Страна Незаходящего Солнца. Том I

Глава V

8 мая 1945 года в Реймсе был подписан акт о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил. Он был подписан немецким фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем. С этого дня официально прекратилась Вторая Мировая Война в Европе — армия Венка не помогла, Третий Рейх исчез. Он продолжал существовать формально, а Карл Дениц продолжал исполнять обязанности рейхспрезидента «Фленсбургского правительства», которое и было временным преемником Рейха до решения всех связанных с демобилизацией распущенной армии вопросов. Продолжались и локальные бои — Курляндский котел все еще не был закрыт, Прага не сдавалась. Но все это было вопросом самого ближайшего времени. Крах «Оси» произошел де-факто и был зафиксирован де-юре. Антигитлеровская коалиция победила. И если Советский Союз, как минимум на какое-то время, покидал поля сражений и технически ни в каких вооруженных конфликтах более не значился, то для «Союзников» оставалось много работы. Гибель империи Гитлера не понесла за собой гибель империи Хирохито. Восточноазиатская сфера сопроцветания была готова стоять наперекор победителям. Она до сих пор оставалась грозной силой и контролировала территории от Южного Сахалина, то есть Карафуто, до Мьичины. От Харбина до Джакарты. Вооруженные силы одной только Японии превышало в численности 6 миллионов человек, а судя по заявлениям многих военачальников, мобилизация 20, 30 и более миллионов человек была вполне возможным вариантом для страны. В альянсе, контролирующем половину Азии, не могло быть проблем с людскими ресурсами. Главная и потенциально фатальная проблема Японской Империи была в другом.Ресурсы.Заменять хорошую сталь низкокачественными аналогами было еще допустимо. Да и далеко не на всех объектах металл требовался особо хороший, много что можно было снабжать хрупкой японской сталью хоть на постоянных условиях. Танки, сделанные чуть ли не из картонного материала, проявляли себя куда хуже, чем нормальные их аналоги, но в последнее время это уже не имело особого значения — все более актуальным становилось мнение, что использовать большинство японских танков следует максимум как машины разведки или стационарные укрепточки с пушками, поскольку все менее актуальной становилась сама конструкция танков.Самый насущный вопрос обстоял с топливом. Эта проклятая нефть сначала стала причиной начала войны, а теперь превращается в причину ее вероятного неудачного завершения. Очень долгое время топливный вопрос спокойно решался при помощи использования ресурсных баз Индонезии и Малайзии, но теперь Императорский Флот не был способен обеспечить безопасность поставок в тех регионах, а Индонезия и вовсе начала постепенно возвращаться под вражеский контроль. Вторым «спасателем» был Северный Сахалин — товарищ Сталин до конца 1944 года предоставлял Империи его залежи, которые разрабатывали приехавшие с Карафуто рабочие. Когда нефтяные концесии были закрыты, а японцы отправлены с северной части острова на принадлежавшую им южную, нить снабжения оборвалась и здесь.Но еще до этого (с Сахалина в процентах добывалась очень малая доля нефти) ГСМ стало банально не хватать на покрытие нужд гипертрофированных вооруженных сил, к тому же страдающих от конфликта родов войск, в котором каждый участник требует больше привилегий своим силам, и бывает сильно недоволен, если поблажки появляются для враждебного клана. Состояние страны в мае 1945 года их абсолютно не беспокоило, и пыл междоусобиц был так же велик, как во времена взятия Нанкина или головокружительного налёта на Перл-Харбор. У страны почти не осталось запасов нефти. Армии, впрочем, было во многом наплевать — сухопутные части давно «стояли», занимая рубежи в Китае, Маньчжурии и на родных островах без особых подвижек, благодаря чему почти не несли потерь и не тратили ГСМ. Совсем иначе обстояли дела у многострадального Императорского Флота. По словам адмирала Нагано, флот потреблял более 400 тонн нефти в час, но это относилось к лучшим его временам, к столь далёкому и близкому 1941 году. Сейчас остатки флота потребляли заметно меньше, да и таких далеких рейдов уже никогда не происходило, но все же численность флота сокращалась медленнее, чем истощались запасы топлива. Сейчас на карте Империи практически не было мест, откуда можно было высосать хоть какие-то запасы — а к таковым стали относить даже сосновые леса, поскольку корни сосны теперь использовались для переработки в авиационное топливо. Все это создавало действительно патовую ситуацию. Глухая оборона приносила только дальнейшие потери и разрушения, а какие-либо активные действия были невозможны не только в виду тотального превосходства противника, но и в виду банального отсутствия топлива.Хорошо, что военный теоретик Хаято Канеширо знал, как решить проблему.***Примерно в 170 километрах западнее Харбина, в Манчжоу-го, располагался небольшой город Дацин. Недалеко за его пределами, в пустоватом, даже степном поле, велась какая-то активная деятельность военных. Грузовики ездили в обе стороны, то разгружая что-то, то наоборот вывозя. Многие солдаты копали и бурили землю, был установлен и довольно большой бур, предназначение которого пока что было сложно понять. Это были стройбаты Квантунской Армии. То, что на один проезжающий грузовик приходилось несколько конных телег, многое говорил о снаряжении «крупнейшей армии» Империи. Благо, лопат и буров хватало на всех, так что текущие работы продолжались.Возле длинного железного бура, закрепленного на наспех сделанную вышку из бревен, ходил высокопоставленный офицер, здешний генерал. Через какое-то время возле бура остановился приехавший по пыльной дороге офицерский «Куроган», и из машинык нему вышел другой генерал, чуть ниже ростом с накинутым плащем-дождевиком. Офицеры поприветствовали друг друга и сразу заговорили. Генерал в дождевике начал первым.— Здравствуй. Я вовремя пришел? Кажется, я немного задержался из-за той аварии на единственном выезде из Цицикара. — Приветствую. Да, по времени все нормально. Что вообще за авария в Цицикаре?— Да мелочь. Неопытный армеец на «Исузу» врезался в какую-то телегу на перекрестке, сколько же они там спорили из за этого! Пришлось даже маршрут менять, весь этот мусор с дороги они бы еще дольше убирали. Ну ладно, это все вообще не важно. Лучше вот что мне скажи — что опять здесь происходит? Что за бур вы тут выставили? Похож на тот, который на разведке ресурсов применяют, где уже нашли что-то. Это оно и есть?— Ты прав. Сейчас здесь стройбат помогает с этим. Мне самому интересно, как мы дошли до того, что сейчас делаем, потому что тут далеко не все так очевидно, как тебе кажется.— Ну? Что здесь такое-то? — В общем, мы тут действительно ищем ресурсы. Прямо здесь, в нескольких десятках километров от Дацина, считай, в середине Маньчжурии, где уже наверное все подряд давно изучено. А делаем мы это по приказу из метрополии. Знаешь, я бы даже попробовал оспорить его, если бы не посмотрел автора.— Что там? Тебе премьер-министр что ли написал, или вообще тэнно? — на последнем слове оба офицера инстинктивно выпрямились и приосанились.— Да ну, чего сразу это… Я бы тогда просто сделал, без лишних слов. Приказ был от Хаято Канеширо, если ты конечно его еще помнишь. — Канеширо?! Конечно помню! Мы тут чуть друг друга не зарезали из-за того, что я армеец, а он флотский, но прощались так, как будто всю жизнь дружили. Так а в чем приказ-то был? Просто провести ресурсную разведку?— Канеширо теперь сам «армеец», по сути. А насчет приказа, ну, мне трудно понять его. Он просто попросил, довольно дружественнно, видимо помнит меня, срочно провести ресурсную разведку на предмет нефти в округе Дацина. Еще что-то про славу написал, якобы, после этого она у меня будет. Я вообще мало что понял. Вряд ли меня будут славить за попытку раскопать нефть посреди Маньчжурии. Такое чувство, будто он просто медленно сходит с ума из-за всех наших проблем с топливом. Почему именно здесь мы должны ее искать? Я знаю, приказы не обсуждаются, но, как видишь, я сначала приступил к выполнению, а обсудить решил лишь теперь, думаю, один раз можно, хех. — Да тут все свои, можно. В интересные времена мы все таки живем. Армеец Канеширо приказывает искать нефть в Маньчжурии? Десять лет назад я бы подумал, что это унизительный анекдот. Но знаешь… Может, он понимает что-то то, до чего не догадались мы? Ведь зачем-то он этот приказ выпустил, значит, и сам имеет надежду на успех. С нефтью у нас сейчас сам знаешь, я на то чтобы сюда доехать половину положенного мне на неделю топлива уже потратил, а ведь мне еще в Харбин надо. Если здесь хоть что-то будет, это уже победа. —Да я тоже подумал, на самом деле. Как видишь, он умные вещи обычно говорит. Слышал ведь про ракету эту, «Фунрю-4», которыми сейчас все части на островах снабжать начали? Это он ее на самых высоких уровнях защитил и потребовал пустить в массовое производство, хотя все говорили что нерентабельно. И как результат, эти ракеты отражают налёты на проливы. Может он действительно изначально почуял, что оружие достойное? Знать-то он это не мог, у нас не то чтобы очень много зенитных ракет, а после «Фунрю-2» вообще мало кто про них думал, всерьез не воспринималось это все. А он все равно напролом с этой идеей шел. И ведь смог, хотя у него вроде и связей-то никаких нету! —Да кто знает… Премьер-министр вот опять поменялся, значит опять какие-то изменения будут. Мне кажется, все эти министры теперь приходят только для того, чтобы использовать какое-нибудь поражение как причину, почему им следует скорее покинуть пост. Тодзё-доно держался намного дольше их, он начал войну и вёл ее как в лучшие дни, так и во время боев в Мидуэе, Гуадалканале, высадке врага на Филипинны и Сайпан. Я уважаю его за это. Может быть, оставаясь премьер-министром он сегодня, дела бы шли лучше. Со стороны буровой вышки раздались какие-то всплески жидкости и крики. Кто-то уронил большую железную штуковину, несколько солдат проматерились, другие начали разбегаться. Оба генерала прервали диалог и развернулись.Из пробуренной дыры, почти полностью этим самым буром закрытой, тонкими струйками в разные стороны хлестала черная, хорошо отражающая солнце жижа. Да, это действительно была нефть. Многие убегавшие солдаты были немного забрызганы ею, поскольку находились в самый неподходящий момент именно в тех местах, куда она стала попадать, с трудом прорываясь в узком пространстве между буром и землей. Одного из наиболее чистых стройбатовцев генерал схватил за руку и резко остановил.—Без лишних слов. Глубина, количество?Солдат растерялся и смотрел в разные стороны, но нашел что сказать.—Последний раз было 900 метров, товарищ генерал, не могу знать насчет количества. —Где капитан Аоки? Он вообще здесь?Солдат кивнул и указал на небольшой пригорок возле поля — там стоял офицер, безуспешно пытавшийся убрать нефтяную жижу со своего кителя, обтряхивая и выжимая его. Генерал быстрым шагом пошел к нему. Аоки заметил это издалека, быстро надел грязный китель обратно и встал смирно перед вышестоящим по званию.—Товарищ генерал, капитан Дзиро Аоки, начальник георазведовательного управления Квантунской Армии!—Это хорошо, скажи, что именно мы тут нашли?—Это определенно нефть, товарищ генерал. Больше ничего.—Какая глубина залегания и количество?—Здесь не меньше километра, судя по давлению, количество того стоит. Ее тут много. Не могу сказать, сколько точно, не моя компетенция. Но скорее всего это экономически целесообразно.—Господи, конечно целесообразно! У нас нечем заправлять машины и самолеты, мы здесь любую лужу горючего собирать начнем скоро, а тут такое. Доложи это все куда надо. Отправляйся в Харбин с генералом Саката. Координаты ведь помнишь?—Так точно, записаны. Разрешите выполнять?—Разрешаю.В это время запаниковавшие поначалу солдаты уже более-менее успокоились и стали аккуратно возвращаться в толпу себе подобных, стоящих на достаточном удалении от брызжущей нефти. Офицерский «Куроган» с уже вновь севшим туда генералом в дождевике и его шофером остановился перед Аоки и руководителем стройбата. Капитан поспешно сел на заднее сиденье, после чего машина вновь тронулась и скрылась вдаль по единственной дороге, поднимая много пыли. Генерал остался один среди многочисленных стройбатовцев, которым тут же отдал команду строится, из за чего те вновь активно забегали, как муравьи постепенно создавая из разрозненной толпы аккуратные шеренги и колонны. Генерал окинул всех взглядом. Четыре «коробки» каждая по десять человек в длину и три в ширину. Сто двадцать человек. По документам должно быть сто двадцать один. Точно, сто двадцать первым был он сам.—Рота, завершить работу. Взводным — обеспечить сбор оборудования и увести личный состав в пункты постоянной дислокации. Выполнять.Четыре коробки под однотипные команды своих лейтенантов постепенно удалились по той же дороге в сторону Харбина. Генерал остался один, теперь уже полностью, без стройбатовцев. Он все еще не мог до конца поверить в произошедшее. Это бы не сильно поразило его, если бы он в момент открытия здесь нефтяного месторождения находился где-то в штабе и получил эту информацию телеграммой. Но, по сути, это произошло в те секунды, когда он, беседуя с коллегой по званию, то сомневался в правильности этой затеи, то напротив выражал надежду на нахождение здесь топлива. Кажется, для него пришло время начать более серьезно относится к синтоизму. Впервые со временем разгромного поражения при Сайпане он увидел какой-то смысл в патриотически настроенных разговорах и мыслях о том, как Империя выстоит вопреки всему и восстановит былое величие. Он вспомнил слова старика из его родной деревни в префектуре Окаяма - «мысли материальны». Возраст генерала планомерно приближался к возрасту этого старика на момент, когда он сказал это еще молодому офицеру. Теперь немолодой и куда более высокопоставленный офицер знал, что скажет внукам, если когда-то еще сможет побывать на Хонсю и увидеться с ними. Действительно, мысли материальны.***Утром 9 мая 1945 года весь Высший Совет по управлению войной, монарх, генеральный штаб армии и флота, геологи Империи и 120 стройбатовцев Квантунской Армии знали о том, что в Маньчжурии обнаружены новые залежи нефти. Им не стоило знать слишком много, наибольшей информированностью обладали задействованные теперь непосредственно на том участке нефтяники. С их легкой руки этот пласт уже был бесхитростно обозначен как «месторождение Дацин», по названию ближайшего населенного пункта. Эксперты были поражены его размерами — только подтвержденно находящихся здесь запасов могло хватить на сотни лет непрерывного выкачивания и использования. Сейчас это должно было оставаться если не в тайне, то хотя бы не афишироваться — открытие месторождения заставило руководство марионеточного Маньчжоу-го с прямым управлением из Токио начать по другому смотреть на вещи, связанные с обороной страны.Ни для кого здесь не было секретом, что Союз Советских Социалистических Республик едва ли не лучший друг Японской Империи, чтущий пакт о ненападении и не желающий после победы над нацизмом нападать еще и на Японию. По крайней мере, так постоянно говорилось в маньчжурских газетах. Из-за этого обороны северных рубежей, можно сказать, не существовало — зачем тратить и так очень ограниченные ресурсы на возведение укреплений против своего союзника? И нахождение там бесчисленной Квантунской Армии оправданным не было, так считали еще с 1942 года. За три года использования этого подразделения в качестве бездонного источника живой силы и техники для затыкания брешей в обороне на океане и пополнения «выбитых» частей армия незаметно, шаг за шагом, взвод за взводом оказалась истощена. Полностью. Это уже нельзя было назвать не то что элитной армией, это до сих пор могло считаться армией лишь по признаку наличия там вроде бы централизованного управления, в котором генералы осуществляли руководство толпами людей, вооруженных винтовками без патронов. В 1942 году численность Армии составляла более миллиона человек, а недавно, в марте 1945, она едва ли доходила до отметки в 300 тысяч. В Армии было десять танковых полков, но лишь два из них «дожили» до этих дней. Командованием было сформировано две танковые дивизии — одна навсегда исчезла на Филиппинах, вторая в марте 1945 была отправлена в метрополию. Вместе с последними подразделениями-«стариками», входившими в состав Квантунской Армии в 1941. Армия полностью обновилась, потеряв более 70% личного состава и почти всю бронетехнику. Авиация. Две воздушные армии. Более 400 аэродромов. Более тысячи самолетов. Из которых меньше ста являлись современными истребителями, около полусотни бомбардировщиками, и более половины из оставшихся — учебными самолетами. Артиллерия? Почти полностью изъята для организации обороны метрополии. Автотранспорт? Давно уже находился на островах, средством передвижения трехсоттысячного войска должны были быть жиденькие железные дороги, позволяющие эффективно доехать из окраин центральной Маньчжурии до других ее окраин, а так же использовать две одноколейные ветки для доставки личного состава к границам Монголии и СССР.Понятно, что все это не прошло незамеченным — генерал Отодзо Ямада, командир Квантунской Армии, и его начальник штаба, генерал-лейтенант Хата Хикосабуро, отчаянно стремились к улучшению положения своих подчиненных. Через многочисленные рапорты и доклады они добивались усиления Армии охранными частями с территории Китая, выбивали себе новобранцев из метрополии, мобилизовали всех подряд в самой Маньчжурии. По иронии судьбы, в этой стратегической игре на численность приоритет центрального штаба был выше, поэтому переобученные и вооруженные в Маньчжурии части со всего света точно так же отбирались метрополией на нужды сражений в Океане. В какой то мере, окончательный провал этого ТВД и потеря Окинавы стала для Ямады большим плюсом — отбирать части стало просто некуда, а расквартированные на крупных архипелагах и материке части уже либо не несли таких больших потерь, либо были отрезаны от снабжения и не пополнялись в принципе. Ямада наконец-то получил возможность пополнять армию так, чтобы все результаты его стараний не исчезали в очередном поражении на море. Квантунская Армия вновь начала прибывать в числе, уже приближаясь к полумиллионной отметке.Теперь для Канеширо существовал легальный повод буквально требовать серьезного усиления тыловой Квантунской Армии — они больше охраняли не бесполезные территории на границе с искренне братским занятым в Европе СССР, а стратегической важности нефтяные месторождения в регионе, располагавшемся под носом у дальневосточных и забайкальских соединений РККА, какими бы те не казались дружественными и малочисленными. Сталин уже завершил Великую Отечественную и мог готовиться к новому удару на востоке, советская разведка же была какой угодно, только не плохой, и была способна предоставить своему начальству всю постыдную правду о состоянии «элитной армии», заполняемой сотнями тысяч неподготовленных призывников, не имеющей техники и толковой авиации. К тому же, нельзя было исключать и вероятные союзнические обязательства Советской России перед «западными партнерами» - недавняя смерть Рузвельта еще ничего не решала. Черчилль и Трумэн могли попытаться использовать немало рычагов давления, от напоминания о ленд-лизе в 1941 до угроз устроить большевикам новую интервенцию. Было бы довольно глупо считать, что беспринципная англосаксонская цивилизация упустит возможность толкнуть СССР как таран для разгрома Маньчжоу-го, владеющей не только полезными для перехвата в США учеными и врачами из нескольких «отрядов», но теперь еще и стратегическим ресурсом, отнять который у Японии было просто необходимо. Без этого все прочие усилия «Союзников» не стоили и выеденного яйца — Япония вновь поднимает в небо всю авиацию, Императорский Флот совершает сколь угодно дальние переходы, ограниченный лишь тотальным морским превосходством врага, а не банальным отсутствием горючего, возвращается моторизация подразделений на материке и в метрополии, вновь широко используются японские танки, неспособные побороть американские ни качеством, ни тем более количеством, но все еще пригодные для разгона китайской пехоты. Армия в Китае все еще активно брыкалась, буквально сейчас завершая Хэнань-Хубэйскую операцию, в которой все таки одержала стратегический успех, вынудив врага к бесплодным атакам по Хуанхэ. Разворачивалось наступление китайцев в западном Хунане, где им активно помогали ВВС США.Фронт не стоял на месте.***В деревушке возле Токио проживал генерал Хаято Канеширо. Но сейчас он был не дома, он находился в столице, где опять, уже в четвертый раз за войну пребывал у премьер-министра, но впервые при нахождении на этой должности Кантаро Судзуки. В этот раз все складывалось намного лучше, чем на аудиенциях в 1941 и 1943 годах, и даже на недавней мартовской. У офицеров была куда больше «пересечений» - они оба большую часть своей жизни посвятили флоту, оба участвовали в Цусимском сражении, оба уже по большей части отошли от дел в силу возраста, но были вынуждены вернутся на некоторые важные должности по зову Родины. Судзуки был главой Тайного Совета с августа 1944, а Канеширо был начальником генштаба для пока что вообще отсутствующих подразделений Добровольческого Корпуса. Канеширо был ультрапатриотом из будущего, но он не был ярым фанатиком, вел себя совсем не так, как милитаристы и армейские радикалы, а потому и рассматривать все его предложения для 77-летнего министра было куда проще и приятнее. Тем более, что в отличии от предложений мобилизовать 50 миллионов человек или бесконечных напоминаний о тэйсинтай от Ониси, все идеи Канеширо были оправданы и имели тактические и стратегические обоснования, да и авторитет генерала сильно поднялся после успеха ряда его инициатив в марте и апреле, а теперь и вовсе рисковал взлететь до небес из-за слухов, подтверждаемых Квантунской Армией, что это он сам посоветовал искать нефть в Дацине. «Слухи» здесь не является оговоркой — приказ об этом держался в секретности, а проходящие среди солдатского сарафанного радио легенды постепенно скатывались в предположения на уровне, что ему помогают высшие силы, или что он увидел во сне карту нефтяных месторождений. Для более высшего командования все объяснялось как случайный успех и результат некоторых расчетов, основанных на особенностях тамошней почвы. В этом, по его словам, сильно помогли его новые «советники» из неофициальной организации. Те самые, которые продвинули его идеи перед Куниаки Коисо в конце марта.Интересно, где в этот момент были остальные «солдаты из будущего»? Ну, во первых, это были уже определенного класса военные чиновники из Главного Управления НИИ вооружений, или по другому Штаба вооружений армии. Еще неделю назад эта организация управляла, собственно, вооружениями, но теперь почти все ее объекты отняли в пользу военных округов Первого и Второго командования, и она осталась формально пустующей. Служащая там группа военных функционеров под командованием только что ради почета повышенного по гражданской должности в военную майораФумио Каваками, сменившего снаряжение Сил Самообороны на китель Императорской Армии всего два месяца назад, сейчас так же находилась недалеко от Токио. В отличии от приписанного ими как руководителя и покровителя Канеширо, не в центре и даже не среди других высокопоставленных личностей, а на окраине прилегающего к столице города, в полуразрушенном районе, заселенном добровольцами Гражданской Обороны, щирыми 16-летними «военнослужащими» внутренней обороны и непризывными личностями — женщинами и детьми. Майор Фумио Каваками шел по узкой улице среди деревянных и каменных построек. Шел не так уж и хорошо, скорее, передвигался с места на место, сильно качаясь и каждые несколько секунд теряя ориентацию в пространстве. Он не был поражен отравляющим газом или другого рода химическим оружием, он поразил себя сам неумеренным потреблением сорокаградусного сётю в забегаловке. Так же, как и двое его сослуживцев, которые плелись за ним, поддерживая друг друга за плечи. —Хыыы… Хорошая эта Империя до поражения, ик.. Здесь можно так же кайфовать, да и места интересно смотрятся, эхе. Всех победим! Вот чтоб так же всегдааа.. - произношение слов давалось Каваками столь же плохо, сколь передвижение, но, кажется, он еще был способен выражать мысли.—Ага-а.. Перебьем гайдзинов за этот мир, эхее.. Нфф.. - ответил ему один из плетущихся сзади, буквально тащась по стене со своим товарищем.Каваками запнулся за собственную ногу и едва не упал, оперевшись на дверь в какое-то обшарпанное помещение, расположенное в таком же здании. От напора всем весом она приоткрылась, из-за чего майор едва не упал, но чисто инстинктивно успел среагировать вовремя и ухватился за косяк. Постояв так пару секунд, он все таки поднял голову и заглянул в помещение. Он увидел каких-то бледнолицых женщин, даже слишком бледнолицых. Еще несколько секунд у него ушло на то, чтобы вспомнить о существовании понятии «гейша», с которым для него в прошлой жизни, наравне с камикадзе и харакири, ассоциировалась его же родная страна в первой половине 20 века. Он вспомнил статью про гейш из какого-то дешевого журнала, который он прочитал в увольнении во время службы в Силах Самообороны. Вроде бы, там упоминалось что-то про оказание ими сексуальных услуг… В кармане у попаданца оставалось немного денег, которые он еще не успел пропить. Он еще не так хорошо ориентировался в местных ценах (которые к тому же больше зависели от самих торговцев, поскольку централизованная экономика, кажется, рухнула под вражескими налетами), но твердо решил, что денег ему должно хватить.—Ик.. Дорогие друзья, идите без меня, яяя.. Мне надо вот туда! - на этих словах майор из будущего указал внутрь здания и ввалился в приоткрытую дверь, продолжая неосознанно проводить диверсию против образа офицера Императорской Армии,изображая того как пьяницу, ведущего аморальный образ жизни и занимающегося промискуитетом. Выложив почти все оставшиеся деньги куда надо, еле стоящий на ногах Каваками выбрал одну из свободных девушек удалился в одну из комнат в сопровождении молодой японки с не менее чем четвертым размером груди. Привыкший к рисованным особам и «гяру» в своей старой жизни, он еще даже не понимал, насколько сильно ему повезло найти такую в Японии 1945 года. Ну, а разрушение морального облика офицера его вовсе не волновало — сейчас головка управляла головой, а не наоборот.Удачей так быстро найти такую женщину и сделать с ней все интересующие вещи всего лишь выложив немного денег были обделены его компаньоны, капитаны Шигеру Ядзима и Масахико Тамура. Даже до конца не поняв, куда именно делся их непосредственный командир и боевой товарищ, они сошлись на мнении, что раз он попросил их идти без него, то приказы нужно выполнять. Двое продолжили двигаться по переулку дальше, спокойно пройдя мимо здания, в котором сейчас кайфовал их начальник, и вскоре пропали из виду, идя куда-то в сторону местного отделения Штаба Вооружений. Ведь даже в таком состоянии они то ли помнили, то ли убедили себя, что им необходимо отправляться на службу.Если бы сейчас генштабу потребовалась информация о их местонахождении, самым правильным ответом от дежурного было бы сказать, что из трех офицеров двое еле плетутся до места службы, а еще один принимает непосредственное участие в улучшении демографии. Хорошо, что сейчас было 11 вечера, все они были свободны от работы, поскольку не исполняли каких-либо стратегически важных функций, да и говоря прямо, не имели функций вообще, появляясь на «работе» для галочки и упрощения поиска их местонахождения для Канеширо. Поэтому Ядзима и Тамура зря шли в штаб — ночью они там находиться точно должны не были.Именно так проходил досуг подчиненных Хаято Канеширо. Если бы это увидели какие-нибудь высокопоставленные ханжи, они бы мгновенно вне зависимости от взглядов и рода войск присоединились бы к любой радикальной или ультрамилитаристской группировке в правительстве, которая была бы недовольна действиями генерала и его доктриной, осудив их лишь по поведению нескольких военнослужащих.К счастью, это было невозможным вариантом — Канеширо не был их непосредственным начальником. У генерала было достаточно связей и полезных знакомств среди еще живых функционеров военной структуры Империи, чтобы найти, куда можно временно «приткнуть» несколько своих подопечных, чтобы не оставлять тех не на правах рядовых-смертников в регулярно выгорающем Токио, но и не допустить попадания таких «гениев», всего два месяца проживающих в новом (старом?) для них мире, на мало-мальски важные военные должности. Этот сержант, конечно, смог бы командовать отделением точно так же, как он делал это в Силах Самообороны, но каких результатов он бы добился, когда технологический и доктринальный уровень развития находится на более чем 70 лет в прошлом? С такой же эффективностью он мог бы управлять отрядом средневековых самураев, по привычке приказав тем вызвать вертолетную поддержку с воздуха и использовать пулеметный огонь с бронемашин на подавление. И хотя Вторая Мировая была куда более близким конфликтом, чем феодальные войны Сэнгоку, она была другой во всех отношениях относительно «современной» - постгероической, сетецентричной, информационной войны. Здесь все решали открытые пехотные столкновения, а о прокси-войне еще не задумывались даже сами американцы, не существовало ни распространенного в Азии электричества, ни спутников для отслеживания местности в реальном времени, ни ракет для быстрого уничтожения объектов в тылу врага. Здесь в пехотном отделении действовало не 6-7 подготовленных профессионалов, а 10 случайных людей, призывников и резервистов разныхвозрастов. Профессионалами становились обычно в огне сражений, если переживали свои самые сложные, первые бои.А Хаято Канеширо продолжал разговор с премьер-министром, и его заявления постепенно становились все более неожиданными и странными.—Между тем, Судзуки-доно, вы же осведомлены о том, что сейчас к берегам Кореи движется немецкая подводная лодка, U-234, с особой важности грузом?—Конечно. Мы знаем ее маршрут и даже имеем связь с находящимися на борту нашими офицерами. А причем здесь это? Я знаю, что там за груз, но ему ничего не угрожает.— Угрожает. Большая часть экипажа подлодки и ее капитан — немцы. Они из немецкого флота, Кригсмарине. Для них есть приказ о капитуляции. Формально они уже больше суток как должны искать, кому сдаться. Я думаю, нет вопросов, что будет, если они сдадутся американцам, а те найдут на борту наших офицеров и ресурсы для ядерной программы, будем говорить прямо? Это будет срыв всех начинаний в этом направлении. Больше никто и никогда не отправит нам почти бесплатный уран, Рейха больше нет. Все крупные державы уже ведут ядерные разработки, и сейчас критически важно не отстать от них. Эта подлодка станет нашим шансом на будущее.—И что Вы предлагаете сделать? Как сделать так, чтобы этот приказ они не выполнили, ну или вообще не получили? —А все очень просто…Генерал встал, подошел к висевшей в кабинете министра карте региона и начал объяснять своё видение спасения стратегически важной подлодки…