Падение Небесного города (ЛП)

Глава 16 Они нашли нас

Вскоре я устал лежать наедине с мыслями. А мысли были неприятными, ведь легче от них не становилось. Я не знал, как найти выход. Без радио мы не могли связаться с Великими семьями или другими племенами, что могли бы нам помочь.

Пульсация в голове напомнила мне, что куда бы я ни ушел, Никс всегда со мной.

Меня осквернили Руки. Я боялся признавать, как сильно Никс изменила меня. Сердцем я никогда не стал бы Рукой. Но сколько во мне изменилось под ее влиянием?

Часть меня боялась находить «Юсрра Самму», боялась понять, что я уже не принадлежу воздуху, что я уже не смогу жить свободно.

Я провел рукой по голове, пальцы запутались в волосах. Мне нужно было за что-то держаться. Конечно, я все еще знаю воздух, и свободная жизнь — все, что я знал. Для этого психопатке потребовалось бы куда больше времени, чтобы все изменить. Я был Эль-Асимом. И я никогда не был Праймусом.

Я слез с кровати, желудок голодно заурчал, и я пошел в грузовой отсек.

Там никого не было. Как и в кабине пилота.

Я прислушался к звукам, но было тихо. Я направился к лестнице, спустился в лабораторию. Пусто.

Меня пронзила тревога. Я вернулся к кровати и поискал в других комнатах. На некоторых кроватях точно спали, как и на той, что была надо мной. Но сейчас там никого не было. Я вернулся в грузовой отсек, шаги уже были быстрее, и отправился к хвосту самолета. Дверь подперли, чтобы она не закрывалась, но и не открывалась слишком широко.

Голоса. Я выдохнул с облегчением и пошел на звук.

Санг было высоко в небе, Кала не было видно. Бледный песок блестел в бело-голубом свете маленького солнца. Иветта сидела на лапе жука, подперев рукой голову, глядя на костер. Джошуа растянулся на песке, подложив руку под голову. Хаджи склонился над чем-то на его коленях. Кили сидела, скрестив ноги, по другую сторону от костра, откинувшись назад на руки, длинные рыжие волосы падали на песок.

— Ах, он все-таки проснулся, — бодро сказал Джошуа, едва посмотрев на меня.

Иветта мрачно посмотрела на меня.

— Пока ты мило спал, мы работали.

— Прости, — я прошел мимо Иветты и устроился между Джошуа и Кили. — Сколько я спал?

— Полтора дня, — сказала Кили, все еще глядя в небо.

— Правда? — я посмотрел в небо. Оно было чистым. Я моргнул, глаза заслезились. — Простите.

Джошуа подбросил в воздух немного песка и посмотрел, как он падает.

— Я же говорил тебе, что так будет, но разве ты слушал? Не-е-ет. Почему? Потому что, черт возьми, знаешь лучше.

Я простонал. Сколько еще мне слушать это «я же говорил»?

— Я тебя слышу. Но я не понимал всей значимости твоих слова.

— А теперь?

Я открыл рот, чтобы сказать что-то умное, но вместо этого зевнул, и рот раскрывался все шире и шире. Когда я закончил, я недовольно посмотрел на него.

Он скучающе улыбнулся мне.

— И что мы делаем? — спросила я.

— Ну, — сказала Иветта, скрестив руки на груди, — пока ты спал, Хаджи смог переделать радио.

Я восхищенно просмотрел на нее.

— И вы нашли «Юсрра Самму»?

Она пожала плечами и вскинула голову. Мы с ней не ладили, но неужели все стало еще хуже? Я что-то пропустил? Сделал что-то не так?

Хаджи не отрывался от того, над чем работал.

— Мы связались с проходящим кораблем, ему можно доверять. Он сказал, что передаст Исре.

Я усмехнулся.

— Она жива.

Он не отвлекался, тон его был без эмоций.

— Видимо.

Я ощутил облегчение.

— Над чем работаешь?

— Не могу сказать, — ответил лучший друг. — Ты связан. Это поможет нам, но не тебе.

Я закатил глаза и повернулся к Джошуа.

— Что-то съедобное есть?

— Повезло, что Кили планировала заранее и смогла сохранить немного еды.

— Руки планировали изоляцию города, видимо, — сказала Кили небу. — Там заготавливали еду, что может храниться годами, а то и вечно.

Я вскинул брови.

— Вечно? Это точно вредно, — я вопросительно посмотрел на нее. — Или нет?

Она пожала плечами.

— Мы уже ели, было неплохо.

— Неплохо? — пробормотал Хаджи. — Странное определение. Это было отвратительно.

— Но ты же не умер, — сказала она. — А мог.

— Все равно отвратительно, — сказал Хаджи. Я рассмеялся.

— Я голоден. Покажете, где эта отвратительная еда, что меня не убьет?

Кили встала, стряхнув песок с одежды.

— Покажу, как нагревать их.

Я пошел за ней. Она молчала, пока копалась в одном из контейнеров. Она вытащила черный пакетик чего-то. Напоминало брюхо осьмиартуса, но темно-коричневое, а не яркое. Она вытащила плитку, сломала, встряхнула ее и спрятала в пакетик. Села и принялась ждать.

Я прислонился к одному из контейнеров.

— И сколько так?

Она смотрела скучающим взглядом на пакетик.

Прошло несколько минут, и она сказала, что все готово. Я заглянул в пакетик. Выглядело отвратительно, но после глотка этой вязкой субстанции я понял, что все не так плохо. Я быстро разобрался с этой едой.

Кили все время молчала.

Я вытер пальцы о тряпку, что она дала мне, выкинул пакетик. Закончив, я повернулся к ней, взял фляжку воды и спросил:

— Хочешь прогуляться?

— И попасть к жуку-сфинктору или в зыбучий песок?

Я нахмурился.

— В нем не утонешь.

Она бодро улыбнулась.

— Кто знает?

— Да? — я шагнул к двери. — Идем. Нужно проветриться.

— Куда идем?

Я вскинул брови и пожал плечами.

— Туда, где небо.

Она фыркнула, но пошла за мной.

Я пошел не к костру, а взобрался по склону дюны. Пришлось задействовать руки и ноги, но я смог. Я прошел к месту, где должен был находиться нос самолета, и остановился. Километры бледного блестящего песка лежали перед нами, танцуя и вихрясь, словно океан.

— Красиво, — прошептала она.

Я не ожидал того, что грязь может быть красивой, но так и было.

— Я всегда хотела увидеть жирафикуса.

Я усмехнулся.

— Что?

— Жирафикус, — он улыбнулась и пошла дальше в пустыню. — Я лишь читала о них. Они любят пустыню, хотя остаются недалеко от растений.

— Неужели те, что едят этих жуков?

Она фыркнула.

— Они травоядные. Питаются растениями.

— Зачем тогда им пустыня? — я посмотрел на пески, пока мы шли. Они красиво двигались, но я не хотел бы оставаться среди них слишком долго.

— Когда-то у них были ноги.

— А теперь нет?

Она покачала головой и пошла по другой дюне.

— У них плавники. Нечто между лапами и плавниками, но длинными шеями они могут достать до листьев на высоких деревьях. Интересные…

Я покачал головой. Таких существ я не видел.

Мы шли в тишине.

Я был уверен, что мы ничего не увидим. Вокруг была только жаркая пустыня. Вряд ли мы могли найти здесь существ. Но тут мы увидели зеленую точку, подернутую дымкой. Чем ближе мы подходили, тем сильнее я был уверен, что это не игра воображения.

Мы были не одни.

В воздухе послышались птицы. Мы приближались, и появлялись другие звуки — рев и фырканье, чириканье и стрекот животных, которых я не знал. Зелень обрела формы травы и листьев.

Пять крупных красных существ с массивными бедрами и рогами на лбу шли неподалеку. Один посмотрел на нас, постукивая лапой, похожей и на плавник.

Я поднял руки и осторожно пошел вдоль них.

— Это рогдоны, — сказала восхищенно Кили. — Я о них только слышала. Даже представить не могла, что увижу их.

Я тоже, но я и не слышал о рогдонах. Я не слушал рассказы о земле. Я знал существ, что были со мной в небе, и этого хватало. До столкновения с Руками я редко бывал на земле.

А теперь мы были здесь, а они не обращали на нас внимания. Мы с Кили даже прокатились на одном. И было необычно понять, что они нас не боятся.

Они шли на водопой, и он подчинялся определенным правилам. Там были существа-охотники с когтями и клыками, но они лежали на солнце, глядя на проходящую мимо еду.

Мое внимание привлекли коты. Один из них прошел мимо нас, и лапы его оставляли следы с две ладони размером. Я посмотрел на его янтарные глаза, и взгляд его говорил, как я ничтожен для него. Он напоминал небесного кота, но окраска его была другой — рыжей, коричневой и черной вместо белой. И крыльев не было. Но он оставался опасным.

— Жирафикусов видишь? — спросил я.

Ее улыбка была широкой, а глаза сияли.

— А ты не видишь? Они вон там.

Я ничего не понимал. Она схватила мою руку и указала.

— Видишь? Оранжевого конька с длинной шеей?

Конек. Таких я знал. Они были там. Но не были похожи на обычных коньков, хоть общие черты и остались. Шеи их были длинными, и головы скрывались среди листьев у западной стороны водоема. Жабры виднелись на их длинных шеях. Вместо ноги были почти плавники. Они трепетали, но все же были достаточно твердыми, чтобы стоять на них. Или из-за костей, или из-за сильных мышц. Но они были удивительными.

Мы сидели там, а Санг пересекло небо, появилось Кала.

— Расскажи о семье, — сказал я, играя с травой под ногами, другой рукой упираясь в колено.

— Не знаю, — она удивленно посмотрела на меня. — Я их едва помню.

— Да? Как давно тебя у них забрали?

— Мне было, вроде бы, восемь?

— Но уже можно помнить.

Она скривилась.

— Уже можно было выбирать, что помнить.

— И кто придумал построить самолет?

— Джошуа, — она фыркнула с улыбкой. — Он сказал, что мир — не только Небесный город, он хотел показать его мне, — она смотрела, как жирафикусы перекатывались к другому дереву. — Это мило.

— Из какой ты Семьи?

— Бахрейн.

— Ах, — улыбнулся я. — Из земных.

Она бросила в меня песком.

— Один воздух в голове.

Мы рассмеялись, напряжение пропало.

— Давно ты с Руками?

— Довольно-таки, — она прикусила губу, водя пальцами по песку перед скрещенными ногами. — Я знала только Небесный город.

Я не давил. Если она решила забыть годы с настоящей семьей, у нее были на то причины.

— Я помню, что было до города, и я рада, что это закончилось.

— А Никс?

Она посмотрела на меня из-под светлых ресниц.

— Особенно, Никс.

Она дружелюбно смотрела на меня.

Я отвел взгляд, касаясь пальцами травы. О себе напомнила боль в голове.

— Я… — я поджал губы и покачал головой. — Она творит дела.

Рука Кили потянулась к моей, но не коснулась. Мой рот раскрылся и закрылся. Я склонил голову:

— Я рад, что это закончилось.

Мы долго молчали.

— Я видела, как родителей погребают заживо, — прошептала она, зеленые глаза смотрели на жирафикусов. — И старшую сестру. Она была слишком взрослой.

Погребли заживо. Я моргнул. Это ужасно. За что такая медленная смерть?

— Рыцари вошли в наш город и сказали, что мы незаконно использовали магию, чтобы растить посевы. Тех, кто не оборонялся, они закапывали.

Я смотрел на нее. Ее лицо и голос не выдавали эмоций. Но все было видно по глазам.

— Прости.

— Я знаю, что они плохие, Синн, — сказала она, — но не хотела уходить. Я знала правила. Знала, как выжить. А здесь? — она покачала головой и повернулась ко мне. — Я не знаю, что делать. В чем смысл? Какая цель?

— Мы живы.

— И что? В Небесном городе у меня была работа.

Я придвинулся и коснулся ее колена своим.

— А жизнь здесь, — я указал на водоем и существ. — Она каждый день разная.

— Но страшновато.

Я рассмеялся.

— Из-за жуков-сфинкторов?

Мы улыбнулись.

— Да. Порой сложно, но это того стоит. Просто подожди. Несколько недель, и ты забудешь о Небесном городе.

Она склонила голову, обхватив руками колени.

— Может, вернуться?

— Мы даже не говорили, что уходим.

Она закусила губу.

— Нам даже некуда идти.

— Есть такое, — я поднялся на ноги и протянул ей руку. — Готова?

Обратно мы шли не так долго, как я думал. Мы были недалеко от водоема. И пока мы дождемся «Юсрра Самму», мы сможем еще не раз посмотреть на этих существ. Я был бы не против.

Мы почти добрались до самолета, когда воздух заполнило гудение.

Мы с Кили остановились и переглянулись, вслушиваясь.

Мы поняли, что слышим, в один момент. Самолеты. И их было много.

Они нашли нас.