Мастер над монетой

Глава 3

Месяц спустя Петир Бейлиш стоял в мраморном зале заседаний Железного банка Браавоса, окружённый старейшими и влиятельнейшими финансистами известного мира. Перед ним лежали документы, которые изменили расстановку сил в экономике не только Вестероса, но и всего Узкого моря.

— Господа, — начал он, обращаясь к совету директоров, — позвольте ещё раз представиться. Петир Бейлиш, мастер над монетой Семи Королевств и, с сегодняшнего дня, основной кредитор Железного банка Браавоса.

Тихо Несторис, сидевший по правую руку от него, выглядел как человек, переживший кораблекрушение. За последние недели он постарел на десяток лет.

— Мастер Бейлиш, — хрипло сказал он, — ваше предложение... оно спасло банк от полного краха, но...

— Но? — Мизинец поднял бровь, улыбаясь той самой улыбкой, которая никого не обманывала насчёт его истинных намерений.

— Условия кажутся... необычными для подобных сделок.

Петир рассмеялся.

— Необычными? Давайте посмотрим правде в глаза, господа. Ваш банк находился в состоянии технического банкротства. Паника среди вкладчиков, массовый отток капитала, потеря доверия партнёров. — Он постучал пальцем по документам. — Я не просто выкупил ваши долги на сумму в восемьдесят миллионов золотых драконов. Я спас вашу репутацию.

Маэстро Сирио Галлео, главный казначей банка, нервно перебирал чётки.

— Но откуда у мастера над монетой такие суммы? Даже королевская казна не располагает подобными средствами.

— А кто сказал, что это деньги короны? — усмехнулся Мизинец. — Это мои личные накопления. Результат... скажем так, эффективного управления финансами.

На самом деле «личные накопления» представляли собой сложную схему, растянутую на годы. Петир постепенно выводил средства из королевской казны через подставные компании, реинвестировал их в торговые предприятия по всему Узкому морю, создал сеть банков-спутников в Вольных городах. К моменту кризиса Железного банка его теневая финансовая империя стоила больше, чем официальные резервы половины известного мира.

— И что теперь? — спросил старейший член совета, древний браавосиец по имени Ферего Антарис.

— Теперь мы работаем как партнёры, — ответил Петир, разворачивая новую карту. — Железный банк получает стабильность и новые возможности роста. Взамен я получаю инструмент для реализации более масштабных планов.

— Каких планов?

— Реформирование финансовой системы всего известного мира. Создание единой валютной зоны от Вестероса до Кварта. Стандартизация торговых законов. — Мизинец указал на отмеченные точки карты. — Видите эти города? Пентос, Тирош, Лис, Мир, Волантис. В каждом из них я уже создал представительства. Теперь, имея поддержку Железного банка, мы можем объединить их в единую экономическую систему.

Несторис покачал головой.

— Это утопия. Вольные города никогда не согласятся на подчинение единым правилам.

— Не согласятся? — Петир достал другой свиток. — А что если я скажу вам, что торговые дома Лиса уже согласились перейти на новые стандарты? Что магистры Пентоса подписали соглашение о взаимных гарантиях? Что триархи Волантиса готовы обсуждать валютный союз?

Зал погрузился в тишину. Директора переглядывались, не веря услышанному.

— Как вам это удалось? — прошептал Галлео.

— Очень просто. Я предложил каждому то, что он хотел больше всего. — Мизинец откинулся в кресле. — Лисийцам — монополию на торговлю пряностями. Пентошийцам — эксклюзивные права на работорговлю в определённых регионах. Волантийцам — контроль над морскими путями к Славерской бухте.

— А взамен?

— Взамен они согласились принять финансовые стандарты Железного банка. Использовать нашу валюту для международных расчётов. Подчиняться единым торговым законам.

Антарис хрипло засмеялся.

— Вы создаёте экономическую империю, мастер Бейлиш.

— Я создаю будущее, — поправил Петир. — Время мелких королевств и разрозненных городов-государств заканчивается. Грядёт эпоха больших пространств, единых рынков, глобальной торговли.

— А что с Вестеросом?

— Вестерос станет центром этой системы. Королевская Гавань — новым Валирийским фригольдом, только без драконов и рабства. — Мизинец встал и подошёл к большому окну, выходящему на каналы Браавоса. — Представьте: единая валюта от Зимнего Выступа до Летнего моря. Стандартизированные законы торговли. Свободное движение капитала и товаров.

— Красивая картина, — признал Несторис. — Но как вы собираетесь убедить лордов Вестероса принять эти изменения?

— Лорды? — Петир усмехнулся. — Большинство старых лордов уже не проблема. Те, кто мог сопротивляться, либо мертвы, либо в изгнании, либо в камерах Красной крепости.

Он не стал уточнять, что кампания «очищения» продолжалась. Каждую неделю новые аресты, новые конфискации, новые назначения. Старая аристократия Вестероса методично заменялась новыми людьми — торговцами, финансистами, наёмниками, ставшими лордами. Людьми, которые понимали язык прибыли и были готовы играть по новым правилам.

— А как насчёт религиозного сопротивления? — спросил Галлео. — Слухи говорят, что в Вестеросе усилилось влияние фанатиков.

— Его Воробейшество? — Мизинец рассмеялся. — Полезный союзник. Религиозный фанатизм — отличный инструмент контроля над массами. Пока септоны проповедуют о грехах алчности, я реструктурирую экономику. Пока воинство веры борется с «развратом знати», я перераспределяю активы.

— Но они же могут обратиться против вас.

— Могут. Поэтому у меня есть план Б. — Петир повернулся к директорам. — Золотые Мечи уже контролируют ключевые позиции в Королевской Гавани. Мои торговые партнёры в Эссосе готовы предоставить дополнительные войска, если потребуется. А главное — у меня есть экономическая власть. Кто контролирует деньги, тот контролирует всё остальное.

Несторис кивнул.

— И какова наша роль в этих планах?

— Железный банк становится центральным банком новой экономической системы. Вы будете контролировать денежную эмиссию, устанавливать процентные ставки, регулировать международную торговлю. — Мизинец вернулся к столу. — Взамен банк получает гарантированную прибыль и защиту от политических катаклизмов.

— А вы получаете контроль над банком, — заметил Антарис.

— Я получаю партнёрство, — поправил Петир. — Как основной кредитор, я имею право решающего голоса в совете директоров. Но повседневное управление остаётся за вами.

Это была ложь, и все в зале это понимали. Тот, кто владеет восьмьюдесятью процентами акций, владеет всем. Но никто не решался сказать это вслух.

— Когда мы начинаем? — спросил Галлео.

— Мы уже начали, — улыбнулся Мизинец. — Завтра в Королевскую Гавань прибывает первая партия новых монет — объединённых драконов образца Железного банка. Послезавтра вступают в силу новые таможенные правила для торговли с Эссосом. А через неделю состоится первая международная торговая конференция.

— Где?

— В Королевской Гавани, естественно. Представители всех крупных торговых домов соберутся, чтобы обсудить будущее мировой экономики.

Когда заседание закончилось, Петир остался в зале один. Он стоял у окна, глядя на оживлённые каналы города, по которым скользили торговые галеи со всех концов известного мира.

Железный банк был его. Не формально, но фактически. Теперь он контролировал не только финансы Вестероса, но и значительную часть международной торговли. Следующим шагом станет создание торгового флота под единым флагом, затем — стандартизация законов, потом — политическое объединение.

Мезенцев из прошлой жизни мечтал о коррупционных схемах на миллионы рублей. Петир Бейлиш строил экономическую империю на сотни миллионов золотых драконов.

Хаос — это лестница, мысленно повторял Бейлиш. И он уже поднялся так высоко, что мог видеть весь известный мир как на ладони.

Оставалось сделать его своим.

Новость пришла с рассветом. Ворон с чёрными крыльями принёс в Красную крепость депешу, которая изменила ход войны за одну ночь. Петир Бейлиш читал донесение, попивая утренний эль, и его лицо оставалось бесстрастным, хотя внутри бурлила холодная радость.

«Роб Старк мёртв. Бран Старк мёртв. Рикон Старк мёртв. Джон Сноу мёртв. Все мужчины дома Старков пресеклись. Армия Севера в панике. Лояльные лорды отравлены на пиру победы. Винтерфелл пал. Болтон провозглашён Хранителем Севера. — Безликий».

Мизинец аккуратно сложил пергамент и бросил в огонь камина. Планирование этой операции заняло месяцы. Безликие из Браавоса оказались дороже армии наёмников, но результат превзошёл все ожидания.

В дверь постучали. Вошёл Бронн с докладом о ситуации в городе.

— Мой лорд, новости распространяются быстро. Народ ликует — война закончена, северные мятежники повержены.

— Отлично. А что наши «союзники»?

— Болтон уже прислал ворона с изъявлениями верности. Просит подтвердить его назначение Хранителем Севера. Обещает жениться на Сансе Старк, чтобы закрепить права на Винтерфелл.

Петир усмехнулся. Болтон думал, что получил приз, но на самом деле стал заложником собственной алчности. Санса Старк уже месяц находилась в Орлином Гнезде под «защитой» Лайзы Аррен. Болтон получит в жёны девочку, которую Мизинец уже обработал и подготовил для своих целей.

— Подтвердите назначение. Пусть думает, что выиграл.

— А что с остальными северными лордами?

— Амберы, Карстарки и Мормонты погибли на том же пиру. Остальные либо присягнут новому порядку, либо последуют за своими господами. — Петир подошёл к карте. — Север больше не представляет угрозы. Можно сосредоточиться на других проблемах.

— Каких именно?

— Дейенерис Таргариен. Мои шпионы докладывают, что она получила поддержку Дорна. Принц Оберин Мартелл готовится выступить в поход, чтобы посадить её на трон.

— Сколько у неё войск?

— Пока немного. Около десяти тысяч дорнийцев плюс наёмники из Эссоса. Но у неё есть нечто более опасное — легитимность. Многие в Вестеросе ещё помнят времена Таргариенов с ностальгией.

Бронн нахмурился.

— И что вы предлагаете?

— Упреждающий удар. Но не военный — экономический. — Мизинец указал на восточное побережье. — Дорн зависит от торговли с Эссосом. Если перекрыть торговые пути, перехватить караваны, подкупить капитанов — их экономика рухнет за несколько месяцев.

— А как насчёт религиозного фактора? Его Воробейшество может не одобрить войну против «истинной» династии.

— Его Воробейшество получит откровение о том, что Таргариены — еретики и богохульники. Драконы — порождение демонов, а их поклонники — слуги тёмных сил. — Петир улыбнулся. — Религиозная пропаганда — мощное оружие.

В этот момент в кабинет ворвалась Серсея. Лицо королевы пылало триумфом.

— Петир! Ты слышал? Старки мертвы! Все до единого!

— Слышал, ваше величество. Поздравляю с победой.

— Это великолепно! Наконец-то эти северные псы получили по заслугам! — Она кружилась по кабинету, словно опьянённая успехом. — Теперь мы можем заняться остальными врагами!

— Именно об этом я и думал. У нас есть планы на Дорн?

— Дорн? — Серсея остановилась. — А что с ним не так?

— Принц Оберин поддерживает претензии Дейенерис Таргариен. Готовится к войне против нас.

Лицо королевы помрачнело.

— Эта маленькая дракониха всё ещё жива?

— К сожалению, да. И она представляет серьёзную угрозу. Если дорнийцы присоединятся к ней, у них будет достаточно сил для вторжения.

— Тогда нужно ударить первыми! — воскликнула Серсея. — Собрать армию и раздавить их!

— Это один из вариантов, — согласился Мизинец. — Но есть и другие способы решения проблемы.

— Какие?

Петир развернул новую карту, на которой были отмечены торговые пути и стратегические точки.

— Дорн — богатая, но изолированная область. Они зависят от импорта зерна, металлов, тканей. Если организовать торговую блокаду...

— Они не продержатся и полгода, — закончила Серсея. — Умно. Но как заставить торговцев участвовать в блокаде?

— Очень просто. Железный банк объявляет дорнийские долги просроченными. Торговые гильдии Эссоса получают предписание прекратить сделки с «неплательщиками». Морские страховые компании отказываются покрывать грузы в Дорн. — Мизинец провёл пальцем по карте. — За месяц торговля встанет. За два — начнутся волнения. За три — принц Доран сам приползёт просить пощады.

— А Миселла? — вспомнила Серсея. — Моя дочь всё ещё в Солнечном Копье!

— Принцесса станет козырем в переговорах. Дорнийцы не посмеют причинить ей вред — это означало бы войну на уничтожение.

Королева задумалась.

— Хорошо. Действуй. Но я хочу получать ежедневные отчёты о ходе операции.

— Конечно, ваше величество.

После ухода Серсеи Петир вызвал к себе капитана Страйкленда.

— Нужно передать приказ в Браавос. Железный банк объявляет экономическую войну Дорну. Все торговые соглашения аннулируются, кредиты замораживаются, новые сделки запрещаются.

— А если дорнийцы попытаются найти других партнёров?

— Не найдут. У Железного банка есть связи во всех крупных торговых домах Эссоса. Кто не подчинится добровольно — получит проблемы с финансированием собственных операций.

— Понятно. А что с военной стороной?

— Золотые Мечи остаются в Королевской Гавани. Пока. Но готовьтесь к возможной экспедиции в Дорн, если экономические меры не сработают.

Страйкленд кивнул и вышел. Петир остался один со своими мыслями.

Смерть Старков была лишь первым актом в большой пьесе. Дорн станет вторым. Потом очередь дойдёт до Железных островов, затем до Простора. Одну за другой он будет подчинять области Вестероса — либо экономическим давлением, либо силой, либо интригами.

Но главное уже свершилось. Последняя сильная оппозиция его власти была уничтожена. Роб Старк мог стать символом сопротивления, объединить всех недовольных новым порядком. Теперь этой угрозы не существовало.

К вечеру пришли новые вороны с Севера. Болтон докладывал о полном контроле над ситуацией. Выжившие лорды один за другим присягали новому Хранителю. Винтерфелл был переименован в Драконофель в честь «освобождения от мятежников». Тела Старков выставили на всеобщее обозрение как предупреждение будущим бунтовщикам.

Мизинец улыбнулся, читая донесения. Мезенцев из прошлой жизни никогда не поднимался выше уровня областного чиновника. Петир Бейлиш уже фактически правил континентом.

Три недели спустя в тронном зале Красной крепости состоялась встреча, которую придворные летописцы осторожно назвали «дипломатическими переговорами». На самом деле это была торговая сделка между двумя хищниками, каждый из которых думал, что обманывает другого.

Петир Бейлиш сидел в кресле, некогда принадлежавшем Десницам, напротив него располагался Эйрон Мокроус, дядя погибшего короля Бейлона Грейджоя и де-факто правитель Железных островов. Рядом с жрецом Утонувшего Бога стояли капитаны крупнейших железнорождённых домов — Харло, Доброст, Мерлин, Волмарк.

— Лорд Бейлиш, — начал Эйрон хриплым голосом, изъеденным морской солью и дымом ритуальных костров, — мы прибыли выслушать ваше предложение. Но знайте — железнорождённые не становятся наёмниками зелёных земель.

Мизинец усмехнулся. Эти пираты всё ещё играли в гордость, хотя их экономика трещала по швам после потери королевского флота в войне.

— Достопочтенный Эйрон, я предлагаю не наёмничество, а партнёрство. Взаимовыгодное сотрудничество между двумя державными силами.

— Говорите прямо, — буркнул лорд Родрик Харло. — Чего вы хотите?

— Дорн стал проблемой для всего Вестероса. Князь Оберин Мартелл собирает армию для поддержки притязаний Дейенерис Таргариен. Они планируют вторжение на материк через Штормовые земли.

Капитаны переглянулись. Таргариены никогда не были друзьями железнорождённых — слишком уж те любили порядок и централизованную власть.

— И что вы предлагаете? — спросил Эйрон.

Петир развернул карту дорнийского побережья.

— Упреждающий удар. Объединённый флот Железных островов наносит массированный налёт на дорнийские порты. Захватывает добычу, сжигает корабли князя Оберина, ослабляет их способность к морским операциям.

— За это железнорождённые не возьмут ни медяка, — холодно заявил лорд Данстан Драммонд. — Мы сами заинтересованы в ослаблении дорнийцев.

— Но я предлагаю большее, — улыбнулся Мизинец. — Корона официально признаёт ваше право на всю захваченную добычу. Золото, товары, корабли — всё это остаётся у вас.

Глаза капитанов загорелись. Дорн был богатой областью, его порты полнились товарами со всего известного мира.

— Продолжайте, — процедил Эйрон.

— Более того, корона предоставляет вам исключительные права на торговлю с освобождёнными дорнийскими городами. Никто, кроме железнорождённых, не сможет вести там дела без вашего разрешения.

— А что взамен? — спросил подозрительно лорд Харло.

— Формальное признание державности короны над Железными островами. Дань в размере десяти процентов от годовой добычи. И присяга не нападать на корабли под флагом королевства.

— Десять процентов? — Драммонд фыркнул. — Много.

— Пять процентов от будущих богатств Дорна стоят больше, чем пятьдесят процентов от нынешних скудных доходов островов, — возразил Мизинец. — К тому же я предлагаю дополнительные поощрения.

— Какие?

Петир кивнул Бронну, который внёс тяжёлый сундук и высыпал содержимое на стол. Золотые драконы звякнули, отражая свет факелов.

— Двести тысяч золотых немедленно. Как задаток за службу. Плюс сведения о наиболее ценных целях в дорнийских портах.

Эйрон склонился над золотом, но лицо его оставалось каменным.

— Утонувший Бог не покупается золотом зелёных земель.

— Но Утонувший Бог ценит силу, — парировал Мизинец. — А сила рождается из победы. Это золото поможет построить новые корабли, вооружить больше разбойников, принести больше славы железнорождённым.

— А что если дорнийцы дадут отпор? — спросил молодой капитан с островов Волмарк.

— Дадут, — согласился Петир. — И понесут потери. Их флот ослабнет, их порты будут разрушены, их хозяйство пострадает. Чем больше они будут сопротивляться, тем больше ослабнут для войны против короны.

Лорд Харло прищурился.

— Хитро. Вы натравливаете нас на дорнийцев, чтобы мы взаимно ослабили друг друга.

— Я предлагаю вам возможность обогатиться за счёт общих врагов, — поправил Мизинец. — Железнорождённые получают добычу и торговые права. Корона получает ослабленного противника. Все выигрывают.

— Кроме дорнийцев, — усмехнулся Драммонд.

— Дорнийцы сами выбрали свою судьбу, поддержав самозванку Таргариен.

Эйрон долго молчал, глядя на золото. Наконец поднял голову.

— Сколько кораблей мы можем использовать?

— Столько, сколько сочтёте нужным. Чем больше флот, тем больше добычи.

— И никаких ограничений на способы ведения войны?

— Железнорождённые всегда сражались по своим законам. Корона не будет вмешиваться в тактику и стратегию.

Это было именно то, что хотели услышать капитаны. Полная свобода действий плюс официальное покрытие.

— Мы обсудим ваше предложение, — заявил Эйрон.

— Конечно. Но не слишком долго, — предупредил Мизинец. — Каждый день промедления даёт дорнийцам время на подготовку.

Когда железнорождённые удалились на совещание, Бронн приблизился к Петиру.

— Думаете, они клюнут?

— Обязательно. Для них это шанс вернуться к славным временам массовых набегов. К тому же альтернатива — медленное угасание на бесплодных островах.

— А что если они возьмут золото и нападут на нас?

— Не смогут. Их флот силён, но не настолько, чтобы воевать на два фронта. А после схватки с дорнийцами они будут слишком ослаблены для новых авантюр.

— Хитрый план. Но что если дорнийцы окажутся сильнее, чем мы думаем?

Петир подошёл к окну, глядя на Чёрную воду, где качались мачты торговых судов.

— Тогда железнорождённые понесут тяжёлые потери, а дорнийцы всё равно ослабнут. В любом случае две наши проблемы решат друг друга.

— А если железнорождённые победят слишком легко?

— Тогда они получат вкус к лёгкой добыче и станут более управляемыми. Сытые пираты менее опасны, чем голодные.

Вечером пришёл ответ. Эйрон Мокроус принял предложение. Объединённый флот Железных островов — более двухсот боевых кораблей — готовился к крупнейшему набегу в истории железнорождённых.

Петир улыбнулся, читая послание. Мезенцев из прошлой жизни довольствовался мелкими аферами с бюджетными деньгами. Петир Бейлиш манипулировал целыми народами, натравливая их друг на друга для достижения собственных целей.

Через месяц флот железнорождённых обрушится на дорнийское побережье. Начнётся кровавая жатва, которая ослабит обе стороны и укрепит власть истинного победителя — того, кто останется в тени, дёргая за ниточки.