Пси-ON. Книга V: Финал

Глава 13 Неизбежные последствия. Часть 2

Москва, сокрытая под серой пеленой дождя, оплакивала не столько множество жертв глобального катаклизма, сколько тысячи и тысячи смертей, продиктованных срывом покровов и крахом иллюзий, охвативших человечество и слетевших лишь совсем недавно. Царящее во дворце напряжение, густое, как смог, не являлось всего лишь красивым словцом, ведь собравшиеся в одном месте сотни напряжённых, испуганных и не уверенных в завтрашнем дне псионов, до кучи доверяющих друг другу постольку-поскольку, формировали отнюдь не самую здоровую атмосферу.

И сквозь неё сейчас продирался цесаревич Владимир, шагающий по устилающим мраморные коридоры алым коврам, скрадывающим шаги и его самого, и следующей за ним по пятам свиты: самых лояльных людей, которым он мог доверить свой замысел чуть более, чем полностью.

И, конечно же, положиться на их мнение для разработки плана, который позволит всё же добраться до столицы Калифата живым и свободным, а не в качестве обезображенного трупа или дипломатического заложника.

— Повторяться не буду. — Владимир остановился перед одной из дверей, взглядом шуганув охранников, поспешивших скрыться из виду, чтобы просто не услышать нечто, не предназначенное для их ушей. — Собой понапрасну не рискуйте и меня чрезмерно не прикрывайте. Даже если выиграете несколько часов — этого уже будет достаточно. Основные задачи я решил, и наш дипломатический корпус легко справится с остальным.

— Я могу ещё раз попросить вас передумать, господин? — Мужчина солидных лет обратился к цесаревичу, склонив голову.

— Если только попросить. — Владимир криво, как-то механически усмехнулся. — Моё решение не поменяется, так как направлено оно на благо и Трона, и меня лично. Машина готова?

— Через девять минут будет во внутреннем гараже. — Мужчина кивнул, чуть замешкавшись. — Там же вас будет ожидать охранение.

Владимир не собирался брать с собой многих или лучших, потому как это в любом случае не поможет, коли события начнут развиваться по нежелательному сценарию.

Многое можно было сказать о правителях, солдатах и псионах востока, но назвать их слабыми или слабовольными… были способы позорно умереть и поприятнее, это Владимир уяснил железно ещё во время уроков «реальной политики», той, в которой было очень много наглядных примеров. Сколько носителей крови Романовых сгинуло там, на востоке, подбрасывая дров в топку костра взаимной ненависти? Сколько поводов не искать примирения с соседями они тем самым подарили Империи?

Настолько много, что цесаревичу не хватило бы пальцев на руках, вздумай он их пересчитать…

— Прекрасно. Все свободны, до транспорта я доберусь сам. Не подведите меня. — Последнее он добавил несмотря на то, что и так знал — эти люди сделают всё возможное.

— Ваши приказы будут исполнены в точности, господин. — Отозвавшись в унисон, члены свиты цесаревича склонили головы, и подняли их лишь после того, как тот скрылся за дверью.

А после, обменявшись многозначительными взглядами, направились каждый на свою позицию: в ближайшие часы им очень нежелательно было лишний раз пересекаться с телепатами Трона или с его непосредственным Хозяином…

— Я всё подготовил. — Произнёс Владимир тихо настолько, что Ксения вздрогнула. Она задумалась, и просто не заметила, как тот вошёл в покои. — Вот-вот покину дворец.

— Куда? — В голосе девушки прозвучала тревога.

— Туда, где он был в последний раз. В Калифат.

Удивление Ксении было настолько сильным, что она нашлась со словами лишь несколькими секундами позже, когда цесаревич уже подошёл к постели, на которой лежала его сестра, и сел рядом, положив свою руку поверх бледной ладони Лины.

— Владимир, ты с ума сошёл! — Глаза Ксении, и без того большие, сейчас напоминали пару клубящихся в лучах искусственного света порталов в иную реальность. — Его Величество не позволит! Ты наследник, ты не можешь просто…

— Могу. — Перебил он резко, после чего добавил уже чуть спокойнее: — Могу. И сделаю это. Потому что здесь, в этом дворце, мне под силу лишь ждать. Отец тоже ничего не сделает: он скован долгом куда сильнее. И Артур не даёт о себе знать, пока Лина, к которой он не так уж и плохо относился, вот-вот лишится последнего шанса…

Цесаревич с силой опустил веки, сжав их так, что кожа на его лице побледнела ещё сильнее.

— Я или спасу её, Ксю, или умру, пытаясь. Но и дальше сидеть сложа руки, делая вид, что всё идёт по плану, не могу.

Он отчётливо видел в глазах Ксении страх, смешанный с робкими проблесками небесно-голубой, рассыпающейся искрами надежды. За эти годы она достаточно хорошо узнала его, чтобы понять: второй основной чертой характера после непревзойдённого обаяния у цесаревича было упрямство.

Владимир с детства мог пойти наперекор всему, особенно когда дело касалось тех, кого он признавал близкими ему людьми. Так было раньше, до установления Императором ментальных закладок, и так вновь стало сейчас, после того, как разум цесаревича очистился не без участия сильнейшего псиона мира.

Вытравить сентиментальность у Алексея Второго не вышло, и Владимир остался человеком в большей степени, чем того хотелось бы Хозяину Трона.

— Это Калифат. Это восток. — Ксения поджала губы и нахмурила брови. — Ты не вернёшься. Или вернёшься в мешке. И Его Величество будет в ярости. Это безумие!

— Отец сделает, что должно, а ярость… я уже и не помню, когда в последний раз видел хоть сколь-нибудь сильное проявление искренних эмоций в его исполнении. — Цесаревич усмехнулся так, словно ему только что пересказали какую-то злую и не слишком смешную шутку. — Всё обойдётся, если я найду Артура. А если нет… что ж, провал тоже стоит рассматривать как один из вариантов.

Владимир наклонился над кроватью Лины, и поцеловал сестру в лоб.

— Присмотри за ней. И… прости, если что.

План был дерзким и наглым настолько, насколько это вообще было возможно. Цесаревич не стал задействовать для путешествия всю полноту своей власти, как не стал и набирать крупный отряд тех, кого можно было назвать эталонными профессионалами даже по самым задранным меркам. Вместо этого он умудрился через третьи руки выйти на частную сеть торговцев редкоземельными металлами, имевших интересы и в Российской Империи, и в странах Раздробленного Востока.

Именно через них, за солидные деньги и обещания будущих преференций от лица лояльного дворянина, завязанного в транспортно-пограничной системе Империи, Владимир и нашёл транспорт.

Не пассажирский лайнер, не вертолёт-«невидимку» и даже не просто хоть сколь-нибудь современное судно, а надёжную, потрёпанную за десятилетия работы «птичку» — «ТВН-12», грузовой вертолёт, невероятно долго возивший контрабанду через самые «горячие» границы. Его пилот, бывший военный имперский лётчик, давно списанный за пьянство и теперь являющий собой искажённое отражение прежнего себя, знал в горах Юга каждый камень и каждую ложбинку, отчего и высоко ценился работодателями. В экипаже так же присутствовала ещё парочка спецов-неодарённых: штурман и техник, неприметные, молчаливые и явно не привыкшие к перевозке «живых грузов».

Что, впрочем, не помешало им действовать строго, аккуратно и точно, контролируя погрузку людей и их немногочисленного скарба. Стояла глубокая ночь, ливень стеной отсекал всё, находящееся дальше двадцати метров, но такие мелочи не помешали контрабандистам ни взлететь, ни мастерски следовать выверенному маршруту, избегая обнаружения вооружёнными силами Империи.

Стоило ли говорить, что цесаревичу очень не понравилась сама такая возможность? Даже сидя в холодном, продуваемом грузовом отсеке верхом на ящиках со снаряжением, он мысленно прорабатывал варианты перекрытия этого канала и поиска аналогичных путей «теневого» сообщения. Как и размышлял о том, почему отец не занялся столь важным вопросом сильно раньше: наверняка такими окольными путями в Империю даже за последние пять-шесть лет завезли столько и стольких, что хватило бы на небольшую армию.

И таким же образом в страну могли попадать террористы вроде тех, что организовали нападение на академию в самом сердце Москвы…

Страха Владимир не испытывал. Те его крупицы, которые ещё недавно теплились в его душе, выгорели от осознания всей тяжести возложенной на него ответственности. За сестру, за подданных, рискующих ради его задумки своими шкурами, и за Империю, в которой, как оказалось, было полным-полно дыр. Гегемон был слишком велик, а население, рассредоточенное по «сердцам» регионов, позволяло нелегалам обстряпывать почти любые дела.

«Но не будь их, и организовать „побег“ было бы значительно сложнее» — не мог не отметить цесаревич, преисполненный решимостью не только добиться своего, но и выжить, и исправить в будущем ошибки своего предшественника, восседающего на Троне Империи.

За такими, — и не только такими, — мыслями прошёл весь полёт, прерывающиеся лишь для дозаправки на каких-то Богом забытых базах контрабандистов. Ливни то прекращались, то начинались вновь, и оттого плавное изменение окружающего климата прошло особенно незаметно: если с одной стороны гор ещё было в достатке зелени, то с другой незваных гостей встретила пыль, жара и висящая в воздухе тревога.

Не по себе было даже членам экипажа, которые за годы работы должны были привыкнуть к своеобразной атмосфере этого места. Нервничал и цесаревич, и его немногочисленные сопровождающие: конечный пункт «контрабандистского» путешествия располагался в глуши, но отчего-то тут, среди глинобитных бараков и припорошенных песком бетонных взлётно-посадочных полос, сновало слишком много военных в разномастной, но безусловно военной песчаной униформе.

— Мы точно там, где надо? — Владимир покосился на своего единственного сопровождающего арабской внешности, выходца с востока, знающего языки и местные обычаи. Найти его в сжатые сроки при всех прочих ограничения и без того было чудом, так что цесаревич, конечно, не жаловался. Но вот выражение чёрной меланхолии, с которой псион третьего ранга начал смотреть в иллюминаторы, едва вокруг раскинулись пустыни, степи и пустоши, его несколько напрягал. — Не похоже это место на такую уж глушь.

— Так полторы сотни километров до столицы Калифата, господин Борис. — Псевдоним Владимира, как и многое другое, был оговорён заранее, и о личности «груза» не знали ни организаторы перевозки, ни исполнители. Не стоило об этом знать и тем, кто сновал вокруг, заинтересованно посматривая на группу чужаков: как ни заматывайся в тряпки, а оттенок кожи скрыть не так уж и просто. — Я удивлён, что тут нет гарнизона правительственных войск. Но оно и к лучшему…

Мужчина замолчал, когда к их группе, состоящей из семи человек, подошёл невысокий, щуплый мужчина с умными, бегающими глазами — связной контрабандистов, местный «фиксер».

— Господин Борис. — Фиксер произнёс псевдоним таким тоном, словно он подозревал, насколько важная и опасная персона сейчас перед ним стоит. — Транспорт ожидает вас. Путь будет неблизким… и не самым безопасным, стоит признать. За время вашего перелёта расклад изменился, и Амир аль-Фариси отбыл на юг, в провинцию Абьян. Из-за этого его «Братство Восстановления» несколько отбилось от рук, и…

— Чем это чревато? — Цесаревич задал вопрос несмотря на то, что он и сам примерно себе представлял, на что способны оставшиеся без присмотра вчерашние террористы и сепаратисты, которых сплачивала некая «добрая воля». И не факт, что догадки Владимира касательно источника этой воли хотя бы в малом совпадают с реальностью.

— Возможны проблемы в пути, если не прибегнуть к… услугам «Братства». Это может быть недёшево, но шанс добраться до интересующего вас города будет куда выше. По крайней мере, в целости и сохранности.

— Тогда тебе лучше осведомиться о том, чего это будет мне стоить. Время дорого. — Владимиру даже не нужно было изображать агрессивное нетерпение, потому как чаша его терпения и без того как-то резко начала переполняться. Он не привык к тому, что его планам могут навредить вот так просто, лишь из желания заработать ещё больше.

Благо, к опыту своих людей цесаревич всё же прислушался, и захватил с собой небольшой, но высоко ценящийся груз старого-доброго золота и ювелирных изделий, так что сейчас его небольшой отряд мог не беспокоиться о возможности оплатить чьи-либо услуги «на месте».

«Фиксер» незамедлительно развернулся, направившись в сторону наименее раздолбанной постройки, над которой кто-то натянул масксеть. Владимир же сверился с часами, и ещё раз оглядел окружающую их «базу в глуши».

Вооружённые люди были распределены по территории, на первый взгляд, бессистемно, но если приглядеться, то можно было обнаружить как «опорные пункты» — незаметно, но качественно укреплённые постройки, так и технику, для которой в земле вырыли «парковочные места», укутанные масксетями, словно младенцы пелёнками. При этом кое-где, Владимир был готов поклясться, в тенях проглядывали башенные орудия, направленные не вовне этого странного места, а точнёхонько на посадочную площадку.

Местные словно ожидали проблем изнутри, от прибывающих сюда экипажей, а не от тех, кто мог бы ударить извне. И это даже было в чём-то логично, так как, согласно последним полученным цесаревичем данным, сепаратисты как организация были уничтожены силами Артура и войсками Калифата, в то время как Братство, в общем и целом, не выступало против законного правительства, двигаясь в направлении становления чем-то вроде добровольческих отрядов или хорошо вооружённого и обученного ополчения. И в таких условиях действительно логичнее было бы ждать удара изнутри: диверсантов соседей, просто мелких террористов и недовольных, сумевших раздобыть оружие…

— Мне кажется, господин, они обратили на нас слишком пристальное внимание. — Александр, ветеран и пси-кинетик третьего ранга с позывным «Совух», тихо обратился к цесаревичу, стараясь не привлекать внимания ещё сильнее. Хотя именно он был крайне приметной персоной — высокий и широкоплечий, с движениями, в которых скользила выучка и та опасность, присущая высшим хищникам среди людей. — Лучше бы нам принять боевую формацию.

— Отставить. — Владимир покосился на ветерана. — Если будет бой, то нам это ничего не даст. Понадеемся на то, что у них не возникло к нам существенных вопросов…

«Фиксер» к этому моменту как раз уже семенил обратно, идя по правую руку от мужчины, которого с натяжкой можно было бы назвать офицером. Знаки различия у него отсутствовали, но вот форма на фоне остальных «военных» выделялась значительно: не только различными украшениями и обилием религиозных символов, но и банальной чистотой и целостностью, отсутствием следов длительного ношения. Густая чёрная борода скрывала рот мужчины, но глаза, холодные и расчётливые, в достаточной мере передавали его настрой.

— Господин Борис. — Первым начал «фиксер», нервно потирая ладони. — Капитан Али отвечает за безопасность этого перевалочного пункта. И он… проявил интерес к вашему визиту.

Капитан тем временем встретил прямой взгляд цесаревича, и медленно поднял руку. В ту же секунду ожила пара единиц бронетехники в укрытиях, а больше полусотни «без дела» сновавших вокруг солдат взяли незваных гостей на мушку.

— Вы не торговцы. — Несмотря на акцент, речь его всё же была достаточно разборчивой. — И не беженцы. Вы военные.

Владимир всем своим нутром ощутил, как напряглись его спутники, готовые к действию по его команде или в качестве ответа на агрессию со стороны местных. Сам цесаревич сохранил внешнее спокойствие, но внутри уже прокручивал варианты и «исходные данные».

Судя по тому, что к ним обратились на чистом русском, «фиксер» не стал строить из себя героя и выложил всё, что знал о них сам. Не так много, но тем не менее. Отрицать свою принадлежность к военным смысла не было: только слепой не разглядел бы в его сопровождающих бравых вояк, скрывающих под одеждой лёгкую броню и оружие. Бой? Даже если тут нет сильных псионов-боевиков, потери будут неизбежными, а далеко уйти выжившим просто не дадут. Местность тут не подразумевала возможности затеряться в лесах за неимением оных.

— Мы здесь по делам, которые ни в коей мере не могут навредить кому бы то ни было. — Ответил цесаревич, держа на виду обе руки. Делала ли эта поза его менее опасным? Ничуть. — И предпочли бы их не афишировать.

Капитан Али выразительно вскинул брови:

— Ответ интересный, чужак. Но о твоих интересах уже, похоже, известно наверху… — Он поднял взгляд к небу. — … потому как в отношении тебя и твоих сопровождающих пришли вполне точные указания. Приказано обеспечить транспортировку тебя и твоих сопровождающих в один город на юге, в трёх часах езды. И передать это… кхм-кхм. «Я помогу».

Тишина, наступившая после этих слов, была густой, словно смог. Владимир не дрогнул, но внутри у него что-то ёкнуло. И прежде, чем он ответил, неумолимый поток времени миновал не один десяток развилок, подразумевающих начало самой настоящей бойни.

— Мы с благодарностью принимаем это предложение…