Мангака 3

Глава 20

— А хорошо посидели, — с улыбкой произнесла Ханако, помогая мне убирать со стола, — У тебя отличные друзья! Особенно, Канна с Мией. У них потрясающее чувство юмора. Давно я так не смеялась, как сегодня.

— Да, уж с чем-чем, а с юмором у них действительно полный порядок, — проворчал я, складывая грязную посуду в раковину, вспоминая, как Мия то над Юсаку с Кими издевалась, то по мне проходила язвительным языком. Канна тоже от неё не отставала, постоянно подшучивая то над своим парнем, то надо мной. Она, кстати, действительно увлеклась разговором, и благополучно забыла про торговые центры, чему Кимура был несказанно рад.

Посидели мы действительно хорошо, я даже не ожидал. Причём, без алкоголя, что для местного общества было очень непривычно. Нет, школьники не пили, конечно, но взрослые закладывали за воротник при любой возможности, и было очень удивительно, что Канна с Киморой даже не заикнулись о нём. Нам и без него всем было весело.

У меня был очень небольшой опыт посиделок с друзьями как тут, так и в прошлой жизни. Да можно сказать, его и не было практически. На день рождения ко мне прошлому в детстве приходили лишь дети друзей родителей, и не могу сказать, что я был рад общению с ними. Сколько себя помню, с самого раннего детства все подшучивали над моим лишним весом, и частенько довольно зло. Собственными друзьями я так и не обзавёлся там, лишь парой приятелей, таких же неудачников, как и я. Мы несколько раз пили вместе пиво, но не могу сказать, что был в восторге от наших встреч. Все они проходили весьма уныло, надо сказать, а разговоры всё время крутились вокруг общих интересов, типа аниме, манги, да неудачных попыток знакомства с девушками.

Только сегодня я вдруг по-настоящему понял, что здесь у меня действительно появились друзья, которым я почему-то интересен, и которым интересно проводить со мной время. Впрочем, как и мне с ними. Немного раздражало, что пришлось отменить кое-какие свои планы по рисованию манги в один из немногих своих выходных дней, но тут уже ничего не поделаешь. Хочешь, чтобы у тебя были друзья — уделяй им время и интересуйся их делами. А я, как ни странно, несмотря на всю свою социопатию, всё же хотел, чтобы у меня были друзья.

А ещё меня вдруг озадачил вопрос, что именно делает знакомого или приятеля твоим другом? Когда наступает тот момент, когда человек, с которым ты виделся буквально несколько раз, выбираясь, к примеру, просто попить кофе вместе, вдруг становится твоим другом?

Я покопался в памяти Сайто, потом в своей, и понял, что японцы и русские совсем по-разному относятся к понятию дружба.

Японцы очень часто называют друзьями тех, кто для нас в России являлся бы просто знакомым или приятелем. Они чаще всего довольно закрытые люди и редко когда делятся с кем-либо своими душевными переживаниями. Для них друзья — это люди, с которыми можно весело провести время, поболтать на повседневные темы, и не грузить при этом какими-то личными проблемами.

Но если для школьников это было ещё не жесткими критериями, и тут можно было встретить друзей, делящихся друг с другом секретами, переживаниями, и всем остальным, из чего собственно и выстраивалась дружба, то при вступлении во взрослую жизнь всё менялось…

Здесь уже правили социальная и возрастная иерархия. На той же работе обязательно есть кто-то, кто старше тебя или выше по статусу, а также тот, кто младше, или ниже тебя по статусу, даже если у вас разница в трудоустройстве всего один год! Поэтому равноправные отношения тут можно было выстроить только с твоими одногодками, находившимися с тобой на одной ступеньке карьерной лестницы. Как только кто-то из «друзей» делал шаг вверх или вниз по карьерной лестнице, то дружеские отношения практически всегда обрывались.

Даже школьные или студенческие друзья после окончания учёбы обычно переставали такими быть, так как после устройства на работу уже не было времени поддерживать прежние отношения. Конечно, бывают и исключения, когда дружба продолжается и потом, но это редкость.

Я не исключаю того, что именно ностальгия по школьным годам и дружеским школьным отношениям была главной причиной той бешеной популярности аниме в жанре повседневности у мужиков лет за сорок, которая имела место в Японии. Помню, меня не слабо так в своё время шокировала новость о том, что именно мужики лет тридцати — сорока являются главными потребителями аниме и манги, а не школьники, как можно было бы подумать. Ещё удивительнее, что они не стеснялись даже ходить на концерты девочек-айдолов, и активно скакать под их песни. Впрочем, тут этого никто не осуждал, а медиа-корпорации были даже рады этому, так как в отличие от нищих школьников, с подобной аудитории было что взять в финансовом плане.

У нас же, русских, для того, чтобы назвать человека другом, недостаточно несколько раз поболтать с ним, и куда-нибудь сходить. Чаще всего, по моим наблюдениям, у людей за всю жизнь бывает всего несколько друзей, три или четыре, редко, когда больше. Друг у нас — это человек, на которого можно вывалить все свои проблемы и печали, и который всегда будет рядом с тобой в трудную минуту.

Так могу ли я, собственно, считать своих нынешних друзей — друзьями? Есть ли среди них хоть кто-то, кому я готов рассказать всё о себе? Или даже который просто захочет меня выслушать? Или поддержит в трудную минуту? По первому пункту сразу прочерк ставим. Ни с кем из них я не готов был делиться всеми своими секретами, включая моё попадание сюда. По второму и третьему пункту уже проще. Уверен, что все они при необходимости и выслушают меня, и постараются поддержать, как могут. Ну, может, разве что кроме Ханако, — бросил я тут взгляд на девушку, протиравшую со стола.

Со всеми остальными меня уже много чего связывало, а вот она в мою жизнь попала совсем недавно и довольно бесцеремонно, надо сказать, но меня почему-то это не раздражало.

Если при знакомстве с той же Мией мне сразу стало ясно, что эта хитрая лиса ведёт свою игру, и не постесняется залезть на шею и ноги свесить, в результате чего я только и буду заниматься её проблемами, из-за чего, собственно, я и держал её первое время на расстоянии, пока она не поняла, что со мной это не прокатит, то глядя на Ханако, у меня почему-то не возникало такого чувства.

Даже несмотря на то, что мы были знакомы всего два дня, мне кажется, я успел узнать её довольно хорошо. В отличие от Мии и Канны, которые всегда были себе на уме и довольно хитрыми особами, Ханако была довольно открытой и прямой, искренней даже. У неё явно было множество проблем как дома, так и в школе, определённо, у неё не было бы друзей, иначе бы она к ним ходила, а не к тому, кого и не знает почти, то есть, ко мне, но посвящать меня во всё это она не спешила, предпочитая справляться со своими проблемами сама.

Да даже сейчас весьма показательным было то, что ни Канна, ни Мия, ни даже Кими и не предложили своей помощи в уборке после нашей гулянки, и без малейших угрызений совести просто уехали, когда мы закончили, и только Ханако вызвалась помочь. Хотя, возможно, это было связано с тем, что она просто не хотела идти домой.

Но в защиту Мии с Канной следовало сказать, что в Японии и не принято было, чтобы гость помогал в чём-то хозяину. Скорее, подобное предложение могло даже оскорбить хозяина, так как гость в местной культуре был на особом счету. Его следовало окружать свободой, освобождая от любых бытовых хлопот. Это скорее мы с Ханако пошли против местных обычаев, она — когда предложила помочь, я — когда согласился с этим.

— Честно скажу, я тебе сегодня даже позавидовала немного… — продолжила она, — Когда тебе купили этот дом не завидовала, хотя всегда мечтала в таком жить, а вот когда увидела твоих друзей — зависть всё же проснулась, — вздохнула, протирая насухо тарелки полотенцем, — Представляешь? Возможно это потому, что насчёт дома я хотя бы понимаю, как такой приобрести, работай, копи деньги, и рано или поздно купишь, ну, или хотя бы в аренду возьмёшь, то вот друзей, боюсь, так не купить, — грустно рассмеялась она.

— И что, даже в школе ни с кем не дружишь? — осторожно поинтересовался я.

— Угу, — буркнула она неохотно.

— Ну, надо сказать, я тоже до недавнего времени популярностью в школе не пользовался, и со мной мало кто хотел дружить, — признался я, чтобы подбодрить её, — Только когда мы с отцом в этот город переехали, появились друзья, а до этого я и не общался почти ни с кем. Точнее, со мной никто не общался.

— Но почему? — не сдержала она любопытства, покосившись на меня.

— А по моему лицу непонятно? — усмехнулся я, — Всю жизнь меня каким-то хулиганом считали и стороной обходили. Как я ухитрился не связаться ни с одной уличной бандой — сам удивляюсь. Раньше меня это всё очень сильно задевало, старался всем доказать, что я совсем не такой, каким выгляжу. Что нельзя судить о человеке по его внешности. Пытался подружиться со всеми. А когда мы сюда переехали, то мне стало просто плевать на мнение окружающих. Перестал пытаться кому-то что-то объяснить, доказать, подружиться. Просто стал жить своей жизнью, рисовать мангу, сниматься в кино, и неожиданно появились первые друзья. Как-то так, в общем.

— Так получается, что ты обзавёлся друзьями тогда, когда тебе стало просто плевать на всех? Удивительно. У меня вот почему-то так не получилось, — криво усмехнулась Ханако, вешая полотенце на место, и садясь на стул, — Я с младшей школы пыталась найти себе подружек, вот только никто со мной дружить не хотел, а я даже не понимала, почему? Что со мной не так? Слишком мало мне было лет тогда, чтобы знать такие вещи. Через несколько лет только поняла, что это из-за нищеты моих родителей. Сам же знаешь, как в нашем обществе относятся к социальному статусу, а у нас он всегда был ниже некуда… Только у бездомных да хихикомори ниже… Мать всю жизнь официанткой работала в разных забегаловках, отец сначала водителем, пока не спился, а потом дворником. Денег едва на еду хватает и съём жилья. Хожу вечно в обносках каких-то. Джинсы с дырками не от хорошей жизни ношу, сама их такими сделала, когда протёрлись. Удивительно ещё, как родители на учёбу в старшей школе сумели-то мне отложить. Думала, придётся бросать учёбу и работать идти. Но в любом случае, высшее образование мне не светит. Денег на него точно нет, и я не настолько хорошо учусь, чтобы грант получить. Так что скорее всего, придётся продолжить семейную традицию, и идти в официантки. Посуду мыть я уже умею, сам смог убедиться, — грустно рассмеялась она, отсалютовав мне кружкой, в которую я ей только что чай налил.

— Слишком рано ты сдаёшься, — сел я напротив неё, — У тебя вся жизнь впереди. Да, какое-то время придётся поработать, а там накопишь денег, и сама себе оплатишь учёбу где-нибудь. И не бросай творчество. На новеллах тоже можно хорошо заработать. Тут я тебе помочь могу, кстати. Дай мне почитать свои работы, и, если мне понравится, сделаю тебе рекламу на пиксив. Подписчиков у меня много, глядишь, и заинтересуются твоим творчеством. Попробуй.

— Да зачем тебе всё это? — удивлённо уставилась она на меня, — Почему ты вообще меня терпишь? Свалилась тебе как снег наголову. Без разрешения залезла на твой участок, подралась с тобой, потом ещё и кровать твою заняла! Ещё и сегодня притащилась, когда к тебе друзья пришли, а ты, вместо того, чтобы выгнать меня, знакомиться с ними потащил. А теперь ещё и помощь свою предлагаешь! Почему ты… так добр ко мне?

— Знаешь… — задумался я, — Наверное, я и сам не знаю. Только почему-то чувствую, что поступаю правильно. Так, как должен поступать настоящий друг.

— Друг? Ты считаешь меня другом, при том, что мы знакомы всего два дня? — ещё изумлённей уставилась она на меня.

— А сколько надо? Пять дней? Десять? Месяц? Год? Кто вообще решает, сколько должно пройти времени, чтобы стать друзьями? — развёл руками я, — Мне вот хватило двух дней. А тебе сколько дней надо, чтобы начать считать меня своим другом?

— Мы, похоже, оба с тобой ненормальные, но мне тоже хватило этих двух дней, — тихонько рассмеялась она, — У меня сейчас такое чувство, что я с тобой знакома уже много лет. Какие-то неправильные мы с тобой японцы.

— Вот это точно подмечено! — хохотнул я, удивившись, насколько в точку она попала этой фразой.

— И мы с тобой, оказывается, очень похожи, — продолжила она, — Я тоже, когда пошла в старшую школу, решила перестать пробовать кому-нибудь понравиться и подружиться. Решила, что хватит с меня этих унижений. И видишь, сработало! У меня тоже появился друг! — весело произнесла она, но тут же помрачнела, — Правда, и врагами тоже обзавелась, из-за чего теперь приходится всегда быть осторожной.

— Что-то твои ночные прогулки не очень похожи на осторожность, — усмехнулся я, подметив краем глаза, как Куро зашёл на кухню, направившись к своей миске с едой. С появлением гостей в доме, он решил куда-то спрятаться, и не выходил, пока все не разошлись. Обычно он терпимо относился к посторонним, но, похоже, и он за время съёмок успел устать от излишнего внимания к своей персоне, и предпочитал проводить теперь свободное время в одиночестве.

— Нет, ты не прав. Ночью-то мне безопаснее всего ходить, мои недруги уже по домам все сидят. Им родители не разрешают так поздно гулять, — хихикнула она.

— И что ты с ними не поделила?

— Да так… С одной из королев нашей школы поругалась, не пожелав идти к ней в свиту прислуги. Послала куда подальше, — равнодушно ответила она, — И теперь её шестёрки прохода мне не дают.

— Директору жаловаться не пробовала?

— А смысл? — снисходительно глянула она на меня, — Ей проще будет меня отчислить, чем разбираться с ними. С одной стороны — нищая семья, без всяких связей, а с другой — детки уважаемых и обеспеченных родителей. К тому же, разборки они устраивают не в школе, так что это и не её дело. В полицию жаловаться? Но дальше оскорблений они не переходят почти, а за них им ничего не будет, даже если я докажу, что они действительно оскорбляли меня. Впрочем, достаточно я на сегодня своих проблем вывалила. Извини. Домой пойду. Поздно уже, — вздохнула она, нехотя вставая.

— Я провожу, — встал я вслед за ней.

— Да не надо, — попыталась отказаться она, — Что тут со мной может случиться? Я привыкла уже одна ходить. Я и так тебе слишком много неудобств доставила.

— Да я всё равно прогуляться хочу, воздухом подышать, — отмёл я её возражения, — Целый день ведь дома просидел. Надо размяться немного. Заодно хоть знать буду, где ты живёшь.

— Ну, если ты размяться хочешь, то может повторим нашу пробежку по чужим участкам? Уверена, что сегодня ты меня не догонишь, — хихикнула она, и показала мне язык.

— Пожалуй, сегодня воздержусь от подобного, — пропыхтел я, чувствуя тяжесть в желудке, и не испытывая ни малейшего желания хоть куда-то бежать. Слишком много сожрал сегодня. Как оказалось, Мия замечательно готовит, — Давай просто пройдёмся. Если хочешь побегать — утром приходи. Бегать я по утрам предпочитаю.

— Отлично! С удовольствием составлю тебе компанию. Погоняю тебя как следует, хе-хе… — зловеще хихикнула она.

— Это мы ещё посмотрим, кто кого погоняет, — снисходительно глянул я на неё.

Так шутливо переговариваясь, мы вышли через калитку, и медленно пошли по тихой улице. Вот только успели пройти всего метров триста, как из темноты вынырнули несколько фигур, и шустро окружили нас.

— Видите? Я был прав! — ломающимся голосом произнесла одна из них, — Я же говорил, что она частенько тут ходит в последнее время! Гляньте-ка, ещё и ухажором под стать себе обзавелась! Таким же уродом, как она!

— Умолкни, Сато, слишком много болтаешь, — мрачно процедил ещё один подросток, с ненавистью глядя на Ханако, которая, казалось, ни капли не испугалась их, невозмутимо смотря на них как на пустое место.

— Слышь, парень, — перевёл он тяжёлый взгляд на меня, — У нас есть пара вопросов к твоей подружке, но ты можешь валить отсюда. К тебе у нас претензий нет.

— Нет? Ну, так будут! — широко ухмыльнулся я, и мой кулак с хрустом впечатался в его челюсть.