Генеральный попаданец 5

Глава 16 12 августа. Служебные расследования

Москва. Министерство Внутренних дел

Генерал-полковник Щелоков положил на стол папку с документами и удовлетворенно растянулся в кресле. Умеет Леонид Ильич найти удобную мебель! И выглядит современно, и как там по-научному: эргономично. Министр МВД вспомнил ученое словечко, что стали усиленно тиражировать в прессе. Научные работники и медики начали дружно рассказывать о значении комфорта для здоровья рабочего человека. Чтобы конструкторы и инженеры создавали транспорт: автобусы, локомотивы, самолёты и прочее с максимальной заботой о здоровье водителей и других эксплуатантов. Утеплённая кабина, хорошая печка, регулируемое сиденье и рулевая колонка, гидроусилитель руля, автоматические дворники.

Продуманная общая эргономика места, а не тяп-ляп, лишь бы ездило и работало. Хорошая амортизация кабины требуется, чтоб позвоночник не высыпался в трусы после смены. Экономия на функционале техники позже выходит боком для социальной составляющей народного хозяйства. Медицина перегружена, люди получают хронические болезни, а то и инвалидность. А это ранние пенсии и потеря финансов. Рабочие преждевременно теряют повышенную работоспособность, и в итоге социалистическая экономика несет убытки.

Вот ведь как: вроде простая идея, а оказалась так важна даже для министра. На таком стуле и устаешь меньше. Если сюда добавить хитроумную гимнастику, что Генсек распространяет с присущим ему упорством, то состояние немолодого уже министра даже улучшилось, несмотря на огромную нагрузку на работе. Вот что значит слушать вовремя умных людей.

Сейчас у министра с виду было обычное рабочее совещание, но вопросы нынче решались крайне важные. Бывший главный гэбист включился в работу на новой должности с повышенным карьерным интересом, застоялся человек в отставке. Щелоков еще раз поразился управленческой мудрости Генсека. Тот даже бывших политических соперников использовал с проком. Поговаривают, что на него нынче сам Молотов работает и не жужжит.

— В целом впечатления какие, Владимир Ефимович?

Руководитель ОБХСС незаметно вздохнул:

— Печальные, товарищ министр. Все южные области погрязли во взяточничестве и многочисленных махинациях. Особенно в сфере торговли и бытовых услуг. Вот цифры перед вами. В одной Кабардино-Балкарии вскрыто более двухсот случаем махинаций с продукцией пищевых комбинатов. Практически вся торговля Краснодарского края и Ростовской области погрязла в коррупции и круговой поруке.

Щелоков поморщился, не навился ему этот зарубежный термин.

— Печально.

Сидевший за столом начальник Всесоюзного научно-исследовательского института МВД Юлиан Владимирович Солопанов заметил:

— Эти явления характерны для всех южных регионов. Такие обычаи. Кумовство, мелкие взяточничества. Врачу на лапу дай обязательно, подарок учителю, приехать в гости с пустыми руками нельзя.

— И как нас с этим бороться? Закон никто не отменял.

Начальник НИИ, что изучал проявления различных криминальных действий, с охотой ответил:

— Кнутом и пряником. Как в Сочи.

Семичастный полюбопытствовал:

— И как успехи в вашем эксперименте? Я с этими командировками как-то не уследил, хотя и мои ребята участвовали.

Щелоков с интересом уставился на Солопанова.

— Мы сняли практически всех директоров ресторанов, столовых и торговых трестов. Благо, полномочий и средств нам хватало.

— Много посадили?

— Тут особо не старались. Если сильно замазан, то брали. Остальных ловили на мелочах и просили уйти по-хорошему.

— Было сопротивление?

— Поначалу, — генерал-майор улыбнулся. — Но быстро поняли, что старые связи с нами абсолютно не работают. Владимир Ефимович к этому времени краевой УВД подчистил. Но не порадовали звонки от секретарей различных партийных организаций.

Щелоков нахмурился:

— Список есть?

— Пожалуйста, — Солопанов протянул заготовленный заранее листок.

Министр и руководитель ОБХСС мимолетно переглянулись. Оба понимали, куда дальше пойдет эта записка. Давно ходили по столице слухи о том, что Брежнев имеет собственную спецслужбу. Но никто из умных не желал углубляться дальше разговоров. Потому что деловые качества Генсека говорили сами за себя. Он ни разу не использовал скрытые возможности для собственного блага. Люди служивые это отлично видели и понимали. Так что если для блага общего дела полетят несколько голов, то всегда, пожалуйста.

— Отлично! Весь край снизу вверх прогнил. Считаете, что и ваш эксперимент получится?

Начальник НИИ и ведущий специалист по целому направлению не колебался:

— Толк будет однозначно. Колхозные торгово-заготовительные предприятия снабдят курорты свежим питанием, обеспечат качеством обслуживания, потому что их интерес напрямую состоит как раз в этом. Продать как можно больше своей сверхплановой продукции. В ресторанах и кафе — это можно сделать еще дороже. Так что выгода очевидна. Крымский эксперимент себя отлично зарекомендовали. Отдыхающие дружно заметили резкое улучшение питания и общего обслуживания.

Семичастный отметил:

— Там республиканский ЦК здорово помог. Здесь же мы видим стойкое неприятие.

Щелоков покачнулся в кресле. Его дико раздражали такие новости.

— Странно, одно государственное дело делаем!

— Вот и будем продолжать! — Солопанов твердо смотрел на министра. — И они все должны понять нашу неуклонную волю. Если не желаешь работать по-новому, то освободи поле. Не мешай! Отдай ресторан колхозной фирме, а магазин совхозу. Чтобы не было обсчета, припрятывания дефицита. Да и самого его понятия. Они же специально его создают. Мы не раз находили в подсобках огромный ассортимент товара. Еще и открыто угрожают.

Министр нахмурил брови:

— Подробности?

На помощь поспешил молчавший до этого руководитель оперативной группы сопровождения полковник Вязунец.

— Неизвестные личности желали «потолковать» в гостинице с проверяющими. После отпора сбежали.

— Нашли?

— Рядом в Абхазии! — усмехнулся полковник, пришедший в МВД из военной разведки. — Они думали, что их местные кадры прикроют, но наша группа экстерриториальна. Нашли и увезли под конвоем.

Семичастный пожал плечами:

— Там давно работают сотрудники из РСФСР и Прибалтики. Командировочные меняются раз в месяц по очереди. Они не слушают местных начальников. Грузины жутко недовольны, но ничего сделать не могут.

Щелоков оживился:

— Есть от этого толк?

— Конечно! Вот один из результатов. Иначе бы развели волокиту и дали сбежать еще дальше. В Абхазии родовая порука, как и в некоторых горных автономиях. Традиция такая! Николай Анисимович, я считаю, что эксперимент нужно расширить. В том числе и на Краснодарский край и Ростовскую область. Командировочные никак не связаны с местными кланами и обычаями. Им полагается солидная доплата и награды. Так что очередь образовалась. К тому же они будут положительно воздействовать и на штатный личный состав. Далеко не всем и там нравится нынешняя обстановка.

— Но по одному действовать страшнее, — подытожил слова главы НИИ Семичастный.

— Вы совершено правы, Владимир Ефимович. Вместе с сотрудниками из областных городов и местные кадры становятся смелее, противостоят сплоченным кланам. Особенно это касается ряда национальных автономий.

Министр не выдержал и кинул на стол ручку:

— Чисто дикари!

Начальник НИИ МВД неожиданно твердо его поддержал:

— Так, их народы и стоят ниже на ступени исторического развития. Мы и должны так к ним относится. А не как к равным себе. Звучит нехорошо, но так оно и есть. Наша задача не только карать, но и воспитывать.

Семичастный с сарказмом произнес:

— Слышали бы вас на заседании ЦК некоторые его члены. А как же дружба народов?

— Мы не бирюльки играем, товарищи генералы! — внезапно осерчал Щелоков. — Если развитию державы мешает чья-то отсталость, то будем работать с ней. Жестко и бескомпромиссно.

Бывший начальник КГБ поежился:

— Боюсь, что тогда это надолго!

— А мы не торопимся! Советская власть никуда деваться не собирается. И некоторые должны это окончательно уяснить!

— Тогда командировки продолжатся.

— Совершенно верно. Сотрудников у нас хватает! Прав был Леонид Ильич, когда заметил, что в некоторых местах для исправления ситуации понадобится целое поколение, а то и дольше.

Семичастный поднял бровь. Высказывание оказалось невероятно четким. Закавказье, Средняя Азия отставали очень здорово и ни за год, ни за пятилетку ситуацию было не исправить. Только планомерная и безжалостная работа по корчеванию недостатков и выращиванию нового поколения. Люди уже есть. Он сам видел вполне цивилизованных горожан-азиатов, которые рассуждают и ведут себя так же культурно, как и в русских городах.

Старый особняк в центре Москвы. Штаб-квартира Информбюро

Рабочее совещание в кабинете Грибанова проходило в небольшом, но крайне важном для политики страны личном составе службы. Дело касалось геополитики, конспиративной истории, игрищам, доступным немногим лицам на планете. Брежнев как-то обронил, что ни ступили «на землю незнаемую». И высокопоставленные сотрудники спецслужб были с ним категорически согласны. Выступал первоначальный куратор проекта Питовранов. На самом деле при помощи Генсека он знал о нем намного больше, чем говорил остальным. И в душе сильно наделся, что Ильич его когда-нибудь простит. Только откуда тот узнал⁈ Генерал временами ощущал себя на минном поле, но зато ему было безумно интересно работать. Еще бы! Осознавать, что ты творишь историю!

— Проект «Генацвали» перешел к решающей стадии. Мы вплотную подошли к тем, кто стоит за спинами представительных объектов с той стороны занавеса.

Шторы в кабинете начали закрываться, загорелся экран, на котором появлялись фотографии.

— Вот наш основной ведомый — Джермен Гвишиани. Родился 24 декабря 1928 года в Ахалцихе, Грузия. Сын генерала НКВД М. М. Гвишиани, который и придумал сыну имя Джермен, сложив первые буквы фамилий Дзержинского и Менжинского, руководителей НКВД/ОГПУ в 1919−26 и 1926−34. Окончил Московский институт международных отношений в 1951году. В 1951—1955 годы служил в ВМФ. Окончил аспирантуру под руководством проф. Т. И. Ойзермана. В 1965 начал работу в Государственном комитете СМ СССР по науке и технике. Отличная карьера даже для сына генерала. Но если учитывать, что он зять Косыгина, то многое становится на свои места. В наше поле зрения он попал, когда у него работал предатель полковник О. В. Пеньковский. Тогда же Гвишиани заинтересовал людей с противоположной стороны.

Грибанов отлично знал, от кого пришли сведения, но слушал не поморщившись.

— Тогда мы и перевербовали Гвишиани, решив использовать его в Большой игре.

Сидевший среди прочих коренастый человек в гражданском поинтересовался:

— Это и есть тот «вирус», что внедрен для общего заражения социума в Союзе?

— Да, согласно новому направлению научной мысли, каковую некоторые называют комплексом наук о сложности: управления хаосом, нелинейная динамика, теория катастроф, теория фракталов, неравновесная самоорганизация, в общество заносятся для вызревания так называемые «группы кризисного управления». Такие очаги поражения создаются, чтобы напрямую конструировать «хаос», исходя из применения наук о сложности к социальным системам. Такие термины, как неравновесный порядок, детерминированный хаос, падение системы на аттрактор последовательно обретают бытие в действиях такого рода групп. Для описания последствий подобных процессов отлично подходит термин из фантастического романа — 'Эффект бабочки. Ничтожное влияние может стать в итоге решающим фактором.

Разведчик-нелегал и один из организаторов «Интернационала», засекреченный до сих пор, мрачно констатировал:

— Значит, борьба не окончена.

— Так и есть, товарищ пятый. Сначала будущему вирусу дают сладкое представление о капитализме, вербуют не напрямую, а делают закладку в мозгах, переформатируют мысли, а в остальном он остается обычным советским человеком. И действовать начнет при определенных обстоятельствах. Говоря по-научному: важная для противника система должна вкусить плод с древа «капитализма», запустив затем «раздор» и сомнение в своем сознании, результатом которого станет переосмысление реальности, изменение своих целей, которые на тот момент входили в полное противоречие со смыслами существования всего организма. И если механизм запущен, то подобный индивидуум потерян для нынешнего общества.

— Это кто такой у вас умный так по полочкам разложить?

Ответил разведчику Полковник Шубников, что руководил отделом стратегического планирования.

— Лаборатория сложных систем. Они непосредственно изучают методы воздействия на индивидуума.

Товарищ Пятый ворчливо заметил:

— У нас таких перевертышей в золотой молодежи каждый первый.

— Но им нужны самые успешные. Те, что позже возьмут под свое крыло новое поколение.

— Почему Гвишиани?

— Он зять Косыгина. На него у наших противников большие надежды.

— Поэтому ленинградский еще в Председателях?

— Скорее всего, так. Ильич в курсе наших дел. Он считает операцию крайне важной в начавшейся битве двух систем. Через грузина мы выходим на мировую закулису. С 1966 года он заместитель председателя ряда двусторонних межгосударственных совместных комиссий по сотрудничеству в области науки, техники, торговли и экономики между СССР и Австрией, Бельгией, Францией, ФРГ, Италией, Великобританией и другими странами. Много ездит в заграничные командировки. Пишет научную работу «Организация и управление. Социологический анализ буржуазных теорий». Он, как и тесть — сторонник конвергенции и своих взглядов не скрывает.

— Любопытно.

Шубников делает пояснение:

— Больше любопытно то, что его не одергивают ни товарищи из академии наук, ни из ЦК.

— Боятся, как бы что ни вышло.

— С таким настроением можно и страну потерять.

Все оглянулись на Питовранова. Они не знали, что Генсек в свое время перед тем, как взять чекиста на работу, многое пояснил.

На экране появляются новые фотографии.

— Одним из первых контактов Гвишиани с американскими фирмами в 1961 году случился взаимодействие с фирмой «Нэйшнл Пейтент Девелопмент Корпорэйш», которой руководили Джером Фельдман и Мартин Полак. В 1962 году визит в Москву нанес Нокс — президент компании «Вестингауз». Гвишиани утверждает, что тот настаивал на необходимости искать формы сотрудничества Советского Союза и МВФ. Уже после этих встреч при поддержке Косыгина получили развитие новые формы внешнеторговой деятельности, в том числе работа «Лицензинторга» при МВТ, а позднее и «Внештехники», организованной при ГКНТ. Гвишиани осуществил множество встреч с бизнесменом из США Армандом Хаммером. Его имя известно у нас еще со времен НЭПа. Тогда же Гвишиани познакомился с Аурелио Печчеи, когда тот еще возглавлял фирму «Оливетти», специализирующаяся в сфере информационных технологий. Итальянец через него сделал нам несколько интересных предложений.

Шубников поддержал коллегу:

— Аурелио Печчеи, вообще, личность любопытная. Ученый, мыслитель, автор ряда весьма интересных книг. И одновременно один из ведущих менеджеров монстра автомобильной промышленности Италии «Фиат». Он неоднократно замечен в продвижении контракта на строительство автомобильного завода этой фирмы в СССР. В нем, кстати, замешаны весьма мутные схемы. В деле даже была наша внешняя разведка.

— Они тут зачем?

— У них имелись рычаги давления на итальянских финансистов, чтобы снизить процентную ставку с 8 до 5–6 процентов.

Грибанов присвистнул:

— Так вот почему Ильич так плохо отзывался об итальянцах! Ему, получается, из разведки доложили. И Тарасов вылетел с поста министра по причине своей дурости.

— Конечно. Выбрать вместо более перспективной Renault 16 отстающий Fiat 124!

Питовранов включает фотографии, где интересующие их лица сняты вместе. Судя по снимкам, знакомо те были накоротко.

— А вот дальше идет очень любопытное, добытое нашей резидентурой. Печчеи в частной беседе настаивал на том, что Советскому Союзу надо предложить «сближение с НАТО», и это сближение завершится равным партнёрством с США в «Новом мировом порядке". Еще более откровенно он выразился на встрече с итальянскими финансистами: 'Страны соцлагеря необходимо вскрывать, как консервную банку — с помощью острого консервного ножа». С 1967 года Печчеи возглавляет Экономическую комиссию Атлантического института международных проблем в Париже. Эта организация известна проталкиванием интересов транснациональных компаний. Так что лоббирование им «Фиата» связано с далеко идущими целями. Это не просто экономика!

— Смелое утверждение.

— Как и решение некоторых кругов создать так называемый Римский клуб. Это попытка сделать глобалистику научной дисциплиной. Мы с помощью огласки некоторых деталей в европейской прессе, а также прямым прессингом советской делегации сумели скомпрометировать этот проект «закулисы».

На экране появилась новая фотография.

— Но нам в первую очередь интересен вот этот контакт Гвишиани. Некто Макджордж Банди. Именно ему Фрэнсис Бейтор, член Совета национальной безопасности поручил наладить связи между Западом и Востоком. Задача по слухам дана самим Джонсоном. В 1949-ом году Банди входил в Совет по разработке и внедрению Плана Маршалла и трудился над проектом наряду с иными столь же продвинутыми деятелями, среди которых были Дуайт Эйзенхауэр, Аллен Даллес, Ричард Байселл и Джордж Кеннан. Макджордж считался одним из приближенных президента Кеннеди.

— Интересный персонаж.

— Это еще не все. У нас есть все основания полагать, что с 1964 года Банди был назначен на должность председателя комитета 303. Постоянно действующий межведомственный орган по планированию подрывных операций против иностранных государств. В неё входят директор ЦРУ, заместители министра обороны, госсекретаря и представитель президента, как правило, секретарь СНБ или его заместитель.

Грибанов закуривает:

— Это как-то связано с контактами Косыгина с американцами?

— Очень может быть. Его зять использовался для передачи нашему Предсовмина неких закулисных предложений. Американцы, судя по ним, были не прочь продолжить экономическое сотрудничество. Двигателем идеи являлись Кендол и Дэвид Рокфеллер. Рокфеллеры проявляют интерес к нашей нефти и особенно торговли ею. После того как они убрали конкурентов англичан, им интересна вся Евразия. Было предложено создать Международный совет по новым инициативам в сотрудничестве между Востоком и Западом. Но ввиду недавнего обострения международной обстановки их предложения отошли на второй план. Хотя идея создания некоего международного института так или иначе активно продвигается на встречах. Им нужны рычаги воздействия на нас.

— Каково направление предполагаемой деятельности Совета?

— Так называемый системный анализ существующего миропорядка. Но, по сути, за этим стоит задача отказа советских ученых от марксизма и основополагающей теории о возможности существования социалистической системы управления экономики. Под видом перспективной и прогрессивной науки в наше общество будут внедряться новые «вирусы».

— Вы уже сделали такие далеко идущие выводы?

— Мы были готовы и подключили своих ученых. Все эти идеи, исходящие от отцов-основателей предполагаемых институтов, — не более, чем ширма и научное мошенничество. Но воздействие с их стороны идет настойчивое. Так называемое наведение «мостов» между цивилизациями.

Сидящие в кабинете некоторое время переваривают услышанное. Вот он, нащупанный метод уничтожения СССР.

Грибанов щелкает пальцами и резюмирует:

— Итак, что мы имеем в итоге, товарищи:

— Инициатива построения моста между Востоком и Западом исходит из США, а конкретно — от президента Линдона Джонсона, отдавшего распоряжение ещё 1966 году. Этим занят целый комитет, включающий ключевых сотрудников администрации, а также представителей Уолл Стрит.

— Исполнение этого поручения было поручено Макджорджу Банди, советнику по национальной безопасности;

— В 1966 — 1967 годах США вырабатывает стратегию вовлечение в их затею Советского союза, путем «неполитического» диалога, к примеру, в области науки. В интересах «всего человечества».

— К работе подключаются мозговые центры «РЭНД Корпорэйшн». В частности, через ученого Роджера Левьена, который возглавил там отдел системных исследований этой корпорации. Одновременно он читает в Калифорнийском университете курс системного анализа. В «РЭНД Корпорэйшн». Левьен разрабатывает вопросы приложения теории игр и игровых методов к принятию решений, занимался проблемами создания крупномасштабных компьютерных банков данных, руководит проведением исследовательских программ по анализу систем общественного здравоохранения, образования, транспорта, связи и городского развития.

— Контакты элитных групп Косыгин — Джонсон.

— Аурелио Печчеи и продвижение научно-политической химеры Римского клуба;

— Со стороны Великобритании в проекте участвует представитель министерства обороны Лорд Цуккерман.

— С Советской стороны все это завязывается на Гвишиани.

Мы осветили плетущуюся паутину. Вернее, видимую часть ее.

Питовранов выключает экран и раздвигает занавески. Официантка заносит несколько подносов с кофе и чаем. Вкусы присутствующих были известны.

— Держать Косыгина дальше в неведении опасно.

— Надо поговорить об этом с Ильичом, — Грибанов глянул на протеже Генсека. Чем он его так заинтересовал, что тот отдал ему самые ведущие операции спецслужбы? — Я сам к нему съезжу. Что будем делать с остальными?

— Римский клуб продвигает Дэвид Рокфеллером, член «Комитета 300». Его правой рукой является Збигнев Бжезинский. Именно ему принадлежит идея «постиндустриального нулевого роста».

Шубников нахмурился:

— Много мы знаем об этом комитете? Пока только я видел слухи.

Питовранов улыбнулся:

— Нам не так важен сам комитет, а действия его структур. Мы пришли к выводу, что в стремлении к мировому господству новые элитарии планируют такие действия, как сдерживание демографического роста, а затем и сокращение численности населения развитых стран. Также планируется остановка промышленного развития под видом перехода к «постиндустриальному обществу». Далее будет ослабление национальных государств путем постепенной передачи функций частному капиталу, то есть приватизация государства, демонтажа границ, введения свободного трансграничного перемещения товаров, капитала, рабочей силы. Так называемый Глобальный мир.

— Есть по факту что-то кроме теории?

— Мы с середины 60-х годов наблюдаем в США насаждение так называемой революции «контркультуры», которая выражается в распространении среди американской молодежи культуры хиппи, рок-музыки, которая представляется, как музыка протеста. Вслед за этим последовала сексуальная революция, повальная наркотизация американского общества, всплеск бандитизма и прочие опыты, направленные на «великую перезагрузку» американского образа жизни. Поскольку Америка была признанным в мире «эталоном» Свободного мира, то ее опыт «великой перезагрузки» должен будет расходиться по всему миру.

Шубников поежился:

— Мрачноватое будущее у нас тогда вырисовывается.

— И на его пути стоит Советский Союз.

Все замолчали. Пазлы сложились.

«Пятый» прервал тишину:

— Наши действия, товарищи?

Питовранов хищно улыбнулся:

— У меня есть план…

Информация к размышлению.

из речи М. Тэтчер в Хьюстоне от 1991 года:

' Советский Союз — это страна, представлявшая серьезную угрозу для западного мира. Я говорю не о военной угрозе. Её, в сущности, не было. Наши страны достаточно хорошо вооружены, в том числе ядерным оружием.

Я имею в виду угрозу экономическую. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов Советскому Союзу удалось достигнуть высоких экономических показателей.

Процент прироста валового национального продукта у него был примерно в два раза выше, чем в наших странах.

Если при этом учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков. Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей'.

Лорд Цукерман вспоминает:

'…если соглашения по научному и техническому обмену между Соединенным Королевством и СССР отняли у меня немного времени, то создание Международного института прикладного системного анализа, в котором СССР играл главную роль, — напротив. Идея, лежащая в основе этого предприятия, всплыла в период разрядки, когда президент Джонсон рассматривал ее как попытку наведения мостов между Востоком и Западом. Макджордж Банди, к тому времени оставивший свой пост специального советника президента по национальной безопасности, успешно провел эту идею в Москве в 1967 году.

Я хорошо знал Банди, который приносил огромную пользу за кулисами переговоров. С русской стороны переговоры вел Гвишиани, с которым я до той поры не встречался. Он обладал очень энергичным и твердым характером и имел вес, как один из заместителей Кириллина и зять Косыгина. С итальянской стороны в переговорах участвовал Аурелио Печчеи, промышленник, ушедший в отставку, главный столп Римского клуба, представляющего собой неформальное объединение людей, твердо уверенных, что экономическое развитие имеет жесткие пределы, которые вместе с загрязнением окружающей среды и неконтролируемым ростом населения приведут человечество к гибели. Гвишиани и Печчеи быстро загорелись американской идеей, веря, что ее осуществление на самом деле поможет решению мировых проблем. Они же заботились и о том, чтобы мой интерес к идее не остыл'.

Сергей Валерианович Чесноков — российский ученый, математик, социолог, культуролог, музыкант, специалист по методам анализа данных и применению математических методов в гуманитарных исследованиях и проектах.

Еще эпизод. Я искал приложения для детерминационного анализа. Среди моих знакомых был Саша Сейтов. В конце шестидесятых он заведовал студенческим отделом в Московском горкоме комсомола. Мы познакомились, когда клуб песни просил у него автобусы, чтобы везти Галича, других бардов в Петушки. Саша нам их дал. Позже он во ВНИИСИ заведовал международным отделом. Я не исключал, что у Саши были обязательства перед КГБ. Это ограничивало темы разговоров. Во мне действовал запрет на информацию о других людях. Мы обсуждали положение в идеологии, в науке, ситуацию в стране. Я ему объяснял, почему считаю Сахарова великим человеком. Саша был мне симпатичен. Было интересно, как он видит мир, интересно с ним полемизировать. Шло общение, не имитация. Мы поддерживаем отношения до сих пор. В 1973 году он работал у Гвишиани в Госкомитете по науке и технике. Тогда создавался Институт системных исследований. Саша участвовал в этом. Однажды он дал мне хорошо изданную брошюру на английском языке. Там был проект Института системного анализа в Австрии, под Веной. Предусматривалось создание в СССР Института системных исследований. Он должен был стать филиалом венского института. Я просмотрел текст и решил, что здесь есть поле приложений для детерминационного анализа. Например, при моделировании социально-экономических процессов на микроуровне. Я показал брошюру Дмитрию Юрьевичу (Панову). Он полистал и сказал: «Сережа, если бы вы хорошо знали дипломатический английский, вы могли бы увидеть: все, что написано здесь, связано с разведкой — нашей и западной. Я вам не советую сюда идти. Это не для вас». Вот характер отношений с Пановым. Это меня устраивало'.

Левьен:

«Я могу с уверенностью сказать, что Советы способны внести большой вклад в развитие математических исследований и многому научиться в области методов и практики управления. Кибернетика имеет огромное достоинство для целей международного сотрудничества — она включает в себя полный набор исследований от теории стабильности нелинейных дифференциальных уравнений (здесь Советы удерживают, мировое лидерство) до техники промышленного управления (здесь они далеко отстали, но старательно учатся). Так что в сфере кибернетики можно найти целый ряд тем, интересующих Советы, дать им шанс включиться в работу на общих равноправных основаниях, получить определенные выгоды и постепенно продвигаться от чисто технических вопросов к решению политических проблем».