Законы Рода. Том 14

Глава 9

Я в задумчивости стоял рядом с офицерской столовой и наблюдал за бесконечным потоком людей, что входят и выходят отсюда. Меня никто не замечал: я был в сокрытии, да и взлетел вверх, стараясь не мешать людям получать свои калории. Мне же есть совершенно не хотелось. Я пытался питаться активно своими припасами — той едой, которой раньше с превеликим удовольствием наслаждался, только вот… меня от неё тошнило. Организм не мог переварить её, и целебный эфир уже без остановки лечил моё тело, снимал головокружение и боль. Меня словно прокляли, сбили настройки тела. Клетки погибали, а новые и не думали появляться…

Я видел много знакомых лиц. Слишком много… Мне хотелось подойти, пожать им руку, кого-то обнять, подбодрить каждого шуткой, чтобы тяготы службы не уводили в глубокое смятение.

Вот смотрю на них, таких живых, активных и взбудораженных войной, и тяжело на душе становится… Новоградов, он же Цербер, идёт с целым выводком студентов. На некоторых боевая униформа даже мешковато смотрится. Слишком они молодые… Это я двухметровая детина, пусть и на скелет сейчас похож, а там девицы есть. Много низких — полтора метра примерно. Такие килограммов сорок, пожалуй, весить будут… Они, словно дети, по военному объекту бегают. Касаткина, конечно, помогает Церберу, но она и сама не сильно от этих «детей» отличается.

Некоторых людей я был удивлён увидеть, скажем прямо. Углёв Василий — сын моего риелтора московского. Что он здесь забыл? Впрочем, парню не восемнадцать лет. Он ближе к тридцати. И, судя по его лычкам на форме, в армии Василий далеко не первый день. Ещё мельком видел сына Павла Сабитова — главы всего Сибирского Центра Ликвидаторов. Дядя Наташи…

Молча зашли, быстро поели и вышли, не произнеся ни слова, Соколята. Группа Сокола сильно выделялась на фоне остальных. Их экипировка, защитные артефакты, оружие… Я постарался дать им всё, превратить в элиту. Судя по взглядам остальных, у меня получилось.

За отдельным столиком сидели шумные люди, офицеры, но их быстро угомонил почему-то показавшийся из кухни князь Милославский. Это под его командованием войска шли по ложному следу, оставленному мной во время поиска Романовой и Волжской. Эх, славные были деньки… Скрываться под чужим именем, водить за нос разведку, играть роль наглого и самоуверенного иностранца, приковывая к себе взгляды и не давая понять, кто я есть на самом деле… В целом меня, конечно, быстро раскрыли, тут нечего и говорить. Хотя с моими походами к Стефании раскрыть должны были намного раньше.

Бортников вместе с Дашей обедали. Как наставник и ученица… Хотя он её лично ничему не учил, но молодые маги ведь всё впитывают как губки, находясь подле сильных Архимагов. И Даша не исключение. Поэтому Павла Святославовича можно смело называть не только наставником Романовой Елизаветы, но и её.

Отдельно душа радовалась при виде Юли и Маши. Они пришли обедать вдвоём, сразу после Даши. Немного погодя к ним присоединилась и Светлова Лена. Да не одна, а с братом и ещё несколькими членами их семьи. Золотарёвы тоже были тут, но дядьки своего я так и не увидел.

Встрепенулись чувства, ощущая приближение ещё троих человек, получивших моё благословение. Вымотанные, измученные, явно только что с передовой. Мои Гвоздички приковывали взгляды большинства мужчин в офицерской столовой. Вообще, странно. Они должны были пойти в солдатскую, но, видимо, Гаврилин, что, подобно коршуну, стоял за их плечами и, не снимая маски, следил за тем, чтобы никто не наделал глупостей, привёл их сюда. О его истинной личности знает лишь несколько человек в крепости. Для всех остальных хватало и того, что он очень сильный маг тьмы, показавший свою мощь здесь ещё в первый день.

Глаза сами находили знакомых людей. С кем-то я был знаком хорошо, с кем-то не очень. Кого-то видел до этого лишь раз в жизни, но запомнил их. И скорее всего, они запомнили меня.

И я не только парил в воздухе и смотрел за этими людьми, но и слушал, что они говорят. И сразу переставал, если кто-то вдруг реагировал на применяемую мной магию. Я пытался понять, насколько велики их шансы выбраться из этой передряги, если я отправлюсь в другие регионы…

Сибирь — моя зона ответственности. Я сам её на себя взвалил. Но здесь не осталось членов Ордена. Эти крысы покинули свои города и забрали всё, что смогли унести в пространственных артефактах да в рюкзаках. Я лишь впустую тратил время в глуши, расходуя свои не слишком-то большие силы. Редкие группки удавалось найти в самой Сибири, но я не мог быстро и свободно перемещаться между их городами. Мне приходилось прятаться в лабиринте, вместо того чтобы отслеживать гадов своим чутьём, своими часиками. Увы и ах, эта охота перестала приносить столь желанный результат. Да и прямо сейчас из меня так себе охотник…

Фома высунул мордочку из-за цветка на ближайшем шкафчике и посмотрел на меня вопросительно. Я в ответ покачал головой. Нет, мой дорогой друг. Перед своими соратниками и этими людьми я в таком виде не предстану… Пусть боевой дух у них сейчас высок, но отчасти он зиждется на том, что со всех уголков Сибирского кольца военные обмениваются слухами о моём марше и о расставленных то тут, то там сибирских легионах мертвецов, которые воюют с тварями, не щадя себя.

Появление мобильного авангарда, которому плевать на смерть, неплохо так помогло войскам. Высвободившиеся ресурсы они направили на устранение последствий собственных провалов и закрытие тыловых изломов. И пусть они продолжали появляться, но скорость их раскрытия уже и близко не соответствовала той, что была в первые три дня маноизвержения.

В общем, не стоит обрывать веру людей своим болезненным видом…

С горечью вздохнув и посмотрев на столь любимую раньше пюрешку с котлеткой, я ушёл прочь, скользнув за дверь столовой, как только появилась такая возможность. Моя цель — лазарет. И желательно, чтобы моё посещение произошло инкогнито. А значит, придётся подключать руководство базы…

Только спустя час удалось обо всём договориться и пройти в закрытое ото всех посторонних место. Персональный медицинский бокс для больных. Для пущей уверенности даже смотровые окошки заклеили.

Главный врач этого крепостного госпиталя — красноглазый мужик, от которого пахло, как от кофейно-табачной плантации. Он дважды уже заходил и спрашивал, когда прибудет пациент. На третий раз, когда я убедился, что всё готово и остались только медсестра, главный врач и мой дядька — командир базы, который ненадолго покинул свой пост, чтобы зайти ко мне, — я показался, сняв маскировку.

— Да тут я… Всё время был. Но вы всё с опечатыванием бокса тянули. А я ясно дал понять, что здесь не должно быть никого, кроме вас двоих и уважаемой Авроры, — посмотрел я на медсестру с талантом к магии исцеления. — У вас очень красивое имя. Но сразу хочу предупредить всех вас… — сразу взял я инициативу, не давая никому и слова сказать, а вместе с тем активировал шумопоглощающий артефакт. — О моём присутствии никто не должен узнать. О том, что вы увидите, никто не должен узнать. Лечение будет происходить анонимно, никаких обследований с коллегами. Выдали им анализы, описали без имён состояние и консультируйтесь на здоровье. Ну и ещё, последнее: ни магия исцеления, ни зелья здоровья не помогают.

— Господин Сафронов, ваш пациент — мой племянник и владелец этого города-крепости. Граф Берестьев.

— Граф⁈ Что случилось? Что за травма?

Широко раскрытые глаза врача, казалось, вывалятся из орбит, а медсестра прикрыла губы ладонью.

— Возможно, что-то с лицом? Какие-то повреждения? — предположила она.

— Незачем строить догадки. Я получил магическую травму, повлиявшую на моё тело. Я сопротивлялся так долго, как мог, но восемь часов назад мой организм перестал воспринимать пищу. Боюсь, уже окончательно. Моё состояние в данный момент, несмотря на бодрый голос, критическое. Я поддерживаю себя самоисцелением, и с каждым часом объём энергии, необходимый для поддержания жизни, растёт. Такими темпами, боюсь, через неделю он превысит скорость восстановления моей энергии, — объяснил я ситуацию и вытащил ладони из карманов халата, показывая мертвецки бледные, обтянутые кожей кисти рук, после чего потянулся и едва справился с маской, что плотно облегала моё такое же исхудавшее лицо, как и всё тело. Следом я скинул халат и осторожно присел на край койки.

— Боже правый… — перекрестилась Аврора.

— Максим! — с ужасом смотрел на моё тело дядя.

— Я… Я в шоке, что ты до сих пор можешь стоять на ногах и передвигаться… Почему раньше не пришёл? — хмурился врач.

— Окончательно суть проблемы стала ясна лишь три или четыре дня назад. Я верил, что это обратимо, но, к сожалению, я ошибся. Был далеко, ближе к Северному Ледовитому океану. Дорога обратно заняла у меня некоторое время.

Я вздохнул и продолжил:

— Ходить я практически не могу. Кости чрезвычайно хрупкие стали. В основном я летаю. При помощи магии. Ел много, хорошо питался, но из-за магической аномалии калорий не хватало: организм не успевал переваривать пищу. Что ещё вам рассказать… Проблемы с её поглощением в целом начались неделю назад. Тогда я ещё мог разглядеть некоторые свои мышцы. С тех пор я лишь деградировал. Мозг работает в странном режиме активности. Три-четыре дня бодрости, двенадцать — пятнадцать часов сна. Сами изменения начались после магической атаки с аспектами времени и пространства незадолго до маноизвержения. Если у вас ещё какие-то вопросы есть — я в вашем распоряжении. По моим внутренним ощущениям, ближайшие сутки я спать не буду. Потом отключусь. Надеюсь, мне нет нужды объяснять, почему об этом никто не должен знать…

— Племяш… Как же так… Это из-за этой атаки ты стал сверхбыстрым?

— Да, эта аномалия прошла, но не её последствия… Возможно, из-за битв и непонимания особенностей моего состояния я лишь усугубил в первые дни свою проблему.

Я прилёг на не слишком мягкую кровать и тяжело вздохнул.

— Я, возможно, буду вас просить о многом, но попробуйте поставить меня на ноги как можно скорее. Если здесь ситуация ещё более-менее под контролем, то этого нельзя сказать об остальном мире. Да и в России проблем хватает за пределами Сибирского кольца.

Щелчок переключателя активировал расставленное в палате оборудование.

— Аврора. Анализы крови. Быстро. Капельницы с физраствором, освободи лабораторию и пометь, что это сверхсрочно. Не переживайте, граф. Мы сделаем всё, чтобы поставить вас на ноги…

— Надеюсь…

Я прикрыл глаза и начал медитировать, оставляя своё тело во власти современной медицины.

Эх, если бы только была связь с Собирателями… Они бы наверняка смогли быстро поправить моё здоровье…

Двенадцать часов спустя…

Аврора пришла с новой порцией физраствора и новым кейсом для забора крови у своего отныне единственного пациента на весь лазарет.

— Ой… — удивилась она присутствию постороннего человека в палате больного.

— Всё хорошо, я скоро уйду. Делайте свою работу, — произнесла странная девушка в совершенно неподходящей для помещения шляпе.

Медсестра принюхалась и уловила помимо привычного для больницы запаха ещё один. Пахло грибами, как в осеннем лесу…

— Аврора, больше не коли мне снотворное. Моя магия исцеления убивает эффект этого лекарства. Гри, продолжай…

«Так это та самая легендарная Гри!» — удивилась девушка и по-новому взглянула на эту эффектную и красивую девушку в лёгком жёлтом сарафане из ткани, напоминающей шёлк.

— Мы закрыли семьдесят два так называемых тыловых излома из ста девяти, появившихся в нашей зоне ответственности. Я оценила обстановку и возможности каждого из членов нашей гвардии, посовещалась с командиром группы зачистки и разбила наш отряд на несколько подотрядов. В текущих условиях и в текущей ситуации рисков нет, а эффективность и скорость закрытия изломов увеличилась с семи до десяти в день.

В первой группе остались Виви, Кицуня, Жужжа и Пятнышко. С ними же действует отряд полковника Соболева, командира спецотряда. Во второй группе помогает поддерживать связь с первым отрядом и встреченными боевыми группами майор Богдашов. В эту группу вошла я, Кен, Йобжик и Хлоша. Энты, как вы и приказывали, остались и пустили свои корни у ворот Дантар Сомна. В целом даже в случае появления больших орд более сильных мутантов, нежели обычные Просты, я готова гарантировать, что Дантар Сомн не падёт.

И последнее: мы сразились за это время с тремя Грандхимерами. Пятнышко убил две из них. Я и Виви — последнюю.

— Если скорость открытия изломов сохранится… Вы будете успевать работать не только на зачистке тыловых изломов? Передовая тоже нуждается в сильной группе закрытия. Я большую часть схлопнул, но всё равно высока вероятность, что попытка держать их численность под контролем приведёт к нежелательным потерям среди людей. Нужно уменьшать их общее количество постоянно.

— Справимся, босс.

— Хорошо. Я позвал в район нашей тренировочной базы Обжору. В целом его миссия в Сибири уже выполнена. Я не знаю, как будут складываться дела дальше, но я попрошу его проложить тайные тоннели в наши опорные пункты на Дальний Восток, в сторону Цинской и Корейской границ, а также проложить трассу к западной части России. Тебе нужно определить точки входа, согласовать их с командиром обороны крепости. Возможно, сделать вход прямо тут, в Дантар Сомне. Нам важно в случае ухудшения ситуации иметь единую цепь дорог, связующую все наши оборонительные рубежи и недосягаемую для врага. Нам нужны пути обеспечения переброски припасов и отступления войск. Давно надо было это сделать, а я всё об атаке врага думал…

— Наше текущее относительно безопасное положение — результат ваших напряжённых трудов. Сделать большее за столь малое количество времени никто не смог бы. С Обжорой я попытаюсь выйти на контакт, чтобы вам не пришлось вставать с кровати. Главное — поправляйтесь. Если необходимо, я готова подключиться к разработке лекарства и анализу вашего состояния.

— Я понимаю, почему ты беспокоишься… — тихо произнёс граф и получил свою очередную порцию еды внутривенно.

Медсестра проверила показатели, взяла распечатки с приборов, проверила, с какой скоростью делится с пациентом своей пользой капельница, взяла ещё немного крови и вышла из палаты.

— Хозяин… Давайте я буду с вами откровенной.

— Что такое, Гри?

— В отличие от всех остальных фамильяров, я не умру в случае вашей кончины. Моя забота не обусловлена необходимостью выживания. Вы мне интересны. Вы — человек-феномен, и я испытываю исследовательский интерес, наблюдая за вашей битвой и заботой обо всех проблемах нашего общего мира. Моё мышление отличается от человеческого, вы это и так прекрасно знаете. Но некоторые аспекты выживания, способствующие плодотворному симбиозу двух живых существ, у нас с вами схожи. Вы даёте мне то, что никто из людей не смог бы дать и я сама не смогла бы получить, как бы ни старалась, не став при этом врагом всех разумных в нашем мире. Понимая этот факт, я, безусловно, желаю оставаться для вас и моих коллег по эфиру надёжным партнёром и союзником. И дело не в вашей магической технике, нет. Она, можно сказать, идеальна. Вам очень повезло с предками. Просто особенность моей жизни и эволюции позволяют мне умирать, чтобы возродиться вновь. Если вдруг поток эфира прекратится, я умру, но оживу уже спустя секунду. Да, я стану слабее, но я буду всё той же Гри. Единственное, к чему я потеряю доступ, так это к своей библиотеке… Не хотелось бы. Поэтому поправляйтесь.

Максим выслушал исповедь Гри без какого-либо намёка на эмоции и, перестав пялиться в одну и ту же точку на потолке, перевёл взгляд на очаровательную помощницу.

— Я всегда знал, что ты самая удивительная… Тебя ждёт большое будущее независимо от результатов этой войны. Но, смотря на неё, ты можешь сделать для себя выводы. Я рад, что ты сказала мне правду, и я верю, что это лишь начало твоего длинного пути, полного удивительных приключений и открытий.

— Это именно то, к чему я стремлюсь, — улыбнулась девушка, но спустя мгновение улыбка исчезла с её лица. — Босс?

Максим Берестьев смотрел на неё совершенно не тем взглядом, как прежде. Так смотрят обычно на своего злейшего врага, на пьяного отморозка, что решил угрожать твоим детям. Ослабленный донельзя маг в один миг из пациента превратился в дьявола, а все до единого чувства Гри затрубили тревогу. Хоть она и сказала, что смерть хозяина не убьёт её, но грибница понятия не имела, сумеет ли выжить, если Максим захочет её прикончить…

Он был для неё не просто объектом исследования, а объектом поклонения. Следя за его развитием и, подобно пиявке, присасываясь к его успехам, его силе, она понимала: этот человек подобен яркой звезде, что вспыхнула на горизонте и осветила собой весь мир, а она — всего лишь маленький светлячок, незаметный на фоне его света и его могущества. Могущества, которое он всё набирает изо дня в день… Даже сейчас, по сути стоя одной ногой могиле, он заставляет её испытывать инстинктивный страх. И страх этот превратился в неконтролируемый и, пожалуй, впервые испытанный за всю её жизнь неподдельный ужас, когда немощное тело вспыхнуло эфирным пламенем вместе с чудовищными глазами, что смотрели, казалось бы, в саму её душу.