Князь Целитель 2

Глава 7

Мы с Олегом Валерьевичем играли пятую подряд партию в шашки, когда я почувствовал внутренний дискомфорт. Возникло ощущение, что воздух сгустился и его стало не хватать. Мой партнёр по игре насторожился, глядя на меня, но словно насквозь.

— Опять начинается, — пробормотал он.

— Что начинается? — уточнил я, выводя шашку в дамки.

— «Волна» пошла следующая, — пояснил он, убивая сразу две моих шашки и подставившись под дамку, чтобы потом и её убить. — Скоро будет жарко.

Словно услышав его предположение, затрещали пулемёты со стороны северных ворот. Сначала отрывочно, короткими очередями и по одному, потом хором и протяжно, прогремели первые взрывы. С новым всплеском негативной энергии монстры Аномалии пошли на прорыв. Канонада постепенно усиливалась — все это было недобрым знаком.

— Ну что, ребятки, скоро попляшем? — с деланной весёлостью и тревогой в глазах Герасимов поднялся с дивана, на котором только что мирно посапывал, периодически всхрюкивая и улыбаясь во сне. — Надевайте доспехи сразу, а халат уже сверху. Вторая «волна» всегда сильнее первой, вся эта нечисть может в город пожаловать.

— Ну не вся же? — уточнил я.

— Ну да, ты прав, не вся, — усмехнулся он. — Естественно, что большую часть военные смогут подавить, к нам прорвётся немного, но всё равно заскучать не дадут. Скоро раненых повезут, готовьтесь.

Мы быстро выполнили указания заведующего и сели обратно на свои места. Играть в шашки желания уже не было, и я убрал их в коробку. Дело близилось к вечеру, но до заката ещё далеко.

Я чувствовал, как растёт напряжение в воздухе, точно такое же ощущение было, когда мы сегодня с утра пораньше подались в Аномалию. Интересно, если даже здесь так душно стало, то каково сейчас там? Очень удачно мы успели вылазку провести до этого, если бы нас накрыло этой «волной» там, от нас бы, скорее всего, мокрого места не осталось.

— Кажется, везут, — сказал Герасимов, стоявший у окна и прислушивавшийся к звукам боя.

Через некоторое время и я уловил через уже непрекращающуюся стрельбу вой сирен. Уже не сговариваясь, мы взяли своё оружие и пошли в холл приёмного отделения. Вой приближался, но мы не стали выходить на крыльцо, а ждали внутри.

В этот раз носилок было немного, большинство пострадавших передвигались самостоятельно или поддерживали друг друга и расползались по холлу, приземляясь прямо на пол — скамеек и стульев на всех не хватало.

Сначала я думал, что мне показалось, что бойцов кто-то немного подлечил, но не до конца, потом я убедился, что так и есть. У одного бойца были глубокие раны от когтей на бедре, явно совсем свежие, но уже несильно загрязнённые и по краям частично зажили. Не думаю, что он сам умеет так регенерировать.

Я поднял вопросительный взгляд на Герасимова, который занимался другим бойцом поблизости. Мой вопрос он прочитал сразу и улыбнулся.

— А ты не в курсе? — спросил он, подняв одну бровь.

Я помотал головой, продолжая ждать от него ответа.

— Наш главный подался после обеда на передовую, прихватив с собой ещё парочку сильных помощников, — пояснил он. — Михаил Иванович тоже там. Шеф подлечивает массово, но лишь частично, чтобы не умирали там на месте, а его помощники восстанавливают полностью самых тяжёлых, но не толпой, а по одному или по два. Это привезли спасённых самим шефом. Наша задача — быстрее поставить их на ноги, и они вернутся к стене и брустверам, чтобы продолжить защищать город дальше.

— Понял, — кивнул я. — Значит, ускоряемся.

— Ты правильно понял, — улыбнулся Герасимов. — Делай всё быстро, медитируй на ходу. Боюсь, что сегодня всем придётся здесь с ночёвкой остаться, и библиотека твоя завтра накроется. Но это пока неточно, — он отпустил здорового бойца и перешёл к следующему. — Но вполне вероятно.

Я старался более усердно концентрировать поток целительной энергии, чтобы снизить нецелевой расход и быстрее заживлять раны и очищать их от негативной энергии Аномалии. Медитировал на ходу практически постоянно.

Заодно заметил, что это происходит быстрее во время действия «волны». Значит, она несёт одновременно зло всему живому, но помогает целителям убирать её последствия. Парадокс. Приятным моментом было то, что во внутреннем восприятии блекло поблёскивающий раньше четвёртый круг маны начинал светиться всё увереннее.

Взвод военных мы поставили на ноги меньше, чем за полчаса. Я уже регулярно применял лечение сразу на двух пациентов. Жаль, что не умею делать, как главный целитель госпиталя, но у меня ещё и далеко не седьмой круг маны, а только четвёртый и то только начало.

До заката нам привозили пострадавших ещё два раза. С каждым разом их становилось всё больше и снова были бойцы, слегка подлеченные главным целителем. Раны были порой довольно серьёзные, но их жизни, действительно, ничего не угрожало. Боюсь даже представить, что сейчас творится там, у ворот.

С учетом того, что я видел, нашей задачей, действительно, было просто быстрее привести всех в строй. И исходя из этого, мне оставалось только удивляться тому, на что способен целитель с семью кругами. Почему тогда целителей так недооценивают, пусть они и не боевые маги, если они способны на такое? Можно, конечно, сказать что-то про седьмой круг, но и боевые маги не так уж часто до него добираются. От таких размышлений только голова сильнее болела.

Когда солнце ушло в закат, наступила небольшая пауза в атаках монстров, дав немного отдохнуть и военным, и нам. Треск пулемётных очередей уменьшился в разы, взрывы греметь перестали вовсе.

Герасимов позвал меня в лабораторию, когда мы по-быстрому проглотили остывшую кашу. Я думал, что он хочет ещё раз посмотреть препараты, но он, как оказалось, просто хотел со мной поговорить без посторонних ушей.

— Как там твой четвёртый круг? — спросил он, усаживаясь на один стул и указывая мне на другой.

— Наполняется понемногу, — ответил я, потягиваясь, чтобы размять сведённые мышцы. — Но гораздо медленнее, чем это было с третьим. По крайней мере, стараюсь его сильно не перенапрягать.

— Так это само собой, — усмехнулся наставник. — Чем дальше, тем сложнее. Я пятый круг пару лет наполнял, шестой теперь ещё дольше. Ну, тут уж как повезёт, активизация Аномалии значительно ускоряет этот небыстрый процесс. Так что ты всё правильно сделал, приехав сюда. Здесь развитие в разы быстрее.

— Да, — кивнул я. — Я знаю, пусть и сопряжено с определенной толикой опасностей.

— Но я тебя сюда не за этим позвал, — продолжил Герасимов. — Раз с библиотекой пока никак и новое массовое поступление пациентов может произойти в любой момент, я не хотел бы надолго отпускать тебя с рабочего места. Ты уже стал ценной частью коллектива. А чтобы ты стал ещё полезнее, я объясню тебе один приём, который тебе уже доступен и так ты быстрее будешь добиваться результата, не увеличивая при этом расход энергии.

Приятно такое слышать, что меня признали в коллективе и ценят, а ещё приятнее, что наставник не считает меня пустым местом и делится своим опытом. В ожидании весьма ценной информации, я невольно немного подался вперёд, чтобы не пропустить ни слова.

Анатолий Фёдорович показал мне, как правильно поставить руку в проекции раны, расположение пальцев, способствующее большей эффективности. А самое главное — способы концентрации целительской энергии и волновой подаче её в поражённые органы и ткани.

О таком подобии вибрации потока я читал раньше в книге, даже пытался осуществить, но у меня ничего не получилось. Теперь точно получится, по крайней мере, Герасимов мне так сказал и нейроинтерфейс подтвердил информацию. Как оказалось, во всех текстах упускают важные детали, которые без прямой передачи от наставника попросту неправильно трактовались.

Я попытался воспроизвести положение и изгиб пальцев, как показал наставник, он немного скорректировал и поправил.

— Вот так, — кивнул он. — Запомни это положение. Так твоя рука передаёт энергию наподобие параболической антенны. Надо просто поймать фокус и правильно направить исходящий из разных точек пучок, концентрируя его на определённой точке. Всё понял?

Я кивнул и благодарно улыбнулся.

— Значит, сегодня испытаешь на первом же пациенте, — добавил Герасимов. — Тренируйся, чтобы пальцы сами научились быстро принимать нужное положение. С вибрацией потока всё понял? Это работает, как ложка в кружке чая при размешивании сахара. Если не размешивать, он долго растворяться будет, а если ложкой помесить, то гораздо быстрее.

Я снова молча кивнул, он хлопнул меня по плечу и встал.

— Тогда пошли в приёмное, — вздохнул он, направляясь к двери. — Кажется, снова везут.

Ординаторы уже стояли в холле приёмного, а я решил выйти на крыльцо. Представил, как я смотрюсь со стороны — белый халат накинут поверх брони и не застёгивался, демонстрируя пластины нагрудника. В руке протазан — короткое копьё с относительно длинным обоюдоострым навершием по типу короткого меча. Воин-целитель, как оно есть.

Безлунную черноту ночи на севере разрезали мощные прожекторы и вспышки взрывов. Внезапно в небо ушла очередь голубых трассирующих магических пуль. А вот это уже плохо, возможно, монстры опрокинули один из пулемётных расчётов.

В подтверждение моих слов, резко усилилась интенсивность стрельбы, и прогремело сразу несколько мощных взрывов. Наверное, ликвидировали прорыв существ за первую линию обороны. Удалось ли уничтожить всех прорвавшихся? Если нет, то мы скоро об этом узнаем.

Сердце забилось чаще. Я инстинктивно влил небольшое количество энергии в протазан, и по нему пробежала цепочка жёлтых молний. Несколько машин скорой помощи и пара следовавших за ними броневиков напомнили, что, прежде всего, я целитель.

Протазан в сторону и я побежал помогать вылезать из броневика раненым солдатам. Некоторые с интересом смотрели на поблескивающий в свете мигалок доспех на моей груди.

— А ты точно целитель? — спросил один из бойцов с забинтованной головой. Из-под мощной повязки выглядывал только один глаз и в нём читалась подозрительность.

— Нет, я сотрудник крематория, — невозмутимо ответил я и с удовольствием наблюдал, как меняется выражение его лица.

— А, может, не надо? — проблеял он. — Я же не настолько серьёзно заражён.

— Надо, Федя, надо! — сказал я, глядя на него с серьёзной грустью. Потом не выдержал и рассмеялся. — Да целитель я, не переживай! Просто нам сегодня, как и всем остальным горожанам, сказали вооружиться и надеть доспехи. А то мало ли что.

— А-а-а, — протянул боец и немного расслабился, позволив помочь ему доковылять до входа в приёмное отделение. — А мы уже который день дома не были, спим по два часа. Я даже не знал про этот приказ. Надо своим позвонить хоть, пока возможность есть, а то отсюда сейчас снова к бойницам или в боковой заход.

Приёмное отделение стремительно наполнилось ранеными и вновь продолжился бой, но теперь иной — за жизнь и здоровье защитников города.

— Получается? — поинтересовался притормозивший возле меня Герасимов, когда я как раз занимался лечением раны плеча новым способом.

— Вроде да, — ответил я, не останавливая процесса.

— Молодец, следи за пальцами, — он похлопал меня по плечу и пошёл дальше, к самым тяжёлым пациентам.

За пальцами? Не зря же он это сказал. В запале я и не заметил, что мизинец стоит немного неправильно и часть целительной энергии идёт не туда. Исправил, теперь лучше.

Переходя от раненого к раненому, я с удовольствием наблюдал, как холл приёмного пустеет, скоро освободится совсем, но потом количество пострадавших снова начало прибавляться. Пошёл новый привоз. Я вздохнул и продолжил работать, медитируя в режиме нон-стоп. Очень хочется есть, но пока что не до этого.

Вторую «волну» мы уже наполовину вылечили, когда позади себя я услышал бодрый возглас Анатолия Фёдоровича:

— Эх, раззудись плечо, размахнись рука!

Я с интересом обернулся и увидел его показательное выступление. Перед ним на полу сидели трое раненых с наспех забинтованными руками, ногами и головами. Герасимов простёр вперёд руки, повернув их ладонями вниз, и к раненым потянулось дрожащее марево, как было тогда в исполнении главного.

Бойцы дружно зажмурились и застонали, но это продлилось недолго. Уже через минуту они с интересом ощупывали раненые руки, ноги, головы и начали стаскивать повязки, поднимаясь с пола.

— Ха, хорошо получилось, — усмехнулся Герасимов, сделал шаг в сторону и покачнулся. — Что-то я не рассчитал немного.

Я был всего в нескольких шага от него, преодолев это расстояние мгновенно, я подхватил его под руку.

— Спасибо, Вань, ценю, — усмехнулся он. — Да я вроде в норме, просто пойду отдохну немного, вы тут без меня легко справитесь.

— Я вас провожу на всякий случай, — пытался настаивать я.

— Вань, ты чего, мне не доверяешь? — вскинул брови Герасимов и пристально уставился на меня.

— Да как вы могли такое подумать, — пролепетал я, так и не отпустив его руку. Его бледное лицо мне не нравилось.

— Ну, раз доверяешь, то убери руки, я сам дойду, — с нажимом сказал наставник. Его серые глаза блеснули сталью.

Я молча отдёрнул руки, но взгляд так и не отвёл.

— Вот и молодец, — уже более спокойно сказал Анатолий Фёдорович и неспешно направился в сторону ординаторской.

Немного странное поведение шефа я объяснил сам себе его дискомфортом от того, что ученик увидел его временную слабость. На мой взгляд, довольно глупо, я же ему помочь хотел от чистого сердца. Но все люди разные и у всех свои тараканы. Его тараканы далеко не самые худшие.

Постоянное стремление Василия Анатольевича самоутвердиться мне больше не нравилось. Но это тоже его личное дело, меня не особо цепляет, главное, чтобы работать не мешал.

А вот у Олега Валерьевича я пока никаких тараканов не заметил. Странный он человек, какой-то слишком идеальный, что ли. Но это же неплохо, правда? По крайней мере, с ним приятно иметь дело, даже в шашки проигрывать четыре раза из пяти.

Поступление раненых продолжалось волнообразно всю ночь. Мы отдыхали и работали по двое. Я был в паре с Герасимовым. Таким образом, силы были распределены примерно поровну. Опыт и шестой круг маны заведующего в сочетании с моим четвёртым и гораздо меньшим опытом нормально уравновешивались.

— Что-то слишком много везут, — услышал я приглушенный голос Василия Анатольевича, когда была моя очередь отдыхать. — Может, разбудим Фёдорыча?

— Не надо, — полушёпотом ответил Олег Валерьевич, — пусть отдыхает, справимся пока.

Они вышли из ординаторской, и я снова провалился в сон. Однако вскоре проснулся от того, что меня требовательно трясли за плечо.

— Эй, напарник, вставай давай, утро уже! — бодрым голосом довольно громко проголосил Герасимов. — Иди умывайся, к нам скоро гости приедут.

— Раненые? — уточнил я сонным голосом. Всё тело ломило, я впервые в жизни спал, не снимая доспехов. Не рекомендую этого делать без надобности.

— Живые приедут и здоровые, — возразил Герасимов. — Мне позвонили только что, предупредили.

— Интересно, — пробубнил я и направился к раковине.

— Мне тоже, — бросил Анатолий Фёдорович и вышел из ординаторской.

Других целителей здесь не было, возможно, уже трудятся в приёмном отделении, хотя всего шесть утра. Но монстрам время суток до фонаря, солнца они не боятся, его и в Аномалии хватает.

Я смыл с лица остатки сна, почистил зубы, как смог и вышел в холл, где на самом деле кипела работа, к которой я немедленно подключился. Правильной конфигурации кисти я уже научился, лишь иногда забывался и приходилось корректировать, но это скоро отработается до автоматизма.

Через полчаса, когда холл освободился от раненых полностью, заявились военные в парадной форме с красивыми золотистыми погонами. Судя по нарядности, это какие-то высшие чины. Сам не заметил, как рядом со мной возник главный целитель госпиталя, он вышел вперёд и приветствовал военных. Люди в форме приветствовали остальных целителей кивком и удалились вместе с главным.

— Ну и чего мы перья разглаживали, раз они всё равно мимо прошли? — недовольно пробубнил Василий Анатольевич. — Я сидел свои доспехи полировал, как дурак.

Анатолий Фёлорович не удостоил его ответом, а лишь покачал головой. Когда мы вернулись в ординаторскую, он пояснил:

— Главный сказал, что переговорит с ними и нас позовут в кабинет к нему.

— А зачем? — насторожился Олег Валерьевич.

— А я почём знаю? — пожал плечами Герасимов. — Вот сам и спросишь.

Меня самого этот вопрос интересовал, но я не рискнул спрашивать, шеф был чем-то взволнован. Олег Валерьевич снова открыл было рот, собираясь что-то спросить, потом передумал. Так мы и сидели в напряжённом молчании, мечтая об утренней каше, когда в ординаторскую впорхнула без стука секретарша главного.

— Срочно поднимитесь к шефу! — заявила она таким тоном, как разговаривает директор школы с первоклашками. — Какой-то важный разговор.

Все со вздохом поднялись и с Герасимовым во главе колонны потянулись к кабинету главного целителя. У меня было чёткое предвкушение, что предстоит что-то интересное. Вариант, что нас хотят за что-то наказать или похвалить, я отмёл сразу, это никому не нужно.

Скорее всего, какое-то особое поручение выдадут. Но это неточно.