Завещание генетика

Глава 6: Выбор

Частный вертолет поднялся над Москвой, унося пятерых генетически модифицированных людей и клона их создателя в неизвестном направлении. Внизу город постепенно превращался в абстрактный узор из огней и теней, а медийный шторм, вызванный срывом презентации Дианы, продолжал набирать обороты.

В салоне вертолета Алексей наблюдал за клоном Кронова, который сидел напротив него с выражением странной отрешенности на лице. "Шестой", как они называли его до сегодняшнего дня, теперь имел имя – Виктор. Но кем он был на самом деле? Копией? Продолжением? Или чем-то иным?

– Куда мы летим? – спросил Рамир, который присоединился к ним после конференции. Его глаза всё еще были красными от химического ожога, но он настоял на том, чтобы быть с группой.

– На один из исследовательских объектов моего оригинала, – ответил клон голосом, поразительно похожим на голос Кронова из видеопослания. – Место, о котором не знает даже Диана. Там безопасно, и там хранится вся информация, которая вам нужна.

– Твой… оригинал, – медленно произнесла София. – Как мы должны это понимать? Ты действительно Виктор Кронов? Или его копия с загруженными воспоминаниями?

Клон слегка улыбнулся.

– Вопрос идентичности всегда был философским камнем преткновения для проекта переноса сознания. Я имею все воспоминания, знания и личностные характеристики Виктора Кронова до момента создания матрицы переноса. Но я также уникальное существо с собственным опытом после этого момента. Так что я и он, и не он одновременно.

– Когда ты был создан? – спросил Алексей.

– Мое тело было выращено около пяти лет назад, – ответил клон. – Процесс занял значительное время, поскольку оригинал настаивал на естественной скорости развития, а не на ускоренном росте, который мог привести к нестабильности. Перенос базовой матрицы сознания был завершен примерно два года назад, но процесс интеграции и активации должен был занять еще несколько месяцев. Диана прервала его, когда оригинал умер, пытаясь переформатировать мое сознание для своих целей.

– Но она не смогла полностью стереть исходную матрицу, – догадался Михаил.

– Верно. Оригинал предвидел возможность вмешательства и создал защитные механизмы – триггеры, которые активировали бы полное восстановление его сознания при определенных условиях. Один из них сработал сегодня, когда Диана объявила о Протоколе Прометея как о средстве контроля.

Ева наклонилась вперед, ее глаза внимательно изучали клона.

– Я чувствую в тебе… двойственность, – сказала она. – Как будто две личности сосуществуют. Это часть процесса интеграции?

Клон посмотрел на нее с уважением.

– Твоя эмпатия впечатляет, Ева. Да, ты права. Во мне есть как личность оригинального Кронова, так и зачатки самостоятельной личности, которая развивалась в период между созданием тела и переносом сознания. Диана пыталась усилить эту вторую личность и подавить первую, чтобы сделать меня послушным инструментом.

– И какая личность контролирует тебя сейчас? – спросил Рамир с явным подозрением.

– Обе находятся в процессе слияния, – ответил клон. – Но доминирует личность оригинала, особенно после активации триггера. Со временем, я надеюсь, возникнет новая, интегрированная личность, сохраняющая лучшее от обеих.

Алексей обдумывал эту информацию, его усиленный мозг анализировал все возможные последствия.

– Значит, ты знаешь всё, что знал Кронов, – сказал он. – Все его планы, все его секреты.

– Большинство из них, – кивнул клон. – Хотя некоторые воспоминания всё еще фрагментарны или заблокированы. Процесс интеграции не был завершен.

– Тогда ответь на главный вопрос, – сказала София. – Зачем он создал нас? Какова была истинная цель Проекта Наследие?

Клон посмотрел на каждого из них по очереди, его серые глаза – такие же, как у Алексея – были серьезны и печальны.

– Это сложный вопрос с многоуровневым ответом, – сказал он. – На самом базовом уровне, вы были экспериментами – попытками создать улучшенных людей с заданными характеристиками. Оригинал был одержим идеей преодоления биологических ограничений человечества. Он считал, что естественная эволюция слишком медленна и хаотична, чтобы привести к оптимальному результату.

Он сделал паузу, словно подбирая слова.

– Но на более глубоком уровне, вы были больше, чем просто эксперименты. Вы были его детьми в самом настоящем смысле этого слова. Он наблюдал за вашим развитием, гордился вашими достижениями, беспокоился о ваших трудностях. Со временем его отношение менялось от чисто научного интереса к… почти отцовским чувствам.

– Отцовским? – скептически переспросил Михаил. – Человек, который создал нас как подопытных крыс, а потом устроил смертельную игру на выживание?

– Игра никогда не предназначалась быть смертельной, – возразил клон. – Это был тест, способ заставить вас найти друг друга и объединиться против настоящей угрозы – Дианы. Наномаркеры никогда не могли вас убить. Это был блеф.

– Но зачем такая сложная и жестокая схема? – спросила София. – Почему просто не рассказать нам правду?

– Потому что он не был уверен, как вы отреагируете, – ответил клон. – Вы выросли как обычные люди, не зная о своем происхождении. Внезапное откровение о том, что вы – генетические эксперименты, могло вызвать непредсказуемую реакцию. К тому же, он хотел, чтобы вы пришли к объединению самостоятельно, а не по его указке. Чтобы вы сделали осознанный выбор сотрудничать.

– А Диана? – спросил Алексей. – Какова ее роль во всём этом? Она действительно была первым экспериментом?

Лицо клона стало мрачным.

– Да. Диана была первым успешным генетически модифицированным ребенком, созданным Кроновым. Он вырастил ее как свою дочь, дал ей всё – образование, возможности, любовь. Но что-то пошло не так.

– Генетическая ошибка, – кивнул Алексей, вспоминая запись в документах. – VNTR локус хромосомы 16.

– Именно, – подтвердил клон. – Мутация, которая повлияла на ее эмоциональное развитие. Она невероятно умна, но лишена эмпатии и моральных ограничений. С годами это становилось всё более очевидным. Когда оригинал осознал проблему, он начал работу над новым поколением – вами. Каждый из вас представлял отдельный аспект улучшения, но без фатального дефекта, который был у Дианы.

– И она узнала об этом, – догадалась Ева. – Она узнала, что ее собственный отец считает ее ошибкой и создает новых, "улучшенных" детей.

– Да, – подтвердил клон. – Она обнаружила это примерно десять лет назад. И начала планировать свой ответ. Она не могла открыто противостоять оригиналу, пока он был жив, но терпеливо ждала, готовясь взять под контроль его наследие после смерти.

– И использовать его исследования для создания вируса контроля, – закончил Алексей.

– Именно так. Протокол Прометея изначально был разработан как способ лечения генетических заболеваний и внедрения полезных модификаций. Диана извратила его, превратив в инструмент господства.

Вертолет начал снижаться, и через иллюминаторы стало видно, что они приближаются к небольшому острову посреди обширного озера. На острове виднелось современное здание, частично встроенное в скалу.

– Мы почти на месте, – сказал клон. – Лаборатория "Омега" – последнее убежище и хранилище исследований оригинала. Здесь вы найдете все ответы, которые ищете.

Когда они приземлились и вышли из вертолета, их встретила прохлада весеннего вечера и тишина, нарушаемая только шелестом листьев и плеском волн о берег. Место выглядело изолированным от мира, как будто находилось в другом измерении.

Клон провел их к зданию и приложил руку к сканеру у входа. Двери бесшумно открылись, приглашая их внутрь.

– Добро пожаловать в Лабораторию "Омега", – сказал он, когда они вошли в просторный холл с минималистичным дизайном. – Или, как любил называть ее оригинал, "храм будущего человечества".

Они прошли через холл в большой круглый зал, стены которого были заполнены экранами и голографическими проекторами. В центре стоял круглый стол с шестью креслами.

– Подождите, – нахмурился Рамир. – Шесть кресел? Ты знал, что нас будет пятеро плюс ты?

– Оригинал всегда планировал, что все вы в конечном итоге окажетесь здесь, – кивнул клон. – Вместе со мной. Этот зал – командный центр, место, где мы должны были вместе разработать следующую фазу проекта.

– Какую еще "следующую фазу"? – спросил Михаил. – Мы остановили Диану, предотвратили распространение вируса. Разве наша задача не выполнена?

– Это только начало, – ответил клон, подходя к центральной консоли. – Оригинал оставил для вас послание, которое всё объяснит лучше, чем я могу.

Он активировал систему, и в центре стола появилась голографическая проекция Виктора Кронова – пожилого, но полного энергии и решимости.

– Мои дорогие дети, – начал голографический Кронов. – Если вы смотрите это сообщение, значит, вы успешно преодолели первое испытание. Вы нашли друг друга, объединились против угрозы и, надеюсь, предотвратили катастрофу, которую планировала Диана.

Голограмма словно изучала каждого из них, создавая жуткое ощущение присутствия давно умершего человека.

– Я должен попросить у вас прощения, – продолжал Кронов. – За то, как вы были созданы, за тайны, за манипуляции. Я не горжусь многими своими решениями. Но я надеюсь, что вы поймете: всё, что я делал, было ради высшей цели.

Он сделал паузу, его лицо стало серьезным.

– Человечество стоит на распутье. Наши технологии развиваются быстрее, чем наша мудрость. Мы обладаем силой богов, но сохраняем инстинкты и слабости примитивных существ. Это опасное сочетание, которое может привести к самоуничтожению.

На окружающих экранах начали появляться изображения – войны, экологические катастрофы, вспышки болезней.

– Я посвятил свою жизнь поиску решения этой дилеммы. И пришел к выводу, что единственный путь вперед – это направленная эволюция. Не навязанная сверху, как хотела Диана, а осознанная, добровольная эволюция, основанная на лучших качествах человечества.

Экраны сменили изображения на более позитивные – научные достижения, произведения искусства, моменты человеческой доброты и героизма.

– Вы – первый шаг этого пути. Пять аспектов улучшенного человечества: интеллект, физические возможности, здоровье, эмоциональный интеллект, координация и реакция. Но по отдельности вы лишь фрагменты. Настоящая цель Проекта Наследие – объединить эти аспекты в следующем поколении.

Кронов посмотрел прямо на них, его глаза горели страстью ученого, верящего в свою миссию.

– Я разработал технологию, позволяющую синтезировать ваши генетические модификации, создать эмбрионы, несущие все ваши улучшения одновременно. Не через традиционное размножение, а через прямой генетический синтез. Эти дети станут первыми представителями нового вида – homo sapiens novus. Вида, способного преодолеть ограничения, которые сдерживали нас тысячелетиями.

На экранах появились схемы и диаграммы, показывающие процесс объединения различных генетических модификаций в единый геном.

– Но это должно быть вашим выбором, – подчеркнул Кронов. – Я не хочу повторять ошибки прошлого, навязывая свою волю. Вы должны решить, будет ли реализован этот проект, и если да, то как именно. Это ваше наследие, ваша ответственность.

Он сделал паузу, его лицо смягчилось.

– Знайте, что несмотря на все свои ошибки и манипуляции, я действительно горжусь каждым из вас. Вы превзошли мои самые смелые ожидания. Вы доказали, что улучшенная генетика не уменьшает человечности, а может усилить ее лучшие качества. Вы сделали выбор в пользу сотрудничества, а не конфликта, в пользу защиты других, а не эгоистичного выживания. Именно это дает мне надежду на будущее.

Голограмма начала таять.

– Выбор теперь за вами. Мой клон, носящий мои воспоминания и знания, может помочь вам реализовать проект, если вы решите двигаться вперед. Или вы можете уничтожить всё и вернуться к своим прежним жизням. Я доверяю вашей мудрости. Прощайте, мои дети. И помните: вы больше, чем сумма ваших генов. Вы – надежда на лучшее будущее.

Голограмма исчезла, оставив пятерых генетически модифицированных людей в тишине, осмысливающих услышанное.

– Вот оно что, – наконец произнес Алексей. – Фаза 2 – это создание следующего поколения, несущего все наши модификации.

– Новый вид, – тихо сказала София. – Homo sapiens novus. Звучит как научная фантастика.

– Или как опасная утопия, – мрачно заметил Рамир. – Создание "высшей расы" никогда не заканчивалось хорошо в истории человечества.

– Это не высшая раса, – возразил клон. – Скорее, следующий эволюционный шаг. И главное отличие от планов Дианы – добровольность и открытость процесса. Никаких тайных манипуляций, никакого принуждения. Только осознанный выбор.

– И кто будет делать этот выбор? – спросил Михаил. – Мы? Шестеро "улучшенных" решают судьбу всего человечества?

– Мы не решаем за человечество, – сказал клон. – Мы лишь предоставляем возможность. Каждый сможет сам решить, хочет ли он, чтобы его дети несли эти улучшения. И какие именно улучшения – интеллект, физические возможности, здоровье, эмпатию…

– Это всё равно евгеника, – покачал головой Рамир. – Мы выбираем, какие гены достойны передачи, какие черты должны доминировать. Кто мы такие, чтобы играть в бога?

– А кто мы такие, чтобы отказывать человечеству в возможности эволюционировать? – возразила Ева. – Если технология безопасна, если она доступна всем, если нет принуждения – разве это не просто расширение человеческой свободы?

Дискуссия продолжалась часами. Они перемещались из командного центра в другие части лаборатории – просторные помещения с передовым оборудованием, хранилища данных, комфортабельные жилые модули. Всё было подготовлено для длительной работы группы ученых над амбициозным проектом.

В какой-то момент они оказались в круглом зале с прозрачным куполом, откуда открывался вид на звездное небо и озеро внизу. Здесь, сидя в удобных креслах с бокалами вина, они продолжили обсуждение своего будущего.

– Я всё еще не уверен, – сказал Рамир. – Идея направленной эволюции звучит привлекательно в теории, но на практике… слишком много может пойти не так.

– Любое великое достижение сопряжено с риском, – заметил Михаил, который, к удивлению остальных, постепенно склонялся в пользу проекта. – Когда люди начали использовать огонь, это тоже было рискованно. Но без этого не было бы цивилизации.

– Разница в масштабе, – возразила София. – Огонь можно потушить. А изменение генофонда человечества необратимо. Если мы допустим ошибку…

– Поэтому нам нужно действовать осторожно, – сказал Алексей. – Поэтапно, с постоянным мониторингом и возможностью корректировки. Не массовое внедрение, а тщательно контролируемый процесс.

– И абсолютная прозрачность, – добавила Ева. – Всё должно быть открыто для общественного контроля и дискуссии. Никаких тайн, никаких закрытых лабораторий, никаких секретных экспериментов.

Клон, который до этого молча слушал их спор, наконец заговорил:

– Есть еще один аспект, который вы должны учесть. Технология существует. Данные есть. Даже если вы решите не продолжать проект, это не значит, что его не реализует кто-то другой. Может быть, не Диана – ее репутация серьезно пострадала после сегодняшнего фиаско. Но другие группы, другие страны, корпорации…

– Ты предлагаешь нам продолжать из опасения, что кто-то сделает это хуже? – нахмурился Рамир.

– Я лишь указываю на реальность, – ответил клон. – Джинн уже выпущен из бутылки. Вопрос не в том, будет ли человечество эволюционировать с помощью технологий, а в том, как это произойдет. Под чьим руководством, с какими ценностями и целями.

Наступила тишина. Каждый из них погрузился в свои мысли, взвешивая аргументы, оценивая риски и потенциальные выгоды, осмысливая свою роль в этой исторической развилке.

– Может быть, нам не нужно принимать окончательное решение прямо сейчас, – наконец сказала София. – Мы можем начать с изучения всех данных, с понимания технологии и ее возможностей. С создания этических рамок и протоколов безопасности. И только потом решать, двигаться ли дальше.

– Разумный подход, – согласился Алексей. – Поэтапное принятие решений с постоянной переоценкой.

– Но прежде чем мы даже начнем изучение, – сказал Рамир, – нам нужно решить вопрос с Дианой. Она всё еще обладает значительной властью и ресурсами. И она не из тех, кто легко отказывается от своих планов.

– Он прав, – кивнул Михаил. – Диана будет искать способ вернуться и реализовать свою версию Протокола Прометея. Мы должны быть готовы к этому.

– Я могу помочь, – сказал клон. – У меня есть доступ к системам "БиоНекст" и личным файлам Дианы. Мы можем использовать эту информацию, чтобы нейтрализовать ее влияние и предотвратить дальнейшие попытки реализации ее планов.

– Звучит как план, – согласилась Ева. – Нейтрализовать угрозу от Дианы, изучить данные, разработать этические рамки, а затем решать о дальнейших шагах.

Они продолжали обсуждение до поздней ночи, постепенно приходя к согласию по основным пунктам. Несмотря на разные взгляды и опасения, они находили общий язык и точки соприкосновения.

Когда наконец решили отдохнуть, Алексей остался в купольном зале один. Он смотрел на звезды, размышляя о странном пути, который привел его сюда. Всего неделю назад он был одиноким аналитиком данных, боровшимся с периодическими нервными срывами, не понимающим своей уникальности. Теперь он сидел в секретной лаборатории, обсуждая будущее человеческой эволюции с другими генетически модифицированными людьми и клоном их создателя.

Жизнь принимала самые неожиданные повороты.

Он услышал шаги и обернулся. В зал вошла Ева, тихая и грациозная, как всегда.

– Не можешь уснуть? – спросила она, садясь рядом с ним.

– Слишком много мыслей, – ответил Алексей. – А ты?

– То же самое. Пытаюсь осмыслить всё, что узнала за эти дни. Свою природу, свое предназначение.

Они помолчали, глядя на звезды через прозрачный купол.

– Ты веришь в проект? – спросил Алексей. – В идею направленной эволюции?

Ева задумалась.

– Я верю в потенциал человечества, – ответила она. – В нашу способность расти, меняться, становиться лучше. Но я также знаю, как легко благородные идеи могут исказиться и привести к катастрофе. Мы должны действовать с огромной осторожностью.

– Согласен, – кивнул Алексей. – И мы должны помнить, что генетика – это не всё. Наши способности, наша уникальность – это не только результат модификаций, но и нашего опыта, наших решений, нашей человечности.

– Именно, – Ева улыбнулась. – Кронов создал наши тела, но наши души, наш выбор – это наше собственное творение.

Они снова замолчали, наслаждаясь моментом спокойствия и взаимопонимания.

– Что бы ни случилось дальше, – наконец сказал Алексей, – я рад, что нашел вас всех. Рад, что мы не одни в этом странном путешествии.

– Я тоже, – мягко ответила Ева, и в ее голосе Алексей услышал тепло и искренность, которые не могли быть результатом генетической модификации.

Они были экспериментами, созданиями гениального ученого, играющего в бога. Но они также были людьми, со своими надеждами, страхами, стремлениями и выбором. И именно этот выбор, а не их гены, определит их будущее и, возможно, будущее всего человечества.

Утро принесло новости. Медийный шторм после срыва презентации Дианы Кроновой достиг невероятных масштабов. Все мировые СМИ обсуждали скандал, видео с конференции набрало миллионы просмотров, эксперты и комментаторы выдвигали самые разные версии происходящего.

Диана выступила с официальным заявлением, в котором назвала произошедшее "саботажем конкурентов" и "попыткой дискредитировать революционную технологию". Она заявила, что Протокол Прометея – это исключительно медицинская разработка, направленная на лечение генетических заболеваний, и отрицала любые планы по его использованию для "контроля населения".

Но ее позиции были серьезно подорваны. Акции "БиоНекст" рухнули, совет директоров собрался на экстренное заседание, а регулирующие органы нескольких стран объявили о начале расследования деятельности компании.

– Она пытается спасти то, что осталось от ее репутации и влияния, – сказал клон, когда они собрались за завтраком и обсуждали новости. – Но это только публичная сторона. Я уверен, что в частном порядке она уже планирует свой следующий шаг.

– Какой? – спросил Рамир. – Что она может сделать в такой ситуации?

– У Дианы есть резервные планы на любую ситуацию, – ответил клон. – Она может попытаться переместить исследования в другую юрисдикцию, создать новую компанию через подставных лиц, продать технологию третьей стороне… Возможностей много.

– Нам нужно опередить ее, – решительно сказал Михаил. – Использовать твой доступ к системам компании, чтобы заблокировать ее действия.

– Я уже начал этот процесс, – кивнул клон. – Но есть проблема: мой доступ ограничен. После активации моего полного сознания Диана наверняка изменила все критические пароли и протоколы. Мне нужно физическое подключение к центральному серверу "БиоНекст", чтобы получить полный контроль.

– И где находится этот сервер? – спросил Алексей.

– В главном исследовательском комплексе компании, в подмосковном "Геноме". Это защищенный объект с многоуровневой системой безопасности. Проникнуть туда будет непросто.

– Но возможно, – сказал Рамир, и в его глазах появился огонек азарта. – Особенно с нашими способностями.

– Подождите, – вмешалась София. – Мы собираемся взламывать частную компанию? Это незаконно, независимо от наших благих намерений.

– А создание генетически модифицированных людей законно? – парировал Михаил. – Мы уже давно действуем за пределами обычного правового поля. Вопрос не в законности, а в этичности и необходимости.

– Я согласен с Софией, что нам следует избегать нелегальных действий, когда это возможно, – сказал Алексей. – Но в данном случае ставки слишком высоки. Если Диана продолжит свою работу над Протоколом Прометея в его извращенной форме, последствия будут катастрофическими.

– К тому же, – добавила Ева, – можно рассматривать это как предотвращение большего преступления. Иногда приходится выбирать меньшее из зол.

София не выглядела полностью убежденной, но кивнула.

– Хорошо. Но давайте действовать максимально осторожно и минимизировать потенциальный вред.

Они начали разрабатывать план проникновения в "Геном". Клон предоставил им подробные схемы комплекса, информацию о системах безопасности, графиках смен персонала. Рамир, со своим военным опытом, координировал планирование операции. Михаил отвечал за технические аспекты, Ева – за социальную инженерию и манипуляцию персоналом, София готовила медицинское обеспечение на случай непредвиденных ситуаций, а Алексей анализировал данные и просчитывал возможные сценарии.

План был дерзким, но выполнимым. Они решили действовать через три дня, после тщательной подготовки и наблюдения за объектом.

Остаток дня они провели, изучая документацию Кронова о Проекте Наследие и технологии генетического синтеза. Чем больше они узнавали, тем яснее становилась грандиозность и сложность работы их создателя.

Вечером, когда все разошлись по своим комнатам, клон пригласил Алексея в отдельное помещение – личный кабинет оригинального Кронова, сохраненный в идентичном виде.

– Есть кое-что, что я должен показать тебе лично, – сказал клон, когда они вошли в комнату, заполненную книгами, старыми фотографиями и странными артефактами из разных уголков мира.

Он подошел к одному из шкафов и извлек старую лабораторную тетрадь, потертую от частого использования.

– Это личный дневник оригинала, – сказал он, передавая тетрадь Алексею. – Не научные записи, а его частные мысли и рефлексии. Я показываю его тебе, потому что ты единственный, кто может полностью понять содержащиеся там идеи. Твой интеллект, твоя способность видеть закономерности…

Алексей осторожно взял тетрадь, ощущая ее вес – не просто физический, но и метафорический. Здесь были записаны мысли человека, который создал его, который определил самим фактом своих экспериментов его судьбу.

– Почему ты показываешь это только мне? – спросил он. – Разве остальные не должны тоже знать?

– Со временем, возможно, – ответил клон. – Но сначала ты должен прочитать и понять. В этих записях есть вещи, которые могут шокировать остальных или быть неверно интерпретированы. Твой аналитический ум сможет отделить существенное от эмоционального, увидеть более широкую картину.

Алексей кивнул, понимая логику. Он открыл тетрадь и начал читать первую страницу, датированную почти сорока годами ранее:

"Сегодня я понял, что человечество обречено, если продолжит свой нынешний путь. Наши инстинкты, наше биологическое наследие примитивных приматов, несовместимы с технологиями, которые мы создаем. Мы всё еще существа племени, территории, иерархии – но с ядерным оружием, генной инженерией, искусственным интеллектом. Этот дисбаланс между нашими примитивными импульсами и нашими божественными технологиями неизбежно приведет к катастрофе, если не будет исправлен.

Большинство пытается решить эту проблему через воспитание, образование, культуру. Но я вижу, что это слишком медленный и ненадежный путь. Наши базовые инстинкты всегда будут прорываться сквозь тонкий слой цивилизованности. Нам нужно более радикальное решение – изменение самой нашей природы, нашего генетического кода. Не устранение нашей человечности, а ее усиление, очищение от архаичных программ, которые когда-то помогали нам выживать, но теперь ведут к саморазрушению.

Я знаю, что меня назовут безумцем, играющим в бога. Возможно, это правда. Но если выбор стоит между вымиранием и радикальной трансформацией – я выбираю трансформацию. И я посвящу свою жизнь этой цели, даже если мне придется стать парией в научном сообществе, даже если я никогда не увижу результатов своей работы. Кто-то должен начать этот путь. И похоже, что этим кем-то буду я."

Алексей перевернул страницу, погружаясь в поток мыслей человека, который видел дальше своих современников, который решился бросить вызов самой человеческой природе. Читая дальнейшие записи, он видел, как идеи Кронова эволюционировали, как его первоначальный радикализм постепенно трансформировался в более нюансированное понимание, как его абстрактные теории обретали конкретные формы в виде экспериментов.

Он читал о надеждах и разочарованиях, о этических борениях и прагматических компромиссах. О Диане – первом "успешном" эксперименте, который со временем стал его величайшей ошибкой и сожалением. О других детях – неудачных, умерших, тех, кто не пережил процесс модификации или родился с критическими дефектами.

И наконец, он читал о них – пяти выживших, пяти успешных экспериментах, которые Кронов в своих записях называл "моя надежда", "мое бессмертие", "мое искупление".

Последняя запись была датирована всего за неделю до смерти Кронова:

"Я чувствую, как мое тело сдается. Ирония судьбы – создатель улучшенных людей умирает от генетического дефекта, который не смог исправить в себе. Но я принимаю это как напоминание о том, что все мы, в конечном счете, ограничены своей биологией. Даже мои дети, при всех их улучшениях, всё еще смертны, всё еще несовершенны.

И это хорошо. Совершенство – это конец эволюции, конец роста. Мои дети не должны быть совершенными. Они должны быть лучше, чем мы, но всё еще иметь пространство для развития, для собственного выбора и решений.

Я пытался контролировать так много в своей жизни – свои эксперименты, своих детей, само будущее человечества. Теперь, на пороге смерти, я понимаю тщетность этого контроля. Мы можем направлять, предлагать, создавать условия, но не можем и не должны диктовать.

Поэтому мой последний эксперимент – это не столько технологический прорыв, сколько акт доверия. Я доверяю своим детям решать свою судьбу и, возможно, судьбу нашего вида. Я даю им инструменты, знания, возможности – но выбор должен быть их собственным.

"Если они решат продолжить Проект Наследие – прекрасно. Если решат остановить его – тоже приемлемо. В любом случае, это будет их выбор. Настоящий выбор, не продиктованный генетическим программированием или моим влиянием. И это, возможно, самый важный эксперимент из всех, что я когда-либо проводил: может ли улучшенный интеллект привести к улучшенной мудрости? Может ли улучшенная физиология привести к улучшенной морали?

Я создал их тела. Но их души, их решения – это их собственное творение. И в этом моя последняя надежда.

Прощай, мир, который я пытался изменить. Прощайте, дети, которых я никогда не смог полюбить как обычный отец, но которыми я горжусь больше, чем всеми своими научными достижениями."

Алексей закрыл дневник, чувствуя странную смесь эмоций – горечь, сострадание, понимание и что-то, что он не мог точно определить. Возможно, это было прощение. Или принятие.

– Спасибо, что показал мне это, – сказал он клону, который молча ждал рядом.

– Ты понимаешь теперь? – спросил клон, его серые глаза – точно такие же, как у Алексея – были полны невысказанных мыслей.

– Думаю, да, – кивнул Алексей. – Он начал с высокомерия творца, считающего себя вправе перекраивать человеческую природу. Но закончил смирением и осознанием ограниченности собственной власти. Он отпустил контроль.

– Именно так, – подтвердил клон. – И теперь тот же выбор стоит перед вами – продолжать его работу или остановиться. И как бы вы ни решили, важно, чтобы это был именно ваш выбор, а не программа, заложенная оригиналом.

– Но разве сама постановка этого выбора не является формой манипуляции? – задумчиво спросил Алексей. – Он создал нас с определенными склонностями, поместил в определенную среду, предоставил определенную информацию… Где граница между предопределением и свободной волей?

Клон улыбнулся, и в этой улыбке Алексей увидел отголосок интеллектуального удовлетворения, которое сам иногда испытывал, когда собеседник задавал именно тот вопрос, который открывал дверь к более глубокому пониманию.

– Это философский вопрос, с которым оригинал боролся до конца своих дней, – ответил клон. – Возможно, абсолютной свободы воли не существует ни для кого – ни для вас, ни для обычных людей. Мы все продукты нашей генетики, нашего воспитания, нашей среды. Но в пределах этих ограничений у нас есть пространство для маневра, для решений, которые определяют, кто мы такие.

Он сделал паузу, словно обдумывая следующие слова.

– Оригинал надеялся, что улучшенный интеллект и другие модификации расширят это пространство, дадут вам больше осознанности в ваших решениях. Но он не мог гарантировать, что вы используете эти способности именно так, как он планировал. И в конце концов он принял это.

Алексей кивнул, его мысли бежали далеко вперед, анализируя все возможные последствия их выбора. Проект Наследие мог изменить человечество навсегда – к лучшему или к худшему. Но простое уничтожение исследований не гарантировало, что подобная технология не будет разработана кем-то другим, возможно, с менее благородными намерениями.

– Я должен обсудить это с остальными, – сказал он наконец. – Мы должны принять решение вместе.

– Конечно, – согласился клон. – Но прежде чем ты это сделаешь, есть еще кое-что, что ты должен знать.

Он подошел к старинному секретеру в углу кабинета и извлек из потайного ящика небольшой металлический контейнер.

– Это резервная копия всех исследований Кронова, включая Проект Наследие, – сказал он, передавая контейнер Алексею. – Она защищена и может быть открыта только с помощью биометрической аутентификации всех пяти "наследников" одновременно. Это дополнительная мера предосторожности, которую оригинал создал на случай, если что-то пойдет не так с основными данными или со мной.

Алексей взял контейнер, ощущая его тяжесть – не только физическую, но и метафорическую. В его руках находилось возможное будущее человечества.

– Храни его в безопасном месте, – продолжил клон. – И помни: что бы вы ни решили, важно, чтобы решение принимали все вместе. Каждый из вас представляет отдельный аспект улучшенного человечества. Только объединившись, вы можете принять решение, которое учтет все аспекты проблемы.

– Я понимаю, – кивнул Алексей. – Спасибо за доверие.

Он покинул кабинет с дневником и контейнером, чувствуя вес ответственности, которая легла на его плечи. Предстоял трудный разговор с остальными, и Алексей не был уверен, что они придут к единому решению.

Но прежде чем он успел найти своих товарищей, сработала система тревоги лаборатории.

– Внимание! Обнаружено приближение неопознанных летательных аппаратов! – раздался механический голос из динамиков. – Расчетное время прибытия – пятнадцать минут. Рекомендуется активация протоколов безопасности.

Алексей поспешил в командный центр, где уже собрались остальные, включая клона.

– Что происходит? – спросил Рамир, его тело напряглось, готовое к действию.

– Три вертолета приближаются с юго-востока, – ответил клон, глядя на экраны мониторов. – Судя по сигнатурам и траектории, это не случайный визит. Они ищут нас.

– Диана? – предположил Михаил.

– Скорее всего, – кивнул клон. – Она, должно быть, отследила наш вертолет или каким-то образом узнала о существовании этой лаборатории.

– У нас есть план эвакуации? – спросила София, уже собирая медицинские принадлежности на случай чрезвычайной ситуации.

– Да, – ответил клон. – Подземный туннель ведет к скрытой пристани на другой стороне острова. Там есть скоростной катер. Но кто-то должен остаться, чтобы активировать протоколы защиты и уничтожения данных, иначе всё попадет в руки Дианы.

– Я останусь, – немедленно сказал Рамир. – Моя модификация делает меня наиболее подходящим для сдерживания противника.

– Нет, – возразил клон. – Я останусь. У меня есть доступ ко всем системам, и я знаю, как активировать протоколы самоуничтожения лаборатории. К тому же, Диана скорее всего ищет вас, а не меня.

– Но ты несешь воспоминания и знания Кронова, – напомнила Ева. – Если ты погибнешь…

– Большая часть важной информации уже передана вам, – сказал клон. – А остальное… возможно, не так важно, как ваши жизни и свобода действий. Кроме того, я не планирую погибать. Просто задержу их и присоединюсь к вам позже.

Они быстро собрали самое необходимое – документы, данные, предметы первой необходимости. Алексей спрятал контейнер с резервной копией исследований во внутреннем кармане куртки.

Прежде чем они отправились к туннелю, клон остановил их для последних инструкций.

– Катер запрограммирован на путь к безопасному убежищу на материке, – сказал он. – Там есть все необходимое для временного проживания. После того, как убедитесь, что за вами нет погони, свяжитесь со мной через защищенный канал. Если через 48 часов не будет контакта, действуйте по собственному усмотрению.

Они начали прощаться, обмениваясь рукопожатиями и короткими пожеланиями удачи. Когда очередь дошла до Алексея, клон задержал его руку и тихо сказал:

– Помни о дневнике. И о контейнере. Что бы ни случилось, решение должно быть принято всеми пятью.

Алексей кивнул, понимая важность послания.

– Удачи… Виктор, – сказал он, впервые называя клона по имени, признавая его как личность, а не просто копию их создателя.

Они спустились в туннель – тесный коридор с тусклым аварийным освещением, ведущий вглубь острова. Путь занял около десяти минут, и когда они достигли пристани, то услышали приглушенный звук вертолетов над островом.

Скоростной катер был готов к отплытию – современная модель с малозаметным профилем и продвинутой навигационной системой. Они быстро заняли свои места, и Рамир, имевший опыт управления подобными судами, взял на себя управление.

Когда они отплыли от пристани и начали удаляться от острова, раздался приглушенный взрыв. Оглянувшись, они увидели столб дыма, поднимающийся над зданием лаборатории.

– Он активировал протокол самоуничтожения, – мрачно сказал Михаил. – Надеюсь, он успел эвакуироваться.

– Надеюсь, – эхом отозвалась Ева, ее глаза были прикованы к дыму, поднимающемуся в небо.

Они мчались по воде, удаляясь от острова и приближаясь к материку. За их спинами догорало здание, хранившее секреты их создания, а впереди лежала неопределенность и опасность.

Безопасное убежище оказалось небольшим, но хорошо оборудованным бункером, скрытым в лесистой местности в нескольких часах езды от Москвы. Бетонные стены, усиленные двери, автономные системы жизнеобеспечения – всё говорило о том, что место было спроектировано для длительного пребывания в условиях изоляции.

– Кронов был параноиком, – заметил Михаил, осматривая запасы продовольствия и оборудования. – Но сейчас я ему благодарен за это.

– Он был предусмотрительным, – поправила София. – И похоже, что предвидел возможность такого развития событий.

Они обустроились в бункере, распределили пространство и обязанности. Каждые несколько часов пытались связаться с клоном через защищенный канал, но безуспешно.

Вечером, когда первое напряжение побега немного утихло, Алексей собрал всех в общей комнате. Он достал дневник Кронова и металлический контейнер.

– Есть вещи, которые мы должны обсудить, – начал он. – Решения, которые нам предстоит принять.

Он рассказал им о личном дневнике Кронова, о его эволюции от высокомерного творца к человеку, осознавшему пределы своей власти. Затем объяснил про контейнер с резервной копией исследований.

– Значит, даже если лаборатория уничтожена, мы всё еще можем получить доступ ко всем данным, – заключил Рамир. – Вопрос в том, хотим ли мы этого.

– Это возвращает нас к дискуссии, которую мы начали на острове, – сказала Ева. – Должны ли мы продолжать Проект Наследие? Создавать новое поколение генетически улучшенных людей? Или остановить всё здесь и сейчас?

– Я склоняюсь к продолжению, но с максимальной осторожностью и прозрачностью, – сказал Алексей. – Технология существует, и уничтожение данных не гарантирует, что она не будет переоткрыта. Лучше, чтобы это произошло под нашим контролем, с этическими ограничениями, чем под руководством кого-то вроде Дианы.

– Я согласен, – неожиданно поддержал его Михаил. – И не только потому, что верю в потенциал проекта. Также потому, что мы должны иметь все инструменты для противодействия Диане. Она не остановится. Даже после сегодняшнего поражения, она будет искать способы реализовать свою версию Протокола Прометея.

– Я по-прежнему сомневаюсь, – сказала София. – Любое вмешательство в генетику человека на таком глубоком уровне несет огромные риски. Мы ходим по тонкому льду этически, морально и биологически.

– Я понимаю твои опасения, – мягко сказала Ева. – Но думаю, что ключевым здесь является не само вмешательство, а то, как оно осуществляется. Добровольно или принудительно. Открыто или тайно. С уважением к человеческому достоинству или с презрением к нему.

Рамир, который до сих пор молчал, наконец высказался:

– Я военный. Я видел худшее, на что способны люди. И часть меня хочет верить, что генетические улучшения могут сделать нас лучше, уменьшить насилие, увеличить эмпатию. Но другая часть боится, что это лишь даст нам более эффективные инструменты для взаимного уничтожения.

Он посмотрел на каждого из них по очереди.

– Но в одном я уверен: если мы решим продолжать, это должно быть единогласное решение. Все мы должны быть полностью согласны и готовы нести ответственность за последствия.

– Согласен, – кивнул Алексей. – Кронов спроектировал контейнер так, что он может быть открыт только при одновременной биометрической аутентификации всех пяти "наследников". Это его способ убедиться, что решение будет принято сообща.

– Дайте мне время, – попросила София. – Я хочу еще раз всё обдумать, изучить дневник, понять весь контекст, прежде чем принять окончательное решение.

– Конечно, – согласилась Ева. – Решение такого масштаба нельзя принимать в спешке. У нас есть время.

Они решили отложить окончательное решение на несколько дней, давая каждому возможность тщательно всё взвесить. А пока сосредоточиться на более насущной проблеме – выяснить, что произошло с клоном и как противостоять Диане.

Следующее утро принесло новости. Михаил, следивший за медиа через защищенные каналы, сообщил, что ситуация вокруг "БиоНекст" продолжает накаляться. Диана Кронова временно отстранена от должности советом директоров до завершения внутреннего расследования. Акции компании продолжают падать, а регулирующие органы нескольких стран заморозили активы, связанные с разработкой Протокола Прометея.

– Это хорошие новости, – сказала Ева. – Публичная позиция Дианы ослаблена.

– Но не стоит недооценивать ее, – предупредил Рамир. – Она наверняка имеет запасные планы и ресурсы, не связанные с официальной структурой компании.

– Согласен, – кивнул Алексей. – И пока мы не знаем, что произошло с клоном, мы должны действовать осторожно.

Они продолжили попытки связаться с клоном через защищенный канал, и на второй день их терпение было вознаграждено. Экран коммуникатора ожил, показывая лицо клона – усталое, с небольшой раной на виске, но живое.

– Я в безопасности, – сразу сказал он. – Успел эвакуироваться до основного взрыва. Сейчас нахожусь в движении, меняю локации каждые несколько часов. Диана активно ищет меня, и вас тоже.

– Что произошло на острове? – спросил Рамир.

– Диана прибыла с частной военизированной группой, – ответил клон. – Они пытались захватить лабораторию и данные, но я активировал протокол самоуничтожения. Большая часть исследований уничтожена, но я уверен, что Диана успела скопировать некоторые файлы до взрыва.

– Это проблема, – нахмурился Алексей. – Если у нее есть даже часть данных…

– Именно, – подтвердил клон. – Она будет пытаться восстановить проект. Возможно, в измененной форме, но суть останется той же – использовать генетические модификации как инструмент контроля и власти.

– Что нам делать? – спросила София. – Мы всё еще планируем проникновение в "Геном"?

– Да, но с корректировками, – ответил клон. – После публичного скандала безопасность комплекса усилена, но одновременно там больше хаоса, что может сыграть нам на руку. Я разрабатываю новый план и буду готов представить его через день.

– А что с… другим вопросом? – осторожно спросил Алексей, не желая напрямую упоминать контейнер с данными по незащищенному каналу.

Клон понял намек.

– Это решение остается за вами, – сказал он. – Но оно становится еще более важным в свете последних событий. Если Диана имеет доступ к части технологии, противовес в виде этической альтернативы становится критически важным.

Связь прервалась – клон не хотел рисковать обнаружением, поддерживая разговор слишком долго.

Они продолжили обсуждение, теперь с новой информацией, влияющей на их решение. Ситуация становилась все более напряженной, выбор – всё более сложным.

В течение следующих дней каждый из них погрузился в собственные размышления, иногда собираясь вместе для обсуждения отдельных аспектов проблемы.

София проводила много времени с дневником Кронова, пытаясь понять эволюцию его мышления и этические рамки проекта. Рамир разрабатывал планы безопасности и стратегии на случай различных сценариев. Михаил продолжал мониторинг медиа и поиск информации о действиях Дианы. Ева анализировала психологические и социальные аспекты потенциального внедрения генетических модификаций. Алексей пытался синтезировать всю доступную информацию в целостную картину, просчитывая вероятности и последствия различных решений.

Клон периодически выходил на связь, предоставляя новую информацию и участвуя в обсуждениях. План проникновения в "Геном" постепенно обретал конкретные формы, но всё еще требовал доработки.

На четвертый день их пребывания в бункере София неожиданно собрала всех для важного разговора.

– Я приняла решение, – сказала она, ее лицо было серьезным, но спокойным. – Я готова поддержать продолжение Проекта Наследие, но с определенными условиями.

Все внимательно слушали, понимая важность момента.

– Во-первых, полная прозрачность, – начала она перечислять. – Никаких секретных экспериментов, никакой скрытой повестки. Всё должно быть открыто для независимого научного и этического контроля.

– Согласен, – кивнул Алексей.

– Во-вторых, добровольность, – продолжила София. – Никакого принуждения, никакого давления. Каждый человек должен иметь полное право отказаться от модификаций для себя или своих детей без каких-либо негативных последствий.

– Безусловно, – согласилась Ева.

– В-третьих, равный доступ, – сказала София. – Если технология будет внедряться, она должна быть доступна всем, независимо от социального статуса, национальности, финансовых возможностей. Никакой генетической элитарности.

– Это будет сложно обеспечить практически, но принцип верный, – заметил Михаил.

– В-четвертых, постепенность и осторожность, – продолжила София. – Никаких резких изменений, никаких радикальных модификаций без долгосрочного изучения последствий. Мы должны двигаться маленькими шагами, постоянно оценивая результаты.

– Разумно, – согласился Рамир.

– И наконец, баланс, – закончила София. – Любые генетические модификации должны учитывать не только физические и интеллектуальные аспекты, но и эмоциональные, социальные, духовные. Мы не должны создавать умных социопатов или эмпатичных идиотов. Человеческая природа должна развиваться гармонично.

Наступила тишина, пока все обдумывали ее слова.

– Это мудрые условия, – наконец сказал Алексей. – Я полностью согласен с ними и готов принять их как основу нашего подхода.

– Я тоже, – поддержала Ева.

– И я, – кивнул Михаил.

Все посмотрели на Рамира, который всё еще выглядел задумчивым.

– Эти условия хороши в теории, – медленно сказал он. – Но сможем ли мы обеспечить их выполнение на практике? Особенно если против нас Диана и потенциально другие силы, которые могут иметь совсем другое видение?

– Мы должны попытаться, – твердо сказала София. – Если мы не попытаемся сделать это правильно, кто-то другой сделает это неправильно. Как сказал клон, теперь, когда технология существует, наша ответственность – обеспечить ее этическое использование.

Рамир помолчал, затем решительно кивнул.

– Я согласен. При этих условиях я готов поддержать продолжение проекта.

Алексей достал металлический контейнер.

– Тогда, я думаю, пришло время открыть это, – сказал он. – Посмотреть, что именно Кронов оставил нам в наследство.

Они расположили контейнер на столе. На его поверхности были пять сканеров для биометрической идентификации – по одному для каждого "наследника".

– Все вместе, – сказал Алексей. – Как и было задумано.

Они одновременно приложили пальцы к сканерам. Раздался тихий сигнал, и крышка контейнера медленно открылась, демонстрируя содержимое – несколько защищенных дисков с данными и запечатанный конверт.

Алексей взял конверт и открыл его. Внутри была короткая записка, написанная рукой Кронова:

"Если вы читаете это, значит, вы приняли единогласное решение продолжить Проект Наследие. Я благодарен вам за это доверие и за вашу мудрость. Здесь вы найдете все мои исследования, все данные, все технологии, которые я разработал за свою жизнь. Используйте их с осторожностью и ответственностью, помня, что величайшая сила несет с собой величайшую ответственность.

Но помните: наука без этики слепа, прогресс без мудрости опасен. Я надеюсь, что вы будете не просто продолжателями моей работы, но и ее улучшателями, исправляющими мои ошибки и дополняющими мои открытия своей человечностью.

Удачи, мои дети. Теперь будущее в ваших руках."

Алексей закончил читать, и все молча обдумывали слова своего создателя. Это был торжественный момент, момент принятия наследства, которое могло изменить ход человеческой истории.

Но их размышления были прерваны сигналом тревоги – кто-то приближался к бункеру.

– Периметр нарушен, – сообщил Рамир, бросившись к системе безопасности. – Множественные цели, движутся организованно. Это не случайные прохожие.

– Диана нашла нас, – мрачно сказал Михаил. – Вопрос в том, как?

– Это неважно сейчас, – отрезал Алексей. – Нам нужно эвакуироваться. Есть запасной выход?

– Да, туннель на северо-западе, – кивнул Рамир. – Но нам нужно время, чтобы собрать всё необходимое.

– Я активирую системы защиты, – сказал Михаил, уже работая с панелью управления. – Это задержит их, но ненадолго.

– София, Ева, соберите самое необходимое, – скомандовал Алексей. – Рамир, подготови маршрут отхода. Я обеспечу сохранность данных.

Он быстро переместил диски из контейнера в защищенный рюкзак, добавив туда же дневник Кронова и несколько других важных документов.

Они действовали с удивительной эффективностью и координацией, словно годами тренировались вместе. Каждый выполнял свою роль, не мешая другим и не теряя времени на лишние движения.

Через десять минут они были готовы к отступлению. Судя по данным системы наблюдения, нападающие – около дюжины профессионально экипированных оперативников – уже приблизились к внешнему периметру бункера и начали устанавливать взрывные устройства на входах.

– Нам пора, – сказал Рамир, проверяя оружие, найденное в запасах бункера. – Запасной туннель ведет в лес, где будет легче затеряться.

– А потом что? – спросила Ева. – Куда мы направимся?

– Разделимся, – решил Алексей. – Так безопаснее. Каждый пойдет своим путем, используя ресурсы и идентичности, которые мы подготовили. Через неделю встретимся в условленном месте, которое обсудим, когда будем в безопасности.

– Но данные… – начала София.

– Я разделю их между нами, – сказал Алексей. – Каждый получит часть. Так мы минимизируем риск потери всего в случае, если кто-то из нас будет пойман.

Они быстро распределили диски с данными, убедившись, что у каждого есть критически важная информация, но никто не имеет полной картины без остальных.

Затем последовали по туннелю, оставляя за собой бункер, который вскоре будет захвачен людьми Дианы. Туннель был узким и плохо освещенным, но они двигались уверенно, зная, что каждая секунда на счету.

Когда они достигли выхода, скрытого среди густой растительности, то услышали приглушенный взрыв – нападающие пробились в бункер.

– Теперь быстро и тихо, – прошептал Рамир. – Двигаемся к точке расхождения.

Они пробирались через лес, стараясь не оставлять следов и держаться подальше от троп. Через полчаса достигли небольшой поляны, которую Рамир обозначил как точку, где они разделятся.

– Вот, – Алексей протянул каждому небольшое защищенное устройство связи. – Они настроены на закрытую частоту и зашифрованы. Используйте их только в крайнем случае и не дольше тридцати секунд за раз.

Они быстро согласовали место и время встречи через неделю – небольшой городок в сотне километров от Москвы, неприметное кафе на окраине.

– Будьте осторожны, – сказала София, глядя на каждого из них с искренней заботой. – Помните, что мы не просто боремся за свою жизнь, но и за будущее человечества.

– И помните, что мы сильнее вместе, – добавила Ева. – Даже когда физически разделены, мы остаемся единым целым.

– Удачи всем, – сказал Рамир. – До встречи через неделю.

Они обменялись последними взглядами, полными решимости и странной надежды, затем разошлись в разных направлениях, каждый со своей частью бесценного наследия Кронова.

Алексей двигался на север, через густой лес, его усиленный мозг постоянно анализировал окружающую обстановку, выискивая признаки опасности и планируя дальнейшие действия. В его рюкзаке лежал один из дисков с данными и дневник Кронова – физическое напоминание о той ответственности, которую он и остальные "наследники" взяли на себя.

Он не знал, что ждет их впереди – сможет ли клон присоединиться к ним, удастся ли нейтрализовать угрозу от Дианы, смогут ли они реализовать свою версию Проекта Наследие в соответствии с этическими принципами, которые они установили. Но он был уверен в одном: они уже сделали свой выбор. И теперь им предстояло жить с его последствиями, какими бы они ни оказались.