Псих из Крашти (СИ)

2

— А я всего-то хотела домик. Маленький домик с зеленой крышей, — бубнела Аманда в закрывающую рот ладонь, вцепившись в черенок метлы обеими руками, отчего на концах прутьев затлели похожие на светлячков зеленоватые огоньки. — Чтоб ни одна сволочь не смела войти без приглашения. И денег немного, совсем капельку, лицензию оформить, и жить…

— Вечно? — шуршал в волосах темный, бесстыдно прижимаясь, отчего восторженно-похотливые мурашки мешались с теми, что от страха, и было в этом что-то… что-то… Дурацкий приворот, ы-ы-ы…

— Вечно не обязательно, — ответила Аманда и не сдержала дрожи, волной пробежавшей по телу. Рука Пи, задев подушечками пальцев губы, соскользнула по подбородку на шею.

— Хочешь… уйти?

В пониже спины упиралось, кажется, то же самое, что и утром.

— Да. Нет. Не знаю.

— Пока будешь думать, можешь вон там постоять?

— Где?

— Вон там, за канавкой. Там такое хорошее ровное место.

Руки Пи легли на плечи, чуть прижав, потом он шагнул вниз с небольшой насыпи, по которой шла дорога, к узкой, в полтора шага, канаве, где поверх темной зеленоватой воды уже стелился туман. Затем некромант подхватил на руки, качнул и Аманда почувствовала, что летит. Вместе с метлой, но не на ней.

Ощущения были новые, полет короткий, приземление так себе.

— Глядь, — не сдержалась она, неловко припадая на колено. Рядом, как кот на четыре лапы, приземлился Пи. Поскреб задними, словно боялся пятки промочить, выбрался и Аманду за собой вытянул.

Держа за руку, повел дальше.

Непонятно, как именно Пи определил нужное место, о котором бормотал под нос и будто бы принюхивался. Аманде все одинаково было. Кочки, трава, шевелящийся туман рваной тряпкой…

— Здесь. Здесь постой.

Отпустил руку и пошел вокруг по спирали.

Туман разбегался у него из-под ног, будто опасался подергивающейся некромантской тени, которую Аманда видела достаточно отчетливо, несмотря на сумерки.

Пи обошел уже довольно приличную площадку. От стоящей в центре Аманды до него было метров шесть.

— Хорошо-о-о, — протянул темный, поглаживая рукоять меча, высоко поднял ногу и пошел прямо к Аманде вот такими странными шагами, будто циркулем размечал. Раз, два, три… Остановился. Близко-близко. Не напротив, рядом, касаясь плечом.

— Зачем?.. — снова спросила Аманда и умолкла, потому что голос дал петуха.

— Затем, что нельзя, — сказал Пи, — нельзя такое оставлять. — Приложил палец к улыбающемуся дикой улыбкой рту. — Ш-ш-ш, не приманивай заек. Рано.

— А они уже? Где?

— Там, в лесочке, це-елое ста-адо, — нараспев протянул Пи. Глаза у него были стеклянные, чужие и жуткие.

Отвернулся и снова три шага. Уже позади. Остановился, вынул меч из ножен, взялся рукой за клинок, обхватил и протянул. Вдоль. Не разжимая пальцев.

По спине продрало ледяным ознобом, Аманда молчала и, тряся поджилками, дрожащими же пальцами пытаясь выставить щит на максималку. Совсем не абстрактное стадо не-мертвых в лесу конечно пугало, но некромант, вот такой, пугал до дна сути.

— Нельзя оставлять, — как заведенный говорил Пи, — нельзя оставлять.

Меч в его руке мерцал, будто был не из металла, а из свернутой ледяной тьмы. По клинку, по кровостоку, ровной лентой медленно сочилась кровь из лежащей на рукояти ладони. Острие меча едва-едва касалось поверхности, но после него на пепельной земле оставались наполненные лиловым и синим огнем борозды и знаки, словно вырезанные на плоти мира. Так Аманда видела, так чувствовала.

Она бы с удовольствием не слушала голос некроманта, но даже залепив уши воском, невозможно было бы избавиться от звука плывущего над пустошью речитатива, иногда прерывающегося бормотанием:

— Нельзя… Нельзя оставлять…

И Аманда перестала на него смотреть. Смотрела на лес, проверяла очень кстати распиханные по карманам пузырьки с опасными «активными» составами и молилась хранящим. Всем без разбору. Тьме, Свету, Первому котлу, поминаемому теткой по разным случаям, ирийским Аэрам, краштийским Вышним, эльфийскому Эру, а также поминала гулей, навьих, демонов, троллье ухо и бездну. Не зря, не зря…

— Чтобы одолеть мертвое, — прошептал на ухо подкравшийся Пи, отвечая на заданные Амандой чуть ранее «почему» и «зачем», — нужно отдать живое. И неважно, что это будет, кровь, плоть, часть сути, часть мира, собственная жизнь или… чья-то жертва. Лучше добровольная, но можно и так.