Седьмой царевич 2

Глава 14

Ждать до утра не пришлось. Буквально через час снаружи раздался рёв двигателя и к зданию подъехал БТР. Уж не знаю, с чем собирались справляться бойцы, но подготовились они всерьёз. Да только опоздали. Восемь упакованных по последнему слову бойца, прикрываясь щитом, зашли в здание, но стоило им увидеть, как мы с одногруппником развалились в креслах…

— Ваши сиятельства, с вами всё в порядке? — спросил один из бойцов, чей голос оказался приглушён шлемом и балаклавой.

— Полагаю, вы из СИБ? — спросил я, осмотрев штурмовую группу без знаков различия. — Как ваш куратор в Сочи?

— Если вы имеете в виду князя Филиппа Елецкого, он скончался, — мрачно ответил мужчина.

— Я почти верю, что вы свои. Только прибыли почему-то слишком поздно.

— В таких случаях обычно спрашивают документы, — устало и несколько зло бросил боец, достав корочки. — Граф Виталий Комаровский, силы специальных операций имперской безопасности. А что до времени, заняты были, охотились.

— Прошу прощения за недоверие. Но нас уже навестили официальные лица. Тоже с автоматами и полном обмундировании. Забрали с собой двух основных свидетелей, документы и ретировались, — усмехнулся я, убрав руку с автомата. — Так что…

— Что вообще за бардак у вас произошёл? — осмотрев разгромленную лабораторию, спросил мужчина.

— Вот этот верный служитель закона, — показал я на милиционера. — Вспомнил, что слышал о проведении экспериментов на людях, и любезно согласился подвезти нас до лаборатории.

— Тогда почему он в наручниках? — уточнил граф.

— А, небольшое недопонимание. Он сам расскажет на допросе, — отмахнулся я. — В общем и целом, мы нашли кандидата неврологических наук, Владлена Пустобрюхова, который проводил испытания нового метода нейростимуляции на людях. Вон он лежит.

— Он ранен? Что случилось?

— Оказывал сопротивление при задержании.

— Пипец, — проговорил Комаровский, сняв шлём-сферу и взъерошив короткие волосы, — Даже мы при задержании не стреляем на поражение.

— Ну, он сильно сопротивлялся, натравил на меня обезьян, собирался пристрелить. Так что мне стоило больших усилий сохранить ему жизнь, — ответил я, пожав плечами. — К слову, он точно знает место, где проводились опыты на людях, а также заказчиков и исполнителей. Вероятно, его не забрали только потому, что посчитали шансы на выживание минимальными. Нам же он нужен как воздух. Вернее, вам. Потому что мне до этих уродов не добраться.

— Слышал, вы любите влезать в неприятности по горло, что же сейчас случилось, что решили отступить?

— Лаборатория находится в Абхазии. Мне туда путь заказан, — спокойно ответил я. — Да и вообще, это ваша работа. Единственное, о чём прошу, доберитесь до того урода, по вине которого погиб Филипп.

— У вас есть конкретные доказательства? — чуть напрягся Комаровский.

— Нет. Увы, только косвенные. Зато столько, что хоть обмазывайся. — усмехнулся я поднимаясь. — В БТР он поместится?

— Да, положим на пол, — ответил боец. — Как будем в городе, вам необходимо связаться с генералом Лебедем.

— Конечно, сразу, как окажемся в зоне действия сети, — с лёгкостью согласился я. — Мы немного вымотались, так что, если не против, я вздремну в машине.

— Вряд ли у вас это получится, князь. Но попробуйте.

Ха, наивный. Когда на долю организма выпадает столько не слишком полезных приключений, отлично спится даже стоя. А уж мне в каких только условиях не приходилось выкраивать минуты для сна. Помнится, как-то оказался я в затопленных катакомбах, где единственная возможность поспать была, забравшись в пластиковую бочку, подвешенную к потолку, чтобы не переворачивалась.

— … въезжаем в Сочи, — растолкал меня граф, часа через полтора.

— Хотите, чтобы я звонил ему при таком шуме? — громко спросил я, ведь движок и в самом деле чересчур гремел.

— У меня приказ.

— Ну ваше дело, — пожав плечами, я достал чудом выживший во всех приключениях сотовый и набрал хорошо знакомый номер главы СИБ. Только вот ответил мне совсем не он.

— Ванюша, скажи мне, сынок дорогой, какого чёрта ты творишь? — почти ласково спросил император. — Тебе где сказали сидеть?

— Чувствую подвох в ваших словах. Только вот не вижу в чём он. Сочи я не покидал, так, по пригородам покатался.

— По-твоему, село в сотне с лишним километров от центра — это пригород? Ты мне зубы-то не заговаривай. Почему рванул чёрт знает куда, когда тебе сказали сидеть на попе ровно и не отсвечивать?

— Мне не очень удобно разговаривать, — сказал я, помассировав переносицу. — Свидетелей многовато.

— Свидетелей? Да мне плевать. Я тебя спрашиваю, так что потрудись нормально объяснить свои выходки.

— Как угодно. Меня вместе с товарищем похитили и увезли сначала обманом, а потом под дулом автомата. К счастью, всё обошлось. Для меня и одногруппника. Но князь Елецкий пожертвовал своей жизнью, чтобы защитить нас от террористов. Притом что заказчик вам давно известен. Только вот вы с ним ничего не делаете.

— Ты совсем дурак такое говорить при посторонних? — зло процедил император, а через секунду хмыкнул. — А, пытаешься надавить через создание общественного мнения. Ну что, вариант. Только смотри, чтобы оно тебе боком не вышло.

— Не понимаю, чего вы с ним цацкаетесь. Прибейте уже таракана, и дело с концом.

— Ты там совсем от рук отбился, как я вижу. Прибейте? В цивилизованном мире так дела не делаются. Право, суд, закон. Может, слышал такие слова?

— Слышал и не раз. А ещё поговорки слышал: закон — что дышло, куда повернёшь туда и вышло. Суд прямой, да судья кривой. Право за сильным. Могу долго продолжать, но смысл, думаю, понятен. Вы знаете, кто убил князя. Знаете, по чьему приказу. Знаете, что он уже не раз покушался на других благородных.

— Довольно, — проговорил император, отстраняясь так,что его стало едва слышно. — Похоже, родительская забота тебе не нужна. Сам великолепно справляешься.

— Возможно, вам не докладывали, но на меня только за прошедший месяц было совершено четыре покушения. Это из тех, которые дошли.

— Мне всё докладывают. И сообщали, что ситуация под контролем. Впрочем, сегодняшние события показали, что риски выходят за любые рамки. Я аннулирую твоё пребывание в Сочи, вернёшься в Петербург, мы переведём тебя в пажский корпус, будешь учиться здесь.

— Лучше не лезьте и дайте спокойно устранить посредников, — сказал я, после чего сидящий рядом Комаровский закашлялся. — Не даёте добраться до заказчика и убрать причину, так хоть позвольте себя обезопасить от его нападок.

— Ну, это уже прогресс. Раньше ты никаких разрешений не спрашивал, мочил сам, заставляя службу прибирать за тобой, — со смешком проговорил Василий Первый, и я не стал его переубеждать, хотя и сейчас не спрашивал, а просто предупреждал. — Думаю, мы можем организовать тебе документы…

— Ваше величество, это необдуманное решение. Он же совсем пацан, у которого крышу сорвало от безнаказанности, — сквозь шум двигателя услышал я отделённый голос Лебедя. Похоже, он находился в том же кабинете, просто чуть дальше от аппарата. — Он и так растёт отморозком, подумайте, что из него выйдет лет через пять. Если он выживет.

— Пока ему это удавалось несмотря на всю нерасторопность СИБ, — с укором в голосе ответил император. — А то, что он избавляется от конкурентов и язвы на обществе, — не худшее занятие. Скольких киллеров вам удалось ликвидировать с начала операции? Добавь сюда тех, что положил он.

— Семьдесят пять человек, — пророкотал генерал. — В условиях борьбы с организованной преступностью — это капля в море. По нашим оценкам только боевые крылья московских группировок суммарно составляют под тысячу.

— Ну и отлично. Организуйте ему все необходимые документы и прикрытие, — не терпящим возражения тоном приказал император.

— Хорошо. Мы проработаем этот вопрос, — хотя голос Лебедя заглушали и двигатель и расстояние до динамика, я вычленил в нём недовольство.

— Вот и отлично. И постарайтесь сделать всё возможное, чтобы о подобных проблемах я больше не слышал, — закончил Василий Первый.

— Могу я попросить командировочные? — успел вставить я. — А то у меня соревнования на носу, и вообще по работе может пригодиться.

— Хочешь подогнать своё самоуправство за соблюдение условий договора? — хмыкнул император.

— Меня похитили, вместе с князем Серебряным. Показания задержанный даст.

— Ладно, я подумаю, как это исполнить. На рождественский бал приглашение ты точно получишь. А, и последнее. Если выяснится, что ты даже в провинциальном вузе не лучший на курсе, я буду считать, что все вложенные в репетиторов деньги пошли прахом. Не разочаруй меня.

— Да… — я не успел ответить, как император положил трубку. Оставалось только тихо выругаться. Самая провальная из моих операций в этом мире. Мало того что не прикончил киллеров, так ещё и свидетелей потерял. Понятно, что не простому человеку, ой не простому. Интересно, он уже полковник или ещё не получил? Но сейчас это было и не важно. Меня переиграли, и нужно было понять на каком этапе.

Как они узнали, где меня искать? Вычислить по сотовому, если он вне сети, — почти нереально. Могли смотреть по направлению от Адлера, но там только одна вышка. Единственное логичное объяснение — они перехватили мой звонок Лебедю. Но прослушивать все телефоны невозможно, а значит, слушали именно генерала.

— Что ещё? — недовольно ответил глава СИБ, когда я ему набрал.

— Вас прослушивают, жучок либо в кабинете, либо просто на телефонном коммутаторе или подстанции, — быстро сообщил я. — Других вариантов, как они вычислили наше местоположение и приехали первыми, нет.

— Спасибо за информацию. Я вас услышал, князь, — ответил Лебедь и, попрощавшись, я повесил трубку.

Итак, с этим разобрались. Дальше, теперь чекисты постараются добраться до свидетеля, чтобы он не смог показать на базу в Абхазии. И убийцы тоже. Эти опасения я и высказал графу Комаровскому.

— Значит, придётся ему в подвале выздоравливать, — понял меня глава отделения. — Не волнуйтесь, князь, мы прекрасно понимаем ценность такого свидетеля.

— Через него можно выйти на убийц Филиппа, это главное, — ответил я. — Не знаю, какое решение примут наверху, но, если противник мне попадётся, его настигнет заслуженная кара.

— Если бы все проблемы можно было решить так легко… — с грустью усмехнулся граф. — Я видел короткую версию вашего досье за последние полгода, очень впечатляет. Если бы в нашем отделе было хотя бы несколько таких уникумов, мы бы давно зачистили все гнойники. Правда, потом многим пришлось бы пойти под трибунал. Но как командир я готов взять эту вину на себя.

— У вас отлично вооружённые бойцы, знаки, что вам мешает?

— Из боярского сословия тут лишь я, — горько улыбнулся молодой мужчина. — Остальные из дворян, хоть и посвящённых. Насколько мне известно, на весь город обладающих даром — трое. На триста сорок тысяч человек. И пусть не все ещё прошли генетический тест, соотношение вы примерно представляете.

— А сколько в Краснодаре? — спросил я, уже вспомнив, что при императоре было всего с десяток, ну может два, одарённых. Понятно, что какое-то количество были задействованы на самых горячих направлениях, на самых разных отраслях, и всё равно, получалось критически мало.

— Пятеро. Со мной шестеро, — легко ответил граф Комаровский. — Так что мне придётся вернуться на следующей неделе. Вообще, отделению СИБ здесь делать нечего, кроме как контролировать вашу безопасность. Но как видно, для этого нужно менять схему работы и создавать дополнительный штат.

— Нет. Для этого достаточно устранить посредников и заказчика. По крайней мере, посадить этого урода, если нет возможности его прикончить.

— Вы так уверенно говорите, будто знаете, кто за этим стоит, — вопросительно посмотрел на меня граф.

— Догадываюсь. И начальство тоже. Но раз вам не говорит, то и мне не стоит, — ответил я, поймав сердитый взгляд оперативника. И кивнул на лежащего на полу Владлена. — Он тоже знает и наверняка сможет дать показания. Только не отдавайте его никому, кроме самого верховного командования. И помните, что для освобождения или устранения этого свидетеля киллеры могут использовать всё, включая гранатомёты.

— Это мы уже крепко усвоили, — мрачно кивнул граф. — Правда, заплатить за это знание пришлось слишком дорогой ценой. Но ничего, мы оправимся.

Последняя часть пути прошла в молчании, каждый думал о своём, я же просто задремал. После сегодняшних приключений — имел полное право. Тем более что могло плохого произойти с одиноко едущим по серпантину БТРом? Нет, конечно, много всего, особенно учитывая вооружение, что подтянули киллеры в прошлое покушение.

Но быстро достать гранатомёт второй раз в курортном городишке у них не вышло бы при всём желании. Ведь оперативники знатно помотались за убийцами и даже устранили пару из них. Приходилось учитывать, что лысые киллеры устраивали засады во время преследования, оставляли заслоны для того, чтобы затормозить охотников, но всё это не имело принципиального значения.

Подавляющая огневая мощь, вкупе с выучкой и слаженностью действий, в столкновении малых групп всегда решает. Там, где одиночке приходится прятаться и брать неожиданностью, сработанный взвод в состоянии перемолоть противника и уничтожить его нахрапом.

Но я не жалуюсь. Больше того, я в такой взвод не хочу. Не сейчас. Пусть мне и пришлось ввязаться в аферу с бизнесом, для того чтобы поднакопить денег. Да и в принципе я уже начал раздумывать о том, как прийти к двенадцатому году, на который Майя прогнозировали конец света. Но пока время есть, хотелось бы немного отдохнуть.

— Весёлый отпуск получается, — хмыкнул я, прикинув, чем можно было бы заменить весь адреналин сегодняшнего дня.

— Отпуск? У вас же каникулы только через месяц, — заметил Комаровский. — А, это насчёт сегодняшнего. Мы их здорово потрепали, вряд ли они вернутся быстро. Сумеете отдохнуть и заняться учёбой.

— Всегда мечтал, — улыбнувшись ответил я. Может в гонки податься? Так, в Сочи трассы нет, а дороги местами такие, что впору внедорожник брать. Походы? Почему нет. Яхтинг… тира мне хватает. С парашютом можно прыгать. Дайвингом заняться. А что? Это как раз по мне, моря у меня давно под боком не было. Может, амфору какую выловлю.

Мысли постепенно настраивали меня на положительный лад, и сегодняшнее просто перешло в разряд адреналиновых приключений. Оставалось только решить, что делать с дополнительными занятиями. Лепку точно бросать нельзя, она мне нужна для освоения знака Лик. От пробежек и плаванья по утрам тоже никуда не денешься, значит, нужно выкраивать время где-то ещё.

— Приехали, выгружайтесь, — скомандовал граф, распахнув десантный люк БТРа. — Мы постоянно где-то рядом, так что можете спать спокойно.

— Спасибо за службу, — ответил я, совершенно не собираясь расслабляться.

— Ты к себе? — спросил Саня, выбравшись вслед за мной на улицу и наблюдая, как бронетранспортёр уезжает по тёмным улицам.

— До рассвета ещё четыре часа. Надо хоть немного выспаться, — ответил я и чуть сдвинулся, так чтобы свет от фонаря не падал прямо на меня. Может, показалось, но я заметил какое-то движение в кустах неподалёку.

— Ты чего? — увидев мой манёвр, забеспокоился одногруппник.

— Слушай, тебе же далеко до дома? Может, переночуешь на хате? — спросил я, контролируя сектор, в котором заметил движение. — Кровати там есть, бельё тоже. Да и до учёбы недалеко.

— Пожалуй, да. Хватит на меня сегодня приключений. Обезумевших оборотней, террористов, чекистов и разумных обезьян, — подумав, кивнул товарищ. — До завтра!

— И тебе спокойной ночи! — ответил я и, дождавшись, пока Саня скроется из виду, тоже пошёл к себе. Подойдя к торцу здания, резко ускорился, буквально забежал за угол, а затем подпрыгнул и спрятался на козырьке подъезда, держась так, чтобы меня не видно было снизу. И чуть не получил по голове лапой, когда бурый хвостатый комок шерсти перепрыгнул ко мне с водопроводной трубы.

От неожиданности я отшатнулся, взмахнул рукой, и почти на автомате поймал небольшого зверя за шкирку.

— У-у-а-а! — протестуя и выворачиваясь закричала обезьяна, скаля внушительные клыки, но стоило мне повернуть её к свету, как она зажмурилась и замолчала, прикрываясь лапами. Я же сумел её как следует рассмотреть, включая отметины, ставшие почти незаметными под отросшей шерстью. И всё же я узнал животинку.

— Тринадцатая? Ты что, на крыше БТРа приехала? — найдя единственное разумное объяснение, задал я риторический вопрос. Совершенно не рассчитывая на ответ, между прочим.

— А-А, — закивала обезьяна.

— Ты меня что, понимаешь? — ещё больше удивился я.

— А-А. У-У.

— Твою же. И что мне с тобой делать? Ладно, сегодня уже поздно, надо спать, а завтра разберёмся, — устало проговорил я, отпуская некрупную обезьяну на землю. Но та, вместо того чтобы убежать или спрятаться в кустах, прыгнула мне на плечо и вцепилась лапами, так что не отодрать. — Что-то дурные в голову мысли лезут. Завтра разберёмся.