Артефактор. Книга 7. Печать зверя

Глава 27

На следующий день я банально отсыпался и валялся в кровати, окруженный котами. Нужно было восстановиться после охоты и заодно обдумать произошедшее.

Всё пошло наперекосяк. И просто благословение судьбы, что никто толком не пострадал. Будет ли фортуна и дальше баловать меня подобным образом — вот в этом я сомневался. У всего есть предел. И отмахиваться от её знаков больше было нельзя.

Ошибок наделали все. Включая, увы, и меня.

Я полагал, что дочь императора не в состоянии причинить кому-либо вред ещё какое-то время. Заблуждение, чуть не приведшее к трагедии. Я решил, что всё знаю.

За окном шуршал дождь, а я усмехнулся, вспомнив такой же пасмурный день и главный урок от моего учителя. Единственное, что может точно знать маг — что он ничего не знает. Только тогда шанс совершить ошибку будет стремиться к нулю.

Готовься к худшему, надейся на лучшее. Ведь именно этот принцип всегда вел меня вперед.

Новая жизнь вскружила голову и я словно правда стал молодым, как когда-то давно, когда получал все эти важные уроки. Очарование беззаботности едва не стоило жизней. И дело было не в том, что я ответственен за них. Нет. А в том, что поддался спокойному ритму жизни, в которой больше не осталось врагов. Старых врагов.

Но я даже обрадовался этому открытию. Гораздо хуже не понимать, что свернул не туда. Все могут ошибаться. Не забыть об этом — вот что сложно.

Когда это я начал недооценивать противника?

Тигр, ощущая мои душевные терзания, зарычал и положил морду на живот.

— Ох, — кашлянул я, попытавшись убрать тяжеленную голову животного. — Ну ты не пушинка, милый.

Зверь тяжко вздохнул, но всё же освободил меня. Это место тут же занял Дымок, свернувшись клубком. Шерсть кота по-прежнему была белоснежной и стоящей дыбом.

Поглаживая его, я вновь усмехнулся.

Ну как мальчишка! Это даже забавно.

Ничего, теперь я не допущу подобного. Всего лишь и нужно — держаться подальше от дел государственных. Во все времена в этой сфере бурлили интриги, заговоры и страсти. Мне этого хватило в прошлом. Мне это стоило прошлого. Я же вернулся, чтобы жить свою лучшую жизнь. Это было наградой.

К чёрту думать о том, кто и где напортачил, чтобы покушение на императора чуть не увенчалось успехом. План был чертовски хорош и явно разрабатывался давно. Девчонка же была простым оружием. Несложно задурить голову обиженной девушке. Ведь достаточно пообещать ей одного — отмщение. Потом дело времени, постепенно склонить во тьму, которая и без того ею владела.

Мне не было её жаль. Да, обстоятельства и ловкое манипулирование способно вынудить сойти с верного пути. Но всё равно это всегда выбор человека. Она свой сделала.

И лишилась всего.

Теперь она не представляла угрозы, но оставался тот, или те, кто стояли за всем этим на самом деле. Опасно ли это для меня, я сомневался. Но вот для моего дома, моего города…

Я очень не хотел, чтобы мне мешали наслаждаться новой жизнью.

Но, чтобы дать отпор тем, кто сумел обмануть всех, включая меня, нужно стать сильнее. Впрочем, этим я и собирался заняться.

Отдых мне пошел на пользу. Источники восстановились почти полностью, а в голове всё прояснилось и встало на места. План оставался прежним. Жить. Радоваться. Становиться сильнее. Ну и пополнить арсенал, на всякий случай.

Последнее я поручил духу предка, попросив того составить список вооружения и укреплений. Призрак был так счастлив, что особняк вздрогнул от всплеска его силы.

— Ну наконец-то! — торжествующе провозгласил он, сотрясая кулаками. — Наконец-то ты образумился, Александр!

— Только прошу вас, Митрофан Аникеевич, не забывайте о том, что у нас дети, животные…

— Обижаешь, — насупился граф, но долго не продержался и снова засиял: — Всё сделаю в лучшем виде! Фортификация — увлечение всей моей жизни!

Это и пугало. Но я доверился основателю рода. Уж чего, а зла он нам точно не желал. А его страстные порывы можно было контролировать. По крайней мере, я искренне в это верил.

Следующим делом была встреча с графом Зотовым. Я всё же должен был отдать ему артефакт, пусть тот и не пригодился. Такое бывало, хоть и редко.

Однажды учитель поручил мне изготовить одну занятную вещицу для боярской дочки. В качестве практики, которой я беспрестанно требовал от него.

Девица была крайне озабочена своей внешностью, всё время сидела на диковинных диетах, но постоянно была недовольна. Уморила всю прислугу, требуя от них ответа о своём виде. Отец попросил сделать зеркало, которое бы говорило той, что она самая красивая на всём свете. Просто чтобы та перестала отвлекать людей от работы, включая и его самого.

Простая задачка, но я тогда ещё вложил в артефакт ментальную связь, считывающую что девица хотела увидеть в отражении. Точнее показывающую именно это. Тогда даже без побочных эффектов обошлось, ведь вещица была совершенно безобидная.

Так вот, к тому моменту, когда я закончил работу, девица влюбилась. Взаимно, что немаловажно. И все причитающиеся комплименты получала от своего жениха. Зеркалом она так и не воспользовалась. А потом позабыла про диеты и прочее. Счастье оказалось эффективнее любой магии.

Так что не всегда артефакты оказывались востребованными.

Пусть в нынешнем случае дело было в другом. Вожак и не собирался прятаться. Тем не менее, для Зотова медальон мог быть полезным в будущем. Хотя я и думал, что волки ещё долго будут обходить те места стороной.

Графу досталось сильнее прочих. Рана, нанесенная химерой, заживала не как обычные — долго и болезненно. Так что егермейстер хромал, но упрямо настоял на прогулке по угодьям.

— Я мало что помню, — признался он мне, пока мы медленно шли по тропинке к озеру.

Над головой был зонт, защищающий от дождя, но под ногами хлюпало и я с сожалением смотрел на туфли, которые снова безнадежно испортил. Всего день в городе и я позабыл о «прелестях» деревенской жизни.

— Но я точно знаю, — продолжил граф, поморщившись от того, что поскользнулся. — Что вы спасли мне жизнь. Я помню, что умирал…

Зотов остановился и уставился вдаль. На какие-то секунды его одолели неприятные воспоминания. Затем он натянуто улыбнулся и пристально посмотрел на меня:

— Вы спасли нас всех.

Громкое заявление. Погибнуть должен был лишь один человек. Ну и те, кто был рядом. Вот это мне больше всего было не по душе. Император мне нравился, но ставить под угрозу людей, проигнорировав самые банальные меры безопасности…

Ведь это не первое покушение. Возможно, они происходили постоянно, такова уж участь правителя. Но броситься в погоню за химерой! При этом наплевав на раненных и опасность. Не осуждал, но не понимал.

Я не знал, что ответить Зотову. Отрицать свою роль бесполезно, да и глупо. Подтверждать очевидное? Я промолчал.

Граф усмехнулся:

— О вашей скромности уже ходят легенды, Александр Лукич. Но я обязан вам жизнью и, поверьте, не забуду этого.

К счастью, он всё же решил вернуться в дом и мы отправились на чаепитие. Больше щекотливую тему граф не затрагивал. Я отдал ему медальон и мы беседовали о грядущей смене сезона.

— Приезжайте к нам через пару недель, — пригласил меня Зотов на прощание. — Тут очень красиво осенью, когда лес становится золотым и багряным. А грибов растет — ох, сколько!

Я с удовольствием согласился. И только потом, уже выезжая за ворота, понял что именно он сказал. К нам. Первый раз я от него услышал «мы». Значит, всё же удастся познакомиться с его дочерью. Зотов всё таки оттаял. Но сейчас мне его тайны были ни к чему. Меня ждало занятие более приятное и интересное.

Все готовились к возвращению патриарха.

Намечалось празднование не только успешного завершения заказа. Но и самого главного события — помолвки с графиней Варягиной. Нина Федоровна написала мне, что дед сделал ей предложение и планировал сообщить всем по приезду. Пусть секрета в этом ни для кого не было с самого начала, но все делали вид, что это не так. При этом готовились к празднику.

Особняк отдраили до блеска и украсили цветами с бантами. Как мне — чересчур помпезно, но Прохора было не остановить. Досталось украшений и новому флигелю, и второй лаборатории.

Лабораторию успели закончить буквально за день до прибытия патриарха. Мастер Емельянов снова совершил чудо. Башню пристроили к моему крылу и она оказалась весьма большой и просторной. Всё, как я и хотел.

А старая лаборатория наконец-то будет предоставлена деду. Я был уверен, что он будет невероятно рад вернуться к артефактам.

Над новым помещением ещё предстояло поработать — создать защитный контур, укрепить строение, обустроить всё внутри… Но это были приятные хлопоты. Тем более граф Зотов в знак благодарности отправил мне премию, которой с лихвой хватит как на всё это, так и на строительство алхимической лаборатории.

Но прежде я хотел познакомиться с алхимиком, живущим по соседству. Возможно, он поможет с тем, как лучше всё это организовать.

Радостная суета стояла несколько дней. К концу которых родовой дом Вознесенских было не узнать. Даже каменных львов намыли и отполировали до блеска. Что уж говорить про тигра, которого подстригли и причесали для знакомства с главой рода. Зверь слегка обалдел, но смиренно выдержал все процедуры. С кутлу-кеди так просто не вышло — коты сбежали в тени.

А в одно утро, всё также пасмурное, ко мне прибыл гость.

Баталов выглядел скверно. Как человек, который всё это время не спал. Разноцветные глаза его поблекли, под ними залегли глубокие синяки, а на лице была щетина, что являлось прямо таки кричащим символом хронической усталости. Ни разу не видел его небритым.

Я принял его в гостиной, где растопили камин и тот уютно трещал, наполняя комнату теплом и запахом горящего дерева. Затянувшаяся непогода принесла прохладу, которая проникала в дом.

— Александр Лукич, благодарю вас, что приняли, — вымученно сказал Баталов и буквально рухнул в кресло перед огнем.

Он протянул руки к пламени, замолчав на целую минуту. Я дал ему отдохнуть и просто погреться у камина. Молча поставил рядом чашку с крепким кофе. Роман Степанович сделал глоток и на лице его появилась блаженная улыбка.

Также молча я пододвинул блюдо со свежими пирожками, испеченными утром Прохором в печи. Глава тайной канцелярии воровато взглянул на угощение и схватил один пирожок, откусив.

— Ммм, — застонал он. — Чудо, как вкусно!

Мне показалось, что он даже прослезился от самых обычных румяных пирожков с капустой и мясом. Нет, они были действительно хороши. Но нельзя же себя так доводить. Подумав, что надо бы взять за традицию отправлять в контору не только преступников, но и угощения, я присел в соседнее кресло.

Под тихий треск дров мы уплели все пирожки.

— Знаете, ваше сиятельство, вот вроде магов еды не существует, но я уже не уверен. Ваш Прохор явно из них. Редкого таланта человек.

— Редкого, — кивнул я.

— Как, впрочем, и все остальные, живущие в этом доме, верно?

Я вскинул брови, улыбнувшись. Ну надо же как прямолинейно. Неужели устал от намеков и недоговорок? Или пришло время?

— Как, впрочем, и все живущие в этом мире, — немного жестко ответил я.

— Соглашусь, — неожиданно отступил Баталов. — Удивительные люди встречаются. Вот недавно, например, к нам явился человек и чистосердечно сознался в совершенных злодеяниях. Представляете? Сам пришел с уже готовым признанием.

Хитрая улыбка промелькнула на лице менталиста, но тут же исчезла. Он снова принял серьёзный вид.

— Ну надо же, — покачал я головой, изображая удивление. — Раскаявшийся преступник? Чудеса.

— Чудеса. Заливался соловьем и буквально умолял отправить его в острог. Кстати, благодаря ему мы взяли нескольких личностей, которых давно подозревали…

Я был рад, что граф Платов всё же не отступил от данного слова. И уж тем более тому, что его покровителей взяли.

Баталов выжидающе на меня смотрел, но я сделал вид, что поражаюсь такому невероятному событию. Роман Степанович усмехнулся и сменил тему:

— Что же касается последнего… происшествия, — он сделал паузу и неохотно продолжил: — Вынужден спросить. Как вам удалось обратить химеру против…

Он замялся, подбирая слово, но я перебил его:

— Мне? Насколько я понял, это создатель химеры напортачил, ваше благородие. Существо вышло из под контроля. И отомстило своему мучителю.

Я уже обдумывал версию, которой буду придерживаться. Как и весь наш разговор со всеми возможными исходами. Баталов знал, кто я. Дураком он не был. Может ему не хватало сил и времени, чтобы уследить за всем, но ума главе конторы точно было не занимать.

Он давал мне возможность выбрать вариант. Для императора.

— Да, я слышал, что химеры способны пойти против того, кто их создал, — протянул менталист, не сводя с меня взгляда. — Ну или того, кто контролирует. Придворный химеролог так и сказал.

Отлично, сказал то, что ему велели. Химера не могла причинить вред создателю, если только другой некромант не заставил бы её это сделать. Ну либо создатель был очень неопытным. В случае с гигантским волком это исключалось.

Правда, химеролог не являлся некромантом, просто специалистом по творениям этого темного аспекта. Как правило ими становились анималисты, желающие разобраться в природе подобных созданий. Так что подробностей он мог и не знать.

— То, что случилось в лесу… — мужчина снова замялся.

— Роман Степанович, — вздохнул я. — Ну мы же вроде неплохо знакомы. Ничего там не случилось, ничего я не видел и не слышал. Не моё это дело, вот честно. И не хочу, чтобы оно стало моим.

— Я вас понял, — глухо ответил Баталов. — Извините, устал я зверски. Пришлось в такие темные углы заглядывать… А, неважно. Я хотел поблагодарить вас, ваше сиятельство. Вас и вашего помощника. Тимофей Петрович, верно?

— Верно, — удивился я.

Парень, бесспорно, проявил себя настоящим героем. Но чтобы об этом заговорил Баталов? Впрочем, тот сразу же пояснил:

— Один из спасенных им — племянник его императорского величества.

К моему стыду, в императорской семье я разбирался слабо. Точнее молодой граф Вознесенский, а я не удосужился до сих пор изучить. Не самая интересная для меня тема. Но что-то в памяти было про почившую сестру императора и её сына, которого император очень любил. Значит, князь крови находился возле дяди, будучи его защитником.

Впрочем, неважно кого спас Тимофей, князя или простого человека. Жизнь бесценна вне зависимости от титулов.

— Разрешите мне лично передать благодарность от его высочества вашему помощнику? — вкрадчиво спросил Баталов.

— Нет, — резко ответил я и чуть сбавил тон: — Роман Степанович, у меня к вам просьба. Не трогайте парня, — прямо выдал я.

Князь явно понял, что перед ним теневик. Рыжий сам говорил, что он пытался атаковать волков через тени. Рано или поздно это должно было произойти, в той же академии. Но я хотел, чтобы у Тимофея был выбор.

Баталов невольно применил дар от моей реакции, но скрывать мне было нечего. Я лишь желал парню лучшего будущего. И был уверен, что выбор он сделает верный. Когда придёт время.

— Я вас понял, — повторил менталист, расслабляясь.

Ну вот и славно. Все друг друга поняли, чего ещё желать?

— Но всё же, Александр Лукич, я не люблю быть обязанным, — после недолгого молчания сказал Баталов. — Тем более настолько. Но что вам предложить? Ума не приложу.

— А знаете, — улыбнулся я довольно. — А кое-что есть.

Глава тайной канцелярии вздрогнул от моей улыбки. Действительно вымотался. Но я наконец-то знал, какую награду можно озвучить за спасение особ императорской крови. Чтобы и я не тревожился, и они избавились от опасной ноши благодарности.

Моя просьба Баталова очень удивила. И успокоила одновременно. Мне не требовались горы золота или доступ к тайнам и сокровищам. Пусть задача была не из простых, но и равнозначной, как по мне.

— Ну, если заручиться протекцией его высочества… — задумался менталист. — А в этом нет сомнений. То может получиться. К тому же, совсем недавно освободился один дворянский титул.

Не то чтобы титулов было строго ограниченное количество, но и раздувать этот список тоже было нехорошо. Высший свет не жаловал подобное. Так что падение графа Платова было на руку. Понятное дело, что титула его лишат. Подобные деяния были недостойны дворянина.

Могло получиться! Должно было.

А уж как это лучше всего провернуть, пусть придумает Баталов. Что он мне и пообещал, прежде чем уснуть. Глава тайной канцелярии так пригрелся возле огня и разомлел после пирожков, что задремал, едва мы договорились. Я тихонько укрыл его пледом и ушел, наказав домашним не шуметь возле гостиной. Пусть человек хоть немного отдохнёт.

Праздничное утро началось с грохота, звона бьющейся посуды и яркого солнца, светившего в окно. Дождь, терзающий столицу несколько дней, отступил. И снова вернулось лето с теплом, щебетом птиц и опьяняющим ароматом листвы и цветов.

Несмотря на то, что поезд прибывал вечером, подготовка началась с рассвета.

Прохор спалил какое-то блюдо и теперь заново всё готовил. Тимофей и Гордей ему помогали, заодно успокаивая. Они трудились на заднем дворе подле того устройства, что я подарил для кулинарных изысков. Под ногами у них крутились все коты и, судя по крикам, постоянно что-то таскали.

Мы засели в кабинете с Людвигом. Помощник привез мне кучу бумаг со всех ресторанов, будущего курорта и даже из деревни. Посвящал в детали и планы, обстоятельно объясняя, как у меня хорошо идут дела. Потратить полдня на эту бумажную возню пару раз в месяц для меня стало настоящим избавлением. И я не забыл поблагодарить Крещенского за отличную работу, повысив плату и выписав премию.

— Что касается вашего поручения, Александр Лукич, — сказал он мне, когда мы закончили с основными делами. — Я нашел графиню Вознесенскую. Это было непросто, дама тщательно заметала следы. Но я обнаружил её под Петербургом, в имении графа Ерохина. Она гостит там с окончания императорского бала.

— Вот как? — удивился я и, надо сказать, неприятно. — Со всем семейством?

— Одна. Сын, невестка и внуки отбыли. С графиней осталась лишь некоторая прислуга.

Интересно получается… Тётушка осталась в столице. Конечно, возможно что у них с этим графом вдруг случилась любовь. Но мне слабо это представлялось. Значит, нужно будет навестить родню и побеседовать.

— Благодарю, — кивнул я.

— Я позволил себе собрать некоторые сведения про графа Ерохина, — скромно улыбнулся Людвиг и вытащил из портфеля папку. — Возможно, вам это пригодится.

Ну что за золотой человек! Я отложил папку в сторону, чтобы заняться этим позже. Тут же Крещенский смахнул все остальные бумаги, неловко толкнув их локтем. Принялся извиняться и собирать, в процессе чего уронил стеллаж. Как он умудрился, я не успел заметить.

Пока он разнес мне всё, я ещё раз душевно поблагодарил помощника и отправил отдыхать. Предложил съездить в деревню, на рыбалку и в баньку. Не курорт, но по моему мнению гораздо лучше.

Мне и самому уже хотелось съездить туда на несколько дней. Пожалуй, после праздника, так и следовало поступить.

К вечеру я разобрался и с прочими делами.

Сначала поговорил с Тимофеем, на лице которого читалась такая вселенская печаль, что я всё понял. Павлова всё же поговорила с ним. Так и оказалось — когда парень пригласил девушку на праздник, она во всём призналась, не в силах больше скрывать. Глупость, конечно. Уж лучше бы после рассказала.

Но тем не менее я сумел убедить рыжего, что не всё потеряно. Обещать ничего не стал, ведь Баталов пока не сообщал о прогрессе. Я же просто заверил, что титул не проблема. С такой уверенностью сказал, что Тимофей мне сразу же поверил. Его глаза загорелись новой целью.

Даже если не получится сейчас, то это станет большим шагом вперед. И уж он своего добьётся.

Следующая беседа была с призрачной княжной. Давыдова всё это время занималась садом, пока природница явно опасалась попадаться мне на глаза.

— Ваша светлость, как вы смотрите на то, чтобы преподавать детям разные науки? — спросил я у неё.

— Вы хотите открыть здесь школу? — удивилась она.

По загоревшимся глазам я понял — попал в точку. Но ещё и школу тут строить я не собирался. Я уже съездил в лицей, где собирался учиться Гордей и поговорил с управляющим. Милейший человек оказался, к тому же открытый для экспериментов. И идея нанять преподавателя-призрака его привела в восторг.

Находился лицей поблизости, так что проблемы с перемещением у призрака не могло возникнуть. Княжна привязалась к особняку, но ежедневные отлучки не представляли угрозы.

В общем, Давыдова тоже стала совершенно счастливой, тут же улетев куда-то, придумывать учебные программы.

А когда наступили сумерки, то мы все вышли встречать Луку Ивановича и Нину Федоровну к воротам. Будущие молодожены тоже лучились радостью, были свежи и загорелы. Морской отдых им явно придал сил и заметно омолодил.

Дед лишь приподнял одну бровь, когда увидел тщательно причесанного тигра, послушно сидящего рядом со мной. Потом приподнял вторую, когда заметил преображение Дымка в Пушка-одуванчика.

— Смотрю, вы тоже тут не скучали, — улыбнулся он, протягивая руку.

Я крепко обнял его и патриарх рассмеялся, шутливо заворчав:

— Ну будет, кости переломаешь, Саша. Как вы тут? — тихо спросил он.

— Замечательно, — искренне ответил я. — Но очень по тебе скучали.

И ведь правда — так непривычно было не видеть его всё это время в любимом кресле по утрам, со свежей газетой и рассуждающего о том, куда катится этот мир.

Прохор, конечно же, прослезился, когда патриарх его обнял. Посетовал на аллергию на пыльцу и спешно ретировался в дом под предлогом того, что пора накрывать на стол.

Графиня Варягина на всё это смотрела с мудрой улыбкой. Отказалась от воспитанного поцелуя в руку и расцеловала меня в щеки. Во взгляде её была странная благодарность. Так бабушки на внуков смотрят, когда те не разносят в отсутствие взрослых весь дом.

Сад ожил, наполнившись смехом и голосами.

Конечно же не обошлось без сенатора, приехавшего поздравить друга. Воронцов посматривал на меня весь вечер с легким беспокойством. Но для беседы не отзывал, пыхтел трубкой и отвешивал комплименты графине и призрачной княжне.

В середине ужина на столе появилась большая мутная бутыль.

— Настой, особливый! — объявил Прохор, покраснев от гордости.

Так вот чем воняло всё это время со стороны подвала…

Дед откупорил пробку, принюхался и раскашлялся.

— На чём настой? — спросил он, вытирая выступившие слёзы.

— Ну дык на шишках, — растерянно ответил слуга. — Молодой господин шишек добыл…

Патриарх с укором посмотрел на меня, но я лишь пожал плечами. Можно подумать, отсутствие шишек остановило бы Прохора. Хорошо хоть от подачи жареных жаб я его отговорил. В оригинале то были лягушачьи лапки, но старик посчитал что есть там нечего будет и лучше наловить здоровенных жаб.

— Ну а чаво, забористая штука-то! Сам пробовал, во! — слуга поднял вверх большой палец, немного подумал и тише добавил: — Правда башка трещит опосля. Но зато во рту сосновая свежесть!

В общем, бутыль мы убрали. Для протирки стекол подойдёт. Достали из погреба традиционную «вдову Тамань» и поздравили с помолвкой.

Граф с графиней рассказывали нам про сверкающее теплое море и диковинные кипарисы с пальмами. Про виноградники, стелющиеся по холмам. Про огромных мотыльков и жаркие вечера.

И так тепло было от их рассказов… Или то Хакан подогрел воздух вокруг, как только наступил холодный вечер. Я сотворил иллюзию тех самых мотыльков и они, полупрозрачные, порхали над столом. Гордей сбегал за сачком и принялся их ловить. За ним носились все коты.

И пацан всё же исполнил свою мечту — оседлал тигра и они вместе продолжили охоту за мороками.

Люди, призраки, волшебные существа — все были абсолютно счастливы в этот вечер. Волшебный вечер. Я откинулся назад и взглянул на звездное небо. Мириады сияющих точек, раскиданные по небосводу. Как мириады вот таких простых моментов, из которых и состоит настоящая жизнь.

И сколько их ещё впереди? Разве можно сосчитать звезды?

Опустив взгляд, я увидел как сенатор едва заметно мотнул головой в сторону. Что же, старая традиция возобновилась — меня явно ждал новый заказ.

Уважаемые читатели!

Седьмая книга цикла на этом окончена, но продолжение истории уже ждет вас тут: https://author.today/work/422890

Неизменный низкий поклон за вашу поддержку, отклики и комментарии! Вы очень меня вдохновляете. Благодарю вас и крепко обнимаю! До скорых встреч!