Маугли 3. Доверие и предательство

Глава 8

Следующую неделю мы с утра до вечера тренировались и разбирались, что нам отгрузил Том. В итоге поверхностно разобрались со всем. Не все грузы можно было использовать прямо сейчас, но хотя бы понимали их назначение и могли прикинуть, когда и для чего это понадобится. Из относительно ценного обнаружили два мотоцикла. Сопроводительный текст сообщал, что их сделали местные рукастые имперцы с базы, где находился истребитель. Делали для себя, чтобы погонять, не привлекая внимания землян. Соответственно, дизайн не был ни вычурным, ни футуристическим. Мотоцикл и мотоцикл. Я в них не разбираюсь, но, скорее, это что-то больше гоночное, чем Харлей. Сидеть надо было, наклонившись вперёд, а не откинувшись.

Целыми днями мы только и делали, что совершенствовали свои навыки в работе с ботом. Перерывы на еду тратили на то, чтобы послушать, как дела у наших родственников и обсудить происходящее в мире.

Не сразу, но постепенно мы разобрались, как подключиться к интернету, бот легко мог это сделать. Сложность для нас была в том, чтобы убедить его пойти нам навстречу. Мы в итоге её преодолели. И вот последние три дня с огромным интересом слушали новости.

Пока что все обсуждали катастрофу возле озера Титикака, там печальных последствий было намного больше, чем на Алтае, где была база доктора Ри. Версии выстраивались самые разнообразные, но доминировала та, в которой виноваты были русские, так как сначала был взрыв на относительно безлюдной территории России, а потом уже в Южной Америке. В принципе, обвинение соответствовало правде. Я же русский… Но на самом деле версий было множество.

Кроме того, потихонечку начали появляться видео с проявлениями способностей. Некоторые вирусились, но серьёзного ажиотажа не вызывали. Особенно нас впечатлил ролик с мужиком-телекинетиком, который в лучших традициях блокбастеров шёл по центру улицы какого-то городка и раскидывал машины в стороны, иногда сминая их чуть ли не в ком. В правдивость происходящего, судя по комментариям, не верил никто. Многочисленные свидетели никого не могли убедить. Интернет и не такое видел, и не такое показывал. Народ больше спорил, какая именно комиксовая вселенная решила такую рекламную акцию провернуть.

Я же думал, что осознание новых раскладов всего лишь вопрос времени. Люди со сверхспособностями пришли на Землю. Долго отворачиваться от этой реальности не получится. Хрупкое равновесие, которое поддерживалось в том числе и имперскими войсками, было разрушено. Не все это осознали, но это было так.

Имперцы никак себя не проявляли. Значит пока заняли наблюдательную позицию. Проявят они себя позже или всё оставят на самотёк — мы терялись в догадках. Пока что мы были всецело заняты в освоении нашего оборудования. Если верить тренажёру, то я мог уверенно взлететь и делать относительно простые атмосферные манёвры. Алгоритмы управления в безвоздушном пространстве я ещё не отрабатывал.

Крапива в своём тренажёре-шутере настреляла приличное количество часов и, мне кажется, уже была не против испытать свои навыки в реальном бою.

К роботу Шарику добавился робот Кубик. Кубик был тоже боевым дроном, но если Шарик — это диверсант, то Кубик самый что ни на есть штурмовик. Выглядел он как… Как куб он и выглядел. Не совсем, конечно, как куб. Ходовая часть и выдвижные опоры-фиксаторы рушили эту правильную геометрию, но верхняя часть корпуса была кубической формы. Никакого холодного или лёгкого стрелкового оружия. Только толстенная броня, только большие калибры и запас ракет. Все стволы прятались в корпус. Плюс Кубик имел отличные сканеры и мог засечь разного рода дистанционные атаки. Для ухода от серьёзных атак у него был прикольный механизм: он сам себя катапультировал. Фиговина в пару тонн весом могла прыгнуть чуть ли не на километр. При этом никаких механизмов стабилизации полёта или смягчения приземления не было. Робот мощным направленным то ли взрывом, то ли ракетным выхлопом давал себе ускорение в определённом направлении, потом летел, приземлялся с грацией булыжника, выдвигал опоры и уже через пару секунд снова мог воевать. Такими прыжками-пинками он мог либо уйти от ракетной или бомбовой атаки, либо мог быстро сократить дистанцию и оказаться в рядах противника. Кубик был активирован и тоже получил задачу нас охранять.

Также за эту неделю мы протестировали, на что способны наши тела в плане серьёзных физических нагрузок. Те нагрузки, что мы устраивали друг другу перед сном, переносились с лёгкостью. Мне, правда, ещё не раз снились кошмары, после которых я просыпался в холодном поту и первым делом ощупывал свою уже один раз почти покинувшую меня часть тела. Потом это прекратилось, слава богу. А в плане подъёма тяжестей, скорости реакции, бега и прочих классических нагрузок, я перестал быть человеком. Скорее, стал муравьём по показателям. Гланда усвоила всё моё старое мясо и нарастила вместо него что-то совсем другое в плане химического состава. Прыгал я с разбега на десятки метров, подтягиваться и отжиматься мог не на количество, а на время, приближаясь к уровню Чака Норриса: «Сколько раз может отжаться Чак Норрис? Все!». Крапива от меня отставала по физическим показателям, но, отставая от меня, она опережала на порядок среднего человека. По внешнему виду я ещё не стал тем же худосочным качком, каким был до начала всех приключений, но перестал выглядеть как дистрофик с лишним весом. Модернизированные мышцы нарастали быстро. Новая кожа вытеснила старую, пятнистость исчезла. Ещё недельку, и по телосложению верну старую форму в новой коже и с новыми внутренностями.

И вот спустя семь дней непрерывных тренировок и обучения, мы решили устроить себе выходной. На завтраке мы сидели и пили чай.

— Вот странно. В мире происходит куча всего удивительного, мы имеем к этому прямое отношение, но сидим в сторонке и ничего не делаем. А у меня такое чувство, что я должна участвовать чуть ли не во всём, раз я это начала.

— Есть такое. Будто должен вмешаться. Но это, мне кажется, эмоции. Мы сделали то, что должны были. Со спокойной совестью могли бы улететь куда подальше с планеты, и ничего страшного. Поэтому вмешиваться мы пока не будем, тем более имперский десант тоже не спешит себя показать.

У девушки было задумчивое настроение, поэтому обсуждали мы не скорострельность пушек нашего бота и не прочие параметры оружия, а более философские вопросы, которые, впрочем, были достаточно важными.

— Вот посмотреть на нас, — размышляла Крапива. — Мы же практически супермены с точки зрения обычного человека, но опасности для жизни от этого меньше не становится. Странно. Должна же быть зависимость роста силы и роста безопасности? Должна. А её нет.

— Или она обратная в нашем случае, — добавил я.

— Вот именно. Чем сильнее мы становимся, тем большей опасности подвергаемся. Или нет? Несмотря на всю нашу скорость и регенерацию, тот же Шарик, если его против нас выпустить, за минуту состряпает салат из Маугли с добавлением Крапивы. А Кубик вообще пару раз пальнёт, и даже кусочка от нас не останется. Придётся новые тела искать. Дай бог, если при этом с полом не ошибёмся. А ведь у имперцев этих Шариков и Кубиков тысячи. Плюс тонгеры с реальными Рангами, а не как у нас — одно красивое название, говорящее о забытом прошлом.

— Здесь нет уравнения с двумя переменными: сила и безопасность. Это жизнь, тут, скорее, как в игре: всё решает размещение фигур. Пусть мы и сильные сами по себе фигуры, хотя если честно, то весьма относительно сильные. Против того телекинетика мы пока совсем не сильные. Ну, вот, фигуры мы сильные, но расклад не в нашу пользу. И противник имеет возможность выставлять на доску всё больше и больше своих фигур. Правила далеко не шахматные. Я так думаю, наша задача улучшать то, что мы имеем. Очень, кстати, перекликается с моей работой на стройке. Мы же реставрационные работы в основном делали. Как раз улучшали то, что было. Сейчас мы можем улучшать только себя — физически и в плане компетентности. А там посмотрим, что ещё сможем себе позволить. Мы создали имперцам хаос на планете, тем самым сильно отвлекли внимание от нас. Ведь мы выпустили на свободу тысячи тонгеров, которых Империя посчитала опасными.

— Но, получается, простой прокачки силы недостаточно. Если это игра, надо делать ходы. Нельзя стоять на месте и превращаться постепенно из пешки в ферзя, так можно даже ферзя потерять.

— Да, надо. И мы сделаем, но прокачка и обучение — это всё-таки ход, а не стояние на месте, так как он влияет на расклад фигур. И кстати, как ни крути, а всё равно при определённом уровне силы наступает большая безопасность. Вот если нас нельзя будет убить, а мы сможем убить кого угодно — это можно назвать неплохим уровнем безопасности.

— Да вот только недостижимый это уровень. Мы как здесь очутились? Я вот не помню. Но судя по тому, что мы слышали о себе, мы имели намного более высокий уровень способностей, чем сейчас, но нас сюда запихали. Не думаю, что это было по нашей воле. Так что даже восстановления всех прежних способностей недостаточно для безопасности.

— Недостаточно, но это игра. В неё можно выиграть. Нам противостоят большие силы, но так или иначе мы пока выиграли себе время и кое-какие трофеи. Да, не получилось умчаться на самом крутом корабле Галактики. Но то, что мы имеем сейчас, намного лучше, чем то, что было месяц назад. Не будем тупить, выиграем. Кстати, насчёт того, что мы проиграли и попали сюда…

— Что насчёт этого?

— Я почему-то уверен, что мы попали сюда порознь и не были до этого командой. Так что сейчас мы имеем новый расклад.

— Ещё и с этим надо будет как-то разбираться. Есть подозрения, что наши подвиги до прибытия на Землю нам будут припоминать дольше, чем то, что мы тут наделали.

— Согласен. Знать бы ещё, что за подвиги. Я сколько ни пытаюсь, ничего толком вспомнить не могу.

— Я тоже, — вздохнула Крапива.

— Слушай, я вот думаю, что нам надо устроить реальный тренировочный полёт, чтобы убедиться, что я чему-то там научился. И можно планировать какие-то ещё шаги.

— А какие шаги? Нам ещё учиться и учиться. Родных навещать смысла нет. Чем-то ещё заниматься, кроме обучения, тоже неправильно. Среди землян у нас серьёзных противников нет. Хоть сейчас объявляй Дудиково независимой территорией. У бота мощности отбиться от любой армии хватит, но нам же не Россия или земные силы противостоят. Как только имперцы узнают, что мы здесь, так сразу нам все наши достижения в пилотировании и стрельбе покажутся ничтожными. С орбиты чем-нибудь зафигачат по нам и всё. Им сейчас пофиг, как нам вредить. Ну, не поймают как тонгеров, так носители уничтожат и не позволят свой бот эксплуатировать.

— Значит, будем продолжать скрываться и учиться, пока нас никто не трогает. Ещё к языку даже не приступали, доспехи надо хотя бы померить, на мотоциклах погонять, и — самое муторное — разобраться с компьютером бота. Там столько всяких функций, что голова лопается.

— Да, будем учиться. Хочется новые пистолеты пристрелять…

— Слушай, ну обсуждали уже. Кто знает, какая чувствительность у имперской техники. Вдруг засекут выстрелы. Они же по-любому отличаться будут от нашего земного огнестрела. Очень маленькая вероятность, но она есть. Можешь по пню внутри бота пальнуть, чтобы отдачу почувствовать и звук послушать, но на улице лучше стрельбы не устраивать.

Крапива лишь тяжело вздохнула. Ну, тянуло её пострелять, и ничего с этим она поделать не могла.

— Ладно, давай по хотя бы по пню постреляем.

— Давай. Самому интересно.

Я притащил в салон бота кусок соснового ствола диаметром сантиметров двадцать пять и длиной метра полтора. Расположил у задней стены так, чтобы стрелять пришлось по месту спила, то есть пули должны заходить вдоль ствола.

Крапива взяла ИГ и, оставив настройки по умолчанию, выстрелила. Бахнуло громко, запах тоже почувствовался, но не сильно. Дульная вспышка была небольшой, но заметной. В общем, для меня, как неспециалиста, очень похоже на выстрел из того же земного Глока или Чезета.

Крапива увеличила мощность и выстрелила снова. Неожиданно запищал сигнал с пульта управления. Я подошёл посмотреть. На экране высветилась надпись, что повреждена внутренняя перегородка, потеряна герметичность пассажирского салона. Предлагалось послать малого дрона-ремонтника на починку дыры. Я быстро нажал «одобрить». Дрон-ремонтник был размером с упитанного кота и напоминал толстую гусеницу. Он бодро выскочил из ниши и направился к стене салона.

Мы пошли смотреть, что случилось. Оказалось, что первая пуля расщепила бревно, а вторая, практически не потеряв своей убойной силы, продырявила перегородку, отделяющую пассажирский салон от грузового отсека.

— Тебе не кажется, что мы от скуки творим всякую дичь уже? — поинтересовался я.

— Кажется.

— Предлагаю тогда переодеться и прокатиться на мотоциклах по округе.

— Ура! Мы поедем кататься! — разулыбалась Крапива.

— Как пистолет? Лучше твоих? — поинтересовался я.

— Непонятно. Пока возьму его под левую руку, а Глок оставлю под правую.

— Я тоже тогда так сделаю.

Мы переоделись в рабочую одежду техников с базы. Том отгрузил нам несколько комплектов. Штаны, футболка с длинным рукавом и плотная куртка. Очень комфортно. Для начала осени самое что надо. Ботинки я носил теперь только имперские. Земные были слабоваты для моих ног. Несколько чересчур мощных прыжков и приземлений раздолбали в хлам мои трекинговые кроссовки, хотя те казались прочными.

На мотоциклах серо-чёрной расцветки и в серо-чёрной форме мы выглядели как служащие. Служащие кому или где — неважно. Но форма равно служащий.

Ни я, ни Крапива опыта езды на мотоциклах не имели, поэтому поехали не сразу, а посмотрели несколько роликов-обучалок. Будем надеяться, поможет. Проехались по площадке туда-сюда, не упали. В итоге потихоньку покатили по дороге, по которой мы впервые сюда приехали на Форестере. Бот закрыли, Шарику приказали незаметно следить за нами, а Кубику охранять бот и никого не пускать.

— Ты чего улыбаешься? — спросила меня Крапива.

— Я думаю, что, если от кого-то надо будет быстро убегать, я слезу с мотоцикла и побегу ногами. Я на нём боюсь быстро ехать, а ножками я скорость развиваю, может, даже быстрее, чем этот мотоцикл в принципе способен. Может, даже и мотоцикл с собой унести смогу на этой скорости.

— Да, удивишь ты, конечно, этим преследователей. Будем надеяться, что убегать не придётся.

К дому Кадиллака решили не ездить. Просто доехали до трассы и поехали по ней. На ровном асфальте смогли набрать неплохую скорость. Это было классно. Мчаться и думать только о том, как удерживать мотоцикл. Такое ощущение, что накопившиеся проблемы и беспокойства, сформировали плотное облако, в котором мы всё время жили. Это облако было невидимым, но давило, портило настроение и делало улыбку вымученной. Внутри этого облака невозможно быть по-настоящему весёлым и беззаботным. А тут мы просто за счёт скорости выскочили из него. Пусть ненадолго, но чувство восторга от скорости и ветра в лицо того стоило. Давно я не чувствовал себя беззаботным.

Останавливаться не хотелось, поэтому мы неслись и неслись по прямой дороге. Пока ты успешно убегаешь от проблем, у тебя их по факту и нет. Да, это временная мера, но вот так проветрить голову иногда просто необходимо. Я понял, насколько же был все эти дни напряжён: атака на базу с истребителем, схватка с майором и Элей, брй с Летуччио, беспомощность и восстановление, потом все эти звёздные войны в исполнении Тома, потом плен, приземление и интенсивное освоение инопланетной техники. А ну и, конечно, жуткий стресс, который мне устроила Гланда в своём стремлении сделать из меня безупречную боевую машину. Всё это осталось позади, а впереди только воздух, который мы своей скоростью превращали в сильный встречный ветер. И ещё впереди был поворот.

— Тормозим!!! — крикнул я Крапиве, совсем забыв, что у нас телепатия работает отлично и орать не надо.

— Ага!!!

Мы остановились. Я посмотрел на коммуникатор. Бедолага Шарик от нас отстал, так как бежать по лесу с нашей скоростью у него не получалось. А на дорогу я не хотел его выпускать.

— Поехали обратно? — спросила раскрасневшаяся Крапива.

— Поехали.

Мы развернулись и не спеша покатили обратно.

«Круто, да?» — поделилась со мной эмоциями Крапива.

«Надо было давно так прокатиться!»

«Ну, теперь будем почаще выезжать. Да?»

«Конечно!»

Наш мысленный диалог прервал звук мотора. Я оглянулся и почти сразу чертыхнулся. Нас догоняла раскрашенная в сине-белые цвета Газель. Полиция. Покатались, блин…

— Что будем делать?

— Едем. Может просто мимо проедут. Если нет, то что-нибудь придумаем.

Как так-то хоть? Глушь. Пустая дорога. И первая же встреченная машина — полиция. Внимание мы, конечно, привлекаем, но, может, у полиции более важные дела есть? Видимо, нет. Нам посигналили. Мы стали остановились.

«Так ты решил, как мы поступим?» — поинтересовалась Крапива.

«Попытаемся договориться, хотя не очень представляю, как объяснить полиции, что мы с оружием, без номеров и документов. Попробую что-нибудь придумать.»

— Старший сержант Гаврилов, — представился парень примерно моего возраста. За ним встали ещё двое полицейских, тоже молодые парни, и с интересом глазели на нас. — Предъявите документы, пожалуйста.

— Старший сержант, мы без документов, — спокойно сказал я, сняв шлем.

— И как же так получилось, что вы катаетесь на транспортных средствах без номерных знаков без документов?

— Мы ещё и с оружием, старший сержант, — я достал из-за спины ИГ и продемонстрировал полицейскому. Тот напрягся, но я спокойно убрал его в кобуру. — Мы каскадёры. У нас подготовка к съёмкам. Это реквизит. Мотоциклы самодельные, пистолеты ненастоящие. Просто обкатываем. Сами первый раз на таких ездим. А мне ещё и к линзам привыкать надо, видите, какие глаза синие.

Полицейский, немного расслабился. Моё объяснение удачно вписывалось в то, что он видел: немного нестандартный внешний вид, не совсем обычные транспортные средства и странного вида оружие.

— Что-то не видно здесь никаких съёмочных групп. Да и нас не предупредили.

— Про предупреждения ничего не скажу, а про то, что не видно, — так мы уехали километров на сто пятьдесят. У нас сегодня день на обкатку техники и настройку оборудования, вот и катаемся. Если дальше по дороге проедете, — я махнул рукой вдоль дороги, — то всех найдёте. Правда там пока никаких актёров, только техники. Пара фур разгружается. А дня через два можете заехать и посмотреть.

— А кто из актёров? Известные? — полицейский мне поверил и теперь просто с интересом общался.

— Не очень. Из театра набрали из Москвы. Почти всю труппу спектакля Реверс пригласили, — назвал я единственное, что знал про московскую театральную жизнь. Наш с Крапивой знакомый после спорта пошёл в искусство и писал, что играет в спектакле Реверс. Кто ему там роль дал — непонятно. Как спортсмен он действительно одарён, но я плохо представлял его что-то говорящим со сцены. Но писал, что прям играет, а не на подтанцовке.

— А… — ничего не понял, но не стал это афишировать полицейский. — Ладно, всё понятно с вами. На такие поездки всё равно надо брать документы.

— А про что кино снимаете? — подключился к беседе другой полицейский.

— Фантастический фильм. Галактическая Империя захватывает Землю, но наши парень с девушкой всех спасают. Перед этим парень спасает девушку. Всё по классике, в общем.

— Ну, а сами что скажете? Стоит кино смотреть? Или лучше Женин обзор подождать?

— Деньги на съёмку привлекли коммерческие, не государственные. Женя на такие фильмы по остаточному принципу смотрит. Не знаю, хороший сценарий или плохой, мы и сами его толком не видели, а вот трюки нам исполнять приходится реально сложные.

— А покажите что-нибудь, — как ребёнок попросил парень.

Мы с Крапивой переглянулись.

«Ну, а почему бы и нет».

Я отдал ей свой пистолет и снял куртку, аккуратно при этом вытащив Грач, который выпадает из моей легенды про фантастическое оружие, после чего с короткого разбега пропрыгал по дороге достаточно простую для меня связку. Рондат, фляк, двойное сальто. Развернулся и фляками вернулся к мотоциклу.

— Круто! Двойное! — как ребёнок радовался самый молодой на вид полицейский. Остальные смотрели и улыбались.

— Как вас зовут, господа каскадёры? — поинтересовался старший сержант.

— Леонид Орлов и Таисия Орлова, — поженил я нас с Крапивой в глазах сержанта.

— Хорошо, Леонид и Таисия. Хорошей вам работы. Будьте осторожны. Если увидите подозрительных людей, звоните нам — полицейский протянул визитку, где ручкой был написан номер телефона.

— Хорошо. А как подозрительные выглядят? Как мы?

— Да мы сами не знаем. Кто угодно могут быть. Невыразительная внешность, мужчины возрастом от двадцати пяти до тридцати на вид. Невысокие. Трое или пятеро. Отдел «Э» на них наводку дал, вот, катаемся и ищем. Но не простые персонажи, это точно. Ладно, нам пора, до свидания! — Гаврилов попрощался, я пожал всем троим руки, после чего Газель обогнала нас и поехала вперёд в направлении нашей стоянки.

Крапива повернулась ко мне.

— Классно ты придумал. Я даже не знала, чтобы мы делали, если бы они попытались нас задержать.

— Пришлось бы вырубать всех, ломать им машину и бежать.

— Да. Повезло, — не стала уточнять Крапива, кому именно — нам или полицейским. Всем, наверное.

Мы поехали вслед за полицейскими. Но перед этим я сформировал для Шарика задачу следить за их машиной, тем более они должны были проехать мимо него. Пустил Шарика смотреть, свернут они с трассы в сторону нашего домика или проедут мимо поворота.

Полицейские проехали по трассе, не сворачивая к нам. Мы же, не торопясь, доехали до поворота и по раздолбанной гравийке покатили к нашему боту. Добравшись до бота, сели перекусить.

— Что-то ничего делать сегодня не хочется. Может, пойдём грибы попробуем пособирать? — неожиданно предложила Крапива.

— Слушай, мы с тобой многое пережили, а вот грибы вместе не собирали. Непорядок. Надо сходить, сейчас я котелки помою, — я подхватил нашу походную посуду и собирался уже идти к ручью, чтобы всё это помыть, но по привычке проверил коммуникатор, чтобы убедиться, что вокруг никого.

Вокруг бота никого не было, а вот Шарик как раз показывал, что у поворота к Дудиково на трассе стоит знакомая нам полицейская Газель, а вышедшие полицейские что-то внимательно рассматривают на земле.

— Ка, полицейские засекли наши следы на повороте и скорее всего сейчас поедут сюда. За ними Шарик следит.

Крапива схватила свой коммуникатор и открыла нужное окно.

— Чёрт! Вот тебе и опята со сморчками, блин… И что делать?

— Я пойду их задержу. Нельзя, чтобы они бот увидели. Если имперцы узнают, что у нас бот, то охота за нами будет особенно тщательной. Ты вещи пока собирай.

— Ты один справишься?

— Я не один, я с Шариком!

— Но ты там осторожнее… Не убей никого. Нормальные, вроде, ребята.

— Само собой. Шарика вообще постараюсь не показывать.

Я взял в руки ИК и побежал. Повесить оружие на ремень так, чтобы оно не болталось при беге, у меня не получалось. Периодически я посматривал на экран коммуникатора. Полицейские загрузились в Газель и, как мы и ожидали, поехали в сторону нашего дома. Пять километров от трассы шла убитая гравийная дорога, потом начиналась ещё более раздолбанная грунтовка. Газель ехала медленно и осторожно. Шарик с лёгкостью следовал по лесу параллельным курсом.

До места, где я планировал встретить Гаврилова и его команду, я добежал за десять минут. Бежал не спеша, периодически сверяясь с коммуникатором и показателями Шарика.

Я просто встал посреди дороги. В этом месте объехать меня не получится. Через пару минут показалась Газель. Завидев меня, водитель мгновенно остановил машину в сорока метрах от меня. Из неё выскочили трое полицейских и навели на меня оружие. Один целился из чего-то длинноствольного, остальные из пистолетов.

— Брось оружие!

Я только теперь понял, что никакого особого плана у меня нет. Думал, доберусь до полицейских, скручу их, повяжу наручниками, сломаю машину и вернусь. Но что-то не похоже, что я рулю ситуацией. Парни банально меня переиграли, остановившись вдалеке, и скрутить их никак не получится. Чего мне стоило в кустах их подождать и выскочить на дорогу перед ними? Хорошая мысля приходит опосля. Затупил, имея дело с людьми с оружием. Расслабился. Тревожный звоночек. Рано мне себя суперменом чувствовать и снисходительно к людям без суперспособностей относиться.

Я стоял, держа в одной руке коммуникатор, через который я наблюдал за Шариком. Последняя отданная ему команда была следить за Газелью. Для этого просто требовалось выделить объект, выбрать в меню «наблюдение» и в параметрах цели указать, что та не имеет специального сканирующего оборудования. Тогда Шарик определял расстояние до объекта и выбирал своё положение таким образом, что его нельзя было заметить глазами и ушами. Сейчас, когда машина остановилась, Шарик, вроде, тоже должен был остановиться, но он почему-то продолжил двигаться, постепенно приближаясь.

— Оружие на землю!!! — прокричал Гаврилов, и, если можно так сказать, ещё тщательнее прицелился.

Меня же почему-то волновал Шарик. Я прилип глазами к экрану коммуникатора. Шарик продолжал приближаться к дороге.

Я поднял голову и посмотрел на край леса.

Ветки зашевелились и в десяти метрах от изумлённых полицейских ни капельки не скрываясь показался Шарик. Никаких попыток двигаться тихо или включить маскировку. Это уже прямое неподчинение.

Что он творит⁈ На смену ощущению неправильности пришло чувство опасности! Что-то не так!