Мы – ищем! Прорыв. Часть первая

Глава 4.3

Дарв неспешно исследовал реакции Тиналины на разные раздражители и озадачивался с каждым днем все больше. Иногда она реагировала, как обычная девушка семнадцати лет, но далеко не всегда. Порой выдавала такие реакции, что хоть стой, хоть падай. Даже Мара в свое время реагировала на ту же реальную политику более естественно. У Лины же обычные человеческие отношения вызывали откровенную брезгливость. Интересы ее крутились исключительно вокруг полетов и летающих машин. Все остальное она искренне считала всего лишь помехой и отказываться от своих взглядов не желала, невзирая ни на какие аргументы. Иначе говоря, была упряма, как серый архак, небольшое и очень упрямое животное, на котором возили грузы на диких планетах. По бездорожью.

С Колсеном они с Лоехом разобрались на удивление просто и быстро — его предали собственные люди, когда узнали, что их атакуют силы Дарва ис Тормена. Тем более, что граф предложил им амнистию, имперское гражданство и немалое вознаграждение. Будут сидеть тихо — будут жить. Высунутся? Их выбор. Но эти вряд ли высунутся — умные, да и пример шефа, пожизненно сосланного на безлюдную планету, будет стоять перед глазами. Такой судьбы себе никто не пожелает. А ведь предупреждал сволочей — не связывайтесь с наркотиками! Никогда не связывайтесь! Ни при каких обстоятельствах! Нет, Колсен захотел быстрых денег. И получил по заслугам, никто не имеет права травить молодежь — будущее обитаемой галактики. Но в чем-то его даже жаль, талантливым стервец оказался, можно было бы пристроить к делу, если бы не сотворенное им. Что ж, пусть отвечает теперь[3].

Девятый сектор Даргона отдали империи Сторн, которой он раньше и принадлежал. С остальными секторами тоже предстоит разобраться, остатки СПД должны прекратить свое существование. Но это не так-то просто — слишком хищного монстра он Дарв когда-то создал, справиться с ним и сейчас нелегко. При воспоминании о своей ошибке граф досадливо цыкнул зубом — а ведь хотел, по его тогдашнему мнению, хорошего. Как оказалось, это была глупость, и глупость космических масштабов. Искупать совершенное ему придется не одну сотню лет.

Дарв намеренно показался бывшим эспедешникам вместе с легионерами ордена, хватит уже скрывать, что они заодно, пришло время заявить о новом союзе. Это было послание заинтересованным сторонам. Все нужные люди поймут, что происходит, и придут в ужас. После чего многие сбавят обороты, может даже перестанут гадить. Графу страшно надоело за ними убирать! Но больше просто некому — Аарн, невзирая на всю свою силу и мощь, во многом остались по-прежнему наивными, и после их топорных действий частенько приходилось подчищать хвосты. Но в этой детской наивности и состояла вся прелесть общения с ними, будь они иными, свою роль в преобразовании государств обитаемой галактики они выполнить бы не смогли. Для этого нужно быть по-настоящему добрыми, что очень мало кому дано.

В отсутствие Кержака, а последний то появлялся, то снова исчезал, занимаясь какими-то своими загадочными делами, именно Дарв занимался Линой. Большей частью, остальное ее время было распределено между Белой Стервой и Мастером Жизни Тиреном. Директор Тарканака не стала обучать талантливого пилота по обычным лекалам, чтобы не испортить оригинальную методику девушки. Да что там говорить, один из ее приемов даже обозвали ударом Барселат. А уж что она вытворила в бою, когда брали главную систему Колсена! Освоила легендарное мерцание, когда истребитель долю секунды находился в гипере, а долю секунды — в обычном пространстве, благодаря чему становился практически неуязвимым. Большинство прирожденных пилотов считали мерцание невозможным, хотя на микропрыжки, дающие огромное преимущество, были способны все они. Вот только Лине никто не сказал, что мерцание невозможно, она этого просто не знала, и использовала, вызвав одновременно дикий восторг и не менее дикое ошеломление у орденских пилотов, включая саму Дарли Фарлизи.

Да о чем речь, Белая Стерва носилась с девчонкой, как дурень с писаной торбой, хорошо хоть ей самой старалась не показывать своего восторженного отношения. Пришлось даже серьезно поговорить с ней и Кержаком, причем последний безоговорочно поддержал графа, сказав, что если разбалуют ребенка, то очень быстро пожалеют. А когда оперативные статистики посчитали, что случилось бы сперва с Ринкангом, а затем и со всей обитаемой галактикой, если бы Тиналине Барселат не удалось сбежать, глаза на лоб полезли не только у них, но и у Дарва с Кержаком. Дарли и Тирена решили в такое не посвящать, слишком опасное знание, могут проговориться. Да и остальным орденским ментатам ничего не сказали, кроме Касры и Ирны — их помощь могла понадобиться, причем в очень скором времени.

Вспомнив, сколько пришлось спорить со старым орком о том, посвящать ли в происходящее саму девочку, граф тяжело вздохнул. Все-таки тот порой не понимал основополагающих вещей, руководствовался иллюзиями, а не реальностью. Очень плохо, ведь от него зависят триллионы разумных! Но все же Кержак, в конце концов, внял аргументам Дарва. Нельзя, ни в коем случае нельзя оставлять Лину в неведении! Она должна четко осознавать каждый свой шаг, понимать, к каким он может привести последствиям, почему и когда.

К счастью, девочка оказалась умнее, чем граф думал поначалу, и наконец-то задалась вопросом, что от нее нужно всем этим высокопоставленным разумным. Ведь ни с одной абитуриенткой Тарканака, кроме нее самой, не занимается Белая Стерва, директор оного Тарканака. И это не говоря уже о Кержаке Черном, самом сильном на данный момент великом маге обитаемой галактики, и Дарве ис Тормене, чья репутация говорит сама за себя. До Лины дошло, что такое отношение к ней неспроста. Очень хорошо, легче будет объяснить ей многое. Все говорить, конечно, нельзя, слишком сильным будет шок, но многое придется. А затем учить девочку принимать решения, порой жесткие и страшные, но необходимые. Если этого не сделать, последствия окажутся непредсказуемыми. И вряд ли положительными.

Судя по просьбе встретиться, Лина не выдержала и решила выяснить в чем дело, почему у нее такое особое положение. К счастью, у него, а не у Кержака, тот вряд ли сумел бы объяснить так, чтобы избежать шока. А что сотворит истинный вождь в шоке? Трудно сказать. Но лучше не рисковать и не доводить до таково. Чревато неприятностями.

На пороге каюты возникла хмурая девушка, по ее виду стало понятно, что она уже вся издергалась, пытаясь понять что к чему.

— Здравствуй, — Дарв поднял глаза от книги древнего философа, которую любил перечитывать именно в таком вот виде, осторожно перелистывая ветхие, пахнущие пылью пластибумажные страницы.

— Добрый день, ваша светлость, — вежливо поздоровалась Лина, явно пребывая в полном раздрае, это было хорошо заметно, она даже нервно ежилась. — Можно спросить у вас кое-что?

— Спрашивай, — граф осторожно, чтобы не повредить, положил открытую книгу на столик перед собой.

— Что вам всем от меня нужно? — решительно бухнула девушка.

— Задумалась над этим, наконец-то? — широко улыбнулся Дарв, ощущая внутреннее удовлетворение, ученица, хоть и не любила его уроков, явно усвоила кое-какие из них. — Хорошо, я в тебе не ошибся. А что нам нужно? Ничего, кроме одного — чтобы ты вразнос не пошла.

— В смысле?.. — растерялась и захлопала глазами Лина, явно не ждавшая такого ответа.

— Благие одарили тебя слишком щедро, — тяжело вздохнул граф, ему предстояло объяснить простыми словами множество очень сложных истин. — Люди такого уровня обычно многого достигают, даже если их не обучать. Но вся беда в том, девочка, что в последнем случае человек не понимает, что он творит, хотя чаще всего уверен в обратном. И в результате приносит много бед окружающим. Вот ты удивляешься, что я занимаюсь с тобой политикой, она тебе крайне неприятна, я давно заметил. Не спорь, не надо, я же не слепой. А причина наших занятий одна. Если ты не начнешь понимать, как действует реальная политика, не будешь знать тайных рычагов власти, то такого наворотишь, что мы потом все вместе не расхлебаем.

— Я⁈ — девушка растерянно уставилась на него, опустившись в кресло напротив, у нее затряслись руки. — Но я же никто! Я…

— Ох, как ты ошибаешься… — укоризненно покачал головой Дарв, пристально изучая ее лицо, чтобы заметить малейшую реакцию, пусть даже всего лишь подрагивание ресниц. В этом разговоре нельзя было допустить ни единой ошибки. — Повторяю: тебе очень многое дано. Такое, как у тебя, совмещение множества различных даров в одном человеке — первое в истории обитаемой галактики!

— Первое?.. — не поверила Лина. — Не может быть!

— Именно первое, — подтвердил граф, мысленно удовлетворенно хмыкая, реакции ученицы пока были вполне ожидаемыми. — И никто, кстати, не знает, чем ты еще одарена. И Кержак, и я пытались в этом разобраться, но не смогли. В тебе чего только ни намешано.

— За что же мне все это?.. — обижаясь на весь мир сразу, хмуро спросила девушка, ей явно было не по себе.

— А Благие нас не спрашивают, когда одаривают чем-либо, — едва заметно усмехнулся Дарв, глядя на нее, как смотрят на несмышленых детей. — Видимо, ты должна что-то важное сделать в жизни. Важное для всей галактики. Не могу сказать точно, и никто не сможет. Даже Командор, когда вернется.

— Но что я могу натворить⁈ — Лину трясло. — От меня же ничего не зависит!!! Я — никто!!!

— Что? — приподнял уголки губ граф, откидываясь на спинку кресла, в его глазах видна была ирония, но ошарашенная его откровениями девушка этого не заметила. — Сейчас объясню, и очень наглядно, так как вчера мы с Кержаком завершили при помощи оперативных статистиков Перлока Сехера построение социоматической модели, касающейся конкретно тебя. Чтобы не было лишних вопросов о том, что это такое, объясняю заранее. У ордена есть наука, которая называется социоматикой и позволяет производить расчет вероятных на девяносто пять процентов моделей социально-экономического развития обществ любой сложности. Тебе ее изучать пока рано — это требует великолепного знания практически всех разделов высшей математики.

— И что?.. — растерянно смотрела на него ничего не понимающая девушка.

— А то, что мы решили построить модель развития Ринканга на ближайшее десятилетие в случае, если бы у тебя не появилось возможности сбежать, — в глазах Дарва светился живой интерес, ему было крайне любопытно узнать, как ученица среагирует, когда узнает, что могла легко сотворить. Но все, ей, конечно, говорить нельзя. — То есть, представь, что у майора Даэнброна не было никакого способа помочь тебе…

— Бр-р-р… — передернуло Лину. — Не дай Благие! Кошмар!

— Смотря для кого кошмар, — снова едва заметно усмехнулся граф. — Для народа Ринканга — да. Ты бы там всего за несколько лет такое устроила… Причем, из самых лучших побуждений.

— Да я что я могла устроить⁈ — вскочила девушка, ее буквально трясло, она не знала, куда деть руки, и то совала их в карманы, то вынимала. — Что⁈ Меня же практически в рабство продали! Если бы не сбежала, то следующим вечером полиция доставила бы меня в контору этого паскудного концерна, будь он трижды проклят!

— Вот с этого момента мы и начали расчет модели, — кивнул Дарв, задумчиво глядя на ее, ученица продолжала реагировать ожидаемо, и это хорошо. — Только ввели дополнительными коэффициентами твои дары и их наиболее вероятное поведение. Задействовали самые мощные вычислительные центры княжества. Результаты, девочка, оказались ошеломляющими. Настолько, что мы вынуждены были скрыть их даже от флаг-адмирала Фарлизи. Однако ты знать должна, твое неведение слишком опасно. Хорошо, что ты сама решила поговорить со мной, не то вечером этот разговор начал бы либо я, либо Кержак.

— Мамочки… — простонала Лина, снова падая в кресло, в ее глазах стояли слезы. — Ну почему на мою голову все время разная дрянь сыпется⁈

— Судьба… — развел руками Дарв, внутренне посмеиваясь и вспоминая самого себя в далекой юности, все же он даже тогда столь наивен не был, немного понимал, что такое жизнь. — Другого ответа у меня, извини уж, нет. Но вернемся к нашим баранам, то есть к модели.

Он пошевелил пальцами, и на боковой стене каюты зажегся огромный голоэкран, на котором возникла карта полушарий родной планеты Лины, Дарата.

— Просчитывались два варианта событий, — продолжил граф, наливая из стоящей на столе бутылки черный тиумский виски в стакан, ученица от его резкого запаха поморщилась, но ничего не сказала. — Первый: руководство концерна выяснило, что такое прирожденные пилоты, и направило тебя на учебу в летное училище. И второй: оно не сделало этого, заставив тебя изучать какую-то нужную им профессию. Вероятность того, что тебе заставили бы работать физически, не обучая, почти равна нулю — люди корпораций весьма трезвомыслящие господа, с имеющими золотой аттестат департамента образования они так не поступают, невыгодно. Поэтому данный вариант мы и не рассматривали.

На самом деле и рассматривали, и просчитывали, но юной Барселат говорить об этом ни в коем случае нельзя. Слишком страшными оказались результаты расчета третьего варианта, особенно в случае, если бы Лину в наказание определили в публичный дом. Тогда не только Ринканга, как государства, не стало бы, но и всех близлежащих тоже. Число жертв кровавого хаоса, охватившего обитаемую галактику, превысило бы тридцать миллиардов разумных. И это еще оптимистический прогноз.

— И? — против воли заинтересовалась рассказом наставника девушка.

— Как ни странно, — тяжело вздохнул Дарв, — но оба варианта через некоторое время сошлись в одной точке. Только в случае первого все произошло бы на несколько лет позже.

— Что⁈ — подалась вперед Лина, ее снова затрясло. — Что произошло бы⁈

— Кровавая революция в Ринканге под твоим руководством! — жестко отрезал граф, словно бросаясь в холодную воду, он внезапно понял, что не нужно играть в хитрые игры с этим жутковатым существом, а назвать юную Барселат человеком он уже не мог. Она кто угодно, но только не человек. Следует сказать все прямо, разве что о кое-чем умолчать, но ни в коем случае не лгать, ложь она обязательно почувствует. — Жертвы составили бы примерно три миллиарда человек. По утверждению Кержака, результатом скорее всего стала бы воронка инферно. Я в этом не столь уверен, но не суть важно.

— Под… моим… руководством… — неверяще уставилась на него Лина. — Революция?..

— Именно так, — резко кивнул Дарв, убедившись в том, что действует правильно. — И сейчас я объясню тебе причины. Не стоит плакать и нервничать, всего этого пока еще не случилось, это только гипотетическая возможность. Но она вполне могла реализоваться. И чтобы подобного не произошло, ты должна четко осознавать, чего от себя ждать. А значит, нужно учиться контролировать свои дары. Теперь ясно почему мы за тебя так жестко взялись?

— Ясно… — у Лины снова задрожали руки. — Ясно…

— Ты готова слушать дальше? — пристально посмотрел на нее граф, реакция девочки была правильной, она однозначно не сволочь и чужие жизни ей далеко не безразличны.

— Готова, — взяла себя в руки она.

— Хорошо. Продолжаю. В первом варианте ты на время обучения успокоилась бы, с радостью училась пилотировать, но по завершению обучения столкнулась бы со всеми «прелестями» корпоративной действительности. С вероятностью в девяносто восемь процентов тебя продали бы одному из пиратских кланов. И вот тут бы ты сильно обозлилась. Разве не так?

— Еще бы! — Лина затрясло от возмущения, она даже зубами скрипнула, глаза засверкали. — Я бы не знаю, что им устроила, сволочам таким!

— Вот-вот, — удовлетворенно покивал Дарв, он добился нужного результата, теперь следует надавать немного сильнее, чтобы задумалась. — Тут-то у тебя и пробудился бы дар великого мага — он всегда просыпается под влиянием несчастий и сильных отрицательных эмоций. А уж этот дар потянул бы за собой остальные. Далее. Среди пиратов хватает тех, кто не слишком хочет заниматься этим ремеслом, но не имеет иного выхода, так что найти единомышленников небольшая проблема. Примерно через год на половине рейдеров клана началось бы восстание. А еще через год оба клана перешли бы под твой полный контроль. Все события складывались бы в твою пользу — именно таким образом работает дар неинициированного великого мага. Но ты на этом не успокоилась бы, слишком сильно ненавидя корпорации. Далее события покатились бы лавиной. Выход на военных из группы контр-адмирала Хартинга и создание союза с ними. Организация подполья, средства для которого добываются тем же пиратством — все ради великой цели освобождения из-под власти корпоратов. И, в конце концов, восстание. Однако ринкангские корпорации имеют и собственные армии, и собственные флоты — легко они не сдадутся. Началась бы бойня, которая длилась бы около двух лет. Скорее всего, тебя вскоре убрали бы, но бойни это не остановит. В общем, вот так. Конечно, существует множество подвариантов, но все они приводят к одному результату.

Девушку продолжало трясти, но она явно задумалась над словами графа. И это было очень хорошо, ученица не отбросила сразу его слова, поверила и поняла, что наставник прав, что действительно нужно учиться контролировать себя. Ему же придется учить ее так, как не учил еще никого и никогда.

— А второй вариант? — глухо спросила она.

— Второй еще хуже и кровавее, жертв втрое больше, — помрачнел граф. — Там тебе удалось бы не только Ринканг, но и Телли Стелл поднять, прежде чем тебя остановили бы. Понимаешь, ты обладаешь еще одним страшненьким даром, которого, кроме меня, никто не заметил. Даром прирожденного правителя, способностью легко манипулировать людьми, причем, не осознавая этого. А нужно четко осознавать, что ты делаешь и зачем, не то такого натворишь…

— Даром правителя… — повторила Лина и поежилась. — Ох, мамочки…

— Не стоит так переживать, — посоветовал Дарв, удовлетворенно кивая про себя, задумка сработала, ученица кое-что осознала, теперь будет стараться понять больше. Может удастся добиться того, чего он хотел, но не добился, обучая Мару. — Теперь ты знаешь обо всем, а значит, сможешь научиться понимать, что и когда делать, а что — нет. Это очень непросто, девочка. Я учился этому на собственном горьком опыте, ценой страшных ошибок. А у тебя есть возможность использовать мой опыт, чтобы избежать их. И не только мой.

— Огромное вам спасибо! — встала и низко поклонилась ему девушка.

— Не за что, — как-то беззащитно улыбнулся граф, с его лица исчезла обычная невозмутимость, он смотрел на Лину, как смотрят, наверное, на непутевую дочь, похоже появление именно этой ученицы предсказали ему во время подъема в Сферы Творения. — Не буду подробно описывать второй вариант — если захочешь, возьми его запись в информатории. Только спроси вначале Кержака, запись закрытая.

— Возьму, — кивнула Лина, о чем-то напряженно размышляя. — Я хочу знать все в подробностях. Хочу понять, как желание добиться справедливости могло привести к миллиардам жертв. Ведь я вряд захотела бы чего-то плохого. Не говоря уже о власти, она мне и даром не нужна!

— Благими намерениями устлана дорога в ад, — Дарв с грустной улыбкой процитировал слова кого-то из древних. — Знаю это по себе. В прошлом я ведь тоже хотел добра, как будто, а что вышло в итоге? Ты помнишь?

— Помню. Но мне надо подумать… — глухо сказала девушка. — Я…

— Естественно, — граф отпил еще глоток виски, глядя на нее. — Это сложно. Надеюсь, ты что-нибудь поймешь.

— Постараюсь…

Пошатываясь, Лина поднялась и покинула его каюту. Граф допил свой стакан и надолго задумался. Он все, как будто, сделал правильно. Осталось надеяться, что не ошибся. Цена такой ошибки может оказаться страшной.

Кержак с Анатой стояли у подножия гигантской статуи, в основании которой пряталось убежище, где спали дети. Если спали — после снятия проклятия младший наставник перестал отзываться. Это настораживало. Не имел ли он отношения к проклятию? И действительно ли был младшим наставником или же являлся представителем противной стороны? Выяснить это было необходимо, поэтому старый орк принял решение со всей возможной осторожностью вскрыть постамент, чем сейчас и занимались особого рода киберы, использующиеся для археологических раскопок.

Однако проникнуть под постамент оказалось нелегко, тысячи защитных плетений разных школ магии, от вероятностной до стихийной и хаотической. Кое-какие ловушки Кержак не смог бы обойти, если бы Наргилай в свое время не поделился с ним знаниями, благодаря которым он сейчас снимал замок за замком, все больше подозревая, что что-то здесь не так. Не хотелось бы освободить какую-нибудь гадость. Хотя… все равно. Принцип ордена «Помоги, если можешь» никогда, в конечном счете, не подводил. Вспомнить того же Наргилая, который остался благодарным за свое освобождение и много чем помог ордену. Именно благодаря ему стало известно, кто такие «сверхи». Жаль, что так и не узнали, кто или что превратило гениальных творцов в паразитов, уверенных в святости и непогрешимости своего паразитизма.

— Не понимаю, что это за материал, — негромко сказала Аната после получаса безуспешных попыток пробиться внутрь постамента.

— Что говорят инженеры? — поинтересовался Кержак.

— Будто это что-то наподобие легендарного нейтрида, атомы этого вещества очень уплотнены. Мне кажется, мы ошибаемся, пытаясь прорваться силой. Давайте попробуем дозваться до того, что внутри.

— Это если оно еще живо. Мы ведь уже пытались, никто не ответил. Даже младший наставник, с которым ты говорила.

— Думаю, стоит войти в транс, и позвать из ментала, — задумчиво произнесла девушка. — Зов оттуда могут услышать там, где не услышат из реальности. Есть у меня одна мысль. Меня упомянутый младший наставник сразу насторожил, что-то в нем было не то. Возможно к его духу присосался какой-то паразит, а снятие проклятия паразита уничтожило. И бедняга сейчас в шоке, если не отправился на перерождение.

— Хм-м-м… — почесал затылок старый орк. — Вполне возможно. Давай попробуем. Мало того, давай посмотрим на все это с изнанки мироздания, из Сети. Что-то я опять о ней не подумал…

Кержак, Аната, Ланимар и Отер сели на камни и привычно вошли в транс. Астрал оказался на изумление чист от любых паразитов, обычно кишащих здесь, как черви в известной субстанции. Впрочем, по словам девушки, их и раньше над этой планетой было мало. Но сейчас исчезли вовсе? Проклятие, растворяясь, их убило, что ли? Трудно сказать.

Маги миновали астрал и вышли в ментал, тоже на удивление пустой и чистый. Планета под ними сияла ровным голубым светом, уже начав растворение особо отвратительных узлов райверского эгрегора. Это значило, что местный народ лет за двадцать придет в относительную норму, наносное спадет с него, как высохшая грязь, и извращениями станут тем, чем и должны быть — мало кому интересными извращениями, а не основой существования всей цивилизации. Идеологам прежнего порядка не позавидуешь, им предстоит увидеть, как рушится все, чему они посвятили жизнь.

Зов из ментала ничего не дал, никто его не услышал, в том числе и младший наставник, а это говорило о том, что он либо не тот, за кого себя выдавал, либо погиб во время снятия проклятия. Осталось последнее — выйти в Сеть и посмотреть оттуда. Кержак очень не любил работать с Сетью, ему это нелегко давалось, трудно было осмысливать многомерные образы, требующиеся для этого, а биокомп тут не работал, оставался в теле.

Выйдя на изнанку, старый орк осмотрелся и принялся анализировать увидено, а анализировать было что. Бесчисленные связи между местными сиурами почему-то выглядели блеклыми и квелыми, словно их методично и целенаправленно ослаблял местный Контроль. Но… зачем? Так никто и никогда не делает, если нет задачи нагадить местным жителям. Опять же нет ответи на вопрос «зачем?».

Немного подумав, Кержак сформировал ментальный запрос и отправил его на волне Контроля, надеясь что структура, контролирующая эту вселенную, ответит. Однако никто не отозвался, словно здесь никого из высших не было, что представлялось в принципе невозможным. В итоге пришлось повторить запрос, отправив его уровнем выше. В ответ пришло несколько малопонятных образов, вся суть которых выражалась в двух словах: «Вырождающаяся вселенная», а это означало, что до схлопывания ей остались считанные десятилетия, может пару столетий еще протянет, никак не больше.

Старый орк собрал в один инфопакет всю информацию по экспедиции ордена сюда и переслал Контролю. Оттуда сообщили, что сожалеют, но ничего поделать не могут, приговор озвучен свыше. Слишком отрицательная энергия идет из этой вселенной. Если пойдет положительная, то приговор могут отменить, но подобное изменение почти невозможно. На вопрос, а как же Арвесская империя, последовал ответ, что она также совершила слишком много ошибок, и совет эвакуировать ее население, открыв в одной из имперских систем большой портал — места для жизни в мироздании хватает.

Как выяснилось, других разумных рас в вырождающейся вселенной не осталось, только арвесцы с райверами, сцепившиеся в своей бесконечной войне. Какая-то перешла, какая-то ушла, какая-то погибла, какая-то нашла выход и эвакуировалась. Только последние две цивилизации вместо того, чтобы спасаться, продолжали воевать, словно им нечего было больше делать.

Поняв, что вопрос с империей придется решать ему, Кержак только поморщился, никогда не хотел решать судьбы цивилизаций, не его это задача. Но делать нечего. Он выдал последний запрос о спящих детях древней расы, проклятии и младшем наставнике, на что ему посоветовали подать энергию на контуры, указанные этим самым наставником. У того могло быть энергетическое истощение. После этого контролирующая структура, оставшаяся неизвестной, отключилась и больше не отвечала.

Кержак, вернувшись в тело, раздраженно хлопнул себя ладонью по лбу. Ну вот как он мог забыть про энергетическое истощение⁈ Оно естественно после такой встряски, как снятие древнего проклятия.

— Девочка, — повернулся он к Анате, — ты помнишь параметры связки для передачи младшему наставнику энергии? Ты говорила, что он тебе пересылал их. Это так?

— Пересылал, — убито отозвалась та, — а я замоталась и забыла подкачать бедолаге немного. Нечего теперь удивляться, что он молчит…

— Вот давай и займемся, — проворчал старый орк, — надеюсь еще не поздно.

Нужное плетение четверо ментатов выплели очень быстро, а затем Аната начала подавать на его входные контуры энергию из бездонных накопителей «Круговорота Времени». Минут десять ничего не происходило, а затем на постоянный зов, поддерживаемый учениками, кто-то слабо ответил. Поначалу незнакомца было почти не слышно, но по мере накачки энергией он становился все внятнее, пока не стал окончательно понятен.

«Благодарю вас, кто бы вы ни были! — ментальный образ был дрожащим от слабости. — Без вашей помощи малыши вскоре погибли бы…»

«Вы мне говорили, что здесь дети в стазисе, сейчас мы пытаемся открыть постамент, поскольку проклятие снято, теперь можно, — ответила девушка. — Вы сами сказали, что нельзя их будить, пока оно действует. Прибыл мой учитель и помог с этим».

«Я⁈ — изумился младший наставник. — Я с вами встречаюсь впервые. Это, понимаете ли, был не совсем я. Примерно через шесть тысяч лет после моего перехода в состояние алайха, ко мне прицепился ментальный паразит, отключивший мое сознание. Не имею понятия, откуда он пришел и что собой являл, знаю только, что он оказался очень силен. Вот с этим паразитом, имитирующим меня, вы и говорили. Очень хорошо, что вы не стали передавать ему энергию до снятия проклятия. Видимо, снятие уничтожило и его, что говорит о том, что он тоже был послан эстаа, будь они прокляты…»

«Все-таки эстаа! — вмешался Кержак. — Теперь все ясно. Мы не так давно дважды сталкивались с ними, но сумели дать им окорот, нескольких даже спровадили в Бездну. Вы можете передать нам историю вашей войны с ними?»

«Это нетрудно, сейчас сформирую образ. Вот, ловите».

Огромный многомерный образ пришлось срочно сохранять в памяти биоцентра боевой станции с тем, чтобы разобраться позднее, сделать это прямо сейчас аарн были не в состоянии, слишком много информации.

«Что с детьми? — спросила Аната. — На всякий случай их пробуждения ожидают двенадцать Воспитателей, хорошо умеющих работать даже с самыми малышами».

«Это очень хорошо, в стазис-коконах спят последние дети нашей расы, их тридцать шесть, возрастом от года до пяти лет, — отозвался младший наставник. — Вы можете поклясться жизнью, что не причините им вреда?»

«Да! — резко ответил Кержак, понимая недоверие бедолаги, после чего поклялся самой серьезной для вероятностного ментата клятвой, только добавил: — Не причиню вреда, если это не понадобится для спасения их жизней».

«Хорошо, я открываю убежище и отключаю стазис-коконы. После того, как ваши Воспитатели примут детей, я уйду на перерождение, моя душа настолько издырявлена, что переданная вами энергия уже почти потеряна. Мое время наконец-то закончилось! Простите, но у меня больше нет сил…»

«Понимаем и желаем успешного перерождения! — хором ответили аарн. — Прощайте!»

«Вам я тоже желаю удачи во всех начинаниях! — отозвался младший наставник. — Прощайте!»

Боковая стенка постамента статуи медленно растворилась. Внутри обнаружились светящиеся овальные капсулы, которые, как выяснилось, состояли из силовых полей, поэтому начали просто исчезать, оставляя на подобиях кушеток маленьких детишек. На первый взгляд, человеческих, но не совсем — две пары симпатичных остроконечных ушек, разделенные на четыре секции фасеточные глаза, четырехпалые руки, субтильное телосложение.

Многие малыши, придя в себя и не обнаружив рядом знакомых взрослых, ударились в рев. К ним без промедления поспешили Воспитатели, благо для ментально-активных народов знание языка не имело значение, и дети прекрасно понимали их эмообразы. Опытные разумные справились быстро, и начали по очереди уносить заплаканных ребятишек в гиперпереход — на «Круговорот Времени», где них подготовили специальные изолированные помещения. Следовало проверить найденышей на вирусы и бактерии, мало ли что они принесли с собой из прошлого.

— Ну вот, одно дело сделано, — оскалился Кержак, когда последнего ребенка унесли. — Теперь надо решить, что делать с населением вырождающейся вселенной.

Немного подумав, он вызвал начальника экспедиции, Лерка Т’а Картегена. Тот появился на голоэкране и вопросительно уставился на старого орка. Услышав, что ждет местных жителей, полковник помрачнел. Райверов жаль не было, кроме немногих нормальных, зато арвесцев очень даже. Интересный народ, знающий, что такое совесть и честь.

— Что предлагаешь? — поинтересовался Кержак.

— Лететь к ним и честно рассказать, что происходит, открыв в их столичной системе большой портал в любую другую вселенную, — немного поразмыслив, ответил Лерк. — А что делать с райверами пусть решают сами, это будет не нашей, а на их совести.

— Что ж, согласен, — кивнул старый орк. — Ну, раз ты предложил, тебе и исполнять. Действуй!

— Есть действовать! — отозвался полковник, затем погасил экран.

Аарн переместились на боевую станцию, с которой остающиеся здесь вернулись на свои корабли. А «Круговорот Времени» двинулся в далекий путь в родную вселенную.