Ведьма Алика. Психотерапия для мертвеца

Глава 1. Призраки прошлого

Консультация взрослой ведьмы

На пороге ведьмы Алики молодая девушка. Ее миловидное лицо перекошено от гнева и ненависти – то ли к обидчику, то ли к самой себе. Ладони сжаты в кулаки. Во взгляде твердая решимость: покончить с этим.

С чем именно – Алике предстояло слушать следующие тридцать минут.

История не новая, скорее хрестоматийная, если не сказать честно – банальная. Клиентка по имени Дарина связалась с мужчиной, которого современная психология окрестила бы пошловатым словом абьюзер.

Отношения развивались четко по учебнику: периоды блаженства, романтических сюрпризов сменялись унижениями, при воспоминании о которых у девушки стынет кровь.

Когда она собиралась уйти – любимый каялся, стоял на коленях и обещал, что никогда больше не причинит Дарине боли. В его глазах стояли слезы, а слова казались искренними, и – хуже того – они были умело подобраны и всегда попадали в цель.

Зачем-то вспоминались лучшие моменты – как на день рождения к ее подъезду подъехала карета, загруженная подарками, и девушка почувствовала себя принцессой.

Как мужчина устроил свидание на крыше самого высокого здания города. Или день, когда он арендовал для девушки кинотеатр. Они весь вечер смотрели любимые фильмы Дарины, а в конце появился трогательный ролик, где были заботливо собраны совместные фотографии.

Каждый раз она понимала, что совершает ошибку. И каждый раз прощала мужчину в надежде, что он изменится. Любимый человек дарил ей сказку, и девушка наивно верила, что, если оба хорошенько поработают над собой, удастся ее сохранить.

В конце концов, уйти никогда не поздно, но собраться с духом оказывалось сложнее и сложнее. Сети, в которые Дарина попала, затягивались сильнее до тех пор, пока ее единственной функцией не стало угадывать настроение и желания своего господина.

Девушка подстраивалась, когда «идти на компромисс» – как она называла очередную уступку – было уже нельзя. Что бы мужчина ни сделал: в пылу гнева отвесил затрещину или даже выгнал на мороз ее собачку, девушка ловко находила оправдания любимому чудовищу.

Тем более синяк зажил, а собачка нашлась – замерзающее животное приютила соседка. Он клялся, что затрещина – случайность, а Мося – сама убежала.

Она верила. Хотя сейчас не понимает, как можно было поверить.

А самое жуткое, Дарина постоянно испытывала жгучее чувство вины.

Казалось, рядом с ней чуткий, заботливый и добрый человек почему-то испортился. Стоит переменить поведение, найти собственные ошибки, и отношения вернутся на круги своя.

Сумей Дарина в итоге его бросить, она могла бы хотя бы немного гордиться собой. Но мужчина ушел первым – когда от ее гордости и от нее самой уже ничего не осталось.

Даже мучить девушку уже стало скучновато – так паук теряет интерес к мухе, после того как выпьет ее содержимое. Сейчас Дарина не понимает, как могла позволить над собой издеваться.

Особенно стыдно перед собачкой – нужно было изгнать его из квартиры сразу же после того, как животное оказалось на улице! Больше всего она мечтает стать другим человеком. Тем, с которым подобного никогда бы не случилось.

– Чего я только ни делала, для того чтобы избавиться от прошлого. Покрасила волосы, бросила работу и даже решилась на переезд. Но воспоминания все равно со мной. Постоянно.

Ее запрос походит на пожелание медицинского диагноза. Дарина мечтает, чтобы у нее отшибло память. Пусть изменить прошлое уже невозможно, какая разница, если она не будет ничего помнить?

Нельзя сказать, что выполнить запрос клиентки совсем невозможно.

Есть специальные техники гипноза, которые позволяют забыть травмирующие события. Есть магические практики, после которых полученный опыт медленно осядет в недрах подсознания и сгинет там навсегда.

Но когда Дарина столкнется с новым «ловцом душ», она не сможет его опознать. Девушка повторно попадет в паутину и далеко не факт, что сможет выбраться оттуда живой.

Ведьма взглянула на клиентку.

Когда-то она тоже была точно такой же – повсюду таскала с собой багаж с воспоминаниями, которые давили, будто тяжелые камни, и вечно пыталась от него избавиться. Отгородилась от всего – друзей, наставницы и даже от любимого дела.

Нет, здесь магия не поможет. Только грамотная психотерапия. Единственное, что Алика может сделать, – поколдовать, чтобы жизненный путь привел девушку к хорошему специалисту.

– Дарина, – сочувственно сказала она. – Вам придется принять то, что произошло. Какую бы профессию вы ни освоили, в какой цвет ни красили бы волосы – от собственного общества не избавиться.

История юной ведьмы

(4 года назад)

В аудиториях университета редко бывает заинтересованная тишина. Обычно невыспавшиеся студенты лениво провожают взглядами таких же полусонных ворон, листают ленту новостей в смартфонах, а то и вовсе нагло перешептываются на задних рядах. Обсуждение сериалов и отношений приятельниц намного интереснее скучных лекций.

Но когда выступает Константин Валерьевич, каждый стремится занять место поближе к оратору, все шепотки стихают, а взгляды жадно устремляются на кафедру. Профессор уже немолод, его виски тронула благородная седина, но ни один студент не назвал бы этого стильного, подтянутого мужчину стариком. Я точно знаю – в него влюблены как минимум три девчонки с нашего курса.

Из-за харизмы профессора на лекции приходят даже студенты с других факультетов. Константин Валерьевич никогда их не прогоняет, поощряя потребность «деток», так он называет вольных слушателей, в самообразовании.

Если профессору и льстит всеобщее обожание, он не подает вида. Когда в аудитории воцаряется звенящая тишина, Константин Валерьевич начинает речь, похожую на маленькое представление.

– С начала времен люди испытывали потребность понять, как устроен мир. Наши предки верили в колдовство, – профессор держит паузу, выжидая, пока в аудитории не начнут раздаваться неуверенные смешки. – Они считали, что людьми управляют сверхъестественные силы. Мужчина выпил и творит беспредел – значит, в бедняжку вселились запойные бесы; украл – лукавый попутал, а уж если в жизни наметилась череда неудач – к гадалке не ходи, это сглаз или порча. – На лице всеобщего кумира мелькает снисходительная улыбка. Видимо, предрассудки наших предков кажутся профессору забавными, как выдумки малых детей. – Прав Гойя: сон разума порождает чудовищ. Когда отсутствует база знаний, мозг вынужден объяснять реальность через причудливые дикие сказки. После такого вступления многие из вас, – Константин Валерьевич выразительно обводит взглядом аудиторию, – должно быть, решили, что я – атеист.

Но они будут неправы. Я верю, – его мягкий баритон начинает набирать силу. – Только моя вера – эта наука! Дикарь при виде зажигалки решит, что в ней сидит миниатюрный дракон. Но наш современник знает или в крайнем случае может загуглить, как работает зажигалка, ему нет необходимости выдумывать небылицы!

Сложно представить, чтобы образованный человек всерьез считал, что поступками личности управляют злые духи: бесы или демоны. Но на поведение могут влиять психотравмы, привычные паттерны, семейные сценарии и воспитание.

В этой аудитории я дам вам знания, за которыми охотились люди всех времен и народов. Мы будем учиться препарировать, но не лягушек, как наши многоуважаемые студенты медицинского факультета, а психику, или, – на этом месте губы профессора вновь искривляются в ироничной улыбке, – как сказали бы раньше, чужие души.

Аудитория восторженно замирает. Моя соседка едва не пищит от восторга – кажется, у Константина Валерьевича только что стало на одну преданную фанатку больше.

Опускаю взгляд. Если бы в университете узнали, что всего полтора года назад я была той самой дремучей девицей, что на полном серьезе зубрила заговоры, ставила магические защиты, а еще изгоняла демонов из бывшего парня, подняли бы на смех.

Сейчас я сама не могу точно сказать, что произошло тогда. Прошлое будто подернуто пеленой тумана и кажется похожим на старый мистический триллер. Я уже не знаю, что было на самом деле, а что мы, подростки, начитавшись фэнтези и насмотревшись ужастиков, невольно выдумали.

Помню, после изгнания духа из Эрика я постоянно ощущала холод – не согревали ни теплые свитера, ни чай с имбирем. Думаю, озноб настиг бы меня даже на тропическом острове. Я чувствовала острую потребность ненадолго отдохнуть от всего сверхъестественного, оттаять, как Кай после встречи со Снежной королевой. Пожить обыкновенной человеческой жизнью.

Смущаясь, я рассказала о своем желании наставнице бабе Марье. Все боялась, что строгая ведьма разозлится. Напомнит: обучение магии – тяжелый труд, а я не готова стать настоящей колдуньей, раз сбегаю после первых трудностей и потерь.

Но старая ворожея лишь понимающе сжала мою ладонь.

– Да, несладко тебе пришлось, девочка моя, – вздохнула наставница. – Что ж, порой всем нам необходимы перерывы. Возвращайся, как только захочешь. Я буду скучать.

– А как же духи-помощники? – робко спросила я. – Они поймут?

– А ты объясни им так же, как мне объяснила. Но уточни, что ты не отказываешься от магии навсегда. Обязательно пообещай вернуться к практике, как только будешь готова, – заботливо предупредила опытная колдунья, ласково потрепав меня по щеке. – На всякий случай, чтобы не случилось беды.

Воспоминания о том, что произошло при отказе от магии в прошлый раз, заставили меня зябко поежиться. Я не искала новых бед, их и так было чересчур много, поэтому сделала все в точности, как сказала наставница.

«Мне действительно нужно отдохнуть, набраться сил, в этом нет ничего плохого», – повторяла я себе изо дня в день. Но возвращение откладывалось.

Вначале я планировала возобновить обучение ворожбе через два-три месяца – столько времени достаточно, чтобы отойти от столкновения с демоном?

В образовавшийся перерыв переключилась на подготовку к поступлению. Оказалось, я переоценивала свои знания, а до экзамена оставался всего год.

Приближающиеся ЕГЭ – зубрежка, занятия с репетиторами, бесконечные дополнительные курсы, – как злобный монстр пожирали все время и силы, тут уж не до познания тайн Вселенной. Так два месяца превратились в целый год с «хвостиком».

Затем, когда я каким-то чудом смогла попасть на бюджет, все собиралась вернуться к восхитительно пахнущим травам, заговорам и заклинаниям. Прикасаться к сакральным знаниям, творить ворожбу и общаться с мудрыми духами – казалось бы, что может быть волнительнее и прекраснее?

Но само это место… Оно как будто против моего возвращения к эзотерике.

Я учусь на психолога. Здесь часто разбирают истории, подозрительно напоминающие случаи, с которыми клиентки обращаются к бабе Марье. Уверена, наши профессора нашли бы любому «проклятью», «порче» и даже одержимости научное объяснение.

С недавних пор я глотаю знания по психиатрии и нейрофизиологии так же, как раньше поглощала книги по эзотерике. Единственное, что связывает меня с прошлым, – это необычное хобби. В свободное от учебы время я беру стакан горячего шоколада из автомата и иду в библиотеку. Все пытаюсь получить ответ – на этот раз от науки – что же случилось с Эриком на самом деле.

Когда тело бывшего «захватывал демон», менялось все – мимика, тембр голоса, даже запах, хотя последнее очень сомнительно. Возможно, так казалось из-за моего искаженного восприятия.

Мысли о прошлом не покидают. Даже сейчас, на паре Константина Валерьевича, я все раздумываю: так что это могло быть? Нервный срыв, расщепление личности, синдром деперсонализации… Любой вариант звучит гораздо убедительнее, чем одержимость.

Из потока мыслей меня вырывает вибрация телефона. Лиза снова присылает забавный мем с ведьмой. Но не настолько смешной, чтобы на него ответить.

С лучшей подругой мы учимся в одном институте, но на разных факультетах и общаемся все реже и реже.

Поначалу после расставания с Эриком я была очень благодарна ей за поддержку в самые мрачные времена. Мы часто гуляли, ходили в кино и в кафешки, где долго шушукались. Казалось, Лиза – единственный человек, которому я могу доверить секреты.

Но чем ближе становилось поступление, тем меньше времени оставалось на посиделки с подружками. Затем, оказавшись в стенах университета, мы будто очутились в разных вселенных.

Мне стала интересна нейрофизиология, физиология, возрастная психология, психиатрия, в то время как Лиза будто застыла в позапрошлом веке. Она по-прежнему говорит только о ворожбе.

Общие темы стремительно исчезают, и общаться с подругой становится немного неловко. Но если быть полностью откровенной, я знаю – это всего лишь отмазка. Несмотря на новые научные убеждения, где-то в глубине души сидит вера, что я приношу только несчастья.

Пусть профессора и подражающие им одногруппники сказали бы, что у меня разыгрался невроз, ставить диагнозы другим легко – они видны как на ладони.

Но если отстраниться и спокойно взглянуть на факты, картина получится неприглядной. Никита хотел мне помочь и чуть не умер от удушья. Психика Лехи оказалась не готова к «мистическим» приключениям, и каждую весну и осень он ложится в психдиспансер. У парня начинается обострение паранойи: Лехе чудится, будто его преследует демон. Даже кот Рыжик погиб.

Поэтому пусть друзья держатся на расстоянии. На всякий случай – так будет лучше для всех. Я игнорирую сообщение подруги, стараясь сосредоточиться на голосе преподавателя, но звонок весело возвещает об окончании пары.

Выхожу в коридор и нос к носу сталкиваюсь с взлохмаченной хмурой девушкой.

Такая ситуация не редкость в тесном пространстве, порой студенты так спешат на переменку, что даже врезаются друг в друга. Девица, в отличие от обычных учеников, ведет себя вызывающе: я пытаюсь ее обойти, но незнакомка нагло заслоняет проход.

Уступать дорогу она явно не собирается.

– Подвиньтесь, пожалуйста, – раздраженно прошу я.

Девушка не реагирует. Нечто неуловимо выделяет ее из толпы веселых первокурсников. Нет, не разноцветные браслеты, что опоясывают ее руки и звенят при каждом движении.

Меня не покидает ощущение, что мы уже пересекались, но, как ни стараюсь, не могу вспомнить, где видела ее бледное лицо, темные волосы и зеленые глаза.

Знакомая незнакомка смотрит с укором, будто я в чем-то перед ней виновата.

– Прости? Мы где-то виделись?

Вместо ответа на мой вопрос она задает свой.

– Твой отпуск не слишком затянулся? – голос девушки звучит глухо, словно доносится издалека, в то же время от ее слов веет нездешней силой. По рукам пробегают мурашки.

Становится холодно, будто во всем университете вмиг вырубили отопление.

«Отпуск? Мы с мамой вернулись с курорта к началу учебного года». Через секунду понимаю – девица говорит вовсе не о недельном отдыхе в Гаграх. Она об отпуске, который должен был закончиться очень давно.

Но одна трусливая ведьмочка предпочла сделать вид, что никакого «перерыва от магии» не существует, есть только обычная повседневная жизнь.

Так. Мои отношения с ворожбой никого не касаются. Какого черта эта нахалка лезет в чужую жизнь?

– Кто ты? – Я хочу схватить незнакомку за руку, но ловлю лишь холодный воздух. Силуэт девушки медленно покачивается и исчезает.

Вот это номер! Так, нужно немного прийти в себя. Осторожно опускаюсь на скамейку. Интересно, много людей видели, как я говорю с пустотой?

– Эй, все в порядке? На тебе лица нет, – раздается голос одногруппницы Даши. Она с первого сентября набивается ко мне в подруги, мы даже несколько раз сидели в кафе.

Заверяю приятельницу, что все в порядке, просто живот прихватило по «женским причинам». Одногруппница участливо присаживается рядом.

– Дать таблетку? – заботливо спрашивает она.

– Уже выпила обезболку, – слабо улыбаюсь в ответ. – Я посижу здесь немного – и все пройдет.

Когда Дашка наконец-то отстает и уходит в столовку, я достаю телефон, включаю фронтальную камеру, чтобы привести внешний вид в порядок.

Не хватало еще остаток дня ловить жалостливые взгляды и отвечать на неловкие расспросы. Едва я бросаю взгляд на экран, пальцы начинают предательски дрожать. Требуется огромная сила воли, для того чтобы удержать телефон в руках, а не отбросить на пол, как ядовитую змею.

Кажется, я понимаю, откуда знаю ту девушку. Прямо сейчас она смотрит на меня со смартфона.

Не нравится мне это. Ох как не нравится. Конечно, всему происходящему можно найти научное объяснение. Я не спала большую часть ночи – новая книга казалась гораздо интереснее визита в царство Морфея.

Уставшее от нехватки отдыха сознание начало выкидывать странные фокусы. А может, это Лиза решила подшутить и использовала против меня оморочку?

Оморочку? Ты себя-то слышишь?

Из груди вырывается грустный смешок. «Трудно представить современного человека, который на полном серьезе верит в мороки, порчи и проклятья!» – звучит ироничный голос Константина Валерьевича.

Тем не менее я заглядываю в расписание – у Лизы сейчас биология. Очень хочется прийти к подруге, рассказать о загадочном происшествии. Она единственная не решит, что увиденное – галлюцинация, и не начнет подвергать меня мучительному и несколько унизительному психоанализу.

Одергиваю себя. Думай логически. Есть три варианта. Первый – твой мозг создал причудливый образ из-за того, что на парах вспомнилась прошлая жизнь. Тогда увиденное – проекция подсознания и беспокоить ведьмочку попросту глупо.

Второй вариант – магия существует на самом деле, и Лиза прикалывается над подругой. Упражняется в сотворении мороков на очередном «кроле».

В этом случае, если я прибегу к ней, уловка юной ведьмы сработает, и Елизавета добьется чего хотела – внимания. Тогда поддаваться манипуляциям лучше не стоит.

И наконец, последняя вероятность – произошедшее не трюки подсознания и не Лизины проделки. Фантом существует. Если так – дела плохи. Мой облик, чтобы хорошенько напугать, могла «примерить» астральная сущность.

А значит – начинается новая магическая заварушка.

Несмотря на имидж роковой эгоистичной красотки, Лиза – неравнодушная девушка, которая ни за что не оставит друга в беде. Она конечно же бросится помогать: выяснять, кто пытался до меня достучаться, ставить защиты, разбираться в причинах и, возможно, даже подключать свою мудрую бабушку.

Подруга сама не заметит, как окажется втянута в новый мистический триллер со мной. В прошлый раз Лиза была единственной, кто не пострадал. Но стоит ли испытывать судьбу дважды?

Имею ли я право рисковать чужой жизнью?

– Привет, – я оборачиваюсь и вижу Лизу собственной персоной.

Раньше юная ведьма была хорошенькой девчонкой, тенью прекрасной женщины, а сейчас передо мной «распустившийся бутон».

Живая статуя, которую высек гениальный скульптор по имени Время. Из-за бликов от лампы кажется, будто густые русые локоны подруги сияют, но главное украшение Лизы – внутренний свет, что исходит от ее беспокойных глаз.

Его не скрыть даже за ярким, подчеркнуто стервозным, мейком.

– Я, конечно, понимаю, ты сейчас очень занята. Но, может быть, найдешь время прогуляться? – смущаясь, предлагает подруга.

– Прости. Я не могу, нам столько задали! – делаю страшные глаза.

На домашние задания преподаватели действительно не поскупились – видимо, они задались целью исключить всех халтурщиков. Но если как следует захотеть, всегда можно найти время для встречи с другом. Мы обе это знаем.

Двигаюсь к своей аудитории. Я не собираюсь продлевать неловкую сцену. О нет! Лиза идет за мной.

– Знаешь, я не хочу навязываться.

«Но именно этим ты и занимаешься».

– Да, я соскучилась по нашим прогулкам и разговорам, – теперь ведьмочка давит на ностальгию. – Но сегодня дело не в них! Ты первая ко мне приходила. Во сне!

Оборачиваюсь. Интересно, что новенького Лиза выдумала на этот раз?

– В начале там была всякая ерунда: шабаш гоблинов, летающие слоны. А потом, в самой кульминации сновидения вдруг появилась ты. Все вмиг исчезло – остались только мы на абсолютно белом фоне. Ты трясла меня за плечи и говорила такие слова: «Передай, что отпуск закончился. Не могу с собой связаться. Передай, что отпуск закончился». Вот, собственно, – подруга опускает глаза, словно вся история со сном ей самой кажется немного бредовой, – передаю.

Меня словно ледяной водой окатили. Это то же самое, что я себе сказала сегодня. Точнее, галлюцинация с моей внешностью. Или не галлюцинация? Положа руку на сердце – случаи не слишком похожи на обыкновенные совпадения.

Лиза выглядит заинтригованной и немного взволнованной.

– Скажи, есть догадки, кто заглянул в мой сон? Возможно, часть тебя в отрыве от магии страдает и пытается достучаться до хозяйки? – робко предполагает молодая колдунья.

Ну уж нет. Я не позволю подруге навязывать подобные трактовки. Слишком хорошо помню, чем «занятия магией» закончились в прошлый раз.

– Знаешь, нас учат, что сны – это послания подсознания. Невозможно интерпретировать чужие сновидения, не совершая ошибок, – я нарочно говорю заумными терминами, зная, как они раздражают Елизавету. – Но «тайный смысл» твоего сна лежит на поверхности. Ты хочешь, чтобы я снова вернулась в эзотерику, поскольку считаешь, что мне чего-то недостает. Так вот – твое подсознание ошиблось. Я полностью счастлива, – последняя фраза звучит фальшиво.

На самом деле счастье для меня вовсе не важно. Главное – безопасность. И моя, и Лизина. И всех остальных.

Подруга краснеет, будто только что получила пощечину. На секунду ведьмочка замирает, словно решая: уйти ей или предпринять последнюю попытку направить разговор в нужное русло.

– Ладно, бес с ней, с магией, – наконец вздыхает Лиза. – Хотя тебя много раз спасали духи, и затянувшийся «отпуск» хозяйки может их разозлить. Но зачем ты ведешь себя так с друзьями? Со мной? Тебя всегда поддерживали, старались помочь. Почему ты шарахаешься от меня как от чумной? Чем я это заслужила?

Подруга явно не планировала это произносить, но вопрос давно зрел в ее горле. Если бы после истории с демоном у меня остались эмоции, к глазам, должно быть, подступили бы слезы.

Я ощутила бы жалость. А может быть – стыд. Но я почти ничего не чувствую. Нужно ее оттолкнуть. Ради Лизиного же блага.

– Ничем, – пожимаю плечами. – Ты ничем это не заслужила.

Еще в детстве заметила: если не давать людям объяснений, они придумают свои, гораздо лучше тех, что я могла предложить.

– Решила порвать с прошлым из-за одного чудака на букву «м», который потрепал тебе нервы?! И все, кто были рядом в самые сложные времена, оказались вмиг не у дел… – Лиза пытается заглянуть в глаза и прочитать, что у меня на душе, как часто делала ее бабушка, баба Марья. – Мы напоминаем тебе об Эрике, о периоде страданий, боли и страха. Из-за козла-бывшего ты готова отказаться от всех друзей!? – голос подруги звенит от обиды.

На короткий миг мне хочется обнять ее, поделиться переживаниями и вновь стать как сестры. Но я не даю неразумному помутнению взять над собой верх.

– Считай как хочешь! – сухо бросаю я ведьме.

Кажется, Лиза вот-вот заплачет. Но маленькая колдунья берет себя в руки. Ведьмы не показывают слезы при чужаках – выучка бабы Марьи.

А я теперь для нее посторонняя.

– Знаешь, – глухо произносит подруга, – когда я узнала, что демон сожрал твою душу, то подумала, это метафора. Каждый, кто хоть немного шарит в магии, знает, чисто технически съесть вечную сущность человека невозможно. Но я помню девочку, которая пришла в наш ковен и стала моей подругой. Ты не она, – с горечью заключает ворожея вместо прощания. – И, судя по всему, у тебя действительно нет сердца.

Лиза гордо разворачивается и уходит – по коридору еще долго раздается возмущенный цокот ее каблуков. Я должна радоваться, ведь поступила правильно. Или, может, испытывать грусть, поскольку только что потеряла подругу. Но внутри лишь холодная пустота.

После пар одногруппницы зовут в клуб на тусовку, они зависают там каждую неделю. Обычно я не люблю шумные сборища, громкую музыку и пьяное веселье. Предпочитаю проводить вечера дома в обществе книг, но сегодня не отказываюсь от приглашения.

Развеяться, как все нормальные студентки, порой не помешает. Кому как не мне знать, насколько хорошо обычные земные вещи отгоняют призраков.

И призраки прошлого – не исключение.

В свой первый поход в клуб я постаралась выглядеть на все сто: каблуки, облегающее платье, купленная на стипендию перламутровая помада. «Интересно, какой она будет, студенческая жизнь?»

От мамы я слышала, что в университете прошли ее лучшие годы, но сама не возлагаю заоблачных ожиданий. Меня вполне устроит и вполне обычное, а главное – лишенное смертельных опасностей существование.

У входа ждут одногруппницы – одинаково красивые, яркие, с нарочито «взрослым» макияжем и деланой уверенностью в себе. Машу рукой и присоединяюсь к компании. Все, чего я желаю, – мимикрировать, влиться в большую стаю, чтобы ни прошлое, ни неведомые силы меня не настигли.

Мы заходим в клуб, приятельницы смеются над всякими глупостями, любуясь переливами собственных голосов. Силуэты девушек в неоновых огнях похожи на сказочных нереид, сотканных из лунного света. Не без удовольствия ныряю в мерцающую толпу.

И пусть веселье мне сейчас недоступно, впервые с момента встречи с двойником на душе становится хорошо и спокойно. Утреннее происшествие кажется нелепым наваждением, миражом, отчего-то возникшим не в жаркой пустыне, а в стенах университета.

Я – не ведьма. И не черная кошка, которая сулит окружающим несчастья.

Молодая колдунья Алика могла разозлить неведомых духов и навлечь на себя и близких их гнев. Студентка первого курса психфака Лика – нет. Не думая ни о чем, я двигаюсь в такт битам, позволяя телу самому ритмично извиваться под звуки популярных мелодий. Ловлю на себе восхищенные мужские взгляды.

С момента расставания с Эриком я ни разу не была на свидании. Парни будто перестали существовать для меня на эти полтора года. Внимание противоположного пола кажется непривычным и в то же время приятным.

Украдкой я изучаю незнакомые лица и тут… вижу призрака. На миг сердце будто перестает биться.

Он сидит в кресле за дальним столиком, но единственный из всех присутствующих не пьет. Сделать вид, что не заметила? Потом сослаться на скверное освещение, громкую музыку или наврать, что была увлечена общением с новыми подругами?

Поздно. Призрак машет рукой, давая понять, что тоже заметил меня. Проигнорировать его невозможно – и дело не в банальной вежливости. На нас начинают коситься люди, в том числе мои одногруппницы.

Не хочу давать девочкам пищу для любимого занятия студенток психфака – сплетен, прикрытых тем, что они практикуются в психоанализе, наблюдая за подопытными в естественной среде обитания.

Выныривать из безопасной толпы, в которой так удобно прятаться, очень не хочется. Но он уже вытянул меня отсюда, разрушив иллюзию защищенности одним лишь приветственным взмахом ладони. Я заставляю себя очаровательно улыбнуться и подхожу к столику.

– Какие люди! Сколько лет, сколько зим! – Почему вырываются только банальности?

«Ах, Чацкий, я так рада», – вспоминается вымученный ответ Софьи из «Горя от ума».

– Ну привет! – Призрак встает и, не успеваю я увернуться, стискивает меня в своих медвежьих объятьях. Кажется, он действительно счастлив увидеться. После приветствия фантом задает самый раздражающий в последнее время вопрос:

– Лика, скажи, пожалуйста, что с тобой происходит?

Не все привидения бестелесны. Не каждый фантом выглядит пугающе и, к сожалению, чаще всего они не растворяются, как в плохих кинофильмах, стоит подойти чуть поближе.

Этот призрак из плоти и кожи. У него короткая стрижка, модный джемпер и рваные джинсы. Я не встречала человека отзывчивей и добрее.

Он – тот, кто был рядом в самый темный час. Тот, кто, рискуя жизнью, проводил вместе со мной обряд экзорцизма. Тот, кто не побоялся прийти на помощь, зная, что может столкнуться с демоном.

– А что со мной не так? – с напускным удивлением пожимаю плечами. – Пришла в клуб развеяться вместе друзьями. Я уже совершеннолетняя, имею право повеселиться.

Никита морщится. Друг не заслуживает того, чтобы с ним разговаривали таким холодным надменным тоном.

Но я больше не могу позволить никому – в том числе и себе – пользоваться благородством демонолога. В прошлый раз, когда я втянула Никиту в «мистическое приключение», парня чуть не придушила астральная тварь.

Стоит напоминать себе об этом каждый раз, когда возникнет желание посвятить друга в неприятности. Я не хочу никому причинять новую боль.

– Хочешь сказать, с тобой все отлично? Ты обидела Лизу. Не отвечаешь на звонки. А еще одна птичка напела: сегодня ты около минуты пялилась на пустую стену, что-то бормотала, а потом сгорбилась, будто прихватило живот. Скажи, – на лице друга неподдельное беспокойство, – ты видела демона? Он вернулся?

Да, в стенах университета свои физические законы: слухи здесь перемещаются быстрее скорости света. Мысленно ругаю Дашку и ее длинный язык.

Ведьмочка Алика непременно бы все рассказала. Она верила: если разделить тревоги на двоих, их станет в два раза меньше. Студентка психфака Лика предпочитает решать все проблемы самостоятельно.

– Даже если и вернулся, тебя это не касается, – я чеканю каждое слово, надеясь, что так их смысл дойдет отчетливее.

На миг глаза демонолога изумленно распахиваются, будто он не может поверить в услышанное. Он даже делает шаг назад.

Наконец Никита справляется с эмоциями и заговаривает со мной доверительным тоном старшего брата, которой заботится о непутевой сестричке.

– Скажи, что произошло тогда на кухне у Эрика? Я знаю, ты притащилась к нему в гости с дарами для беса… Когда я пришел, Эрик был уже не одержим, чист как стеклышко – я проверял, – а демон куда-то исчез. Каждый день я жалею, что тогда опоздал, – парень виновато опускает голову. – Лиза говорит, за свободу Эрика ты отдала свое сердце. Звучит бредово. Но она считает, что произошедшее так тебя потрясло, что ты изменилась и… – на этом месте демонолог запинается и начинает подбирать слова осторожнее, – уже не та девушка, которую мы знали и любили.

– Так и есть.

Может быть, «чистосердечное признание» пресечет навязчивые попытки мага залезть ко мне в душу? Парень мрачнеет.

– Не знаю, как насчет остального, – твердо возражает Никита, – но в то, что прежней Алики больше нет, я не верю.

– Эй, Лика! Ты пробовала местный джин-тоник? Клянусь, в жизни не пила ничего вкуснее! – за спиной появляется звезда нашего курса Оксана.

Она уже немного навеселе, поэтому двигается раскованно и даже развязно. Окси окидывает Никиту оценивающим взглядом и, кажется, находит его привлекательным, поскольку начинает немедленно строить демонологу глазки.

– Не пробовала. Но готова это исправить! Не возражаете? – получив от старого друга короткий кивок, я с некоторым облегчением устремляюсь к барной стойке, оставив Никиту на попечение длинноногой красотки.

Окси присоединяется через три минуты.

– Это кто?

Демонолог. Один из самых близких друзей. Брат по ковену. Но я равнодушно пожимаю плечами:

– Приятель из прошлого.

– Фух, – с явным облегчением выдыхает подруга. Она распускает пучок, позволяя роскошному каскаду рыжих волос рассыпаться по спине. – Хорошо, что не твой парень. Неловко бы получилось! Значит, ты не возражаешь, если я приглашу его потанцевать?

– Не возражаю.

Что-то мне подсказывает, одними танцами дело не ограничится. Я наконец-то добилась чего хотела – от меня отстали. Понемногу цежу коктейль – действительно вкусно, только немного горько.

Или это не из-за напитка? Наверное, прежняя Алика завязла бы в болоте печали. Но студентка Лика уверенна и спокойна.

Она знает: иногда лучший способ защитить человека – изолировать его от потенциальной опасности. Даже если эта опасность – ты сама.

– Грустишь, красотка? – раздается чей-то подозрительно знакомый голос.

Поднимаю глаза и вижу: передо мной стоит невероятный красавчик. За время, что мы не виделись, парень подрос, несколько возмужал. На его умном лице стали проступать интеллигентные и даже аристократические черты.

Когда-то этот мальчик носил мою сумку, а я любовалась на снежинки, застывшие в его неправдоподобно длинных ресницах и вьющихся волосах. Кто знает, сложись все немного иначе, может быть, мы стали бы парой.

Интересно каково это – быть рядом с домашним мальчиком, от которого за версту не несет обреченностью или мистическим флером. Я мотаю головой, прогоняя глупые мысли. Улыбаюсь – на этот раз вполне искренне.

– Уже нет.

– Я хотел угостить тебя коктейлем, но, судя по всему, он у тебя уже есть, – школьный друг Дрюня со смущением смотрит на недопитый джин-тоник. – Как еще подкатить к девушке, которая давно нравится, я не знаю. Когда вижу тебя – мозг будто отключается!

Чувствую, комплимент получился таким неуклюжим, потому что Андрей говорит правду. Он кажется еще милее. А самое главное – я никогда не влюблюсь в Дрюню. Не влюбилась в школе и не влюблюсь сейчас.

Значит, мы оба будем в относительной безопасности.

– Как только узнал, что девчонки с вашего факультета идут сюда, – сразу приехал. Если честно, я делал так периодически. Обычно тебя с ними не было, но я чувствовал: однажды мне повезет. Ужасно рад тебя видеть!

– Я тоже.

«Если та, кем я стала, вообще способна испытывать радость», – добавляю про себя.

Немного смущаясь, Дрюня приглашает меня на медленный танец. Мы размеренно покачиваемся в такт музыке. Руки кавалера слегка дрожат, словно он не до конца верит, что почти держит меня в объятьях.

Оказывается, парень поступил в тот же институт, только изучает юриспруденцию. Родители настояли, но Дрюня особенно и не сопротивлялся. Он травит несколько баек о своем факультете.

Я отплачиваю забавными происшествиями с нашего психфака. О девочках, которые мнят себя великими знатоками душ и подвергают психоанализу любые действия друг друга, даже поход в туалет, можно рассказывать бесконечно.

Как во второсортной мелодраме наши взгляды встречаются. У Дрюни очень красивые глаза – голубые, как у моей старой игрушки – Кена, дружка куклы Барби.

Я в них никогда не утону. Если хочу подвести черту под прошлым – сейчас самое время. Я позволяю Дрюне себя поцеловать.

– Я ждал этого еще со школы, – признается парень.

Я – нет, но вместо того, чтобы соврать, запускаю руку в его густые кудри.

– Поцелуй меня снова!

Он целует. Еще и еще.

– Давай уйдем, – хрипло шепчет Андрей.

Держась за руки, мы сбегаем из шумного клуба. У самого выхода я сталкиваюсь с Никитой. Одного взгляда на его окаменевшее лицо достаточно, чтобы понять – демонолог видел все, что творилось внутри.

– Возьми вещи, пожалуйста, – сую Андрею в руку свой номерок. – Я догоню.

Мой спутник открывает рот, чтобы возразить. Парню совсем не хочется оставлять меня с бывшим приятелем по ковену даже на пару минут. Но Дрюня слишком боится вновь все испортить, чтобы возразить. Он нехотя кивает и послушно удаляется в гардероб.

– Что ты делаешь? – шипит друг. – Ты ведь его не любишь.

Да. И это – самое главное. Но демонолог меня не поймет. В его глазах разочарование и плохо скрываемая печаль.

– Знаешь, кажется, Лиза права, ты – не та Алика, которую я знал.

Слова Никиты не задерживаются в голове надолго, их выметает дурман от коктейлей и холод первых зимних дней. Будто карета из сказки про Золушку, подъезжает такси.

Едва мы садимся на задние сиденья, Андрей вновь лезет целоваться, но я звоню маме – если без предупреждения исчезнуть и заявиться под утро, она сойдет с ума от тревоги.

Я виртуозно сочиняю историю про то, что девочки после похода в клуб устраивают девичник у Оксаны. Можно присоединиться? Очень хочется вписаться в компанию.

Если мама и чувствует фальшь, то не подает вида. Она волнуется и, скорее всего, не хочет меня отпускать, но перебарывает себя:

– Конечно. Ты уже большая девочка.

В ушах у меня – старая привычка из прошлой ведьмовской жизни – звучат мамины мысли: «Спокойно. Да, тревожно. Но ты ведь хочешь, чтобы твоя девочка была счастлива? Ради нее ты готова на всё. Так перестань, во имя всего святого, контролировать взрослую дочь!»

В который раз поражаюсь силе материнской любви и маминой выдержке. Родители Дрюни подарили сыну шикарную квартиру в центральной части города в стиле лофт. Мне приятны его прикосновения, поцелуи. Тело реагирует так же, как когда я любила.

Только тело. Не более. Я разглядываю люстру на потолке, а в ушах с каждым движением нового парня пульсируют слова: «Я живая. Живая. У меня все еще есть сердце».