Егерь. Вызов. Книга 3

Глава 10

Четыре года назад…

— Да пойдём, седой, — усмехнулся Саня, подталкивая Ефима плечом.

Ефим сдержанно кивнул, поправляя ремень.

— Ты знаешь, что я не люблю, когда ты меня так называешь, — проворчал он без особой обиды.

— А что тут поделаешь? — Александр рассмеялся. — Ты же с сединой. Хотя тебе это даже идёт — солидности добавляет.

Они шли по извилистой тропе, ведущей к границе зоны максимальной опасности. Воздух становился всё плотнее, пропитанный запахами мха и той особой, металлической нотой, которая всегда сопровождала места скопления магии. Под ногами похрустывала прошлогодняя листва, а где-то вдалеке раздавались осторожные звуки — шорох крыльев и треск веток под лапами невидимых обитателей леса.

Ефим украдкой поглядел на своего коллегу. Александр шёл легко, уверенно, словно опасная зона была для него родным домом. На поясе покачивался тот самый нож, который потом достанется его сыну. Татуировки Зверолова на его руках переливались ярким свечением.

— Знаешь, — заговорил Александр, перепрыгнув через поваленное дерево, — я вчера окончательно решился. Выкупил нашу землю.

— Да ладно? — уточнил Ефим, осторожно обходя то же препятствие. — Дорого, наверное.

— Все сбережения ушли, это точно. — Александр остановился и обернулся, его лицо светилось энтузиазмом. — Но теперь у меня ещё и настоящий тренировочный полигон! Клетки для разных типов зверей, загоны для отработки приёмов, может быть, даже небольшую библиотеку устрою. Всё по уму, всё как надо.

Ефим молча выслушал его планы, отметив про себя размах задумки. Вот что отличало Александра — эту способность загораться идеями, эту неуёмную энергию, которая заставляла мечтать о невозможном и воплощать мечты в жизнь.

— А семья? — спросил он. — Ольга не против такой траты?

— Оля всегда меня поддерживает, хоть и отказалась стать Мастером. Она понимает — это для детей. Для их будущего. Хочу, чтобы Макс стал сильным Звероловом. Получше меня. А ещё хочу… дочку!

Они снова двинулись в путь, и Ефим слушал, как Саня делится планами. Тот рассказывал о специальных ловушках, которые можно будет изготавливать прямо на полигоне, о разных типах приманок, о семье и о том, как важно учить будущих Звероловов после обряда.

— У тебя-то как дела? — спросил Александр, когда его первый порыв энтузиазма немного поутих. — Как Виола?

Лицо Ефима мгновенно смягчилось при упоминании внучки.

— Растёт, — ответил он с гордостью. — И такая внимательная стала! Вчера принесла мне букет полевых цветов, сама собрала. Говорит: «Дедушка, это тебе, а то ты какой-то грустный.» Представляешь?

— Представляю. — Александр улыбнулся. — Девочки вообще особенные. У них сердце больше, что ли. Поэтому дочь тоже хочу. А как со зверями? Ей это интересно?

— Пока рано говорить, — ответил Ефим, но по его тону было ясно, что он лелеет именно такую надежду. — Но интерес проявляет. Вчера час сидела, наблюдала за моим волком. Всё спрашивала — а почему он так делает, а что он чувствует, а понимает ли он, что я говорю.

— Хорошие задатки, — одобрительно кивнул Александр. — Главное — не принуждать. Сама поймёт нужно ли ей это, когда время придёт.

Ефим кивнул, хотя в глубине души уже строил планы относительно будущего внучки. Если она станет Звероловом, семья обретёт ещё большее влияние в деревне. А если нет — что ж, он будет любить её такой, какая есть. Как же жаль, что её родители были вынуждены отправиться в соседнее королевство.

— Слушай, — неожиданно сказал Александр, останавливаясь у развилки тропы. — А ты не думал старостой стать, а?

— О чём ты? — не сразу сообразил Ефим.

— Ну, скоро выборы будут, это все понимают. — Александр внимательно посмотрел на коллегу. — Ты бы отличным старостой стал.

Ефим покачал головой с некоторым удивлением.

— Да ну! Это же тебе место пророчат, не мне. Весь совет старейшин на тебя смотрит.

— А вот и нет, — возразил Александр, качая головой. — Мне по душе больше лес, не моё это. Да я и моложе тебя лет на двести, тебе и карты в руки.

Они оба расхохотались.

— Серьёзно говорю, — продолжал Александр. — У тебя для этого всё есть. Опыт, мудрость, уважение людей. И главное — ты умеешь думать на перспективу.

Ефим задумался. Неужели Саня действительно считает его достойным такого поста? Он всегда видел себя в тени более яркого таланта товарища, но…

— Может быть, ты и прав, — медленно произнёс он. — Никогда об этом серьёзно не думал, но… да, возможно, я справился бы.

— Конечно справился бы! — горячо воскликнул Александр. — Ох, развернёмся тогда. Я тебе животин буду таскать, а ты с Тимохой сбывать королевству. Как тебе план?

— Пойдёт, — согласился Ефим, хотя и не был до конца уверен в искренности этих слов.

Они двинулись дальше по тропе, не подозревая, о том, что их ждёт.

Ефим почувствовал это раньше, чем увидел — воздух стал иным. Грозным, пропитанным скрытой опасностью.

Упрямство Александра временами граничило с безрассудством. Уже вторую неделю он охотился на лисиц по заказу богача из Драконьего Камня, но ни одна пойманная особь не обладала нужными способностями. Заказчик требовал зверя с редким свойством, а все добытые лисы демонстрировали что угодно — от ценного меха до умения находить воду — только не то, что требовалось.

Сегодня Александр решился зайти глубже.

Они перешли ручей — негласную границу между зоной средней опасности, где ещё действовали какие-то правила, и самыми жёсткими территориями, которые вели к глубинам Хребта Раскола. Ефим покорно следовал, желая поучиться его методам охоты в диких условиях. Теперь он проклинал своё любопытство.

Деревья здесь росли вопреки природе. Стволы изгибались под невозможными углами, словно скрюченные пальцы исполинского хищника.

Кора отливала болезненными оттенками, а листва шептала звуки, чуждые обычному шелесту — скольжение чешуи по камню и сдавленные вздохи неведомых созданий.

Трава светилась неестественным светом и пружинила под ногами, будто что-то живое дышало в глубине земли.

Хуже всего была тяжёлая и давящая тишина полная незримого ожидания. Весь лес словно затаил дыхание перед смертельным прыжком.

Холодок пробежал по спине Ефима. Не от магии — от ощущения сотен невидимых глаз, пристально следящих из каждого тёмного провала между стволами.

— Сашка, — окликнул он напарника, который продолжал идти с прежней лёгкостью, высматривая следы. — Постой…

Александр обернулся, вопросительно приподняв бровь.

— В чём дело?

— Место нехорошее, — признался Ефим, оглядываясь. — Пора возвращаться. Мы уже в зоне максимальной опасности.

Он ждал, что напарник отнесётся к предупреждению серьёзно. Александр обычно прислушивался к его осторожности и опыту. Вместо этого он вдруг рассмеялся — легко и беззаботно, словно услышал забавную шутку.

— Неужели седой струсил? — усмехнулся он, и эти слова больно кольнули. — Брось, Ефим. Ты же сам просился изучить со мной эту территорию, а теперь на попятную? Да и бывал я тут уже. Мы не в самую глубь лезем, только краешком пройдёмся. Здесь шансы найти нужную лису гораздо выше.

Ефим собрался возразить, объяснить разницу между страхом и элементарной осторожностью, но над головами что-то просвистело.

Оба задрали головы. В небе парил Грозовой орёл — тёмные перья с голубоватыми искрами переливались на солнце, размах крыльев поражал воображение. Птица летела стремительно, торопясь по своим делам.

— Красавец, — оценил Александр, не отводя взгляда.

— Быстрый слишком, третьей ступени, — согласился Ефим. — А Грозовые особенно своенравны. Территориальные. Он сейчас…

Яростный клекот прервал его слова. Орёл заметил незваных гостей, резко развернулся и камнем обрушился вниз. Когти нацелились на добычу.

Александр лишь усмехнулся и шагнул навстречу. Не выхватил нож, не принял боевую стойку. Просто поднял руку.

Ефим снова стал свидетелем того, к чему не мог привыкнуть, наблюдая за работой более талантливого товарища. Александр даже не шевельнулся — только посмотрел на пикирующего хищника. От него волнами разлилась невидимая ментальная сила.

Яростный клекот орла сорвался на растерянный писк. Движения в воздухе стали рваными, неуверенными — собственное тело словно перестало слушаться. Птица отчаянно махала крыльями, не в силах сопротивляться — её волю сковал невидимый лёд. Полёт замедлялся с каждой секундой, пока орёл не рухнул в траву, бессильно трепыхаясь. Прижав голову к земле, он дрожал всем телом. Ярость в жёлтых глазах сменилась ужасом.

Ефим молчал, с горечью осознавая разрыв между ними. Он тоже справился бы с орлом — но ценой крови, перьев, рычания фурии и возможных ран. Александр просто начал приручение на расстоянии. Легко и изящно. Проклятый талант.

— Тише, красавец, — мягко проговорил Александр, приближаясь к поверженной птице. — Зла не сделаю. Просто не надо нападать на тех, кто сильнее, а?

Опустившись на колено, он протянул руку к голове орла. Ментальное давление усилилось. Александр пытался подчинить — создать связь, превращающую дикого зверя в питомца. Орёл забился в конвульсиях, гордый дух отчаянно сопротивлялся вторжению. Безмолвный поединок воли — и Ефим видел, как напряглись мышцы на лице Зверолова.

Минута тянулась за минутой. На лбу выступил пот. Наконец, он разочарованно вздохнул и убрал руку.

— Слишком горд, — пробормотал себе под нос, отпуская ментальную хватку. — Не хочу ломать его.

Орёл вскочил с паническим криком. В его взгляде не было уважения — только ужас перед воплощением худшего кошмара. Птица неуклюже подпрыгнула, отчаянно забила крыльями и, набрав высоту, сорвалась с места. Паническое бегство — полная противоположность гордой уверенности, с которой она атаковала мгновения назад.

Александр проводил орла взглядом и усмехнулся без веселья.

— Вот так вот, седой, — сказал он, оборачиваясь к напарнику. Прежняя беззаботность исчезла из голоса. — Ещё один тебе урок. Не все поддаются.

Ефим с трудом заставил себя кивнуть. Он знал о его таланте. Но каждый раз, видя его в деле, он чувствовал, как внутри шевелится холодный червь осознания. Он, Ефим, был хорошим Звероловом. Сильным, опытным, расчётливым. Но Александр был таким, каким Ефим не станет никогда, сколько бы ни тренировался.

— Ты всегда делаешь это так… легко, — выдавил он, не сумев скрыть нотку зависти.

Александр пожал плечами, словно речь шла о самой обычной вещи.

— Не знаю, — равнодушно признался он. — Просто… чувствую их.

— На таком расстоянии? — Ефим покачал головой. — Без боя, без приманки?

— Не завидуй, Ефим, я себе дар не выбирал, — Александр пожал плечами с лёгким превосходством. Он похлопал товарища по плечу. — Ну хватит стоять. Идём дальше, а то до вечера не успеем обойти все интересные места.

Он двинулся вперёд с прежней лёгкостью, а Ефим машинально последовал за ним.

Но что-то изменилось. В самой глубине души, там, где живут мысли, которые стыдно произносить вслух, шевельнулся холодный червь осознания.

Чёртов гений. Ефим никогда таким не станет. Как бы усердно он ни тренировался, как бы много ни изучал, как бы сильно ни старался — между ними всегда будет пропасть, которую не преодолеть.

И впервые за все годы их профессионального сотрудничества Ефим почувствовал не только восхищение способностями коллеги.

Он почувствовал зависть.

Они шли ещё пару минут, когда Александр неожиданно остановился. Его обычная лёгкость куда-то испарилась, взгляд стал серьёзным, задумчивым.

— Знаешь, Ефим, — начал он, оборачиваясь к напарнику, — иногда мне кажется, что мы всё неправильно понимаем.

— О чём ты? — Ефим насторожился.

— О Расколе. О том, что творится в глубинах. — Александр махнул рукой в сторону ещё более тёмных зарослей впереди. — Мы все его боимся, держимся на расстоянии, относимся к нему как к проклятию. А что, если это не так?

Ефим почувствовал, как холодок пробегает по спине. Разговоры о природе Раскола были… неуместными. Опасными.

— Саня, — предостерегающе произнёс он, — о чём ты говоришь?

— О том, что Раскол — это источник всей магии в нашем мире, — продолжал Александр, явно увлёкшись своими мыслями. — Вся сила Звероловов, все способности зверей — всё происходит оттуда. А мы что делаем? Прячемся от него, используем лишь крохи его мощи.

— И правильно делаем, — твёрдо возразил Ефим. — Раскол уничтожил империю, превратил цветущие земли в дикую пустошь. Он несёт только смерть и проклятия. Мы переселились на задворки, когда везде теперь лес!

Александр покачал головой с выражением человека, который видит то, что недоступно другим.

— Ты мыслишь слишком узко, седой. Да, Раскол опасен. Но он же дарует нам силу! Посмотри на меня — откуда, ты думаешь, мой талант? Просто так он не берётся. Всё связано с магией Раскола, с его энергией.

— Эй, — Ефим понизил голос до шёпота, — ты понимаешь, о чём говоришь? За такие речи…

— За такие речи ушёл Григор, — закончил за него Александр. — Я знаю, о чём ты хочешь сказать. И знаешь что? Жаль, что он ушёл. Мужик был единственным, кто понимал меня.

Имя отшельника упало между ними как камень в тихую воду. Ефим невольно оглянулся, словно опасаясь, что их может кто-то подслушать в этой безлюдной чаще.

— Григор был безумцем, — выдавил он. — Он говорил совету то же, что и ты, только ещё и требовал изучать глубинный лес. Не зря совет старейшин отказал ему и поселил на границе.

— Григор мыслитель, — спокойно возразил Александр. — Он задавался правильными вопросами. Почему мы должны бояться источника нашей силы? Чего это короли только самых сильных Звероловов в глубину отправляют, да ближе к Хребту? А на Хребте кто-то вообще бывал⁈ Почему мы не можем изучать его, понимать, использовать во благо?

— Потому что это ведёт к катастрофе! — Ефим не смог сдержать резкости в голосе, он начинал злиться. — Не будь идиотом. Ты слишком самоуверен! Даже не дойдёшь — сдохнешь!

Александр рассмеялся — тем самым лёгким смехом, который всегда бесил Ефима в моменты серьёзных разговоров.

— Да расслабься, седой, — отмахнулся он привычным жестом. — Я не собираюсь лезть к Хребту. Просто хочу понять. У меня есть талант, которого нет у других. Возможно, именно он позволит мне раскрыть секреты, которые другим не под силу.

— Ты… — Ефим попытался найти слова, которые могли бы достучаться до упрямца.

— Послушай, — Александр положил руку ему на плечо, его голос стал тише, увереннее. — Я не говорю о том, чтобы нырнуть в самое сердце Раскола завтра же. Но изучить окраины, понять природу магии, найти способы лучше использовать наши способности — разве это плохо?

Ефим смотрел в горящие энтузиазмом глаза и чувствовал, как внутри него растёт тревога. Этот блеск в глазах, эта уверенность в собственной исключительности — всё это уже начинало злить.

— Представь себе, — продолжал Александр, явно воодушевляясь своими идеями, — что мы сможем узнать об истинной природе связи между Звероловом и питомцем. Что если есть способы усилить эту связь? Что если можно приручать более сильных зверей? Или развивать питомцев до невиданных пределов? А что, если… Скомбинировать стихии, а⁈ Круто же!

— Замолчи! — резко возразил Ефим. — А вдруг ты не справишься. Станешь угрозой для всех нас?

Александр покачал головой с снисходительной улыбкой.

— Ты слишком осторожен, Ефим. Именно поэтому ты останешься хорошим, но заурядным Звероловом, прости. А я… — он посмотрел в глубину леса, туда, где деревья становились всё более причудливыми, а воздух — всё более насыщенным магией. — Я смогу дать нашей деревне такое процветание, о котором мы и мечтать не смели.

Холод в груди Ефима становился всё сильнее. Александр видел себя избранным, способным на то, что недоступно другим. А его, Ефима, считал всего лишь «заурядным».

— Саня, — попытался он ещё раз, — послушай себя. Ты говоришь точно, как Григор перед изгнанием. Эти же идеи, эта же уверенность в собственной исключительности…

— Может быть, — согласился Александр с лёгкостью, которая потрясла Ефима. — Но в отличие от Григора, я не буду действовать, по крайней мере в одиночку. Потому что у меня есть Оля и Максим, которых нужно защищать. У меня есть здравый смысл.

Он снова хлопнул Ефима по плечу, и в этом жесте было что-то покровительственное.

— Не переживай так, седой, это просто разговоры. Но ты же тоже у меня есть, правильно?

Они шли ещё минут десять, когда лес вокруг них начал меняться.

Сначала это были едва заметные детали — странный оттенок коры на отдельных стволах, необычная форма листьев. Но с каждым шагом изменения становились всё более явными и зловещими.

Впереди, сквозь обычную зелень деревьев, вдруг проступило что-то кошмарное — алая полоса, режущая глаз своей неестественностью. По мере приближения стало ясно, что это ручей. Но вместо прозрачной воды по каменному дну текла густая, тёмно-красная жидкость, от которой поднимались зловонные испарения. Запах железа ударил в ноздри так резко, что Ефим едва сдержал позывы к рвоте.

Александр резко остановился, словно налетел на невидимую стену. Его лицо побледнело, а обычная уверенность испарилась без следа.

— Ефим… — выдохнул он. — Неделю назад такого тут не было!

За кровавым потоком расстилался лес-кошмар. Стволы деревьев покрывали тёмно-красные прожилки, пульсирующие в такт невидимому сердцебиению. Каждый удар отдавался глухим звуком, словно вся земля была одним гигантским органом. Листва приобрела цвет запёкшейся крови, а между ветвями свисали что-то похожее на засохшие жилы. В воздухе плыли алые частицы, и каждая, касаясь кожи, слегка обжигала.

Земля за ручьем пульсировала. Буквально дышала. Вязкая, красная, словно живая плоть.

Где-то в глубине этого проклятого места что-то простонало — протяжно и нечеловечески, полное боли и голода.

— Уходим, седой! СЕЙЧАС! — рявкнул Александр, хватая Ефима за рукав.

Но Ефим стоял как зачарованный, завороженно разглядывая пульсирующие узоры на стволах. Ужас сковал его разум — он не мог оторвать взгляд от ожившего кошмара.

— ЕФИМ! — завопил Александр, встряхивая напарника.

И в этот момент из-за древних, поросших мхом валунов им навстречу вышел человек. Или то, что когда-то было человеком.

Его тело покрывала густая сеть ярко-красных татуировок, которые пульсировали и переливались, словно по венам текла жидкая лава. Узоры были сложными и запутанными. Лицо незнакомца оставалось человеческим, но глаза… В них не было ничего, кроме холодной оценки хищника, изучающего добычу.

Он был высоким, худощавым, одетым в простую тёмную одежду. Но от него исходила аура силы, которая заставляла воздух дрожать. Ефим, опытный Зверолов, мгновенно ощутил масштаб угрозы — это было что-то, что находилось за гранью его понимания и возможностей.

Незнакомец остановился чуть поодаль и произнёс одну-единственную фразу голосом, в котором не звучало ни злости, ни угрозы — только констатация факта:

— Зря вы пришли во владения Крови.

У Ефима будто ноги отказали. Владения? Значит, вся эта заражённая территория принадлежит ему? Но как это возможно?

Александр сделал шаг вперёд, и Ефим едва удержался от крика. Неужели этот упрямец собирался…

— Послушай, — начал Зверолов, и его голос звучал на удивление спокойно, — мы не знали, что эта территория занята. Мы можем просто уйти и…

Знаки на теле незнакомца вспыхнули ярче.

— Поздно, — произнёс он тем же безэмоциональным тоном. — Слишком поздно для многого.