Мертвечиной пахнет, нет?

Глава 4

Они думали, что можно сбежать. Они думали, что можно бросить меня одного, умирать в лесу. Они много чего плохого и мерзкого думали обо мне, но я перехитрил их, я оказался лучше, чем они думали про меня... Эх... да ладно, я просто активировал свою ауру. И почувствовал всех живых существах в радиусе двухсот метров. Совсем не большое расстояние, должен сказать, ведь раньше, до того, как я призвал слуг, я мог чувствовать всё на расстоянии около километра... Мои силы упали в пять раз, это как удар в лицо... Я ещё никогда не падал так низко!

Пик моего могущества происходил тогда, когда я с братьями жил на небесах. Первейшие дети господа, самые дорогие и любимые. Наши силы были почти безграничны, но несмотря на это, многие ангелы желали большего... Я не желал никогда. Всё что мне хотелось, это развеять скуку. Небеса прекрасны, о да! Но там нет никаких проблем, нет риска для жизни, оттого и счастья там тоже нет. Лишь Скука, даже не уныние, ни печаль, просто Скука.

Когда я предал отца и спустился в мир смертных, то сил здорово поубавилось, но сколько же всего интересного было! Люди не долго живут, но живут так, что становится завидно и обидно, за своё потраченное в пустую время... Они развивались, что-то изучали, что-то создавали, одновременно стараясь выжить и часто у них это не получалось, и целые города и даже страны погибали ничего не оставив после себя.

Прекрасные были времена! Столько разнообразия я никогда не видел. И запрет отца: нельзя возвращаться домой, на небеса! Он выглядел как-то жалко на этом фоне... Но люди выросли, всей душой они теперь стремятся к стабильности, а страх перед упадком и смертью пугает их больше всего на свете. И вот мир, который так радовал меня, превратился в то, от чего я бежал…, и я ушёл от мира. Изолировался в своей клетке.

В глубине своего логова я потерял почти все силы. Их стало настолько мало, что пришлось сотворить артефакт, чтобы они не ушли на совсем. Эти орудия, они одновременно слабость и сила. Маг и любое магическое существо может создать артефакт, который заберёт часть его души и Силы, этот предмет во многом похож на слуг, которых я недавно призвал, но ощущается как часть меня и без него сложно представить жизнь, потому что её и не будет. Отбери у мага артефакт, и он в скором времени умрёт. А ещё, создавая этот предмет мы теряем некий выбор.

Маг по природе своей может созидать любой стихией в любом направлении, от исцеления и защиты, до созидания и убийства. И если создать артефакт, то способности, определяющие суть, возрастут, а другие утратятся навсегда. Но раз я мастер созидания, то сумел создал специальные печати позволяющие пользоваться силой как угодно, но довольно слабо, для сильного эффекта нужна кровь и жизненные силы.

В человеческом мире, я долгое время, интересовался лишь смертью и войной. Поэтому артефакт мой принял форму огнестрельного орудия, сейчас это огромный мушкетон, с безумной мощью и затратами сил. Моя сущность обнажена в этом орудии, её может видеть каждый, не обязательно заглядывать в душу. Я – убийца.

Закончим разговор обо мне. Хватит витать в облаках и вспоминать прошлое. Что важнее сейчас, через ауру я смог ощутить на сколько силён мальчишка. Он как слишком большой огонь давит силой и угрожает расправой, если подойдёшь слишком близко пеняй на себя.

Это пламя впитывает всю силу из окружающей среды с пугающей скоростью и с каждым мгновением становится всё больше. И это огромная проблема! Такую мощь заметит любой достаточно сильный маг, и заметит с очень большого расстояния, ибо такая штука бросается в глаза, а столько неподконтрольной силы может значить лишь одно. Маг заявляет всему миру: «Я очень силён и бросаю вызов каждому!».

И это очень злит и пугает меня. Я бегу за этими двумя так, как не бегал никогда в жизни. Парочка слуг, услышав мои шаги, виновато оглянулась.

–Извини, но ты сам вино... – начал оправдываться мальчик, но замолчал, как только наткнулся на мой взгляд. Не знаю, что он там увидел, но побледнел знатно…

А я не стал ничего объяснять. Схватил мальчика за шею и лицом прямо в сугроб, уселся на него сверху, ногами упираясь в его руки. Мальчишка кричит и плачет. Должно быть он думает, что я собрался его пытать, или убить. Пусть думает, меня больше беспокоят те люди, которые могут прийти по его душу. Я удлинившимся ногтем резал кожу на шее мальчика. Тонкая струйка крови потекла из раны. Снег под ней шипел недовольно и таял. Крики подо мной усилились.

–Что ты творишь? – рычит волк и скалит зубы, но напасть не может, ведь я его хозяин.

И я ничего не ответил ему, вместо этого рисую печать на спине мальчика. Его кровь и силы сами активировали печать, как только я закончил, и это пугает. Мальчик совсем не может контролировать мощь, которую получил от меня. Рыдания прекратились, закончился и крик, и мольбы о пощаде больше не слышно. Всё дело в том, что он не выдержал перегрузки и отключился. Это к лучшему, иначе бы орал от адской боли, что должна была принести эта печать…

Я вздохнул спокойно. Переключился на ауру и тогда смог действительно расслабиться. Мальчик перестал источать какую-либо Силу. Теперь его дар заблокирован печатью. Как у любого полезного заклинания, у этой печати есть свой минус, он же, одновременно плюс: никто не может сломать печать кроме меня, а если это не сделать в течении нескольких месяцев, то сила, запертая в клетке, порвёт мага на куски и вырвется наружу…

Я взял ребёнка на руки. И посмотрел на скалившегося волка. Он рычит, из пасти капает слюна, а синие, холодные глаза, полны безумия.

–Успокойся, – сказал я. – Ничего плохого я с ним не сделал, он очнётся на утро абсолютно здоровым, а сейчас отведи нас домой.

Волк пришёл в себя, но для демонстрации порычал пару минут и только затем тихонько побежал домой, а я за ним.

***

–Доброе утро! – сказал я, как только мальчик открыл глаза.

Увидев мою, радостно улыбающуюся мордашу, тот напрягся всем телом и сжался в

комочек.

–Я больше не буду, пожалуйста простите, – прошептал он чуть ли не плача.

–За что извиняешься, ты же ничего не сделал? – спрашиваю я.

–Всё равно простите, и больше не делайте со мной ничего... – умоляюще просит он, не выдержал, разрыдался. Слёзы стекают по щекам, беззвучно падают на постель оставляя за собой влажный след.

–Больше не буду, обещаю! – солгал я.

Мальчик успокоился. Если мы вновь попадём в такую передрягу, то, конечно, я вновь наложу такую печать, более того, если он не даст это сделать, я убью его, но сейчас, говорить правду нет никакого смысла.

–Чтобы ты знал, я сделал это не в качестве наказания…

–Но тогда зачем?

–Ты излучал безумно сильную и очень заметную ауру, я запечатал твой дар, чтобы нас не нашли те люди, которые напади на твою деревню.

Мальчик молчит. Наверное, думает. Ему нужное многое понять. За окном утро и падает снег. Волк ходит по окрестностям, исполняя мой приказ: прочесать всё вокруг дома, и если заметит врага, то убить его, но если тот очень силён, то вернуться назад за барьер. Как оказалось, волчонок не сильно мальчику по силе уступает, а даже если и уступает, то компенсирует всё волей. На старого волка я могу положиться!

Мальчик перестал думать и посмотрел в мои глаза.

–Хорошо, что вы сделали так… те люди очень сильные.

–Ты знаешь кто они?

–Солдаты... так сказал отец... они предложили нам сдаться... староста накричал на них... и они... убили всех… – слёзы вновь катятся по его щекам.

–Отдыхай, – я вышел из дома и мальчик больше не сдерживал рыданий.

Он плакал до вечера, затем уснул и только на следующий день я попытался вновь завязать разговор. Его израненное сердце ещё долго будет причинять боль. Возможно, это укрепит его. Я же, надеюсь, что это не сломит его дух. Почему-то мне совсем не хочется убивать этого ребёнка, а если он сломается, иначе нельзя, сам себя он не сможет убить, так же как не сможет напасть на меня, эти действия ограничивает печать.

Он рассказал мне о своём мире. Оказывается здесь силы так много, что каждый человек обладает даром и может колдовать. Поэтому магия здесь довольно развита, но сильно разобщена, как и люди. Существует много стилей, техник и умений, поэтому каждый встреченный маг может оказаться уникальным и безумно опасным.

И с всеобщей ненавистью тут относятся к волшебникам, что убивают других ради Силы и призывают мертвецов. Таких легко заметить в толпе. Если заниматься таким долго, то на теле остаются знаки.

Мальчик сильно засмущался и рассказал, что из-за моей внешности… Что уж тут скрывать? Я всё-таки труп! В общем мальчик подумал, что я какой-то некромант или другой не очень хороший дядька, поэтому он так негодовал, когда узнал, что стал моим слугой.

Я вновь его успокоил. Не моя специализация, возвращать мертвецов к жизни. Рассказал, что скорее созидатель и пообещал научить контролировать силы и возможно даже создавать печати. Мальчик после этого очень обрадовался.

–Значит я уже скорее ваш ученик, чем слуга! – сказал он, широко улыбаясь.

Услышав такие слова, я смог лишь молча кивнуть. Пусть порадуется немного. Быть моим учеником ещё то наказание... наверное… ведь такое со мной впервые. Никто не хотел быть учеником павшего ангела в моём мире, да и кандидатов на эту роль не было. Так что я тоже обрадовался такому повороту.

–Как мне называть вас учитель? – спросил мальчик. И вогнал меня этим вопросом в ступор. Какое из множества моих имён назвать ему? Пусть будет...

–Велиал… – ответил я немного неуверенно. – Это моё имя, но можешь называть меня просто учителем.

–Вее-ли-ал, – протянул он. – Какое странное имя! А меня Риком зовите!

Имена... Я боюсь имён, потому что с именем человек перестаёт быть просто человеком. Он уже не один из массы, он имеет для меня смысл, он важен для меня... Так же имя опасно, если о нём узнает враг. Можно многое сотворить с человеком узнав его истинное имя. Поэтому я так боюсь имён, но Рик мой ученик и рано или поздно мне пришлось бы узнать, как его зовут...

Позже я спросил имя и у волка. Не знаю зачем я это сделал. Как оказалось, у волков тоже есть имена.

–Гхин! – прорычал он. Выяснил моё имя и убежал назад в лес. Всё же волк, это не человек, но после этого и наши отношения сделались более... терпимыми. Больше мы не рычали друг на друга по всяким пустякам.