Невеста темного властелина

Глава 20

Неприятная мысль все никак не уходила.

Только вот один ли темный владеет этой магией? Наверняка нет.

Задумавшись, я вышла из ванной и обомлела.

Только я решила, что в моей комнате, наконец, будет покой и тишина, как на тебе!

Гремлин пытался сожрать Веника!

Кустик не сдавался и оборонялся от портального монстра, отбиваясь всем, что попадет под шаловливые веточки.

Тетради, обувь, даже расческой в Гремлина запулил! Та кстати попала прямо по пушистому лобику малыша.

– Что здесь творится? А ну отставить драку! Прекратить, кому я сказала!

Но малышня все никак не хотела успокаиваться.

И вот как я их тут наедине буду оставлять? Скажите мне, пожалуйста?

Наконец разняв этих двух, я поспешно убрала следы баталий.

– Огорчили вы меня ребята! – строго произнесла я.

Кустик опустил листики, а Гремлин вперил взгляд в пол.

– Да-да, я вижу на листиках твои маленькие зубки, Гремлин, от тебя не ожидала. Еще раз такое повториться, будешь наказан.

Кроха недовольно засопел.

А Веник наоборот, зашумел листьями и исподтишка шлепнул лианой Гремлина под кхм… пятую точку.

– А ну без провокаций! – пригрозила я, – а то обоих накажу, так и знайте.

Я бы прочитала лекцию этим двоим, но за дверью послышались шаги, а затем что-то сверкнуло.

Наверняка Фалько с Фарадоблем воду мутят! – Решила я и открыла дверь.

– Ты? – вырвалось у меня против воли.

Прямо за моей дверью стоял знакомый мне адепт. Высокий, темноволосый.

Зейдан. Тот странный парень, что мне угрожал.

И тут мне в голову пришла странная мысль. Я его знаю. Его черты лица. Глаза, волосы, губы, все такое странно знакомое. Словно бы из прошлой жизни.

Я даже не успела испугаться, как меня схватили, и потащили за собой.

– А ну отпусти! – хотела выкрикнуть я, но не смогла.

Дверь в мою комнату захлопнулась, отрезая меня от моих малышей, а парень, обхватил меня и закинул на плечо.

– Не пытайся сопротивляться. Я накинул полог тишины. Кажется, нам необходимо поговорить по душам, – равнодушно говорил мужчина, тащив меня в неизвестном направлении.

– Да не дергайся, Мелиса.

– Я не Мелиса! Ты путаешь меня с…

Мне не дали договорить, резко опустив на пол.

Мы находились в отдаленной аудитории.

Едва отпустив меня, мужчина повернулся и сделал пас рукой.

Дверь захлопнулась, а комнату окружило золотистое сияние.

– Я просто перестраховываюсь, знаю, на что ты способна, – сухо произнес он.

– Послушай, я правда не Мелиса.

– Конечно, мне бы хотелось в это поверить, – как-то горько усмехнулся мужчина, – но, увы. После всех твоих подлянок, неужели ты думаешь, что я тебе поверю? Ты пробралась сюда, чтобы получить силу, что тебе не принадлежит, ведь так?

– Послушай меня, – сердито фыркнула я, – мне уже надоело оправдываться. Я пять раз сказала, что я не Мелиса. А ты все не веришь. Уперся, словно баран. Схватил, да еще потащил неизвестно куда. Если ты думаешь, что тебе так просто все сойдет с рук…

Договорить я не успела.

Тяжелое тело припечатало меня к стене.

Мужчина возвышался надо мной на целую голову, а в его взгляде плескалась злость.

– Ты разрушила все, что было у меня. Разрушила мою жизнь. Я последний раз предупреждаю тебя. Уходи. Подобру-поздорову, иначе, я сотру тебя в порошок.

И мужчина обхватил мою шею, слегка сдавив. Я начала задыхаться, но сделать ничего не могла. Тяжелый и огромный, он навалился на меня всем телом.

– Думаешь, тебя может кто-то спасти? Арон, быть может? Так вот забудь, скоро у него появится проблема посерьезнее, нежели чем быть твоим телохранителем. Кроме того, сердце Арона никогда не будет принадлежать тебе. А вот твое сердце, я вырежу с превеликим удовольствием.

А затем меня отпустили.

Сползая по стенке, я начала откашливаться.

Зейдан смотрел на меня, презрительно поджав губы.

– Ты настолько слаба, что я могу раздавить тебя, словно жука. Подумай о том, что я тебе сказал.

И мужчина развернулся и вышел.

А я упала на пол.

Меня трясло. Шея болела от сильнейшего захвата, а глаза щипало от непролитых слез.

Нет. Плакать я не буду.

Иначе Зейдан будет прав, и я буду слабой девчонкой.

А вот что он говорил про темного? Скоро у него появятся проблемы.

Кажется, звучит как угроза.

Да и когда Зейдан вспылил в столовой, Арон как-то странно себя повел.

Кажется, эти двое давно знакомы.

Только что их связывает?

– Как же все грустно и печально, – проговорил насмешливый голос.

Я встрепенулась и тут же попятилась.

Передо мной стоял джинн, собственной персоной!

– Что ты здесь делаешь, разве ты не…

– Бла-бла-бла, каждый раз одно и то же, – передразнил меня мужчина, – что ты здесь делаешь, неужели ты можешь выбраться за пределы песков времени?

И он закатил глаза и упер руки в боки.

– Как же скучны эти вопросы. Скажи, Василиса, ты еще не поняла, какую мы сделку заключили?

– Как же я пойму, если ты не сказал! – возмутилась я.

Слезы лить перед джинном я не хотела. Поэтому выпрямилась и гордо посмотрела вперед.

– Ну-ну, не сверкай так глазами, у тебя сейчас есть проблемы посерьезнее, чем я. Да и кто сказал, что я хочу тебе навредить?

– А вы хотите помочь? – усмехнулась я.

– Скажем так, обычно я не вмешиваюсь в дела смертных. Но, наши договоренности всегда работают с двух сторон. Я даю лишь в обмен на что-то.

– Ну да, конечно, как я могла забыть, – горько произнесла я, – вы либо вместе с золотом отправите в темницу, либо после свадьбы с возлюбленным убьете.

И тут джинн сделал то, чего я не ожидала.

Посмотрел на меня так осуждающе.

Будто бы это я погубила молодых у алтаря.

– Да, вижу я, зря за тебя темный просил. Ума здесь не палата. Ну что ж, пойду я. Конечно, как за просьбами приходить, так мы все горазды.

– А что я сказала не так? – возмутительно просто, уже и джинн, что нас чуть в пустыне не прибил, взывает к моей совести.

Они что тут, все не моей доброте хотят проехаться?

Только от Фарадобля избавились, так джинн прилепился!

– А что если я тебе скажу, что у той девушки была тетя? Богатая, красивая. И те голубки, у алтаря, за которых ты так переживала, отравили ее? Забрать все деньги тетки, что была против брака и сыграть свадьбу. Или тот старик. Знала ли ты, что он не пощадил свою семью? Жену и маленьких детей? Отдал их в рабство, проиграв в кости. Именно поэтому он и просил деньги.

На минуту я запнулась.

А ведь хитрец джинн показывал мне лишь куски воспоминаний. Я не могла сделать вывод, не зная всей картины!

– Я не просто хранитель времени. Время, это равновесие мира. Добро и зло, всегда в равновесии. И сейчас я – твой лучший друг. Потому что именно я больше всех заинтересован в том, чтобы равновесие, наконец, настало. Думай, Вася. Вспоминай. Я не итак сделал слишком много подсказок.

И джинн исчез, еще больше запутав меня.

Едва я осталась одна, как голову сдавило в тисках, а перед глазами потемнело.

Аудитория, в которой я находилась, растворилась и я оказалась в комнате. Такой до боли знакомой и родной.

– Почему ты не можешь просто отступить? – передо мной стояла девушка, как две капли похожая на меня, – ты всегда получаешь то, что хочешь! Ты самая любимая дочь, самая тихая, самая послушная. Тебе достается все! Родительская любовь, внимание. Оставь хоть его мне!

– Мелиса, сестра, пожалуйста, успокойся, – шепчут мои губы вопреки всему, – я готова уступить тебе все, что угодно. Я итак всегда тебе уступаю. Ты даже платье мое на бал одела, хотя шили его для меня.

– Да причем здесь платье! Почему ты выходишь за него замуж! Ведь это я хотела.

На минуту, меня коснулось странное ощущение. Кажется, угрызение совести.

– Сестра, но так это не работает. Мы любим друг друга! Ты не можешь захотеть любого человека, просто увидев его, и забрать как понравившееся платье.

– Почему нет? Мы ведь так похожи. Ты и я. Он не отличит подмены. Если я обвенчаюсь с ним вместо тебя, нас уже не смогут разлучить, – задумчиво побормотала сестра.

– Да о чем ты думаешь, Мелиса!

Я чувствую, как внутри все начинает закипать.

Хоть это и воспоминание, но эмоции такие яркие.

Я знаю, что произойдет дальше.

Девушка разворачивается и исчезает.

– Дорогая, вы опять ссорились с сестрой? – в комнату входит женщина, которую я очень люблю.

Такие искренние чувства. Хочется обнять ее, лечь головой на колени, и чтобы она гладила и перебирала мои волосы, словно я вновь маленькая девочка.

– Не переживайте маменька, Мелиса расстроилась, что я выхожу замуж. Она тоже хочет, – вру я.

Не огорчать же маму, что сестра хочет именно моего жениха.

– Ох, мы обязательно подберем ей достойного мужа. Как насчет того, чтобы заняться подготовкой приданого?

– Как скажете матушка.

Мелисы нет целый день.

Я ужасно переживаю за сестру.

Вдруг она наделает глупостей?

Она появляется только к вечеру.

Какая-то запыхавшаяся, но ужасно довольная.

– Сестрица, – робко спрашиваю я, – как ты?

– Все просто прекрасно. Я нашла решение своей проблемы.

И мне кажется, что в руке у девушки блеснула небольшая склянка.

Голова просто трещала, и мне казалось, что кусочки пазла наконец-то, стали собираться воедино.

Перед моими глазами мелькали события из моей жизни…

Но как?

Я видела детство, любящих родителей и избалованную, капризную и завистливую сестру.

Это сейчас, отождествляя себя Василисой, я понимала, насколько коварной была девушка.

А там, в моем, по всей видимости, прошлом, я потакала ей. Старалась щадить ее мелочную натуру.

А потом появился жених.

Некоторые лица были все еще смазаны, а картинки были словно бы выцветшие, но я чувствовала, что и это ненадолго.

А потом я оказалась в огромной столовой.

Огни свечей били в глаза, и я невольно прищурилась.

– Дорогая сестрица, как же я рада видеть тебя вместе с женихом! – передо мной предстала улыбающаяся Мелиса.

Всего на один миг, но тревожное чувство сжало мое сердце.

Что-то тут не так, подсказывала интуиция, но я засунула ее подальше и улыбнулась в ответ.

Это же моя сестра! Родная кровь! Что может плохого случиться, о чем я вообще думаю?

– Присаживайтесь, как раз скоро подадут чай.

И в столовую внесли огромный чайник.

– Какой чудесный аромат, – проговорил глубокий мужской голос, и мою ладонь сжала чья-то теплая рука.

Я хотела повернуться, увидеть кто рядом со мной.

Но не смогла.

Все мое внимание было приковано к резному чайнику.

– Я разолью, – прощебетала сестрица, – позвольте поухаживать за вами. Ведь скоро ты моя дорогая покинешь отчий дом. Мы будем видеться совсем редко.

И на ее глазах появились слезы.

– Не переживай, Мелиса, мы навсегда останемся близки. Ты моя сестра и этого никогда и никому не изменить, – проговорила я.

А затем колено обожгло.

– Ох, сестрица, прости, какая же я неловкая, – и Мелиса запричитала.

– Ничего страшного, платье не жалко, я пойду и переоденусь.

В коридоре как назло было темно.

Странно, почему слуги не зажгли освещение? Где они все?

Я выглянула в окно, но и там никого не оказалось.

Дома так тихо никогда не было.

Неприятное ощущение все нарастало.

Плюнув на испорченное платье, я бросилась обратно, в столовую, и едва открыла дверь, как увидела, что чашка выпадает из рук мужчины.

– Ага! Ну, вот и все, ты опоздала. Теперь он мой! – захохотала сестра.