И пришел Солнцеликий

Глава 8

Когда над горой, в том месте, где еще недавно обитал бог-зверь, появился черный дым и с ревом стал уходить в небо, люди, живущие неподалеку, вновь пришли в оцепенение. С одной стороны было понятно — божество гневается, вот только в чем причина его гнева? Тут же собралась немалая процессия, пришедшая к дому Абитагижига, где и застала обоих братьев за трапезой. Негодованию жителей не было предела. Тут понимаешь ли бог гневается рассылая проклятия и затмевая небо столбом черного дыма, а эти двое, спокойно вкушают пищу, дарованную богом, и поклоняются Зеленому Змию. То, что Солнцеликого иногда называли Змеем, было известно всем, вот только он хоть и был Змеем, но далеко не Зеленым. И если верить легендам, а их знали многие, он всегда был против излишних возлияний.

Высказав свой праведный гнев двум помирившимся алкоголикам, люди пообещали, если эти двое не предпримут каких-либо действий, избрать нового жреца, говорящего с Солнцеликим, и развернувшись ретировались восвояси.

Неизвестно, что больше подействовало на братьев-жрецов, обещание избрать новых руководителей паствы, или же жены, накинувшиеся на братьев с палками. Последние, в отличии от паствы, не стали выяснять кто-там прав, кто виноват, а просто доходчиво постарались объяснить, что продолжать пьянку, в то время как бог рвет и мечет, по меньшей мере, недальновидно. А то ведь может еще больше обидеться и что тогда делать? Таскать воду ведрами, на поля? Похоже, до жрецов все-таки дошло, что носить воду придется именно им, и они принялись за дело.

Старший брат воззвал к совести младшего и призвал того глотнуть кружечку настойки из поганок с мухоморами, чисто для усиления эффекта, и представиться новому богу, показав свое рвение и старание.

— Это убьет сразу двух мартышек, и покажет, что ты готов служить новому богу, и дарует тебе прощение от него. Заодно спросишь, что тому нужно, чтобы смирить его гнев.

Младшему, ничего не оставалось делать, как согласиться. Просто в противном случае его могут не понять. Пришлось обряжаться в слегка облезлые перья, и опрокинув кружечку наливки, позволяющей достучаться до бога, выползать на площадь, для исполнения танцев с бубном.

Похоже, жара, недавние возлияния, а также чудесная наливка, настоянная на гнилых поганках и самых ярких мухоморах сделали свое черное дело и Ануака отплясывал вокруг тотемного столба так, что ему позавидовали бы любые исполнители брейк-данса и гопака в далеком будущем. Не хватало разве что музыки, но тут уж ничего не поделаешь. Но зато сам танец, был настолько энергичным, что прониклись все жители до единого уверившись в том, что Ануака наверняка достучался до Солнцеликого. После долгого танца, вымотавшего жреца до последней капли пота, Ануака поплелся домой, бросив напоследок, что Солнцеликий, принял его извинения, но что именно потребует в качестве подношения, сообщит на завтра, после камлания Абитагижига. Типа божество хочет своего старшенького, для приватного разговора. Что называется — отомстил. Еще бы, попробуй-ка попляши, на пьяную голову, да еще по такой жаре.

На этом вроде бы все и завершилось. Жители, несколько успокоенные, вовремя принятыми мерами разошлись по домам, а братья-жрецы, начали думать о том, что же такого предложить этому неугомонному Змею, чтобы последний не слишком гневался на своих подданных?

Шкура, пока ягуар был достаточно свеж, снялась легко и просто, правда голову пришлось отрезать, и немного жалко было бросать шикарные клыки, из которых вполне бы получилось отличное ожерелье. Тот же прапорщик, с которым он когда-то ходил на охоту показывал ему нечто подобное с клыками медведя. Но или тот мишка был еще молодым, но клыки находящиеся там не шли ни в какое сравнение с теми, что сейчас находились у его ног. Тяжко вздохнув, Рамазон закинул тяжелую шкуру себе на плечо, и поковылял домой, решив, что клыки он сможет выдернуть и назавтра, или в крайнем случае добыть новые, что было более вероятно, учитывая какое зверье водится в окрестностях. Хотя конечно теперь придется постоянно оглядываться. Это сегодня повезло, а завтра все может быть совсем иначе.

Дома, Рамазон бросил шкуру в ручей, и слегка перекусив, принялся за удаление мездры и остатков жира на внутренней стороне. Завершив свою работу, и тщательно промыв шкуру в ручье с песком, он растянул ее на нижнем крыле, в нескольких местах придавив камнями. За день, корпус нагревался до такой степени, что до него было больно касаться. Поэтому большую часть корпуса, еще раньше, Рамазон прикрыл пальмовыми листьями, отчего самолет стал казаться этакой сказочной избушкой. Пальмовые листья в какой-то мере защищали от солнца, и потому хотя укладываться для сна и было несколько душновато, но ближе к полуночи корпус самолета остывал до вполне приемлемых температур, и к утру порой было довольно прохладно. Одно из нижних крыльев выходило на противоположную сторону корпуса, и почти не использовалось. Именно там и была разложена шкура. В то время как ближнюю часть Рамазон приспособил для стола. Поверхность крыла находилась примерно в метре от поверхности земли, и было вполне удобно использовать его и для каких либо работ, и для еды в качестве относительно ровной поверхности.

Сейчас перед нашим героем встали несколько задач. Во-первых, нужно было снять с самолета двигатель. В качестве мотора его использовать было уже не рентабельно, да и куда можно улететь на пятидесяти литрах, тем более не умея этого делать. А вот разобрав последний на запчасти, вполне можно было использовать его материалы, для чего-то еще. В хозяйстве могло пригодиться все что угодно, тем более в этой местности он до сих пор не нашел ни единого магазина. Вторая задача, ничуть не менее важная состояла в том, что нужно было обустроить свое жилье. То есть выложить стену, перегораживающую вход в пещеру. Все же в ней было гораздо прохладнее, чем в самолете, но до постройки стены ночевать там было опасно, учитывая обитающее вокруг зверье.

Утро следующего дня, принесло боль и высокую температуру. Вчера, он как-то не обратил внимания на царапины, полученные во время схватки с ягуаром. Промыв их в ручье, убедился, что сильно не кровит, а вскоре кровь и вообще свернулась, ну и занялся своими делами. В принципе подобные царапины случались и раньше, и Рамазон, по привычке обошелся обычными в таких случаях действиями. Здесь, увы все было иначе. Похоже на когтях ягуара присутствовала какая-то зараза, и к утру, казалось бы обычная пустяковая ранка воспалилась настолько, что любая попытка пошевелить рукой причиняла сильную боль. Вдобавок ко всему Рамазон чувствовал жар, а добытый из фельдшерского ящика градусник, показал температуру в 39,3 градуса. Единственное, что Рамазон знал из лекарств, употребляемых при температуре так это Аспирин. К счастью подобный препарат нашелся быстро и заглотив сразу пару таблеток, Рамазон решил не останавливаться на этом, а обработать рану, пока не стало хуже. Найдя в том же ящике пузырек с йодом, и пакет с бинтами, приступил к операции.

Устроившись возле ручья, первым делом промыл рану проточной водой, а после, обработав йодом, и вооружившись самым маленьким из имеющихся у него ножей, стал прочищать раны, тщательно удаляя с них, свернувшуюся и уже подсохшую кровь и начавшие появляться, следы гноя. Разумеется большой радости при всем при этом он не испытывал, было очень больно, но с другой стороны прекрасно понимал, не сделай этого сейчас, потом будет только хуже. После того, как все инородное, по его мнению, было удалено, густо промазал рану йодом, хотя и понимал, что таким образом можно заработать химический ожог тканей. Но это все же было лучше, чем оставить где-то незамеченный очаг заразы. А йод, по его мнению, должен был убить ее. После чего замотал руку бинтом, стараясь не использовать его сверх меры, все-таки восстанавливать запасы было негде. Наконец закончив со всем этим, потихоньку добрался до своего ложа, и завалившись на него, постарался уснуть. На всякий случай, все же приняв внутрь грамм двести коньяка из заветной фляжки.

Или вовремя проделанная операция, и достаточно крепкий организм нашего героя, но так или иначе, уже к вечеру того дня он почувствовал себя значительно лучше. Правда днем пришлось еще разок выпить на всякий случай аспирину, но тем не менее, температура упала почти до нормы, а рука хоть и побаливала, но скорее из-за грубого вмешательства в организм во время очистки раны от гноя. Тем не менее, он нашел в себе силы, размотать повязку, тщательно осмотреть рану, и вновь обработав ее йодом вновь перебинтовать.

Пожалуй, помимо обычных работ, нужно было заняться и изучением доставшейся литературы, подумал Рамазон, и с этого дня взял за правили, хотя бы час своего времени уделять именно на это. И первой книгой, которая стала для него настольной, стал «Справочник сельского фельдшера-акушера». Разумеется, принимать роды он пока не собирался, а вот оказывать первую помощь, нужно было научиться. К тому же ему достался неплохой набор медикаментов. И нужно было узнать, для чего можно применить то, или иное лекарство из имеющегося набора. Может из-за достаточно старого издания, большинство препаратов и окажется неизвестными, но хотя бы можно будет использовать некоторые из них. А то при наличии стольких препаратов, ему были известны только Валидол, Анальгин и Аспирин. Все остальное, хоть прямо сейчас выбрасывай. А это между тем было одно из самых важных, потому что ни от кого другого помощи здесь получить не получится. Увы, благие намерения, остались лишь в мечтах. Уже к вечеру следующего дня, Рамазон замоталься настолько, что просто плюнул на все и завалился спать.

Снять двигатель без потери ценного моторного масла снять не получалось, поэтому первым делом пришлось высвобождать некоторые емкости, и сливать из двигателя масло. Последнего получилось довольно много, но Рамазон был только рад подобному. Пусть не сейчас, но в будущем оно обязательно пригодиться, и он уже даже представлял для чего. А почему бы и нет? Колеса у него имеются, целых три, причем заднее колесо сделано так, что при минимальных затратах, его можно сделать рулевым. Собрать раму тоже не великая проблема, а из имеющегося авиационного двигателя, вполне можно сообразить небольшой паровичок, который пусть и не слишком быстро, но вполне может двигать собранную тележку. Но все это дело будущего, и потому, хотя в голову иногда и приходили подобные мысли, и Рамазон задумывался над их воплощением, но тем не менее прекрасно понимал, что все это если и осуществится, то очень не скоро. Но радовало хотя бы то, что теоретически, нечто подобное вполне возможно.

Уже следующий выход на охоту, увенчался полным успехом. Рамазон прошел всего с пару десятков метров, как вновь наткнулся на небольшое стадо из местных козочек. И одна из них, подстреленная прямо в голову, благо, что расстояние было невелико, уже вскоре была освобождена от шкуры, и всю следующую неделю, Рамазон питался свежим мясом. Вначале, разумеется были некоторые сомнения в том, что оно может испортиться на такой жаре, но позже, разделав тушку, и порубив ее на мелкие куски, часть мяса сложил в самую большую кастрюлю, и прикрыв крышкой, притопил в ручье. Вода в ручье была не просто холодной, а ледяной, и он решил, что хотя бы на несколько дней, но это послужит сохранению мяса. Так оно в принципе и произошло. Правда, к концу недели, все же появился небольшой запашок, но мяса там оставалось совсем уж немного, поэтому, он постарался просто подольше его варить. Чтобы наверняка убить всех микробов.

Двигатель в итоге снялся довольно легко. Как, оказалось он и держался-то всего лишь на шести шпильках, прикрученный к корпусу самолета. И после того, как были сняты все трубопроводы, идущие от него и к топливным и к масляным бакам, еще какие-то линии уходящие в хвостовую часть, то после освобождения основного крепежа, двигатель просто рухнул на землю, отчего корпус самолета, как показалось нашему герою, даже слегка облегченно вздохнул.

Дольше пришлось, все это рассоединять и маркировать. Если тот же двигатель предназначался к разбору на запчасти, то к слову, имеющиеся в наличии два генератора, Рамазон надеялся приспособить для собственных нужд, заставив их крутиться например от ветра, или воды, тем более, что ручей находился около пещеры. Вот только с электрикой, еще приходилось разобраться. Рамазон хоть и имел некоторое представление о ней, но не настолько, чтобы знать любые схемы. И хотя кое-какая литература у него имелась, но много все же нужно было познавать «методом тыка», а ему не очень хотелось, чтобы тот же генератор накрылся медным тазом, из-за того, что он его подключит не так как нужно.

Зацепив мотор талью, Рамазон в несколько приемов затащил его в глубину пещеры, примерно в то место, которое на будущее предполагалось использовать в качестве мастерской. И пока решил его не трогать, правда перед этим постарался приподнять и подложить под лопасти винта, несколько камней, чтобы двигатель находился чуть выше земли, дабы избежать сырости.

Теперь, когда самолет облегчился как минимум на две-три сотни килограмм, наш герой попытался затащить хвостом в зев пещеры. И пусть не свободно, но с гораздо меньшими усилиями это ему почти удалось. Почти, потому, что хотя корпус самолета и обещал свободно пройти во внутрь, но хвост, поднимающийся довольно высоко, не давал этого сделать. Пришлось снова вгрызаться в инструкцию по эксплуатации, благо что подобная книжица, нашлась в кабине пилота, и разыскивать место крепления оперения хвоста к самолету. Как оказалось, можно было сделать даже проще и лучше. Оказывается, можно было открутить не только хвостовые рули, но и часть фюзеляжа, после чего в задней части самолета открылся довольно широкий проем, через который можно было свободно проникать внутрь салона, чем решилось сразу несколько проблем.

Правда для того, чтобы затолкать корпус самолета вовнутрь, пришлось немало повозиться отцепляя нижние крылья, затем после того как корпус был вплотную подведен к проему, пришлось снимать все колеса, вместе со стойками. И наконец, браться за сам корпус. Уже спустя неделю, заведенный в пещеру хвостовой частью самолет, торчал из проема, чуть больше чем на две трети, только из-за того, что в противном случае нужно было что-то решать с входной дверью. А так, хоть самолет и выступал на довольно большую длину, но зато, находящаяся в его корпусе дверь, вполне себе могла послужить для закрытия входа в пещеру. Оставшуюся между корпусом самолета и скалой щель, наш герой решил заложить камнями, на глиняном растворе. Благо, что и камней и глины, в округе хватало вдосталь.

К удивлению Рамазона, после того как он подстрелил этого черного кота, в округе не появлялось ни единого хищника. Несколько раз были замечены довольно крупные змеи разных расцветок, но не котов, ни тем более медведей, больше он не видел. Да и змеи не подползали к бывшему жилищу убитого «медвежонка» близко. Поэтому, Рамазон, хотя и с оглядкой, но вполне спокойно занимался своими делами. Пока однажды не увидел, наблюдающую за его действиями девушку. Ее вид настолько поразил нашего героя, что он на какое-то время впал в ступор, из-за чего выпавший из его руки молоток, больно ударил его по голой ноге, заставив забыть обо всем, и обратить внимание на ушиб. Тут же из-за деревьев послышался короткий смех, а когда Рамазон поднял голову, видение с молодой прелестницей исчезло.

Вначале, Рамазон, хотел было кинуться за нею, но подумав, оставил эту затею. Тем более, что девушка сама оказалась здесь, значит была надежда что придет еще. Да и где искать ее в этом лесу, он тоже не знал. А сбивать ноги и постоянно оглядываться на каждую свисающую лиану, могущую оказаться змеей, не хотелось. Хотя Рамазон остался на месте, его душу согревал хотя бы тот факт, что он здесь далеко не один, да и девочка увиденная им тоже показалась ему достаточно миловидной, а уж торчащие совершенно открытые взору небольшие грудки, с темными точками сосков, вообще приводили его чуть ли не в экстаз. И он время от времени бросал свои взгляды в сторону леса, пытаясь среди деревьев вновь разглядеть это чудо, неизвестно откуда появившееся перед его взором.