Дуэт в интерьере или Он, Она и Все Остальные

Глава 7

Глава 7. Невероятная сложность бытия

Зои

К счастью, прием у императора закончился без эксцессов. Встреча с графиней де ла Марш оказалась единственным инцидентом, не предусмотренным ее личными планами и программой приема. Больше ее никто не опознал, не беспокоил и ни во что не втягивал, и она отлично провела время, осмотрев достопримечательности дворца, вволю потанцевав, - в том числе и с Гертом, - и мило пообщавшись все с тем же Гертом и с подругами и друзьями по Академии. Впрочем, где-то в середине приема она отметила странное оживление среди некоторых приближенных императора, в числе которых оказался и князь Геннегау. Люди о чем-то тихо, но в достаточной мере нервно переговаривались, что-то обсуждали, и, вообще, сновали туда-сюда, - уходили и возвращались чаще, чем это было предусмотрено протоколом, - да и посещением сортира такие массовые «исчезновения» не объяснишь. Так что оставалось предположить, что ее кресло в некоем зале князей-выборщиков, и в самом деле, обрело имя, и этот факт произвел на всех прикосновенных очень сильное и неоднозначное впечатление.

«Ах, да! – вспомнила она между делом, - еще же банк! Из банка тоже, кажется, должны были сообщить».

Что ж, она понимала и принимала, как данность, тот факт, что другая сторона знает теперь о ее возвращении, и, вероятно, понимает или, как минимум, догадывается, что она тоже «в курсе всех дел», раз нашла правильный банк и предъявила там то, что положено предъявлять. Интересно другое, как вышло, что ее отчим не знал про существование жетонов? Почему ему не рассказал об этом его друг император? Или император, взошедший на престол совсем недавно и лишь благодаря невероятному стечению обстоятельств, тоже не знает всех тайн и секретов? Такое могло случиться, если князья-выборщики решили не ставить его в известность о том, как работает магия их Соглашения с короной. Тогда следовало предположить, что оба, - и Конрад, и император, - были неприятно удивлены, когда сначала пришли новости из банка, а затем на кресле в княжеском зале появилось ее имя: «Княгиня Зои Геннегау». После этого они, конечно, смогут когда-нибудь все выяснить, ведь не может быть, чтобы Черный кабинет, Гильдия и Дворянская ложа совсем ничего не знали про особую магию князей-выборщиков. Но никто из них не знал ни того, где хранился жетон, ни того, как Зои до него добралась. Скорее всего, им не удалось сходу выяснить, где она сейчас находится, как выглядит, где скрывалась все эти годы, и под каким именем живет. Еще, наверное, может возникнуть предположение, что ей кто-то помогал и продолжает помогать, поскольку только это могло бы логично объяснить то, как пятилетняя девочка смогла сбежать из замка Эфт.

«Поиск ответов на эти вопросы займет у них какое-то время, - решила она, обдумав ситуацию так и эдак, - так что вряд ли «опознание» случится в ближайшие дни, а там посмотрим!»

На данный момент у нее, как ни странно, были другие проблемы. Ночь после приема они снова провели вместе с Гертом, и тогда, той ночью, Кьяра окончательно решила, что расстанется с Фике. Неизвестно, как дальше сложатся их с Гертом отношения. Может быть, через полгода-год они разбегутся, но не исключено так же, что надолго останутся вместе. Трудно сказать, невозможно предположить, потому что это не сказка и не роман для девушек, в котором, как и в сказках, все заканчивается тем, что «жили они долго и счастливо, и умерли в один день». В жизни все сложнее и проще, и как у них там все сложится, заранее знать нельзя. Но как бы все ни повернулось потом, прекращать так неожиданно и так красиво возникшие отношения она не хотела, но и совмещать Герта с Фике она никак не могла. С Маргой она его, возможно, и поделила бы, но совсем не так, как с Фике. С Фике этот номер явно не пройдет, - тройнички, как она слышала, не всем по нраву, - а значит, надо найти способ расстаться с подругой без «боя посуды», без истерик и скандала. Это будет непросто, чего уж там, но Кьяра не привыкла прятаться от трудностей, она всегда прямо шла им навстречу. Однако, в этот раз все, как ни странно, разрешилось малой кровью.

- Ты с ним спишь! – с обвиняющей интонацией в голосе заявила Фике, и даже едва не ткнула Кьяру по-простецки пальчиком в грудь. Все-таки влияние второго и третьего этажей на аристократию оказалось куда сильнее, чем можно было предположить.

- Скажем так, я с ним переспала. – Имя Герта не было произнесено, но обе знали, о ком идет речь.

— Это из-за платья? – нахмурилась Фике. – Из-за драгоценностей?

Что ж, в этом могло быть много правды, если бы все случилось именно в такой последовательности: сначала тряпки, затем секс.

«Хотя…»

Тот праздник «грязного разврата», который она устроила Герту в их вторую ночь, был сильно мотивирован его «сюрпризом», вот только, во-первых, к этому моменту Кьяра и сама оказалась обладательницей нехилого состояния, а во-вторых, она никогда не была по-настоящему меркантильной, хотя и понимала силу денег. И на половые излишества ее сподвигла не столько цена подарков, сколько заинтересованность Герта в ней любимой, его чувства, забота и его желание сделать ей приятное. Не подарок, а сюрприз, вот в чем было дело. И потом, отдалась-то она ему еще тогда, когда никак не могла знать о новом платье и сопутствующих «штучках».

- Из-за платья? – повторила она за Фике. – Ты хочешь меня обидеть, Фике? Если так, то, считай, ты своего добилась.

- Нет, я… - попыталась возразить подруга.

- Я не хочу ссориться, - сменила Кьяра тональность и направленность диалога. – Я сама хотела тебе все рассказать и все объяснить. Сказать, что влюбилась. Объяснить, что сердцу не прикажешь, что ни в тебе, ни в нем я никогда не видела источник процветания. Я всего в жизни добиваюсь сама. Мне не нужны спонсоры, и ты это прекрасно знаешь.

- Знаю, - понурилась уже теперь навсегда бывшая девушка.

- Я хочу, чтобы мы остались подругами, - аккуратно прояснила свои цели Кьяра. – Если это возможно… Если ты не против…

На самом деле, она понимала, что прорвало Фике не только, потому что Кьяра променяла ее на другого. Фике постоянно ощущала свою несостоятельность, как девушка Кьяры, и та это хорошо видела. У ее подруги не было своих денег, чтобы делать любовнице дорогие подарки. Ей на свои-то «булавки» едва хватало выделяемых родителями средств, и Кьяра явно тратила на себя и на нее гораздо больше денег, чем дочь князя Церинген. И, разумеется, комплексовала Фике из-за этого по страшной силе. А на балу в императорском дворце она, как и многие другие девушки, вполне оценила и платье Кьяры, и туфельки, и сумочку. Не пропустили они и дорогую, но, главное, изящную голубую парюру. Однако в отличие от других гостей, Фике, Джина, Трина и Лисетт быстро догадались, откуда дровишки. Интерес к ней Герта было не скрыть, их связь у обоих только что на лбу не была написана. Большими красными буквами, в особенности, для тех, кто знал предысторию их знакомства в Аппе и ее продолжение в Академии. Вот девушка и взбрыкнула. Кьяра, впрочем, разгореться скандалу не позволила, и после относительно спокойного выяснения отношений, - слез, поцелуев и трех бутылок шампанского, - они решили, что ссориться не будут, а будут дружить, даже если теперь они уже не пара, и обе переключатся с девочек на мальчиков.

Все это разбирательство заняло весь первый день после возвращения из отпуска, - все-таки их отпустили из Академии только по случаю императорского приема, - и значительную часть ночи, так что с Гертом она виделась только на обеде и ужине, да в учебных классах. Наведаться к нему в комнату ночью тоже не получилось, так что на следующий день она была в достаточной мере раздражена, но, в целом, держала себя в руках. А вечером после очередной тренировки на дальнем полигоне, - Кьяра повзрывала там кое-что кое-чем, - ее на главной аллее парка перехватила Черная Марга.

- Добрый вечер, дамы! – вежливо поздоровалась она, появляясь откуда-то с боковой тропинки, теряющейся среди старых дубов. – Прошу прощение за беспокойство, но мне крайне необходимо срочно переговорить с госпожой баронессой, если это возможно. Еще раз мои глубочайшие извинения!

Вообще-то, наедине и на занятиях они уже пару месяцев, как перешли на «ты», но вот такие вот встречи, как эта, попадали в зону полной неопределенности. Их нельзя было отнести ни к неформальным, ни к учебным ситуациям, и Марга предпочла уважительный тон простолюдинки, обращающейся к аристократкам. Кьяра это поняла и оценила, а ее спутницы кивнули ей с пониманием. О том, что она сближается, - если уже не сблизилась с Гертом Вейландом, - на их потоке, имея в виду аристократов, не знал только ленивый. И желание Марги объясниться с разлучницей было очевидным и понятным. И, хотя такие разбирательства никогда ничем хорошим не кончаются, все были согласны, что поговорить все-таки стоит. Кьяра это поняла сразу, едва взглянула на сопровождавших ее Алису и Джину, и, кивнув им, повернулась к Марге.

- Здравствуйте, Марга! – вежливо улыбнулась она, не желая плодить врагов на ровном месте. – Разумеется. Я в полном вашем распоряжении.

- Идите, девочки! – отпустила она подруг и снова повернулась к Марге. – Здесь или найдем беседку?

На дворе стояла зима. Не слишком снежная в этих широтах и не такая холодная, как в северных муниципиях, но все равно январь месяц – это середина зимы. Температура воздуха, дай бог, десять градусов выше нуля и при отсутствии осадков и ветра по территории академического парка вполне можно было ходить не в шубах и дубленках, а всего лишь в утепленных куртках. Однако, если им предстоял долгий разговор, то лучше было спрятаться в беседке, в большей части которых можно было задействовать согревающие артефакты.

- Согласна, - несколько натянуто улыбнулась ей Марга. – Тут недалеко, у пруда есть подходящая.

— Значит, решено, - согласилась Кьяра, и они пошли по той самой тропке, откуда прежде появилась на аллее Марга.

Идти было недалеко, - Кьяра и сама знала, о какой беседке идет речь, - но, учитывая, что шли молча, была рада, что прогулка надолго не затянется.

- Спасибо, что согласилась поговорить, - Марга села напротив нее, включила встроенный в стол артефакт обогрева и достала сигареты.

- Герт? – спросила Кьяра, доставая свою пачку.

- И да, и нет, - коротко ответила Марга, закуривая.

Кьяра решила не торопить события и дать девушке высказаться, тогда станет ясно, о чем они говорят, и она сможет выбрать линию поведения.

- Понимаешь, какое дело, - сказала между тем наложница ее Герта, - я, если судить общими мерками, вся в шоколаде. У меня контракт, и, даже если Герт полностью сосредоточится на тебе, я обеспечена до конца учебы. К тому же Герт хороший человек, он не станет держать меня про запас. Станут ваши отношения стабильными, он позволит мне ходить на сторону. Если захочу, конечно. Это одно из условий контракта.

«Тогда я не понимаю, о чем мы говорим, - опешила Кьяра. – Или у нее любовь-морковь? Но тут уж слово за Гертом, а не за мной».

- Предполагаю, что это была преамбула, - сказала она вслух.

- Да, разумеется, - поспешила согласиться с ней конкубина.

Кьяра никак не могла решить, какой термин нравится ей больше: наложница, конкубина или содержанка. Все-таки у каждого из этих терминов свое значение, свой оттенок смысла. Они отнюдь не синонимы, и этим все сказано.

- Я не влюблена в Герта, - начала Марга новый круг объяснений. – Это просто для сведения, но он мне симпатичен и как мужчина, и как человек. Сильный, умелый и щедрый любовник и порядочный, нежадный работодатель.

На последнем слове Магда хмыкнула, подчеркнув, что понимает свое положение продажной женщины. Кьяра тоже улыбнулась. Во-первых, потому что хотела снизить негатив, подразумеваемый словом «работодатель», а во-вторых, прикинув, что безумства, которые она творила с Гертом, тоже можно подверстать к той же теме «зависимости», и, хотя у нее это вроде бы не так, как у Марги, но по факту кое-что из того, что она сделала с ним впервые в своей жизни, произошло после «сюрприза», да и перед тем… Если не брать в расчет чувства, то получится, что он ей помог, и она ему дала. Все очень смутно и неопределенно, и недаром Фике, знавшая ее много лучше других, начала с обвинений в меркантилизме.

- Что дальше? – спросила Кьяра.

- Я хочу остаться с ним… с вами, если вы не против… во всех смыслах.

- Любовь втроем? – подняла Кьяра бровь.

- Я на многое не претендую, - пожала роскошными плечами Марга. – Я предлагаю себя в качестве младшего партнера, если ты понимаешь, что я имею в виду. И, в конце концов, это может быть не только секс или даже вовсе без секса…

«Сильно! – признала Кьяра. – И, вроде бы неглупо. И звучит соблазнительно, но…»

«Но» здесь явно не выступало противопоставлением, скорее, оно указывало на некую недосказанность.

- Скажи мне, Марга, то, что ты не договариваешь, - сказала она, озвучивая свои ощущения. – Скажи это, и мы все решим прямо здесь и сейчас. И не бойся, что бы ты ни сказала, это останется строго между нами.

Теперь, когда слова прозвучали, оставалось только ждать. Марга не стала отнекиваться, но, не отрицая сам факт наличия тайны, не скрывала того, что все еще находится в раздумьях.

«Значит, я угадала верно, - поняла Кьяра. – Есть у нее тайна, и эта тайна дорогого стоит. Отсюда и сомнения».

- Я тебе верю, - наконец, решилась Марга, прервав затянувшееся молчание. – Почти уверена, что не проговоришься.

- Почти? – перебила ее Кьяра.

- Мой дар не позволяет утверждать что-нибудь с точностью выше восьмидесяти процентов. Но ты – на максимуме, - усмехнулась красавица. – В общем, ты поняла, я могу знать, и могу чувствовать, насколько мое знание близко к истине. Твоя порядочность – это максимум, то есть, те самые пресловутые восемьдесят процентов, а вот то, что ты не та, за кого себя выдаешь, пока только пятьдесят. Но с позапрошлой недели вероятность того, что тебе принадлежит какой-то громкий титул, но ты при этом вынуждена от кого-то прятаться, выросла и продолжает неуклонно расти. Я не знаю, что это значит, но могу попробовать угадать.

«Ничего себе красотка!»

- Пробуй! – сказала она вслух.

- С тобой произошла какая-то мутная история. Давно. Скорее всего в детстве. Фон Аренберг неродная фамилия. В этом я, пожалуй, почти уверена. Процентов семьдесят. Где-то так. Продолжать?

- Да, - кивнула Кьяра, которую начала бить нервная дрожь. – Пожалуйста.

- Тебя кто-то спрятал, - продолжила «гадать» Марга. – Не знаю, зачем, но, вроде бы, имелась угроза. Твое имя – оно… Оно слишком большое, чтобы угадать, что случится потом. Имя загораживает горизонт. Как-то так, но так или иначе, в конце концов все будет хорошо. И это как-то связано с Гертом. Вы будете вместе – это максимально достоверный прогноз.

- А ты?

- Возможно, я буду с вами, достоверность в районе пятидесяти процентов. Кем, не скажу. Секс будет, я думаю, но будет ли ménage à trois[1], не знаю. Не буду врать, что мне все равно. Хочу, разумеется, иначе бы не было этого разговора, но не знаю, получится или нет.

- Объясни, - попросила Кьяра. – Твое желание быть третьей… Оно странное. Ты же понимаешь, что Герт в любом случае поможет тебе здесь в Академии, а потом с твоим уровнем дара и красотой сама можешь стать баронессой или графиней.

- Нет, - покачала головой Магда. – Не получается. Очень низкая вероятность. А с вами, наоборот, прогноз успеха почти предельный. Не знаю, отчего так, но с вами получается, а без вас – нет. Во всяком случае, пока.

- Не с нами, а с Гертом, - поправила ее Кьяра, начавшая понимать, какие ветры надувают паруса Марги.

- С ним одним чуть больше пятидесяти процентов, - объяснила девушка. – С тобой с одной – полностью бесперспективно. А с вами обоими – просто обещание счастья. Жизненный успех и личное счастье. Я так это вижу, когда вижу.

- Ты же понимаешь, - чуть пожала плечами Кьяра, - что последнее слово в любом случае за Гертом. Я за него ответить не смогу.

- Но сможешь поддержать меня, если у него возникнут сомнения, - разъяснила Марга свою позицию, - или попросту не станешь возражать, если он захочет взять меня с собой. Я пришла к тебе, потому что лично мне важна твоя позиция. Герту она тоже важна. Поэтому, прежде чем говорить с ним, я решила поговорить с тобой.

- Он не станет решать это прямо сейчас, - высказала Кьяра осторожное предположение. Предполагать можно многое, сказать что-то наверняка куда сложнее.

- Да, не станет - кивнула Марга, - но твое отношение ко мне может оказаться критичным, когда придет время принимать решение.

«Что ж, ты права, Марга, - вздохнула мысленно Кьяра. – Умная, красивая… И много что еще, но…»

- Ты когда-нибудь?.. – спросила она вслух, постеснявшись задать Марге вопрос, как есть, без обиняков и околичностей. Но Марга ее, тем не менее, поняла, наверное, это просто витало в воздухе.

- Нет, - покачала головой красавица. – Но я не прочь попробовать. Я имею в виду с тобой, больше, скорее всего, ни с кем. Но с тобой… Я это вижу, Кьяра, и мой прогноз положительный.

- И тебя устраивает подчиненное положение? – не удержалась Кьяра от последнего на сегодня провокационного вопроса, хотя и сама отлично знала ответ, да и Марга ей все только-что объяснила.

- Если только в отношении вас двоих, то да, - не задумываясь ответила девушка. – Я же сказала, с вами у меня получается хорошее будущее. Даже признанные бастарды мерещатся, семья, счастье, дом, безопасность. Что-то такое.

Последние слова Магды заставили Кьяру задуматься, поскольку задевало краем одну очень серьезную проблему. У нее самой было, ну или будет целое княжество. А Геннегау нужны, как минимум, два наследника, потому что нельзя повторять горький опыт ее деда и матери. Однако принцу Дюрфора тоже нужны два-три наследника, а лучше больше, поскольку титулов у Герта столько, что на всех хватит и еще останется. Конечно, об этом рано еще говорить, но, если все сложится, как пророчит ее собеседница, не станет же она рожать такую прорву детей? Пять-шесть детей – это же ужас ужасный. Тут бы им и пригодилась Марга.

«Я что, уже собралась за него замуж? – поймала она себя на глупой мысли. – Мы с ним переспали-то пока всего несколько раз, да и возраст у нас детский, куда нам с ним под венец?»

- Слушай, Марга! – сказала она, окончательно решившись на такое чудовищное сумасбродство. – Вообще-то, я не собиралась замуж лет до тридцати, но это было еще до Академии. Сейчас думаю, что планку можно спустить, но не ниже двадцати пяти. Срастется с Гертом – хорошо, не срастется – плохо. Но это я сейчас так думаю, а как буду думать через год или два, не скажу, потому что не знаю. Нет у меня твоей способности заглянуть за горизонт. Может быть, буду рыдать, если не сложится, а, может быть, не буду. Кто знает? Однако, я не против твоего присутствия рядом, если все сложится именно так, как ты говоришь.

- Как надолго, в каком качестве и насколько рядом, даже представить себе пока не могу, - добавила, увидев, как меняется выражение лица Марги. - Сейчас ты точно с Гертом, а значит и со мной. Но будем ли мы с тобой спать или того хуже, будем ли спать втроем, не знаю и знать не желаю. Как получится, так и будет. Впрочем, скажу кое-что еще. Ты мне нравишься. Не в сексуальном плане, хотя ты очень даже ничего… В общем, аппетитная девушка, что есть, то есть. Но я имела в виду в человеческом плане. Характером, умом, способностями, а не только всем этим, - обвела она рукой соблазнительный контур. - И я готова дружить. Принимая, разумеется, в расчет все те ограничения, которые накладывает на нас сословное общество, а оно накладывает, сама же знаешь. Но, считай, что первый шаг сделан. Ты приглашена ко мне на чашку кофе. Завтра, в восемь часов вечера. Кофе можно заменить чаем, вином или бренди, придешь?

- Конечно приду! – улыбнулась Марга, явно испытывавшая чувство облегчения. Разговор был сложным, тема непростая, но, в конце концов, она, похоже, получила то, что хотела от него получить.

***

Несколько дней после возвращения из столицы, все было тихо и мирно. Кьяра вернулась к занятиям, в очередной раз удивляясь простоте поставленных перед студентами задачь, - «Легкотня!» - и попутно, практически не напрягаясь, сдала досрочно все зачеты по физподготовке и «боевой магии». Первое при ее кондициях было просто смешно, такие там были жалкие нормативы. Второе, в принципе, тоже, поскольку единственное, что потребовалось сделать, это послать огненное копье на тридцать метров. Кьяра послала. Очень мощное и очень быстрое копье, и точно в десяточку. Каменная мишень пошла трещинами, а она получила свой зачет. В остальном жизнь продолжалась так, как если бы ничего не произошло. Будни, рутина и, конечно же, скука. Тем более, что по ряду объективных причин, спать с Фике она перестала, а с Гертом не начала. Не поняли они пока, как это все будет выглядеть, когда она потащится на мужскую половину. О том, чтобы Герт приходил к ней и вовсе речи не шло. Женский коридор сильно отличался от мужского тем, что девушки «ни в чем себе не отказывали» и вполне могли появиться в неглиже, а то и того хуже. Некоторым очень уж хотелось продемонстрировать насколько гладкие у них «бока» и насколько упруга высокая грудь. Мужчины в этом смысле оказались скромнее, раздетыми по коридору не ходили, но они там все-таки присутствовали, и Кьяра пока не ощущала в себе той доли мужества, которая позволила бы ей пройти от общего холла до комнаты Герта. Во всяком случае, не в одиночку, поскольку это было просто невозможно по многим причинам. И дело не только в ее самоощущениях, хотя и в них тоже, но такое дефиле выглядело бы не просто как моветон, а тянуло на целый скандал. У нее и на то, чтобы прогуляться с Гертом под ручку, пока пороха не хватало.

А вот с Маргой дело, как ни странно, сдвинулось с мертвой точки. Кьяра ничего не планировала, напротив, все еще находилась в больших сомнениях в отношении возможных перспектив, но все-таки пыталась делать осторожные первые шаги. Для чего? Зачем? Это было полное сумасшествие, но она позвала Маргу в гости, выпила с ней по бокалу белого вина под мягкий сыр и разговор, а потом, - и совершенно неожиданно для себя, - захотела «попробовать». Однако сразу не решилась, и потребовались еще один бокал вина и пара скабрезных, но милых анекдотов, рассказанных гостьей, когда она все-таки почувствовала решимость совершить очередное сумасбродство.

- Иди ко мне, Марг! – позвала она в какой-то момент, и между ними повисла неверная тишина.

Скорее всего, Марге потребовалось время, чтобы ее понять. И еще какие-то долгие мгновения, чтобы решить, что и как она будет или не будет делать. Но она Кьяру по-настоящему удивила, не без этого.

- Уверена? – спросила Марга, глядя глаза в глаза, и Кьяре показалось, что глаза Марги буквально светятся колдовским зеленым огнем.

- Наверное, - пожала плечами Кьяра.

- Придешь? – спросила еще через мгновение, но это было уже лишним.

Ее гостья поднялась из кресла и, не размыкая зрительный контакт, пошла к Кьяре. Идти было недалеко, всего четыре небольших шага, но шла Марга завораживающе красиво. Плавно, словно скользя, чуть покачивая бедрами, и с невероятно соблазнительной улыбкой на полных губах.

«Обалдеть!»

Марга была попросту великолепна и явно хотела понравиться, но при этом не шестерила, не подлизывалась и не стелилась перед Кьярой. Все, что она делала, она делал с удивительным достоинством, что в ее обстоятельствах и в такой пикантной ситуации казалось немыслимым. Но конкубина Герта оказалась даже лучше, чем Кьяра о ней думала, и не только в том, как она себя подавала. Она сама оказалась просто «что-то с чем-то»! Подошла, села к Кьяре на колени. И вот, что удивительно: Марга ее не оседлала, хотя именно о таком развитии событий думала Кьяра. Она села боком, как в дамское седло, напомнив Кьяре давешнюю сцену с Фике. Чуть поерзала, давая почувствовать, насколько она горячая и упругая, и сама поцеловала Кьяру в губы. Весьма запоминающийся поцелуй, хотя, к чести Марги, это был просто поцелуй, без подтекста и без излишеств. Только губы и немного страсти.

Поцеловала, немного задержавшись на губах Кьяры, и отстранилась.

- Мне нормально, а тебе? – спросила о главном.

- Не забывай, я бисексуальна, - чуть усмехнулась Кьяра. – Для меня это нормально. Я с этого могла бы начать, чтобы кончить только завтра к обеду.

- Вообще или со мной? – задала Марга уточняющий вопрос.

- Сейчас, - ответила Кьяра, прочувствовав ситуацию, - я имею в виду, из-за Герта, такое «вообще» мне не нужно и не интересно. Но тебя, похоже, я бы приняла.

- Откровенность за откровенность, - улыбнулась Марга. – Мне было странно, но скорее понравилось, чем наоборот. Можно еще?

Этот поцелуй длился дольше и был куда изощреннее. И либидо[2] умудрился задеть совсем не по-детски, так что Кьяру даже бросило в жар, и рука сама собой потянулась к груди Марги.

- Извини! – сказала, убирая руку. – Торкнуло, знаешь ли, так, что начала заводиться.

- Извиняться не за что, - еще шире улыбнулась Марга. – Мы же взрослые люди, знаем, что делаем. И предупреждая твой вопрос. Мне нормально, даже приятно. Во всяком случае, не вызывает отторжения.

- Хорошо, - кивнула Кьяра. – Слезай тогда, а то я за себя не отвечаю.

- Тут ты права, - согласилась Марга, покидая ее колени. – На данный момент это был бы очевидный перебор.

На том и расстались. Не подруги, не любовницы и не госпожа и ее «наложница». Просто две студентки одной и той же Академии, имеющие связь с одним и тем же мужчиной. Однако, это чаепитие получило странное продолжение буквально на следующий день, хотя и без сексуального подтекста. Так уж вышло, что ни в тот день, ни наследующий, у Кьяры не вышло поговорить с Гертом по душам. У него вдруг начались какие-то заморочки лично с государем-императором. Во всяком случае, его выдернули из Академии еще до завтрака, и единственное, что он смог сделать, это прислать ей письмо, пришедшее уже поздно вечером. Написал, что заночует во дворце, поскольку его об этом настоятельно попросили. Добавил, что волноваться не о чем, но он не знает, когда вернется. Просил набраться терпения и не страдать ерундой. А еще намекал, что знает о той идее, которую изложила ей Марга, и, хотя не в восторге от нее, но считает, что, учитывая некоторые обстоятельства, «о которых, как сказала Марг, ты уже знаешь», эту идею можно будет рассмотреть. Но не прямо сейчас, не впопыхах и тем более не в письмах, а несколько позже, тет-а-тет и в спокойной обстановке. Обдумать все и тогда уже решать, что со всем этим делать. Кьяра, в принципе, была с ним согласна. Вопрос казался ей, с одной стороны, каким-то нездоровым, но, с другой стороны, было в этой истории что-то, что так просто не выбросишь, чтобы тут же забыть. Марга, судя по всему, сумела «запудрить мозги» не только ей, но и Герту. Впрочем, дело не в «запудривании», а в том, что, во-первых, метресса[3] Герта явно обладала редким и едва ли не бесценным талантом, - одним из тех, которыми не разбрасываются, - а во-вторых, она же увидела будущее, в котором они были втроем. Достоверность этого предсказания была не идеальна, но достаточно высока, чтобы относиться к ней серьезно, а не лишь бы как. Так что Кьяра решила не торопить события и ни от чего пока не отказываться, ни на что тем временем не соглашаясь. Однако отъезд Герта заставил ее сблизиться с Маргой гораздо быстрее, чем она предполагала, и гораздо больше, чем подсказывал здравый смысл.

А дело было так. Кьяра как раз закончила делать домашнее задание по расчету простейшего конструкта для зачорования термоса, когда к ней в комнату постучались. Стук был аккуратный, вежливый, но и нетерпеливый.

- Войдите! – разрешила Кьяра.

Дверь открылась, и в комнату вошла Марга.

- Прости, что врываюсь! – сразу же извинилась она. – Герта нет, а больше мне не к кому обратиться.

- Что-то случилось? – встревожилась Кьяра, понимавшая, что из-за какой-нибудь ерунды Марга без приглашения на первый этаж не сунулась бы.

- Да, понимаешь, какое дело, - несколько нервно объяснила содержанка ее парня, - по приказу ректора зачем-то собирают всех девушек со второго и третьего этажей. Всех с первого по третий курс. Выглядит не очень, если честно. Несколько пугающе. Обычно такое происходит только в экстренных случаях. Убили там кого-нибудь или ограбили. Понимаешь, о чем я?

- Естественно, - кивнула Кьяра, начиная понимать, что это, возможно, облава именно на нее. Не факт, разумеется, но высока вероятность, что это именно так. – Тебе нужно сопровождение?

- Да, - кивнула Марга, – не помешало бы, если честно. Иди знай, что у них на уме! Кларисса тоже побежала к своему графу, он на третьем курсе учится. А Герт, как назло, уехал, вот я и…

- Не волнуйся, - успокоила Кьяра обеспокоенную девушку. – Я тебя одну не оставлю. Идем!

Собрание проходило в самой большой аудитории Нового учебного корпуса. Огромный лекционный зал вмещал в себя до пятисот студентов одновременно. Сейчас здесь было гораздо меньше народу, поскольку на встречу вызвали одних только девушек, да и то не всех. Впрочем, тут и там виднелись особи мужского пола. Это были те, кто содержал некоторых из выдернутых начальством девиц. Но пришли не только они. Еще было некоторое количество аристократок, сдружившихся так или иначе с простолюдинками и появившимися здесь в качестве группы поддержки. Но Кьяра подумала, что среди них могли быть не только конвенциональные подруги. В конце концов, она сама спала с девушками и на полном серьезе рассматривала возможность взять Маргу в их с Гертом междусобойчик «третьей нелишней».

«А ведь, если это то, о чем я подумала, то это более, чем удачно, что я сейчас здесь». - Прикинула Кьяра, рассматривая трех незнакомых ей мужчин, расположившихся на подиуме и нетерпеливо ожидавших, пока все рассядутся.

Солидные, представительные мужчины, один из которых являлся, кажется, ректором Академии. Они стояли в глубине сцены справа от кафедры и о чем-то тихо, но с видимой озабоченностью переговаривались. Было в их поведении нечто, выбивавшееся из рутины официальных массовых встреч. Какая-то настороженность, нервозность, что-то лишнее, если можно так сказать.

- Можешь что-нибудь сказать? – спросила она Марго, наклонившись к самому уху девушки.

- Они нарушили субординацию и действуют на свой страх и риск, - ответила после короткой паузы Марга. – И это заставляет их нервничать.

- Спасибо, Марг! – Кьяра успокаивающе положила руку на бедро кандидатки в третьи нелишние и с удивлением обнаружила, что наложница Герта отреагировала на ее прикосновение самым недвусмысленным образом.

«А жизнь-то налаживается!» - хихикнула мысленно Кьяра, вспомнив старый еще гимназической поры анекдот.

Но на самом деле, ей отчего-то оказалось важно, как и на что отозвалось тело условно предполагаемой в будущем любовницы. Но все это в будущем, если вообще. А пока она усилием воли погасила вспыхнувший было внизу живота интерес к рыжей ведьме и сосредоточилась на мужчинах, стоявших на сцене. Их вид, их поведение и их отчетливая нервозность заставляли думать, что эта встреча организована с единственной целью: найти Зои Геннегау. Возникал, правда, вопрос, отчего именно здесь, и почему среди бедных дворян и небогатых простолюдинов. Но это как раз было объяснимо. Где еще по мнению власть предержащих может прятаться беглая княгиня? О том, что она одаренная, было известно с того момента, как появилось ее имя на кресле в зале князей-выборщиков. Не маги и слабые маги, по-видимому, не смогли бы активировать древние плетения Договора. Но, если Зои волшебница, - и при том сильная волшебница, - где ей еще и быть, кроме как в Академии. Не бесспорное утверждение, поскольку до того случая в Аппе, который был на деле чистой случайностью, Кьяра вообще не собиралась выходить из тени, строя жизнь и карьеру вдали от магической аристократии. Возможно, впрочем, что те, кто взялся ее искать, допускали и такую возможность, но надо же им было с чего-то начинать? А поскольку все девушки с первого этажа имели свою совершенно очевидную историю, то искать Зои среди них было, вроде бы, глупо. Поэтому только второй и третий этажи, и, учитывая возраст княгини, курсы с первого по третий. Интриговало другое: кто ее ищет, и что этот кто-то собирается делать, когда и, если найдет сбежавшую княгиню? Вот это был действительно серьезный вопрос. И, если предположить, что на данный момент это всего лишь частная инициатива ее приемного папеньки, то при обнаружении могли и шею свернуть. Если же ее ищет не только регент, но и его друг император, - но не как император, а как давний приятель Конрада, - то вероятность того, что ей организуют несчастный случай резко возрастала. У императора наверняка больше возможностей, чем у кого-либо еще, даже если он не задействует ресурсы Черного кабинета, Гильдии и Дворянской ложи. Но Гильдия и Ложа, скорее всего, ищут ее в контакте с Коллегией выборщиков. Она им нужна живая и здоровая, чтобы занять свое именное кресло в зале князей-выборщиков. Интересно другое, знал ли император о магическом договоре? И, если знал, то не являлось ли предполагаемое убийство Зои способом еще больше ослабить Коллегию? Вопросов было много, ответов же, как всегда, гораздо меньше.

«Что ж, посмотрим, - решила она. – В конце концов, я могу ошибаться, и это совсем не то, о чем я подумала вначале!»

Но нет, как тут же выяснилось, она в своих предположениях не ошиблась. Во всяком случае, в некоторых. Как только все места в зале были заняты, двери закрылись, и присутствующие оказались, что называется, тет-а-тет с пригласившими их на встречу мужчинами.

- Дамы! – вышел вперед ректор, лицо которого было смутно знакомо Кьяре по брошюре, полученной еще в Гильдии. – Господа! Вопрос, ради которого я собрал вас сегодня, крайне серьезен, и хочу вас сразу предупредить. Хотя никаких клятв с вас мы брать не станем, распространение информации, обладателями которой вы станете, вне пределов этого зала может привести к серьезным последствиям. Для того, кто был несдержан на язык, я имею в виду.

- Вы что, мне угрожаете, барон? – подал голос один из парней. Кьяра его не знала, но судя по тому, как он выглядел и с кем рядом сидел, это был граф фон Вианден, учившийся на пятом курсе.

- Ни в коем случае, граф! – поклонился парню ректор, и Кьяра предположила, что барон де Тайльбур попал в крайне сложную ситуацию, оказавшись в полном смысле этого слова между молотом и наковальней. Те люди, которые стояли рядом с ним на сцене, были, по-видимому, птицами высокого полета, и он не смог им отказать. Однако, такие люди, как Август фон Вианден были явно не по зубам ни ему, ни его гостям. Граф не был наследником, свой титул он получил после смерти отца, и это был достаточно громкий титул, чтобы с ним считаться. А кроме того, он являлся родным племянником герцогини де Ла-Тремуй – жены маршала империи.

- Итак, - продолжил ректор после короткой паузы, - я хочу передать слово господину Луи. Прошу вас, милорд.

«Вот так просто? – восхитилась Кьяра. – Луи и все? Милорд, но ни титула, ни должности? Мило!»

- Дамы, - вышел на авансцену господин Луи, - господа. Есть основания предполагать, что среди студенток Академии скрывается одна высокопоставленная особа. Я не хотел бы называть ее имя, но титул назову. Девушка княгиня, хотя или не знает об этом, или в этом не уверена. Однако, я полагаю, что даже в самом крайнем случае княгиня, как минимум, догадывается о том, что она не простолюдинка, и знает причину, по которой ей следует скрываться. Я обращаюсь именно к ней. Ваша светлость, вам нечего опасаться. Возможно, в прошлом имели место некие причины для того, чтобы жить под другим именем, но сейчас их нет. Ваш отчим будет счастлив принять вас в вашем родном доме и снять с себя обязанности регента. Не знаю, кто и что сказал вам про вашу семью, но заверяю вас вам ничто не угрожает. Напротив, ваша семья с нетерпением ждет вашего возвращения и готова раскрыть перед вами свои объятия.

«Так, так, так, - задумалась Кьяра над словами неизвестного, - свое имя не назвал, на императора не ссылался и даже Конрада обозначил всего лишь, как отчима. Теперь, если даже эта история всплывет, обвинить в нарушении протокола никого будет нельзя. И в убийстве бедной сиротки, к слову, тоже. Молодцы!»

- Луи? – подала голос девушка, судя по всему, являвшаяся «группой поддержки» двух других девиц. – Назовите ваш титул!

- Я не обязан! – поморщился мужчина. – И, вообще, вы, барышня, влезаете не в свое дело!

- Во-первых, не барышня, а миледи, если уж вы, господин граф не узнали собственную родственницу.

При этих словах «Луи» пошел красными пятнами, а ректор отступил в глубину сцены, явно уже жалея, что поддался на…

«Ну, на что он там поддался? На просьбы, на уговоры, на шантаж и давление, что-то еще?»

Второй неназванный мужчина тоже явно занервничал.

- Здравствуйте, графиня, - через силу поздоровался граф «Луи».

- Так гораздо лучше, - продолжала нагнетать девушка старшекурсница. – А, во-вторых, с каких это пор вопросы, связанные с судьбой Зои Геннегау, решаются без упоминания императора и без участия представителя Коллегии выборщиков? Или ваш анонимный спутник один из князей-гарантов?

«Князья-гаранты? – удивилась Кьяра, услышав новый термин. – Господи, прости! Сколько же всего я не знаю! И да, бедная Петти! Уже сегодня все узнают, что у нее есть сестра или кто-то вроде того, претендующий на титул князей Геннегау».

- Девушки! – обернулась так и не назвавшаяся пока графиня к залу. – Если среди вас действительно есть княгиня Зои Геннегау, то я от имени семьи де Клермон-ан-Бовези предлагаю вам защиту и поддержку. Князь-выборщик Арман Бигорр мой двоюродный дед, он точно не оставит вас в беде. Не вижу, гранд-принц Дюрфора здесь?

- Он отсутствует, - вынуждена была подать голос Кьяра, - но я уверена, он поддержит вашу инициативу, миледи!

Герт

Честно говоря, возвращаясь из столицы в Академию, Герт планировал прежде всего разобраться с несколькими наиболее актуальными делами. Хотел переговорить с Маргой, которую, с одной стороны, надо было успокоить, объяснив, что бросать ее на произвол судьбы Герт не собирается, а с другой – аккуратно, не обижая, снизить уровень ее притязаний, вернувшись к духу и букве подписанного ими контракта. И все же Марга была меньшей из его проблем, поскольку гораздо важнее сейчас было помочь Кьяре. С ней, конечно, тоже следовало определиться, чтобы понять, какой тип отношений предпочтителен на данном этапе. Кто она ему? Не жена – это, пожалуй, факт. До уз Гименея, - если до этого, вообще, когда-нибудь дойдет, - еще далеко и долго, но, с другой стороны, вполне возможно, им придется пожениться гораздо раньше, и не из-за вульгарного залета, а потому что она княгиня Геннегау. Кьяра княгиня и это чревато для нее большими неприятностями, поскольку в силу ее особых обстоятельств она сейчас чрезвычайно уязвима. И это тоже факт, так что может сложиться такая ситуация, когда свадьба станет неизбежной, но вот тип отношений между ними от этого так сразу не изменится. Жена – это ведь не только формальная категория. То есть, для большинства мужчин в этой среде все так и обстоит, но Герт себе такого счастья не хотел. Так что на данный момент Кьяра ему все-таки не жена, и даже не невеста, а любимая девушка, если, конечно, то, что он к ней испытывает, и в самом деле, любовь.

Разумеется, остаются еще технические вопросы, - например, где спать, - но Герт был уверен, что они решаемы. Главной проблемой являлся все-таки ее титул. Титул и все, что с ним связано. Вот здесь предстояло распутать совсем непростой клубок опасных тайн, чтобы понять, что к чему, и откуда ноги растут. И все это, не говоря уже о том, что необходимо защитить ее от неизвестных пока угроз. Вот, собственно, об этом обо всем Герт и думал, возвращаясь из Майена в Академию. Однако заняться этими вопросами ему не позволили. Только приехал, пришлось срочно возвращаться обратно в столицу. Его императорскому величеству захотелось пообщаться накоротке со своим нежданно-негаданно возникшим на горизонте родственником. А слово императора, как известно, закон, и Герт, не успев ни с кем и словом перемолвиться, потащился назад в Майен. Даже записку написать не смог, - ни Кьяре, ни Марге, - потому что на холме Паломников его уже дожидался личный порученец императора в бронированном лимузине. Так что, не заезжая в Академию, Герт перешел из такси в присланный за ним огромный автомобиль представительского класса и отправился на встречу с Лотарем IX в его Ставке в замке Альтенбург. Географически это было довольно-таки далеко. Академия располагалась в семидесяти километрах к западу от столицы, а Ставка располагалась в пятидесяти километрах к востоку от Майена. Объездной дороги пока еще не существовало, - ее только-только начали строить, - а это значит, ехать предстояло, пересекая столицу насквозь по самым запруженным улицам города. Единственное, что утешало Герта, это то, что он находился в просторном салоне роскошного автомобиля, оборудованном телевизором и баром, и ехал с комфортом, позволявшем отдохнуть и еще раз обдумать сложившуюся вокруг него ситуацию. Выработать линию поведения в отношениях с императором и с его женщинами и решить, наконец, каковы его жизненные планы и приоритеты в краткосрочной и дальнесрочной перспективах. Что ему важно, а что не очень. Без чего можно обойтись, а за что следует держаться обеими руками. И где проходит граница между желаниями сердца и доводами разума.

В результате в Ставку он приехал в некоем сумрачном настроении, и во время «семейного» ужина выглядел, наверное, мрачным и нелюдимым, но оно и к лучшему. На самом деле чего-то в этом роде от него, похоже, и ожидали, и на свой счет его неразговорчивость никто не принял. А вот император был явно в приподнятом настроении. За прошедшие с их встречи два дня, он, оказывается, пришел к выводу, что еще один, как минимум, нейтральный – в силу своего характера и жизненных обстоятельств, - родственник ему не помешает. Вернее, это буквально «то, что доктор прописал», потому что Герт ни с кем не состоит не то, что в союзах он и родственник-то только Лотарю, поскольку связан с основной мужской линией наследования через общую прапрабабку, у которой было два сына от разных мужей. Однако линия Дюрфоров состоит всего из одного человека, а вся родня императора, - из тех, кто все еще остается в живых, — это родственники его матери и бабки или не менее дальние кузины и кузены младших линий наследования. Поэтому на взгляд императора Герт оказался весьма удачной кандидатурой на роль «как бы, родного кузена».

В общем, его взяли в оборот и следующие три дня он только и делал, что обедал, завтракал или ужинал с тем или иным родственником, попутно знакомясь с придворными и ближним окружением Лотаря IX. Среди прочих ему был представлен отчим Кьяры, и Герт смог, наконец, составить о нем собственное впечатление.

«Очень не очень, - вынужден был он признать, - но что есть, то есть».

Первая часть оценки относилась к уму, характеру и типу личности. Вторая – к внешности и умению себя подать. Конрад Геннегау был хорош собой и в свои сорок пять выглядел, как минимум, на двадцать лет моложе. Крупный импозантный мужчина с красивым лицом и замашками светского льва. Такой, и в самом деле, может вскружить женщине голову. И мать Кьяры наверняка была не первой и не последней в его списке побед. Но при всем при том, ни большого ума, ни сильного характера Герт в нем не нашел. Очень посредственный тип, чего не скажешь о его супруге. Эта женщина знала, чего она хочет от жизни, была умна и хитра, и обладала сильной волей. Петра в этом смысле, пошла в отца. Не размерами и красотой, разумеется, но слабохарактерностью и скромными умственными способностями – наверняка.

Понаблюдав за супругами Геннегау и пообщавшись с ними накоротке, Герт предположил, что, скорее всего, быть княгиней очень хотела именно Кларисса. Не то, чтобы Конрад был бессребреником и не знал своей выгоды, но убивать для получения определенных жизненных благ, тем более, убивать ребенка, пожалуй, не стал бы. А вот эта дамочка вполне могла. И не удивительно, что именно она подняла вопрос Зои Геннегау во время чаепития в узком кругу. На самом деле, чай пили только жена Лотаря Елена и Кларисса Геннегау, а мужчины, - то есть, император, Конрад и Герт, - дегустировали бренди.

- Удалось что-нибудь выяснить об этой женщине? – спросила Кларисса Все-Еще-Геннегау, по-видимому, непроизвольно выдав себя в интонации, с которой она произносила слова «эта женщина».

- Что ты имеешь в виду, Кларисса? – император, похоже, ее не понял и естественным образом удивился вопросу. В отличие от жены Конрада, для него Зои Геннегау отнюдь не являлась главным приоритетом и основным предметом его забот.

Зато понял Герт, который был вовлечен в эту историю едва ли меньше, чем сама Кьяра, хотя и понимал, что подруга поделилась с ним сильно откорректированной версией событий. Впрочем, он был не в обиде. Так, на самом деле, и должно быть. О чем-то рассказывать стыдно, о другом – боязно, а третье, вообще, относится к разряду семейных тайн.

- Ох, простите, государь! – опомнилась между тем Кларисса Геннегау. – Я хотела спросить, что известно о той женщине, которая выдает себя за несчастную падчерицу Конрада. Она объявилась, наконец? Кто она? Как ей удалось написать свое имя на кресле в княжеском зале?

«Любопытный взгляд на вещи, - мысленно усмехнулся Герт. – Значит, Кьяра выдает себя за Зои? Мило! Она дура, изображает из себя дурочку или все они тут беспросветные бестолочи?»

- Прошу прощения, миледи, - улыбнулся он. – Я при дворе человек новый и многого не знаю, но, как я понял из рассказа его императорского…

- Герт! – остановил его император. – Мы же договорились!

- Ну, извини, Лотарь! К этому надо еще привыкнуть, но я о другом. Лотарь рассказал мне вчера эту историю, но я слышал кое-что еще во время приема и взял на себя смелость расспросить кое-кого из присутствовавших там стариков, а вчера вечером нашел кое-что в дворцовой библиотеке. Князем-выборщиком нельзя себя назвать. Это не то же самое, что обычный князь. Ты или имеешь на это право, или нет, поскольку в основе Великого Договора лежит магический контракт, заключенный между императором, олицетворяющим собой государство, и Коллегией выборщиков, являющихся своеобразным прообразом парламента. Недаром же их называют сенаторами.

- О чем ты? – искренне удивился император, в очередной раз подтвердив мнение Герта о себе, как о крайне поверхностном, недалеком и плохо образованном человеке, советники которого то ли и сами неучи, то ли по своим причинам предпочитают держать его в неведении.

- Ты не знаешь о сути Великого Договора? – спросил он.

- Ну, да, - кивнул Лотарь. – Когда Теодиций II, отменил выборы императора и распустил Коллегию выборщиков, за князьями-выборщиками были сохранены их особые права. Это все знают.

Что ж, по уровню информированности Лотарь, похоже, ничем не отличался от Кьяры, которую Герт просвещал на эту тему всего несколько дней назад. Джентельменский набор: Выборы императора, почетная должность, титул курфюрстов и Коллегия. Просто факты истории и ничего больше.

- Так и есть, - сказал он вслух. – Но в основе Великого договора лежит магический контракт. Контракт был коллективным, поэтому Коллегию нельзя отменить или расширить. В нее невозможно ввести нового члена или заменить выбывшего.

- Что это значит? – нахмурился император.

«Ну, да. Случайный человек на троне, - кивнул мысленно Герт, предположения которого неожиданным образом получили подтверждение, - Человек, которого к этому не готовили, и который не получил соответствующего образования. А сам учиться не умеет, не привык или не может. Удивительно другое. Почему в этом до сих пор не разобрались сам Конрад или Кларисса».

Но ответ по сути дела лежал на виду. Все трое, если и были магами, то, судя по их аурам, очень слабыми. Профильного образования, соответственно, не получили, и, как следствие, в силу магии не верят. Вернее, не могут поверить, что такой, казалось бы, простой вопрос, как принципы наследования, может быть завязан на магию Рода и магию Контракта.

- Видишь ли, Лотарь, - начал он объяснять то, что императору давным-давно должны были доложить его секретари, помощники или кто у него там есть, - Выборщиков всегда было шестьдесят пять, и не все они были князьями. Они были сеньорами, среди которых были и графы, и бароны, и герцоги, но всех их отличало одно: они были не просто сеньоры, а Сеньоры Милостью Божией, то есть государи. Разумеется, в коллегию входили и все семь суверенных князей.

— Это ты к чему? – не понял его Лотарь.

Конрад тоже, судя по всему, не понимал, зачем им этот экскурс в историю. А вот Кларисса не удивилась.

«Ты знала, сучка! – восхитился Герт. – Ты просто пыталась обойти Магию по кривой! Надо бы узнать, кто из родственников тебе в этом помогает».

- Подожди, Лотарь, - улыбнулся он. – Сейчас поймешь. Все эти шестьдесят пять курфюрстов вместе с представителями императорской фамилии и имперскими чинами были магами, и Великий договор являлся магическим. Неизвестно, кто создал формулу ритуала, и сколько народу принесли в жертву при его проведении, но пока жив хоть один выборщик, договор не разорвать. И тронуть их император не может. Долг переходит к очередному императору вместе с короной. Всего было семьдесят два участника договора, и число, судя по всему, неслучайно. 72 демона Гоэтии и 72 жетона банка Монте дей Паски ди Майен. Найти спрятанный жетон невозможно, а он всегда спрятан и взять его в руки может только наследник, и в тот момент, когда жетон попадает в банк, срабатывает механизм магического контракта. Как я понимаю, Зои Геннегау не писала свое имя на кресле в зале князей-выборщиков. Имя возникло само собой в тот момент, когда она посетила банк. Поэтому, сомнительно, что она самозванка. Другой вопрос отчего или, вернее, от кого она скрывалась столько лет. Что на самом деле случилось тринадцать лет назад в замке Эфт? Кто помог Зои, и кто продолжает ей помогать? Где она была все эти годы, и почему объявила о себе именно сейчас? Не то, чтобы эти вопросы были критическими, но они, как минимум, любопытны и требуют ответов.

- Ты серьезно? – Кажется, император был не только удивлен, но и смущен. И еще, пожалуй, напуган.

Оно и понятно. Лотарь находился у власти уже целых семь лет, и за все эти годы никто, похоже, не рассказал ему, как устроен Договор. Но, с другой стороны, наверняка не раз и не два возникали моменты, когда кто-то из его советников останавливал его от опрометчивого шага, как было, например, с передачей титула от Зои к Конраду. Ему, наверное, просто сказали, что с князьями-выборщиками лучше не связываться, поскольку есть закон. И все. Ему хватило, а посвящать слабосилка в таинства высокой магии никто не стал, что было, как видел это Герт, по меньшей мере недальновидно.

- Лотарь, ты можешь вызвать кого-нибудь… Ну, не знаю, главу Гильдии или директора Черного кабинета, они наверняка, знают.

Надо было видеть лицо императора, но еще приятнее было смотреть на то, как отреагировали на его откровения супруги Геннегау. У Конрада едва не случился апоплексический удар, а Клариссу явным образом перекосило, и глаза женщины вспыхнули лютой ненавистью. Она точно знала эти подробности, но надеялась найти решение этой проблемы. Так или иначе.

- Вы простите меня, принц, - выдавила она из себя, - но это сказки какие-то. Нет такой магии, которая могла бы столько лет скреплять Договор!

- Вы ведь не маг, княгиня, - ответил ей Герт, - не так ли? Магией, тем более серьезной магией не владеете и магического образования у вас нет. Как же вы можете судить о том, чего не знаете и не понимаете?

- Вы, принц, тоже ведь не корифей, - неожиданно вступила в разговор до сих пор молчавшая жена императора. – Первый курс Академии, не так ли?

- Все обстоит именно так, - вежливо подтвердил ее слова Герт. – Но у меня восемьдесят первый ранг, и я занимаюсь магией с раннего детства. Мой прадед Евгений Александр вывез из нашего замка в Нор-о-Айар не только золото, но и самую ценную часть библиотеки. Я имею в виду книги по магии…

- Кстати об этом! – встрепенулся император. – Я распорядился. Тебе вернут замок Борбек и коронные земли Дюрфоров вокруг Нор-о-Айар и в предгорьях Бергланда. И я приказал подобрать тебе в столице подходящую резиденцию из тех, что числятся за короной.

И все. Разговор свернул на обсуждение того, как и когда гранд-принц Дюрфора официально выйдет в свет. Тему князей Геннегау Лотарь старательно обходил стороной, и Герт его, кажется, понимал. Император не хотел выглядеть дураком. Он был зол на тех, кто не объяснил ему суть проблемы, и, прежде чем продолжать обсуждение, хотел изучить вопрос сам. Зато сейчас на Герта вывалили огромную кучу проблем и планов, среди которых были, в частности, шаги, долженствующие показать Городу и Миру, что гранд-принц Дюрфора является близким родственником императора, топор войны между империей и Дюрфором зарыт, а давние обиды преданы забвению. И как-то так вышло, - и уже не в первый раз, - что Лотарь вновь вспомнил о том, что Герта необходимо как можно скорее женить. Женитьба, как таковая, являлась при этом «делом вторым». Императору срочно нужны были наследники.

- Пойми, Герт! – не переставал давить Лотарь. – Слава богу, что ваш род уцелел. Но ты один! Не желаю тебе плохого, кузен, но посмотри на мою семью. Это больно, но это правда! Вот Елена не даст соврать. Она родила двоих, но этого мало, поэтому в ближайшее время я возьму вторую жену, а потребуется – и третью. Закон для того и писали, чтобы, не дай бог, не пресеклись главные линии.

«А вот отцу Зои, ее матери, да, в общем-то, и деду было насрать. Дед второй раз не женился, не то, чтобы взять вторую жену. Отец… Трудно сказать, что это за деятель. Но мать вполне могла родить от Конрада… Или не могла?»

Поведение Клариссы заставляло задуматься. Она же по факту была любовницей Конрада и даже родила ему дочь. Может быть, все дело было в этом? В желании заполучить все?

«Точно надо будет узнать, кто она по рождению…»

А император, между тем, все никак не мог угомониться. Его несло, и он в очередной раз начал перечислять имена потенциальных невест.

- Или вот дочь Леопольда фон Веделя… Имажина очень хорошая кандидатура. К тому же она дружит с Кьярой фон Аренберг и Алисой де Вандом. Лисетт – чудная девочка, к тому же принцесса. Женись сразу на всех троих и не только быстро восстановишь свой род, но и моему поможешь. Дети Алисы могут претендовать на титул принцев и принцесс правящей династии.

- А Кьяра мне зачем? – прищурился Герт.

- Мне докладывали, что ты и так с ней спишь, так почему бы не оформить отношения? Шестьдесят третий ранг, Герт! Ваши дети будут просто монстрами!

- Под монстрами ты понимаешь сильных магов?

- Ну, да! А ты, что подумал?

- Ничего я не подумал, - поморщился Герт, чувствуя непривычную ему растерянность. – Но три жены, Лотарь – это явный перебор. Две, к слову сказать, тоже. Ну, может быть, лет через двадцать… Но сейчас точно нет. Мне этой головной боли точно не надо. Это же не обычные девушки на выданье. Сильные магессы, знающие себе цену. Если нажать посильнее, согласятся конечно, но никогда не простят.

- Ну так возьми наложницу, - сразу же согласился император. – Я тебе авансом выдам карт-бланш на трех узаконенных бастардов. Нужны наследники, Герт. Ты этого просто пока не понимаешь!

«Кьяра и Марга? – прикинул Герт. – Вопрос, уживутся ли? Или держать их на расстоянии друг от друга? Тоже вариант, если подумать. Пара детей от Кьяры, еще пара от Марги, и считай, мы в шоколаде!»

***

В Академию он вернулся только через пять дней. Приемы, знакомства, оформление бумаг. Император не обманул. Он действительно перезнакомил Герта едва ли не со всей своей родней, - даже с теми, с кем срался, а таких было большинство, - и среди подарков, которыми буквально осыпал гранд-принца Дюрфора с ног до головы, затесались замок Борбек в Нор-о-Айар, дворец Монфорт в Майне и три довольно приличных имения, некогда входивших в княжество Вексена и Гатине. Все это, правда, предстояло еще приводить в порядок, но император не зажмотился и отстегнул Герту «полмиллиона на обустройство». Вот после этого его уже отпустили в Академию, но Герт туда сразу не поехал. У него уже пять дней, как свербело смотаться по-быстрому домой. Вот он и «прыгнул». Как только обстоятельства позволили, Герт в пять прыжков добрался до своей крепости в Бергланде, а прибыв туда, опрометью бросился в свою сокровищницу – крошечную пещерку-отнорок, замаскированную и защищенную так, что фиг кто найдет, а, если даже обнаружит, то живым оттуда не уйдет. В сокровищнице Герта интересовала всего одна вещь, ценность которой он в свое время не понял, поскольку просто не знал, что это такое. И сейчас, чтобы найти тот самый жетон он вынужден был перебрать содержимое нескольких шкатулок, и, в конце концов, нашел. Золотой жетон в форме правильного звездчатого многоугольника, с одной стороны которого выгравирован Товарный знак банка Монте дей Паски ди Майен, а с другой – печать герцога Барбатоса[4].

«Значит, княжество Вексен и Гатине… Но жетон на мой зов не откликается и меня не зовет… Что же делать?»

Он взял золотую пластинку-многоугольник в руку, внимательно осмотрел в обычном и магическом диапазоне, но потребовалось специальное усилие, чтобы увидеть вязь магического конструкта, вписанную в сигил. Сейчас конструкт был инертен, но, зная, как это сработало у Кьяры, Герт заставил себя представить то, чего никогда не видел: привязку жетона к крови хозяина. Он не знал, как это должно выглядеть, но догадывался, как это могло работать.

«Не попробуешь, не узнаешь, - решил он, чувствуя, как растет в нем сила желания. – И ведь, если это сделано кем-то однажды, отчего мне не сделать это снова?»

Точный рецепт успеха был ему неизвестен, но Герт знал, что в очень многих случаях получить желаемый результат можно больше, чем одним способом. И сейчас он собирался проверить, так ли уникально колдовство, которое применил века назад неизвестный маг. Для этого он положил жетон в центр алтарного камня, - а как он его создавал, это отдельная история, - принес жертвы, для чего пришлось «приманить» к жертвеннику сначала молодого оленя, а позже кабана и медведя, и наконец, начал свою волшбу. Максимально подробный образ результата, - то, как сам он, представлял себе идеальную привязку, - самое сильное желание, которое он смог заставить себя испытать, и немного собственной крови, пожертвованной алтарю. И чудо свершилось, между ним и выгравированным на жетоне сигилом великого герцога Барбатоса возникла связь. Привязка состоялась, и значит он мог идти в банк Монте дей Паски ди Майен. Что он и сделал незадолго до окончания рабочего дня.

В самом банке все происходило примерно так же, как рассказала ему Кьяра. Жетон был идентифицирован, и магия Великого договора признала в Герте князя Вексена и Гатине. Теперь он стал наследником гранд-принца Дюрфора не только на словах, но и на деле. Принцу, как выяснилось, принадлежал личный сейф и довольно большое состояние. Деньги нужны всегда, особенно такие большие деньги, какие буквально с неба упали в руки Герта. Так что, директору банка пришлось задержаться в своем кабинете и после окончания рабочего дня, - слишком много очень разных финансовых вопросов следовало решить с нежданно-негаданно обнаружившимся наследником, - а затем он вместе с Гертом должен был спуститься в святая святых банка, в его древние подвалы к сейфам семидесяти двух семей. Честно говоря, Герт даже вообразить не мог, чего ему ожидать от сейфа. На самом деле, он мог оказаться пустым или содержать в себе какую-нибудь ерунду. Однако действительность превзошла самые смелые фантазии наследника. В сейфе хранился родовой гримуар Дюрфоров, содержащий массу крайне деликатной информации, начиная от тайны зачатия нескольких из князей Вексена и Гатине и заканчивая рецептами уникальных ядов и зелий, имеющих весьма сомнительный с моральной точки зрения эффект. Так же там были собраны семейные чары, включавшие, как боевые, так и целительские, и несколько темных ритуалов. Герт в подробности не вникал, - времени не было, - перелистал рукописную книгу, просмотрел кое-какие документы, оказавшиеся в сейфе вместе с гримуаром, перебрал разрядившиеся, но вполне исправные боевые и целительские артефакты, и, забрав из довольно большой коллекции драгоценностей кое-что для Кьяры и Марги, покинул банк.

Все это отняло у него очень много времени и до своей комнаты в Академии он добрался только в одиннадцатом часу вечера. И тут выяснилось, что за всеми делами, Герт элементарно забыл поесть. Поэтому, не откладывая дело в долгий ящик, он вновь покинул свои апартаменты и направился в обеденный зал. Понятное дело, здесь было пусто. Все, кто хотел поесть или коллективно выпить пива уже разошлись, а кому хотелось «добавить», собирались частным порядком, то есть в комнатах, а не в общественном пространстве. Однако слуга был на месте, и вскоре Герт уже сидел за дальним от буфета столиком и восполнял недостающие калории белым хлебом, сливочным маслом, ветчиной и салатом из маринованных овощей. Далее в его планах значились сыры и фрукты, и, разумеется, кружка крепкого чая с сахаром и лимоном. Однако Кьяра появилась в обеденном зале еще на «этапе ветчины» и яблочного сидра.

- Привет! – сказала, плавно приблизившись к его столу.

- Привет! – улыбнулся в ответ Герт. – Составишь компанию?

- Еще бы, - ухмыльнулась красавица и, заняв стул напротив, закурила. – Итак?

- Много новостей, но, думаю ты понимаешь, что не здесь.

- Тогда я, пожалуй, готова стерпеть унижение и пройти по мужскому коридору, - пыхнула сигаретой Кьяра. – Два раза, вечером туда, утром обратно.

Судя по интонации, стесняться этого факта компрометации она не собиралась. Скандал, конечно, но скандал совсем маленький. Местного значения, так сказать, не выходящий за пределы Академии.

- Отлично! – кивнул Герт. – Я соскучился. А что здесь?

- Тоже кое-что случилось, - сообщила девушка. – Но это подождет. Или сегодня расскажу, или завтра утром…

- Или завтра вечером, - добавила задумчиво. – Нет смысла стесняться. Все равно все всё знают, так чего строить из себя святую невинность? Люблю я эти аристократические заморочки!

«Смело! – отметил Герт. – Но, с другой стороны, а что ей будет? Сплетни? Внутри Академии ей плевать, тем более что у нее группа поддержки будь здоров какая. А за стены Академии это вряд ли выйдет».

- Как скажешь, - сказал он вслух. – Ты же знаешь, я тебе всегда рад. И чем чаще, тем больше!

— Значит, договорились, - довольно улыбнулась Кьяра. – Встретимся в полночь, в холле!

Надо отдать девушке должное. Ее слова никогда не расходились с делом. И в полночь она вышла в холл, где ее уже ждал Герт. Учитывая обстоятельства, не сулившие ему этой ночью и минуты покоя, не говоря уже о сне, направляясь на свидание, он выпил семь капель восстановительного элексира и отполировал конвенциональный препарат не конвенциональным, добавив чайную ложку «амброзии» - довольно сильного и полузапрещенного энерго-стимулятора. Так что, встретив Кьяру, он был уже бодр и полон сил. Поэтому, отложив на время разговоры, они сначала два часа трахались и, только выпустив пар, уселись вдвоем в наполненную горячей водой ванну и начали делиться друг с другом последними новостями и комментариями к ним. У Герта новостей было несколько больше, но и Кьяра кое-что добавила в ту «картину маслом», которую создали неумные, но хитрожопые люди вкупе с дураками и неучами. По сути дела, бедной Зои Геннегау грозила смерть, потому что эгоизм и зависть любовницы ее отчима застили той глаза и заставили пойти на преступление. Вполне возможно, что и Мария Геннегау умерла не своей смертью. Ведь волшебницы, - даже самые слабые из них, - не умирают ни с того ни с сего сразу вдруг. Выглядело все так, что это Кларисса расчищала себе дорогу к титулу и богатству. Но ни она, ни Конрад не знали, как на самом деле устроено наследие в этой конкретной семье. Император, к слову, тоже не знал. Случайный человек на престоле он был не только недалек, но и некомпетентен практически во всем, что должен знать и уметь монарх в государстве, в котором правит магическая аристократия.

Обсудив новости, они еще на пару часов пропали для мира, занятые только своими чувствами, воплотившимися в физическую нежность и страсть. Поэтому последовавший за «тем и этим» разговор состоялся только на рассвете.

- Что будем делать? – Герту понравилось, что вопрос был сформулирован во множественном числе. Не «я», а «мы», и это означало, что действовать придется, исходя из этого факта.

- Тянуть с твоим «возвращением» не имеет смысла, - подвел Герт итог их довольно подробному обсуждению создавшейся ситуации. – Все равно, не позже начала нового учебного года все тайное станет явным. В этом смысле игра на опережение даст нам больше, чем затягивание интриги. Так что, полагаю, сделать это где-нибудь в конце марта, в начале апреля. Не позже, но и не раньше. Нужно будет сперва подготовить почву.

- Женишься на мне?

- Разумеется, женюсь, - хмыкнул Герт. – Иначе тебя просто прибьют по-тихому, и концы в воду. Ты же одна. Я имею в виду, у тебя нет настоящей группы поддержки, вассалов, аппарата.

- Ну, у меня есть подруги… ты и Йорн…

- Из всех упомянутых тобой лиц, - спустил ее с неба на землю Герт, - только я являюсь самостоятельной фигурой. Остальные – дети, не имеющие ни прав, ни влияния, ни позиции при дворе. А я всего лишь новичок в этом серпентарии.

- Да, уж… - вздохнула Кьяра. – Но очень уж замуж идти не хочется.

- Так не нравлюсь? – поддел ее Герт, на самом деле понимавший Кьяру много лучше других людей.

- Не пойми меня превратно, - пожала плечами голая красавица. – Ты, можно сказать, мужчина моей мечты, и я знаю, что ты делаешь это только ради меня, но я…

- Просто я не планировала выходить замуж так быстро, - призналась она после короткой паузы. – Думала лет в тридцать… Пусть даже в двадцать пять… Но, Герт, мне всего девятнадцать! Сам понимаешь!

- Понимаю, - кивнул Герт. – Но без меня тебя съедят. А мне эта идея не нравится, потому что ты, похоже, «та самая». Одним словом, девушка моей мечты.

- Одни сиськи чего стоят! – улыбнулся он, снижая уровень драматизма.

- А ноги? – прищурилась Кьяра. – А задница? А то, что между ног? Я уже не говорю о моей выдающейся спине, плечах, лице, глазах и волосах.

- Руки тоже ничего, - хохотнул Герт. – Особенно мне нравится…

- Без подробностей! – остановила его Кьяра.

«Вот ведь! – ухмыльнулся мысленно Герт. – Все-таки женские мозги – это настоящая Терра инкогнита. Я только что говорил про ее грудь и вагину, и все было нормально. Интересно, что за ассоциация у нее возникла, когда мы заговорили о ее руках?»

- Как скажешь! – не стал он спорить по пустякам. – Но факт в том, что я тоже не планировал жениться так скоро. Просто Лотарь вбил себе в голову, что меня нужно срочно женить. Я же тебе рассказывал, у него идефикс – большая семья. Предложил мне сразу взять трех жен. Так что, лучше уж я на тебе женюсь. И тебе так будет лучше, и Лотарь, надеюсь успокоится.

В принципе, он все это уже ей рассказал. Даже имена назвал, упомянув среди кандидаток в жены и ее, и двух ее подруг. Но сейчас было самое время об этом напомнить, чтобы девушка не начала думать, что все это только из-за нее.

- И он позволит нам пожениться, учась на первом курсе Академии? – все-таки уточнила она.

- Технически это будет уже второй курс.

- Ты меня понял!

- Да, разрешит! – кивнул Герт. – Но не забывай, он потребует, чтобы мы сразу же начали плодиться и размножаться.

Упоминание об этом ультимативном требовании императора заставило Кьяру задуматься.

- Ну, - сказала она после довольно продолжительной паузы, - если все правильно рассчитать, то я бы могла, наверное, родить, не прерывая учебы. Курсе на третьем, во время длинных летних вакаций. Но второго никак не раньше, чем через пять лет после первого. Я вам не свиноматка. Пусть Марга рожает!

- То есть, ты всерьез рассматриваешь возможность оставить ее, как мою конкубину? – удивился Герт. Этот вопрос они еще не обсуждали, хотя Кьяра и рассказала ему об их с Маргой сближении.

- Как нашу общую любовницу! – отрезала Кьяра. – Или так, или никак.

- Она тебе понравилась? – решил он уточнить.

- Поверишь, - цинично усмехнулась в ответ Кьяра. – Слюни текут, так хороша!

- Что есть, то есть, - согласился Герт, решивший, что, если счастье идет в руки, то от него не отказываются. – И это ты еще ее голой не видела. Или уже?

- Нет, - покачала головой Кьяра, - не успела. Да, и не хотела, если честно. Я вся в сомнениях на ее счет. Но, если нужны дети во множественном числе, то лучше она, чем кто-либо другой.

- Что совсем не хочется?

- Разрешаю тебе, значит разрешу и себе. Я жадная и завистливая, - облизнула Кьяра свои роскошные губы. – Но это ты должен с ней все обговорить. И, если да, новый контракт и клятва на крови.

«Две красавицы – это в два раза больше одной, - пожал Герт мысленно плечами. – И кто я такой, чтобы отказываться от такого счастья».

— Значит, решено, - сказал он вслух. – Я с ней сегодня же обсужу все детали. Раз сама хочет, проблем не будет. Надо только дать в контракте четкие определения для всех вариантов.

- Займись, на досуге, - предложила Кьяра. – Я тоже пока подумаю, какие пункты мне кажутся обязательными…

[1] Ménage à trois (фр.) – любовь втроем.

[2] В данном контексте имеется в виду прямое значение латинского слова Либидо (лат. Lĭbīdo) - похоть, желание, страсть, стремление.

[3] Метресса - женщина, являющаяся любовницей (содержанкой) влиятельного мужчины, часто занимающего высокое положение в обществе, и обладающая благодаря этому определённым влиянием и статусом.

[4] Барбатос (Barbatos) — восьмой дух, великий герцог. Появляется тогда, когда солнце находится в стрельце, с четырьмя благородными королями, сопровождаемыми большими войсками. Он учит понимать пение птиц и голоса разных существ, такие как лай собак. Он открывает скрытые сокровища, разрушая магические чары, которые были наложены на них. Он принадлежал к чину сил, некоторой частью которого он всё ещё управляет. Он знает всё о прошлом и о том, что грядёт, примиряет друзей и способствует союзам властителей. Он управляет более чем 30 легионами духов.