Луна для двоих

Глава 27

Вот верно говорят, что хорошо удовлетворённая женщина – самая что ни на есть милая и ласковая. Пусть Нир остался верен себе, и в этот раз тоже делал всё плавно и осторожно – так, что я не чувствовала вообще никакого дискомфорта (одно сплошное удовольствие), несмотря на его размеры, но что-то так умоталась, что лежала вот прямо сейчас опять на его груди, вяло водила по ней пальчиком снова, и даже не хотела больше ругаться с ним. А тем более – ругать его.

Просто как кошка, объевшаяся сметаны, на солнышке…

Он обнимал меня, прижимая к себе покрепче – это видимо, чтобы не подумала, что толку нет, и не пошла искать другого, а его большая, тёплая и совершенно человеческая ладонь лежала на моей спине. Так надёжно и приятненько…

Ну и в кого я превращаюсь рядом с ним? В кисель? Ну и ладно. Вот выйдем из комнаты, при других снова буду собой прежней, а с ним… Нет, правда, надо было давно с ним переспать.

Вздохнула, всё ещё ощущая пульсацию внутренних мышц. Как же приятно было сжимать его в себе. А как планомерно и уверенно он меня на себя насаживал, доказывая, что я вот вообще не права… А как целовал, заставляя терять голову от его вкуса… А как аккуратно, но возбуждающе сжимал мою грудь… И ещё оказалось, что пальцами без когтей, он вполне себе быстро находит клитор и умеет касаться его так, что я могу кончать так часто, как он захочет… И хотел он очень даже часто…

Не удержалась и чмокнула его в плечо. Нир хмыкнул.

– Ты у меня такая ласковая, оказывается, – пророкотал мне нежно в волосы.

У него главное… Конечно, я у него.

В ответ потёрлась об него щекой и мурлыкнула… Эм… Я? Мурлыкнула? Кажется, с появлением во мне кошки, появились и новые повадки. Не так просто противостоять своему внутреннему зверю. Тем более, когда во мне целый зоопарк… Ну не целый, но больше одного – явно уже толпа. Попозже с ней разберусь.

– Почему ты сразу не сказал? – вопрос получился ленивым таким. Хотя мне правда хотелось понять.

– Да кто знает, что от тебя ждать, взяла бы и прогнала.

– Тебя? – я даже голову приподняла, чтобы в его глаза посмотреть.

Голубые такие, красивые…

– Меня, Рина. Тебя же из стороны в сторону кидало. То придёшь, то уйдёшь, то поедешь к своему бывшему, – он поморщился.

– Было дело, – согласилась, укладываясь на него снова. – И давно ты так со мной в прятки играешь?

– Не слишком, – ответил уклончиво. Ладно. Потом выясню.

– Я так испугалась, когда решила, что не подействовало.

– Ты бы мне заранее толком объяснила, что должно случиться и когда, я бы тебя не пугал. А то всё каким-то фразами общими размытыми. Я и подумал…

– Подумал он, – фыркнула я. – У меня чуть истерика не случилась. Думала, что я тебя внутри полутрансфромации навечно заперла…

– Даже если так, сам был бы виноват, – он погладил меня по голове.

– Почему сам? Я же заперла бы.

– Да я как тебя увидел, ещё до того, как ты мне препараты вводить начала, уже обратиться мог. Просто внутри как щёлкнуло. Сначала обрадовался. А потом подумал – сейчас стану человеком, меня отсюда уведут – видел, как отпускали тех, кто взял себя под контроль. Но мне так хотелось к тебе быть поближе, что решил повременить. Ну и дождался, пока реально выйти уже не мог из-за твоих укольчиков…

Я замерла. Обдумала всё, что он сказал и села даже:

– Ты всё это время человеком был заперт внутри, не зверем?

Кивнул.

– Луна… Хоть бы знак подал, Нир! Мы же тебя, как всех…

– А ты меня слушала? – он провёл пальцами по моим щекам. – Говорить не мог толком, вот недавно научился хоть одно слово выговаривать, – улыбнулся так… по-мальчишески совсем, мило… У меня сердце дрогнуло.

– Прости, – прильнула к нему, оставляя поцелуй на подбородке.

– Да ладно, – отмахнулся он просто, – тебе же всё равно это нужно было. Из-за брата. Я был не против быть подсадной уткой вместо него.

Он говорил так, словно пожертвовать своей жизнью ради моего брата – это обычное дело. Но это вовсе не обычно! Он понимал, как я поступаю с ним, и всё равно не ненавидел…

Какое же у тебя сердце-то, если способно простить подобное?

– Тшш, расслабься. Я сам так решил. Это не твоя вина, – и снова его рука прошлась по моей спине, чуть надавив на поясницу, а потом легла на попу, отвлекая. – Ты больше мне нравишься злючкой, чем вот такой провинившейся зайкой.

Я поперхнулась:

– Как ты меня назвал?

– Тебе первое или второе повторить? – усмехнулся он и вдруг резко притянул к себе. – Моя Рина. Так буду называть, – выдохнул мне в губы.

У меня тут же снова стало горячо внизу живота. А ещё ниже стало даже мокро… Он повёл носом, принюхиваясь, и снова довольно так усмехнулся:

– Моя же?

– Твоя, – подтвердила тихо.

– И я тут понял… Ты меня специально выводила вот этим – метку сведу, к другому пойду, да? Не пошла бы ведь?

– Не пошла, – согласилась послушно.

– Если честно, думал, когда узнаешь, бросишься на меня и тарелки бить будешь, – и опять заулыбался. Ямочки ещё эти на щеках…

Я думала, что уже в него влюблена по уши. А нет. Ещё есть запас, оказывается. Как же он мне нравится…

– Будут тебе ещё и тарелки, и всё остальное, – пообещала и села на него верхом.

Нир чуть подтолкнул меня своими бёдрами вверх, дразня или играясь:

– Я не против просидеть в клетке ещё лет десять, только чтобы ты потом вот так же на мне была.

Я отбросила волосы с плеч за спину.

– Не надо для этого в клетку…

Обеими ладонями взяла его лицо, рассматривая. Словно знакомилась заново. Даже не верится.

– Ты помнишь своё настоящее имя?

Он мотнул головой отрицательно, но не выглядел очень уж грустным по этому поводу.

– Мне нравится то, что ты дала.

– Тогда один-один, Риной меня тоже никто не зовёт.

– Один-один, – он повторил и подтянул меня поближе к своему лицу, тоже разглядывая в ответ лицо, шею, грудь, живот и то, что ниже совсем не скрывал вырез на стрингах. – Красивая такая.

Мои губы сами сложились в улыбку. Я этих комплиментов раз миллион в своей жизни слышала, но ни один меня не трогал так, как его простенький. Сама не заметила, как отпустила себя, впитывая его эмоции и пьянея от них. Даже глаза прикрыла от удовольствия.

– Это моя любимая часть… – прошептал он. – Когда ты так делаешь. Правда, каждый раз у меня встаёт… Но это мелочи.

– Я бы не назвала это мелочью, – тихо рассмеялась, и Нир подхватил.

Как он красиво смеётся. А приятно-то как…

И вот вроде я старше его, опытнее, но сейчас ощущаю себя нежной девочкой рядом с большим и сильным мужчиной. Хотя наверное рядом с ним я именно такая, а что он – именно такой – даже сомнений нет. Просто плавлюсь от его улыбки, от его взглядов горячих, но таких ласковых. Моя кошечка к нему тоже так и ластится изнутри. И так хочется показать ему ещё больше, что он для меня значит…

Смотрю вот в его глаза и отчётливо понимаю, что он не просто хочет меня и даже не просто хочет меня себе. Он меня любит. По-настоящему. Как никто до него не любил… Разве что родители и Эннир могли испытывать ко мне такие же искренние, чистые чувства. Но он мне не родственник, а всё равно такой близкий, такой родной…

Да-да, нам надо поговорить. И мы обязательно поговорим. Совсем немножечко позже.

Наклонившись, я целую его губы, потом шею. Грудь… Затем веду языком по прессу, не забывая легонько царапать ноготками… И его дыхание уже сбивается, подтверждая, как сильно нравится происходящее.

– Рррина, – выдыхает он, а я касаюсь губами пульсирующей от желания головки.

Её форма, её вкус… Меня будто накрывает. Я уже не отдаю отчёт… Ощущаю только эту упругость во рту, ласкаю её языком, обхватываю губами плотнее и стараюсь взять глубже.

Никогда раньше не делала этого по своему желанию. Когда-то давно, много лет назад, меня не спрашивали. С тех пор ни разу. И не думала, что могу захотеть. Но хочу. Его всего хочу. И как же это…

Его тяжёлая ладонь ложится на мою голову, отчего невольно напрягаюсь. Подсознательно помню, что может последовать дальше. Но он лишь гладит меня, собирает волосы в хвост осторожно, массирует кожу головы… приятно… И я расслабляюсь, позволяя себе получать удовольствие дальше… и доставлять удовольствие ему.

Провожу языком по всей длине, уделяя особое внимание венкам, оплетающим твёрдый ствол. Потом начинаю ласкать и рукой тоже, понимая, что взять полностью не смогу. Сегодня не смогу. Возможно когда-то позже.

Но Нир не настаивает. Думаю, что он был бы счастлив и от поцелуя. Но мне-то мало. Потому вожу языком по члену, потом по мошонке, снова беру в рот головку, посасывая, облизывая и водя рукой вверх-вниз… Кажется, сама сейчас кончу…

– Рина, – зовёт он, видимо, предупреждая, но я не останавливаюсь и продолжаю ласкать его, пока тугая струя семени не ударяет в горло.

Даже на вкус он приятный. Всего бы облизала… Кажется у меня появится любимое занятие по утрам…

– Это… Чёрт. Это было круто! Спасибо, – он плавным движением подтягивает меня вверх и целует в губы, а потом прижимает осторожно к себе.

И от этой его восторженности я вспоминаю, что у него вообще в первый раз всё. И получаю от такого осознания прямо звериное удовлетворение. Скорее, свойственное больше волкам, чем кошкам (последние более свободолюбивы и не так зациклены в этом плане). Но факт остаётся фактом. Это мой Нир. Только мой. Никогда никто больше не станет его касаться так откровенно, как я. Только мне можно.

И помимо того, меня накрывает волной ещё большей нежности к нему. Мой замечательный, мой самый лучший, самый ласковый…

Нир так пристально смотрит в мои мутные от эмоционального коктейля глаза.

– А тебе самой нравится такое? – спрашивает запросто.

Даже в такой момент думает о моих желаниях и чувствах. Ну какой славный!

– Теперь да, – отвечаю честно и улыбаюсь.

Вообще ожидаю после этого шутки или чего-то вроде, но он вдруг хмурится. Как всегда слышит то, что я не говорю.

– Тебя заставлял кто-то? – надо же, я не произносила ведь, что заставлял, по одной формулировке ответа понял мой внимательный. – Тот волк, да? Я убью его.

И сейчас говорит так… уверенно и спокойно, будто просто констатирует факт, что я впервые пугаюсь его. Есть такие мужчины, которые орут, бьют кулаками в стены и в женщин, а ещё в слабых противников, обещая все кары небесные, но ничего из себя не представляют. А есть те, кто тихо говорит «убью», и просто убивает. Без лишних слов и рисования. Медленно и спокойно. Без эмоций. Разве что с чувством глубокого удовлетворения.

Не хочу видеть его таким. Не хочу вызывать в нём желание мстить. Достаточно этой черноты во мне самой. Пусть хотя бы он останется вне её.

– Нет, не он.

Нир темнеет лицом.

– Кто тогда? Кто тебя заставлял? Если не волка, то я убью другого, – обещает снова.

– Не убьёшь, – отвожу взгляд в сторону.

Не хочу, чтобы даже думал об этом!

– Почему? – он впервые ведёт себя как задиристый мальчишка, в которого не верит понравившаяся девочка. Вот только девочка сама чудовище…

– Потому что я уже убила их. Всех. Сама, – отрезаю. А Нир замирает.

И мне теперь немного страшно смотреть на него после такого признания.

Но спустя мгновение я чувствую, как его рука за талию привлекает меня ближе, а виска касаются горячие губы:

– Маленькая моя Рина… Тебя больше никто никогда не обидит.

Прежде я как-то не чувствовала себя маленькой, но после его слов ощутила себя именно такой. И прильнула к нему, будто и правда нуждалась в защите.

Сказать, что тут же расслабилась и доверила ему решение всех своих проблем, будет ложью. Да, рядом с ним мне спокойно, уютно и хорошо. Не нужно держать маску. Не нужно обороняться и ждать подвоха. И конечно я уверена, что он действительно захочет защитить меня. Но. Я сделаю всё, чтобы ему не пришлось этого делать. И ему вовсе не обязательно знать, что не стану жаловаться на жизнь и просить его помощи.

Лёжа у него на плече, я могу побыть и маленькой, и слабой, и даже глупой. Могу делать, что только вздумается и позволять ему то же. Но когда мы больше не будем наедине, приложу максимум усилий, чтобы оградить его от моих дел, как можно больше.

Может, он и готов принимать то чудовище, что живёт во мне, но я не готова подвергать его опасности и втягивать во вражду со своими врагами. Потому что они его не пожалеют. А он теперь мне важен и дорог. Так же, как и Эннир.

– Расскажешь мне о себе? – попросила тихо.

– Что?

– Ну… Как ты оказался тут… – оставила поцелуй на его предплечье и закинула на него ногу.

Луна! Как же приятно просто лежать вот так.

– Давно было, да и многое из памяти стёрлось. Но вообще глава прайда привёз. Вроде сказал, на экскурсию. А потом в клетки затолкали и всё. Но это ещё у волков было… Кстати, я тебя там потом тоже видел издалека. На тебя там все смотрели. И я смотрел.

– А я не помню, – расстроилась даже.

Тогда старалась вообще к подопытным не подходить. Тяжело было.

– Оно и понятно. Но знала бы ты, как я бесился, что тот альфа тебя запугивает. До сих пор хочу ему голову открутить…

Да что ж ему так сильно хочется обязательно ввязаться в эту войнушку!

– Не вздумай. Сражение с ирбисом, а тем более его проигрыш, начнёт войну между кланами, – предостерегла.

– И кто его может убить, чтобы не началась война?

– Кто-то из своих. Забудь об этом, ладно?

– Ладно, – нехотя согласился он.

Надеюсь, послушался, а не сделал вид.

– Лучше давай дальше…

– А что дальше? Потом нас перевезли в лабораторию самого главы прайда. Потом напал его сын, отбил нас, его прикончил. Нас сюда привезли. Потом тебя привели, ты коснулась меня и… Ну я уже говорил, что притворился, а потом и правда застрял. И вот с тех пор, у меня наконец началась нормальная жизнь, – он заулыбался, будто и правда вспоминал что-то приятное.

– Нормальная, Нир? В клетке?

– Ты приходила, гладила меня, говорила. Думала, я не понимаю, а я понимал. Потом мне даже понравилось играть в эту игру… С пациентом ты была более откровенна. Правда, злился, когда от тебя пахло кем-то. Особенно тем парнишкой, потом же только выяснилось, что это твой брат. Просто остальные были на один раз, а к этому ты ходила регулярно, хоть у вас и не было ничего такого, но я злился.

– А нельзя было свою злость иначе проявлять, чтобы тебя в карцер не сажали?

– Так-то ты в карцер чаще приходила. Жалко, наверное, было. А мне-то так даже лучше. Я ж не знал, как меня можно вылечить. Думал, всё, всегда теперь такой буду. Смирился. Ну и реально невыносимо злился.

– А потом что? Как ты снова смог обратиться и когда?

– Хитрая, – усмехнулся он. – А вот не скажу.

– Зачем ты водил меня за нос?

– Кто кого ещё, Рина… Пойми, мне тоже страшно немного. Я ж пацаном был совсем зелёным, когда сюда попал. А теперь вроде как взрослый, но не умею жить нормальной жизнью… Да и у меня вот теперь есть ты… Но во-первых, я не был уверен, что ты насовсем со мной останешься. А во-вторых, мне тебе даже дать нечего… Я думал. Выигрывал время.

– Дать? Мне? Не поняла.

– Ну там… дом…как полагается. И чтобы ты больше не ходила в эту лабораторию… Но это я так, мечтаю уж.

Даже выдохнула. А то при мысли, что он немедленно потребует от меня отказаться от лаборатории, чуть не поседела. Потому что не смогла бы. А выбирать между ним и делом всей моей жизни – слишком жестоко.

– Тебе не нужно думать о таких вещах. Я вполне могу себя обеспечить. Да и дом у меня есть.

– Вот именно, что у тебя, – буркнул Нир, но тут же добавил. – Теперь я буду выполнять все мужские функции, и у нас обязательно будет общий дом. Тебе больше не нужно решать всё самой.

Я подняла голову и поцеловала его, молча соглашаясь, а на самом деле просто не желая спорить. Зачем портить такой приятный день. Или вечер. Или что там сейчас.

Смутно представляю, как он планирует это всё осуществлять, но всеми силами старалась не показать ему это и не начать настаивать на своём. Совсем не хотелось случайно обидеть.

– А давай теперь ты? – предложил вдруг он, поглаживая меня по бедру.

– Что я?

– Расскажешь. Про себя. С самого начала. Мне надо… знать. Каждый уголок твоей души важен. Даже… то, что мне не понравится, как ты думаешь. Например, про того мерзкого волка. Я пойму. Всё пойму. Только будь честной.

– Послушай. В моей жизни было столько плохого, что даже вспоминать не хочется, – попробовала отвертеться.

Вообще рассчитывала, что мы будем жить сегодняшним днём.

– Нет уж. Я рассказал. И ты рассказывай. Только всё, Рина. Знаю я, как ты умеешь. Делаешь вид, что соглашаешься, а сама уже строишь планы, как сделать по-своему. Привыкай быть с кем-то. Сложно тебе будет, но ты справишься.

Я усмехнулась. Видимо, всё же придётся считаться с его мнением. Мой славный мальчик и правда чувствует меня лучше, чем я думала, и водить его за нос может и не получиться.