Библиотекарь и Чудовище

ГЛАВА 3

Фальц, раздувая ноздри, изучал небо. Надвигалась гроза. Он чувствовал в воздухе запах дождя. Время было неподходящее. Когти его передних лап царапали землю, он беспокойно скреб одной из них, поднимая траву и грязь. Ему не нравилось находиться так близко к человеческой территории, особенно когда надвигалась буря.

Их охотничий отряд обычно не подходил так близко к Громовой реке, протекавшей вдоль северной границы Кровавых Равнин, но запасы мяса в клане истощились из-за затянувшихся снегопадов. Зима выдалась особенно суровой, а поздняя весна, с задержкой возвращения животных из лесов, заставила их расширить область поиска пищи. Гигантские черви выходили из спячки, но их было трудно найти среди травы, в которой они прятались, если только охотник не был удачлив, или если дожди не выгоняли их на открытое пространство. Найти следы небольшой стаи четырехрогих хвостохлопов оказалось слишком великим искушением, чтобы его игнорировать, и поэтому они проследили за ними до реки.

Он перевел свое внимание на молодых самцов, разделывающих животных, которых принесли охотники, следуя указаниям надзиравшего за ними старшего. Фальц старался быть терпеливым. Для большинства из них это был первый сезон охоты. Он просто чувствовал себя напряженным, зная, что только река отделяет их от человеческого города на другом берегу. Это было одновременно опасно и притягательно. Опасно, потому что там были охотники и воины, которые убили бы любого самца их вида, приблизившегося к городу, но притягательно, потому что перспектива найти пару почти стоила риска.

Фальц заметил, что слишком многие самцы с тоской смотрят в ту сторону.

Кроме того, он сам испытывал большее искушение, чем ему хотелось признать.

Тяжелые шаги позади заставили его сморщиться — он узнал знакомый шаг и вес приближающегося друга. Хранитель клана был последним Минтаром, которого он хотел видеть в момент, когда его одолевало желание. Фальц был лидером охоты не без причины — его контроль был безупречен.

— Я так и думал, что найду тебя здесь, сердито наблюдающим за молодняком, — усмехнулся Бакин, подходя к Фальцу.

Фальц бросил взгляд на другого самца. Хотя они родились в один и тот же сезон и были воспитаны вместе своими матками, но совершенно не походили друг на друга. Бакин обладал всей той грацией и привлекательными чертами, которых не хватало Фальцу. Бакин был чуть ли не на целую голову ниже, но его мускулистое тело было стройнее и проворнее. У него были бледно-фиолетовые глаза, в отличие от сероватого оттенка глаз Фальца. Даже длинный торс и четыре ноги Бакина были покрыты лишь темно-красной чешуей, в отличие от чешуи Фальца, окаймленной темно-фиолетовым. Единственным истинным сходством между ними были большие рога цвета темного дерева, величественно выступающие над бровями. Несмотря на различия во внешности, они были близки, как братья, и Бакин знал его так хорошо, как только может любой брат.

— За ними нужно присматривать, — проворчал Фальц, отказываясь клюнуть на наживку. — Индар пытался перейти реку вброд менее часа назад. Молодыми руководят гормоны, Бакин. Неразумно держать их так близко к территории людей.

Бакин вздохнул и покачал головой.

— Ты знаешь не хуже меня, что контролировать самцов в их первый сезон практически невозможно. Мы не настолько стары, чтобы не помнить, каково это — входить в свою первую охоту, и как тяжело осознавать нехватку свободных самок. Искушение, исходящее от самок поблизости, трудно игнорировать. Или ты слишком стар, чтобы это помнить?

— Мы одного возраста, и с моей памятью все в порядке. Я точно знаю, о чем думают эти самцы, и я этому не доверяю.

Бакин пожал плечами.

— Все, что мы можем сделать, это занять их, пока не сможем покинуть границу.

— По мне, это недостаточно быстро, — проворчал Фальц. — Эти самцы глупы, и нельзя надеяться на их здравомыслие. Найти самок на нашей территории — это одно. Рисковать безрассудным набегом на вражескую территорию — это безумие.

Его друг приподнял бровь.

— Ты хочешь сказать, что если бы у тебя был шанс завести собственную самку, ты бы не искушал судьбу?

— Я бы не возражал против пары… Спокойной пары с серьезным характером, которая знает свой долг перед мужем и любым потомством, которое у нее может быть. В этом я был бы достаточно разборчив, а не просто бросался к любой самке, от которой приятно пахнет.

Бакин снова рассмеялся, хлопнув его рукой по плечу.

— Ты говоришь о спаривании так, как будто в этом есть логика, хотя мы оба знаем, что когда ты найдешь ту, которая поймает тебя за нос, сопротивляться будет невозможно. Мое самое искреннее желание — увидеть, как ты падешь, и падешь сильно. Надеюсь ты будешь благословлен именно тем, что тебе нужно, а не тем, чего ты хочешь.

Фальц перевел взгляд с молодых самцов на своего друга.

— Звучит так, будто ты пытаешься проклясть меня.

Самец ухмыльнулся ему, лениво помахивая длинным хвостом, не обращая внимания на раздраженный взгляд Фальца.

— Разве это ужасно — желать видеть своего друга счастливым?

Фальц подозрительно прищурился на Бакина.

— Я начинаю сомневаться в твоем определении счастья, если ты не веришь, что то, что мне нужно, и то, что я хочу видеть в партнере, — это одно и то же.

— Пути богов неисповедимы. Иногда мы не знаем, в чем мы нуждаемся, пока это не оказывается прямо перед нами.

— Если это так, я, конечно, надеюсь, что ты получишь все, что тебе «нужно», прежде чем повелительница желаний посмотрит в мою сторону, — сказал он.

Последовал еще один смешок.

— Похоже, любовь для тебя, мой друг, — это пустая трата. Я искренне желаю, чтобы это было не так. Я бы не возражал против объятий самки, которая предназначена мне судьбой. Если бы у меня был выбор, она была бы сильной и энергичной… но я не так придирчив, как ты.

Кряхтя, Фальц повернулся и пошел вниз по склону, чтобы встретить молодняк, заканчивающих работу, а смех Бакина доносился ему вслед. Больше спорить на эту тему было не о чем, и казалось, что его друг был настроен весь день мучить его своими шутками.

Однако Бакин был прав в одном: самцов нужно было отвлекать. Фальц заметил, как в их боках начинает проявляться беспокойство, мышцы бедер дрожат. Даже мышцы их средних торсов, поднимающиеся чуть выше передних ног, были напряжены от едва сдерживаемого возбуждения.

Вздохнув, Фальц встал перед ними, привлекая всеобщее внимание. По крайней мере, они все еще проявляли к нему уважение, несмотря на лихорадочный блеск в глазах из-за подъема первого гона. Вероятно, это было больше, чем он имел право ожидать. Несмотря на поддразнивания Бакина, он слишком хорошо помнил, на что был похож первый гон — непреодолимые желания и беспомощность, без возможности удовлетворения. Его единственным позором было то, что, в отличие от других самцов его вида, чьи инстинкты с возрастом становилось легче контролировать, пока они не спаривались, каждый сезон был таким же трудным, как и первый. Он вздрогнул, когда волна возбуждения захлестнула его, самый первый признак надвигающегося гона.

Сжав челюсти, он мотнул головой на юг.

— Мы отправляемся сейчас и разбиваем лагерь у Четырех Рек. Загружайте мясо и побыстрее.

Полдюжины голов, у каждой из которых были рога первосезонной длины, рассекли воздух, кивнув в знак согласия. Несмотря на значительное ворчание разочарованных самцов, они продолжали выполнять указания. Фальц наблюдал за ними, уголок его рта лишь слегка изогнулся.

Скоро они будут далеки от людского искушения.

Самцы несли на широких ремнях обилие мяса, бережно завернутого в крупные волокнистые листья гигантской дикой капусты. С Бакином во главе, они осторожно пробирались по широкой равнине, где красновато-золотистая трава трепетала вокруг их ног при каждом дуновении ветра, когда они покидали берег реки.

У них не будет шанса спастись от дождей до возвращения в поселение своего клана, но, по крайней мере, они не окажутся рядом с рекой. Она имела обыкновение непредсказуемо выходить из берегов. Решение Бакина покинуть их нынешний лагерь было принято очень вовремя. Отставания не было, так как все самцы уже с утра готовились к отъезду. Надвигающийся дождь только усилил их спешку. Как только он обрушится, они будут вынуждены спрятаться, учитывая свирепость ливней на равнинах. Никто не хотел оказаться в таком положении рядом с коварной рекой, которая могла смести любого из них.

Как бы то ни было, у них было не так много времени. Хотя река исчезла из виду, сменившись длинными полосами лугов, по мере того, как усиливался ветер, надвигались темные тучи. Вой ветра усилился, завывая в такт звукам их шагов. Фальц едва слышал Бакина, когда тот приказывал самцам ускориться.

Отряд перешел на галоп, нарушив строй, и помчался к укрытию возле излучины Четырех рек, где высокие скалы позволили бы им пережить шторм. Они были не слишком далеко. Фальц мог видеть, как гребень скалы приближался. Они успеют. Если они не замедлят шаг, то скоро будут на месте.

Потемневшее небо озарилось вспышкой молнии. Несколько самцов отпрянули, нарушив ритм. Многие из них в испуге осели на задние лапы, но внимание Фальца привлек один из самых молодых самцов, стоявший ближе всех к нему в конце группы. Самец поменьше остальных, отвлекшись на что-то, тяжело рухнул на землю. Несколько его товарищей остановились, повернувшись, чтобы помочь ему, когда дождь хлынул внезапным потоком, расправив их гривы над головами и спинами.

— Вперед! — рявкнул им Фальц, на полной скорости несясь к упавшему самцу. Они начали протестовать, но он замахнулся на них рогами, чтобы подчеркнуть свой приказ, и они бросились прочь, оставив его помогать их другу.

Хмурый взгляд Фальца сменился озабоченным, когда он подошел к парню и понял, что дело не в том, что он неуклюж. Ошеломленный юноша болезненно поморщился, пытаясь встать, одна его нога застряла в ямке, проделанной каким-то маленьким роющим существом. Наклонившись вперед, Фальц ощупал ногу и самец застонал. К его облегчению, она не была сломана, хотя, без сомнения, юноше было больно.

— Атем, тебе повезло. Похоже, это всего лишь растяжение связок. Я собираюсь вытащить тебя. Приготовься.

Атем кивнул, его лицо напряглось, когда Фальц высвободил ногу. Хотя нога не была сломана, два передних когтя были согнуты под странными углами. Их нужно было вправить. Какое-то время самец определенно не сможет бегать. Красная чешуя Атема выглядела болезненно, когда он уставился на свою искалеченную ногу. Фальц вздохнул. Ему придется нести самца на себе в безопасное место. Иначе у Атема не было бы никаких шансов угнаться за ним. Это не обещало быть комфортным ни для одного из них.

— Мне очень жаль, Фальц, — запинаясь, пробормотал юноша, убирая с лица длинную темную прядь гривы.

— Не извиняйся. Это может случиться даже с опытными охотниками, когда их застают врасплох. Я помогу тебе перелезть через меня. Я хочу, чтобы ты схватил меня за бока своими задними когтями и обхватил руками мою грудь. Понял?

Атем кивнул, но, даже будучи предупрежденным, не смог сдержать крик боли, когда Фальц перекинул его через горизонтальную часть туловища. К счастью, самец сохранил самообладание и держался в точности так, как ему было велено. Хотя его когти неприятно впились в бока, Фальц рванулся вперед, одной рукой схватив юношу за руки, а другой обхватив неповрежденную ногу Атема. Неся еще одного самца, ему пришлось замедлить шаг, дыша короткими рывками, пока он изо всех сил бежал к убежищу.

Несмотря на все усилия Фальца, из-за дождя он быстро устал, земля под ногами стала скользкой, а трава примялась и слиплась. Он часто сбивался с шага, подскальзываясь на грязной, мокрой траве. Укрытие было размытым, но он не упускал его из виду. Когда они были уже близко, в поле зрения появился еще один самец, подошедший к нему сбоку.

Бакин!

Облегчение охватило Фальца, когда его друг помог уложить Атема на бок и взял на себя его вес, пока они преодолевали оставшееся расстояние до пещеры. Они даже не замедлили шаг, когда галопом влетели в укрытие, их бока вздымались от напряжения. Даже с дополнительным набором легких, которые позволяли их виду бегать на большие расстояния, Фальц запыхался, его бока дрожали от изнеможения. Одним усилием воли он удержался на ногах, когда Бакин снял с него юношу. С помощью двух других опытных охотников они отнесли молодого самца глубже в пещеру, прежде чем осторожно опустить его на землю.

На дрожащих ногах Фальц последовал за Атемом, присматривая за ним, пока не подошел целитель. Только когда поврежденная нога самца была осмотрена, Фальц позволил себе найти место, где он мог бы свернуться калачиком вдали от любопытных глаз. Опустившись на землю, он уставился на ливень. Ему было жаль любого, кто оказался в плену этого безумия.