Мастер Гримуаров

Глава 13

Члены учёного совета начали вскакивать со своих мест, когда гримуар взметнуло в воздух и он застыл где-то посередине между потолком и столом. На лицах советующихся застыло недоумение и испуг одновременно.

Стол обволокло дымом, густым и едким, как будто загорелся какой-то химикат. То, что это был выплеск магической энергии, я понимал, но не осознавал, к чему это может привести.

— Вавилов, что это за фокусы? — воскликнул декан, вытащив платок и пытаясь им потушить книгу.

— Немедленно это прекратите! — вторили ему другие члены совета.

Единственный у кого на лице вместо испуга застыло изумление, был ректор. Когда один из членов учёного совета попытался схватить огнетушитель, чтобы пеной потушить книгу, ректор резко остановил преподавателя.

— Не сметь!

Слово ректора в стенах университета — закон. Огнетушитель остался неиспользованным, да и это было уже ни к чему — пламя исчезло так же резко, как и появилось. Развеялся дым, и по итогу на столе остался лежать гримуар, целый и невредимый.

А вот тестеру досталось куда сильнее — кристаллы осыпались пеплом, металлический ободок их удерживающий, превратился в труху. Гримуар, всё это время висевший в воздухе, резко рухнул вниз с характерным хлопком. Его окутавшее алое свечение также резко прекратилось.

— Вы что натворили? — процедил декан, сжигая меня взглядом.

— Ну вы же хотели провести испытания, что не так? — я коротко пожал плечами.

— Это что, шутка юмора такая, Вавилов? Вы вывели из строя дорогостоящий аппарат! — завизжал Юрий Леонидович, член совета и доцент кафедры артефакторики.

Поднялся галдёж, хотя я не до конца понимал суть выдвинутой претензии. Они хотели что-то там проверить при помощи своего тестера? Так, пожалуйста — проверяйте, хоть обпроверяйтесь!

С таким же резоном я мог предъявить, что это их аппарат испортил мою книгу. Мог, если бы гримуар не остался целым и невредимым. На книге заклинаний не было ни следа гари или пепла от вспыхнувшего пожара. Зато и то и другое было на лицах и костюмах членов совета.

Выглядели они не лучше куриц с опалёнными перьями. Следов пожара не осталось только на мне и господине ректоре. Кто же виноват, что они не предусмотрели поставить банальную защиту. Хотя недовольство преподавателей можно было понять — досталось им, будь здоров!

— Я считаю, что он не может быть допущен до экзамена с такими шутками! — декан продолжил сгущать краски. — Предлагаю проголосовать. Кто за то, чтобы отстранить от экзамена Вавилова Константина Фёдоровича?

— Стесняюсь спросить, что не так? — уточнил я.

— Это какое-то издевательство, он ещё спрашивает, что не так…

Я понимал, что господа присутствующие восприняли выплеск энергии моим гримуаром за розыгрыш, как если бы я кинул им на стол дымовуху. Никто не мог даже допустить, что гримуар может сработать, ведь это противоречит законам магии местного мира.

Начали голосовать. Вопрос стоял так: кто за дисквалификацию Вавилова и недопуск меня до выпускных экзаменов.

Вверх потянулись руки четырёх из пяти господ советующихся. Руку не поднял только ректор.

— Василий Иванович, вы же, как понимаю, тоже за? — пресмыкающимся тоном спросил у него декан.

Ректор медленно покачал головой

— Я за то, чтобы допустить господина Вавилова до экзамена, — ответил он.

— Но почему? — изумился декан, которого от одного моего вида коробило.

— Вавилов в своей дипломной работе сделал невозможное. Он соединил в одном гримуаре все известные стихийные энергии, — пояснил ректор.

— Василий Иванович, вы же понимаете, что это не сработает, что это попытка…

— А вот я и хочу проверить, господа, — перебил декана Василий Иванович. — Я накладываю вето на решение совета. Господин Вавилов допущен к выпускному экзамену университета магии.

Лица остальных советующихся вытянулись, но с ректором никто пререкаться не стал, себе дороже.

— Тяните, Константин Фёдорович, — декан, красный как варёный рак, протянул мне урну с пронумерованными листками.

— У вас, кажется, давление поднялось, — подмигнул я и вытащил из урны листок.

— Господа, проведите жеребьёвку и результаты донесите до сведения наших учеников, — распорядился ректор.

— Считайте, уже сделали, Василий Иванович, — ответил один из членов совета.

— Спасибо за дипломную работу, Константин Фёдорович, — сказал Василий Иванович. — Желаю вам удачи на экзамене. Надеюсь, вы меня не подведёте.

— Сделаю всё возможное, — сказал я и, взяв гримуар, вышел из аудитории.

В коридоре меня встретил Лёня, больше там никого не оказалось. Лёня сидел на подоконнике. Увидев меня, он тотчас спрыгнул с него и поинтересовался:

— Ну как?

— Пропустили, — ответил я.

— Как тебе это удалось? Это ведь… невозможно, Костя!

Я только выразительно улыбнулся в ответ, но ничего объяснять не стал. Пересказ породит ещё целую кучу вопросов, на которые сейчас отвечать не к месту.

— Как говорится, везёт сильнейшим, — протянул Лёня. — Тогда скорее пойдём к факультету, там должны вывесить список пар. Ух я и переживаю!

Мы подошли к кабинету факультета этажом ниже, куда и ушли допущенные к экзамену студенты. На двери кабинета должны были вывесить результаты жеребьёвки для экзаменационных пар.

Среди студентов выпускной экзамен назывался «магическая дуэль», и не просто так. Задачей студентов во время выпускного испытания была демонстрация всех своих защитных и атакующих возможностей.

Правда, хоть испытание и называлось дуэлью, проходила оно с соблюдением требований техники безопасности. По крайней мере, я не слышал, чтобы кто-то кого-то на выпускном экзамене грохнул или сильно покалечил.

На меня многие смотрели с удивлением — никто не ожидал, что я буду допущен до самого экзамена. Я слышал реакцию на манер: «повезло, наверное, над ним сжалились…» И никому даже не приходило в голову, что я это право заслужил своим собственным трудом.

Мы подоспели вовремя, секретарь вынес список с результатами жеребьёвки и повесил его на стену. Студенты переключили внимание с меня на список пар дуэлянтов. Началось бурное обсуждение — кому с кем выходить к барьеру.

— Пойдём, тоже посмотрим, — позвал меня Лёня.

Мы подошли к списку, Лёня быстро нашёл свой номер и облегчённо выдохнул.

— Фух, слава богу, что соперник у меня более-менее равный по уровню! Маркин Вова. Так-с, а у тебя кто?

Я посмотрел на объявление, ища свой семнадцатый номер, но не успел его найти, как в моё плечо последовал толчок. Я обернулся и увидел нагло улыбающуюся рожу своего давнего студенческого соперника.

— Ну что, Вавилов, поджилки уже трясутся? Готовься! — нагло бросил Судак.

Окружающие его прихвостни заржали, как кони.

— Я всё хотел спросить, у тебя в фамилии первая буква не перепутана? — зеркально ответил я.

Дружки снова заржали, но под взглядом Судака быстро осеклись.

— Я даже тебе удачи пожелаю, она тебе точно понадобится, — прошипел он мне в лицо.

Судак развернулся и ушёл вместе со своими прихвостнями. Всё-таки интересно, у него возраст такой, или как был дураком, так дураком и остался? Я проводил взглядом удаляющуюся компашку дворян, застрявших в нежном возрасте юношеского максимализма. Жалко их даже в какой-то мере, родители за обучение такие деньжищи отдают, а с них как с гуся вода, всё без толку.

— Да, тебе действительно не повезло, он лучший на курсе — прокомментировал мой жребий Лёня.

— Волков бояться — в лес не ходить, — ответил я.

— Вавилов, — меня окликнул подошедший Роман. — Не завидую тебе со жребием. Ты только это… Постарайся так, чтобы он тебя на хрен не грохнул во время дуэли! Как говорится, никогда не было, но всё происходит впервые!

— Ты за меня беспокоишься?

— Если честно, я больше беспокоюсь о том, как ты будешь отдавать мне кристалл, — честно ответил мой друг.

— Очень мило с твоей стороны.

— Пойдёмте, преподы решили не делать перерыв, испытание начнётся прямо сейчас! — позвал нас Лёня. — Не хочется опаздывать!

Дуэли проводились во внутреннем дворе магического университета. Там, во-первых, было открытое пространство, а во-вторых, было гораздо больше места, чем в обычной аудитории, где толком не развернуться.

Да и в результате магических манипуляций можно было всё вокруг переломать в щепки. Плюс по случаю испытаний учёный совет воздвиг по периметру двора систему специальной защиты.

Я обратил внимание, что периметр окружён столбами, на которых лежат свитки защитных заклинаний. Весьма предусмотрительно: поток может устремиться на зрителей, выйти из-под контроля, а за счёт защитного барьера энергия останется внутри периметра.

Мой выход был третьим по очереди, а значит, у меня имелось время понаблюдать за сдачей экзамена остальных студентов. Для зрителей воздвигли временную трибуну.

— Давай пойдём скорее, пока все лучшие места не заняли, — поторопил нас Лёня.

Мы прошли к трибуне, где в последний момент сумели занять места получше.

— Ты когда выходишь? — поинтересовался я у Леонида.

— В девятой паре, уже после тебя, — ответил он. — Это тебе повезло отстреляться в первых рядах. Роскошь! Тут пока своей очереди дождёшься — свихнуться можно.

В центр внутреннего двора вышел ректор, взявший слово. Он держал в руках ящик. Я знал, что лежит внутри — кольца выпускников магического университета. Они выдавались выпускникам вместо диплома по окончании университета и были своего рода посвящением в магическое братство.

Функций у кольца имелось немало, но, естественно, их полнота открывалась сразу после его получения.

— У меня при виде кольца слюнки текут, — признался Лёня. — Даже не верится, что я стану его обладателем! До сих пор замирает дух, когда я вижу его на чьем-то пальце! Особенно если оно из белого золота…

Леонид поёжился от предвкушения. Правда, кольцо из белого золота ему не видать как своих ушей. Оно, в отличие от кольца из обыкновенного золота, вручалось лучшему студенту на всём курсе — Лёня в число лучших не входил. Как и я, он замыкал последнюю тройку худших учеников университета.

— Ты сначала экзамен сдай. И не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — ответил Роман.

— Не понимаю я твоих странных выражений, — обиделся Лёня. — Василий Иванович сейчас будет говорить.

— Господа, — взял слово ректор, его голос разнёсся по внутреннему двору. — То, что вы здесь находитесь — уже говорит о многом. Но теперь вас ждёт главное испытание на данный момент и одно из самых главных во всей жизни! По его результатам экзаменационная комиссия примет решение выдать вам кольцо инициации. И я хочу пожелать всем удачи. Экзамен начинается!

Трибуны ответили аплодисментами, а на середину внутреннего двора вызвали первую пару экзаменующих. Я не знал многих студентов из здесь присутствовавших, потому что не ходил на лекции по понятным причинам, но одного из участников помнил.

Даниил Кириллов, неплохой заклинатель, отдающий предпочтение огненной стихии. Второго мага я видел чуть ли не впервые и имени его не знал, но он производил впечатление уверенного в себе молодого человека.

Дуэлянты начали готовиться, раскладывать свитки. Один из них в первом раунде должен был принять защитную сторону, а второй — выступать в качестве нападающего, затем они должны были поменяться ролями. Закончив разложение свитков по полу, студенты дали понять комиссии, что готовы.

Заклинания можно было произносить и вслух. Но зачем, если каждый из присутствующих принёс с собой дипломные работы в качестве свитков…

Каждый из студентов хотел набрать максимальное количество баллов и выпуститься из университета, поэтому использовал все преимущества, которые правила не запрещали. А они разрешали брать с собой до тридцати свитков любой длины. Если бы экзаменуемые заклинания проговаривали вслух, что занимало немало времени, в то время, когда у оппонента был свиток — это заведомо означало проигрыш.

В воздухе повисло напряжение, а затем ректор отдал команду:

— Начали!

Свитки у знакомого мне Кириллова зашевелились, а после — вспыхнули ярким пламенем. Несмотря на защитный барьер по периметру двора, я чувствовал жар.

Возникло несколько огненных шаров, которые направились в сторону его оппонента. Кириллов сразу зашёл с козырей, обратившись к своей коронной огненной стихии. Видимо, рассчитывал сразу же выбить почву из-под ног своего соперника. Тот тоже не кукурузу стерёг — активировались его заклинания водной стихии, из свитков забили фонтаны, будто из сломанных гидрантов.

— Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лёд и пламень, — прокомментировал Лёня.

Вода из фонтанов взметнулась в сторону огненных шаров, и очень скоро внутренний двор заволокло паром. Ребята оказались равными по силам, и первый раунд прошёл в тягучей борьбе. Выделить у кого-то из них преимущество представлялось затруднительным: так бывает, когда силы оппонентов плюс-минус равны. Трибуна одинаково сильно поддерживала обоих выпускников, и из её скандирований я узнал, что фамилия второго Костюков. Мои друзья выбрали именно его сторону.

— Костюков, давай! Уложи его на лопатки!

Мне, признаться, было всё равно, кто выйдет из этой пары победителем. Стало любопытнее наблюдать, как тлеют их свитки: бумага сгорала целыми метрами.

Каждый раунд шёл ровно пять минут, и по истечении этого времени Кириллов и Костюков поменялись позициями атакующего и нападавшего. В перерыве разложили другие свитки противоположной энергетики и также упорно продолжили сражаться во втором раунде.

По результатам дуэли на полу внутреннего двора остались горстки пепла, в которые превратились свитки. Всё сгорело, со двора оба студента выходили с пустыми руками дожидаться оценки комиссии. Решения о вручении или невручении колец выносились после завершения испытаний, и студенты, уставшие, но довольные собой последовали на трибуну.

Происходящее здесь было вовсе не рядовым явлением в мире магии. Обычно столько свитков не использовалось из-за своей дороговизны. А если дворяне и устраивали дуэли, то применяли там один-два свитка, не более. Здесь же… Каждый хотел показать максимум, на что способен!

В привычном мне мире за этими стенами маги колдовали не столь часто без использования свитков. Чаще всего потому, что источники опустошались после проговаривания определённого количества заклинаний на древнем языке. Количество напрямую зависит от уровня источника, а дополнение в виде десятков одноразовых свитков с собой никто не носил. Один-два на экстренный случай, примерно столько, сколько носил с собой я.

Но сегодняшний день должен был всё изменить. Настал мой черёд выступать.

Судак поднялся под выкрики с трибуны:

— Белое золото! Лучший!

С собой он вынес несколько десятков свитков, хотя свитками назвать это не поворачивался язык — скорее рулонов. Он начал раскладывать длиннющие свитки по полу, продолжая веселиться и отвешивать комплименты девчонкам с трибуны. Меня в качестве соперника он не воспринимал, считая дуэль лёгкой прогулкой.

Мне раскладывать было особо нечего, я положил гримуар перед собой и поднял большой палец, показывая готовность.

— Я тебя размажу! — сказал Судак, свитками которого выстелилась половина двора.

Судаку отошла атакующая позиция, мне предстояло защищаться.

— Начали! — рявкнул ректор.

Судак, как заклинатель стихии воздуха, сразу перешёл в стремительную атаку.

— Смерч! — выкрикнул он первый активатор.

Несколько свитков сиюминутно взмыло вверх, образуя вихри. Они начали тлеть, а ветер, добравшийся до трибуны, был такой силы, что приподнял юбки, обнажая ножки девчат. Вихри, вращаясь с бешеной скоростью, стали соединяться, образуя одну большую воронку. Смерч двинулся на меня.

— Стена! — выкрикнул я свой активатор.

Гримуар взмыл в воздух, и, зашелестев страницами, открылся на нужном заклинании. Полоса земли передо мной завибрировала, из пола появились камни, выстраивающиеся в стену. Почерневший смерч ударился о преграду и разбился.

Я увидел, как на лице Судака застыло удивление, а улыбка стала чуть менее нахальной. Разнести меня первой же атакой не вышло, но соперник ждал возможности произвести впечатление как на комиссию, так и на трибуны и пошёл ва-банк — зашевелились остальные свитки.

Заблестели молнии, вспыхнуло пламя, поднялась песчаная буря. Огромный энергетический шар из молний, огня и всякой всячины устремился на меня.

Я выкрикнул активатор, и по оборонительной стене полилась вода с прожилками жидкого огня.

Шар Судака ударил в стену, посыпалась каменная крошка, пошёл пар… Удар был такой силы, что я отступил на несколько шагов назад, стиснув зубы. Стена опасно задрожала.

На стороне соперника сгорали всё новые и новые свитки, он вкладывал в своё заклинание всё больше и больше магической энергии. Глаза его хищно блестели.

— Давай, дави его! — орали с трибуны.

Где-то среди выкриков сторонников моего соперника слышалась и моя поддержка от Леонида и Романа.

— Костя, не сдавайся!

Мой соперник перестал заигрывать с девчатами, и его лицо всё больше хмурнело. Судак понимал, что лёгкой прогулки на этой неделе не получится. Потому продолжал усиливать натиск, не оставляя свою изначальную стратегию блицкрига. Только стратегия у него изначально была неверной — свитки продолжали гореть и тлеть, а гримуар, целёхонький, также работал исправно.

Я, выдержав стартовый натиск, перешёл в контратаку и начал выкрикивать активаторы защитных заклинаний, укрепляя стену. Сила у моего защитного барьера постепенно росла, тогда как энергетический шар соперника начал ослабевать.

В итоге Судака начало отодвигать на ногах… Мне требовалось ещё некоторое время, чтобы его шар лопнул, но по двору растёкся зычный голос ректора:

— Стоп — время вышло!

Я облизал пересохшие губы, шар Судака исчез первым, следом исчезла моя стена. Во время перерыва Судак занервничал, начал бегать туда-сюда, впопыхах раскладывая свитки с защитными заклинаниями. Он никак не предполагал, что дело дойдёт до второго раунда. Я всю отведённую на перерыв минуту не без любопытства наблюдал за ним, скрестив руки на груди. Мне-то ничего раскладывать не нужно.

— Ты меня достал! — выпалил Судак. — Но признаю, я малость заигрался, а теперь не оставлю тебе ни единого шанса.

Он начал выкрикивать активаторы заклинаний и действительно сумел меня удивить. На стороне соперника начала расти стена, в которой чередовались слои огня, воздуха, земли и воды.

— Ну дерзай, Вавилов! — призвал он меня из-за стены.

Что ж, больше нет смысла сдерживаться. Я ждал этого момента с тех пор, как попал в этот мир.