Полукровка – 2

Глава 15

28 октября 2469 по ЕГК.

…Подрываться с кровати по команде «Подъем» и рвать жилы, чтобы уложиться в нормативы, мне было лениво. Поэтому я проснулся в пять сорок по будильнику, наведался в санузел, натянул штаны, обулся и даже немного постоял у подоконника, любуясь голубыми елями, растущими перед зданием штаба ИАССН.

Услышав бас искина казармы, без особой спешки вышел на «взлетку», пожелал доброго утра дежурному с дневальным, обретавшимся у тумбочки, спустился на первый этаж и прогулялся до места построения роты.

Своего места в строю у меня, естественно, не было, сдвигать влево тех, кто ниже ростом, не хотелось, вот я и послонялся возле белой линии минуты, эдак, полторы-две. А после того, как на оперативный простор начали выбегать заспанные парни и девицы, изобразил вежливую улыбку, ответил на десяток рукопожатий, подождал еще немного и встал в первую шеренгу замыкающим.

Как ни странно, старший лейтенант Мишин — командир третьего взвода нашей учебной роты — прибежавший проводить утреннюю зарядку, этого «не заметил». Не стал и проверять меня на излом — выслушал доклад блондинчика, удовлетворенно кивнул, молча занял место «первопроходца», сорвал строй с места и понесся к уже знакомому мне полигону. Первые полкруга никуда не торопился — бежал по пересеченке спокойно и уверенно, как волк, загоняющий дичь. А потом начал потихонечку поддавливать. То есть, каждые пятьсот метров добавлял скорости и… контролировал состояние подчиненных как с помощью обмена данными с нашими ТК, так и визуально — через камеру дрона АВФ, поднятого в воздух еще у казармы.

Не перегибал и с дистанцией — как следует разогрев нас на «пятерочке», сошел с трассы, плавно замедляясь, добежал до спортивного городка и загнал народ на тренажеры. Причем в чрезвычайно интересном ключе: разослал всем, кроме меня, по подробнейшей программе тренировки, затем передал контроль за ротой искину и занялся мною — спросил, когда я в последний раз грузил себя «железом», выслушал и, что самое главное, принял ответ, попросил скинуть записи нескольких занятий, проанализировал и подобрал нагрузку в стиле «Не навреди…» Причем сделав в ней тот же самый акцент, что и Аллигатор. То есть, не став навязывать свое видение необходимого, а дав возможность продолжать развивать взрывную силу, выносливость и координацию.

Приятно удивлял и дальше — там, где мне требовалась помощь партнера, ассистировал ненамного хуже, чем дядя Калле или старшие ученики сенсея Датэ Такуми. К слову, помогал не только мне, но и еще четверым «фанатам» личного развития. А за остальными приглядывал. И ни разу не спустя рукава. В общем, его стараниями мое настроение поползло вверх и к концу зарядки добралось до отметки «очень даже ничего». Да, после возвращения в казарму ухудшилось — из-за армейского кретинизма с наведением уставного порядка и визита в мой «кубрик» Блондинчика, решившего лично проверить результаты моих трудов — но старшина очень быстро понял, что прогибаться я не буду, и не решился обострять, поэтому после его ухода мне полегчало.

Блондинчик держался в рамках и по дороге в столовую — вел роту «по прямой» и не перегибал со строевым шагом. Увы, там на меня вылупился весь второй курс и основательно напряг — каждый первый изыскивал возможность обойти наш стол так, чтобы посмотреть на мою орденскую планку и лично убедиться в том, что она не удлинилась; каждый второй — здоровался; каждый третий пытался задать какой-нибудь вопрос и запомниться; каждый пятый самоутверждался, грозно хмуря брови или поглядывая свысока.

Слава богу, на последних минутах трапезы на пороге помещения вдруг нарисовался незнакомый подполковник, и стихийной пресс-конференции не случилось. А ровно в девять утра, на разводе, начались сюрпризы.

Первый откровенно порадовал: по словам начальника училища, в войну, наконец, вступил тройственный союз Бразилии, Аргентины и Колумбии. Само собой, на нашей стороне. И сходу устроил амерам похохотать — вторгся в три приграничные системы и, вроде как, успешно множил на ноль их защитников. Увы, на этом условно хорошие новости закончились, и полковник Андреев перешел к плохим:

— К сожалению, этот удар в подбрюшье Новой Америки оказался заметно слабее, чем хотелось бы, и не впечатлил ее союзников. Видимо, поэтому наш сосед — Великий Тюркский Каганат — не стал переигрывать прежние планы и в шесть утра по времени Усть-Неры отправил в гипер три соединения по пять флотов в каждом. Куда именно, когда именно и как именно заявятся эти силы, мы не знаем. Поэтому адмирал Шестопалов, командующий ВКС Индигирки, счел необходимым усилить нашу группировку. Соответственно, уже в десять ноль-ноль часть ваших преподавателей и их вторые номера — лучшие курсанты старших курсов первого и второго факультетов — отбудут в Вороново, получат персональные боевые задачи и уйдут в космос на «Мороках» и «Химерах». Само собой, помогать защитникам планеты будем не только мы: инструктора и лучшие пятикурсники первого факультета ИЛА уже получают новенькие «Молнии», курсанты второго и третьего распределяются в экипажи тяжелых кораблей, «четверки» вот-вот отправятся на орбитальные крепости и так далее.

После этих слов он достаточно толково воззвал к нашему патриотизму, добавил внутренней уверенности в себе тем, кому ее не хватало, дал понять, что верит в каждого, правильно «разозлил» и сфокусировал нашу священную ярость на тюрках. А потом искин ИАССН разослал на тактические комплексы «избранных» персональные ценные указания, Большое Начальство приказало нам выйти из строя и отправило лесом. В смысле, преподавателей — в ДОС-ы, а нас, курсантов — в казармы.

Я тоже пробежался до своего кубрика. А через считанные мгновения после того, как переступил через порог, был вызван к майору Фадееву. Трекер не пригодился — я помнил, где находится кабинет особиста, поэтому вынесся в коридор и уже минуты через три засветил личико перед терминалом СКД.

Дверь, естественно, въехала в стену, и я, переступив через порог, начал, было, докладывать о прибытии, но был прерван на полуслове:

— Мне приказано предоставить вам доступ к серверу блока МС-связи по одному из спецпротоколов. Терминал разблокирован, «глушилка» включена, а я сейчас покину помещение и оставлю вас одного. Как будете готовы выйти, пришлите сообщение вот на этот идентификатор.

Я коротко кивнул, дождался ухода особиста, обошел стол, плюхнулся в кресло, разблокировал файл, обнаружившийся в отдельной директории, своей биометрией, включил воспроизведение и уставился на куратора. А он начал монолог с кривой усмешки:

— Доброго времени суток, Тор Ульфович. Понимаю, что опять отрываю вас от учебы, но ситуация намного хуже, чем хотелось бы: по уверениям нашей агентуры, десять из пятнадцати флотов, ушедших в гипер из приграничных систем Каганата, заявятся в Индигирку. Причем единым кулаком, из мертвой системы, координаты которой я приаттачиваю к сообщению, и — что самое неприятное — вместе с ударным флотом ВКС Объединенной Европы. Как вы наверняка уже догадались, командовать вторжением будет евр. В частности, адмирал Франсуа де Бово.

Он — блестящий тактик и, в то же самое время, редкий параноик. Поэтому в его флоте шесть линкоров «Assaut» и четыре корабля управления, а Старый Лис периодически скрытно перебирается с одного борта на другой. Но в свите адмирала имеется наш человек, благодаря чему вы сможете навестись на ТК с заранее известными параметрами отклика. Само собой, если после того, как изучите диспозицию, сочтете риск оправданным. А теперь скажу несколько слов о легенде прикрытия: «Мороки» и «Химеры» Шестопалова уйдут на разведку в другие «смежные» мертвые системы, а аналогичным кораблям инструкторов Академии будет поручено сканировать пространство вокруг планеты. Далее…

Выслушав описание легенды прикрытия, я одурел от ее многослойности и прогнал этот фрагмент сообщения через ассоциативно-логический блок ТК только потому, что привык. Слабых мест не нашел, отрешенно отметил, что Большое Начальство расстаралось, наговорил и отправил ответ из двух фраз, удалил «исходник», вышел из программы, «постучался» к Фадееву, покинул кабинет, выслушал еще одно Ценное Указание и умчался в летный ангар для личного транспорта старшего офицерского состава. Ибо, по словам особиста, мою «Волну» перевезли туда…

…Я обдумывал боевое задание весь перелет до Аникеево и в какой-то момент пришел к выводу, что оно мне не нравится. Поэтому, влетев в свой ангар и взбежав по аппарели «Химеры», шустренько пересек трюм, поднялся в рубку, влез в «Контакт» и отправил Переверзеву сообщение с вопросом на засыпку. Ответ получил буквально минут через восемь-десять, выслушал, как следует обдумал, нашел четыре шероховатости и изложил свою точку зрения в новом послании. Потом сгонял и переоделся, достучался до дежурного по космодрому, вырвался на оперативный простор и ушел с планеты ипостасью Дана. Через два часа девятнадцать минут, зависнув неподалеку от безымянной зоны перехода, изменил выхлоп движков под «стандарты» МДРК Перуна, дождался появления обещанной сигнатуры, опознался с пилотом «Химеры», приписанной к Двадцатому Пограничному, притерся к ней, не сбрасывая «шапки», и позволил искинам организовать пересадку ОГСН «Тюльпан». А после того, как ее личный состав оказался в моем трюме, закрыл аппарель, подключился к динамикам системы оповещения и зарулил:

— Господа, у вас две с половиной минуты на фиксацию снаряги и скафов на переборках. Суть особого задания объясню после того, как уведу борт на струну через зону перехода с коэффициентом сопряжения за три единицы. Для любителей прыгать исключительно через «единички»: это не эксперимент. И последнее: я — Перун, а мой искин — Феникс…

Эти «цветочки» оказались не в пример пугливее «Ландышей»: услышав категорию ЗП, спали с лица в полном составе. Тем не менее, выучка никуда не делась, поэтому в отведенный временной промежуток они уложились с очень большим запасом и, наверное, затаили дыхание. Впрочем, не заистерили даже после того, как поняли, что коэффициент сопряжения этой «дырки» — ни разу не три-ноль. Вот их «сосредоточенное» молчание и не отвлекало… все сорок две минуты и двенадцать секунд. А потом наводки как отрезало, и я, вернув к жизни Феникса, порадовал вояк новым монологом:

— Все, мы — в гипере. И проведем в нем пятьдесят четыре минуты. После чего выйдем в мертвую систему, в которой либо уже обретаются, либо вот-вот соберутся десять флотов Каганата и один — евров. С учетом того, что командовать этой армадой поручено одному из лучших адмиралов Объединенной Европы, все «единички» и «двойки» наверняка будут перекрыты. Ну, а мы подойдем к этим тварям на мягких лапах, осмотримся и немного похамим…

…В момент нашего выхода из внутрисистемного прыжка «возле» зоны перехода с коэффициентом сопряжения чуть меньше полторашки обреталось только пять ударных флотов Каганата. Впрочем, личность, командовавшая этим соединением, не горела желанием нарываться на разнос союзников, так что отвела большую часть кораблей к началу вектора разгона на прыжок, а в саму ЗП отправила только минные заградители, тральщики, малые разведчики и тому подобную мелочь. И отнюдь не бездельничать: судя по количеству уже вывешенных минных кластеров и размерам облака масс-детекторов, эти борта усиленно шуршали порядка четырех часов.

Само собой, не был забыт и основной ордер — он висел в сфере из масс-детекторов, рассчитанной не на пять, а на одиннадцать флотов. Но этот факт нисколько не расстроил. Почему? Да потому, что «стенку» этой сферы периодически «прожигали» транспортники, пополнявшие боекомплект МЗ-шкам. На одном из таких «скакунов» я и прокатился. А после того, как МДРК оказался в особо охраняемой зоне, завис в центре свободной части и четыре с лишним часа дурел от безделья. Слава богу, в какой-то момент на сканерах начали возникать целые россыпи новых меток, и мы с Фениксом получили возможность понаблюдать сначала за Великой Встречей двух равнозначных соединений ВКС ВТК, а затем и за появлением евров.

Кстати, первая не впечатлила: командующий соединения, прибывшего с опозданием, просто загнал свои борта в «сферу» и даже не подумал помогать коллеге. А зря: уже через минуту после прибытия флота адмирала де Бово этот, «ленивый», отправил по разным векторам двенадцать патрульных групп!

Пока эти группы добирались до «своих» зон перехода, осматривались и докладывали, что нашими флотами там и не пахнет, армада вторжения висела в дрейфе, а командиры и экипажи оставшихся кораблей, судя по существенно увеличившейся плотности радиообмена, потели на командно-штабных играх. Зато потом адмирал де Бово начал гонять тюрков «в реальности» — заставлял перестраиваться из атакующих ордеров в защитные и обратно, одновременно отрабатывать эволюционниками и так далее. А для того, чтобы подопечные не стонали, разок показал, как те же эволюции повторяют его подчиненные.

Ну, что я могу сказать об их выучке? Не сообщи мне Переверзев, что этот тип — блестящий тактик, решил бы, что вижу классический «парадный» флот, съевший собаку именно на красивых перестроениях. А так пришел к выводу, что позволять этому евру резвиться в наших системах нельзя ни в коем случае, и зашевелился. То есть, отправился в анабазис по тяжелым кораблям евров.

На линкорах оставил по три «Гиацинта» на грузовых антигравах, почти обнулявших их вес, а на двенадцати крейсерах — по два. Благо, флот висел в «неподвижности», и торопиться было некуда. Корабли управления «заряжать» не рискнул, понимая, что они — слишком легкие, а значит, сразу после начала разгона их искины обратят внимание на изменения в инертности и поднимут тревогу. В общем, последние двадцать две минуты тренировки сидел на новой «лошадке» и нервничал. Хотя вру: нервничал я от силы девять. А в тот момент, когда единственная зеленая метка на сканере вдруг отделилась от линкора и двинулась в сторону самого дальнего корабля управления, подобрался.

— А адмирал-то действительно параноит… — подал голос Феникс, тоже обративший внимание на этот кунштюк. — Загрузился на кораблик с мощной «шапкой» и меняет дислокацию. Значит, удовлетворен результатами учений, вызвал сюда патрульные группы и с минуты на минуту начнет выстраивать флоты в единый защитный ордер.

Так оно, собственно, и оказалось: в какой-то момент вражеские корабли вышли за пределы облака из масс-детекторов, образовали новую формацию и начали очень плавный разгон. Борта, вернувшиеся от зон перехода, подобрали на ходу, но ускоряться не стали. Что, в общем-то, было более чем логично: адмирал де Бово побаивался появляться в Индигирке без столь внушительной «прокладки», поэтому обнулял шансы тюрков хоть как-нибудь затупить. Ну, а мы с Фениксом радовались со страшной силой. Ведь разгон на такой скорости избавлял от необходимости в какой-то момент «раздуть» сигнатуру…

Радовались до тех пор, пока армада вторжения не набрала девяносто три процента скорости, требующейся для ухода на струну. Потом осторожно ушли с борта «лошадки», добрались до корабля управления, сиявшего зеленым,

и «зависли» в считанных сантиметрах от точки, рассчитанной все тем же ИИ.

«Притянулись» через минуту после ухода на струну тральщиков, через десять секунд после «исчезновения» флотов Каганата и одну десятитысячную секунды после включения гиперприводов флотом евров. И, мягко выражаясь, не обрадовались: да, мой искин мгновенно компенсировал изменение массы образовавшейся «связки», да, корабль управления был без малого на порядок тяжелее «Химеры», но мне даже так пришлось гасить достаточно сильный резонанс. Впрочем, все обошлось — второй «пик» сгладил искин «лошадки», третьего не случилось, и я позволил себе расфокусировать внимание:

— Линкоры и крейсера взорвались?

— Конечно!

— Замечательно. Подключай меня к системе оповещения!

— Уже! — весело сообщил он и подколол: — Можешь вещать…

Я набрал полную грудь воздуха и заставил себя расслабиться:

— Господа, мы вышли в гипер. В «связке» с кораблем управления, на борту которого находится командующий армадой вторжения адмирал де Бово. Ровно через минуту мой искин задавит системы внутрикорабельной связи этой дуры, «Техники» организуют альтернативный вход в рубку, а «Голиафы» ворвутся туда первыми и гарантированно обнулят сопротивление. Так вот, ваша настоящая задача — взять в плен и доставить в трюм моего МДРК всех, кто находится на вражеском борту… за сорок пять минут. Тридцать секунд до опускания аппарели…

Вояки, конечно, охренели, но переключились в боевой режим похвально быстро: за считанные мгновения отцепились от переборок, пулями метнулись к баулам со снарягой, вооружились, разбились на боевые двойки, добежали до нижнего края аппарели ненамного позже «Голиафов», обнаружили прямо под ногами дыру, оставленную «Пробойниками», врубили сегментные антигравы и по очереди исчезли из поля зрения трюмных камер. Так что я перевел взгляд на картинку с биосканера, на которой стараниями Феникса появились метки двух новых цветов, оценил скорость, с которой синие — дроиды — переводили в горизонтальное положение сравнительно небольшую «пачку» самых важных красных, и сосредоточился на наблюдении за зелеными…