Души в клочья (СИ)

Глава 6. Дисбаланс

Когда мне, наконец, удалось высвободиться из кольца сильных рук мужа, я первым делом выбежала из столовой в поисках хоть кого-то, способного помочь. Пары служанок явно было недостаточно, так как чтобы сдвинуть диала с места, нужно как минимум двое крепких мужчин. После недолгих поисков ими стали конюх и помощник садовника.

Меня накрыло такой паникой, что я едва могла здраво мыслить. Всё думала, что мой благоверный скончался, но ловила себя на мысли, что раз браслет на руке тёплый и держится крепко, то физическому здоровью высшего ничто не угрожает. Брак с диалом считался нерасторгаемым, а его главный атрибут — украшение на запястье каждого из супругов — волшебным образом помогал понять, всё ли с твоей половинкой в порядке. Если, упаси Пресветлые, крепление браслета начинало разбалтываться или же он обжигал руку холодом, нужно бить в набат и поднимать всех на помощь, так как это всегда сигнализировало о скорой смерти мужа или жены.

Была у металлического украшения и ещё одна особенность: то, что носил на запястье диал, помогало ему понять, где находится его половина. В прямом смысле слова. Он всегда мог сказать, близко она или далеко, и, если они в разлуке, предугадывал её приближение.

Общими усилиями слуги перенесли Филиппа в его покои. Кто-то отправил за лекарем. Стоял гомон, толчея. Меня то и дело отталкивали от супруга, но я всё равно возвращалась к нему, так как чувствовала себя косвенно виновной в произошедшем.

Странно было видеть эскулапа рядом с наследным принцем. Диалы не люди, стоило им обрести вторую душу, можно было забыть о болезнях. Любые раны заживали на них в мгновение ока, никакие рукопашные этим существам были не страшны, на их телах не оставалось синяков. Высшие крайне выносливы, быстры и хорошо развиты физически. Сила не давала своему хозяину зачахнуть от голода или жажды, воины-маги могли неделями обходиться без пищи и воды при условии, что их резерв полон. Дарованная душа отвечала за регенерацию, поддержание жизненных функций и главный дар каждого из диалов.

Но я-то знала, что, перед тем как лишиться чувств, Филипп был не в себе. А точнее, его магическая составляющая полностью отсутствовала, а значит, о волшебном восстановлении можно было забыть.

— Налицо дисбаланс душ, — констатировал лекарь, закончив осмотр. — Нечто спровоцировало отторжение одной из них. Несите берит, возможно он поможет.

— Что с моим сыном? — Вопя, словно ненормальная, в спальню ворвалась правительница. — Кто это сделал? — Её взгляд метал молнии, и, казалось, что стоит ей найти виновника, она тут же его испепелит.

— Ваше Величество, не беспокойтесь. Это не яд. Скоро принц придёт в себя. Нужно только подпитать его дарованную душу. По неизвестной мне причине она оказалась отброшена в Забвение им самим, — попытался успокоить тучную даму лекарь.

Стоило ей склониться над Филиппом, как я тут же для себя отметила их сходство. Раньше мне казалось, что они похожи, но теперь я ясно видела: сын — почти точная копия матери, только черты лица грубее.

— Уж не ты ли постаралась, милочка? — Любительница печенья зыркнула на меня и заскрежетала зубами.

— Что вы? Я бы никогда…

— До твоего появления всё было прекрасно. Мой сын — пример для подражания для любого диала. Такой сплоченности обеих душ я не встречала ещё ни у кого. Что ты сделала? Говори! — Правительница погрозила мне указательным пальцем.

— Ваше Величество, давайте спросим об этом самого принца, когда он придёт в себя. Не стоит сейчас накалять обстановку. Вам вредно переживать, — уговаривал её лекарь.

Да уж, если уминать столько печенья, тело спасибо не скажет. Лишний вес свекрови был заметен невооружённым глазом. Одышка и раскрасневшееся от бега по лестницам лицо выдавали проблемы со здоровьем.

В покои принца протиснулась одна из служанок. В небольшой коробочке она принесла заветные камешки силы. Берит — единственный минерал в нашем мире, способный аккумулировать магию. Именно он служит источником силы для диалов, которые практически исчерпали свой резерв. Самые богатые его залежи имелись, как ни странно, в одной из беднейший стран — Дикее.

Высшие могли восстановить свой запас магии и сами, но на это уходило очень много времени. Менталистам это давалось легче, так как расход силы был не столь велик, как у материальных магов. Берит же восполнял потери очень быстро, да только не все могли его себе позволить. Стоили эти камушки огромных денег.

Правительница выхватила коробочку из рук служанки и, вынув один из минералов, приложила его к груди сына. Камень, полный силы, источал мягкое голубое сияние. Когда оно начало угасать, все вздохнули с облегчением, так как это было явным признаком того, что душа принца забрала себе необходимое количество магии.

Я сделала лишь один шаг в направлении постели Филиппа, но и его оказалось достаточно, чтобы вновь обратить на себя внимание свекрови.

— Пошла прочь! — вдруг завопила она, указывая мне на дверь. — Все прочь! Уходите! Оставьте меня с сыном наедине! — бесновалась женщина.

Перепуганная внезапными криками, я остановилась как вкопанная, не в силах пошевелиться. Слуги начали спешно покидать покои наследного принца, даже старик-лекарь собрал инструменты в ридикюльчик и, поклонившись своей госпоже, отправился восвояси. Я же никак не могла пересилить шок и вернуть себе контроль над телом. На глаза навернулись слёзы.

«Нельзя реветь. Только не перед ней. Ни в коем случае не показывать своей слабости. Крепись, Дафна. Боги не оставят своего любимца в беде», — увещевала я саму себя, пытаясь не расплакаться перед правительницей.

— Боги! — вдруг вырвалось у меня.

— Что? Ты ещё здесь? — Её Величество в очередной раз зыркнула на меня, как на своего злейшего врага.

— С Вашего позволения, я бы хотела помолиться о здравии супруга, — выпалила я, вспомнив кое-что очень важное.

— Так иди и молись! Если Филипп не поправится, тебе придётся несладко. — Она уже не смотрела в мою сторону. Сидела, взяв принца за руку, и тихонько поглаживала его ладонь.

Было очевидно, что для неё он не просто наследник, а средоточие всех её чаяний и мечтаний. Я не стала задерживаться, так как поняла, что, скорее всего, она накричала на меня, потому что была напугана и переживала за сына. Кто я такая, чтобы винить мать в том, что она любит своего отпрыска… сверх меры?

«И как я раньше не додумалась?» — корила я себя, быстрым шагом направляясь в храм Пресветлых, который имелся при дворце.

Да, сила у диалов передавалась только по мужской линии, и наследник всегда рождался один и только от законной супруги. В то время как дочерей могло быть несметное множество. Но и потомки женского пола обладали определёнными преимуществами по сравнению с простыми смертными. Все дочери правителей и самых сильных высших могли взывать к Богам, пока не лишились невинности. Начиная с тринадцати лет и пока оставались чисты, девочки имели право обратиться к Пресветлым с мольбой, и те, как ни странно, их слышали и помогали.

Сильнейшие нашего мира обитали в чертогах на Небесах, никто и никогда их не видел, но все точно знали, что женщин среди них нет. Пресветлые — мужчины, диалы, наделённые огромной властью. Когда-то давно они установили правила, по которым существовал этот мир, отправили на землю своих подопечных — высших, чтобы те помогали смертным и управляли ими, а сами отправились на Небеса, обособившись от всего. Но стоило невинной дочери одного из правителей воззвать к ним, они непременно откликались на её мольбу. Важно помнить одно: ни в коем случае не просить за себя. Девушка могла пожелать здоровья близким, завершения войны, которую вела её страна, лучшей доли для бездомных и больных, но для себя любимой ничего вымаливать было нельзя.

— Пожалуйста, только бы сработало, — шептала я, входя в святая святых столичного дворца.

В храме царила полнейшая тишина. Только голуби, оккупировавшие окна с витражами, курлыкали время от времени. Но даже они старались не шуметь. Видимо, аура этого места ощущалась всеми живыми созданиями.

В центре мраморного зала имелся небольшой алтарь, на котором лежал толстенный древний фолиант — сборник молитв на забытом языке. Его знали только служители Пресветлых и те, что ещё могли взывать к ним. Стоило дочери правителя выйти замуж и лишиться невинности, она тут же теряла возможность читать писания.

Я подошла к каменному возвышению и раскрыла книгу на нужной странице. Просто знала, какая именно потребуется в моём случае. Упав на колени возле алтаря, стала читать молитву. Закончив, собралась с мыслями, чтобы верно сформулировать просьбу.

— О, Пресветлые! Молю, помогите моему супругу одолеть недуг и как можно скорее прийти в себя. Дайте ему сил справиться с заданием, порученным ему отцом. Ниспошлите озарение, помощь, которая так необходима. Пусть Ипервория снова заживёт так, как прежде, не зная забот. Её подданные и правители никогда не нарушали ваших заветов, чтили и уважали вас. Проявите к ним снисхождение и поддержите в это трудное для страны время. На вас уповаю, — последние слова я уже практически шептала, так как сама просьба всегда отнимала массу сил.

Книгу я в руках не держала, но стоило мне слегка перевести дух, как она с грохотом упала на пол. Такого не случалось ещё ни разу. Я не впервые молилась Богам и знала таинство наизусть. Если Пресветлые услышали просьбу, они посылали какое-то знамение. В окно могла залететь птица, или, если погода была пасмурной, проглянуть лучик солнца из-за туч. Но никогда мне не доводилось становиться свидетельницей такого ответа от всемогущих.

Поднявшись, я подошла к упавшему фолианту и заглянула на страничку, которая при этом открылась. Никакой молитвы на ней не было, только в самом углу мелкими буквами была оставлена какая-то пометка. Не золотыми чернилами, как все остальные тексты, а простыми, чёрными.

«Пресветлые всё видят и всё слышат. Наберись терпения, дитя, и тебе воздастся,» — гласила надпись.

На улице начало темнеть. Я водрузила тяжеленный молитвенник на место и поспешила вернуться в свои покои. Мне совершенно не хотелось сейчас попасться на глаза свекрови. То, как она вела себя при нашей последней встрече, доказало, что мы не просто не поладим, а станем друг для друга бельмом на глазу.

В дворцовых окнах зажглись огни, на небе миллиардами мерцали звёзды. Невидимые пока простым смертным, они были заметны мне. Их, равно как и силу в глазах диалов, я видела так же отчётливо, как своё отражение в зеркале. Филипп обладал огромным потенциалом и практическим неисчерпаемым резервом. Таких, как он, в нашем мире единицы. Но что мне с того? Разве осознание этого делает меня счастливее? Да, я его законная жена, обладающая титулом и купающаяся в роскоши. Вот только всему этому я предпочла бы куда более скромные условия и небольшой достаток, зародись между нами любовь. Настоящее искреннее чувство, а не то животное утоление собственного вожделения, которое мне довелось наблюдать в нашу первую ночь. Их ночь.

Кляня себя за слабовольность и терпимость, я всё же вернулась в выделенную мне спальню. Служанки здесь не оказалось, поэтому пришлось самой избавляться от платья и заколок. Пару раз уколовшись об острые шпильки, я всё-таки не выдержала и дала волю чувствам. Села на постель и, закрыв лицо руками, тихонько заскулила. Плакать было просто нечем. Казалось, что за несколько дней в этом месте я успела выплакать их все. Ах, если бы я знала, что слёзы мне придётся пролить ещё не единожды.

Наутро мне с трудом удалось продрать глаза. Ночной срыв сказался, в том числе и на моей внешности. Лицо опухло, голова болела, а недосып вызывал общую слабость.

— Ваше Высочество, что же вы себя не бережёте? Вон как испереживались за супруга. На вас же без слёз не взглянешь, — не стеснялась открыто выражать свои чувства моя служанка.

«Интересно, смогу ли я провести хоть один день в этом дворце и не проронить ни слезинки?» — подумала я про себя.

— Как же быть? Вы же, поди, и не знаете ничего. Его Высочеству стало лучше. Пришли в себя к утру. Но мне кажется, что уж лучше бы они ещё в обмороке полежали денёк-другой, — покачала она головой.

— Что-то случилось? — заинтересовавшись сплетнями, что ходили по дворцу, спросила я.

— Да как же? Они как узнали, что к нам гости из Дикеи скоро пожалуют, так рвут и мечут. Никто угомонить не может. Слуги Его Величества все по углам разбежались, господа диалы чуть главную приёмную не разнесли, пока кхм… беседовали.

— Что за гости? — не сдержалась я, так как упоминание этого небогатого государства всегда будило во мне нечто светлое и доброе. Жаль, что всё это в прошлом, а моё настоящее серо и угрюмо.

— Не знаю. Говорят, какие-то важные военные. Не разбираюсь я в этих делах, госпожа. Давайте-ка я помогу вам одеться. Пора уже к обеду спускаться, завтрак-то вы проспали. — Служанка подала мне умывальное полотенце и приветливо улыбнулась.

Болтушка болтушкой, но на сердце от такого простого жеста небезразличия стало теплее.