Инженерный парадокс 11

Глава 6

«Мастерская Карлоса», Тринадцатый жилой сектор, человейник Манаус, Амазония

Карлос Малдитояго детально рассматривал отчёт, покрытый не слишком аппетитными пятнами. Можно было бы получить его в цифровом виде или послушать рассказ, но Карлос был старомоден. «Уместно консервативен», как считал он сам — отчёты на бумаге (или на пластике «под бумагу») настраивали его на деловой лад.

Возможно, это было самообманом, возможно — нет. Но такое правило в мастерской было давно, и его не нарушали. Но сейчас отчёт не «настраивал на деловой лад», а скорее вызывал раздражение.

— Что значит «не сработало»⁈ — презрительно оттопырив губу спросил Карлос.

— Машина не взорвалась, шефе…

— Да ты что⁈

— Мина была…

— Рабочая. Я сам её проверял и настраивал. Значит, говоришь, заряд не пробил машину?

Последнее Карлос мог допустить — на записях машина была обычной, но та же мастерская Карлоса делала бронирование и защиту транспорта, не изменяя внешний вид. Защита от магнитной плазменной мины — это уровень хорошей армейской техники, очень вряд ли…

Но и исключать такой вариант нельзя. Возможно, особенно учитывая, сколько денег предложили за работу. Как говорили мудрые старики: «Скажи мне, кто твой враг, и я скажу, кто ты».

А значит, у гринго которого считают врагами НАСТОЛЬКО богатые сеньоры, может быть намного больше возможностей, чем кажется на первый взгляд.

— Нет, Карлос, не взорвалась…

— Чушь! Я её сам собирал и настраивал! Вы за ними наблюдали⁈

— Не совсем…

— Франко, ты мне сейчас расскажешь всё детально. Или я вышибу твои тупые мозги!

В этой угрозе была только доля угрозы, а остальная доля — серьёзное предупреждение. Но Франко не дёргался, да и по его словам выходило, что сделали всё верно.

На описании про путешествие по канализации Карло даже сочувственно поморщился — самому доводилось, правда, давно, «работать» через канализацию человейника — не самые приятные воспоминания. Но другого варианта не было: у целей оказалась на редкость профессиональная охрана.

И следить напрямую не вышло, но отъехала машина без задержек, так что вряд ли мину успели бы обнаружить и снять. И ничего — цели живы, их транспорт вернулся в пригород после ещё двух часов разъездов по Манаусу.

— Ты зря думаешь, что мина не сработала, — протянул Карлос, раздумывая. — Да, старьё — но портится нечему, а электронику я менял и тестировал своими руками.

— Но как они тогда выжили?

— Не знаю, — признал Карлос. — В принципе, возможно, броня их машины такова, что они даже не заметили взрыва… Во что не очень верится, но других раскладов не вижу. Надо будет разработать другой вариант…

— Карлос, а можно этим займётся кто-то другой? Мне к дьяволу не нравится убивать баб! Самого этого Мекови — не вопрос, но баб…

— Знаешь сколько нам за это платят⁈ И иди, ищи этого Мекови! — в сердцах бросил Карлос, тогда как подчинённый поник. — Заказчику надо, чтобы мы либо убили его, либо его бабу — расстроится, выйдет из себя… Не знаю. Но за такие деньги мне — похер. И тебе должно быть похер!

— Ладно, ладно… — вздохнул Франко.

И в мастерской началось совещание, больше техническое. Тут нужно отметить, что хотя мастерская Карлоса и сам Карлос брал заказы на убийства, кражи и шпионаж — основным направлением деятельности мастерской была именно… мастерская. Починка, модернизация и разработка различных устройств.

Но на самой заре карьеры Карлоса это не приносило достаточной прибыли, а плата за убийства — наоборот. Так что раскрутившиеся и развивая свою мастерскую, он как уважающий себя серьёзный человек, сеньор, не пожелал терять приличный доход.

И мастерская развивалась, а люди нанимались с прицелом на «деликатные» операции, а не только технику и механику. Заказ от неизвестного (а многие заказчики не желали быть узнанными, к чему Карлос относился с пониманием) был двойным, на самого гринго и его женщину. И, как думал Карлос, начать с неё окажется гораздо проще…

Но оказалось не так. И сейчас в мастерской продумывали, как собрать больше информации, предлагали варианты действий.

— Это уже не интересно, — вдруг раздался голос из пустоты, откуда вырвался бело-голубой луч.

Который в мановение ока вспорол стены, пол и потолок, выводя защитные турели из строя. Но на этом извилистый светящийся жгут не остановился, меньше, чем за секунду уничтожив всех присутствующих сотрудников мастерской, кроме Карлоса. Хотя и ему жгут отсёк кисть руки, вместе с пистолетом.

Карос, шипя от боли, скорчился на полу, и тут маскировка неизвестного пропала сегментами. И уничтоживший мастерскую оказался их целью — тем самым, против которого мастерская не успела ничего предпринять!

— Бастардо! — шипел Карлос с ненавистью.

— Нет, — усмехнулся молодой парень. — Хотя, возможно, так было бы проще… Впрочем неважно. За нападение на сотрудников моей корпорации ты ответил, Карлос, — продолжил он. — Вот только… не стоило браться за заказ на мою жену, — и это были последние слова, перед тем как светящаяся бело-голубая полоса заменила для Карлоса весь Мир.

Даже обидно как-то, рассуждал я, направляясь на Сранчо. Перелопатили кучу данных, подкупили кучу народа и… облом. Нет то, что эти ребятки из мастерской Карлоса нашлись и больше не будут гадить — прекрасно.

Чертовски талантливые техники, занявшиеся чертовски не своим делом. Даже немного обидно, что так всё закончилось — судя по всем полученным данным, там были довольно талантливые ребята. Вот только оставлять их в живых после покушения, не говоря о найме-сотрудничестве (на которое они, как понятно, без прямой угрозы жизни бы не пошли) было редкостным идиотизмом и бессмысленным риском.

Так что через прикормленных агентов донёс до сведения тех, кому интересно, что мастерская Карлоса перестала существовать не просто так, а из-за действий против Гаража. И опять стал думать — кто это такой «серьёзный», что заинтересовал противостоянием с нами ощутимое количество банд Манауса? Ну реально, НАСТОЛЬКО мы никому из местных просто не успели нагадить, точнее, тем, кому успели — те просто не обладают нужными ресурсами… Или их вообще не было в живых.

След из Империи, похоже… Но кто так быстро «завоевал уважение» и отреагировал? Впрочем, ладно, тут только бессмысленно гадать. Надо показать местным, что никакая «награда от уважаемых людей» не стоит их жизни, это раз. Ну и ловить неведомого злодея на ошибке — это два.

И, наконец, заняться важными делами, а не хренотенью — это три.

Собственно, с этой мыслью я до Сранчо и добрался. И первым делом частично собрал, а частично доделал дронов наблюдения, естественно, вместе с миньонами. Совсем весь Манаус ими «засеять» не выйдет, да даже только тринадцатый сектор. Но такой задачи, в общем-то, и не стоит (хотя с тринадцатым было бы неплохо). А вот контролировать близлежащую округу и места, куда направляются Гаражные, в Манаусе выйдет без проблем, что уже очень неплохо.

Дальше же у меня выходило, надо подготовиться к подъезду контейнеров и постройке фермы, в плане переработки ресурсов. Дело в том, что местные свои технологии секретили, да и были они не слишком оптимальными, судя по всему известному. То есть, к приезду контейнеров и развёртке баз уже нужно понимать, что и как я хочу делать. И для этого надо было выдвигаться в сельву, брать образцы.

Причём с разработкой техпроцесса уже на этапе подготовки возникли сложности. Хотя в результате не критичные и разрешимые с помощью Икси, хотя предложенный ей вариант предполагал добычу гораздо большего количества образцов, чем я рассчитывал. Но Икси обещала, что сработает, а вот варианты, на которые рассчитывал я, были похоронены голосом Рукожопа:

— Марк, я лучше уволюсь, чем за это возьмусь!

— Артемий, а ты уверен…

— Да! Марк, это десятки лет разработки и изучения! И я скорее преуменьшаю! Я на такое не подписывался, делайте со мной, что хотите!

— Предложение, конечно, интересное. Но не очень, — подумав, сообщил я. — Трудись по обычным задачам.

А значит: надо было направляться в сельву, уже не «на прорыв», а в исследовательских целях. К счастью, командный центр-реакторная был починен. И да, его, конечно, надо к чертям переделывать, но именно для дальней экспедиции.

А в рамках сбора образцов — и так нормально. Вывести щиты на предельный режим, ну и, в общем-то, никакие мутанты сельвы не пробьются. Другое дело, что проработает командный центра в таком режиме часа два-три, но в нам, в принципе, хватит. Дело займёт, конечно, больше пары часов, но тут ведь не надо пробиваться вглубь сельвы.

Так что за шесть часов мы с миньонами довели штабную машину до ума, и она стала зондом-комбайном. Ну и выдвинулись — ехать недалеко, время терять смысла нет, а то, что ночь на носу — так скорее плюс.

И в общем — я оказался прав. А вот в частностях… Ну скажем так, я давал процента два на то, что до брони (а не захватов) комбайна кто-то доберётся. Но эти два процента «срабатывали» как все восемьдесят!

И тут черт знает, что причина. В среднем, зверья и агрессивных растений было меньше, чем с середины нашей экспедиции. На что я небезосновательно рассчитывал: сроки пребывания небольшие, в сельву мы не углублялись.

Вот только те, что были — были агрессивными, злостными и, похоже, более опасными, чем те, с кем мы столкнулись в глубине сельвы. По крайней мере, усиленный щит прошли шесть тварей! А одна пробила броню — птичка, чтоб её! Тукан с натуральным Напильником вместо клюва! Хотя туканов с четырьмя крыльями не бывает, да и вообще шесть конечностей немного позвоночным не свойственны.

Но с туканом и его клювом Гриндер справился, хотя данный рейд ОЧЕНЬ наглядно показал, что в сельву соваться надо с ГОРАЗДО более тщательной подготовкой. Ну а откуда взялся тукан, броненосец чёртов… Последний, кстати, особо неприятностей не доставил, только его пластины не только игнорировали турели, но и экранировали ток, служа прекрасным изолятором.

В общем, почему вокруг Манауса были настолько злостные, хотя и немногочисленные твари — я почти наверняка понял. Как раз из-за Манауса. В принципе, похоже, такая картина будет вокруг любого человейника в сельве.

То есть, человейник — постоянный раздражающий и вызывающий агрессию фактор. Но он стационарен, и твари до него не добираются. А без толку толпиться вокруг него они себе не могут позволить, потому что им надо жрать.

И формируются условия, в которых наиболее опасные мутанты просто скапливаются вокруг человейника, да ещё и агрессивны не слишком сильно, привычные. Ну то есть на комбайн подтянулись, конечно: я его изначально делал как максимально вызывающий агрессию фактор, что и получилось. Но вот нашу изначальную экспедицию просто пропустили в сельву, позыркивая издали и не желая связываться.

При этом основная цель постепенно выполнялась. Мне нужны были замеры напряжённости эфира, локальные. Которые, пусть примерно, но были.

И естественно, собирался эфиризированный материал: плоть мутантов, древесина, трава и прочее подобное. Ну и уже на рассвете (кстати, то, что мы валандались ночью — тоже может быть фактором «странностей» мутантов, хотя и не слишком значимым) комбайн, красуясь дыренью и пробоями, направился к Сранчо.

И во-первых, стало окончательно ясно, где надо возводить базу-ферму. Во-вторых, я набрал статистические данные насчёт напряжённости поля — в экспедиции они были совершенно безумные, с учётом огромного количества мутантов и того, что мы как бы тоже использовали Дары.

Ну и что главное — были образцы. И вот с ними предстояло возиться как раз Икси: разбираться с настройками экспериментальной перерабатывающей линии. То есть, перебрать и подобрать те типы и виды воздействия на эфиросодержащие материалы, которые в результате дадут нам нужное.

Собственно, кроме Икси, тут вообще вряд ли кто-то бы справился: экспериментальный конвейер был с пятью с лишним тысячами эффекторов воздействия и обработки. И надо было подобрать закономерность воздействия на разные виды и типы эфиризированных материалов, получить предсказуемый результат этого воздействия.

Ну и найти такие комбинации этого самого воздействия, чтобы «выхлоп» от материала был наиболее эффективным. Отличным от удручающе низкого КПД переработки человейника. В общем, добытые материалы выгрузились в отдалённо поставленный экспериментальный перерабатывающий центр. Комбайн направился даже не на ремонт, а на разбор: в качестве экспедиционного транспорта он, очевидно, не годился.

Ну и других целей у него, в общем-то, не было. А транспорт для новой экспедиции всё равно нужно будет разрабатывать с учётом узнанного по новой.

А я уселся неподалёку от перерабатывающего центра с планшетом и стал ждать. Моё присутствие неподалёку было скорее данью некоторой паранойе: ну, если Икси всё-таки накосячит, не дать какому-нибудь злостному эфирному проявлению расшириться и стать глобальной угрозой.

Или хотя бы поднять тревогу и объявить срочную эвакуацию, если такое воздействие будет невозможно контролировать. Ну и самому срочно эвакуироваться, само собой.

Но, к счастью, всё это оказалось перестраховкой. Испытательный центр пыхал эфиром, несколько паучков прервали существования своих платформ от непредвиденных последствий, но в целом — никаких гадостей не случилось.

А Икси формировала технологические карты воздействия на ресурсы, для последующего создания автоматизированных конвейеров.

Через час после начала работы конвейера я был достаточно спокоен, чтобы начать работу со схемами и планами. А через два — со мной связалась Рината, сообщившая, что успешно выкупила землю.

Выкупленная земля была однозначно и безоговорочно Манауса: зона загородных домов у подножья человейника. И нужна была для постройки двух производственных линий: одна — для баз и добывающей фермы, а другая мультифункциональная.

Нужно было делать строительные материалы: бетоны и им подобное, потому что полностью полагаться на поставки из Гаража нерационально и чертовски дорого. Да банально, каждый полёт Вжуха — десятки тысяч рублей. И даже не из-за топлива: с ним-то всё неплохо и недорого.

Дело в банальной… скрытности и массе. Чем выше полётная масса — тем вероятнее её заметит наша Империя, да и не наши могут заметить и сунуть любопытные носы. Про Островитян можно вообще не говорить.

Но чем выше масса, тем больше усилий надо приложить, чтобы не всплыть у всех возможных наблюдателей на экранах. И земные технологии этого просто не позволяли в полной мере. А космические — не позволял воспроизвести в полной мере дефицит нужных материалов. В результате маскировочный модуль работал на алхимии и дорогущих и редких материалах, с весьма ощутимым износом.

Ну а фрахт кораблей, даже у Синицыных, стоили столько, что возить бетон и подобное было чуть ли не дороже, чем Вжухом. И совершенно не рационально.

А вторым направлением была как раз обработка и переработка пластиков, щедрым потоком продолжавших «литься» из Манауса.

Сложного в производстве ничего не было, но они сэкономят массу сил, ресурсов и банального времени. Так что до окончания работы Икси я проверил и утвердил планы на строительства.

Ну а к полудню Икси заявила:

— Готово, Марк. Сделать что-то, кроме «полуфабрикатов», вряд ли получится…

— На это мы и не рассчитывали, — напомнил я. — Для тонкой работы и окончательного результата в любом случае нужна алхимическая лаборатория.

— Это так. Но технологические карты производства есть, — гордилась искин, и тут было, чем гордиться. — А ещё есть результат эксперимента.

— А какой? — уже заинтересовался я.

— Чистый эфир, проявленный в материи! — гордо заявила Икси.

— Хм-м-м…. Аналог проявления Дара?

— Нет, именно чистый эфир! Можно сказать, кристаллизованный!

— Фигня антинаучная, — вынес я экспертный вердикт. — Давать характеристику агрегатного состояния проявлению, не являющемуся веществом….

— Марк, вы бы посмотрели, а не занудствовали! — возмущённо заявила Икси.

— Ну… посмотрю, так уж и быть, — снисходительно согласился я.

Ну и интересно было, не без этого, так что я направился к зданию испытательного конвейера, фонящего эфиром. Внутри было… ну, большую часть оборудования — на разбор и переплавку. Что, в общем-то, ожидаемо. Но не всю, что радует.

А главное: на конце конвейера «лежала» хрень. Именно «лежала», потому что лежать без кавычек эта хрень не могла. И вообще её не могло существовать, что хрень великодушно игнорировала, валяясь и светясь.

— Хрень какая, — выдал я экспертное заключение. — Ты хочешь сказать, что это… хотя может, и так, — не стал я отрицать объективную реальность. — Ты вообще понимаешь, что подобного в нашей реальности не может существовать? И ладно бы по земным представлениям — по базам тоже? — уточнил я у искина.

— Понимаю, — сообщила совершившая невозможное. — Но поняв базовый принцип основных воздействий, я решила максимально очистить результат от примесей.

— И вот эта фигнюшка — результат переработки нескольких десятков тонн ресурсов из сельвы? И всё?

— И всё. А насчёт фигнюшки — не знаю, Марк. У меня нет сенсоров для фиксации этого объекта. Я фиксирую его как аномалию, по косвенным проявлениям.

— Фигнюшка, — сообщил Икси я. — Сантиметров полутора размерами. Хотя понятно, что размеры тут… Ну а с другой стороны, только на субъективные ощущения и можно полагаться, — сообщил я, осматривая «кусок эфира в материи». — Кстати, у него есть довольно сложная внутренняя структура, фрактально-кристаллического типа. Но ты говоришь, не «видишь»?

— После уплотнения косвенные проявления стали упорядоченными, и я предположила, что он создал внутреннюю структуру, кристаллизовался.

— Логично, — признал я. — Нет, всё-таки хрень невозможная, — помотал головой я.

Ну и стал воздействовать на «кусок эфира» Даром… с фактически нулевым результатом. Совершенно не реагировал, никак.

Потом — взял в руки, готовясь бежать или что-то такое — и ничего. Просто многогранник с таким количеством граней, что он казался шариком. Но многогранник. И светящийся, и фонящий эфиром.

— Это гиперкуб, кстати, — сообщил я Икси. — довольно странно его… да буквально держать в руках. Объект четырёхмерного пространства в трёхмерном. И знаешь, что интересно?

— Что, Марк?

— Он фрактален, но при этом все… ну назовём их кристаллические решётки, имеют один геометрический центр вращения. Со смещением вокруг центра, но он один.

— Формируя сферу?

— Что-то вроде того. Только многомерную, но при этом локализованную в трёхмерной… Ладно, это всё интересно, но что из этого может выйти полезного?

— Не знаю, — честно ответила Икси. — Но очень интересно.

— Мне тоже, — признал я.

Через час я заливал ладонь регенерирующим спреем. И смотрел на небольшой кусок… вырезанной из реальности материи в десятке метров.

— Интересно, но бесполезно на текущем уровне моих знаний. Совершенно бредовая хрень, Икси, — сообщил я. — Она реагирует на внешние раздражители вообще без какой-бы то ни было корреляции. Да и реагирует ТОЛЬКО на физические раздражители.

— Странно, но в перспективе может дать очень многое.

— Это да, — не стал спорить я. — Но пока у нас вышла баснословно дорогая ручная граната — примерно такой уровень разрушений.

В общем, на Дар эта хрень не реагировала… Ну практически совсем никак. То есть я обращал на неё познавательные посылы, пробовал использовать телекинез — гордый ноль. При этом, она радостно реагировала на высокоэнергетические физические воздействия, причём без какой-бы то ни было корреляции с силом и типом воздействия.

Ну, на первый взгляд уж точно. То есть, на удар — ноль реакции, как и на пламя. А вот на высокотемпературную плазму объект отреагировал так: разогрел её ещё сильнее, до состояния кварк-глюонной в локальном объёме. Которая в свою очередь вообще не оказывала на объект никакого воздействия, разве что он сам поддерживал её стабильное состояние.

При этом на пробой высокого напряжения он отреагировал… тем что отскочил с места на скорости в полторы сотни километров, стукнулся об стену, упал на пол и замер там.

Руку я порезал сам, не сильно, как понятно — хотел попробовать использовать этот эфир для восстановления: может, сработает так… Ну и не сработал. На это объекту и составляющему его эфиру было пофиг, я его не мог ни впитать, ни использовать.

И, наконец, я решил воздействовать ускорением — ну мало ли, что будет. Поместил в ручной пистолет-разгонник, придал ускорение в пару сотен километров, выстрелив в стену комплекса… И добился локального повышения температуры в месте столкновения на… полтора градуса! На грани измерительной погрешности! Причём в момент удара объект полностью погасил инерцию.

И, наконец, раз уж пистолет был в руке — решил использовать поле парализатора — ну мало ли, интересно…

И объект исчез, вместе с окружающими его стенами, атмосферой, землёй. Мгновенно, без каких бы то ни было эффектов, примерно диаметре метра вокруг объекта. Я бы даже подумал, что он «уничтожил-сместил» пространство — но нет. Воздух схлопнулся, то есть пространство осталось на месте.

— Вообще никаких закономерностей, — констатировал я.

— И никакого взаимодействия с Даром, Марк?

— Ты знаешь, что-то есть… Не самообман, точно. Но этого «что-то» настолько мало, что оно никак не проявилось. Хотя в любом случае что-то было объективно. Раз я его чувствовал и видел структуру, причём не глазами — взаимодействие происходило.

— Но это опасно.

— Угу. Надо будет как-нибудь ещё попробовать поискать закономерности, — задумчиво протянул я. — Но явно не сейчас — есть более срочные задачи, а времени на эфир уйдёт уйма.

Потому что умозрительно у хрени был огромный потенциал. Да даже как оружие — это исчезновение материальных объектов весьма перспективно. Но… опасно. Непонятно, как и что делать, чтобы что-то получить. В общем — займусь как-нибудь, при случае.

Ну или в базах что-то найдётся, хотя в это верится всё меньше и меньше: похоже, технологическое использование эфира у валар было не слишком развито и распространено.

Главное же было сделано: перерабатывающий эфирные ингредиенты завод сможет выдавать материалы в регулируемом диапазоне. И с разработками Романа, если, конечно, они соответствуют тому, что я себе представляю, можно будет обойти большую часть «узких моментов» нехватки ресурсов космической цивилизации.

То есть вполне возможно, что у меня выйдет ЛУЧШЕ, чем у валар, уж в ряде моментов наверняка. Но… будем смотреть со временем.

И я направился на Сранчо, дорабатывать планы и чертежи в свете полученных данных. С «чистым эфиром», конечно, интересно… Но это вопрос экспериментов и будущего. И кстати… ну вот помяни теневого, а его противная улыбка-провал мелькнула на периферии зрения, блин!

На секунду, но сам факт… Впрочем, пофиг. Но возможно этот тип имеет данные о работе с такой сумасшедшей субстанцией, как материализованный эфир. И при случае не помешает уточнить.

Добрался до ранчо, уселся в кабинете… и тут на местный номер телефона, заведённый как раз для работы в Манаусе, приходит сообщение. На языке Империи, нужно отметить, причём вычурное, даже не как хвост павлина.

А как хвост местного, мутировавшего от эфира павлина, как минимум!

Благие пожелания графу Марку Мехову!

Приношу Вам свои нижайшие извинения, сударь, но обстоятельства вынуждают меня нижайше просить Вас о безотлагательной и конфиденциальной встрече. Не имея веской причины, я бы не осмелился беспокоить Вас, но таковая причина есть.

Посему, ожидаю вас, одного, в указанном месте в скорейшем времени. Со своей стороны гарантирую конфиденциальность нашей встречи: буду ожидать вас один, в чём даю вам слово чести.

гранд Селестино, Эстебан де Перейро

— А оно мне надо? — риторически спросил я, разглядывая этот образчик. — Впрочем, Икси, запусти дронов в тот район. Посмотрим, что там.

— Делаю, Марк.

А сам бегло посмотрел, а что это вообще за гусь. Гусь оказался довольно занятным: формально граф Арагонской Империи, с ма-а-аленькими нюансами.

Как бы Арагонская Империя владения в Южной Америке «имела». Просто потому, что никто, кроме них, не желал позориться, объявляя «своей» территорию, которую не только не контролирует, но даже теоретически не может контролировать.

И арагонская аристократия в Южной Америке формально была, как этот Степан Груша — ну если прочитать его имя-фамилию на имперском, то так и выходило.

Но была формально: либо никогда не ступая на земли Южной Америки, просто нося ничего не значащий титул. Либо такие аристократы жили в человейниках, имея столь формальное отношение к Арагонской Империи, что его, можно сказать, и не было.

И что от меня…

Уважаемый граф, вынужден настаивать на вашем скорейшем ответе. Если вы ознакомитесь с приложенными данными, возможно, это сподвигнет вас несколько отложить ваши безусловно важные дела?

гранд Селестино, Эстебан де Перейро

В качестве дополнения к этому второму посланию были несколько фотографий. Сделанные явно через снайперский прицел, с представителями гаражных в перекрестье. Намёк… очевидный. И на такие «намёки» надо отвечать. Жестоко и беспощадно.

Несмотря на то, что гаражным вряд ли что-то угрожало, но сам факт! В общем, бегло посмотрел данные от дронов. И вправду: стоит этот гусь на просторной поляне, в паре километрах от Манауса. Вокруг — никого.

И нужно учитывать, что с учётом его «намёка», возможно, он либо имеет отношение к нанимателю мастерской Карла. Либо вообще он и есть наниматель.

Буду через четверть часа.

граф М. М.

И… поеду, пожалуй, один. Судя по фотографиям, у этого гуся есть возможность неплохого наблюдения, и не хотелось бы его спугнуть.

Быстро оделся в броню, взял оружие, ну и поехал. Дорогу проверяли дроны и несколько робопсов, но никаких ловушек и прочего. Ну и на поляне стоял чернявый тип, в старомодном охотничьем костюме — кожа и кружева с замшей, довольно, нужно отметить, стильном.

И ему подходящем — лет типу было за сорок на вид, этакий идальго идальгой, как называли арагонцы своих «ищущих приключения» грандов-аристократов.

Кстати, сильный одарённый, физик. Но не в «силу» а, скорее, в ловкость. Вычурная гарда шпаги, широкополая шляпа с пером, высокие, до середины бёдер ботфорты.

Никакого оружия, кроме этого. ВРОДЕ никаких артефактов, но при этом очень странный эфирный доспех — явно блокирующий ментализм. Не забивая «помехами» — как делали все, с кем я сталкивался. А именно блокирующий.

— Приветствую вас, граф Мехов, — совершил этот тип вычурный поклон, помахав своей шляпой с пером. — Вы прибыли, и это замечательно.

— Что вам угодно? — приподнял бровь я.

— Вступить с вами в поединок, само собой, — выдал этот тип.

— Зачем? — усмехнулся я только внутренне.

— В качестве выполнения долга, ради собственного интереса.

— Долга кому? Я с вами не конфликтовал.

— Старого долга мертвецу. Если вы хотите узнать, перед смертью, кто ваш враг — я бы с удовольствием сообщил… Но увы — не знаю.

— Нападение на мою супругу — ваших рук дело?

— Как вы могли подумать!

Вот тут, несмотря на не работающий ментализм, я понял — врёт. Точнее, врёт не вполне: он вообще не отрицает своей причастности. Но может, кстати, вообще быть не он, но вот знал про это покушение он точно.

— Не вижу смысла вступать с вами в поединок.

— Никамоглахтолпан тлатемака, — положив руку на рукоять своей шпаги произнёс этот тип.

Первой мыслью было уточнить «как ты это сказал?», потому что как он выговорил эту белиберду — непонятно. Второй — уточнить, а куда он меня послал.

А вот третьей не было. Потому что перед глазами появился провал в ничего в виде улыбки.

— Принимай вызов, ученик, — заявил теневой.

— И с какого чёрта мне это делать? — мысленно усмехнулся я. — Пристрелю этого поединщика…

— Нет!

— Да!

— Прими поединок, глупый, меркантильный и бессмысленный ученик! И я вознагражу тебя! Это нужно! Это достойно!

— Это — идиотизм, — подытожил я. — Впрочем награда от тебя — вещь небезынтересная.

— Так действуй! Только холодное оружие, без доспеха, — сообщил теневой.

Вот бред же запредельный бурчал мысленно я, давая доспехом команду «раскрыться».

— Я знал, что ты идёшь по Пути! — довольно кивнул этот Эстебан, извлекая шпагу.

— Развелось знатаков-путеведов, — фыркнул я.

Хотя, конечно, интересно: что сказал этот тип, почему теневой так возбудился от этих слов?

— Потому что это древняя формулировка вызова идущих путём Меча. Появившаяся тогда, когда твой вид ещё не отбросил хвост! Бейся, а не рассуждай!

Я бы, конечно, высказал теневому, всё что я думаю. Но мне стало не до того: этот идальго атаковал. И… сильно, мощно, быстро, искусно. Я бы сказал, что сильнейший мечник не только из тех, с кем я сталкивался на Земле. Но и из тех, кого я на Земле видел.

Впрочем, теневой бы его с гарантией разделал на запчасти одной левой, правой нюхая цветочек. И наука теневого, нужно признать, была совсем не лишней.

Потому что без неё я бы гарантированно сдох через секунду после начала поединка. Хотя если бы не теневой, то этот поединок начался и закончился бы выстрелом моего пистолета — тоже не стоит забывать.

И да, мой противник был искусный фехтовальщик, плюс сильный и опытный одарённый. Если бы не костюм из фибромышц — я бы точно не справился мечом. Просто не успевал бы за ним.

Но костюм был, так что мы именно фехтовали. Причём довольно «ровно», с качаниями и царапинами, хотя мне было несколько «похуже» — фибромышцы меня всё же несколько травмировали на этих скоростях.

При этом именно как фехтовальщик я… выходил сильнее. Наука теневого, чтоб его. И я, кажется, понял, почему в его мире так больно.

Просто если бы не боль, я бы вполне мог наработать неправильные рефлексы. И автоматически проигнорировать укол противника, стараясь его поразить.

Но боль была, так что нанизываться на вертел, именуемый шпагой, я не спешил. А ещё в этом поединке было даже немного интересно.

Потому что против меня была не Глория, о физическом и ментальном здоровье которой я заботился, почему в спаррингах с ней часто проигрывал.

Ну и не теневой, мясорубка с мечом с колоссальным опытом. А обычный, пусть очень умелый человек. В общем — даже интересно выходило.

И инициатива постепенно переходила ко мне: я чувствовал, куда он ударит, по движению ног, взгляду. В общем, нанёс несколько порезов, вошли с Эстебаном в жёсткий клинч.

— Если ты дашь данные о моём враге, все, которые знаешь — останешься жив, — сделал я щедрое предложение.

— Увы, я не знаю. И жаль…

— Что жаль?

— Что всё так закончится, — криво улыбнулся он, поддался на давление, освобождая руку.

В которой оказался стилет, летящий в моё тело… Впрочем, снесённая плазменным жгутом голова Эстебана упала на траву раньше.

Я как бы до этого использовал Гриндер исключительно как меч. Но второе оружие… Скажем так: это не было запрещено. Но так и я воспользовался только своим клинком!

— Приемлемо, — не слишком довольно буркнул теневой.

— Награда, — напомнил я.

— Помню. Так приходи на тренировку, нерадивый и ленивый ученик!

На этом связь прервалась. А я стал осматривать противника. И — ничего. Костюм и шпага. Ни носителей информации, ни записки — ни-че-го.

— Помер Степан, да и хрен с ним, — махнул я рукой, потирая синяки и царапины. — Ну твою ж мать! — охарактеризовал я ситуацию.

Просто в процессе нашего поединка, уж чёрт знает когда — на мелочи, не угрожающие жизни и здоровью я просто не обращал внимание — моя машина превратилась в три машины.

И основной проблемой было то, что ни одна из трёх ни была способна быть транспортом. Потеря для такого поединка незначительная, но обидная. И надо возвращаться на Сранчо.

— Привет, Глория, — позвонил я супруге.

— Привет. Что-то случилось?

— Хм. Помнишь мы смотрели фильм про пьющего барона, а он пропил машину в кабаке?

— Помню. Ты ещё сказал, что мне подобное счастье, забирать тебя чёрт знает откуда, не грозит.

— Похоже, я ошибся… — вздохнул я, на что раздался совершенно неприличный и продолжительный смех.

— И где ты «загулял», хи, муженёк? — уточнила Глория через минуту, на что я просто скинул координаты. — Буду через пять минут. Хи-хи-хи!!! — веселилась она.