Латте для одержимого раба

Глава 28 Латте

За последние месяцы стала ближе и с Зефиром. Когда твоя жизнь буквально зависела от другого человека, хочешь не хочешь, а будешь стараться узнать его получше. Как минимум для того, чтобы понять, убьет ли он тебя ненароком, или твоя шкурка останется цела.

Мы много времени проводили в уединенных, комфортных местах, один на один. Пили какао, кушали сладости и разговаривали. Зефир стал первым человеком, с которым могла вести интересную беседу часами, не замечая ничего вокруг.

У нас было слишком много общего. Он будто был моей копией, только в теле мужчины. Было такое чувство, словно выговаривалась своему собственному отражению в зеркале.

Одна Идея. Практически одни и те же интересы (кроме порно журналов) и пристрастия в еде. Он также был моим одногодкой, которому нравилась диалектическая философия. Поэтому, когда находилась с ним, то могла выражаться более… открыто. И парень также выражался в ответ. Наши дискуссии вечно уходили от темы проекта и длились до самой ночи, когда уже начинала зевать из-за установившегося регулярного графика сна.

Я больше не смотрела на бейджик на белоснежном деловом костюме. Его имя мне и так было известно.

Со временем по крупицам узнала и о его жизни.

Зефир родился как единственный ребенок в королевской семье Разлома. Его мать была болезненной, поэтому у него больше не было братьев или сестер. С самого детства малыша воспитывали как будущего правителя, наследного принца. Они намеренно воспитали в нем гениального лидера, который сможет правильно принимать решения на троне. Тогда же ему и начали преподавать диалектическую философию… ведь только зная суть мира и человека, ее можно контролировать.

Из одного и того же человеческого младенца можно вырастить рабочую пчелу, которая всю свою жизнь будет трудиться на благо страны и кошелька богатых. Можно вырастить и гениального ученого, талантливого культурного деятеля и лидера, который поведет за собой народ. Поэтому для будущего короля знание о формировании человеческой психики было наиважнейшим.

Мальчик рос, становился умнее, сильнее, лучше.

Однако, текущее правительство устраивало далеко не всех. Поэтому на него часто совершались покушения на убийство. Несколько раз даже умирал по-настоящему и его вытягивали с того света лучшие целители этого мира.

В подростковом возрасте ему, как и мне, пришла в голову Идея. Он больше не хотел умирать. Никогда.

Сначала мальчик попытался вести мирные переговоры с королем и королевой, которые касались его будущего. Но они провалились. Поэтому подросток сбежал. Зефир был достаточно умен, чтобы все организовать правильно. Подготовить поддельные документы, изменить внешность, сбросить слежку и сбежать в мою родную страну. Там он и находится несколько лет, прячась от сыщиков своих обеспокоенных родителей.

Решив насущную проблему, начал задумываться о более далекой. Тогда мальчик быстро окончил школу и поступил на ноологию, так как это позволило бы ему искать ответ везде, а не только в одной узко направленной сфере. Учась в моем бывшем университете… парень понял, что делать ему там нечего. Поэтому скрепя зубами поступил сюда, скрываясь всеми возможными способами.

Он учился со мной в одной группе и в прошлом университете, и в этом. Также Зефир начал замечать меня на других дополнительных предметах, которые парень тоже выбрал… Так я его и заинтересовала. Поэтому ко мне и подошел. И был очень счастлив, когда узнал меня получше.

Парень решился мне рассказать о себе далеко не сразу… но все же рассказал. Это показывало насколько же теперь мне доверял.

Сегодня был день сдачи нашей групповой работы. Преподаватель долго и досконально все проверял, въедался в нас, как гусеница в сочное яблоко. Пытался выявить малейшие отклонения от нормы. Но как бы не старался, мы оба были абсолютно здоровы и горды собой. Поэтому, разочарованной гусенице пришлось нацелить свой хищный взгляд на следующую за нами грушу.

Мы же довольные собой вышли из его кабинета с максимальными балами. За разговором не заметили, как вышли из башни. Тут нам нужно было бы и распрощаться. Ведь нас больше ничего не связывало.

Поняли мы это одновременно и посмотрели друг на друга. В груди неожиданно кольнуло болью и начало неприятно тянуть. Оказывается, мне нравилось проводить с ним время и не хотелось, чтобы это заканчивалось… Однако…

Первая отвела взгляд и уже хотела сказать что-то вроде «Ну, силы тебе.» и пойти домой, но он первым взял слово.

— Латте, давайте выпьем по чашечке какао? — своим вопросом вновь заставил меня на него посмотреть.

— Хорошо, — мы переместились в ту самую беседку, в которую отвел меня в самый первый день нашего знакомства.

— Подождите немного. Я скоро вернусь, — элегантно улыбнулся, как всегда, слегка поклонился и ушел в сторону студенческого кафе.

Пока его не было, я рассматривала цветущую белую глицинию, которая изящно свисала со всех сторон. В воздухе стоял приятный сладковатый аромат. Сквозь грозди цветков пробивались лучи весенней звезды.

— Долго ждали? — повернулась в его сторону и замерла.

Парень стоял передо мной на одном колене, и протягивал в мою сторону… ветку. Не просто ветку, а будущий черенок растения, которого мне еще никогда не доводилось видеть.

Сама ветвь была белая, очень тонкая, даже слегка прозрачная. Создавалось ощущение невероятной хрупкости. Одно неосторожное движение, и она просто сломается.

У нее не было листиков, лишь небольшие почки. Вся же ветвь была покрыта невероятно прекрасными серебристыми цветами. Они были большими, красивыми и похожими на цветы магнолии.

При каждом легком движении вокруг цветков витала полупрозрачная серебристая пыльца, будто каждый комочек был маленькой феей.

— Какая красивая, — как завороженная смотрела на это чудо природы, боясь даже коснуться. — Как ее зовут?

— Очень польщен, — Зефир широко улыбнулся, а на его щеках появились ямочки. — Оно уникально. Вывел сам, пока думал о вас. Я назвал это растение Латтия. Вам нравится?

— Безумно.

— Тогда оно ваше. Я расскажу вам как его можно прорастить, а в дальнейшем ухаживать, — видя мою нерешительность, решил меня подбодрить, — не бойтесь. Оно не такое хрупкое, как может показаться на первый взгляд.

Осторожно взяла в свои руки ветвь и бережно осмотрела. Она была… теплой. Несмотря на то, что выглядела холодной как снег, цветы излучали тепло, а ветвь ощущалась словно гладкий и теплый нефрит.

— Латте… Я хотел бы вам кое в чем признаться.

Недоуменно наклонила голову набок на его официальный тон.

— Когда мы закончили нашу совместную работу, я очень испугался. Испугался того, что больше не смогу проводить с вами время, разговаривать, пить какао… У нас ведь больше нет никакой официальной причины продолжать общение… Кроме того, боюсь, что за летние каникулы, вы и имя мое забудете… Ведь для вас больше не будет никакого смысла продолжать его помнить.

А ведь он был в корне… прав. Я бы действительно забыла о нем как об очередном мимо-крокодиле в моей жизни.

— Тогда я кое-что понял. Понял, что не хочу становиться для вас незнакомцем. Не хочу вас отпускать. Понял, что вы дорога мне… И… вы мне нравитесь, Латте. Очень с-сильно нравитесь… Вы станете моей девушкой?

Я ему действительно нравилась? Он хотел со мной встречаться? Быть в отношениях? Парой?… Даже не верилось.

Зефир ведь узнал меня довольно близко. Слышал все мои странные изречения. Все три месяца нашего общения наблюдал мое безэмоциональное лицо и слушал спокойный голос без взлетов и падений. Осознал, что я не видела четко его внешность… Он был первым человеком, которому стало настолько хорошо известно о моем «особенном» внутреннем мире.

Парень копнул глубоко… и даже несмотря на то, что увидел и понял, все равно хотел со мной встречаться. Принимал меня такой, какая я есть… Ведь я была его собственным отражением.

— Да. Я буду стараться стать для тебя лучшей девушкой, Зефир, — в одной руке держала ветвь Латтии, а другую вложила в протянутую и дрожащую руку моего первого парня, который стоял передо мной на одном колене.

— С-спасибо… — твердо посмотрел мне в глаза. — Я же обещаю сделать все возможное и невозможное, чтобы сделать мою девушку самой счастливой, — бережно поцеловал мои кончики пальцев.