастикой. Но уверяю вас, это лишь начало. То, что я показал вам сегодня — лишь верхушка айсберга. Наши дальнейшие разработки… — он сделал паузу, обводя всех взглядом, — они изменят мир. И вы можете стать частью этого изменения.

Барон Штейн первым нарушил возникшую тишину.

— Федор Антонович, это все звучит невероятно. Но какие гарантии вы можете предоставить своим инвесторам? Ведь риски…

Корнилов поднял руку, останавливая его.

— Я прекрасно понимаю ваши опасения, барон. Именно поэтому мы готовы предоставить полный доступ к нашим исследованиям тем, кто решит инвестировать значительные суммы. Вы сможете лично убедиться в эффективности наших разработок.

Я внимательно наблюдал за реакцией гостей. Большинство выглядели заинтересованными, некоторые — откровенно восхищенными. Но были и те, кто сохранял скептическое выражение лица.

— А что насчет правовой стороны вопроса? — спросил я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно. — Насколько я знаю, подобные исследования находятся… скажем так, в серой зоне законодательства.

Федор Антонович улыбнулся, но в его глазах мелькнуло что-то, похожее на настороженность.

— Вы правы, Максим Николаевич. Именно поэтому мы так тщательно выбираем наших партнеров и инвесторов. Но уверяю вас, все наши исследования проводятся в рамках закона. У нас есть все необходимые разрешения и лицензии. И, разумеется, никаких опытов на людях.

Я кивнул, делая мысленную пометку проверить эту информацию позже. Все же когда у тебя есть деньги и власть, то многие ограничения не кажутся таковыми. Да и сколько людей пропадает бесследно каждый месяц… В общем, есть, о чем подумать.

Экскурсия подошла к концу, и Федор Антонович пригласил всех вернуться в главный зал для продолжения вечера. Пока мы поднимались по лестнице, я услышал обрывки разговоров:

— Невероятно! Я готов вложить все свое состояние в это дело!

— А вы не боитесь? Что, если эти технологии попадут не в те руки?

— Ха! Представляете, какие возможности это открывает для военного дела?

Последняя фраза заставила меня внутренне напрячься. Действительно, в руках военных эти разработки могли стать страшным оружием.

Виктория Корнилова, заметив наше возвращение, подплыла к мужу:

— Ну как, дорогой? Наши гости впечатлены?

— Более чем, моя дорогая. Думаю, сегодняшний вечер можно считать успешным, — кивнул он.

Виктория повернулась ко мне.

— А вы, Максим Николаевич? Что думаете о наших исследованиях?

— Это поразительно, Виктория Александровна. Я и представить не мог, что наука продвинулась так далеко. Уверен, моя мать была бы в восторге.

— Ах, Мария Леонхарт! Какая потеря для науки… Знаете, Максим Николаевич, мы были бы рады видеть вас среди наших постоянных гостей. Возможно, вы даже захотите принять более… активное участие в наших исследованиях?

— Это было бы честью для меня, — улыбнулся я. — Хотя, признаюсь, мои познания в науке не сравнятся с познаниями моей матери.

Федор Антонович, слышавший наш разговор, вмешался.

— Не скромничайте, Максим Николаевич. Уверен, вы унаследовали талант вашей матери. К тому же, свежий взгляд часто бывает полезен в научных изысканиях, вы ведь сами сказали.

План сработал даже лучше, чем я ожидал. Теперь у меня был доступ к внутреннему кругу Корниловых, правда, за это придется раскошелиться.

Остаток вечера прошел как в тумане. Я общался с гостями, обменивался любезностями, но мысли мои были далеко. Я анализировал все увиденное и услышанное, пытаясь сложить кусочки головоломки.

Когда пришло время прощаться, Федор Антонович лично проводил меня до выхода.

— Было приятно познакомиться с вами, Максим Николаевич. Надеюсь, мы еще не раз увидимся.

— Несомненно, Федор Антонович. Благодарю за удивительный вечер.

Сев в экипаж, я наконец позволил себе расслабиться. Голова гудела от обилия информации. С одной стороны, я добился своей цели — вошел в доверие к Корниловым и получил доступ к важным сведениям. С другой стороны, то, что я узнал, вызывало серьезные опасения.

Исследования шли в опасном направлении. Если они, действительно, работают над созданием людей, которые будут превосходить даже первоклассных магов, то их технологии могут стать как спасением, так и угрозой для Империи. А учитывая их связи с Англией… Картина вырисовывалась весьма тревожная.

Экипаж катился по ночным улицам Санкт-Петербурга, а я смотрел в окно, не видя проплывающих мимо видов. Мысли роились в голове, выстраивая план дальнейших действий. Теперь моя задача — продолжить игру, получить больше информации и разобраться, кто именно стоит за этими проектами и какие у них истинные цели.

Одно я знал точно — это дело гораздо серьезнее и опаснее, чем я предполагал изначально. И мне предстоит быть предельно осторожным, чтобы не только выполнить свою миссию, но и остаться в живых.