Размытые грани

Глава 3: Тишина среди живых

Жизнь Светы текла размеренно, почти обыденно.

Она привыкла к своему ритму: утро, чай, работа, дом. Иногда это был тихий день без посторонних голосов, иногда — день, начинавшийся с чужого шёпота в углу комнаты.

Иногда, едва открыв глаза, она уже чувствовала чьё-то присутствие.

Кто-то стоял рядом с её кроватью, не двигаясь, ожидая, когда она заговорит.

Кто-то сидел в кресле, склонив голову набок, словно размышляя, стоит ли беспокоить её.

А кто-то просто стоял у стены, не говоря ни слова, и Света уже знала — он уйдёт, когда будет готов.

Но днём…

Днём она была среди живых.

И этот контраст был чем-то особенным.

Днём она работала в супермаркете, стоя за кассой, пробивая бесконечные товары и наблюдая за людьми.

Один за другим перед ней проходили покупатели.

Пожилые женщины, хмуро ворчащие на цены, аккуратно перекладывали покупки в свои пакеты. Молодые парни, не отрываясь от телефонов, бросали на кассу пачки чипсов и энергетики, даже не поднимая взгляда. Матери уговаривали детей не брать очередную шоколадку, дети устраивали истерики из-за леденцов.

Все они были живыми, со своими проблемами, заботами, раздражением и спешкой.

— Карточка или наличные? — спрашивала Света, механически указывая на табло кассового аппарата, показывающего итоговую сумму за покупки.

— У вас скидочная карта магазина есть?

— Пакет вам понадобится?

Рутина однообразная и повторяющаяся снова и снова.

Один человек сменял другого, и так — по кругу, час за часом, день за днём.

Она не любила свою работу, но и не жаловалась.

Рабочие обязанности не требовали от неё вдохновения, не приносили радости, но зато были понятными, предсказуемыми.

Просто поток людей, товаров, денег.

Но было одно преимущество.

Здесь её не тревожили “они”.

Здесь было спокойно, без вечных проблем и терзаний умерших.

Призраки, даже если Света их видела, не обращали на неё внимания.

Они появлялись — серыми тенями, нечеткими силуэтами, отражениями в стекле.

Они бродили среди живых, но не видели её, не слышали.

Света замечала их у полок с продуктами — люди проходили сквозь них, даже не подозревая об этом.

Замечала у входа — они словно кого-то ждали.

Иногда один из них долго смотрел на определённого человека, будто хотел что-то сказать, но не мог.

Но они её здесь не замечали.

Они не просили помощи.

Они просто были везде, словно фон, который был известен только ей одной.

И Света научилась не замечать их.

Она смотрела мимо, делая вид, что видит только живых.

Это были её часы покоя.

Иногда случались тихие дни.

Бывало, что сутки или даже двое никто не тревожил её дома.

Ни призрачных силуэтов в углу комнаты, ни шёпота, от которого по спине пробегал холод, ни тех, кто ждал её пробуждения, чтобы попросить о помощи.

Такие дни были редкостью.

Но когда они случались, Света чувствовала себя иначе.

Как будто воздух в её комнате становился легче.

Как будто что-то невидимое, но тяжёлое, переставало висеть у неё над плечами.

Как будто можно было просто жить, не ожидая ночного гостя.

Она позволяла себе небольшие радости.

Просыпалась позже обычного, не торопясь вставала с кровати, медленно пила чай, наслаждаясь тем, что никто не сидит напротив, не всматривается в неё молчаливым взглядом.

В такие дни она выходила на улицу и просто гуляла по городу.

Не думая, не анализируя, не ожидая чего-то сверхъестественного.

Она заходила в книжные магазины, бродила между полок, бездумно листала страницы, вчитывалась в строки, не запоминая их.

Смотрела на людей вокруг — обычных людей, живых, спешащих по своим делам, смеющихся, спорящих, обнимающихся.

В такие моменты Света чувствовала странное спокойствие.

Будто она снова просто человек.

Будто всё то, что стало её жизнью, на время отступило, спряталось в тень.

Но где-то внутри она знала — это ненадолго.

Она старалась не думать об этом.

Но знала.

Скоро кто-то снова придёт.

Потому что они всегда приходили.

Света не искала славы.

Она не воспринимала свой дар как что-то, способное принести ей деньги. Да она даже не задумывалась об этом.

Те, кто приходили к ней, появлялись не по её воле. Они сами находили её, потому что у них были нерешённые дела. Света не могла вызвать кого-то конкретного, возможно, просто не умела — но ей этого и не хотелось.

Приходящих к ней и так хватало.

Больше погружаться в чужие проблемы, больше вникать в их боль… Нет, она этого не хотела.

Но так или иначе, живые тоже начали искать с ней встреч.

Когда Света передавала послания умерших, слухи о ней расползались, словно круги по воде. Кто-то верил, кто-то считал её странной, кто-то пересказывал истории о «девушке, которая видит мёртвых» друзьям, знакомым, соседям.

А потом однажды в её дверь постучали.

Света вздрогнула от неожиданности.

Она редко слышала этот звук — к ней почти никто не заходил. Если это был кто-то из соседей, они, как правило, кричали через дверь.

Но теперь кто-то стучал нерешительно, тихо, как будто сомневался, стоит ли тревожить её.

Света подошла и открыла.

На пороге стояла молодая женщина.

Глаза её были опухшими от слёз, тёмные волосы растрёпаны, пальцы нервно сжимали ремешок сумки. Она выглядела так, будто стояла перед пропастью и не знала, шагнуть ли вперёд.

— Вы… Света? — осторожно спросила она.

— Да, — Света кивнула, недоумевая, кто это.

Женщина вдруг прикрыла глаза, стиснула губы, а затем заплакала.

Света растерялась.

Она не привыкла к таким проявлениям эмоций, не знала, что делать.

— Заходите, — сказала она, слегка неловко отступая назад.

Женщина медленно шагнула внутрь, и Света закрыла дверь.

— Садитесь, — она придвинула стул.

Гостья села, все ещё сжимая ремешок сумки, словно он был её последней опорой.

Света молча налила в стакан воды и подала ей.

Женщина дрожащими руками приняла стакан, сделала несколько глотков и глубоко вдохнула.

— Простите… — прошептала она. — Я… Я не знаю, как сказать…

Света терпеливо ждала.

— Меня зовут Марина, — наконец представилась она.

Света кивнула, но ничего не сказала.

Марина посмотрела на неё покрасневшими глазами.

— Я слышала… у вас есть дар?

Света напряглась.

— Кто вам это сказал?

— Это не важно… Какие-то дальние знакомые, — уклончиво ответила Марина.

Света нахмурилась.

— Как вы меня нашли?

Марина отвела взгляд, сжала руки.

— Я… спрашивала. Люди говорили… Говорили, что вы можете… помочь.

Она посмотрела на Свету с такой надеждой, что внутри у той что-то дрогнуло.

— Света… вы можете мне помочь?

Света вздохнула.

— Марина… Я не знаю какие у вас сведения обо мне, но вряд ли я могу вам чем-то помочь.

— Мой сын… — Марина снова заплакала, прикрыв лицо ладонями.

Света подождала, пока та немного успокоится.

Марина глубоко вдохнула, собрала силы.

— Ему было девять лет, — голос её дрожал. — Месяц назад он пошёл гулять во двор… на велосипеде… и его сбила машина.

Света напряглась.

— Водитель… Он не виноват. Его задержали, но… мой Сёма сам выскочил ему под колёса… Хоть скорость была небольшой, но он ударился головой о камень… и погиб.

Она сжала руки так, что костяшки побелели.

Света внимательно смотрела на неё.

— Так в чём нужна моя помощь?

Марина всхлипнула.

— Он… Он не выучил уроки в тот день. Я накричала на него.

Голос её сорвался, но она продолжала.

— Он назло схватил велосипед и убежал. Я подумала, что он вернётся вечером и… и получит от меня…

Она задыхалась от всхлипываний.

— Но… но он не вернулся.

Её глаза были переполнены отчаянием.

— И не вернётся никогда…

Света сглотнула.

— Я виновата перед ним, — прошептала Марина. — Теперь, когда его нет, я не могу себе простить… Что последним нашим разговором стала ссора.

Она с надеждой посмотрела на Свету.

— Я хочу… хочу попросить у него прощения.

Света внимательно посмотрела на неё.

— Марина… Я понимаю ваше горе, но я не могу вам помочь.

Марина замерла.

— Я не умею никого вызывать, — продолжила Света. — Я не могу передавать слова живых мёртвым. Ко мне приходят те, кто сам находит меня… Но я не могу позвать кого-то конкретного.

У Марины тряслись пальцы.

Она потянулась в сумку, достала пачку денег и положила её перед Светой.

— Пожалуйста, — прошептала она.

Света посмотрела на деньги.

Вздохнула. Затем снова посмотрела на женщину.

— Марина, я сказала вам правду. У меня нет возможности вам помочь.

Она мягко сдвинула пачку обратно к Марине.

— И наживаться на чужом горе, обманывая вас, я не могу.

Марина сдавленно всхлипнула.

— Оставьте деньги себе. Лучше поставьте на них хороший памятник вашему сыну. Он и так знает, что вы его любите.

Марина несколько секунд молча смотрела на Свету.

А потом тихо убрала деньги в сумку.

— Спасибо, — прошептала она и вышла.

Света снова осталась одна в комнате.

Она тяжело вздохнула, глядя на закрывшуюся дверь.

На душе скребли кошки.

Зачем этот дар вообще мне нужен?

Одни проблемы и переживания.