Проходили дни, и Кэтрин стала ловить на себе взгляды. В банке. На воскресной службе. Даже в супермаркете, где закупалась годами. Дэниел, работник склада, отвел глаза, как только Кэтрин заметила, что он пялится, а Тедди, бородач из мясного отдела, столкнувшись с ней взглядом, протараторил: «Кэтрин, здрасьте, как жизнь?» Две пожилые женщины в длинных пальто, стоявшие в конце прохода, беззастенчиво показывали на нее пальцем.
– Вы та самая, да? – спросили они.
Кэтрин кивнула, не зная, как реагировать. Она быстро покатила тележку прочь.
– Благослови вас Господь, – сказала одна из женщин.
Кэтрин обернулась.
– И вас.
Кэтрин разрывалась между желанием держаться скромно, как велела Библия, и желанием восхвалять Бога, о чем также говорилось в Библии. Общение с людьми стало для нее испытанием. Все взгляды были прикованы к ней! Она и представить себе не могла, что одно интервью для телевидения способно было сделать ее такой заметной.
Она встала в очередь на кассу за толстым лысеющим мужчиной в футболке «Детройт Лайонс». Мужчина выложил продукты на ленту. Взглянул на Кэтрин, и его лицо переменилось.
– Я вас знаю, – сказал он.
Она выдавила из себя улыбку.
– Вы когда-то показывали нам дом. Мне и жене.
– Правда?
– Нам он был не по карману.
– Понятно.
– Сижу без работы.
– Сожалею.
– Такие вот дела.
Женщина за кассой наблюдала за обоими, пока пробивала продукты для мужчины: большую пачку чипсов, масло, две банки тунца и упаковку с шестью банками пива.
– Вам дают говорить с другими? – спросил мужчина.
– Простите?
– Когда звонят. Ну, духи с того света. Вы можете поговорить с кем-то еще, если захотите?
– Не поняла.
– Мой отец. Он умер в прошлом году. Я подумал…
Кэтрин закусила губу. Мужчина опустил глаза.
– Ладно, ничего.
Он протянул кассирше стопку однодолларовых купюр, взял пакет и вышел из магазина.