Заполучить дракона!

Глава 7

Ирина Соколова

Как же мне плохо… Это было похоже на жестокую затяжную агонию. Вчера я точно думала, что умерла. Казалось, все мое существо разрывалось на части, не в силах вынести эту пытку. Но, судя по огненной боли, пылающей в висках, и тошноте, выворачивающей внутренности, – нет, я все еще была жива. И было ощущение, что конца и края этому мучению не будет.

Отчаянная, горькая мысль крутилась в голове: ну зачем, зачем я съела то проклятое мясо в лаваше? Оно сразу показалось мне странным, отдавало сомнительной пряностью, но голос разума заглушили усталость и голод.

Сейчас мои веки тяжело разлепились, и я уставилась в черный, словно отполированный до матового блеска, каменный потолок. Сквозь агонию прорвалось недоумение.

А точно ли я пришла в себя? Может, все-таки умерла, и это – моя личная версия преисподней? Тихая, без пламени и скрежета, но от того не менее жуткая.

С невероятным трудом – каждое движение отзывалось ноющей слабостью во всем теле – я села и осмотрелась. Вытянутая комната, выложенная из черного камня, была погружена в полумрак. В глаза бросилось большое окно, но из-за темных стен свет, падавший из него, не сильно улучшал видимость. Мои пальцы, дрожа от слабости, коснулись стены – и я вздрогнула от неожиданности. Камень был… теплым. Словно живым. Странно, очень и очень странно. Жутковато.

На стене рядом с кроватью висело небольшое зеркало в простой металлической оправе. Подойдя к нему и вглядевшись в свое отражение, я почувствовала, как подкашиваются ноги. Леденящий ужас медленно пополз по спине.

Девушка в зеркале была до боли похожа на меня – тот же разрез глаз, те же губы, – но в то же время это была абсолютно незнакомая мне особа. Черты будто принадлежали дальней родственнице, но не мне.

С дрожью в пальцах я ощупала свое лицо, ища привычный шрам рядом с ухом, родинки, но кожа была гладкой и чужой. Я снова впилась глазами в зеркало, пытаясь понять этот обман зрения. Ну как такое возможно?

Разум цеплялся за самое простое объяснение: может, из-за тяжелого отравления у меня начались галлюцинации? Мозг, отравленный токсинами, просто отказывался адекватно воспринимать реальность. Да, так оно и есть.

Внезапно в дверь раздался резкий стук. Все еще пребывая в прострации и шоке, я на автомате открыла. В сумрачном коридоре, похожем на туннель, стояла худая, как жердь, пожилая женщина в круглых очках. Ее лицо было испещрено морщинами, а взгляд из-под стекол – колючим и нетерпеливым.

Она что-то пробормотала себе под нос, и по воздуху ко мне плавно подплыла приличная стопка белой ткани. Я инстинктивно подставила руки, и она с легким шлепком опустилась на них. От неожиданной тяжести я крякнула, проседая под ее весом.

– Это на семестр, – голос старухи был скрипучим и раздраженным, будто она повторяла это в тысячный раз. – Используешь, будешь без постельного белья. Посылки от родных запрещены. Завтра будет распределение по кафедрам и занятия.

Не дав мне и рта раскрыть, она резко развернулась и зашаркала прочь по темному коридору, ее силуэт быстро растворился в темноте.

– Занятия? Что за занятия? – ошеломленно пробормотала я себе под нос, с трудом закрыв дверь и с облегчением водрузив стопку на постель.

Что вообще происходит? Где я? Кто я?

В голове крутились эти вопросы, и я рылась в своей памяти, ища ответы.

И в этот миг мою голову пронзила адская, невыносимая боль. Я закричала – коротко, хрипло – и рухнула на теплый каменный пол, скрючившись в мучительном спазме, мечтая лишь об одном – чтобы эта агония немедленно прекратилась.

А перед глазами, сквозь пелену боли, мелькали чужие картины. Я словно смотрела на сверхскоростном просмотре кино, впитывая чужие знания, испытывая не свои эмоции, проживая не свою судьбу. Чужая жизнь врывалась в мое сознание, как раскаленное железо, выворачивая душу наизнанку. И когда казалось, что еще секунда – и рассудок меня покинет, наступила пустота. Благословенный, безмолвный покой.

Видимо, я отключилась, не помня себя, потому что пришла в себя уже вечером, все еще лежа на полу. Благо он был теплым. Тело ломило, будто меня переехал каток. Тяжело, с тихим стоном, поднявшись, я плюхнулась на постель, опустив голову в ладони.

Теперь я знала. Знала историю девушки, которой, как мне казалось, принадлежало это тело. Историю ее жизни в этом невероятном мире, полном магии, чудес и… странного средневековья. Она поступила в эту академию из-за парня. Глупо, нелепо, так по-детски.

«Какой же идиотский поступок!» – пронеслось в голове.

Так, стоп. Я что, серьезно в это верю? Еще раз осмотрела комнату и поняла, что на данный момент у меня нет другого выбора, кроме как принять окружающую действительность.

Нужно все тщательно обдумать, но перед этим – в душ. О, божественное, райское изобретение! Благодаря каким-то артефактам и магии в этом мире, к моему невероятному облегчению, была канализация и душ. За одно только это я готова была в экстазе целовать эти теплые черные камни, что меня окружали!

Дрожащими от нетерпения пальцами я, следуя подсказкам чужой памяти, нажала на желтый камушек на стене, а потом на синий. Раздался легкий шипящий звук, и с потолка, прямо из ниоткуда, полился ровный, мощный поток воды! Я смотрела на это чудо, широко раскрыв глаза. Внимательно изучив стену вокруг, я так и не поняла принципа работы этого изобретения – видимо, та, другая, тоже такими знаниями не обладала. Махнув рукой, я просто с наслаждением залезла под горячие, почти обжигающие струи воды.

И пока вода смывала с меня пот ужаса и оцепенения, я пыталась выстроить в голове логическую цепочку. А что, собственно, произошло? Откуда я здесь?

Я родилась и выросла на Земле. Отца не знала. Мама… мама уехала работать за границу, там нашла новую любовь, вышла замуж и завела другую семью, а меня оставила на попечение бабушки. Та растила меня, как умела, – строго, по канонам, доставшимся ей от предков-дворян, хотя монархии в стране уже давно не было.

А я… я была другой. Свободолюбивой, прямолинейной, замкнутой. Я слушала громкий рок, мечтала о самостоятельности и отчаянно не вписывалась в ее старомодные идеалы. Она старела, я взрослела и шла к своей мечте – я хотела быть врачом, помогать людям. Поступила в колледж, потом, выбиваясь из сил, – в университет.

В тот же день, в очередной раз сильно поссорившись с бабушкой, которая не понимала, зачем мне «возиться с чужими болячками» вместо того, чтобы найти хорошего парня, я услышала:

«Не хочешь прислушиваться к старшим – значит, самостоятельная. Профессия у тебя есть. Живи отдельно».

На пике обиды и юношеского максимализма я ушла. Сначала к подруге, но быстро осознала всю горькую цену своей «самостоятельности» и «свободы». Нужно было срочно искать подработку, чтобы хватило и на съем жилья, и на еду, и на учебу. Единственным местом, где платили много и брали без вопросов, было ритуальное агентство. У них всегда не хватало людей, а я готова была работать сутками, подменяя всех, лишь бы выжить и не вылететь из института.

Но, как гласит пословица, за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь. Я почти не спала, постоянно жила в состоянии изматывающей, невероятной усталости, и учеба летела в тартарары. Я была на грани полного истощения и отчисления.

Внутри осталась только серая, выжженная пустота. Я уже ничего не хотела. Ни стать врачом, ни кем бы то ни было еще. Видимо, мои мысли были кем-то услышаны. И когда в очередной забегаловке я купила то злополучное мясо в лаваше и отравилась, мой ослабленный организм просто сдался. Токсический шок, остановка сердца, реанимация…

Мое состояние было критическим. Где-то на грани я решила, что умерла. Помню ощущение, будто мою душу с невероятной силой потянуло вверх, к ослепительному свету, будто я мчалась по какой-то светящейся трубе. Потом – резкий толчок, я с кем-то столкнулась.

Надо же! Даже в этом тоннеле оказались пробки! Кошмар! Отшатнувшись в сторону от своего потока, я почувствовала жуткое неодолимое притяжение и полетела куда-то вбок, назад, вниз…

А потом открыла глаза. Сначала подумала – вернулась. А оказалось – попала в другой мир, в чужое тело. Другого логичного объяснения я найти не могла. И главный вопрос висел в воздухе: что же теперь делать?

Выйдя из душа, я заглянула в массивный деревянный шкаф. Пусто. На полу стояли чемоданы. Память услужливо подкинула ответ, что одежда именно в них, и я с тяжелым вздохом полезла за ней.

Голова гудела от переполнявших ее мыслей, и мне отчаянно требовался отдых. Срочно. Остальную одежду развешу завтра, если проснусь все еще в этом мире. И хорошо бы не умереть. Вот к чему приводит жизнь на износ. А я хотела жить. Пусть даже в другом мире, пусть в чужом теле, но жить полноценно. В этот раз я уж точно все сделаю правильно!

Выбрав длинную, до пят, ночную сорочку, похожую на наряд из времен викторианской Англии, я поморщилась от ее вида, но выбора не было. Натянув ее на себя, я с чувством глубочайшего облегчения повалилась на постель, подвинув постельное белье. Утро вечера мудренее. Только бы за эту ночь со мной снова не случилось чего-нибудь непоправимого.

Проснувшись утром, я снова увидела тот самый черный каменный потолок, который ни с каким не перепутаешь, и испытала пьянящее облегчение. Оно накатило волной, заставив улыбнуться и сладко потянуться на жесткой постели. Та протестующе скрипнула, но мне было все равно.

Я жива. Неизвестно где, в каком теле и по каким законам буду жить – осознание этого еще не улеглось в голове. Но я жива. И я была так рада, что не передать словами. Каждое утро здесь было маленькой победой над смертью, которую я уже почти приняла.

Встав с кровати, я босиком подошла к огромному арочному окну и прикоснулась ладонью к прохладному стеклу. С высоты открывался вид на раскинувшийся внизу ухоженный парк академии, на зеленый ландшафт и город-лабиринт с остроконечными шпилями вдалеке, на бескрайнее, сияющее голубое небо.

Открыв окно, я вдохнула свежий, чистый воздух, услышала пение птиц. Но тут же, зябко поежившись, закрыла створку обратно. Что ж, не все так плохо. Могло быть и хуже. Гораздо хуже.

Когда ты одной ногой в могиле, многое готов переосмыслить. Смерть – лучший учитель, безжалостный и предельно честный. Редко кому удается усвоить ее уроки. А мне выпал шанс.

Здесь у Ирис богатые родители, отец – лорд. Они хотели, чтобы их дочь вышла замуж за достойную партию, а не корпела над книгами. Теперь этого хочу и я. Эти простые матримониальные мечты нужно воплотить в реальность! Декан предлагал мне отчислиться? Вот сегодня, после распределения, я этим и займусь. Эта мысль наполняла меня почти детской радостью и воодушевлением.

В Нортона я не была влюблена, поэтому могла спокойно, без лишних драм, строить свою жизнь вне этих стен. Все, хватит! Прошлая учеба, бессонные ночи, вечная гонка за призрачным успехом едва не угробили меня. Теперь я хотела простых вещей: денег, сытой и предсказуемо спокойной жизни. Без сюрпризов.

Воображение рисовало райские картины: уютный дом, дорогие платья, чаепития в саду. Даже распаковывать вещи не буду. Решено.

Направившись к своим чемоданам, я покопалась во втором и нашла простые брюки, белую рубашку и мантию из тонкой шерсти. Расчесала пальцами свои новые, удивительно послушные кудрявые волосы. С детства о таких мечтала, но вечная химия или утюжки казались слишком высокой ценой. А тут – вуаля! – и все свое, живое и шелковистое.

Выглядела я, конечно, иначе – в зеркале отражалась чужая, но приятная внешность. Однако внутри теперь жила я, Ирина. Я выжила – это главное, а с остальным справлюсь. В конце концов, после работы в ритуальном агентстве у меня был большой, хоть и странный, опыт решения самых нестандартных проблем.

Двери здесь запирать не требовалось – уровень безопасности в академии был иным, достаточно было просто захлопнуть ее. Выйдя в коридор, по которому гуляли сквозняки, я немного помедлила, припоминая планировку замка, и направилась к большому холлу общежития.

Здесь, на огромной доске, магически отображалась вся информация. Объявления то появлялись, то исчезали или перемещались на другую часть доски, уступая место новым. Сегодня в самом центре красовалось объявление о том, что в восемь утра будет проводиться распределение по кафедрам.

Сверившись с массивными часами-шестеренками над доской, я увидела, что у меня еще целых полчаса. Найдя здесь же, на доске, схему маршрута до нужного зала, я двинулась в путь.

На улице было свежо и солнечно. Легкий ветерок гнал по небу пушистые облака. Я всегда любила раннее утро – время, когда мир еще только просыпается и полон больших возможностей. Жаль, что в прошлой жизни из-за графика я не могла в полной мере им наслаждаться, вечно борясь с сонливостью. Сегодня же я шла, полная сил и странного, щекочущего нервы энтузиазма.

Со стороны мое поведение, наверное, выглядело как минимум странным, – будто я сошла с ума, раз так легко приняла факт перемещения в другой мир. Без сожаления променяла старую жизнь на новую, пугающе незнакомую.

Однако я до жути боялась, что все это окажется сном. Что я все так же лежу на больничной койке, одной ногой в могиле, и это всего лишь предсмертный бред моего измученного мозга. Мне отчаянно хотелось жить. Тот, кто не проходил через такое, меня не поймет. Да и надо ли мне это понимание?

Мой прошлый неразумный образ жизни ясно показал, что приоритеты нужно расставлять правильно. И сейчас самое время начать.

У входа в зал уже топтались трое студентов. Они хмуро, без интереса посмотрели на меня. Я оценила их взглядом в ответ.

– Кто последний? – спросила я прямо, без лишних церемоний.

Парни переглянулись, и один, высокий и угрюмый, нехотя поднял руку.

– Хорошо. Буду за тобой, – кивнула я и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

Ирис, будь на моем месте, фыркнула бы и начала возмущаться отсутствием воспитания. Впрочем, мне было все равно. Более того – молчаливая отстраненность здешних магов казалась мне выгодной и комфортной. Они явно уважали личные границы. Для интроверта это был рай.

Усевшись на деревянную лавочку у окна, я снова погрузилась в планы на новую жизнь. Среди них было и намерение заглянуть в библиотеку – поискать информацию о перемещениях между мирами. Вдруг такое уже случалось? И как мне быть с новыми родителями, которые для меня чужие? И с подругами? Каков план дальнейших действий?

Что было странно – за мной так никто и не встал в очередь. Неужели всем все равно на такое важное событие? Немного подслушав разговор троицы впереди, я поняла, что многие студенты заселятся только сегодня. Возможно, не все еще добрались.

Увлекшись, я едва не пропустила свою очередь.

Эти мысли крутились в голове, когда я наконец вошла в огромный, пугающий своим масштабом и пустотой зал. Здесь никого не было, кроме одинокого мужчины в темно-синей мантии, с толстой папкой в руках и в роговых очках, съехавших на кончик носа.

– Кто? – отрывисто спросил он, даже не глядя на меня.

– Ирис Стоун.

– Подходите к большому камню, – мужчина мотнул головой вглубь зала, где на возвышении лежал темный, испещренный прожилками минерал. – Кладете на него ладони, стоите, ждете. Как на второй руке появится еще один рисунок, руки убираете, подходите ко мне, показываете. Что непонятно?

– Все понятно, – буркнула я, чувствуя легкое раздражение. Объяснения для идиотов.

Положить руки на камень? Не проблема. Что такого может произойти? Все трое ребят, вышедшие до меня, не скрывали радостных улыбок. Значит, все проходит легко и безболезненно.

Сделав, как велено, я прикоснулась ладонями к шершавой, на удивление теплой поверхности, и стала ждать. Секунды тянулись мучительно медленно. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, и в голове уже зародилась тревожная мысль: а вдруг методика на мне, чужой для этого мира, дала сбой? Вдруг ничего не произойдет и меня выставят за дверь?

Было бы прекрасно, если только они не догадаются, что я попаданка. А то так и на костер недолго попасть.

И в этот момент руку пронзила дикая, жгучая боль, будто в жилы влили раскаленный металл. Я резко вскрикнула и отшатнулась, сжимая запястье.

– Что такое? – сразу всполошился мужчина, поднимая голову от бумаг.

Мрачно посмотрев на него, я медленно двинулась в его сторону и протянула дрожащую руку.

Он несколько секунд смотрел на татуировку, потом уставился на мое лицо, потом снова на запястье. Его глаза за стеклами очков округлились. В груди у меня похолодело, и по телу поползли мурашки – появилось то самое нехорошее предчувствие. Последний раз оно посещало меня вместе с мясом в лаваше.

Вторая татуировка на запястье была не гербом факультета и не символом стихии. Это был маленький, идеально прорисованный черный череп. Неужели это значит…

– Нет, – прошептала я, бессознательно качая головой и глядя в удивленные глаза мага.

– Да, – тяжело вздохнул мужчина, уже без тени сомнения. – Поздравляю, мисс Стоун. Вы зачислены на кафедру некромантии.

В ушах зазвенело. Мир на мгновение поплыл. Что? Снова трупы?! Я так хотела жить – ярко, спокойно, сыто! Я планировала замуж, балы, духи и шелка! Где декан?! Я же хотела отчислиться!

Надо найти этого чешуйчатого мужчину и прекратить этот беспредел. Не хочу учиться, хочу замуж!