Чёрный лес

Глава 4

— На мост! — крикнул Дроган, больше не пытаясь скрываться.

Вместе с лучником они кинулись к руинам. На удачу, путь был достаточно коротким, и разведчики успели нырнуть под каменный свод до того, как вихрь кожистых крыльев промчался снаружи.

— Какого чёрта? — прохрипел Рауд, делая судорожные вдохи. — Откуда дракон в этих местах? Их здесь сотню лет, как не видели.

— Да уж, — пробормотал в ответ Дроган. — Отличное место выбрали для привала. Мало того, что в вымершей деревне кто-то бродит, так ещё и грёбаная крылатая ящерица.

Он огляделся. Разведчики оказались в старом арочном коридоре, с потолка которого свешивались корни деревьев.

— Что теперь?

Дроган задумался.

— Придётся идти вглубь. Попробуем найти другой выход, незаметно выберемся наружу, и уйдём. На обратном пути заглянем в деревню, посмотрим, кто там двигался. Не больно-то хочется, чтобы неизвестные твари рядом бродили. И, видимо, отправимся сворачивать стоянку, пока гости не нагрянули.

Рауд кивнул.

— Звучит, как план.

Спутники двинулись вглубь. Спустившись по ступеням, они оказались в зале с низким сводчатым потолком, подпираемом рядами квадратных каменных колонн. Свет уже почти не проникал сюда снаружи, и Дроган запалил свечной фонарь. Воздух пах сырой землёй. Откуда-то доносились мерные звуки капающей воды. Громада руин, возвышавшихся над ними, незримо давила своей массой, заставляя невольно пригибаться.

Перехватив покрепче топор, Дроган обошёл зал. Наверх вели две винтовые лестницы, одна из которых обрушилась под весом прошедших лет. У дальней стены каменные ступени полого вели ещё дальше вглубь затерянной крепости. Разведчики переглянулись. Рауд слегка пожал плечами, словно говоря «а какой ещё у нас есть выбор?».

Подняв повыше фонарь, Дроган двинулся во тьму.

Стены и потолок давили со всех сторон, и воитель поймал себя на том, что втягивает голову в плечи. Макушка Дрогана почти доставала до шершавой каменной поверхности. Примерно каждые десять шагов ему приходилось нагибаться, чтобы пройти под опорной поперечной балкой. Некоторые из них рухнули, и потолок заметно просел, совершенно не добавляя разведчикам уверенности.

Дроган нервно поёжился. За прошедшие годы он изрядно отвык от подземелий, и теперь всё его существо кричало о бегстве. Воображение в красках рисовало, как потолок обваливается, погребая людей под собой. Или хуже — отрезая от выходов и обрекая на медленную и мучительную смерть от удушья и жажды. Дроган судорожно сглотнул. Воздуха вдруг стало меньше, или ему только показалось? Воитель покосился на шедшего следом лучника, но тот был спокоен и невозмутим.

— Не боишься, что вся эта громада может обрушиться на нас? — спросил Дроган.

Голос его звучал более хрипло, чем он надеялся.

Рауд пожал плечами.

— Я как-то привык, пока работал на рудниках. Обычное дело. Пара моих друзей так и погибла.

Дроган кивнул.

— Как ты вообще оказался на каторге?

Рауд помедлил, прежде чем ответить.

— Отец продал меня за долги, когда мне было девять. Несколько раз переходил с рук на руки, пока не оказался на медных рудниках.

Лучник нахмурился.

— Это был ад. Я пробыл там всего несколько месяцев, но с тех пор кашляю кровью. Мало кто выживал больше года. Когда десяток друзей умерли в собственной крови и дерьме, я и ещё несколько наших поняли, что терять нам уже нечего. Тогда и решились на побег. Пятеро сумели выбраться, ещё трое погибли, пока бежали от собак, которых пустили за нами по следу. Я уж думал, никто в итоге не уйдёт. Решили разделиться, чтобы хоть у кого-то был шанс. Мне в итоге повезло — укрылся у «Котов», да и как-то прибился к ним. Драться я не умел, да и не смог бы, вот Эгиль и взял к себе. Спас меня — если б вышибли из отряда, недолго бы я протянул.

— А что с остальными?

Рауд пожал плечами.

— С тех пор, как разделились, ничего о них больше не слышал.

Лучник остановился, прислонился плечом к стене, судорожно втянул воздух ртом и закашлялся.

— Надо выбираться, иначе влажный воздух тебя убьёт вернее, чем дракон, будь он неладен.

Рауд кивнул и двинулся следом за Дроганом.

— Да мне б только умереть, пока я ещё полезен. На большее я и не рассчитываю.

Дроган не знал, что ответить на такие слова, и просто молча шагал во тьму. Коридор вёл всё ниже. Иногда от него ответвлялись узкие проходы, а временами проёмы вели в небольшие залы, но все они были пусты. После третьего Дроган перестал в них заходить и просто заглядывал, посветив фонарём. Но каждый раз неизменно возвращался в основной коридор.

В конце пути разведчиков ждала расширяющаяся каменная лестница, которая вела вниз, к массивной каменной арке, за которой Дроган разглядел человеческий силуэт. Сначала он инстинктивно отпрянул, однако, присмотревшись, выставил вперёд фонарь и осветил мраморную поверхность статуи. Она изображала человека средних лет в просторном одеянии. Судя по осанке и надменному выражению лица, она изображала какого-то боярина или воеводу.

— Зачем было ставить её здесь, в подземелье? — прошептал Рауд.

Мрачность места влияла и на Дрогана, и он ответил так же тихо:

— Её сюда перенесли. Смотри — постамент явно ломали, чтобы снять. Кто-то хотел избавиться от этого мужика.

— Там какая-то надпись.

Дроган присел и провёл рукой, счищая грязь с выбитых на мраморе букв. Алфавит был очень старым, но язык не сильно изменился за столетия, прошедшие с тех пор.

— «Узрите славу Великого Императора Фираксеона, Агариса Гериона Иларета, От Чьей Поступи Сотрясается Земля», — прочитал он, — «Несокрушимого и Вечного Владыки Людей и Земли От Восхода До Заката Солнца. Великий город, что окружает тебя, о путник, возведён, дабы увековечить Его немеркнущую славу».

— Да уж, увековечили — так увековечили, — усмехнулся Рауд.

Вместо ответа Дроган поднялся и прошёл вдоль стены. На уцелевших остатках штукатурки, почти уничтоженной сыростью и временем, можно было различить примитивные изображения человека, чья статуя стояла в центре зала. В одном месте он командовал победоносными армиями пехоты в странных полосатых доспехах, в другом — воздвигал монументальные сооружения. На третьем изображении безногий, из-за отколовшегося куска штукатурки, император Фираксеона держал в руках солнце и луну, заставляя их двигаться по небосводу.

— Кажется, у него не было проблем с чувством собственной важности, — хмыкнул за спиной Рауд.

— Или наоборот — были. Как посмотреть. В любом случае, нам надо отсюда выбираться. Смотри — там какое-то возвышение. Может быть, мы найдём проход за ним.

Разведчики приблизились к тому, что Дроган сначала принял за ещё одну статую. Но на этот раз перед ним предстал трон на каменном постаменте, некогда богато украшенный позолотой и драгоценными камнями. Но сейчас почти все его гнёзда были пусты. Положив на подлокотники истлевшие руки, сидение занимал древний скелет в остатках некогда прекрасной мантии. Теперь же она была лишь очередной насмешкой над былым величием своего хозяина. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что проникшие в усыпальницу воры давным-давно вынесли всё ценное, оставив лишь позолоту да пару мелких камней, вделанных в спинку трона.

— Смотри, камни-то настоящие, — присвистнул Рауд, поднявшись к трону и доставая кинжал.

Дроган предостерегающе вскинул руку.

— Постой. Опыт говорит, что не стоит этого делать.

Но лучник уже поддел остриём одну из драгоценностей.

— Брось, что может случиться? Всего пара штук. Остальные, вон, уже вынесли, и я что-то не вижу здесь трупов мародёров. Я всю жизнь жил в нищете, не хочу упускать сокровище, которое само идёт в руки.

Камень упал в его ладонь. И тут же пустые глазницы черепа зажглись изумрудным огнём.

Дроган выругался.

— Как предсказуемо! Что может случиться, ты хотел знать?

Но Рауд не слушал. Он отшатнулся от скелета, оступился и рухнул на пол, едва не разбив голову о крайнюю ступень. Дроган протянул ему руку и помог подняться, другой рукой удерживая топор.

— Жалкие воры! — послышался глухой могильный голос. — Святотатцы, посмевшие нарушить покой великого Императора! За это вы будете преданы медленной и чудовищной смерти, которая покажется вам избавлением — настолько мучительными и полными агонии покажутся вам страдания, что будут ей предшествовать! Стража! Стража!

Дроган перехватил древко, готовясь встретить неупокоенных врагов. Но никто не появился. Эхо скрежещущего голоса нежити разносилось по пустым залам.

— Пусть эти трусы сбежали, — зловеще прошипел тот же голос, — я и сам сумею покарать недостойных.

Но ничего не произошло. Дроган ждал, когда скелет окончательно пробудится и поднимется со своего места, но этого не случилось. Огонь в глазах черепа чуть потускнел.

Рауд откашлялся.

— Прости, но мы не воровать сюда пришли. Вообще случайно набрели на эту комнату. И здесь уже почти ничего и не осталось! Ну, а что до этого камня — прости, я думал, он никому уж не нужен. Я верну!

— Жалкие оправдания воров, — проскрежетал скелет.

— Прости, владыка, но как нам к тебе обращаться? — спросил Дроган.

Огоньки в глазницах вспыхнули с новой силой.

— Как! Вы, ничтожные, не узнаёте своего повелителя? Сама твердь сотрясается от поступи Агариса Гериона Иларета, Великого Императора Фираксеона, Несокрушимого и Вечного Владыки Людей и Земли От Восхода До Заката Солнца!

Дроган нахмурился.

— Императора чего?

Огоньки мигнули.

— Из каких далёких земель явились вы, варвары, что не слышали о Вечной Империи, величайшем государстве из всех созданных людьми и богами, простирающемся в бесконечность мироздания?

Рауд пожал плечами.

— Ну, простите, милсдарь. Не слышал я о вашей вечной империи. У нас тут только семь княжеств, от границ до границ Чёрного леса.

— Что же это за княжества?

— Ну, например мы сейчас находимся в Гальрадском. По соседству с нами — Валидорское, южнее — Миргородское…

— Что? Как вы смеете попирать императорскую власть, называя эти провинции «княжествами»? Ничтожные бунтовщики…

— Ваше императорство, — перебил Рауд мертвеца, вконец осмелев от понимания, что никакой стражи не появится, а сам скелет, очевидно, не собирается нападать, — с вашего позволения мы пойдём. Дел у нас ещё много, а день потихоньку к закату клониться. Здоровья вам, и всяческих благ. Ну или, учитывая ваше состояние, просто всех благ.

— Моё состояние? — пробормотал череп. — Что не так с моим состоянием?

И тут же тихо вскрикнул.

— Какое чёрное колдовство сотворило это со мной? Что произошло? Это вы виноваты? Немедленно верните мне мой облик! Мне было обещано бессмертие!

— Идём, Дроган, — Рауд отвернулся от сидящих на троне останков.

Но Дроган шагнул вперёд, к трону.

— Успокойся, Император. Что последнее ты помнишь? Какой сейчас год?

— Дроган, нет времени! — окликнул Рауд.

Воитель отмахнулся.

— Когда ещё ты встретишь существо, чья память хранит воспоминания о далёких временах, которые для нас — лишь легенда?

— Не смейте переговариваться при Императоре! — прошипел череп. — Никто не смеет говорить без моего дозволения…

— Да-да, — перебил Дроган. — Послушай, твоё императорство, мой приятель в чём-то прав. Времени у нас не так, чтобы много, так что ты либо говоришь с нами, либо мы разворачиваемся и уходим, оставляя тебя здесь. Двигаться ты, я так понимаю, не можешь. Хочешь провести вечность в этом склепе наедине с собой, постепенно сходя с ума?

Глазницы черепа на миг ярко вспыхнули, то ли от ярости, то ли от ужаса описанной судьбы. Однако следующие слова прозвучали спокойно и тихо.

— Что же, я готов рассказать вам то, что вы хотите. Но, в таком случае, я требую, чтобы вы забрали меня отсюда. Ты прав, я не хочу провести во мраке усыпальницы несчётные годы. Возможно, ты даже не так глуп, если ищешь моих знаний. Забери меня с собой и поклянись в верности, и я открою тебе свою мудрость.

— Я заберу тебя. Но насчёт клятв — должен тебя огорчить, все мои клятвы верности уже принесены и остались в прошлом.

Воцарилась тишина. Лишь где-то вдалеке капала вода.

— Что ты хочешь знать? — проскрипел, наконец, череп.

— Что последнее ты помнишь? Какой сейчас год, например?

— Восемьсот двадцать третий.

— Должен тебя разочаровать, — покачал головой Дроган. — С тех пор прошло пятьсот лет. Сейчас тысяча триста сорок седьмой. Кто бы ни обещал тебе бессмертие, очевидно, он выполнил своё обещание лишь наполовину. Твоя империя обратилась в прах, а известные земли сейчас окружены чёрным лесом. Ты помнишь его?

Ответом ему была тишина. Дроган уже не ждал ответа, когда вновь раздался потусторонний голос, звучавший ещё глуше, чем до этого.

— Я пытаюсь сделать вдох, но не могу. У меня чувство, будто я задыхаюсь, но у меня нет лёгких, чтобы дышать. Я лишь мертвец. Моя империя в руинах. Сам я заперт в склепе. Всё, что я знал, мертво. Мне нужно покинуть это место и оказаться под сводом небес. Ведь он-то всё ещё на месте, скажи? Отнеси меня наружу. Прошу тебя…