Спасти злодея в царстве бессмертных

Глава 31 Ли Фэньцзинь

Весна настала, и аромат цветущих деревьев проникал в Зал Предков, придавая ему таинственный, но умиротворяющий облик. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь резные окна, окрашивали древние стены золотистым светом. В тишине, нарушаемой лишь шелестом ветра, я медленно и аккуратно протирала табличку с именем У Цзинхуя.

Мои руки двигались плавно и уверенно, ведь каждая буква и знак имели особое значение и требовали бережного отношения.

Прошло уже много лет, но я всё продолжала приходить сюда… продолжала помнить.

Я, как обычно, села на пол и прислонилась спиной к стенду с его табличкой. В одной руке у меня была чашка с зелёным чаем, а другой я играла с солнечными лучами.

— Это первый раз, когда к тебе прихожу именно Я… — замолчала, собираясь с мыслями. — Извини, что не приходила так долго. Наверное, тебе было одиноко.

Внутри стало больно от того, что мне никто не ответил.

— Сегодня Хуан Хэймэй во время некроманского ритуала случайно увидела мою душу. Учитель сказала, что она стала больше. Понимаешь, что это значит?

Мне вновь ответила лишь тишина.

— Это значит, что зря я боялась показаться тебе на глаза всё это время, — хмыкнула, поднимая чашку с чаем. — За тебя. Надеюсь, у тебя всё хорошо… Учитывая, сколько бумажных денег я для тебя сожгла за последние пятьсот лет, ты должен там жить в роскоши. Наверное, уже и забыл обо мне… — пробурчала в чашку, из которой начала пить.

Мне давно уже казалось подозрительным, что мы с Ли Фэньцзинь из царства бессмертных выглядели одинаково. У нас были не только схожие жизни и характеры, но я слишком органично здесь прижилась.

Хэймэй сказала, что я не могла стать яо раньше, потому что моя душа не была цельной. И только когда старые и новоприбывшие части сольются воедино, я смогу пробудиться.

Видимо, из-за этого и развилась моя смертельная болезнь… Конечно, если у души не хватает куска, будешь ли здоровой?

Почему моя душа была разделена? Что я забыла на Земле, если моё основное тело было в царстве бессмертных? А что если бы Госпожа Ванг не вернула недостающий пазл обратно? Я бы умерла? Знала ли она о том, что моя душа отсюда?

Надеюсь, я смогу получить ответы.

— Да заходи уже, хватит притворяться бамбуковой палкой, — сказала своему ученику, который слишком уж очевидно за мной следил.

— Ой! — подросток с неожиданности свалился с летающего артефакта, на который он встал, чтобы смотреть в окно.

— Неужели ты думал, что я тебя не замечу? — оперлась на оконную раму, чтобы посмотреть, как А-Лун потирал копчик, на который упал.

— Нет, конечно. Но я не думал, что вы меня раскроете, — Лунсян встал и смущенно отвёл глаза, прячась в рукавах своего ханьфу. За это время юный дракон снова успел вырасти на три сантиметра. Близятся времена, когда мне придётся задирать голову, чтобы посмотреть на его лицо.

Стоило только моей бедной булочке с корицей привыкнуть к секте и поверить, что его учитель не избавится от него ни при каких условиях, как он начал за мной следить. В любую свободную минуту ходил за мной хвостиком, прятался по кустам и смотрел, чем же я таким занимаюсь.

Этим он мне до жути напоминал У Цзинхуя.

— Ты ведь мог не только смотреть… Я никогда не была против, — рассеянно проговорила в пустоту сзади меня.

— Тогда… я посижу с вами, — ответил ученик, опасливо входя в Зал Предков.

Я вновь села на пол и продолжила пить чай.

А-Лун неуверенно прошёлся по залу, боясь к чему-то прикоснуться. Осмотрелся и заметил именную табличку над моей головой.

— У Цзинхуй? — его змеиные глаза резко сузились, черты лица заострились. Руки сжались в кулаки, и моя всегда милая булочка с корицей приняла угрожающую позу. — Это из-за него меня все называют Сяо Цзинхуем⁈ Кто это? Кем он для вас был?

Я аж поперхнулась чаем. — Кха-кха!

Это уже что-то новенькое.

— А кто говоришь эти «все»? Помнишь по именам? — откашлявшись, достала чёрный свиток и приготовилась вписывать туда будущих коротышек. Сколько раз я говорила не называть его так.

Ну и что, что он почти как две капли воды похож на У Цзинхуя по внешности и постоянно за мной наблюдает… У Лунсян это У Лунсян. И отношение к нему должно быть как к отдельной личности.

Не то чтобы у меня, как и у остальных, не закрадывалась мысль «А вдруг?»… Но, в отличие от других, я точно знала, что это невозможно. После того, как душа растворяется в мире, она уже не может переродиться.

У Небес свои законы, которые даже У Цзинхуй не смог бы обойти.

— Все. Все члены секты, учитель. Все до одного, — сказал со стиснутыми от злости зубами А-Лун.

— Вот как? — зловеще улыбнулась, закрывая свиток. — Не волнуйся, больше не будут… Садись сюда, злющий ты мой дракон, — похлопала рядом с собой. — Расскажу тебе о нём.

После моих слов красивый юноша моргнул, еще раз моргнул и… пришёл в себя.

— Простите меня, учитель… Не знаю, что на меня нашло, — неловко замахал руками, вновь становясь моей милой булочкой с корицей, будто всё, что только что произошло, мне лишь привиделось.

— Всё в порядке. Представляю, как тебя это задевало всё это время. Если бы так обращались со мной, я бы тоже была очень зла, — погладила его по понурой голове, когда он сел рядом. — В следующий раз не затягивай говорить мне о таких вещах. Иначе из тебя вырастет не благородный дракон, а кипящий чайник.

— Хорошо, учитель… Простите, — еще раз извинился, обнимая колени руками и пряча в них лицо.

Мы немного помолчали, пока я собиралась с мыслями.

— У Цзинхуй был хорошим человеком, который стал самым ужасным злодеем тысячелетия ради того, чтобы сделать этот грязный мир чище.

Юноша замер и очень заинтересованно поднял на меня глаза.

— Спасал невинных и карал грешников. Он защитил бесчисленное множество добрых существ, но и убил не меньше. Освобождал рабов, но избавлялся от работорговцев. Помогал жертвам насилия, но уничтожал насильников…

А-Лун даже рот открыл от удивления.

— Он возглавил Эпоху Передела Мира. За пятьсот лет сделал этот мир местом, в котором даже можно жить и не бояться получить нож в спину, — хмыкнула, вспоминая эти времена. — Жаль только, что после его смерти всё вернулось на круги своя.

Грустно отпила чай, смотря на небо, которое угадывалось в окне.

— Как он умер? — тихо спросил А-Лун.

— Нашёлся какой-то «Великий Герой», который посчитал своим долгом свергнуть У Цзинхуя, обзывая его правление «жестокой тиранией и мировым господством». Ха!

— … А кем он был для вас?.. Что вы даже храните у себя его табличку, — его голос звучал хрипло.

— Никем, — снова отпила чаю. — Он мог бы быть для меня всем, но выбрал просто смотреть издалека. Поэтому до самой смерти остался для меня никем. Мы не были знакомыми, друзьями, любовниками, и тем более партнёрами Дао. Мы были просто никем, А-Лун.

— А табличку я храню у себя, потому что больше некому. Все его близкие и подчинённые мертвы, — мне в чашку неожиданно упала муха, заставляя меня сморщиться… и прийти в себя после ностальгии.

Недовольно отложила осквернённую чашку. Выловила духовной силой из чая мерзопакостное, но достойное жизни живое существо и встала на ноги. — Ладно. Хватит о нём. Он всё равно уже мёртв, а душа уничтожена без возможности перерождения. Пошли.

Мой ученик попытался встать, оперевшись на стенд, но случайно зацепил лежащий на нём свиток, который будто специально прокатился к его ногам. Свиток, в котором описан Путь Очищающего Уничтожения и все его техники, услужливо развернулся перед А-Луном и даже приветливо засветился.

— … — я просто онемела.

— … — Лунсян, как заворожённый, присел перед совершенно белым листом бумаги, схватив его в руки и читая как одержимый.

— Ну уж нет, — я оперативно села на корточки, чтобы забрать из рук своего единственного и горячо леемого ученика этот путь серийного маньяка с претензией на властного пластилина.

Но подросток вцепился в это оружие массового поражения, как в первый купленный ему бульон. Во взгляде читалась та самая маниакальная одержимость, свойственная У Цзинхую.

— А-Лун, отдай сейчас же, — я осторожно потянула свиток на себя… но он не сдвинулся даже на сантиметр. — Я определённо не позволю тебе стать вторым У Цзинхуем.

Использовала реальную силу, и со звуком «Чпок» бумага выскользнула из рук неадекватного Лунсяна, заставляя его отлететь назад.

Быстро встала и попыталась положить свиток в своё пространственное кольцо… но оно засветилось еще ярче, напрочь отказываясь попадать внутрь.

— Верните, — юный дракон поднялся и направился ко мне, смотря на тайное писание в моей руке совершенно невменяемым взглядом. — Это моё.

— … — я потеряла дар речи от такой наглости.

Мой ученик протянул руку за свитком, но я подняла его повыше над своей головой, чтобы он не смог достать.

— Давай остановимся и поговорим как нормальные люди… яо и священное животное, — попыталась его вразумить, но он меня будто не слышал.

Подросток подошёл ко мне вплотную и поднял руку, пытаясь забрать свиток.

— Послушай же ты меня! Его ненавидел и боялся весь мир! Из-за него в прямом смысле текли реки крови, а детей до сих пор пугают его именем!

Отодвинула бумагу назад, не давая одержимому А-Луну её коснуться, и стала пятиться к выходу.

— Он сошёл с ума из-за этого пути, А-Лун! Его поглотил собственный внутренний демон, делая безумцем, не способным контролировать жажду крови! У Цзинхуй умер не потому, что Герой был сильнее. Он просто позволил ему убить себя, пока в нём ещё оставалась последняя капля разумности! Иначе этот психопат бы попросту уничтожил весь мир!

Лунсян нахмурился, начиная играть со мной в кошки-мышки. Его взгляд суженных змеиных глаз был чётко зафиксирован на тайном писании, а руки не переставали пытаться его выхватить.

А-Лун ведь был таким милым и послушным мальчиком… А сейчас ведёт себя будто помешанный! Я даже представить себе не могла, что безумие У Цзинхуя может передаваться бумажным путём.

— У Цзинхуй провёл всю свою жизнь в одиночестве, не оставив после себя ничего. У него не было ни жены, ни детей, ни учеников. Я не хочу тебе такого будущего.

Юный дракон прижал меня к стене. Я стиснула зубы и замерла с поднятыми руками, крепко вцепившись в свиток. Юноша навис сверху, приближаясь ко мне вплотную.

Я смотрела в лицо, которое было практически идеальной копией У Цзинхуя… и моё сердце наполнилось жгучей болью и острым сожалением. Думала, что уже оставила это в прошлом… однако оказалось, что старые раны болят до сих пор.

Казалось, что все члены секты были не правы. Думала, что всегда воспринимала А-Луна как самого себя, даже несмотря на очевидное сходство. Но сейчас… сейчас, смотря в эти сумасшедшие глаза, я видела именно У Цзинхуя.

— Я… Он мне нравился. Очень сильно нравился. Если бы… если бы он не позволил внутреннему демону себя поглотить без остатка… то мы могли быть счастливы вместе, — наконец смогла сказать то, что держала в себе целых пятьсот лет.

Меня переполняли эмоции. Я запыхалась, пытаясь поглубже вздохнуть.

…

После моих слов на мгновение воцарилась тишина… и взгляд ученика прояснился.

Видимо, он наконец заметил, в каком положении мы оказались. Наши лица находились всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Тела соприкасались, а руки были зажаты в его тисках. Он опустил глаза на мои губы, и его щеки привычно вспыхнули алым.

Юный дракон поспешно отстранился и даже опустился на колени, смотря куда угодно, только не на меня.

— Простите меня, учитель. Я заслуживаю смерти за свой неподобающий поступок, — в голосе чувствовалось искреннее раскаяние.

— Всё в порядке, — проговорила, когда успокоилась. Задвинула свиток за спину, обещая себе спрятать его за семью замками. — Главное, что ты меня понял и не выберешь этот деструктивный путь, — привычно погладила его по голове.

— Но… — робко начал, заставляя меня насторожиться.

— Если тебе интересна идея защиты невинных, то обратись к У Лэю. Он священное животное, идущее по Пути Хранителя Добродетели. Они довольно похожи, просто Путь Хранителя Добродетели не предполагает резню вселенского масштаба и мировое господство. Как ты можешь видеть, У Лэй к тому же до сих пор в здравом уме.

Просто немножко мёртв… но это всё ненужные детали.

Подросток поднял на меня взгляд и посмотрел с сильным сомнением. Мы замерли в тишине, пока он обдумывал мои слова, то и дело поглядывая на мои губы и на тайное писание за моей спиной… Думал долго, будто взвешивая для себя все за и против… И в итоге согласно кивнул.

— Хорошо, учитель, — очень мило улыбнулся, взял меня за руку и прижал к своей щеке. Потёрся о неё лицом, продолжая стоять на коленях. — Я буду послушным и начну учиться по программе Пути Хранителя Добродетели. Как я могу позволить себе быть поглощённым внутренним демоном, когда у меня теперь есть вы? — широко улыбнулся.

Звучит вроде бы довольно убедительно…