Измена. Я отомщу тебе, Дракон!

Глава 43

Дальше были две недели томительного ожидания. Первые дни ничего не происходило, а я нервничала всё сильнее.

Гаррет молчал, а Корнелиус, вернувшись после встречи с братом мрачнее тучи, не предпринимал никаких попыток узнать, что творится во дворце.

Спустя пару дней, когда я была уже готова идти на поклон к королю, город взорвали новости.

Клан отверженных ведьм в полном составе был вызван во дворец и осуждён на месте за попытку государственного переворота, а главной зачинщицей была, признана некая рыжеволосая ведьма, Оливия Карс, которая оказалось сестрой Эллианы, первой жены Дариуса.

Разбирательства продолжались и по сей день, но в целом была проведена пара показательных казней, а также было созвано собрание, в котором участвовали представители всех рас. Король настаивал на перепроверке всех действующих членов собрания и переподписать договор, в который он включил пункт о том, что любой артефакт, созданный любым из представителей рас, будь то маги, эльфы или гномы, будет зарегистрирован в общем реестре и привезён на проверку, дабы исключить его неблагоприятное воздействие или опасность при использовании.

Представители, приехавшие в срочном порядке, были не очень довольны такой перспективой, но блага, которые им доставались от нашего королевства, перевесили все недовольства и документ был подписан.

Казнь Оливии Карс была заменена на полную блокировку магии и заключение в самую отдалённую тюрьму, где даже стены являются подавляющими артефактами. Оттуда невозможно было бежать и заключались туда только самые опасные преступники.

Девушке предстояло провести остаток своей жизни в компании с матёрыми негодяями, которые уже давно не видели женщины, так что я ей не завидовала и считала наказание более чем достаточным для того уровня преступлений, которые она совершила.

Жаль было лишь её родителей, которые также были лишены магических сил, хотя их причастность была не доказана. Когда я увидела в живую маму Оливии, она была похожа на привидение. Как мать, её было можно понять. Из двух дочерей, которых подарила ей судьба, считай не осталось в живых ни одной, потому что участь, ожидающая Оливию, была сродни смерти. Когда она кричала о пощаде, мне смутно показался знакомым её голос, а когда я поняла, откуда я его слышала, жалость мгновенно испарилась, не оставив после себя ни следа.

Именно эта женщина вела диалог с Джейдоном, когда я сидела за гобеленом в Академии. Она может и не творила никаких ужасов собственными руками, но была явно в курсе того, чем промышляет её дочь. В голове не укладывалось, как такое возможно, но факты говорили сами за себя.

Кстати, Джейдон найден не был, а Корнелиус, которого допросили сразу же, понятия не имел, куда делся его брат. Оставалось лишь гадать, что с ним случилось и куда он пропал, но ответ пришёл довольно скоро. Спустя полгода, после случившегося, его нашли мёртвым в своём доме, в лаборатории, а его тело было испещрено ранами, смутно напоминающими раны от цепи, которой он сам меня когда-то бил… Подробностей не было, а дело засекретили, так и не раскрыв деталей.

Все его имущество отошло мне по завещанию, которое он собственноручно составил накануне смерти, но я понятия не имела, что мне делать со свалившимся богатством.

Благодарность от короля я не получила открыто, но подаренный им шикарный комплект украшений из прозрачных, словно слеза, бриллиантов, говорил громче всех слов.

Правда, удовольствия от подарка и возмездия, я не получала. Мужа так и не было со мной рядом, а все мои попытки вырваться из-под опеки Гаррета, Марты и Корнелиуса, были бесполезны. За мной всё время кто-то следил, да с меня фактически не спускали глаз, постоянно находясь рядом. Я понимала их… Но ничего не могла с собой поделать. Спустя две недели после случившегося, я была похожа скорее на призрак, чем на живого человека.

Дом Дариуса не был пригоден для жилья, поэтому я переехала в поместье, которое мне подарил на развод Джейдон. Сестра с мужем были тоже рядом со мной, пытаясь всевозможными методами хоть как-то меня развлекать.

Мне было всё равно. Я не хотела ничего. Все попытки связаться с Дариусом, используя нашу связь, не заканчивались успехом. Он словно выстроил стену между нами, отгородившись окончательно. А я всё пыталась, и пыталась, и пыталась…

На четырнадцатый день меня практически насильно привели в порядок и вытащили на ужин. Сестра была непреклонна, а на все мои слабые попытки отказаться, делала страшное лицо, уверяя меня, что у меня нет поводов для беспокойства и если Дариус до сих пор не вернулся, значит, так должно быть.

— Ты бы узнала, что он мёртв, ведь ты с ним связана! если ты чувствуешь себя хорошо, то значит и он в здравии. Его Величество обещал же вернуть тебе мужа в целостности и сохранности! А пока, я не позволю тебе себя убивать!

Король и правда написал мне письмо, в ответ на мою почти сотню писем ему, в котором подробно рассказал о том, как нашёл всех виновных, а также пообещал, что лечение Дариуса будет проходить очень осторожно и в скором времени, муж вернётся домой.

Я понимала, что пара недель, это не срок, но хотя бы какие-то новости можно же было мне сообщить…

Смирившись, что сестра не отстанет, я позволила ей собрать меня, а на ужине, где собрались, казалось, всё, даже заставила себя поддержать беседу и немного поесть. Стоило только еде попасть в мой организм, живот скрутило спазмом, и я еле успела избежать позора, выскочив вон из столовой.

Тошнота была моим спутником уже не первый день, но я списывала всё на нервы. Сейчас же, сопоставив сроки, я внезапно поняла, что тошнота, в моём случае, признак кое-чего другого…

Выйдя из уборной, я вернулась в столовую, намереваясь отвлечься, но застыла посередине коридора, потому что в нескольких метрах от меня стоял мужчина, мысли о котором не давали мне спокойно жить последние дни…

Дариус вернулся ко мне.