(не)помощница для орка

ГЛАВА 2

Сердце заколотилось так громко, что, казалось, его стук разносится на всю округу. Я вжалась в ствол, стараясь слиться с корой, и мысленно прощалась с жизнью, отцом и своей мечтой о духах «Алиана».

— Кролик, — брезгливо буркнул Ролг, тыча пальцем с сардельку толщиной в сторону кустов. — Пахнет страхом и клевером. Проклятая мелочь всю дичь распугивает.

— Ты прав, — согласился второй орк. — Ничего не слышно. Эта человечишка, наверное, уже у реки. Ищем не там.

Они двинулись дальше, их тяжелые шаги постепенно затихли. Я выдохнула, позволив себе дышать полной грудью, и чуть не свалилась с дерева от облегчения. «Кролик... страхом и клевером».

Ну, спасибо! Мое эфирное эго было уязвлено. Я-то считала, что пахну дорогим мылом с нотками жасмина и свежеиспеченным печеньем. Оказалось — паника и сорняки.

А мазь? Ее они не учуяли? В общем, не в моем положении на что-то жаловаться.

Спускаться было страшнее, чем забираться. Руки дрожали, а ноги в новых, неудобных сапогах плохо слушались. Но страх быть пойманной и съеденной придавал решимости. Наконец, мои стопы коснулись земли.

План был прост до безобразия: вернуться в лагерь орков под видом... кого? Племянницы той самой доброй орчихи? Да, старушка явно не была в восторге от похитителя. Она могла стать моим ангелом-хранителем. Нужно было найти делегацию, слиться с ней и, притворившись родственницей, переждать самый жаркий поиск прямо под носом у врагов. Гениально и безумно. И глупо, если сразу обо всем догадаются.

Я двинулась в направлении, противоположном тому, куда ушли Ролг и его напарник, полагаясь на интуицию и надеясь, что зеленый цвет кожи и мазь, перебивающая человеческий запах, сделают свое дело.

Шла я, по моим меркам, довольно долго, уже начало смеркаться, когда до меня донесся гул голосов и запах дыма костров. Далековато, однако, я убежала. Я подкралась, как могла ближе и затаилась за большим валуном.

Лагерь орков был куда более организованным, чем я предполагала. Не кучка дикарей вокруг костра, а стройные ряды практичных кожаных палаток, повозки, сложенные в правильный квадрат, и даже что-то вроде караульных постов. Сердце ушло в пятки.

Как тут пройти незамеченной?

И тут я увидела ее. Ту самую орчиху-целительницу. Она вышла из большой центральной палатки, что-то сердито бормоча, и направилась к повозке с припасами. Ее лицо было озабоченным и печальным.

— Э-э-э, тетушка? — прошептала я, выскальзывая из-за валуна.

Она резко обернулась, ее янтарные глаза сверкнули в сумерках. Увидев меня, она не закричала, а лишь удивленно хмыкнула.

— Живая? А я уж думала, тебя волки сожрали. И цветом ты под нас здорово подошла. Мазь моя помогает?

— Да не в мази дело! — я схватила грубую руку. — Мне нужна ваша помощь. Тот... Тупая Башка... он хотел меня убить! Я слышала!

Орчиха нахмурилась, внимательно меня изучая.

— Убить? Гарш? Да он и мухи не обидит, дурень влюбленный. Это старейшина Казгар бушевал. Он за мир, а поступок Гарша мир под угрозу ставит. Но убить... нет. Казгар блефует. А ты чего сбежала-то? Могла у меня пожить, подлечиться.

Я уставилась на нее в полном недоумении. Выходит, я сама нарисовала себе угрозу и сбежала от сравнительно безопасного места?

— Я... я испугалась, — честно призналась я, чувствуя, как наступаю на горло собственной гордости.

— Орки этому не учат, — вздохнула старуха. — Ладно. Заходи в мою палатку, раз уж пришла. Выпьем чаю. А там видно будет. Как тебя звать-то, зеленокожая беглянка?

— Али... Линна, — выпалила я первое пришедшее на ум имя. — Я... я ваша племянница. Из дальнего клана. Пришла навестить.

Орчиха прищурилась, и в ее глазах мелькнула искорка понимания и... принятия игры.

— Ну что ж, Линна, племянница моя, проходи. Назовемся Аш. А ты запомни: приключений у тебя и так будет выше ушей. Не ищи их там, где не надо.

Я последовала за ней в палатку, чувствуя себя полной дурой, но бесконечно благодарной за этот шанс. Первая часть плана сработала. Я была внутри. Теперь главное — не выдать себя. Особенно тому, кто найдет меня самым неожиданным образом.

На следующее утро лагерь взорвался новостью. Ее принес молодой орк, примчавшийся на взмыленной лошади.

— Братья и сестры! — выкрикнул он, запыхавшись, перед собравшимся кругом старейшин. — Людской мэр ищет свою дочь! Объявил награду! Тысячу золотых монет тому, кто вернет ее живой и невредимой!

Я стояла за спиной Аш, помогая ей перебирать сушеные травы, и у меня похолодели руки. Тысяча золотых... Это состояние, ради которого любой из этих громил мог бы перегрызть горло собственному брату. В теории…

— И как она выглядит, эта драгоценная пропажа? — прорычал Казгар, тот самый грозный старейшина.

Гонщик развернул большой лист бумаги. И мое сердце просто остановилось. На плакате, нарисованный умелой рукой столичного художника, была изображена я. Мои кудри, мои глаза, моя надменная улыбка. Под портретом крупно было выведено: «АЛИАНА СМИТТ. ДОЧЬ МЭРА. НАГРАДА 1000 ЗОЛОТЫХ».

— Ох, красотка, — кто-то присвистнул. — Жалко, что людишка. Хлипкая.

— Ничего, за такую награду мы ее найдем, даже если придется перекопать все степи! — воскликнул другой.

В лагере началась суматоха. Отряды стали снаряжаться в путь, споря о том, где лучше искать. Я стояла, онемев, глядя, как мое собственное лицо, увеличенное в десять раз, становится самой разыскиваемой целью в округе.

Аш толкнула меня локтем в бок.

— Ну что, Линна? — прошептала она так, чтобы слышала только я. — Интересные у тебя родственники в людском городе. Мэр, говоришь? И имя красивое — Алиана.

— Тетушка, я... — я готова была провалиться сквозь землю.

— Молчи, — строго сказала она. — Раз начала врать, врать надо до конца. И лучше бы тебе сейчас быть самой незаметной племянницей в мире. А то с такими ценами на голову, свою ты рискуешь потерять.

Именно в этот момент, в центре лагеря, появился Он. Отчего-то стоило этого ОН увидеть, как сразу я почувствовала неприязнь. Проблемы я почуяла — вот что!