Гений Медицины. Том 2

Глава 18

Ситуация и в самом деле странная. Если бы с такими претензиями пришёл отец, ещё можно было бы предположить разные варианты. Отец вполне может оказаться неродным, это человеческий фактор. Но вот про мать — такое я слышал впервые.

— Вы уверены? — Зубов тоже заметно заинтересовался, и уже не возникал, что разговор происходит прямо в ординаторской.

— Конечно, уверена! — выпалила Инга Вениаминовна. — Контора эта проверенная многими моими друзьями, материал собирали они лично. Я ничего не понимаю.

— В роддоме может подменили, и всё тут, — буркнул Шуклин, не особо заботясь о том, насколько этично звучат его слова.

Остальные взглянули на него со смесью осуждения и гнева. Павел тут же прикусил язык.

— Я рожала в вашей клинике! — поспешила сказать женщина. — Если вы не ручаетесь за ваши отделения…

— За всё мы ручаемся, — поспешно сказал наставник. — Так, вы идите в свою палату, а мы будем разбираться. Вам ещё анализы сдавать, не нервничайте.

— Да как не нервничать, если я не мать, то мне нельзя быть донором, — паниковала Инга Вениаминовна. — А моей дочке очень нужна эта операция!

Две тысячи лет назад понятия иммунодефицит не существовало. Как и понятия иммунная система, всё это открылось в мире медицины уже после моей смерти.

Но предположения о наличии собственной системы организма, которая борется с бактериями и вирусами, у меня были. Как-то же должно было объясняться, почему люди не болеют постоянно.

И тогда же я начал работу над возможностью многократного усиления магией этой системы… Работа продвигалась медленно, ведь суть самой иммунной системы я не знал, но заготовки были.

В этом мире можно продолжить эту работу, ведь таким образом я могу лечить и вторичные иммунодефициты, избавить мир от ВИЧ. Такого вируса не существовало две тысячи лет назад, и я был довольно удивлён, переродившись в этом мире и узнав о такой глобальной проблеме.

— Мы сделаем всё возможно, — повторил Зубов. — Пока что идите в палату.

Инга Вениаминовна неохотно покинула ординаторскую. Уходя, она бросила умоляющий взгляд на меня. Не знаю, почему именно на меня, возможно, это вышло случайно. Но я твёрдо решил, что помогу ей с этим вопросом. Мне и самому было интересно разобраться.

— Так, Тарасова — продолжай вести вчерашнюю палату и возьми ещё шестнадцатую, — начал распоряжаться Зубов. — Никита, ты как обычно давай. И не засни днём нигде!

— Как будто в тот раз я специально, — усмехнулся Никита. — Усыпителя моего тоже одолжите, пусть отрабатывает своё снотворное.

— Да я случайно же, — буркнул Шуклин. — Долго мне ещё извиняться?

— Забирай, — махнул рукой Зубов. — Ему ещё ночь дежурить, пусть развлекается по полной. Боткин, вас снова индивидуально запросила женщина из ВИП-палаты А. Симпатичная, надо сказать.

Лена бросила на меня настороженный взгляд и тут же отвернулась. А Никита на мгновение посмотрел на меня с неприкрытой завистью. Он сегодня дежурил, явно эту пациентку уже видел.

— И пятую палату ещё, там новичков нет, только стареньких вести, — добавил Зубов. — Всё, летите, птенцы.

— Михаил Анатольевич, — я дождался, пока все покинут ординаторскую — Я хочу помочь с решением этой ситуации с Ингой Вениаминовной.

— Знаю, случай довольно-таки интересный, — кивнул наставник. — Но я ничего не могу поделать, сам заместитель главного врача распорядился, чтобы эту пациентку вели именно вы. Несмотря на то, что вы интерн. Эта госпожа — попечитель нашей клиники, стала им после смерти супруга. Поэтому любое её желание клиника стремится исполнить.

Попечитель клиники, которая запросила меня в качестве лечащего врача? Интересный расклад. Ни в коем случае не преуменьшаю свои успехи, но пока что я всё ещё интерн. И хотя слухи обо мне постепенно расходятся, благодаря той же статье в газете и некоторым заслугам, аристократы не слишком стремились попасть именно ко мне. Исключением был барон Жуков, но у того были вполне очевидные умыслы.

— В любом случае я могу делать несколько дел одновременно, — произнёс я. — Очень хочу разобраться в этой тайне. Сейчас схожу к пациентке и в пятую палату, а потом начнём расследование.

— Хорошо, — подумав, согласился наставник. — Мне пригодится ваш ум, да и ваша компания. Сам я понятия не имею, что делать. Встречаемся через два часа в ординаторской.

Мы разошлись по своим пациентам. Первым делом я решил сходить в пятую палату, разобраться с пациентами там. Все чувствовали себя хорошо, менять дозировки препаратов я никому не стал. Заполнил дневники, направил одного пациента на анализы. И отправился в ВИП-палату А.

— Доброе утро, — постучавшись, зашёл я в палату. — Меня зовут Константин Алексеевич, я ваш лечащий врач.

Женщина показалась мне смутно знакомой, но с первого взгляда я её не узнал. Она была одета в изящную нежно-голубую сорочку и шёлковый халат. Не самая подходящая для клиники одежда, но это же ВИП-палата, так что удивляться не приходится.

— Здравствуй, Константин, — отозвалась женщина. — Фетисова Маргарита Александровна.

Теперь я её вспомнил. Это невеста, найденная мне отцом. Пару дней назад именно с ней должно было состояться грандиозное знакомство. Но всё пошло не по плану отца.

Я толком её не разглядел тогда. Поэтому и не запомнил. Интересно, её появление здесь — это снова план отца? Хотя это вряд ли, он бы не смог организовать палату в нашей клинике, у него на это нет связей. Тем более, если Зубов сказал, что она член попечительского совета… Получается, это была лично её инициатива.

— Любуетесь мной? — с интересом спросила Маргарита Александровна.

— Задумался, — отозвался я. — Отец должен был вам сообщить, что помолвку придётся отменить.

— Он говорил, — с улыбкой кивнула она. — А почему, можно узнать? Чем я так вам не угодила?

Вряд ли она легла в клинику только чтобы узнать ответ на этот вопрос.

— Я против договорных фиктивных браков, — ответил я. — Если и решу создать семью — то сделаю это с человеком, который мне действительно нравится.

— Так вы же не дали шанса мне вам понравится, — напомнила она. — И я решила, что сама себе его дам. За те десять дней, что я буду лежать в клинике.

Вот это я понимаю, без юления и хитрости — сразу выложила свои планы.

— А зачем вам это? — в свою очередь с интересом спросил я. — Молодая красивая женщина, богатая, умная. Зачем вам какой-то интерн из бедного рода? Или отец пообещал за меня сто баранов?

Маргарита Александровна тут же залилась смехом.

— Сто баранов не обещал, — отсмеявшись, ответила она. — Скажем так, вы просто мне понравились. Любовь с первого взгляда.

Ох и не верю я в это. Но других идей, зачем госпоже Фетисовой экстренно выходить за меня замуж, у меня пока не было. Ибо с меня совсем нечего взять.

— Я своего решения изменять не собираюсь, — сказал я. — В качестве вашего лечащего врача сделаю всё, что требуется.

— Большего и не нужно, — ответила Маргарита Александровна. — Жалоб у меня нет, считайте, что легла я на профилактический осмотр.

Любят же пациенты из ВИП-палат эти профилактические осмотры. Как в санаторий ложатся, чтобы им капали витамины. Шикарно придумали.

Я всё-таки осмотрел Фетисову диагностической магией, но не нашёл ни намёка на свечение. Женщина была в полном порядке.

— Стандартный курс анализов пройдёте, — решил я. — Проверка всего организма.

— Как скажете, — кивнула она.

Я ожидал, что она начнёт соблазнять меня примерно как прошлая женщина из ВИП-палаты, которая собиралась сделать пластическую операцию. Но ничего подобного не было. Кроме своей одежды Фетисова никак не пыталась перейти к активным действиям. Стало даже интересно, что она задумала.

Я расписал ей направления и отправился на пост главной медсестры. Кроме передачи направлений у меня был ещё разговор к Ольге Петровне.

Медсестра, увидев меня, предприняла попытку спастись бегством, но было уже поздно.

— Ольга Петровна! — окликнул я её.

Ей пришлось вернуться, и со вздохом забрать у меня направления.

— Не увидела вас, — попыталась оправдаться она. — Простите.

Она снова попыталась закончить разговор, но я ей снова не дал этого сделать.

— Не спешите, — проговорил я. — Как дела с Соколовым? Удалось помириться?

— Да, — пряча взгляд, ответила она. — Но я не могу распространяться о личных делах моего мужчины…

А я ни за что в жизни не хочу знать о личных делах её мужчины. Пусть они меня не касаются.

Я подозревал, что огромная порция негативных сплетен про меня — именно её рук, точнее рта, дело.

— Вы мне должны за организованную встречу, — напомнил я медсестре. — И я бы хотел, чтобы в клинике прекратилось распространение слухов о моей некомпетентности. Тем более что это правдой не является.

— О чём вы? — покраснев и опустив взгляд, спросила Ольга Петровна. — Я не слышала никаких слухов…

— Потому что вы их распространяли, — закончил я за неё. — Мне абсолютно всё равно и на вашу личную жизнь, и на гениальные планы вашего Соколова. Но распространять про меня всякую ерунду не стоит. Вам понятно?

Медсестре оставалось только кивнуть. В сложной она оказалась ситуации. Думаю, Соколов выдал ей задание максимально меня дискриминировать в глазах остальных врачей клиники, а заодно и пациентов.

Репутация — дело тонкое, и такой ход вполне мог дать свои плоды. Но я перекрыл им этот путь. Ольга Петровна больше не сможет допустить, чтобы про меня распространялись эти слухи. Ведь если это продолжится — она первая будет под подозрением. А рычаги влияния на неё у меня имеются.

Расстраивать Романа Ольга Петровна не захочет. Но с этим всем пусть сама разбирается.

Я закончил с медсестрой и отправился в ординаторскую. Как раз прошло два часа, и наступило условное время встречи с Михаилом Анатольевичем.

Зубов пришёл через пару минут после меня. Устало уселся на диван и выдохнул.

— Как у вас дела с этой пациенткой из ВИП-палаты? — спросил он.

— Как обычно, легла на профилактический осмотр, — усмехнулся я. — Выдал направления на анализы. Жалоб никаких нет.

— Не удалось выяснить, откуда повышенный интерес именно к вашей персоне? — полюбопытствовал наставник.

— Потому что я красивый, молодой и обаятельный, — отшутился я. — А так понятия не имею.

Говорить Зубову о том, что это моя невеста, я не стал. Эта информация ему ни к чему.

— Эх, я в ваши годы тоже был обаятельным, — вздохнул Михаил Анатольевич. — Ладно, есть какие-то идеи по поводу Инги Вениаминовны?

За этот месяц, что я проработал в интернатуре, мне удалось добиться уважения в глазах наставника. Он присушивался к моему мнению. А в некоторых вопросах и вовсе ожидал решений от меня. Причём это были не проверки. По сравнению с тем, что было в самом начале интернатуры — заметный прогресс.

— Если женщина рожала в нашей клинике, то надо начать с Терентьева, — ответил я. — Проверим, точно ли не было подмены, или какой-то подобной истории.

— Точно, Женёк нам сейчас всё и расскажет, — приободрился Зубов. — Пойдёмте!

Мы направились в гинекологию и ввалились в кабинет Терентьева.

— Пылесосы покупать не буду! — в панике воскликнул он.

— Какие пылесосы, пылесборник гинекологический, мы по делу, — одёрнул его Михаил Анатольевич. — И это дело может стать большой проблемой, судебным разбирательством.

Если произошла ошибка в роддоме — Инга Вениаминовна вполне имеет право подать на нашу клинику в суд. Ведь тогда выяснится, что она какое-то время воспитывает не свою дочь.

— Какое ещё разбирательство? Мишутка, снова шутки твои? — напрягся Терентьев.

Я коротко рассказал гинекологу о ситуации с женщиной и её дочкой.

— Результаты теста мы видели, лаборатория делала хорошая, — заключил я.

Та самая лаборатория, которая и мне недавно делала тест на отцовство. Не думал, что так скоро столкнусь с ней снова.

— В моём отделении не может быть таких ситуаций, — категорично заявил Терентьев. — У меня детей не подменяют! И точка.

— Подумай, возможно были стажёры, или новые медсёстры, — мягко сказал Зубов. — Дочке девять месяцев. Она родилась на новогодние праздники, а тогда сам понимаешь…

— Ничего такого не было! — снова заявил Терентьев. Потом всё-таки задумался. — Сейчас поднимем архивы.

Дочь Инги Вениаминовны родилась пятого января в десять утра. Других рожениц в этот день не было. Роды принимал Терентьев лично, в медсестре, неонатологе и вообще всём персонале он был уверен. Факт подмены был исключён.

— Может, ошибка всё-таки в этой организации? — предложил свой вариант гинеколог. — Мало ли, ошиблись, перепутали образцы.

— Вряд ли, организация очень ответственная, — задумчиво ответил я. — Можно повторить тест и в нашей клинике, но у нас ждать дольше, несколько дней. Женщина с ума сойдёт от волнения, а ей наоборот волноваться нельзя.

— Если бы мы знали, что это перепутанные дети, то могли бы найти родную мать девочки, и это спасло бы ей жизнь, — с нажимом сказал Зубов, уставившись на Терентьева.

— Мишутка, ну десять раз всё перепроверили, не я это! — воскликнул гинеколог. — Ну не знаю, может, на детской площадке подменили!

Вряд ли Инга Вениаминовна настолько безответственная мать, что не заметила подмены ребёнка на детской площадке.

Я слышал перепалку Зубова и Терентьева вполуха, сам раздумывая над этой ситуацией. Должна же быть причина… Почему не совпадают ДНК.

— Химера! — резко пришло ко мне осознание.

Наставник и гинеколог резко прекратили перепалку и удивлённо уставились на меня.

— Вы предлагаете открыть охоту на химеру? — первым очнулся Терентьев.

— Да, — кивнул я. — Такие случаи бывают в истории медицины. Когда у одной женщины сразу два разных ДНК.

— Шанс настолько мал, — покачал головой Зубов. — Да, это не исключено, но всё же… Сомневаюсь.

— Мы ничего не теряем от того, что проверим, — возразил я. — К тому же вспомните глаза Инги Вениаминовны.

Я при первой же встречи обратил внимание на её гетерохромию. Один глаз был зелёный, другой голубой.

— А что с её глазами? — спросил наставник.

— Мишутка больше на другие части тела смотрит, — не упустил возможность пошутить Терентьев.

— У неё гетерохромия, — объяснил я. — При химеризме это частое явление. И для теста она наверняка сдавала слюну. А нам надо проверить кровь. Отдадим результаты в ту же контору, завтра к вечеру будет результат.

— Придётся оплатить из бюджета отделения, — задумчиво сказал Зубов. — Но я с этим разберусь. Осталось придумать, откуда взять кровь.

— А тут и думать нечего, Инга Вениаминовна сегодня сдавала анализы. Возьмём часть биологического материала оттуда, — ответил я.

— Точно, — воодушевился наставник. — Тогда поспешим, надо всё организовать!

Он первым выскочил из кабинета, и чуть ли не бегом направился в терапию. Я поспешил за ним.

Ольга Петровна провела рукой по волосам и с ужасом обнаружила, насколько сильно они выпадают. Это всё из-за стресса. Когда это всё, наконец, закончится! Сил никаких нет.

Она огляделась, убедилась, что одна в сестринской, и позвонила Роме.

— Любимая, какие новости? — раздался его бодрый голос. — Сегодня увидеться не получится, у меня дежурство в моей клинике.

Его там уже совсем замучали дежурствами. Ни одного вечера не отдыхает, с любимой женщиной не повидаться! Ольга Петровна уже хотела приехать к нему с сюрпризом, но он не говорил, в какой именно клинике проходит интернатуру.

— Любимый мой, у меня не получится больше, — медсестра запнулась, — слухи в общем. Боткин попросил меня это пресечь. А если они продолжатся — он сразу догадается.

— И что с того⁈ — воскликнул Роман. — Дорогая, тебе должно быть всё равно на его мнение. Мы же всё обсуждали, как только я вернусь в клинику…

— Нет, — в этот раз Ольга Петровна настроилась стоять на своём до конца. — Он хороший врач, и я больше не буду распространять эти слухи. Придумай другой план, я всё сделаю. Я и так тебя не вижу, и…

В трубке раздалось молчание. Ольга Петровна уже подумала, что наговорила очень лишнего, но слова назад не вернёшь.

— Ты права, солнышко, — вдруг ласково ответил Соколов. — Я от тебя слишком много требую. Хорошо, можешь больше не портить его репутацию. Тем более это бесполезно, если на него одни хвалебные отзывы…

— И его от нашего отделения в пятницу на квиз отправляют. Так что все эти слухи уже не сработают, — добавила медсестра. — Котик, я так рада, что ты меня понял!

— На какой квиз? — заинтересовался Роман.

— Соревнования между всеми отделениями клиники, — ответила медсестра. — Главный приз — денежное вознаграждение победившему отделению, на которое обычно победитель просто накрывает стол для коллег. Ну, это в терапии так принято.

В каждом отделении выигрышем распоряжались по-разному. Ольге Петровне нравились традиции, которые ввёл Зубов. Он строго следил за комфортной обстановкой в отделении. Проблема обычно была в Козлове, один раз тот выиграл, и забрал все деньги себе. Но теперь его в отделении нет, и стало гораздо лучше.

— Квиз — это интересно, — задумчиво проговорил Соколов. — Спасибо за информацию, ты не представляешь, какая ты у меня умничка.

Он поспешил отключиться. Щёки Ольги Петровны залились краской. Она умничка.

Правда интересно, почему Соколов таки заинтересовался этим квизом?

Михаил Анатольевич сам пошёл разбираться с кровью, и направлением материала на повторный тест ДНК. А я вернулся к своей работе, точнее, к Фетисовой.

Были готовы её анализы. Как я и думал — никаких отклонений. Даже сахар ради приличия не повышен.

— Вы абсолютно здоровы, — входя в палату, объявил я ей. — Лежать здесь десять дней абсолютно не имеет смысла.

— Смысл есть, — напомнила женщина. — Это вы.

Поражает, как в открытую она это говорит. Если честно, уже и правда интересно, что она задумала.

— Назначу вам курс витаминов и общеукрепляющих препаратов, — пожал я плечами. — Надо же хоть что-то вам покапать.

— Как скажете, — спокойно кивнула она.

И всё, никаких приглашений остаться на чай или жалоб на несуществующие боли в груди, как делала другая пациентка. Я уже заинтригован.

— Хорошего вам вечера, — улыбнулась Фетисова. — До завтра.

— До завтра, — кивнул я.

Всё ещё ожидаю подвоха, и приходится быть настороже. Хотя сама Маргарита Александровна выглядит спокойной и безмятежной.

Фетисова дождалась, когда Боткин выйдет из палаты, и перевела дыхание. Полезла в свою сумочку, и достала предсказание от пророка.

Магия времени с аспектом заглядывания в будущее практически вымерла. Но ей удалось найти одно такого специалиста. Работал он неофициально, скрывал свою магию от властей.

Он предсказал Маргарите Александровне, что её судьба будет плотно связана с Боткиным Константином Алексеевичем. Также он предсказывал смерть первого мужа, что сбылось в точности.

Плотно связанная судьба — значит он настоящая любовь! И Фетисова в этом нисколько не сомневалась.

Это была одна из причин, почему Маргарита Александровна так настойчиво хотела заполучить его в мужья.

Что же до второй причины… Сейчас об этом думать не хотелось.

Константину никуда не деться. Они обязательно поженятся.

Закончив со своими делами, я снова направился в ординаторскую. Зубов уже сидел там, задумчиво уставившись в потолок.

— Осталось только ждать завтрашнего вечера, — напряжённо проговорил он.

— Инге Вениаминовне вы что сказали? — поинтересовался я.

— А что я мог сказать, — пожал он плечами. — Ведётся расследование, сохраняйте спокойствие, во всём разберёмся. Мне бы кто спокойствие сохранил!

Дверь в ординаторскую открылась, и внутрь заглянула голова Шуклина.

— Вы где туловище остальное потеряли, чудо-юдо? — усмехнулся Зубов.

— Да я так просто, — голова так и осталась головой. — Вы Никите сказали, что я сегодня могу не дежурить?

— А вы решили перепроверить, — усмехнулся наставник. — Всё так, отдохните ещё ночку. Чтобы точно призраки мерещиться перестали. А с завтрашней ночи и начнёте.

— Спасибо большое, — обрадовалась голова и выскользнула назад за дверь.

Он хоть вещи свои забрал, или прямо в халате домой побежал? Впрочем, тут я согласен с Зубовым, пусть ещё вечер отдохнёт. Слишком уж сильно на него повлиял розыгрыш моего крыса.

Соколов был покрепче, хотя тоже доставал психиатра на предмет своей нормальности.

— Всё равно ночью не усну, буду над этой ситуацией думать, так что лучше подежурю, — проговорил Михаил Анатольевич. — А вы можете идти.

— До завтра, — кивнул я.

Дома прямо у порога меня встретил радостно подпрыгивающий Клочок.

— Хозяин вернулся! — пропищал он. — Ты больше не злишься?

— Злюсь, но меньше, — отозвался я. — Шуклин там весь день паникует из-за твоего розыгрыша.

— А я знаю, как поднять настроение хозяину, — самодовольно заявил крыс. — Проходи скорее в комнату!

Действительно, зажал меня на пороге, даже раздеться не дал.

Я прошёл в комнату и сел на диван.

— Ну и что ты придумал? — поинтересовался у крыса.

— Нечто гениальное, — вздёрнул он нос. — Тебе срочно нужно в храм Великого Ткача!