Темный голод

Нокс положил руку на бедро.

— Мне жаль, что это так тяжело. Надеюсь, со временем всё прояснится.

— Я скучала по тебе, — внезапно сказала она, как будто не хотела больше говорить на эту тему. — Когда я проснулась, а тебя не было, я скучала по тебе.

— Потому что ты боялась остаться одна?

— Нет, — она нахмурилась. — Я была очень расстроена, что ты ушёл. Я скучала по тебе.

У Нокса сжалось сердце. Никто никогда раньше не говорил ему ничего подобного. Это было так приятно, что почти причиняло боль. Он не знал, что ответить, поэтому погладил её по бедру, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами.

Клэр вздохнула и снова прижалась к нему.

— Почему в этой комнате так пусто?

Ему потребовалось некоторое время, чтобы справиться со своими эмоциями и ответить ей.

— Не знаю. Я просто привык к этому, — он не особенно хотел говорить об этом. Он не хотел, чтобы она знала, что он провёл десятилетия в заключении, что он просто привык к голым помещениям. — На что похожа твоя квартира?

— Ни на что.

— Ни на что?

Она пожала плечами, как будто ей нечего было сказать по этому поводу.

— Ты… хочешь пойти туда? Например, забрать что-нибудь из своих вещей?

— Нет.

Эти слова прозвучали окончательно, её тон означал, что дверь закрыта. Нокс не мог предположить что-либо ни об её прошлом, ни о фактах этого прошлого, но он чувствовал, что это то место, куда она не хотела возвращаться. Он понимал это слишком хорошо. Он не собирался принуждать её.

— Хорошо, — сказал он.

Клэр снова приподнялась на локте, глядя на него сверху вниз, и выражение её лица было обеспокоенным. Она всё-таки хотела поговорить об этом?

— Тебе больше не нужно бояться, милая, — мягко сказал он.

Она боялась и раньше, и не только во время недавнего злоключения. Нокс был уверен в этом. Он знал, как выглядит жизнь, полная страха. Он видел это у других. Он чувствовал это на себе.

Он редко признавал это, но это таилось где-то в глубине его души. В основе гнева всегда лежал страх. Не все знали об этом.

На глаза Клэр навернулись слёзы.

— О, милая, — он вытер слёзы с её лица, когда они покатились по щекам. Он ненавидел то, что она когда-либо боялась, когда-либо грустила. Он жалел, что не может спасти её от всего этого.

— Почему здесь всегда темно? — спросила она, смахивая слёзы и меняя тему разговора.

Ноксу было трудно забыть о том, о чём они говорили, о чувствах, которые она начала показывать ему. Он чувствовал себя бесполезным из-за того, что ничего не добился, ничему не помог. Но и заставлять её обсуждать это тоже не помогло бы.

Пока Нокс был занят попытками принять смену темы, Клэр, казалось, обдумывала свой вопрос. На её лице отразился ужас.

— А я не загорюсь на солнце?

— Нет, милая, — Нокс сел, прижавшись спиной к стене, чтобы лучше видеть её. Им действительно нужно было поговорить об этом. Она села, скрестив ноги, и обеспокоенно уставилась на него.

Он принялся объяснять:

— Если ты долго находилась на солнце — это зависит от вампира, но в большинстве случаев речь идёт о целом дне — это, скорее всего, может привести к летальному исходу. Но ты не вспыхнешь пламенем только потому, что тебя коснётся лучик солнца. Несколько минут могут вызвать лёгкую реакцию, через час тебе станет очень плохо.

Она нахмурилась.

— Я мертва? Я не чувствую себя мёртвой, но потеряла ли я свою… душу?

— Нет, милая. Всё совсем не так, — Нокс потёр лицо, не зная, как много объяснять, не совсем готовый к этому разговору. — Мы совершенно разные виды. Мы называем нашего бога Идайос, создательницей, но многие вампиры видят во всех богах разные ипостаси единого бога. Тебе не обязательно прекращать поклоняться своему богу. Тебя беспокоит кара божья? Об этом говорится во многих историях о вампирах.

— Я не религиозна. Но мне нравятся церкви, потому что в них красиво и спокойно. Думаю, я даже не уверена, верю ли я в существование душ. А ты веришь?

— Да, — это было одно из тех внутренних убеждений, в которых он был уверен. Он даже не знал, откуда это взялось, потому что вырос не в особо религиозной семье, но никогда не сомневался в этом. Он чувствовал свою душу изнутри. Где ещё могло жить это глубокое чувство разрухи?

— И ты веришь в Бога? Или… как ты его называешь?

— Идайос. И да, я верю. Иногда, когда всё плохо, трудно представить себе преднамеренного творца, а не случайность, но… Я верю.

Услышав свои слова, Нокс удивился самому себе. Он никогда не вёл подобного разговора. Это было похоже на исповедь, настолько новым для него было говорить о таких личных вещах. Но с Клэр он не возражал.

Она прикусила губу.

— Итак, ты сказал, что вы принадлежите к другому виду.

— Да, мы принадлежим. Ты тоже, милая. Вампиры изначально пришли из другого мира, который называется Атар.

— Подожди-ка … инопланетяне?

— Эм… нет? Может быть? На самом деле я не слишком задумываюсь об этом аспекте. Наши люди живут здесь уже много-много поколений.

— Как беженцы?

— Вроде того. Но теперь это наш дом. Атар был практически разрушен. Во время войны. С… — чёрт, ему придется сказать это когда-нибудь. — …с демонами, — он ждал её реакции.

Воспоминания застилали ей глаза.

— Не-люди.

— Что?

— Другие. Я подумала, что сошла с ума, когда увидела их лица.

— Они очень даже настоящие.

Она кивнула, соглашаясь с этим. Его удивило, что она могла, но он должен был помнить, что она провела недели, контактируя с демонами и вампирами. Это было не в новинку.

— Я почувствовала их запах на тебе, — сказала она. — Ранее.

Его лицо вспыхнуло.

— О. Извини. Это отвратительно.

— Всё в порядке. Теперь ты пахнешь собой. И я. Но… насчёт солнца. Значит, теперь я должна спать днём?

Он просто обязан был поддразнить её.

— Это беспокоит тебя больше, чем демоны?

— Меня это очень беспокоит! Я люблю солнечный свет.

У него упало сердце.

— Мне жаль, милая. Тебе потребуется время, чтобы привыкнуть.

— Уже рассвело?

— Да. Ставни автоматически закрываются, чтобы не пропускать свет, и мы можем спокойно спать.

Она нахмурилась.

— Но ты не спал.

— Мне трудно заснуть.

— Почему?

— Я всегда был таким.

— Даже когда ты был ребёнком?

Память Нокса дала сбой. Он вспомнил свои первые дни в камере в Замке, как он научился не позволять себе спать слишком крепко. Не всегда просыпаешься в одиночестве. Не всегда просыпаешься там, где заснул.

Менеджер, Малотов, тот, что со шрамом, наслаждался своими играми.

Именно страх был причиной ярости Нокса. Этот мужчина. Не имело значения, что он был меньше Нокса — у него была вся власть.

Всё, что мог сделать заключённый — это попытаться не обращать на это внимания, проявить безразличие. Но на самом деле невозможно быть равнодушным к тому, кто порезал тебя, когда ты был связан.

«Лепил», — сказал бы Малотов с кривой усмешкой.

Нокс понимал, в чём смысл: разозлить его. Заставить гнев заглушить другие чувства.

Это было несложно.

Обращаясь к Клэр, он сказал только:

— Да, с тех пор, как я был совсем маленьким.

— Ты не хочешь об этом говорить, — заметила она.

Ему стало не по себе от того, что она это заметила, поэтому он сменил тему разговора, как это сделала она ранее.

— Ты голодна? Ты почти ничего не ел. Я имею в виду, ты, очевидно, не любишь стейк, но…

Она рассмеялась, как он и надеялся.

— Я никогда не пробовала стейк.

— В самом деле? О, это ужасно, — он потрясённо покачал головой. — Когда-нибудь мы должны это исправить. Стейк, наверное, уже весь съели. В этом доме такие блюда долго не задерживаются. Хочешь пойти посмотреть, какие сейчас есть варианты? — когда она неуверенно посмотрела на него, он добавил: — Все остальные, наверное, спят. На кухне никого не будет.

— Хорошо, — она соскочила с кровати и подобрала с пола свою одежду.

Нокс спустил ноги с кровати и встал, разминая затёкшую спину. Он подошёл к шкафу и достал пару чёрных спортивных штанов и белую футболку. Когда он оделся, то понял, что Клэр наблюдает за ним. Жадно.

Он втянул воздух, почувствовав возбуждение в паху. Тот факт, что она хотела его, что он не приводил её в ужас…

«Она ничего о тебе не знает, — напомнил он себе. — Не по-настоящему».

Она не знала, что означают все эти шрамы, каким одновременно жестоким и бессильным он был когда-то. Она не знала, что он провёл сорок лет как животное. Лев? Может быть. Но в клетке. Развлечение. Собственность.

Он не хотел, чтобы она знала что-либо из этого. Никто не знал всей правды. Кир знал больше всех, но он знал лишь некоторые факты.

Он не хотел, чтобы кто-нибудь знал, как ему было страшно, когда они причинили ему боль. Именно таким он видел своё тело. История насилия и боли, да, но также и страха.

Нокс подпрыгнул от внезапной близости Клэр. Он отключился, не заметил, как она приблизилась.

Она вложила свою руку в его, переплетя их пальцы. Нокс с трудом сглотнул, у него так сдавило горло, что он чуть не задохнулся. Он наклонился и поцеловал её в макушку. Она улыбнулась.

Боже. Что-то в ней было такое, что казалось правильным.

Это не имело смысла, это не должно было быть возможным после того, о чём он только что думал и вспоминал. Но каким-то образом, когда он сосредоточился на ней, всё остальное исчезло, и всё стало хорошо.

Он хотел бы найти слова получше, но не нашёл. Она просто ощущалась… правильной.

Когда они шли на кухню, Клэр прокомментировала:

— Это место такое большое.

— Оно строилось как аббатство. Ну, знаешь, для монахов?

— Правда?

— Красиво, да? Ты сказала, что любишь церкви. Церкви и документальные фильмы о природе.

Она сморщила нос.

— Это звучит скучно.

— Милая, ты не скучная.

Она улыбнулась ему.

— На карте было много мест, которые не были обозначены. Это секреты?

— Нет. Просто было много чего обозначать. У меня устала рука. Мы можем как-нибудь устроить экскурсию, если хочешь?

— Что это за комната? — она указала на двойные двери слева от них.

Они вошли в кухню, и Нокс включил свет, когда они проходили мимо выключателя.

— Музыкальная комната. Никто ею не пользуется, — Клэр остановилась, услышав его заявление, выглядя ошеломлённой. И взволнованной? — Хочешь посмотреть?

Она оживлённо закивала.

Когда Нокс открыл двери, свет из кухни клином пролился в тёмную комнату, осветив часть рояля. Нокс вошёл и нажал на выключатель, и из хрустальной люстры хлынул свет.

Это была самая старомодная комната в доме, обои и стулья с откидными спинками напоминали о начале двадцатого века. Мать Кира была концертирующей пианисткой. Нокс никогда не слышал, чтобы Кир заходил сюда, не говоря уже о том, чтобы играть на пианино. Комната не была под запретом, но она определённо не использовалась.

Она выглядела сонной.

Ещё одна двойная дверь вела во внутренний дворик, хотя в этот день всё было закрыто.

Клэр вошла в комнату, но не осматривалась. Её взгляд был прикован к пианино.

— Ты играешь? — спросил Нокс, ожидая, что она скажет «нет».

— Немного. Иногда, — она сцепила пальцы, как будто сдерживала себя.

— Ты сделаешь это? Сыграешь сейчас?

— О, я не знаю.

— Я бы с удовольствием послушал тебя.

Она переступила с ноги на ногу, всё ещё выглядя неуверенно.

— Я никогда ни для кого не играла, но… ладно. Я сыграю для тебя.

Нокс улыбнулся, удивлённый и довольный.

Опустив лицо, Клэр подошла к пианино. Когда она хотела открыть крышку, Нокс поспешил помочь. Он никогда раньше не прикасался к пианино, но ему казалось, что он всё делает правильно. Клэр не смотрела на него, явно смущаясь, и подошла, чтобы поднять крышку с клавиш.

Когда она села на скамейку, Нокс отодвинулся, освобождая ей место. Она размяла пальцы, положила их на клавиши и заиграла знакомую бодрую мелодию. Вальс «Палочки».

Нокс улыбнулся.

Руки Клэр замерли на клавишах, и она взглянула на него.

— Тебе нравится?

— Да, милая, мне нравится.

Её взгляд стал озорным, что заставило Нокса улыбнуться, но она стёрла улыбку с его лица, когда снова начала играть.

Её пальцы порхали по клавишам, и пианино исполняло самую замысловатую и прекрасную мелодию. Она заставляла клавиши танцевать, заставляла всю комнату оживать от звуков.

Это охватило Нокса, пронеслось сквозь него.

Срань… господня.

Он отшатнулся, когда у него подогнулись колени. Он опустился на стул позади себя и наблюдал за ней, поглощённый звуком и тем, как Клэр растворилась в нём, как её тело двигалось с грацией и радостью.

Всё в мире исчезло, кроме Клэр и её неземной музыки. Он никогда не слышал ничего подобного. Он чувствовал это. В своей душе.

Это была глубокая часть её души, которую она позволила ему увидеть.

Когда затихли последние ноты, Клэр закрыла глаза, и выражение её лица было самым умиротворённым из всех, что он когда-либо видел у неё. Затем она взглянула на него, и к ней вернулась лёгкая застенчивость.

— Господи, милая.

Она улыбнулась.

— Тебе понравилось?

— Да, — ему пришлось откашляться. — Мне понравилось, — во второй раз с тех пор, как они встали с постели, он пожалел, что не нашёл слов получше. Но какие слова могли быть для такого случая?

Клэр соскользнула со скамеечки у рояля и подошла к нему. Он протянул руки, и она забралась к нему на колени.

— Это был Шопен.

— Это было потрясающе.

— Он такой.

— Ты такая.

Она выглядела довольной.

— Это то, чем ты занималась? Раньше? Ты музыкантка.

— О, нет. Я официантка.

Нокс покачал головой.

— Нет, это не так.

— Это правда.

— Нет, — он снова покачал головой.

— У меня есть ужасная униформа, чтобы доказать это!

— Хорошо, но если ты когда-нибудь и была официанткой, то сейчас ты не она.

В её глазах появилось потерянное выражение.

— Так кто же я теперь?

«Моя пара».

Эти слова ворвались в сознание Нокса так внезапно, что он с трудом удержал их. Эти слова должны были напугать его. Но они не испугали.

Ни на йоту.

Потому что в глубине души? Он знал это ещё до того, как встретил её.

Но ничего этого не сказал. Он сказал:

— Ты та, кем хочешь быть, милая.

Глава 19

Клэр протянула правую руку, чтобы Нокс мог намотать на неё чёрную повязку. Он уже замотал ей левую, и её увеличившаяся в размерах кисть неловко повисла вдоль тела.

Они находились в подвале, в просторном помещении с белыми стенами и чёрным резиновым полом. Большая часть пустовала, давая место для того, что Нокс называл спаррингом, но вдоль одной стены висели боксёрские груши, а вдоль другой — манекены в форме людей.

— Это будет весело, — заверил её Нокс, наматывая ткань на большой палец.

— Окей.

После того, как они ушли из музыкальной комнаты и поели, они вернулись в постель. Клэр заснула, прижавшись к Ноксу, пока ей не приснился кошмар.

Она была в клетке под кроватью, а не-люди — демоны — с горящими глазами подкрадывались к ней снаружи, шипя и пристально таращась. Они продолжали тянуться к ней сквозь прутья, и каждый раз, когда она пыталась увернуться от одного, она натыкалась на цепкие когти другого.

Когда Нокс разбудил её, она отпрянула от него, упав с кровати. Он поспешил за ней, сначала напугав её, но потом она поняла, что это он. Он заключил её в объятия и укачивал, пока она не перестала бояться, но всё равно чувствовала себя несчастной.

Она не хотела есть, не хотела принимать душ. Возвращаться в постель ей тоже не хотелось.

Поэтому Нокс привёл её сюда.

— Я знаю, ты настроена скептически, — он застегнул липучку. — Если тебе это не понравится, мы прекратим.

— Окей.

Он подвёл её к одной из боксёрских груш.

— Позволь мне показать тебе несколько вещей. Во-первых, ты должна держать кулак сильным, а запястье прямым. Вот так, — Нокс сжал руки в кулаки. На его предплечьях проступили мышцы и сухожилия. — Когда ты бьёшь по груше, запястье должно быть выпрямлено, иначе ты его повредишь, — он медленно продемонстрировал это, прижимая правый кулак к груше. — Если моё запястье не будет выпрямлено, посмотри, что произойдёт, — он слегка согнул запястье и снова прижал кулак к груше, надавливая, чтобы показать, как будет прогибаться запястье. — Это плохо. Так что держи его прямо, — он выпрямил запястье. — Видишь? А теперь сожми кулаки.

Клэр подняла руки, сжимая их в кулаки.

— Сильнее, — сказал он. Когда она стиснула кулаки крепче, он одобрительно кивнул. — Хорошо, теперь посмотри, как я стою.

Он показал ей правильную позу, немного отведя правую ногу назад и слегка согнув колени. Его чёрные спортивные штаны низко держались на бёдрах, облегая мускулистые ягодицы. Его белая хлопковая футболка была не такой обтягивающей, как чёрная, но всё равно облепила плечи и грудь и подчёркивала его огромные бицепсы.

Наблюдение за ним вывело Клэр из оцепенения.

Ей нравилось его тело, такое сильное и мужественное. Ей нравилось, как он двигался, осторожно контролируя свою силу, когда поворачивался, чтобы продемонстрировать удар. Ей нравилось его лицо, красивое, но не хорошенькое, его глаза, такие тёмные и сосредоточенные.

Она начала кивать в ответ на его указания, а затем имитировать его позу. Он зашёл ей за спину, чтобы поправить положение её ног, мягко направляя её тело в ударных движениях, чтобы убедиться, что она понимает. Ей нравилось, что он так близко, нравилось, что он учит её чему-то.

Кошмар рассеялся, пока она репетировала удары по тяжёлой груше, и поначалу удары получались лёгкими, когда она отрабатывала позицию.

— Ты хороша в этом, — сказал ей Нокс.

Это удивило её. Она никогда не занималась физическими упражнениями.

— Ты правда хороша, — настаивал он, очевидно, почувствовав её скептицизм. — Красивая, сильная женщина.

— Женщина, — сказала она, пробуя на вкус.

— Прекрасная женщина.

Она закатила глаза. Она не собиралась повторять это.

Услышав чьи-то шаги на лестнице, Клэр и Нокс обернулись. Мужчина — и он определённо был вампиром — появился у входа в тренировочный зал, одетый в чёрную одежду, которую Клэр ранее видела на Ноксе. Мужчина был почти таким же крупным, как Нокс, но не совсем. Тёмные волнистые волосы были зачёсаны назад, открывая очень красивое о. Его светло-голубые глаза были проницательными и умными, и они смотрели то на Нокса, то на Клэр, как будто могли видеть всё, что происходило вокруг.

А что, по его мнению, тут происходило?

— Клэр, это Кир, — сказал Нокс. — Он пара Миры — ээ, ну, вроде как муж? — и мой комудари. Я имею в виду, мой лидер.

— Привет, Клэр, — поздоровался Кир. — Я рад видеть, что ты выглядишь так хорошо.

Когда Клэр не ответила, Нокс добавил:

— Он помог спасти тебя.

— Я не помню этого, — тихо сказала Клэр. Не то чтобы этот мужчина пугал её, но он заставлял её замирать, как и большинство людей.

Когда Нокс подошёл к ней ближе, Клэр взглянула на него, испытывая облегчение от того, что он рядом. Сухожилия на его шее отчётливо проступили. Он был напряжён. Возможно, расстроен. Его запах был сильным.

— Я просто проверяю, как ты, брат, — сказал Кир. Он так и не переступил порог.

— Знаю.

— Я не видел тебя уже несколько ночей.

— Знаю.

Резкий взгляд Кира снова переместился на Клэр. Стоявший рядом с ней Нокс издал низкое рычание. От этого звука по телу Клэр пробежал жар.

— Я пойду, — сказал Кир. — Поговорим позже.

— Да, — с облегчением в голосе ответил Нокс. — Спасибо.

Не попрощавшись, Кир повернулся и ушёл. Когда его шаги затихли на лестнице, Нокс тяжело выдохнул.

— Он тебе не нравится? — поинтересовалась Клэр.

— Нет, дело не в этом. Он мне очень нравится. Он хороший мужчина.

— Мне показалось, что он тебе не понравился.

Нокс провёл рукой по лицу, выглядя напряжённым.

— Мужчины-вампиры могут становиться… собственниками. Когда рядом другие мужчины. Этот инстинкт трудно контролировать, особенно в начале.

— В начале?

— Кроме того, — сказал он, не уточняя, что означало «в начале», — я знаю, как выгляжу. По сравнению с ним.

Клэр нахмурилась. Ей больше нравился Нокс. Не только потому, что он крупнее, но и потому, что он был… менее совершенным? Казалось неправильным так говорить, когда он был таким красивым, но правда сводилась к чему-то подобному. И в его глаза было легче смотреть.

В присутствии Кира она чувствовала себя скованной. Она никогда не испытывала подобного с Ноксом.

— Прости, — пробормотал Нокс, качая головой. — Это просто слетело с языка. Забудь, что я это сказал.

Он не смотрел на неё. Он… смущался. Возможно, именно поэтому она не чувствовала себя скованной рядом с ним. Ему тоже было тяжело, хотя он такой большой и сильный.

— Что ты имел в виду, когда говорил, что становишься собственником? Собственником по отношению к чему?

— К тебе, — сказал он, переводя взгляд на неё и обратно. — Я чувствовал себя собственником по отношению к тебе.

— О, — Клэр это понравилось. Очень сильно.

Заметив её улыбку и бросив на неё ещё один взгляд, он спросил:

— Тебя это не расстраивает?

— Нет.

Он вздохнул.

— О. Хорошо.

Именно это Клэр почувствовала, когда Нокс вошёл на кухню и Мира была там, но она не смогла заставить себя сказать это.

— Итак, — сказал он, меняя тон. — Покажи мне свои движения.

Клэр повернулась обратно к боксёрской груше. Она продолжала бить, пока у неё не устали руки. Это ощущалось приятно. Она была намного сильнее, чем когда-либо в своей жизни.

И всё же, когда Нокс стоял рядом, такой большой и сильный, она не могла не думать о том, что это ничего не значит — быть сильнее, чем раньше. Она никогда не будет достаточно сильной.

— О чём ты думаешь? — спросил Нокс немного позже, разматывая повязки с её рук. — Ты выглядишь несчастной.

— Это ничего бы не изменило.

— Хм?

— Я никогда не могла ударить достаточно сильно, чтобы что-то изменить, — она никогда не смогла бы бороться с Версали. Или с демонами. — Они всё равно сильнее меня.

Нокс продолжал разматывать её руки, хмуро глядя на них.

— Но ты быстрее, — сказал он наконец. Клэр показалось, что он думал о чём-то другом, пока хмурился, но его слова всё равно привлекли её внимание.

— Ты так думаешь?

— Хочешь попробовать что-то другое?

— Например, что?

— Я могу научить тебя кое-каким тактикам уклонения. Как сбежать. Что думаешь?

— Например, от погони?

— Да, вроде того.

Клэр широко улыбнулась. Ей понравилась эта идея.

Они вышли на середину комнаты, и Нокс показал ей, как держать тело свободно, согнув колени. Он показал ей, как пригибаться и уворачиваться, как освободиться, если кто-то схватит её за запястье. Он рассказал о том, где мужчины наиболее уязвимы, и о том, что она может сделать, чтобы ударить их в пах или горло.

Пока они тренировались, Клэр знала, что он намеренно двигался медленно ради неё, но ей всё равно было приятно успешно уклоняться от него. Они начали использовать большую часть комнаты, и Клэр убегала так, чтобы между ними оказывалась боксёрская груша или один из манекенов.

Клэр металась туда-сюда, перекатываясь и кувыркаясь.

— Господи, — проворчал Нокс, когда она опять улизнула за пределы досягаемости. — Ты как чёртова обезьянка.

Клэр рассмеялась.

— Старайся лучше!

Он так и сделал, развив бОльшую скорость, чем от него можно было ожидать, учитывая его габариты. Каким-то образом, по ходу их тренировки, атмосфера начала меняться. Всё по-прежнему было игривым — не было никакого ощущения опасности — но тело Клэр начало гореть, и не только от физической нагрузки.

Она хотела, чтобы он поймал её. Она хотела почувствовать его руки на себе, хотела ощутить его тело рядом со своим. Но она не собиралась облегчать ему задачу. Это всё испортило бы.

Нокс поймал её, когда она попыталась обмануть его насчёт того, с какой стороны боксёрской груши она собирается ударить. Его рука обхватила её за талию, он притянул её к своему телу… и зарычал ей на ухо.

Клэр ахнула от охватившего её возбуждения. Ей нравилось, когда он рычал.

Она задрожала, прильнув к нему, и её дёсны заболели, когда показались клыки. Когда его хватка ослабла, словно он собирался отпустить её, Клэр повернулась к нему лицом и обвила руками его талию. Он резко втянул воздух, удивлённый этим движением.

Он становился твёрдым. Клэр нравилось, что он хочет её. Она сильнее прижалась к его телу. Когда она легонько куснула его живот через футболку, он издал сдавленный звук, и его эрекция стала ещё выраженнее.

Клэр бросилась прочь и промчалась через комнату, остановившись в дверях, чтобы оглянуться. Его щёки пылали, грудь тяжело вздымалась. Его член заметно натягивал свободный материал его спортивных штанов.

Клэр озорно улыбнулась ему, затем бросилась к лестнице, направляясь в спальню и испытывая восторг от того, что он гонится за ней.

* * *

Нокс добрался до верхней площадки лестницы и двинулся в коридор, когда Клэр скрылась в спальне. Он бросился за ней и поймал в изножье кровати.

Она взвизгнула и рассмеялась. Он бросил её на кровать.

Он не дал ей шанса сбежать снова, забравшись на матрас и прижав её своим телом. Вместо того, чтобы попытаться вырваться, она обхватила его руками и ногами. Он устроился между её бёдер, прижав свой твёрдый член к её лобку. Она выгнулась навстречу ему.

— Да? — проурчал он ей на ухо, желая убедиться, что погоня означала именно то, что он думал. Адреналин бушевал в его теле, и он дрожал, борясь с инстинктивным желанием немедленно овладеть ею… заявить на неё права.

— Сейчас, — выдохнула она.

Нокс зарычал от удовольствия и спустил её спортивные штаны до колен. Он спустил свои трико ровно настолько, чтобы освободить член, и погрузился в её влажное, набухшее лоно.

Они оба вскрикнули от внезапного ощущения жара.

Он вошёл сильно и глубоко, а Клэр прильнула к нему. Она хватала и стискивала его, нуждаясь в грубом совокуплении не меньше, чем он сам. Нокс уткнулся лицом в изгиб её шеи, желая укусить, едва сдерживаясь, и трахал её, пока она не закричала от долгого, сильного оргазма.

Его тело было слишком возбуждено, чтобы сдерживаться, когда её лоно обхватило его и забилось в конвульсиях. Он зарычал, когда его охватил первобытный, интенсивный оргазм, его бёдра рванулись вперёд, когда он кончил, и его член активно двигался, погружаясь глубоко в неё.

— Бл*дь, — пробормотал Нокс, отходя от оргазма. — Бл*дь.

Клэр яростно льнула к нему, казалось, в равной степени потрясённая его настойчивостью, силой желания, которое даже не позволило им раздеться. Когда он отстранился, всё ещё наполовину возбуждённый, Клэр вскрикнула в знак протеста.

Он стянул с неё брюки, чтобы они оставались чистыми, затем поднял её с кровати и отнёс в ванную, нажал локтем на выключатель и направился в душ.

Когда он опустил Клэр, чтобы они могли раздеться, она застенчиво улыбнулась ему. Нокс не смог улыбнуться в ответ. Он был слишком потрясён тем, как сильно нуждался в этом — не только в разрядке, но и в заявлении своих прав. Знании, что она принадлежит ему.

Он связывался с ней.

Он и раньше это знал, но только сейчас, внезапно и глубоко, прочувствовал, что значит быть связанным. Так сильно нуждаться в ней. Полностью сосредоточиться на ней всей своей сущностью.

Кир знал, что это происходит, и что это будет означать. Комудари, недавно сам образовавший связь, сразу почувствовал это.

Нокс оказался совершенно не готов к этому.

Ухаживание за ней в душе, мытьё её тела и волос помогло ему успокоиться, переключить свои инстинкты с заявления прав на заботу. Слава Идайос, что Клэр наслаждалась его вниманием. Он нуждался в этом так же сильно, как в сексе, а может, и больше.

Она всё же забрала у него кондиционер. Очевидно, он делал это неправильно. Очевидно, им не надо пользоваться как шампунем.

Она, казалось, хотела вымыть его в ответ, но Нокс был не совсем готов к такому длительному контакту со своими шрамами, поэтому взял у неё мыло и вымылся сам, пока она брилась. Она, казалось, стеснялась бриться у него на глазах, поэтому он попытался смотреть куда-нибудь в сторону. Это было нелегко. Он хотел только смотреть на неё.

Когда они вышли на коврик, Нокс глянул на шкафчик с другой стороны ванной. Пенни постирала полотенца. Он уже воспользовался одним из них, приняв душ днём, пока Клэр спала. Ему не понравилось, что от него пахло демонами.

Но это означало, что чистое полотенце — у него их было только два — лежало в шкафу. Это был единственный предмет в шкафу. Раньше он никогда не замечал, как странно это выглядит — все эти пустые полки.

Пенни иногда поддразнивала его, говоря что-нибудь вроде: «Я пополнила запасы на полках», — когда возвращала выстиранное полотенце в шкаф. Нокс был уверен, что она не подозревала, что он догадывается об её поддразнивании, потому что он всегда говорил только нейтральное «Спасибо».

Он не знал, как отшутиться в ответ, но ему всегда нравилось, что она делала это с ним, даже если думала, что он ничего не замечает.

Разговаривать с Клэр было легче.

— Подожди, — сказал он, намереваясь пройти через ванную, чтобы взять свежее полотенце для Клэр.

— Нет, мне нравится вот это, — сказала она, снимая его полотенце с крючка и поднося его к носу.

Нокс втянул воздух, увидев, как она вдыхает его запах. Их взгляды встретились поверх полотенца.

— Прекрасная женщина, — грубо сказал он. «Моя».

В её глазах появилась улыбка, и она вышла в спальню, завернувшись в его полотенце.

Ему всё равно пришлось протопать по кафельному полу за вторым полотенцем. Когда он вошёл в спальню, Клэр сидела на краю кровати.

— Я ненавижу розовый, — сказала она.

— Хм?

— Я ненавижу этот цвет.

— Я… не понимаю.

— Спортивные штаны.

Он проследил за её взглядом и увидел розовые спортивные штаны, скомканные на кровати.

— О. О.

— Они заставляют меня чувствовать себя глупо.

— Прости, милая. Я куплю тебе что-нибудь другое. Какой цвет тебе нравится?

— Я хочу выбрать сама.

У него ёкнуло сердце. Это означало бы, что она покинет аббатство. Идея была… просто ужасающей.

— Что, если я куплю тебе что-нибудь другое сейчас, а потом, может быть, через несколько ночей, — он хотел сказать «лет», — ты сможешь что-нибудь выбрать.

Она нахмурилась.

— Почему?

Потому что ему невыносимо было видеть её в менее безопасном месте, чем аббатство.

Потому что он связывался с ней и хотел оставить её при себе, по крайней мере, на некоторое время.

Нокс не мог произнести ничего из этого.

— Пожалуйста, — сказала Клэр. — Я не хочу снова оставаться здесь на всю ночь. Пожалуйста.

Нокс надул щёки, шумно выдыхая. Он ни за что не смог бы сказать «нет».

— Ладно. Да.

Её лицо расплылось в широкой улыбке, и только ради этого стоило справиться с дерьмовыми терзаниями в его сердце.

Глава 20

Клэр пребывала в восторженном предвкушении. Она сцепила руки на коленях, чтобы сидеть смирно, но её нога начала постукивать по полу джипа.

Уличные фонари периодически мелькали за ветровым стеклом, освещая большие руки Нокса, лежащие на руле. Она также довольно хорошо видела его лицо, хотя оно и было в тени. Раньше она не могла так хорошо видеть в темноте. Её глаза изменились.

Нокс сказал, что она также будет быстрее выздоравливать. Проживёт ли она дольше? Теперь, когда она начала привыкать к мысли о том, что она вампир, ей захотелось узнать больше о том, что это значит. Она никогда особо не задумывалась о своём будущем. Она и представить себе не могла, что оно может быть хорошим. Теперь она гадала.

Нокс выглядел… нервничающим? Она не могла сказать точно. Но когда он на мгновение перевёл взгляд на неё, он улыбнулся. Клэр усмехнулась.

Они покинули дом. Выехали погулять!

Несмотря на то, что на ней до сих пор был этот ужасный розовый цвет, по крайней мере, она наконец-то как следует вымыла волосы шампунем и нанесла кондиционер — хотя, когда Нокс попытался нанести кондиционер на макушку, это чуть не привело к катастрофе. Она даже побрилась, и её ноги под спортивными штанами ощущались гладкими и шелковистыми.

На Ноксе была чёрная футболка и чёрные брюки со множеством карманов. На ногах у него были ремни, которые она видела раньше, и на которых висело оружие. «Они тебя пугают?» — спросил он.

Когда она сказала «нет», то была уверена, что он ей не поверил, но это правда. Они её не пугали. Они ей нравились. На нём.

— Почему это место называется Красным Районом? — спросила Клэр.

Это было их местом назначения. Район с заведениями, принадлежащими вампирам, скрытый какой-то магией, которую Нокс называл «затенение».

— Я не знаю. Просто люди так это называют.

— Потому что там убивают людей?

Он выглядел удивлённым.

— Нет. Мы не убиваем людей. За исключением демонов, но они не люди.

— В фильмах всегда показывают, как вампиры убивают людей.

— Ну… Я не скажу, что этого никогда не случалось, но мы питаемся друг от друга. Как и ты питаешься от меня.

Клэр задержала дыхание при этом напоминании. Ей всё ещё казалось странным думать об этом. Но она не чувствовала себя странно, когда делала это. Это было… приятно.

— А что насчёт тебя? — спросила она.

— Что ты имеешь в виду?

— Разве тебе не нужно… питаться? — это прозвучало так по-звериному.

— Я могу долго обходиться без этого. Когда-нибудь и ты сможешь. Например, ты заметила, что уже не так голодна? Ты не питалась от меня последние несколько раз, когда мы занимались сексом.

Клэр покраснела от резкого слова, но, несмотря на это, внизу живота у неё разлилось тепло.

— Но когда-нибудь тебе нужно будет это делать? — спросила она. — Покормиться?

— Я могу пить кровь из бутылок.

— А как насчёт… от меня? — мысль была пугающей, но ей не нравилась мысль о том, что он будет пить из бутылки, а не из неё.

— Не волнуйся об этом.

— Но…

— Это когда-нибудь случится, милая. По одному шагу за раз.

— Но когда-нибудь?

— Если ты захочешь.

— Тогда ладно, — сказала она, успокоившись.

Нокс повернул джип на улицу, на которой Клэр никогда не бывала. Дорога была большая, и Клэр обычно ходила только одним и тем же маршрутом от своей квартиры до закусочной и церкви, где ей разрешалось играть на пианино после того, как хор заканчивал репетировать.

Приятно было снова поиграть. Как будто это очистило что-то внутри неё.

Когда она играла, она никогда не была застенчивой и неловкой Клэр. Когда она играла, в ней не было места для этого. Она была наполнена чем-то другим, звуком и магией.

Она почти боялась играть для Нокса, боялась, что он не поймёт, что из-за него она будет стесняться того, что значило для неё больше всего.

Но его лицо после…

Музыка наполнила и его тоже.

Она должна была догадаться, что так и будет. По его глазам, по тому, какими глубокими они были, она должна была догадаться. Она радовалась, что поделилась этим с ним. То, что она поделилась этим, каким-то образом сделало момент чем-то большим, а не меньшим.

Когда Нокс припарковался, Клэр отстегнула ремень безопасности и потянулась к дверной ручке.

— Подожди, — сказал он, выходя.

Озадаченная, Клэр наблюдала, как он обошёл джип спереди и подошёл к её двери. Он оглядел улицу, прежде чем открыть дверцу. Он протянул руку Клэр, и она взяла её, спрыгнув вниз.

— Что ты искал?

— Просто хотел убедиться, что всё безопасно.

— От демонов?

— Да, милая. Я не хочу, чтобы ты боялась. Со мной ты в безопасности. Но демоны охотятся на таких, как мы, так же, как и мы охотимся на них.

— Вот почему у тебя есть оружие.

— Да.

Клэр не испугалась. С Ноксом её ночные кошмары казались очень далёкими.

Здесь не было уличных фонарей, поэтому небо было тёмным, усеянным звёздами. Дыхание Клэр превращалось в пар на холодном ноябрьском воздухе.

Раньше её беспокоила мысль о том, что она не сможет выйти на улицу днём. Теперь она увидела, какой прекрасной была ночь.

Нокс закрыл дверцу джипа и повёл её по тротуару.

— Всё закрыто, — сказала она.

— Это всего лишь затенение, скрывающее всё. Ты привыкнешь к этому, а потом начнёшь видеть сквозь него.

Нокс остановился у двери, которая выглядела запертой. Когда он открыл её, оттуда хлынул свет. В двери было окошко. Она должна была видеть свет, проникающий сквозь него.

— Магия, — сказала она.

Нокс фыркнул.

— Ты говоришь как Рис.

— Кто такой Рис?

— Кое-кто, с кем я работаю. Ты с ним когда-нибудь познакомишься. И с остальными.

— Остальными.

— Нас пятеро. Кир — наш лидер. Затем есть я, Рис, Ронан и Лука.

Клэр пришла в голову мысль.

— Сколько их всего? Таких, как мы.

— Тысячи. Я не знаю. Давай, милая, мы впускаем холод.

Клэр шумно выдохнула, надув щёки и внезапно занервничав. Это магазин для вампиров. Она не знала, чего ожидать. Будет ли он жутким?

Последовав за Ноксом внутрь, она обнаружила… одежду. Обычную одежду. Обычную, дорогую на вид одежду на аккуратных вешалках и полках. Местами стояли зеркала в рамах. В гардеробной была настоящая дверь, а не дешёвая занавеска.

— Добрый вечер, — поздоровалась привлекательная женщина из-за прилавка, где она работала за ноутбуком. На ней было голубое шёлковое платье и серебряные висячие серьги. Возле её локтя стояла элегантная кружка, от которой шёл пар.

— Привет, — ответил Нокс, бросив взгляд на женщину и отведя глаза в сторону. Клэр порадовалась, что он не пялился на неё. Большинство мужчин так бы и поступили. Она не хотела, чтобы он пялился на других женщин. Он принадлежал ей.

— Что-нибудь конкретное? — спросила женщина.

Взгляд Нокса был прикован к вешалкам с одеждой.

— Просто смотрим.

— Наслаждайтесь.

— Спасибо, — Нокс двинулся вперёд, но остановился, когда Клэр потянула его за руку. — В чём дело, милая?

Клэр широко раскрытыми глазами оглядела магазин.

— Это дорогое место.

— Сайрен сказала, что нужно идти именно сюда.

Сайрен была на кухне, когда они вышли из спальни. Услышав об их вылазке, Сайрен завизжала от восторга и дала Ноксу строгие инструкции, как сюда добраться. В то время Клэр не придала этому особого значения. Теперь она поняла свою ошибку.

— Но она… отличается. От меня.

Нокс нахмурился.

— Тебе не нравятся эти вещи? Ты даже не посмотрела.

— У меня нет денег, — она не думала об этом раньше. Она должна была подумать, но не подумала. Теперь, глядя на всё это, у неё не оставалось другого выхода. Ей здесь не место.

— Но у тебя есть я, — сказал Нокс.

Клэр прикусила нижнюю губу. Всё выглядело красивым, но …

Нокс продолжил:

— Ты не испортишь мне это. Мне никогда не представляется возможности тратить деньги. И ничто из этого не будет хорошо смотреться на мне.

Клэр рассмеялась, разглядывая его на фоне магазина. Она подошла к стеллажу с шарфами и вытащила один красивый бледно-зелёный. Он был скользким, как шёлк. Нокс последовал за ней, и она попыталась накинуть шарф ему на шею, но он был слишком высоким, а шарф был слишком развевающимся.

Он отшатнулся.

— О, чёрт возьми, нет.

Когда Клэр комично надула губки, Нокс застонал и наклонился. Она накинула шарф ему на шею, смеясь, когда он выпрямился. На его щеках появился румянец, но он слегка улыбнулся, покачав головой.

Не снимая шарфа, он повернулся к одному из стеллажей со свитерами. Всё ещё сомневаясь, Клэр присоединилась к нему.

Нокс протянул ей синий свитер с рельефной вязкой.

— Как насчёт этого?

— Может быть.

Он перекинул свитер через руку.

— Ты похож на официанта, — сказала Клэр, хотя это было не так.

— Я выгляжу нелепо, — парировал он, — но я не возражаю.

В течение следующего часа Клэр перемерила явно больше одежды, чем когда-либо касалось её тела за всю её жизнь. Нокс продолжал снимать ценники. Это не очень помогало. В этом заведении всё было дорогим. Работающая там женщина даже принесла им по кружке горячего шоколада. Никто не делал этого в комиссионном магазине, где Клэр обычно совершала все покупки.

Клэр взяла напиток, бросив взгляд на женщину и ожидая увидеть на её лице высокомерное выражение, но этого не произошло. Однако женщина бросила на Нокса нервный взгляд, когда приблизилась к нему.

Это придало Клэр храбрости. Нокс был опасен, и он принадлежал ей.

Клэр отхлебнула горячего шоколада.

— Нам следовало бы заняться покупкой мебели.

Нокс издал фыркающий смешок.

— Да. Правда. Мы займёмся. Я хочу, чтобы наша комната понравилась тебе.

Клэр замерла.

— Наша комната?

Нокс очень, очень усердно сосредоточился на витрине с головными уборами.

— Тебе нравятся головные уборы?

— А тебе?

Он взял берет и надел его на голову. Он был слишком маленьким для него и жёлтым. Клэр рассмеялась. Улыбаясь, Нокс снял берет и надел ей на голову. Он уже снял зелёный шарф. Тот лежал в куче вещей, которые ей понравились.

Его взгляд изменился, смягчился, когда он посмотрел на неё.

— Это действительно мило.

Клэр покраснела и посмотрела в зеркало. На ней были джинсы и белый топ. В руке она держала чашку горячего шоколада, а на голове был жёлтый берет. Отражение даже не походило на неё — по крайней мере на то, как она думала о себе.

Нокс подошёл ближе, огромный мужчина в чёрном, увешанный оружием. Он заметил своё отражение и отступил.

— Ты такой привлекательный, — сказала она.

Он издал странный, почти сдавленный звук и снова посмотрел на витрину с головными уборами.

Она нахмурилась, ей не понравилось, что он, похоже, не поверил ей.

— Разве ты не знаешь этого?

— Клэр, я… — он помолчал. — Ты красивая. Ты заслуживаешь…

— Жёлтый берет? — она пошутила, потому что он казался грустным.

Он улыбнулся, хотя улыбка не коснулась его глаз.

— Да. Определенно.

Когда они подошли к прилавку, Нокс продолжал держаться между Клэр и кассой, явно не желая, чтобы Клэр видела, сколько это стоит. Он заплатил наличными.

Клэр смущённо стояла у него за спиной.

Когда они выходили из магазина, Нокс взял её за руку и сказал:

— Спасибо.

— За что?

— За то, что позволила мне это сделать. Это было весело.

— Да. Согласна.

Они были на полпути к джипу, когда Клэр почувствовала запах. Что-то особенно гнилое. Не-люди. Демоны.

Нокс резко затормозил.

— Чёрт.

Он бросил пакеты и руку Клэр и потянулся за своим оружием, пистолетом и большим, слегка изогнутым ножом.

Сердце Клэр бешено колотилось, дыхание участилось.

Нокс повернулся к ней.

— Со мной ты в безопасности. С тобой ничего не случится. Ты понимаешь? Клэр, ты понимаешь?

Она сосредоточилась на нём.

— Да.

Он развернул пистолет в руках и протянул ей.

— Я знаю, ты никогда им не пользовалась. Тебе это и не понадобится. Но на всякий случай, ладно? Если кто-то приблизится, ты прицелишься и выстрелишь. Ты можешь это сделать?

Клэр взяла пистолет, поражённая тем, какой он тяжёлый.

— Тебе не понадобится, — повторил он. — Я хочу, чтобы ты вернулась в магазин, пока я разберусь с этим.

Он потащил её в том направлении, но был вынужден резко развернуться, когда из переулка появились четыре демона.

— Иди в магазин! — рявкнул он через плечо, направляясь к демонам с клинком в руке.

Клэр не хотела, даже не думала об этом, но она подняла пистолет и выстрелила. Она просто хотела, чтобы они ушли. Оружие дёрнулось в её руке. Это причинило ей боль и удивило её, но один из демонов упал на землю.

Голова Нокса резко повернулась в её сторону, и демоны набросились на него.

— Пригнись! — крикнул он ей.

Клэр уставилась на демона, лежащего на земле. Она сделала это.

Её захлестнуло чувство могущества и силы. Может, она и не способна нанести сильный удар, но она всё равно могла убить их.

Это стало откровением. Это изменило всё.

Нокс загородил ей обзор, встав между ней и демонами как раз в тот момент, когда они начали стрелять. Клэр инстинктивно пригнулась.

Нокс двигался так быстро, что Клэр едва успела разглядеть, что произошло дальше. Он рубил демонов, пока все они не оказались на земле.

Когда они рухнули, Клэр встала и подошла к ним, потому что ей нужно было увидеть. В лунном свете их лица казались ужасными, такими, какие она видела раньше. Рога. Клыки.

Но сейчас они не могли причинить ей вреда, не в таком состоянии. И у неё был пистолет.

Она прицелилась в одного из них, чьи губы шевелились, и нажала на спусковой крючок. Его лицо вспыхнуло, как в огне.

Нокс схватил её за запястье и вырвал пистолет из её руки, прежде чем она смогла выстрелить снова. Разъярённая тем, что он забирает у неё силу, она потребовала:

— Верни. Это моё!

— Нет, не твоё. Я дал тебе его, чтобы ты могла защитить себя, а не для того, чтобы ты могла преследовать их. Это моя работа, а не твоя. Ты никогда не будешь искать неприятностей, — его голос звучал тихо. Он казался сердитым, но Клэр было всё равно.

— Но ты же видел. Я попала в него.

— Не твоё дело бороться с ними, Клэр. Ты понимаешь меня? Ты не можешь…

— Ты сказал, что мне больше не нужно бояться, что я могу быть тем, кем захочу.

— Я не это имел в виду.

— Тогда что ты имел в виду?

— Я не собираюсь сейчас вести этот грёбаный разговор. Их может быть больше, и нам нужно уходить. Отойди, чтобы я мог покончить с этим. — его челюсти сжались, когда она не пошевелилась. Он процедил сквозь зубы: — Сейчас, Клэр.

Скрестив руки на груди и разгневавшись на него, Клэр попятилась.

Нокс подходил к одному демону за другим и отрубал им головы. Каждый из них ярко вспыхивал и сгорал за считанные секунды. В воздух поднимался пепел.

Когда Нокс подошёл к ней, убирая оружие обратно в кобуру, Клэр обвинила его:

— Ты думаешь, я слабая.

— Я думаю, ты понятия не имеешь об этом конфликте, несмотря на то, что с тобой случилось.

Что-то в этих словах и в его тоне очень, очень разозлило её. Зарычав, Клэр толкнула его в живот. Как только она почувствовала себя сильной, он начал говорить ей, что она маленькая, глупая и слабая.

— Нам нужно идти, — он схватил её за руку и потянул за собой, направляясь к пакетам с одеждой.

Когда они подошли к джипу, он открыл пассажирскую дверь. Клэр плюхнулась на сиденье и скрестила руки на груди. Нокс закрыл дверцу и, подойдя к заднему сиденью, открыл её, чтобы поставить пакеты.

Почему он не гордился ею?

Когда он сел за руль, то даже не взглянул на неё, просто завёл двигатель и отъехал от обочины.

Глаза Клэр защипало, и по щеке скатилась слеза. Она вытерла её тыльной стороной запястья.

— Ты должна понять, это моя работа — обеспечивать твою безопасность, — заговорил Нокс. — Ты даже представить себе не можешь, насколько важно…

— Я не хочу об этом говорить!

Он говорил ей, что она красивая, сильная женщина, но он не имел этого в виду. Она не хотела, чтобы он взял свои слова обратно, заявляя, будто она слишком слаба, чтобы что-либо предпринять.

Рука Нокса так сильно сжала руль, что пластик заскрипел. Он больше ничего не сказал.

Клэр смахнула слёзы и уставилась в окно на холодную тёмную ночь.

Глава 21

Клэр стояла перед зеркалом в ванной с кухонными ножницами в руке.

Её глаза были большими и покрасневшими. Она выглядела в точности так, как чувствовала себя: мягкой, слабой, испуганной.

Слёзы текли по её щекам, но она продолжала смотреть на своё отражение, ненавидя его, даже когда оно стало размытым. Особенно тогда.

Нокс привёл её обратно в эту комнату, почти не глядя на неё, почти не разговаривая, как будто всё ещё сердился на неё.

Он ушёл, не сказав ей, куда направляется и когда вернётся.

Оставшись одна в спальне, она поняла, что до сих пор остается пленницей. И хуже всего то, что на этот раз она сама решила быть пленницей.

Она не заточена в клетке. Двери даже не заперты.

Она оставалась пленницей, потому что слишком слаба, чтобы быть кем-то ещё. В прошлом она всегда мирилась с этой слабостью.

Она больше не хотела быть такой.

Ей не нравилась эта Клэр.

На мгновение она перестала быть такой. Но это продолжалось недолго. Она снова почувствовала себя маленькой… и возненавидела это.

— Я ненавижу тебя, — прошептала она своему отражению. — Я ненавижу тебя.

Слёзы полились снова, затем она схватила прядь волос и отрезала.

Даже в размытом отражении она могла видеть, что это выглядело ужасно. Она разрыдалась от злости, ненавидя себя за то, какой она была, ненавидя и это тоже. Она схватила ещё одну прядь и отрезала её следом, на этот раз ещё короче. В этом было определённое удовлетворение — она разрушала себя, делала себя уродливой.

Довольно скоро её волосы стали свисать неровно, местами доходя до шеи, а местами — только до ушей.

Рычащая и разъярённая, Клэр вылетела из ванной и направилась через спальню к двери, не зная, куда идёт, но и не заботясь об этом. Она распахнула её.

— Воу!

Клэр вскрикнула, поражённая, увидев Сайрен с другой стороны.

— Срань господня, девочка! Что, чёрт возьми, случилось с твоими волосами?

Клэр снова разрыдалась и упала на колени.

— Я ненавижу это!

— Эм, ну да. Это ужасно, — Сайрен присела на корточки рядом с ней и неловко похлопала её по плечу. — Но мы можем это исправить.

— Нет, это невозможно! Это невозможно исправить, ничего нельзя исправить! — Клэр упала на бок и свернулась калачиком, слишком несчастная, чтобы чувствовать себя нелепо.

— Боже мой, детка, вставай, — Сайрен шлёпнула её по попке. — Типа, по-настоящему.

Когда Клэр не пошевелилась, Сайрен схватила её за руки и подняла на ноги. Клэр была так поражена силой женщины, что перестала плакать.

— Ты как мужчина. Самец. Как бы ты это ни называла.

Сайрен бросила на неё оскорблённый взгляд и провела рукой по своему телу.

— Это всё женское.

Клэр вытерла глаза.

— Нет, я имею в виду, что ты сильная.

— Ну, да. Королевских кровей. Но только женского пола. Просто потягай железо, девочка, и ты наверстаешь упущенное.

— Это ничего не изменит. Ничего не изменится!

— Ты меня запутала. Ну же, давай. Это чрезвычайное положение, и мне нужны инструменты.

Сайрен взяла Клэр за руку и неторопливо вышла в коридор, увлекая Клэр за собой. Радуясь, что хоть кто-то знает, что делать, она не сопротивлялась. Они прошли через кухню, где незнакомая Клэр женщина резала овощи. Клэр смущённо опустила голову.

— Это промежуточное состояние, Пенни, — крикнула Сайрен женщине.

— Эй, мне это нравится.

Сайрен фыркнула.

— Конечно.

Пенни пожала плечами.

Сайрен потянула Клэр в другой коридор, тот, что тянулся вдоль другой стороны двора.

Открыв дверь, Сайрен втащила Клэр в…

Самую роскошную комнату, которую она когда-либо видела. Нет, не комнату. Это апартаменты. Целая квартира.

В гостиной был красивый мягкий диван и скамеечка для ног со стёганой кожаной обивкой, но Сайрен провела их прямо мимо неё, мимо маленькой модной столовой с люстрой, в потрясающую спальню.

Огромная кровать с балдахином, задрапированная шёлком и бархатом, доминировала в пространстве. Там было кресло, причудливый ковёр и предмет, похожий на большой комод, который, как показалось Клэр, назывался платяным шкафом.

Услышав изумлённый возглас Клэр, Сайрен сказала «Да, это неплохо», и потащила её за собой в роскошную ванную.

Ванна — или джакузи? — занимала целый угол, а в большом шкафчике были сложены пушистые полотенца всех цветов радуги. В другом шкафчике было больше инструментов, чем в салоне красоты.

Сайрен отпустила руку Клэр, оставив её у стойки с огромным зеркалом и массивной фарфоровой раковиной. Остановившись перед шкафом с инструментами, Сайрен отклячила бедро в сторону и скрестила руки на груди, явно обдумывая варианты.

Все вампиры, которых видела Клэр, были привлекательными, но Сайрен была самой красивой из всех, с её бледным сердцевидным лицом и полными губами, большими тёмными глазами и идеальной фигурой. Джинсы обтягивали каждый дюйм её бёдер и ног, а облегающая белая майка подчёркивали полную грудь. Тёмные волосы ниспадали густыми, восхитительными волнами до самых ягодиц.

Клэр с трудом сглотнула, краем глаза заметив своё отражение. Она не хотела приглядываться, особенно когда Сайрен была рядом для контраста.

Схватив несколько расчёсок и ножницы, Сайрен повернулась к Клэр.

— Ты действительно не представляешь, какой восторг я сейчас испытываю. И боже мой, я завидую. У меня никогда в жизни не хватало смелости отрезать волосы. Это будет так круто.

Клэр ошеломлённо уставилась на Сайрен, пока та раскладывала свои инструменты на столе. Казалось, не заметив недоверия Клэр, Сайрен исчезла в спальне и через мгновение вернулась с изящным деревянным стулом, украшенным резьбой.

Поставив стул позади Клэр, она сказала:

— Ну, паркуй свою задницу, девочка.

Клэр села. И уставилась на свою растрёпанную причёску, ужасную и уродливую в зеркале. Свежая слеза скатилась по её щеке.

Зачем она это сделала?

Склонившись над плечом Клэр, Сайрен смахнула слезу и поцеловала Клэр в щёку.

— Доверься мне, ладно? Я всю свою жизнь хотела сделать это. Всё будет потрясающе. Хорошо?

Когда Клэр опустила подбородок, Сайрен выпрямилась и потянулась за расчёской и ножницами, напевая что-то себе под нос.

— Он сказал, что я могу стать такой, какой захочу, но он не это имел в виду, — сказала Клэр, когда Сайрен начала стричь её волосы.

Клэр никогда не чувствовала себя такой… преданной. Для неё так много значило то, что он поверил в неё. Для неё так много значило чувствовать себя сильной. Но он забрал это обратно.

— Тогда тебе придётся ему показать. И это? — Сайрен взмахнула рукой над головой Клэр, как будто это была шляпа фокусника, из которой она собиралась вытащить кролика. — Хорошее начало.

— Он хочет, чтобы я была пленницей, — это было несправедливо и неправда, но именно так она себя чувствовала.

Сайрен встретилась с ней взглядом в зеркале.

— Я уверена, что он этого не хочет, но я понимаю, что ты чувствуешь. Эти чрезмерно заботливые мужчины — такая заноза в заднице. Мой брат ничуть не лучше.

— Твой брат?

— Кир.

— О, — теперь Клэр увидела сходство. У обеих были такие идеальные лица. — Я чувствую себя дурой из-за того, что делаю это, — пробормотала она, ненавидя контраст между собой и Сайрен.

Сайрен скорчила гримасу.

— Чёрт возьми, нет, девочка. Это требует мужества.

Клэр не была уверена, что это правда, но промолчала.

В конце концов Сайрен отложила ножницы и, подойдя к шкафу, вернулась с набором ножниц для стрижки.

— Ты мне доверяешь?

— Э-э-э…

— Это будет круто.

— Окей?

Сайрен приподняла брови и сказала «Ну, понеслось», затем включила машинку для стрижки.

Клэр застыла, слегка испуганная. На лице Сайрен отражалась полная сосредоточенность, когда она выбривала часть головы Клэр с правой стороны, от уха до виска. Сзади она тоже что-то сделала.

Прежде чем Клэр смогла как следует рассмотреть, Сайрен встала между ней и зеркалом.

— Ладно, иди в душ. Ты вся в обрезках волос. Затем я уложу их, ладно?

— Я просто хочу посмотреть…

— Быстрее, быстрее, детка! — Сайрен захлопала в ладоши.

Надув щеки и шумно выдохнув, Клэр направилась к душевой кабине без дверей. Сняв джинсы, футболку и нижнее бельё и выбросив их наружу, она включила воду. Её укоротившиеся волосы ощущались странно, а выбритая секция была совершенно непривычной для её пальцев.

Она всё ещё чувствовала себя подавленной, но, по крайней мере, некоторые из её прежних мыслей рассеялись. Было трудно думать о таких вещах, когда кто-то бреет тебе голову.

Когда Клэр вышла из душа, прихватив с вешалки фиолетовое полотенце, чтобы высушить волосы перед тем, как закутаться, она обнаружила, что Сайрен ждёт её с феном и набором флаконов. Стул стоял подальше от зеркала. Это заставило Клэр занервничать.

Сайрен нетерпеливо указала ей на стул.

— Я не хочу, чтобы ты смотрела, пока всё не будет готово.

Клэр подошла к стулу и села. Сайрен слегка подсушила волосы, затем взяла со стойки флакон, встряхнула его и выдавила на волосы Клэр горсть пенящегося мусса. Она продолжила сушить, затем зачесала волосы Клэр на одну сторону, подальше от выбритого участка. Она добавила ещё много средств. Клэр никогда не пользовалась ничем, кроме спрея для облегчения расчёсывания, и не могла представить, для чего всё это нужно.

— Ладно, иди посмотри!

Клэр встала и осторожно подошла к зеркалу. И уставилась на своё отражение.

— Круто, да?

Клэр моргнула. Из отражения на неё смотрел кто-то другой, кто-то… дерзкий. Её волосы были подстрижены в несколько слоёв, которые расходились от выбритой части, как ирокез.

— Тебе нравится?

— Это… круто, — Клэр нечасто употребляла это слово, и уж точно не по отношению к себе, но оно было правильным.

— Правда? Я в восторге! Это так круто!

Клэр прикоснулась к выбритому участку, восхищаясь. Она почувствовала себя… другой.

— Что скажешь, если мы пойдём и похвастаемся этим?

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе нужно встряхнуться, девочка. Перевести дух. Я собираюсь вывести тебя в свет.

— Куда?

Сайрен улыбнулась.

— Вот увидишь. Но сначала: одежда и макияж. Ты будешь чувствовать себя потрясающе.

Глава 22

Под техно-ритм, гремящий в зале, как второй пульс, и заставляющий его сердце сбиваться с ритма, Нокс подумал, что «Жара» была плохим выбором. Слишком много людей. Слишком много зрелищ и звуков.

Вот почему он пришёл сюда. Дать себе возможность сосредоточиться на чём-то другом, кроме…

Целой кучи дерьма, которую он пытался держать взаперти.

Господи, если бы с Клэр что-нибудь случилось…

Он не мог поверить, что она ввязалась в это дело. Он дал ей пистолет на всякий случай. Потому что, несмотря на то, что четыре демона не представляли для него серьёзной угрозы, никогда нельзя было знать наверняка. Он не мог оставить её без последнего средства.

Последнего. Средства.

Какого чёрта она тогда вмешалась в это дело, он не понимал.

Это напугало его до чёртиков.

В глубине души он понимал, что после этого повёл себя не очень хорошо.

Он сказал совсем не то, что нужно, и сделал только хуже.

Но он был так чертовски зол. Не на неё. Просто в общих чертах.

У него перед глазами возникла ужасающая, разрывающая душу картина: она истекает кровью на тротуаре, а он сам бессилен что-либо сделать.

Как в Замке. Запертый за решёткой, кричащий так, как не кричал никогда в жизни, совершенно беспомощный, пока Уррик Дутериан насиловал эту женщину на грязном полу у него на глазах.

Светлые волосы, пропитанные кровью.

Пустые голубые глаза женщины, смотревшей на него несколько дней, пока она гнила за пределами его камеры.

Именно такую панику и ужас испытал Нокс, когда Клэр привлекла внимание демонов своим выстрелом.

Если с Клэр что-нибудь случится…

Нокса затрясло. На секунду у него помутилось зрение, и он потерял всякое представление о том, где находится.

Но свет, звуки и запахи вернули его к действительности, они были слишком стимулирующими, чтобы его тренированные и обостренные чувства могли их игнорировать. Это хорошо. Именно поэтому он был здесь.

Ему не следовало оставлять её в аббатстве вот так. Это было ужасно. Но он должен был собраться с мыслями и запереть всё это дерьмо глубоко в себе, прежде чем говорить с ней.

Ему нужно было успокоиться, попытаться объяснить, что осторожность, что позволение ему быть её щитом (чем он, чёрт возьми, и должен был быть) не делало её слабой. Это делало её драгоценной.

Ему нужно было объяснить, что их мир опасен, но это не значит, что она должна бояться. Не тогда, когда он с ней, не тогда, когда он готов умереть за неё.

Вот такие слова он должен был ей сказать. Но даже сейчас он не был готов произнести их. Он всё ещё был слишком взвинчен; он всё ещё был зол. Не на неё — на весь грёбаный мир.

Сначала ему нужно расслабиться, выплеснуть часть своего гнева. Потому что просто сдерживаться было слишком тяжело.

Когда он разговаривал с Клэр, он не мог быть расстроенным. Он не мог допустить, чтобы всё снова пошло наперекосяк.

Поэтому Нокс пришёл сюда, чтобы на чём-то сосредоточиться, найти отдушину.

В любую минуту он мог оторвать свою задницу от этой банкетки и пошевелить своими чёртовыми ногами. Он собирался встать у перил балкона и обозревать толпу людей, танцующих на танцполе в такт техно-ритму. Он собирался отключиться от шума и тошнотворного света неоновых огней и следить за пространством в поисках демонов.

Популярный ночной клуб «Жара» привлекал как людей, так и вампиров, а это означало, что он привлекал и демонов.

Ноксу следовало бы пойти в штаб-квартиру, отметиться, взять напарника. Он знал, что у него с головой не всё в порядке, гораздо хуже, чем тогда, когда он охотился на заброшенной фабрике, и ему не следовало сейчас работать в одиночку, особенно на людях.

Это лучшее, что он мог сделать в данный момент.

Что не очень-то хорошо, учитывая, что он всё ещё не оторвал свою задницу от банкетки. Потому что вопреки тому, как он разозлился? Он также застыл. Она, бл*дь, напугала его.

Нокс почувствовал угрозу прежде, чем его органы чувств успели её распознать. Это было в энергии движения, которая так отличалась от пьяных, вялых посетителей. Это был…

Ронан.

Мужчина прошагал по балкону с таким видом, будто ненавидел всех и вся вокруг (что на самом деле было правдой). Даже с затенением, чтобы люди не заметили шиву и пистолет, пристёгнутые к его бёдрам, он заставлял людей убираться с его пути.

Опустившись на банкетку напротив Нокса, Ронан пожаловался:

— Я бл*дь ненавижу это место.

Все в Ронане, от неряшливой, колючей стрижки «фейд» до его мотоциклетной куртки, предупреждало окружающих не приближаться. Нокс счёл это ироничным. Несмотря на всё это, Ронан привлекал к себе людей.

Да, они отходили с его пути, но их взгляды оставались прикованы к нему. Их интерес был прикован к нему.

На Нокса люди старались не смотреть.

— Ты отследил мой телефон.

— О, молодец, держи звёздочку, — протянул Ронан. — Какого хрена ты здесь делаешь?

— Патрулирую, — когда Ронан медленно перевёл взгляд с головы Нокса на спинку банкетки, на которой была припаркована его задница, Нокс добавил: — Я скоро приступлю.

— Конечно.

Нокс посмотрел на балконные перила, наблюдая, как неоновые огни полосуют стены. Он не собирался спорить с Ронаном. Или оправдываться.

Он понял, что брат присматривает за ним или, по крайней мере, следит за тем, чтобы он не наделал глупостей. В некотором смысле, Нокс ценил это. Но это также выводило его из себя.

Он упорно трудился, чтобы держаться наравне со своими братьями. Он не хотел, чтобы они видели, как он облажался. Ему не нравилось, что кто-то обращает на него внимание.

— Значит, ты пропустил всё самое интересное в штаб-квартире, — сказал Ронан.

Ноксу потребовалась минута, чтобы прийти в себя настолько, чтобы осознать это и заинтересоваться настолько, чтобы спросить.

— Что, чёрт возьми, произошло в штаб-квартире?

— Джодари пришёл в Бункер, не знаю, с рабочими листами или чем-то вроде того? Сказал, что это для того, чтобы помочь нам писать отчёты. Он чертовски сильно нудел по этому поводу.

Тон Ронана был нехарактерно разговорчивым. Возможно, он проверял Нокса. Пытался понять, что у него на уме. Нокс хотел послать его к чёрту, но ему хотелось отвлечься. Ему хотелось с кем-нибудь поговорить, особенно если тема не касалась его самого или того, что произошло с Клэр.

Нокс, наконец, ответил:

— Держу пари, Киру это понравилось.

— Он был так зол, что никак не отреагировал.

Нокс поморщился.

— Это никогда не бывает хорошо.

— Так кто же, по-твоему, писал эти отчёты?

— Лука?

Ронан приподнял бровь.

— Тебе полагается ещё одна грёбаная золотая звёздочка.

За последние несколько дней Нокс потерял из виду своих братьев, сосредоточившись на Клэр и своём собственном дерьме. Он был удивлён, осознав, что скучал по этому.

Нокс предположил:

— Он, вероятно, написал их на иностранном языке или что-то в этом роде.

— Близко. Он нарисовал диаграммы.

Нокс фыркнул. Это весьма в его духе.

— Знаешь, — протянул Ронан, — учитывая то, каким измотанным ты выглядишь? Ты, наверное, мог бы по-настоящему опьянеть от пары дешёвых напитков. Просто мысли вслух.

Нокс не очень хорошо отслеживал свои потребности в крови, и ему не нравилось, что это было заметно.

— Я патрулирую.

— Верно. Я забыл, — Ронан покосился на него. — Ты вообще можешь ходить по прямой? Просто любопытно.

— Что-то ты сегодня много болтаешь. Учитывая обстоятельства.

Нокс понимал, что Ронан ждал курс лечения, судя по знакомым тёмным кругам у него под глазами, но сейчас ему было не до оперативной работы, как и Ноксу.

Уголок рта Ронана дёрнулся, как будто замечание Нокса позабавило его. Ронан был таким непредсказуемым. Иногда подобные комментарии выводили его из себя, а иногда он находил их забавными.

Нокс не придавал этому значения, потому что дела Ронана касались только его самого. И Нокс…

На самом деле его проблема заключалась не в том, что он пил мало крови. С этим он мог справиться. Большую часть своей жизни он страдал от недостатка крови.

Настоящая причина, по которой он не должен был выходить на оперативную работу, заключалась в том, что он недостаточно себя контролировал. Именно по этой причине он не был в штабе, не общался с командой. Кир оставил бы его на скамейке запасных. Потому что Нокс мог быть опасен, когда он в таком состоянии. Он мог сорваться.

Вот почему Ронан здесь.

И вот почему Нокс не хотел, чтобы он был здесь.

— Мне лучше пойти домой, — сказал он. Потому что Ронан не собирался оставлять его в покое, пока он этого не сделает. И потому что ему нужно было проведать Клэр.

Может быть, он немного покатается на машине, пока не убедится, что стабилен. Иногда это помогало.

Нокс соскользнул с банкетки… и замер.

Даже несмотря на запахи пота и духов, алкоголя и травки, этот серный привкус ни с чем невозможно было спутать. Чёртовы демоны. Они повсюду.

— Похоже, сегодня нам повезёт, — прокомментировал Ронан, появляясь рядом с Ноксом.

Игнорируя Ронана, Нокс пошёл на запах, продвигаясь вглубь лабиринта балконных банкеток. Люди расступались с его пути. Нокс к этому привык. На самом деле он так привык к этому, что если бы кто-нибудь когда-нибудь не убрался с его дороги, он, вероятно, случайно задавил бы его.

Был момент — по-настоящему неприятный момент, который разрушил одну из внутренних стен Нокса — когда он увидел бритую голову и покрытое шрамами лицо.

Невозможно. Просто его память подводила его из-за всего того дерьма, которое произошло в последнее время, но причины не имели значения. При одной мысли о Малотове его, как всегда захлестнула ярость.

Нокс чуть было не изменил курс, чтобы погнаться за призраком, но запах серы привёл его к двери женского туалета. Разрываясь между воспоминаниями и настоящим моментом, охваченный яростью, Нокс даже не потрудился проверить, заперта ли дверь.

— Нокс, давай…

Нокс врезался плечом в массивную древесину. Дверная рама раскололась, и дверь распахнулась внутрь.

— Ну или так, — сухо сказал Ронан сзади.

Демон отпрянул от лежащей без сознания женщины на мягкой скамье, какие можно было найти только в этих шикарных общественных туалетах.

Демон развернулся, зашипел, его рога изгибались от линии роста волос, а нижние клыки блеснули в мягком свете. Если бы этот демон собирался похитить её, он бы сохранил свою иллюзию на месте. Учитывая, что его истинный облик был на виду? Этот кусок дерьма собирался убить её.

Мозг Нокса отключился.

Он метнулся к демону прежде, чем тот успел выхватить оружие. Схватив тварь за шею, Нокс взревел и всем телом швырнул его на землю, опустившись на одно колено, чтобы вогнать его в плитку так сильно, как только мог.

Он сделал это снова.

И снова, и снова — пока тело не повредилось настолько, что стало болтаться, как тряпичная кукла, а плитка под ним не треснула. Нокс отпустил его и встал, набирая полные легкие воздуха.

Нокс уставился на дело своих отвратительных рук, но на самом деле не видел его, потому что насилие пробудило сотни воспоминаний, а тело превратилось в сотни разных тел, наложенных друг на друга слоями.

А ванная комната была ещё и Ямой, круглой каменной ареной, на которую загоняли Нокса и не позволяли выйти, пока кровь не окрашивала пол, стены и его самого — и, Боже, толпе наверху всегда нравилось, когда немного крови брызгало достаточно высоко, чтобы долететь до них.

Когда кто-то приблизился к лежащей без сознания женщине, Нокс с рычанием развернулся.

— Тебе лучше прекратить это дерьмо, — рявкнул Ронан.

Реальности столкнулась меж собой.

Ронан. Женщина. Ванная. Размозжённый демон на полу.

— И тебе лучше отрубить ему чёртову голову, брат, потому что я не притронусь к этому месиву.

Нокс уставился на демона, на этот раз видя его отчётливо. Трясущейся рукой он вытащил свою шиву. Подняв тварь за пропитанные кровью волосы, он перерубил сломанную шею.

Пламя Бездны вспыхнуло, демон полыхнул ярко, как уголь, и всё это месиво исчезло в облаке пепла. Но плитка оставалась треснутой, и по коже Нокса всё ещё бежали мурашки.

Из-за демона.

Из-за воспоминаний.

Из-за того, что он потерял контроль.

Оставив Ронана разбираться с женщиной, Нокс, пошатываясь, вышел из ванной, не обращая внимания на протесты мужчины. Он не знал, что, чёрт возьми, с собой делать, но понимал, что ему нужно убираться отсюда.

Он подошёл к балконным перилам, ему нужен был свежий воздух, нужно было успокоиться, прежде чем пробираться сквозь извивающуюся толпу внизу.

Он посмотрел вниз, на танцпол и…

Он понял.

В то же мгновение.

Может, дело в её запахе, пробивающемся сквозь все остальные, достигающем его даже на таком невообразимом расстоянии, безошибочном для него. Может быть, дело в связи, укоренившейся в его сердце.

И хотя было невозможно, чтобы она находилась здесь, даже несмотря на то, что светлые волосы, привлекавшие его внимание, были неправильными, слишком короткими, не её — он всё равно знал.

Она здесь. В переполненном клубе без него, потенциальная жертва демонов, беззащитная.

Если он и злился раньше, то это ничто, абсолютно грёбаное ничто по сравнению с тем, насколько он был зол сейчас.

Глава 23

Клэр позволила музыке наполнить её, этому неистовому современному ритму, так отличающемуся от того, что она играла на пианино. Но ей нравилось, как музыка пульсировала внутри неё. Примитивно. Почти сексуально.

Наверное, она выглядела нелепо, но на танцполе было так много людей, что, казалось, никто её не замечал, а Сайрен улыбалась рядом с ней, двигая бёдрами и плечами в такт музыке.

Клэр никогда раньше не бывала в клубе. Но это же другая Клэр, та, у которой смелая стрижка и красная помада, как у Сайрен; та Клэр, которая высоко поднимала подбородок; та Клэр, которая танцевала.

Такая Клэр нравилась ей больше.

— Ооооо, чёрт, — протянула Сайрен, замирая посреди кружащейся толпы. — У нас гости, девочка.

Клэр развернулась и резко втянула воздух при виде огромного мужчины, приближающегося к ней. Люди шарахались от него, расчищая ему путь.

Она всё ещё злилась на него, но это не помешало жару охватить её при его приближении, не помешало её влагалищу сжаться в предвкушении, не помешало её клыкам болезненно удлиниться. Она уже начала привыкать к тому, как обнажаются её клыки, и ей это даже нравилось. Это заставляло её чувствовать себя такой дикой.

И Боже, каким же диким был её мужчина.

Клэр любила это в нём. Каким физически сильным он был, каким опасным.

И он разозлился. Это вызвало трепет во всём теле Клэр.

Раньше его гнев задевал её чувства, но сейчас она стала сильнее, с её смелой причёской и ритмом, который пронизывал её насквозь.

— Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь? — прорычал он достаточно громко, чтобы она услышала его сквозь музыку.

— Танцую! — крикнула она в ответ, отказываясь быть слабой и ничтожной только потому, что он разозлился.

Неоновые огни освещали его лицо, подчёркивая сжатые челюсти и тёмные, напряжённые глаза. Жилы на его шее напряглись. И от него несло демонами.

Он сражался. Снова.

— Потанцуй со мной, — сказала она.

Он наклонился, приблизив губы к её уху.

— Здесь небезопасно. Нам нужно уйти.

Клэр положила руки ему на талию, поражённая его мощными мускулами. Единственный парень, с которым у неё был секс до Нокса, не был похож на него ни внешне, ни по ощущениям, ни по голосу. Она хотела быть женщиной, которая заслуживала бы его силы.

Он выпрямился и взял её за руку, но она отстранилась, повернувшись к нему спиной, снова входя в ритм. Ей нравилось, что он видит её такой, смелой и бесстрашной. Свободной.

Она оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что он всё ещё там. Так и было, но его внимание переключилось на Сайрен.

— У тебя будет дохера проблем, бл*дь.

Сайрен закатила глаза.

— Я не ребёнок, которого можно отругать.

— Ты ведёшь себя как ребёнок.

— А ты ведёшь себя как мудак.

— Мне насрать. Шевелите своими задницами.

Клэр набросилась на него, разъярённая тем, что он всё портит. Она была готова вступить с ним в спор, но Сайрен дёрнула её за локоть.

— Да ладно тебе. Это уже не весело. Я знала, что это ненадолго. Так всегда бывает.

Толпа вокруг Нокса расступилась, и Клэр с Сайрен без труда пробрались через танцпол к выходу. Взгляды людей, выстроившихся в очередь у вышибалы, провожали их до угла здания.

— Фу, я не поеду на этой штуке, — пробормотала Сайрен, когда джип Нокса показался в поле зрения. — Мы с Клэр поедем на Мерседесе.

— Нет, ты, бл*дь…

— Послушай, большой страшила, я не выпила ни капли, и Клэр, кстати, тоже, хотя ты и не удосужился спросить. И у меня есть пистолет, ясно? Не то чтобы я пришла туда без ничего. Я поеду прямо за тобой, так что не позволяй избытку тестостерона взорвать тебе голову.

Нокс уставился на неё, дыша как бык.

— Ты поедешь впереди меня, чтобы я мог тебя видеть.

Сайрен всплеснула руками.

— О, ради всего святого, будь по-твоему. Пошли, Клэр. Ты же не хочешь ехать с ним.

Клэр позволила Сайрен взять себя за руку, но взглянула на Нокса, ненавидя его за то, что он никогда не смотрел на неё. Вместо этого он следил за Сайрен. А почему бы и нет? Сайрен была самой красивой женщиной в мире.

Подбородок Клэр начал опускаться, и она вдруг почувствовала, что ей не хватает длинной завесы волос, которая была её защитой столько лет. Сайрен резко остановилась.

— О, нет, не нужно, девочка. Ты не будешь склонять голову перед мужчинами, ни перед кем из мужчин, — палец Сайрен скользнул под подбородок Клэр и приподнял его. — Ты слышишь меня, детка?

Клэр кивнула в ответ на прикосновение пальца Сайрен, затем подняла голову.

— И плечи тоже. Расправь их, сучка, — Клэр расправила плечи, чем заслужила улыбку Сайрен. — Вот это моя девочка. А теперь давай поедем стильно, а не в этой дребезжащей колымаге.

Клэр на самом деле нравился джип Нокса, но она не собиралась признаваться в этом Сайрен. Она подошла к Мерседесу, чувствуя, как к ней возвращается уверенность от того, что она держала осанку.

Достав из кармана кожаных леггинсов брелок для ключей, Сайрен нажала на кнопку разблокировки. Низкий роскошный автомобиль (который, как подозревала Клэр, был ещё и очень быстрым) ответил двойным гудком и вспышкой фар.

Клэр могла сказать, что Нокс по-прежнему наблюдал за ними, потому что она не слышала, как хлопнула дверца его машины.

— Не оглядывайся, — пробормотала Сайрен.

Сделав глубокий вдох, Клэр села на пассажирское сиденье Мерседеса. Теперь она могла его видеть. Он отвернулся и пошёл к своему джипу. Даже сквозь урчание машины Сайрен услышала, как джип ожил.

— Ладно, детка, — сказала Сайрен, выезжая на улицу, — нам нужно поговорить минутку, потому что я вижу, что ты беспокоишься о том, что у тебя могут быть неприятности. Эти парни? Такие, как Нокс, мой брат и все остальные в команде? Я знаю, они выглядят, типа, очень пугающе. Но ты никогда, никогда, никогда не должна их бояться. Демоны? Они их разорвут в клочья. Мужчина, будь то вампир или человек? Лучше пусть побережётся. Но женщина? — Сайрен покачала головой. — Ни за что. Никогда.

— То есть, он может злиться, — продолжила Сайрен. — Он может даже накричать на тебя. Ты не позволяй этому повлиять на тебя. Он умрёт за тебя. Запомни это. Он бы истекал кровью у твоих ног, чтобы избавить тебя от малейшего вреда. Так что не бойся противостоять ему. Скажи ему, что ты думаешь, скажи, как всё есть на самом деле. Ты понимаешь меня, девочка?

— Думаю, да.

— Будь такой, какой хочешь быть. Договорились?

— Да.

— Круто.

Похоже, на этом разговор закончился, потому что Сайрен включила радио, и из динамиков зазвучал резкий женский голос.

Они вернулись на странно тёмную подъездную дорожку, которая, как объяснила Сайрен, была затенённой. Миновав охраняемые ворота, они проехали через заросшие деревьями поля к подземному гаражу, где большие ворота поднялись, чтобы они могли въехать в обширное пространство. Сайрен припарковалась на одном из многочисленных свободных мест.

Нокс притормозил рядом с ними, но Сайрен и Клэр уже направлялись к лифту. Клэр хотела оглянуться, но Сайрен потянула её за собой, молниеносно нажав на кнопку, и двери закрылись прежде, чем Нокс успел их догнать.

Когда двери в коридор открылись, Сайрен зашла на кухню, где остановилась и повернулась к Клэр, схватив её за плечи.

— Ссорьтесь на кухне, трахайтесь в спальне. Удачи.

Она чмокнула Клэр в щёку и развернулась, помахав через плечо, прежде чем исчезнуть в коридоре, ведущем к её комнатам.

Клэр даже не поблагодарила её.

Времени на сожаления не было, потому что лифт звякнул, и по коридору затопали ботинки Нокса. Он остановился на пороге кухни, пристально глядя на неё через всю комнату.

Клэр сразу же перешла к самому простому.

— Ты смотрел на Сайрен. Чуть раньше.

Его брови сошлись на переносице.

— Потому что я был зол на неё.

— Разве ты не злишься на меня?

— Да, но это она сделала, начала всё это. Ты бы не пошла туда одна.

Это разозлило её.

— Потому что я слишком робкая?

— Нет, потому что ты бы даже не узнала об этом месте.

Клэр проигнорировала это, чтобы сказать то, что она действительно хотела сказать.

— Ты предпочитаешь, чтобы я была мягкой, слабой и испуганной.

Он отпрянул так, будто она дала ему пощёчину.

— Нет, не предпочитаю.

— Ты хочешь, чтобы я была здесь пленницей.

— Нет, не хочу, Клэр. Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Это другое.

— Я тебе не верю.

— Менее чем за пять минут до того, как я нашёл тебя на танцполе, я убил демона в туалете наверху. У него была женщина без сознания. Он бы убил её.

— Ты видел, как я стреляла в тех демонов, и тебе это даже не понравилось!

Он сделал резкий жест.

— Это не имеет к этому никакого отношения!

— Нет, имеет! На секунду я почувствовала себя сильной, но ты отнял это у меня!

— Всё вовсе не так, Клэр! Ты сильная, но это не значит, что тебе не нужно принимать разумные решения!

— То есть, теперь я глупая.

— Нет! Господи! Ты всё искажаешь.

— Я не хочу быть пленницей!

Нокс замер, и его голос звучал странно, когда он заговорил.

— Если ты думаешь, что я хочу этого для тебя, то ты совсем меня не знаешь. Я был пленником. Я бы никогда так с тобой не поступил. Никогда.

— Но ты это сделал! Ты вернул меня сюда, бросил и снова ушёл! Ты можешь идти, куда захочешь!

— Тогда чего ты хочешь? Потому что я ни на секунду не поверю, что поход в клуб с Сайрен — это желание твоего сердца.

— Я больше не хочу бояться! Я больше не хочу быть слабой! Меня тошнит от этого! Я ненавижу это! Я ненавижу эту Клэр!

Рыдания вырвались у неё неожиданно. Она ненавидела то, что произошло. Это словно разрушило всё, что она пыталась сказать. Но она ничего не могла с собой поделать. Это было так тяжело. Каждый раз, когда она пыталась стать чем-то большим, отличаться от других, что-то разрушало это, и это казалось невозможным. Она никогда не станет другой, никогда не станет чем-то большим.

Затем он оказался рядом, подхватил её на руки и прижал к своей большой груди. Он что-то пробормотал, и теперь его голос был нежным. От этого она заплакала ещё сильнее.

Глава 24

Что-то в Ноксе разбилось от её слёз, и всё остальное полностью исчезло. Он это понимал — слишком хорошо, чёрт возьми.

Её потребность вырваться из того, чем она была. Как это было тяжело, как страшно, как легко всё возвращалось. Как мир не хотел позволять тебе меняться.

Он видел это по тому, что она сделала со своими волосами, по её непоследовательному тону и языку тела. Его сердце болело за неё, и он сделал бы всё, чтобы унять эту боль. Его собственное раздражение, его страх и гнев не имели значения перед лицом её страданий.

Нокс отнёс её в их спальню и закрыл за собой дверь. Сев на кровать, он укачивал её, пока она не успокоилась.

— Ты ненавидишь мои волосы? — спросила Клэр.

Нокс для пробы провёл большим пальцем по выбритой пряди.

— Мне вроде как нравится.

— Это вышло случайно.

— Тебе нравится?

— Да.

— Хорошо.

Не зная, что ещё сделать, Нокс долго сидел и обнимал её. Он знал, что этого недостаточно. Он ничего не исправлял. Он не знал, как, чёрт возьми, что-то исправить.

Он всё делал неправильно, но не знал, что будет правильно.

Обычно, когда Нокс подавлял свой гнев, он снова становился нейтральным. Прямо сейчас он чувствовал, что его гнев улетучился, но ничто не могло занять его место. Он чувствовал себя… опустошённым. Бессильным. Бесполезным.

Казалось, на него навалилась огромная тяжесть.

Такое чувство он испытывал лишь однажды, в годы после Замка. Он шёл по сельской дороге, удаляясь от полуразрушенного фермерского дома, в котором вырос, и эти слова эхом отдавались в его голове.

Нокс закрыл глаза, пытаясь прогнать всё это. Ему нужно сосредоточиться на том, где он находится. Дело не в нём.

Но он не знал, что делать, и ужасно устал. Чёрт, как же он устал. Хотя до рассвета оставалось несколько часов, он просто хотел спать. Ему нужно, чтобы эта ночь поскорее закончилась.

Но от него разило демонами. Он даже не должен был держать Клэр на руках, когда от него исходило такое зловоние.

— Мне нужно в душ, хорошо? — произнёс он.

— Окей.

Отодвинув Клэр в сторону, ненавидя то, как она упала на кровать, грустная и измученная, Нокс удалился в ванную.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы раздеться. Он просто… в нём ничего не осталось.

Он заставил себя двигаться, принял душ, привёл себя в порядок. Продолжать функционировать независимо от того, что происходило внутри, было привычкой на всю жизнь. Это было выживание.

«Мой сын мёртв».

Чёрт, он не мог думать об этом прямо сейчас. Он заставил себя произнести эти слова в темноте, но внутри он чувствовал тяжесть этого воспоминания.

Вытершись полотенцем, Нокс вернулся в спальню и обнаружил, что Клэр разделась и сидит на кровати, скрестив ноги.

Он подошёл и забрался на матрас рядом с ней, притягивая к себе, надеясь, что она примет это. Она прильнула к нему, закинув одну ногу на его, и её бедро прижалось к его паху.

Некоторое время они лежали молча. Измученный, но неспособный заснуть, Нокс уставился в тёмный потолок.

Пальцы Клэр играли на его груди, исследуя рельеф. Она погладила его соски, затем начала обводить контуры живота. Его тело реагировало медленно, но в конце концов в паху зародился жар.

Он этого не хотел. Он чувствовал себя слишком дерьмово для секса.

Однако его член с ним не соглашался. Когда рука Клэр скользнула вниз по его животу, исследуя линию мышц, идущую от бедра к паху, он затвердел.

Когда она обхватила его член, у Нокса перехватило дыхание. Обычно он плохо, агрессивно реагировал на то, что его хватали. Сегодня вечером это заставило его испытать что-то другое. Он не был уверен, что именно.

Он решил, что ему всё равно. Она могла делать всё, что хотела. Он и так всё усложнил, сделал её достаточно несчастной. Он мог бы, по крайней мере, отдать ей своё тело.

Обычно Нокс предпочитал доминировать в сексе. Он слишком много времени провёл, защищая своё тело, чтобы просто так его обнажать. Он провёл слишком много часов привязанным, пока этот ублюдок со шрамами резал его. Несмотря на то, что насилие никогда не носило сексуальный характер, Ноксу всё равно было трудно позволить кому-либо распоряжаться его телом.

Но ради Клэр он держал себя в руках.

Её пальцы не могли сомкнуться вокруг его толстого ствола, но она пыталась, сжимая его, вызывая внутри него странную смесь ощущений. Но не имело значения, что происходило в его мыслях. Его члену это нравилось. Это было достаточно приятно.

Клэр провела рукой по его головке, сжимая до тех пор, пока Нокс не застонал, исследовала выпуклость головки, пока из его щёлки не начал сочиться предэякулят, затем она переместила руку на его яйца, исследуя их тяжесть и наполненность.

Инстинктивное желание взять верх пришло и ушло. Будет лучше, если он позволит ей контролировать ситуацию. Сегодня вечером ей это нужно. Если у него и были какие-то неприятные ощущения, это не имело значения.

Это всего лишь его собственная испорченная голова. Это не имело никакого отношения к Клэр.

Она оседлала его, перенеся свой вес на его бёдра, затем обхватила его член, придерживая его и приподнимаясь над ним. Нокс тяжело дышал через нос, заставляя себя лежать неподвижно ради неё.

Когда Клэр опустилась на него, обхватывая его сильно и быстро, Нокс вскрикнул, выгибая спину, и его тело горело от возбуждения. Она жёстко двигалась на нём, выплёскивая на него своё желание, выплёскивая своё раздражение и страх.

Всё в порядке. Он мог стерпеть это, позволить ей выместить всё на нём. Может, он и не мог ничего для неё исправить, но он мог отдать ей своё тело в пользование. И не то чтобы он не был чертовски твёрдым.

Она нахмурилась, выражение её лица было сердитым, её лоно сжимало его, пальцы впились в крепкие мышцы его груди.

Затем…

Затем она потянулась к его шее, и её руки обхватили его горло.

Это чертовски удивило Нокса.

Она прижалась к нему, стискивая его член влагалищем, а её руки сжались на его горле, перекрывая ему доступ воздуха. Она издавала резкие, сердитые звуки.

Нокс закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы не реагировать, заставляя себя быть таким, каким она хотела, чтобы он был прямо сейчас — средоточием её раздражения.

И его член, очевидно, не возражал. Он был твёрдым и ноющим, его яйца болезненно налились, поясница напряглась. Когда Клэр с криком кончила, её руки вцепились ему в горло, ногти впились в него.

Нокс пытался позволить себе кончить, но не смог. Только не так.

Когда Клэр в изнеможении рухнула на него, отпустив его горло, Нокс задыхался и хрипел под ней, всё ещё возбуждённый. Он перекатился на бок и позволил ей соскользнуть с него. Она свернулась калачиком, и Нокс выполз из кровати, упёршись в пол на четвереньках.

Затем он начал кончать. Он опустил голову и обхватил себя руками, изливаясь на пол, его член болезненно дёргался, а тело полностью вышло из-под его контроля.

Когда всё закончилось, он некоторое время оставался на месте, поражённый и трясущийся, затем отполз в угол и прислонился спиной к стене. Как он делал много раз в своей жизни.

Глава 25

Стоя у зарешеченных ворот, Гидеон бесстрастно наблюдал, как демон раздирает когтями собственную плоть, оставляя глубокие раны на руках.

Примитивно обустроенная камера имела странную форму, учитывая, что это был неглубокий, так и не достроенный туннель. Их было много в заброшенной шахте, где первые шахтёры добывали слюду, полевой шпат и другие минералы.

Заброшенная и забытая — и в этом ей помогли годы затенения — шахта лежала нетронутой за пределами города, идеально подходя для целей Гидеона. Здесь он мог содержать демонов, которых Малотов собирал для него, и экспериментировать с ними. И скоро, очень скоро шахта станет местом его представления.

С этой текущей темой, похоже, он довёл дело до совершенства.

Демоны, с их более высокой температурой тела и очень вязкой кровью, если эту жижу вообще можно назвать кровью, реагировали на Дымку совсем не так, как вампиры. Гидеон провёл множество испытаний, чтобы подобрать правильную дозу и способ введения, которые превратили бы их в диких, но не взрывоопасных существ. Они должны были немного соображать и прожить хотя бы несколько часов.

Как и в случае с вампирами, Дымка ослабляла сдержанность демонов. Отбрасывая осторожность и чувство самосохранения, они становились самими собой — своими истинными «я». В этом и была прелесть Дымки — в том, что она срывала маску вежливости и обнажала правду.

Другой эффект Дымки, однако, у демонов не проявлялся. В отличие от вампиров и людей, они не поддавались влиянию. Их примитивные умы сгнивали, подчиняясь разрушительным импульсам.

В более сложном разуме Дымка разрушала защитные механизмы субъекта, делая его уязвимым для влияния. Их эмоциями становилось легко манипулировать. Это длилось недолго, и это не было точной наукой, и уж точно не было контролем сознания. Вы не могли взять робкого мужчину и с помощью Дымки превратить его в убийцу. Вам приходилось работать с тем, что уже имелось. Но, тем не менее, влияние было сильным. Если начать с правильной базы, то получалось опираться на неё, направлять кого-либо, подсказывать действия.

Демонов, становившихся в основном разрушительными, можно было только направить в нужное русло и выпустить на волю. Демону в камере нечего было уничтожать, кроме самого себя, поэтому он и царапал свою плоть.

Ранее испытуемые получали слишком большие дозы и самоуничтожались, прежде чем могли оказаться полезными. Но Гидеон был очень доволен своей новой партией.

Малотов хорошо поработал, собрав так много, и Гидеон надеялся, что он скоро вернётся с новыми. Конечно, Гидеон поручил ему найти не только демонов. Ему нужен был хороший экземпляр вампира.

В качестве последнего средства Гидеон мог бы использовать одного из своих бойцов из октагона, но он не мог избавиться от ощущения, что ни один из них не подходит ему в полной мере.

Он представлял себе зрелище более грандиозное, чем мог бы организовать любой из этих простых боксёров.

Характерный топот Малотова объявил о приближении бойца. Не то чтобы это мог быть кто-то другой. Только Гидеон и Малотов знали это место. Даже Зара пока оставалась в неведении. Он привлечёт её к себе в подходящий момент.

— Ты с пустыми руками, — недовольно заметил Гидеон, когда Малотов завернул за угол. Электрический фонарь у ног Гидеона отбрасывал жутковатый отсвет, делая покрытое шрамами лицо мужчины ещё более уродливым, чем обычно.

— Я поймал одного. Почти. Потерял его.

— Ты потерял его?

— Конкурировать с проклятым ВОА нелегко.

— А.

ВОА, безусловно, было безжалостным к популяции демонов. Гидеона раздражало то, как они всё время зачищали улицы, заставляя вампиров думать, что этот город принадлежит им. Они должны знать, что такое страх. Они должны жить в нём.

Боже, их самонадеянная уверенность, их превосходство… Гидеон ненавидел их. Всех их.

— А твоё другое задание? — настаивал Гидеон. — Ты что-то особенно долго молчал об этом.

Малотов бросил обиженный взгляд в сторону пыльной, тёмной камеры, где демон рычал и рвал себя на части.

— Я думал, у меня кое-что есть. Это было бы… чёрт, это было бы идеально. Но нет.

— Объясни.

Малотов засунул руки в карманы куртки.

— Впервые я увидел его, сколько, неделю назад? Он был на боях. Я, бл*дь, не мог в это поверить, — Малотов покачал головой, слишком наслаждаясь собственной историей и не переходя к сути.

— Неизвестность убивает меня, — бесстрастно протянул Гидеон.

— Один из моих бойцов. Из Замка.

Гидеон нахмурил брови.

— Разве они не все мертвы?

— Не тот, кто это делал, а тот, кто его сжёг.

Когда до Гидеона дошёл смысл сказанного, он прикинул.

— Ты говоришь о бойце, который сбежал и перебил всех, прежде чем поджечь это место. Этот мужчина, тот самый мужчина — он был на ликёро-водочном заводе?

Малотов кивнул, выглядя довольным собой, даже гордым.

— Так и было. Нокс. Бл*дь, — Малотов покачал головой, всё ещё с удовольствием на лице, смакуя информацию. — Я не мог в это поверить, но я десятки раз просматривал записи с камер наблюдения. Это был он. И я только что видел его снова, меньше часа назад.

— И ты не поймал его для меня?

Лицо Малотова потемнело.

— Он теперь, чёрт возьми, агент ВОА. Невероятно, бл*дь, — Малотов с отвращением покачал головой. — Что, чёрт возьми, за организация нанимает такого дуболома?

Гидеон не интересовался офисной политикой.

— Откуда ты знаешь, что он работает на ВОА?

— Он был в клубе, где я выслеживал каких-то демонов. Похоже, у него тоже не всё в порядке с головой, иначе он бы меня заметил. Затем появляется его приятель, и они начинают говорить о «штаб-квартире» и «отчётах», — Малотов изобразил кавычки, чтобы подчеркнуть это. — И тут я слышу имя Джодари, и это, должно быть, Джодари Ос, директор грёбаного ВОА.

— Значит, он агент ВОА и явно не офисный работник. Он — часть Тиши.

Малотов кивнул, явно довольный тем, что они пришли к единому мнению, хотя это было не так. Вообще.

— Таково моё предположение. Итак, ты понимаешь, в чём проблема. Если я схвачу его, чёртов ВОА пристанет к нам как вонь к дерьму.

— Ха.

— Он идеально подошёл бы для боя, этот здоровенный зверь. Ты никогда не видел никого подобного ему.

— Он сжёг Замок.

— Да. Он изумительный псих.

— И он работает на ВОА.

Малотов нахмурился, потому что они только что обсуждали это. И потому что ему не хватало воображения, чтобы увидеть в этом потенциал. Гидеону было всё равно.

— И если мы его схватим, то за ним придут ВОА, возможно, вся остальная Тишь.

— Эм, да, — сказал Малотов, как будто Гидеон был немного тугодумом. — В этом-то и проблема.

— Разве? Или это решение?

Малотов нахмурился.

— Решение чего?

Гидеон проигнорировал вопрос. Это было слишком сложно для ограниченного ума Малотова. Он просто размышлял вслух.

— У тебя есть кадры с ним с ликёро-водочного завода?

— У меня в телефоне есть только скриншот.

На память. Конечно. Малотов явно одержим этим типом.

— Покажи мне это.

Малотов достал устройство из кармана и несколько раз потыкал в него, прежде чем повернуть к Гидеону грязный экран с отпечатками пальцев. Гидеон взял его и стал изучать изображение крупного поджарого мужчины с тёмными пустыми глазами.

Иисусе.

Малотов не ошибался.

У большинства бойцов Гидеона был горячий и враждебный вид, как у маленьких собачек. Это был один из тех грустных питбулей, которых не стоит держать рядом с детьми. Этот был идеален — и не только потому, что выглядел как убийца.

— Ты его знаешь, — настаивал Гидеон. — Как ты думаешь, как он бы повёл себя, накачанный наркотиками?

— Ну, я имею в виду, прошло двадцать пять лет, но… Он провёл сорок лет в Замке, убивая в Яме. Ничто не может стереть это пятно с души. Он был бы очень, очень опасен.

Гидеон вернул грязный телефон обратно.

— Осмелюсь предположить, что так и было бы.

— Но ВОА, — напомнил ему Малотов, как будто он мог забыть или каким-то образом всё ещё упускал из виду этот момент.

Простак Малотов сам не понял, что в этом-то всё и дело.

Гидеон улыбнулся.

— Да. Именно так.

Глава 26

Мира вошла на кухню и застыла, увидев, что Нокс стоит к ней спиной, облокотившись на столешницу. Его предплечья лежали на краю столешницы, и он уткнулся лицом в свои руки.

Его чёрные спортивные штаны низко свисали с бёдер, как будто он похудел. Мира никогда не видела его без футболки. Мускулистая спина не стала для неё сюрпризом. Нокс был крупным мужчиной и явно поджарым, даже в одежде.

Но именно шрамы потрясли её до глубины души.

У Кира тоже были шрамы; Мира ожидала, что у всех мужчин Тиши имелись такие Это неизбежно при их работе. Но это… что-то другое.

Ужасные шрамы покрывали его тело. Это были повреждения, полученные в ближних боях. Беспощадных и повторяющихся ближних боях. Или от жестокого обращения. Потому что некоторые из них были слишком… аккуратными. Преднамеренными. И у него была татуировка между лопатками, которая больше походила на клеймо, чем на украшение.

С ним случилось что-то очень, очень плохое.

Кир был осторожен в своих высказываниях о команде, даже в разговорах с Мирой. Она уважала то, как он защищал их частную жизнь. Но даже при всей сдержанности Кира, она знала, что он беспокоился о Ноксе.

Мира поняла, что Нокс заметил её присутствие, потому что он внезапно замер. Когда он выпрямился и повернулся, чтобы посмотреть на неё, в его глазах медленно проступало понимание.

Взгляд Миры хотел опуститься на мешанину шрамов, пересекавших его грудь и живот, но вместо этого она смотрела ему в глаза. Вместо обычного бесстрастного взгляда в глазах Нокса появилось… затравленное выражение.

— Прости, — прохрипел он и повернулся, чтобы уйти.

— Не уходи, — сказала Мира. — Пожалуйста, не уходи.

Она подошла к нему и коснулась его локтя, прося пойти с ней. Её удивило, что Нокс подчинился, и это показало ей, насколько он был растерян. В обычной ситуации он бы отказался. Они вместе прошли в кабинет, где Мира включила лампу. Она подвела его к дивану, на который он почти рухнул.

Положив свою сумочку, Мира села на журнальный столик напротив Нокса. Он опёрся локтями о колени, уронив голову на поднятые руки. Мира положила руку ему на затылок. Он вздрогнул от прикосновения, но не отстранился.

Его трясло.

— Нокс… с Клэр всё в порядке?

— Да, — пробормотал он. — Я так думаю.

Это заставило её похолодеть.

— Ты так думаешь?

— Она спит.

— Но с ней всё в порядке?

Нокс поднял голову, и Мира убрала руку. Именно тогда она заметила красные отметины у него на горле. Отпечатки ладоней. Его душили. И его глаза, такие затравленные…

Мира втянула воздух, осознав, что это значит. Потому что Нокса могли душить только либо в жестокой драке, которая оставила бы его гораздо более потрёпанным… либо потому, что он допустил это.

Мира так волновалась за Клэр сейчас — и все предыдущие вечера — что, честно говоря, не думала о Ноксе, кроме того, представлял ли он угрозу для Клэр.

Всё не так. Вообще не так. Кир был прав. Нокс не представлял угрозы для Клэр. Он не причинил бы ей вреда и не сделал бы ничего, что помешало бы ей причинить вред ему.

— Милый, это Клэр сделала это с тобой? На твоей шее?

Выражение его лица потемнело.

— Это не её вина, — резко сказал он. — Она не могла… и она не… она не знала. Что я не…

— Что тебе это не понравилось?

Нокс отвёл взгляд.

— Это произошло только что?

— Нет. Я был в порядке. Я пришёл… к порядку. Потом я собирался что-нибудь съесть… Я не знаю. Я просто… я не знаю.

Мира на мгновение прикрыла глаза.

— О, милый.

— Я в порядке.

— Ты не в порядке, — что бы ни случилось, это пробудило в нём какие-то глубоко подавленные чувства. Она подозревала, что он так и не справился с травмой.

Нокс поднёс дрожащие руки к лицу и потёр его.

— Это не должно было так сильно меня обеспокоить. Это было совсем не похоже на… — он оборвал себя на полуслове. — Это не имеет значения.

— Нет, имеет.

— Я не хочу об этом говорить.

— Я знаю, но тебе нужно меня выслушать. Вы оба должны получать удовольствие от того, что делаете. Если что-то не нравится, вы должны остановиться. Вы должны поговорить об этом.

Мира заставила себя замолчать. Было трудно не прикоснуться к нему, когда он выглядел таким опустошённым, но она подавила этот порыв. Она не очень хорошо его знала, и Нокс не походил на мужчину, который любит физический контакт. Неудивительно, учитывая эти шрамы.

Ей нужно действовать осторожно. Как бы сильно она ни хотела разобраться с тем, что его спровоцировало, недавний опыт в данный момент имел большее значение. Это то, с чем Нокс имел дело сейчас… или пытался не иметь дела.

— Ты понимаешь? — настаивала Мира. Когда он не ответил, она попробовала зайти с другой стороны. Он, возможно, и готов пренебречь своими собственными потребностями, но ему небезразличны потребности Клэр, поэтому она спросила: — Что бы почувствовала Клэр, узнав, что она причинила тебе боль?

— Я, чёрт возьми, в два раза больше её.

— И это значит, что она не может причинить тебе боль?

— Мне, бл*дь, не больно!

— Нет, тебе больно.

Нокс резко поднял голову на звук голоса Клэр, и Мира обернулась, чтобы посмотреть на неё. Она стояла в дверях между кабинетом и кухней, сцепив пальцы.

Нокс встал с дивана, явно желая подойти к ней, но Клэр отступила назад. Он остановился в нерешительности.

Мира отошла в сторону и встала, не желая становиться между ними. Она не была в курсе всей истории и мало что знала об их прошлом.

— Клэр, всё в порядке, — начал Нокс.

— Нет, это не так, — сказала Клэр, явно пребывая в ужасе. — Это совсем не нормально.

Нокс выглядел совершенно растерянным и, похоже, понятия не имел, что делать.

— Давайте просто притормозим на секунду, — сказала Мира, но прежде чем у неё появился шанс обсудить это с ними, рядом с Клэр появилась Сайрен.

Окинув быстрым оценивающим взглядом комнату, Сайрен взяла Клэр за руку. Взгляд Нокса остановился на ней, и выражение его лица изменилось при виде того, как кто-то другой даёт Клэр то, что явно хотел дать он сам.

— Послушайте, — сказала Сайрен. — Я думаю, Клэр нужно побыть одной. Подальше от… — взгляд Сайрен метнулся к Ноксу, затем остановился на Мире. — Подальше от этого дома.

Мира подозревала, что это правда. Клэр сейчас слишком много всего пережила. Её пробуждение. Недавняя травма. Сексуальные отношения. Мира не удивилась, что она набросилась на мужчину, который так старался заботиться о ней.

Но это навредило бы ей. Это навредило бы и Ноксу.

И очевидно, что в нём была какая-то глубокая, неразрешённая травма, которая не давала ему спокойно с этим мириться.

Сайрен сказала:

— У меня есть идея. Я думала об этом уже некоторое время. Что, если… Клэр, что ты думаешь о том, чтобы пожить у моей подруги Аны? Ну, знаешь, только временно?

Клэр высвободила свою ладонь из руки Сайрен и скрестила руки на груди, выглядя неуверенно.

— Ана?

— Та, которая была… с тобой. Ты помнишь её?

— Немного.

— Она действительно милая, и она была бы по-настоящему счастлива, если бы ты была рядом. Ей сейчас очень одиноко, и я чувствую, — Сайрен перевела взгляд на Миру, — что Клэр нужно побыть одной. Как ты думаешь, Мира?

— Я думаю… это неплохая идея, — Мира взглянула на Нокса, чтобы посмотреть, как он это воспринял. Это действительно хорошая идея — для Клэр. Но что в этом было хорошего для Нокса?

По крайней мере, когда Клэр окажется в безопасном месте, где она сможет сама во всём разобраться, Мире удастся поговорить с ним.

Его лицо стало каменным.

— Если Клэр захочет.

Голова Клэр была опущена, более длинная часть её волос — когда она успела их подстричь? — свисала ей на лицо.

— Да. Я хочу. Я не желаю здесь находиться.

Нокс отвернулся, но Мира успела заметить опустошение в его глазах.

Сайрен сказала:

— Я позвоню Ане, а потом отвезу Клэр к ней.

Не взглянув больше на Нокса, Клэр повернулась и ушла, Сайрен последовала за ней.

Мира повернулась, чтобы поговорить с Ноксом, но он уже уходил, направляясь к лифту.

— Нокс! — позвала Мира. — Подожди!

Он не в том состоянии, чтобы куда-то идти, вообще не в том состоянии, чтобы принимать решения. Ей нужно поговорить с ним, нужно понять, как ему помочь.

Мира добралась до лифтов, когда двери уже закрывались. Она хлопнула по ним ладонью.

— Чёрт возьми!

К тому времени, как лифт вернулся после её настойчивого нажатия на кнопку, и она добралась до парковки, джипа Нокса уже не было.

Глава 27

Было несколько вещей, которые Малотов не понимал в Гидеоне, и у него было слишком много времени, чтобы обдумать их, пока он трясся на водительском сиденье машины Гидеона и смотрел через дорогу на входную дверь штаб-квартиры ВОА.

Какого чёрта Гидеон хотел привлечь внимание ВОА? Это не имело никакого смысла. Лишь малая часть их бизнеса была законной (Дымка, чёрт возьми, точно не была таковой), и то, как Тишь расправилась с Версали — а, судя по слухам, это было не очень лицеприятно — показало, что они готовы иметь дело даже с себе подобными.

О Дымке уже ходили слухи. Малотов слышал подобные разговоры. Возможно, ВОА ещё не отследило связь Дымки с Гидеоном, но они это сделают, как только Гидеон схватит и накачает наркотиками одного из их оперативников.

И да, Нокс вряд ли переживёт то, что задумал Гидеон, чего он до сих пор не объяснил полностью, но всё же. Потенциальная опасность их операции была высока.

Гидеон не в своём уме, чёрт возьми.

Конечно, Малотов давно подозревал это. С этим мужчиной что-то не так. В отличие от других криминальных авторитетов, которых знал Малотов, Гидеон не заботился ни об имидже, ни о престиже, ни даже о деньгах. Так о чём же, чёрт возьми, он заботился?

Чтоб ему провалиться на месте, если Малотов знал.

В прошлом это никогда не имело для него особого значения. Это, чёрт возьми, начинало иметь значение.

И потом, на пассажирском сиденье сидела чёртова Зара. Малотову она не нравилась. То, как она смотрела на него, как на подонка? Этот нахальный бл*дский тон?

Идайос, он бы с удовольствием поставил эту сучку на место.

— Господи, — пробормотала она, потягивая кофе, — ты перестал принимать лекарства? Ты выглядишь так, будто у тебя вот-вот случится чёртов инсульт.

— Мне не нужна твоя помощь. Тебе незачем здесь находиться.

— Ну, ты посмотри. На этот раз мы согласны. Кто, чёрт возьми, этот парень и что он сделал Гидеону?

— Ничего, кексик, — сказал Малотов, потому что знал, что Заре это не понравится. — Он просто полезен.

Зара раздражённо нахмурилась, что немного успокоило Малотова. Если ему суждено страдать, то и ей тоже.

Это долгожданный момент, и он не хотел, чтобы она была здесь. Все эти годы он думал о том, что скажет Ноксу, что сделает с ним. Этот мужчина разрушил жизнь Малотова. Наконец-то у него появился шанс… и он вынужден был делить его с грёбаной Зарой.

Может, Гидеон ему не доверял? Ну и мудак.

Малотову оставалось только не обращать на неё внимания и пытаться наслаждаться происходящим — и надеяться, что им не придётся сидеть здесь, на чёртовом тротуаре, пока солнце не испепелит их.

Это был лучший план, конечно. Местонахождение ВОА не было секретом, по крайней мере, среди вампиров. Лучше задержать его здесь, где Нокс рано или поздно должен появиться, чем вызывать подозрения, расспрашивая о нём.

Всё, что им нужно делать — это ждать.

А когда этот здоровенный ублюдок появится?

Малотов усмехнулся, представив себе шок и ужас, которые вот-вот исцелят его уязвлённую гордость.

* * *

У Нокса не было с собой телефона, и он был рад этому. Мира почти наверняка уже поговорила с Киром, и Кир почти наверняка пытался его найти. Но Нокс не хотел, чтобы с ним связывались, и не хотел, чтобы его отслеживали. Ему сегодня вечером нужно сделать хотя бы одну чёртову вещь, чтобы быть уверенным в себе. Ему нужно действовать, а не реагировать.

Он ненавидел реагировать. Это напоминало ему о десятилетиях, проведённых в Замке, когда у него отродясь не было свободы начинать, а только возможность выбирать, как реагировать на действия других.

Это всё, что он делал сегодня вечером. Реагировал, и не так, как ему хотелось.

Почему, чёрт возьми, он не был более сдержан в своих словах с Мирой? Почему, чёрт возьми, он просто не ушёл от неё?

Он ненавидел чувствовать себя выставленным напоказ, как будто кто-то видел больше, чем ему хотелось. Он предпочитал соблюдать свои границы, избегать внимания.

Одно нежное прикосновение, и он практически излил ей своё грёбаное сердце. Иисусе.

На самом деле, он знал, что по сути сказал не так уж много, но она похожа на чёртова экстрасенса, как будто ей не нужны его слова, чтобы она узнала всё, что он чувствовал.

Нокс не хотел, чтобы Мира или кто-либо ещё знал, насколько он был уязвлён, насколько расстроен и пристыжен.

Потому что он подвёл свою пару.

Сердце Нокса, казалось, сжалось само по себе, словно умирающее существо.

Если бы только он лучше держал себя в руках, не вёл себя как маленькая сучка. Ну, была она груба во время секса, и что? В этом нет ничего особенного. В прошлом у него был и более грубый секс. Ему нравился грубый секс.

Он не понимал, почему этот случай так сильно его задел. Но «почему» на самом деле не имело значения. Он не имел значения. Только Клэр имела значение, и он, чёрт возьми, подвёл её.

Он подвёл свою пару.

Разум Нокса отключился.

Раздался звуковой сигнал, и его ослепили фары.

— Чёрт! — он выехал на встречную полосу. — Бл*дь!

По крайней мере, это немного ускорило его сердцебиение, заставило мыслить яснее. Ему не следовало садиться за руль. Он не должен был находиться здесь.

Обычно, когда ему нужно было прийти в себя, он охотился. Но сейчас у него не было сил. Даже до грёбаной катастрофы с Клэр он чувствовал себя так, как сейчас — вот почему и произошла эта грёбаная катастрофа.

Господи, ему казалось, что его сердце весит целую тонну.

Как в тот раз. После того, как он вернулся к своей матери.

В ту ночь исполнилось ровно сорок лет с тех пор, как он видел её в последний раз, с той ночи, когда Дутерианы забрали его в уплату карточного долга его отца. Его отца в то время не было дома, возможно, он прятался, возможно, был пьян, и его мать горько плакала, когда они бросили Нокса на пол и связали его.