МихА АлхиМ - Второй сезон

Глава 14 ‘ Кали-Ма

Миха вместе с проводницей Коней направлялись к лагерю Копателей. То тут, то там стали появляться ямы. Большие и малые. Миха почувствовал, что они постепенно спускаются. Вдалеке появилось чёрное пятно.

– Там лагерь Копателей, – махнула рукой Коня. – А чёрная дыра - это Карьер. Спустишься вниз, найдёшь шахты кузнецов.

Показался первый Копатель. Он окапывал бурый пласт, похожий на высохшую глину.

– Привет, Фил! Смотрю, ты откопал болванку.

– Коня, ты ли это? Чего довольная такая? Нашла что-то?

– Может и так, – рассмеялась Коня и показала язык.

Они пошли дальше. Миха заметил, что почва здесь состояла из слоёв. За песком находилась твёрдая прослойка бурой глины. За ней снова песок.

– Это болванка, – объяснила Коня. – Они не очень большие и найти их не так-то просто.

– Болванка? – переспросил Миха.

– Уи, – ответила Коня. – В ней могут находиться золотые песчинки. Если повезёт - самородок. Но обычно они пустые. Поэтому и называются болванками. А тех, кто их копает, мы называем Болванами. – рассмеялась Коня.

– Почему болванами? Шансы то есть.

– Есть у тех, у кого кирка есть. Лопатой болванку не взять. К тому же она тяжёлая. А этот болван потащит её к Стукачу, чтобы тот расколол.

– Стукач, это тот, у кого есть кирка?

– Всё правильно. Скоро увидишь.

– А как вы называете тех, кто на грядках работает?

– Догадайся!

– Мойщики. Ведёрщики...

– Навозники, – рассмеялась Коня.

– А ты кто?

– Я свободный человек. Делаю, что хочу.

Миха промолчал. Он не стал ей объяснять, что она находится в Круге Алчности. Может, это и к лучшему. Здесь было поспокойнее, чем в Адских областях. Монстры не нападали. Свои не убивали.

– О чём ты мечтаешь? – спросил он.

– Найти огромный самородок! – ответила Коня.

– Ты же его не поднимешь.

– Главное - найти! А что с ним делать, я придумаю.

– А что дальше?

– Стану местной королевой!

– Ух ты! – улыбнулся Миха, – А что дальше?

– Буду самой шикарной дамой! И хватит спрашивать, “что дальше”. Я же не спрашиваю, зачем тебе Кузня. Уж точно не ради лопаты.

Миха пропустил её слова мимо ушей.

– Что в центре Кузни? – спросил он.

– Адское пламя вечной войны. Говорят, в ней живут огненные Духи. Время от времени оттуда извергается металл. Кузнецы собирают его и придают форму лопат, кирок и прочей утвари для добычи золота.

По пути стали появляться усердные Копатели. Они возились в песке. Кто по колено, кто по пояс. Впереди показался палаточный лагерь, который кишел людьми. Копатели таскали свои “болванки”. Стукачи их крошили. Барыги торговали лопатами, вёдрами и прочим инвентарём. То, что издалека казалось чёрной ямой, превратилось в огромную карьерную воронку. По краю двумя потоками поднимались и спускались люди в потрёпанных одеждах.

– Тебе туда, – Коня указала вглубь воронки. Она протянула руку в ожидании награды. Миха выдал ей позолоченную пуговицу.

– А ты куда?

– Вот-вот вскроется пузырь. побегу занимать место, пока его не заметили.

Они пожали друг другу руки, и Коня скрылась в толпе. Миха надел ботинки и стал спускаться вместе с людьми. Навстречу шли чумазые копатели и стукачи. Кто-то нёс лопаты, кто-то кирки. Здоровый мужик нёс на плече молот. Через некоторое время Миха добрался до первых шахт. Здесь стукачи долбили породу в надежде найти жилу. Миха растерянно посмотрел на них. Столько изнурительного труда, потерянного здоровья. И ради чего всё это? Он всё ещё не мог смириться с тем, что люди в этом Круге полностью зависели от добычи золота, которое на самом деле было экскрементами. В этом Круге он ещё не встречал “Золотую Элиту” и сильно сомневался, что хоть кому-то из них золото принесло счастье или покой. Даже в Мире Живых большие накопления приносили лишь тревожность. Сначала нахапай, а после сохрани. Одним словом, рабы. Пусть и очень богатые, но всё равно на поводке, пусть и длинном. Ладно золото. Оно имеет хоть какую-то ценность. Но бумажные, а тем более цифровые - вообще набор цифр, не имеющий никакой реальной ценности. Искусственное образование для того, чтобы одни могли управлять другими. Нет никакого глобального заговора. Есть Алчность и Жадность, которые толкают корпорации на преступления против человечества. Предаваясь этим размышлениям, Миха спустился до шахты кузнеца. Он остановился и заглянул внутрь. Из каменного пола пробивался огонь. Он был засыпанный алыми камнями. Рядом с наковальней стоял Кузнец богатырского телосложения. Он хмуро осматривал заготовку. Жара было не достаточно, чтобы металл хорошенько раскраснелся. Подмастерье усердно качал меха. Кузнец печально вздохнул и отложил тяжёлый молот. Он поднял голову и встретился взглядом с Михой.

– Вперше тут? – вытирая руки, спросил он. Миха кивнул.

– Якщо никуды не торопишься, заходь. Побалякаем.

Миха торопился, но не хотел отказываться. Наставник говорил ему: “Если к тебе обращаются посторонний, значит, с тобой говорит Бог. Не отказывай ему и себе в удовольствии. Это обязательно воздастся”. Кузнец вышел к нему и присел на обтёсанный камень. Жестом показал Михе на такой же камень рядом. Миха присел.

– Давно из Мира Живых?

– Совсем недавно.

– Ого, як мэни свизло! Тут мало з кым можно побалякать. Вси шукають золото. Вси хочуть шо получить, при цёму не желая ничого выддаваты. Тоби тэж щось треба? – нахмурив брови, спросил он.

– Всё, что мне нужно, оно при мне, – улыбнулся Миха.

– Добрэ, – расслабился Кузнец. – Ты сам откудова будешь?

– Московский я, – ответил Миха. Хотя он не чувствовал принадлежности к какому-нибудь городу или стране.

– Як там зараз? Хто дэржавою правит?

– Как всегда суетно. А правители меняются, как народ решит.

– Вече збираеться?

– Аха. Можно и так сказать.

– Добрэ, – произнёс Кузнец. – А супостаты як? Мучають Матушку?

– Терзают, – ответил Миха.

– Ничого не зминюеться.

– Абсолютно!

Они переглянулись и засмеялись.

Вижу, людина ты светлый. Одного вразуметь не могу, шо ты тут робиш? – спросил он.

– Я тут проездом. Если можно так сказать.

Кузнец громко расхохотался. Его могучие лёгкие отбивали не хуже молота.

– И куды ж ты йидэш?

– Да вот, нужно попасть на карусели.

Кузнец замолчал и уставился в даль.

– Нэ блызька ця дорога, – после небольшой паузы произнёс он.

Из шахты раздался треск.

– Прохор. Мать твою! Знову каминня пэрэгрив?

– А как их не перегреть то, – донеслось из кузни. – Жар то слабый. Железо не плавит. Тружусь, себя не жалея, а вы бранить меня изволите.

– З боярських холопив. Нияк нэ можу видучыты вид подхалимству, – пояснил Кузнец и пошел внутрь. Миха последовал за ним. Прохор достал клещами куски из жаровни и кинул в угол на груду таких же.

– Бида з цым каминням. Якый нэ покладэш, все ривно трискаються. Мэни б ричный кругляш знайты. Але ричок тут нэмае, – пожаловался Кузнец.

Миха оглянулся и заметил, что нет воды для остужения металла.

– Как вы ковку закаляете?

– А нияк, – недовольно буркнул Кузнец. – Студеють потихоньку. Тому и метал никудышный виходить. Вода тут тильки пид час Благословенного дождя появляется. И то хватает лишь, щоб новий инструмент смастерить. Дивись, – Кузнец показал на свой молот, – дождя давно не було, а вин ще в робочому стании. – Кузнец придирчиво осмотрел его и покачал головой. – Эх, – вздохнул он и достал новый камень.

– Можно мне? – Миха взял его в руку.

“Достаточно лёгкий, от того и трескается быстро”. В нём проснулся азарт алхимика. “Можно уплотнить и форму придать”.

– Уголь есть? – спросил он.

– Ишь, чого захотел! Звидкиля тут бурому взятись?

– Другие камни есть?

– Такых повно. А других нэмае.

Миха взял ещё два камня. Сел. Накрыл ладонями, закрыл глаза и стал их сжимать. Мысленно он представлял, как они входят друг в друга. Как перестраиваются и уплотняются их кристаллические решётки. Когда он открыл глаза, в руках остался один тяжёлый и круглый камень. При виде его у Кузнеца округлились глаза.

– Тэпэр зрозумило, чому тоби ничого не потрибно, – изумлённо произнёс он и взял камень в руки. – Можэш ще зробыть?

Пока Миха уплотнял камни, Кузнец очистил жаровню и выкинул ненавистные камни в пропасть.

– Мыкола! – представился он и протянул руку.

– Миха! – ответил Миха и пожал руку.

– Я отплатить тоби хочу. Дорогы до карусэлив я нэ знаю, но говорят, алэ пид час дождя мож выйты звидсэля и попасть куды хочешь.

– Дождь, говоришь, – хитро улыбнулся Миха. Он вышел из кузницы и посмотрел в небо. Лёгкие облака безмятежно висели под самыми бурым “потолком”. Выставив руку над пропастью карьера, он ощутил поток тёплого воздуха, который поднимался от Круга Гнева. Вернувшись назад, Миха попросил Миколу начать ковку. А Прохора взять малый молоток и постукивать вслед за молотом кузнеца. Миха показал, в какой последовательности они должны бить по заготовке. В результате получился нужный ритм. У суфиев Ордена Мевлеви есть легенда о том, как Мастер Джалаладдин Руми познал суть практики “Сема”. Он прогуливался по кварталу чеканщиков и услышал ритм. Он настолько захватил его, что Мастер стал кружиться в Божественном экстазе. И сейчас Миха начал движение подобно Мастеру. Он кружился в левую сторону, заставляя Небесный Поток тянуться к нему. Пропуская его через сердце, он объединял его с Земным Потоком. Облака стали свиваться в спираль и притягивать к себе другие облака. Под чёткий ритм молота и молотка Миха отстукивал такой же ритм внутри своего сердца. Входя в экстаз, он раскинул руки, наклонил голову к сердцу и “лёг” на поток. Небо почернело. Холодный вихрь облаков коснулся горячего воздуха Круга Гнева. Давление изменилось, и пошёл дождь. Но Миха этого не видел. Он кружился в плотном белом “молоке”. Посреди Ада он пребывал в собственном Раю. Когда, сложив руки на груди, он остановился и открыл глаза, то оказался рядом со старой калиткой в Круге Равновесия. Из серого неба капал дождь. Миха улыбался. “Осталось найти Агнеца”, подумал он и направился в сторону аттракционов.

Мара лежала на арене. Её тело дымилось. Дэва самодовольно хохотала. Гладиаторы выясняли, кто и кому должен в их споре.

– Кто следующий? – усмехнулась шестирукая Дэва.

– Не так быстро, – пробормотала Мара.

Гладиаторы замерли.

– Так ты ещё жива?

Дэва раскрутила клинки. Покрыла их жёлтыми молниями и ударила ими Мару.

Гладиаторы молча смотрели, но, не увидев признаков жизни, вернулись к спору.

– Ух, хорошо, – очнулась Мара.

Дэва ещё раз ударила её молниями. Тело Мары почернело. Дым стал густым, словно в костер подбросили охапку свежей травы. Только это был не белый, а черный насыщенный дым.

– Словно в баньку сходила, – произнесла Мара.

Дэва гневно заорала и бросилась на неё, но клинки попали в пустоту и лязгнули о каменный пол арены. Дым перетёк в сторону, завис под куполом арены и стал обретать форму Мары. Её доспехи приобрели чёрный цвет, поглощающий любые отражения. Казалось, что её покрывала сама Тьма. Мара перевоплощалась в свою Тёмную Ипостась. Даже её глаза были чернее ночи.

– Жалкое отребье, – произнесла она низким, но пронзающим всё живое голосом. – Я могла бы простить твоё заблудшее Сознание, но не хочу. Ибо нет во мне и капели Сострадания. Я - щит, ограждающий Истину от Невежества! Я - меч, карающий непокорных.

Дева сконцентрировала огромную фиолетовую сферу. Пространство заискрилось, и шуршащий молниями шар полетел в Мару.

– Глупо, – произнесла она и выставила ладонь.

Шар коснулся её руки и остановился. Мара крутанула его в другую сторону. Сфера почернела, втянула в себя молнии и превратилась в плоский круг. Мара с лёгкостью вернула его обратно. Круг медленно приближался к Дэве, которая попыталась разрубить его своими шестью клинками. Один за другим чёрный круг поглотил их. Дэва попятилась назад, пока не прижалась вплотную к защитному куполу. Круг приблизился к ней, медленно поглощая всё, к чему прикасался. Когда от Дэвы ничего не осталось, он вернулся к Маре. На арене повисла тишина.

– Это чёрная дыра Хаоса, – вибрировал голос Мары, – Последнего измерения всего Сущего. Кто желает подняться на арену?

Гладиаторы с ужасом смотрели на чёрный круг. Никто не хотел быть поглощённым без возможности возродиться когда-либо.

– Я пощажу тех, кто откажется от Символа и признает меня Владыкой. В наказание за дерзость, они отправятся в отдалённые части Ада, но сохранят своё Сознание.

Один за другим восемь гладиаторов отказались от своих символов. В знак подчинения они встали на одно колено и опустили головы.

– Да будет так! – Мара хлопнула в ладоши, и восемь гладиаторов исчезли. Осталось четыре непокорных. Первый - Серый Парящий Змей, он же Падший Дракон. Его драконья гордость не позволяла ему склониться перед врагом. Подобные ему достойно принимали смерть. И даже опасность обнуления их не страшила. Вторым был древний индуистский Ракшас. Мара слышала о нём. Демон, потомок Асуров, некогда желавший подчинить себе Небеса, но павший от Богини Дурги. Третьим был японский демон. На половину Óни. На половину Тёкай. Этот демон был известен своей ненавистью к людям. Последним остался брат-близнец Азиата. По сравнению с остальными он выглядел как маленькая блоха. В своём Тёмном воплощении Мара увидела связь братьев. Проклятых ещё в утробе матери. Два голодных духа, которые пожирали её изнутри и разорвали при рождении. Мара перевела взгляд на катапульту. Его брат собирался атаковать Крепость. Мара усмехнулась и вернула своё внимание на оставшихся гладиаторов.

– Непокорные. Кто готов выйти на арену?

Ракшас и Óни поднялись со своих мест. Но их опередил Змей. Он вылетел на арену и завис напротив Мары.

– Прежде чем мы начнём, представься и поведай свою историю. Я не вижу в тебе стремления к власти.

– Своё имя я потерял вместе с крыльями и лапами. И история моя не имеет никакого значения.

– Тогда зачем ты пришёл?

– Моя миссия - сохранить баланс между Царствами.

– Тогда ты ошибся адресом, – Мара кивнула в сторону людей с катапультой. – Вот где собираются опрокинуть баланс.

– Я уже здесь. А значит, этот вопрос придётся решать тебе самой.

– Как глупо. Ты готов пожертвовать своим Сознанием для того, чтобы просто сказать мне об этом?

– Не совсем так. Я поднялся сюда, чтобы остановить тебя.

– Непростительная глупость. Я никуда не собираюсь уходить, – Мара подняла руку, призывая к себе чёрный круг.

– В том-то и дело.

Мара остановила движение.

– Поясни! – потребовала она.

– Ты - Мать от Праматери, – спокойно ответил Парящий Змей. – Ты Уничтожающая и Возрождающая. Если останешься в этой форме, то застрянешь в ней навсегда.

Змей замолчал. Мара поняла, о чём он говорил. Тёмная Ипостась вызывалась лишь раз и надолго. Самой ей не вернуться в привычный вид. А значит, она не сможет выйти в Царство Людей и пробудить Весну в человеческих сердцах. Ей нужен был тот, кто отрезвит её. Кто вернёт Сострадание в её сердце. Мара опустила руку. Чёрный круг свернулся сам в себя и пропал. Чёрная пелена спадала с глаз. Мара перестала дымиться и опустилась на пол арены. Её доспехи вернули свой первоначальный вид. Мара вновь стала собой. Парящий Змей устремился в центр защитного купола и растаял серой пылью. В тишине Мара подобрала свои клинки. На арену выскочил японский демон Óни. Большое и мощное красное тело, одетое в кимоно и подпоясанное шипастым ремнем. Короткие рога и острые зубы. В руках две катаны. Одна огромная, другая короткая. Он громко заревел, выказывая свою лютую ненависть к роду человеческому. Мара видела причину этой ненависти. Будучи наполовину Тёкаем, он веками впитывал людскую злобу, которая сводила его с ума. И сейчас он яростно изливал её. Размер тела явно указывал на количество этой ненависти. “Большой шкаф громко падает,” – подумала Мара. Но ей хотелось разобраться с ним по-хорошему. Ад и без того переполнен ненавистью. На самом деле все Сущности сами страдали от своей злобы и где-то глубоко внутри мечтали освободиться от неё. Это и было одной из задач Ада - перенасытить Сущность и дать ей возможность выбрать иной путь.

– Ты точно этого хочешь? – спросила Мара и описала восьмёрку своими клинками.

– Убивать, – невнятно промычал он.

– Как хочешь, – ответила Мара и нанесла серию ударов.

Óни беспорядочно отбивался и так же нападал. Он руководствовался своей слепой ненавистью. Мара сменила клинки на кристальную сферу и булаву. Раз за разом она выбивала из демона накопленную ненависть, которая поднималась чёрной пылью и поглощалась сферой. В какой-то момент Мара опрокинула демона мощным ударом в спину. Поднялось огромное чёрное облако. Óни упал на колени и замер. Мара втянула облако в сферу и запечатала его. Очистившись от людской скверны, демон превратился в молодого самурая, который сидел на коленях, опустив голову на грудь. В его руках был короткий нож для ритуала сэппуку. Уткнув его в живот, он пропал в своих воспоминаниях. Перед его глазами мелькали события земной жизни. Он служил своему кровавому и жадному Господину. Много раз тот унижал его и всячески издевался. В последний день. Пьяный и окружённый гейшами, ради развлечения он приказал слуге прервать свою жизнь. Юноша исполнил свой долг, но не отправился путём Бусидо. Бессмысленное служение недостойному и такая же бессмысленная смерть превратила его в Голодного Духа. Жизнь отвергла его, а Смерть не принимала. Запертый между Царствами, он впал в безумие и стал демоном Óни. Юноша встрепенулся, отбросил нож в сторону и заплакал. Мара подошла к нему, присела и приподняла его подбородок.

– Правом, дарованным мне Праматерью. Я отпускаю тебя в Цикл Перерождения.

Юноша вспыхнул и медленно растаял. Он смог уйти, потому что носил чужую злобу. А сам был чистым и непорочным. Мара поднялась, посмотрела на двух оставшихся гладиаторов и произнесла

– Следующий.

На арене появился Ракшас. Этот демон относился к иерархии Верховных. В его арсенале было множество хитростей и уловок. Такие запросто могли менять облики и становиться невидимыми. Обладали высоким интеллектом и различными артефактами. Некоторые также имели благословения от разных Божественных сознаний. Все Верховные некогда следовали путём Света, но не справились со своей гордыней и переходили на сторону Тьмы. Ракшас приобрел формы мужчины. На его лице появилась самодовольная ухмылка. Мара просканировала его.

– Ничего не видишь? – злобно улыбнулся он. – Попробуй ещё раз.

Мара повторила сканирование и ужаснулась. Это существо не являлось демоном. Оно не принадлежало Аду. Оно вообще не относилось к Царствам этой планеты. Его уровень остался скрытым от неё. Возможно, он был сильнее Аида. Это объясняло, почему его не заметил Парящий Змей. Существо злобно захохотало. Мара почувствовала плотный поток липкого страха.

– Кто ты?

– Я предел твоего существования. Я твой последний вздох, – пафосно ответил он.

Мара напряглась. Её сердце предательски застучало. По телу пробежала дрожь. “Неужели это мой конец?”

– Можешь называть меня Науатль, – снисходительно улыбнулся тёмный Иерарх. Он повернулся к брату Азиата и кивнул ему. Тот вскочил с места и побежал к катапульте. Мара проследила его взглядом. В катапульту загрузили камень и облили магической жидкостью.

– Тебя это не должно волновать, – произнёс Иерарх. – Может, у тебя есть последнее желание?

– Сдохни! – крикнула Мара и бросилась в атаку. Ее клинки попали в пустоту. Иерарх появился сзади и ударил Мару в затылок. Она упала на пол, но быстро вскочила и с разворота ударила ногой. Иерарх снова исчез и сделал подсечку. Падая, Мара выкрутилась, оттолкнулась рукой от пола и взмыла ввысь. Иерарх появился рядом и нанёс удар в грудь. Мара полетела прямо в купол.

– Не так быстро! – крикнул он, рывком притянул её назад и ударил выставленной рукой в горло. Мара перевернулась и шмякнулась лицом об пол. Иерарх оказался над ней.

– Это нам не нужно, – с этими словами он сорвал наплечники с крыльями и швырнул их в защитный купол. Доспехи развеялись пылью. Мара приходила в себя.

– Рано ещё умирать. Вставай!

Мара незаметно достала кристалл памяти и активировала его. Если она не сможет победить, то хотя бы сможет передать информацию. Она приподнялась и села.

– Дай передохнуть. Как я поняла, ты никуда не торопишься.

– А ты смышлёная, – усмехнулся Иерарх.

– Науатль. Или как там тебя. Зачем припёрся сюда? Ты же не с этой планеты.

Иерарх с любопытством посмотрел на неё.

– Всё же ты что-то видишь, – улыбнулся он. – Считай, что пришёл навестить старого друга.

– И где же он? – Мара посмотрела по сторонам, – Только не говори, что эти двое твои друзья, – Мара кивнула в сторону азиатов.

– Друзья? Дерево огню не товарищ, а топливо, – захохотал Иерарх.

– Тебе здесь огня не хватает, – усмехнулась Мара.

– Что-то ты меня начинаешь бесить. – Он подал сигнал, и первый камень полетел в сторону Крепости.

– Вставай. Продолжим наши танцы.

– Как скажешь, – Мара вскочила и бросила диск. Диск пролетел сквозь него и растаял в куполе. “Значит атаки издалека на него не действуют. Нужно поймать его, когда он станет плотным”, – подумала Мара. Иерарх улыбнулся и достал кнут. Он хлестнул им, призывая атаковать. Мара хлопнула в ладоши. В её руках появились кастеты. Она бросилась на Иерарха. Удар. Второй, третий. Череда ударов. Иерарх ловко уходил от них. А когда казалось, что Мара вот-вот попадёт, он исчезал, появлялся в другом месте и бил исподтишка. Мара упала на одно колено и схватилась за бок. Иерарх ударил её кнутом. Она схватилась за него. Иерарх притянул ее к себе и прижал. В этот момент из кастета появилось короткое лезвие, который Мара вонзила в него. Иерарх оттолкнул ее.

– Значит так ты обходишься с мужчинами?

– У меня один единственный мужчина. Один и неповторимый!

– И где же сейчас твой Неповторимый? Случаем, не заперт в Кругах?

Мара дернулась, как от пощечины.

– Удивлена, – улыбнулся Иерарх. – Откуда я могу знать, что он там? Возможно, я догадался. А может, я сделал так, чтобы он оказался там.

– Для чего тебе всё это?

– Тебе всё равно не понять.

Раздался второй выстрел катапульты. Камень, горящий синим пламенем, полетел в Крепость. Ария, стоящая на её защите, выстроила плотное силовое поле. Камень врезался в него и отлетел обратно. Первый выстрел был отражён в пропасть. Второй отлетел к лестнице и зацепил спящую в коконе гусеницу. Кокон задёргался и, захватывая с собой часть лестницы, слетел в обрыв.

– Ария. Не дай разрушить Лестницу, – закричала Мара.

– Не отвлекайся, – крикнул Иерарх и ударил её кнутом. Мара ловко перехватила его и дёрнула на себя. Кнут вырвался из рук, пронёсся мимо неё и пропал в защитном куполе арены. Иерарх сложил руки, и на арене появились его копии.

– Ты начинаешь меня злить, – произнесли они хором и стали нападать друг за другом. Мара отбивалась, как могла, но копии обретали плоть лишь когда наносили ей удар. Кастеты проходили сквозь них. А вот их удары были очень даже ощутимы. Она пропускала удар за ударом. Лицо распухло. Кровь заливала глаза. Сознание потихоньку покидало её. В какой-то момент она потеряла суть происходящего. Когда пришла в себя, две копии держали её за руки. Третья задрала голову. Оригинал подошёл к ней и вытер лицо от крови. Голову отпустили. Мара сплюнула сгустки крови. Перед ней стоял Иерарх и пристально смотрел на неё.

– Почему ты не убил меня, – спросила она.

– Ты нужна мне живой.

– Зачем?

– У меня нет желания управлять вашим гадюшником.

Мара улыбнулась.

– Пока я жива, ты не сможешь покинуть пределы арены!

– Уверена? – Иерарх подошёл вплотную к куполу и просунул руку наружу. Ничего не произошло, и он спокойно вернулся.

– Не понимаю, – тихо произнесла Мара.

– Всё очень просто. Барьер создан из энергии Хаоса. А я был рождён в нём. У людей есть история про зайца и терновый куст. Рассказать?

Мара качала головой и шептала: “Не понимаю”.

– Скорее всего, ты думаешь: Зачем он пришёл? Почему полез на арену?.. Ответ очень прост: мне нужно было запереть тебя здесь, пока разрушают Лестницу Перерождений. Вы с Аидом единственные, кто мог мне помешать.

Мара попыталась посмотреть на Крепость, но глаза заплыли и толком ничего не видели. Иерарх закашлял. Достал платок и сплюнул белую жидкость.

– Что это?

Мара мучительно улыбнулась.

– Это подарок тебе от Богини Дурги.

На лезвии кастета, которым Мара пырнула Иерарха, была кровь Богини. И сейчас она отравляла его чёрную суть.

– Сука! – выкрикнул он и ударил ногой в лицо.

Мара упала на пол. Иерарх пропал. А вместе с ним исчез и защитный купол арены. Турнир окончился. Теперь она правит Адом. Мара расслабилась. В темноте она слышала голос Арии, но не было сил ничего разобрать.