Испытание золотом

Глава 21

4 ноября 1459 A . D ., Аликанте, королевство Арагон

Вместе с приездом Иосифа Колона, который прибыл ко мне так быстро, как это позволили лошади, ко мне прибыл ещё и гонец из Флоренции, с известием, что кардинал Жак Португальский, который сопровождал папу в Мантую, заболел и умер во Флоренции, полтора месяца назад. Вспомнил о том, чтобы уведомить меня об этом только Родриго Борджиа, так что получалось вроде, что я отправил Сергио в Португалию зря. Я забыл посмотреть даты жизни и смерти кардинала, поскольку ну никак не думал, что такой молодой человек умрёт так неожиданно и главное в самом расцвете сил.

— «Хотя нет, — покачал я головой, — моё слово должно быть нерушимо, так что вместо живого кардинала, я отправлю и похороню его останки на родине, как он этого и хотел. Нужно будет только попросить Медичи, чтобы его гроб засыпали солью, иначе будет всё изрядно пованивать в пути».

Повеселев, что вроде бы нашёл хорошее решение, я наградил гонца и отпустил его отдыхать, поскольку на обратный путь он заберёт с собой мою корреспонденцию для Медичи и также Родриго.

Проводив взглядом гонца, который прибыл с не очень весёлыми новостями, я попросил зайти к себе банкира.

— Сеньор Иньиго, — иудей был одет очень дорого, а золотые цепи несколькими витками обвивали его шею, — позвольте поздравить вас с новым титулом.

— Проходи Иосиф, спасибо, — я приглашающе показал на стул, — прости, что не пригласил тебя первым, но тут не совсем хорошие новости прибыли из Флоренции.

— Я понимаю, сеньор Иньиго, — закивал он головой, — в любом случае, я теперь полностью в вашем распоряжении.

— Начнём тогда с тебя, какие новости?

— Из того, о чём я вам не писал, — задумался он, — только, пожалуй, то, что ваши люди нашли тех, кто стучал в нашем банке на сторону. Это оказались два иудея, которые затаили на меня злобу, и их, мягко говоря, не совсем гуманно убили.

— Это как? — заинтересовался я.

— Поили молоком и заставляли есть свинину до тех пор, пока они не умерли от переедания, — вздохнул иудей, — после чего их раздутые тела оставили перед тем банком, откуда они были взяты на работу и все всё прекрасно поняли. У нас после этого случая уволилось четверо сотрудников, но я их спокойно отпустил, наняв новых.

— Скатертью дорога, — согласился я с ним, — в остальном всё хорошо?

— Да, сеньор Иньиго, как вы и планировали, мы открываем ломбарды в каждом крупном городе и объемы операций с населением начинают перекрывать наши низкие ставки по сравнению с лавками ростовщиков.

— Прекрасно Иосиф, — похвалил его я, — что же тогда тебе стоит узнать, что пора приступать ко второй части моего плана.

— А она есть? — изумился он, — я думал вы хотите опутать ломбардами и банками только два королевства.

— Нет, Неаполитанское королевство и Флорентийская республика ждут нас, — заверил я его, — начнёшь с Неаполя, у меня есть разрешение от прошлого короля, а если новый откажется подтвердить его, то перебирайся во Флоренцию, там ты точно найдёшь полную поддержку в своих начинаниях.

— Может тогда лучше начать как раз с Флоренции, если вы думаете, что в Неаполе мне будут не рады? — удивился он.

— Нет, Иосиф, мне нужно точно знать, откажется ли Ферранте выполнять слово, данное его отцом, — покачал я головой, — и если вы встретитесь, я дам тебе подробные инструкции, что ему говорить. С недавних пор он должен мне четыреста тысяч дукатов, которые я бы хотел, чтобы он мне вернул.

Иудей, услышав фантастическую сумму, схватился за голову.

— Как вы могли дать ему столь много, сеньор Иньиго? — изумился он.

— Это не мой долг, успокойся Иосиф, — хмыкнул я, — перекупил его у короля Арагона, да ещё и с приличной скидкой.

Брови у иудея взлетели вверх.

— Вы уже перекупаете королевские долги, ваше сиятельство? — с иронизировал он, — что дальше? Война с королевством?

— Пока всего лишь с герцогством, Иосиф, — улыбнулся я и приложил палец к губам, — только тс-с-с, это пока секрет.

— Что случилось, сеньор Иньиго? — тут же он стал серьёзным.

— Меня оскорбили Иосиф, — мой взгляд стал жестоким, — в доме моих друзей, на глазах у всех.

— Медичи попросили вас не мстить? — мгновенно понял он, — этот некто тоже их союзник?

— Милан, — вздохнул я и предупредил его, — мерзкая крыса по имени Галеаццо Мария Сфорца, покусилась на мою собственность.

— М-да, вы и правда тогда в незавидном положении, сеньор Иньиго, — согласился со мной иудей, — могу только пожелать вам успехов в этом нелёгком деле.

— Да уж, спасибо, — кивнул я, — но об этом помалкивай, даже если тебе станут известны и другие подробности этого дела во Флоренции.

— Разумеется сеньор Иньиго, мой рот всегда на замке, — кивнул он.

— Да, и ещё Иосиф по поводу долгов, — понизил я голос, — в Неаполе, пройдись также по банкирам, которые суживают деньги короне.

— Зачем, сеньор Иньиго? — удивился еврей.

— Выкупишь у них все долги Фердинанда I, — широко улыбнулся я, — предлагай выкупить их сразу, но со скидкой в двадцать-тридцать процентов. Также предлагай оплату не в золоте, а в квасцах, у меня на складах в Остии накопилось немного излишков, что можно будет продать сверх имеющихся контрактов на поставки.

— Все долги короля? — на лице еврея было написано глубокое удивление.

— Всё верно, — кивнул я.

— Сеньор Иньиго, я не понимаю, зачем вам все долги короля? — не понял меня он.

— Чтобы потребовать их возвращения конечно, — я непонимающе на него посмотрел.

— А он вам их отдаст? — удивился он, — короли обычно неохотно отдают свои долги.

— Сначала нет, — я пожал плечами, — а потом у них не остаётся выбора.

— Я не понимаю зачем это вам, но конечно займусь, сеньор Иньиго, — вздохнул иудей.

— Да и Иосиф, — вспомнил я, — начни составлять списки всех самых способных своих людей, через какое-то время они все начнут занимать высокие места в банковской системе, поскольку ты мне нужен будешь рядом.

Иудей вздохнул.

— Ваш новый проект, сеньор Иньиго?

— Именно Иосиф, — широко улыбнулся я, — ещё какой новый, я уверен, что он тебе точно понравится!

— Уже не уверен, — пробурчал он, но я сделал вид, что не заметил его скепсис. Иосиф был один из самых ценных моих кадров, так что нужно было искать людей, кто мог его заменить, если с ним не дай бог, что случится.

— Да и последнее дело, ради которого я тебе позвал, — я достал два листа бумаги, которые написал и нарисовал сам, — растиражируй в типографиях и отныне первый пусть висит в ломбардах, а второй в банках.

Еврей взял оба листа и удивлённо на меня посмотрел.

— Ломбарды и банки принимают и скупают у населения в любых количествах одну определённую старую Тирскую монету? — удивился он, — вы не боитесь, что их начнут подделывать?

— Не боюсь, — покачал я головой, — на оборотной стороне листовки, подробнейшие рисунки аверса и реверса монеты, её вес, а также все надписи, которые на ней должны быть. Серебро наши люди в ломбардах в состоянии определять, так что я не боюсь, что нам массово попытаются вручить фальшивки. С чем-то единичным будем разбираться отдельно.

— А что нам с ними делать, сеньор Иньиго? — продолжал не понимать он моё весьма странное распоряжение.

— Отправлять мне, запечатанными и пронумерованными, — просто ответил я, — все эти выкупы я компенсирую за свои деньги, и если среди них найдётся то, что нужно мне, будет выплачена премия тому, кто нашёл нужную монету.

— А что мы ищем? — заинтересовался он.

— Информация только для тебя, — я потянул за цепочку на шее, показывая ему свой шекель, — я раньше никому не говорил, но тебе скажу, что я ищу те самые тридцать сребреников. Хочу, чтобы у меня хотя бы несколько, как память о Нём.

Иудей остался спокоен, хотя было понятно почему, его религия не признавала Иисуса, как Бога или Мессию, для них он был просто проходимцем, смущавшим народ.

— Но сеньор Иньиго, как вы их можете отличить от тысяч таких же? –удивлённо поинтересовался он.

На это у меня был ответ, ради которого пришлось немного испортить собственный крест, но так было нужно, чтобы я мог в случае чего отмазываться от вопросов, подобных заданных мне только что Иосифом.

— Смотри, — я снял со своих чёток крест, положил его она стол, незаметно отодвинул серебряную пластинку, закрывающую углубление, но этого было не видно с того места, где находился он, и в углубление опустил обычный шекель.

Ничего не произошло. Тогда я с видом фокусника снял монету с шеи, отцепил её от креплений и опустил на крест, делая вид, что кладу просто на него, а не в углубление.

— Подсветить процесс опознания монеты, — нажал я нужную галочку в нейроинтерфейсе и перед глазами изумлённого Иосифа, монета слабо осветилась. Свет, естественно, исходил от углубления креста, но он этого не видел, и ему казалось, что слабо светится сама монета.

— Сеньор Иньиго! Что это⁈ — вот тут он уже удивился сильнее, — чудо?

— Это не чудо Иосиф, а большой мой секрет, который я доверил тебе, поскольку ты моё самое доверенное лицо, — я убрал монету и вернул пластинку на место, закрывая углубление, свечение тут же прекратилось, — этот крест, мне подарил дедушка, он сделан из части креста, на котором распяли апостола Андрея Первозванного. Видимо святыня реагирует на нужные монеты вот таким образом, большего я и сам не знаю.

Иудей качал головой, всё ещё смотря на монету.

— Просто невероятно сеньор Иньиго, и сколько монет вы уже нашли? — поинтересовался он.

— Пока только эту одну, — тяжело вздохнул я, — хотя ты прав, перебрал я уже очень много, начав ещё с Рима.

— Теперь мне много становится понятным, особенно это ваше увлечение такими монетами, сеньор Иньиго, — покивал он головой, — для вашей религии эти монеты имеют огромную ценность!

— Для меня и церкви, они бесценны Иосиф, — согласился я с ним, — если вдруг соберу хотя бы несколько из них, то завещаю их Ватикану, после своей смерти. Но пока у меня большое сомнение в успехе поисков, я перебрал уже сотни тысяч монет без какого-либо результата.

— В этом нет ничего удивительного, это были самые популярные монеты для расчётов в то время, — тяжело вздохнул Иосиф, косясь на мою монету на шее, которую я вернул на цепочку, — так что ваш труд будет очень тяжёл по их поиску.

— Зато я уверен, что теперь, когда ты единственный знаешь правду, кроме меня, ты мне в этом поможешь, — врал я ему, но обойтись без него, как я не думал, как не пытался, у меня не получалось. Роль Иосифа Колона была слишком большой в растущей финансовой империи и если он не будет понимать моих действий по поиску монет, то однажды это выльется в огромную проблему. Сейчас же, сказав и показав ему полуправду, я мог рассчитываться на его дальнейшую лояльность.

— Разумеется, сеньор Иньиго, — быстро закивал он, — в этом нет у меня ни малейших сомнений!

— Ну вот и отлично, что я нашёл себе единомышленника, — улыбнулся я, пряча монету под камзол, — давай тогда обсудим наши дальнейшие шаги по расширению банков и ломбардов.

Он быстро сел рядом со мной, пододвинув бумагу и чернила, приготовившись внимательно слушать. По тем задумчивым взглядам, которые он на меня изредка кидал, я понял, что своей цели я добился и определённо точно сильно повлиял на то, чтобы Иосиф теперь остался со мной надолго, не только из-за денег.

13 ноября 1459 A . D ., Лиссабон, королевство Португалия

— Мы позвали вас сообщить, дорогой граф, — король Афонсу милостиво смотрел на посланца человека, который сэкономил ему кучу времени, денег и сил, просто предсказав смерть папы Каликста III. Это позволило им сразу, когда они услышали долгожданную весть, направить свои корабли не на борьбу с турками, как того хотел усопший папа, а на завоевание Алкасер-Сегера, которое успешно и состоялось, поскольку их там никто не ждал. Так что, когда герцог де Браганса попросил его о встрече с посланцем маркиза де Мендоса, король не колебался. К тому же у графа Латаса оказался козырь в рукаве, который королю весьма пригодился бы позже в торгах с кастильцами, так что граф не только был принят на самом высоком уровне, но и по просьбе Афонсу остановился в его дворце, как почётный гость. Переговоры о возвращении домой кардинала Жака Португальского в обмен на папскую буллу были в самом разгаре, когда пришла весть из Флоренции, о смерти лица, про которого они и договаривались.

— Кардинал Жак Португальский, к сожалению, умер во Флоренции от болезни, — король явно несильно скорбел о смерти своего родственника.

— Какая жалость, — вздохнул Сергио, поскольку у него не было инструкций, как действовать дальше в таком случае.

— Да, маркиз де Мендоса сделал так много, чтобы примирить всех, — заметил стоящий за троном герцог де Браганса, — как жаль, что он не в силах был предусмотреть смерть кардинала.

— Должен заметить, что булла папы мне всё ещё нужна, — заметил король, — так что граф вам нужно придумать, на что бы её поменял маркиз де Мендоса в этом случае, будь он здесь вместе с нами.

Сергио даже не сомневался, что ответил бы его друг и прямо высказал это королю.

— Ваше высочество, слово маркиза всегда нерушимо, — пожал он плечами, — если кардинал не мог попасть на родину живым, то Иньиго попросил бы меня привести в Португалию его останки и захоронить их где-то в семейном склепе. У меня в этом нет ни малейших сомнений, поскольку я с ним знаком уже очень давно.

На лицах короля и герцога проступило уважение, именно этого поступка можно было ожидать от человека, которым им обоим понравился в прошлый свой визит.

— Думаю с нашей стороны было бы невежливо, заставлять вас граф отправиться во Флоренцию и затем вернуть на родину останки кардинала, — задумчиво заметил герцог де Браганса, — предлагаю этим вопросом заняться нам, в обмен на буллу о возможности жениться Его высочеству Афонсу на инфанте Кастилии.

— Ваша светлость, я был бы вам чрезвычайно признателен за это, — удивился граф, такому щедрому предложению, хотя сразу по приезду понял, что Иньиго был прав насчёт документа. Едва только услышав, что у него есть эта булла, король сразу стал добрым по отношению к нему и всячески умасливал, даже поселив в своём дворце. Это разрешение и правда ему было нужно позарез, тут Иньиго оказался полностью прав.

Граф достал свиток, скреплённый свинцовой печатью, и протянул герцогу, который отошёл от трона и взял документ.

— Я ещё раз могу только поблагодарить за то гостеприимство, которое вы мне оказали Ваше высочество, — поклонился он в сторону короля, а затем и в сторону герцога де Браганса, — и вам ваша светлость, но теперь, когда моя миссия выполнена, я хочу вернуться к маркизу, чтобы рассказать ему о нашей договорённости.

— Вы так нам и не сказали граф, причину, по которой вы помогаете маркизу, — заметил герцог, — нам, знающим его весьма большие таланты, это было бы крайне интересно узнать.

— Иньиго пообещал мне герцогство, — не стал скрывать Сергио причину, а лица двух португальцев разгладились.

— Пожалуй, тут даже я бы согласился ему помогать, — с улыбкой на лице заметил герцог де Браганса, — особенно зная теперь трепетное отношение маркиза к своему слову.

— Я подумал ровно также, ваша светлость, — поклонился Сергио обоим, — я давно знаю маркиза, ещё с того самого времени, когда он был никому не известным, девятым сыном пусть и из знатного Рода, но всего за пять лет он сам поднялся до титула графа и теперь ещё и маркиза.

— То есть, ждём тогда вас у нас в гостях в Португалии в статусе герцога? — с улыбкой пошутил король, на что Сергио ответил абсолютно серьёзно.

— Он так мне и сказал Ваше высочество, когда отправлял в это путешествие.

Оба португальца задумались над его словами, а затем король отпустил его и граф заторопился на выход, поскольку теперь можно было собираться в обратный путь. В том, что герцог де Браганса сдержит своё слово и останки кардинала Жака Португальского упокоятся в Португалии, он нисколько не сомневался. Старый герцог также был человеком слова, в этом ни у кого не было сомнений, сколько бы он ни спрашивал у местных дворян.