Товарищ маг

Глава 8

На аэродроме нас встретили неласково. Мы вышли из самолёта, а тут целая делегация, все вооружённые, ещё и тыкают в нас оружием. Хорошо, что не стали поступать как с пленными немцами, которых тут же скрутили и куда-то поволокли. Вперёд вышел наш старший лейтенант, о чём-то поговорил со старшим из встречающих, после чего подъехали три машины и нам велели грузиться на борт. Простые полуторки, но хоть не пешком идти, за последнее время хорошо набегались.

Как-то так вышло, что Юре не хватило места и от него потребовали, чтобы он лез в другую машину, но успехов не достигли, он смог втиснуться, подвинув одного красноармейца с винтовкой, который нас сопровождал. Кстати, разоружать пока никого не стали, но вооружёнными мы ходили недолго.

Ехали около двух часов, один раз приходилось съехать с дороги, пережидали налёт, немецкие самолёты пролетали часто. Двигались мы по просёлочной дороге, а бомбили они в основном кого-то в стороне, где передвигались наши войска.

— Куда едем? — Спросил я сопровождающего нас красноармейца.

— Куда надо, туда и едем. — Проворчал мужчина.

— А куда нам надо? — Спросила Василиса и хихикнула, но ответа не получила.

Меня такое отношение раздражало, всё понимаю, вышли из вражеского тыла и нужно проверить, кто мы такие, но ведь наверняка должны знать, что именно мы освободили пленных и выиграли немного времени для нашей армии. Не только я сидел с хмурым лицом, остальные также не особо радовались. Такое ощущение, что приехали не к своим, а попали в плен врагам. Ладно хоть детей и женщин трогать не стали, их увезли куда-то в другое место, а вот Ваську тоже отправили с нами, несмотря на возраст. Кстати, фронт был совсем недалеко, отчётливо слышалась пушечная канонада.

Нашу дружную компанию привезли в небольшой городок без названия, по крайней мере, я не заметил никаких знаков. Остановились около двухэтажного здания, на окнах которого стояли решётки. Тут нас тоже встречало несколько вооружённых людей, все из НКВД.

— Оружие сдать, — приказал молодой лейтенант. — Вон там сложите.

Перечить никто не стал, но свой меч и нож я даже не подумал куда-то складывать и оставил их себе.

— Холодное тоже, — прикрикнул один из бойцов, уставившись на меня, но я его проигнорировал.

— Да сдай ты своё оружие, — более миролюбиво сказал старший лейтенант, его никто даже не подумал разоружать.

— Мне его вы, что ли, выдавали? — Возмутился я. — Нет? Тогда с какого перепуга я должен его отдавать?

— Это простая формальность, все люди, которые выходят из окружения, должны быть допрошены, — сообщил мне Звягинцев.

— Допрашивайте, — пожал я плечами. — Меч никак не мешает мне отвечать на вопросы, я же не собираюсь им махать. Да и вообще, почему только мы должны сдать оружие, ты ведь тоже был в окружении вместе с нами.

— Начальство и меня тоже допросит, — вздохнул мужчина, видно я начал его немного злить, почему-то это порадовало.

Мой охранник даже не подумал сдавать меч, стоял рядом с невозмутимым видом.

— Я даю вам слово, что оружие вернут, — сказал старший лейтенант.

— Да чего мы с ними вообще возимся? — Подал голос один из бойцов.

— Рот закрой! — Зло оборвал его Звягинцев.

— Ладно, — вздохнул я, после чего отдал нож, а следом расстался и со своим мечом.

— Нихера себе, — выдал лейтенант. — Ты где такой взял?

— Купил, — буркнул я. — Дальше что?

— Проходите, товарищи, — указал нам Звягинцев на дверь. — Кстати, рюкзак свой тоже оставь.

Последняя фраза была адресована моему охраннику, который также расстался со своим оружием после моего кивка. Он аккуратно поставил рюкзак к стене, достал оттуда шлем и напялил его себе на голову, заставив фыркнуть одного из надзирателей. После злого взгляда начальства убрал с лица улыбку.

Часть людей оставили на улице, а остальных, в том числе и меня, завели в здание, где развели по разным кабинетам. Тут снова вышел небольшой конфликт, Юра бесцеремонно оттолкнул одного из охранников и тоже хотел пройти следом за мной.

— Иди с ним, мы скоро увидимся, — сказал я.

Я думал, что допрашивать будет Звягинцев, но ошибся, за столом сидел майор, с любопытством уставившийся на меня. Старший лейтенант тоже зашёл, но уселся на стул у стены.

— Присаживайтесь, — указал майор на стул. — Разговор у нас будет долгий. Ваша фамилия, имя отчество?

— Скворцов Константин Евгеньевич, — сообщил я ему.

— Где родились?

— В роддоме.

— В каком городе?

— Далеко отсюда, Вы точно не знаете, не в Советском Союзе.

— Вы родились в Германии? — Уточнил майор.

— Нет, — покачал я головой. — Не думаю, что стоит наугад перебирать страны, всё равно не угадаете.

Я боялся этого разговора, очень боялся, потому что просто не знал, что отвечать. Если скажу, что из другого мира, то тут же появится вопрос, откуда знаю русский язык или там тоже разговаривают на русском? Опять же ни в коем случае нельзя говорить о том, что запросто могу с помощью заклинания обучить человека любому языку, например, как своего охранника. Правда, для этого я сейчас слишком слаб, поэтому пока такой возможности нет. Об этом лучше вообще помалкивать, мало ли что они могут придумать, еще посчитают, что я могу любого заставить себе подчиняться. Вообще такое тоже возможно, но на непродолжительное время. Также можно сказать, что я из будущего, но это будет даже хуже, потому что начнутся расспросы, а я толком ничего не знаю, не смогу помочь. А о том, что Советский Союз в итоге развалился, лучше молчать, целее буду.

Остаётся только надеяться, что я их заинтересовал и меня не будут пытать или заставить говорить другими грубыми способами. Юра вообще должен помалкивать, он наверняка сейчас молчит, если его допрашивают. Майор и так и эдак пытался узнать, откуда я взялся, но результата не добился. Пусть сами пытаются выяснить, всё равно ничего не получится.

— Ладно, поговорим о другом, — наконец-то сдался он. — О вашем спутнике. Как его, Юрий Григорьевич? Кем он Вам приходится?

Похоже, старший лейтенант успел передать собранную информацию, когда к нам прилетали самолёты.

— Охранник, — ответил я.

— Несколько раз он называл Вас господином. Вы что, дворянин?

— Точно так, — кивнул я, а майор нахмурился. Ну да, идеологический враг.

— Почему Вы решили помочь Советскому Союзу в этой войне? — Спросил он. — Это же не Ваша война, если Вы иностранец.

— Мне не нравится фашизм, их идеология и то, что они хотят уничтожить наших граждан, поэтому помог и планирую помогать дальше.

— Может быть, Вы просто хотите втереться к нам в доверие, чтобы работать на врага? — Предположил майор. — Или я ошибаюсь?

— И какие страшные тайны я могу им рассказать? — Удивился я. — Не люблю встречаться с начальством. Даже когда у нас был генерал, то ни разу с ним не общался, да и сейчас не собираюсь беседовать с вашими генералами, как и давать им советы. Думаю, что и они не будут приходить ко мне на доклад, так что узнать о планах командования мне вряд ли удастся.

Майор кивнул каким-то своим мыслям, а после задал вопрос о магии. Вот тут он разошёлся не на шутку, всё хотел узнать о том, как я лечу и как убиваю, какой должен быть человек, чтобы и он мог колдовать. Расспрашивал часа три, а я отвечал, причём честно, по крайней мере, почти. Отвлекли нас всего один раз, пришёл дознаватель и что-то шепнул майору на ухо.

— Вы приказали своему охраннику молчать? — Уточнил мужчина.

— Да, — кивнул я. — О нём тоже можете расспросить меня.

Майор поморщился, а потом махнул рукой. Я видел, что через какое-то время Юра вышел на улицу и сел на скамью, дожидаясь меня.

— Попрошу Вас не покидать город, — после допроса сказал майор. — Нам ещё будет, о чём побеседовать.

— Хорошо, — кивнул я. — Где я могу забрать наше оружие?

— Да, кстати, а где Вы взяли такой славный клинок? — Спросил мужчина.

— Достался по наследству, — просто ответил я. — Считайте, что он фамильный.

— А Ваш отец где его купил?

— Сделали на заказ.

— Что за мастер? Больно сталь интересная, а я в этом соображаю, будьте уверены.

— Понятия не имею, — усмехнулся я.

Он во время всего разговора пытался выведать хоть что-то о том, откуда я взялся. Само собой, не забыл расспросить, был ли я в Германии или в других европейский странах, потом прошёлся и по материкам. В общем, делал всё, чтобы узнать о том, где проживал раньше и, как мне кажется, продолжит этим заниматься. В целом, разговор мне понравился, потому что допрос был достаточно мягкий, похоже, на меня пока не собирались давить.

— Можно вопрос? — Спросил я, когда стоял у двери. — Зачем вы задержали Василису, она же ещё ребёнок?

— Ну и что, — пожал плечами мужчина, — дети тоже могут предавать. Тем более она была на временно оккупированной территории.

— Ну не по своей же доброй воле, — усмехнулся я.

— Она сама изъявила желание отправиться с вами, — сказал майор, его глаза злобно сверкнули. — Так что нечего из нас неизвестно кого делать.

— Ты был с ними дольше всех, — задумчиво произнёс майор, когда маг вышел. — Что ещё можешь сказать? я читал твои первые отчёты, осталось ознакомиться только с последним.

— Точно не местные. Вы же заметили, что даже у этого парня есть акцент, а про его охранника вообще можно не говорить. Когда он волнуется, то такую тарабарщину несёт, с трудом понимаешь. Кстати, он очень хорошо умеет обращаться с мечом, я видел его в бою и, по всей видимости, он и раньше убивал именно этим оружием, это сразу видно. Может быть, они из Англии? Нужно узнать, какие там дворянские рода осели, поднять документы. Про дворянский род Скворцовых я ничего не слышал. У него на плаще имеется герб, видели? Вот, я по памяти зарисовал, нужно отдать нашим специалистам. Кстати, на щите его охранника точно такой же.

— Он ещё и щит с собой таскает? — Удивился майор.

— У него в мешке чего только нет, — усмехнулся Звягинцев. — Несколько раз охранник разговаривал на абсолютно незнакомом мне языке, правда, Скворцов его тут же одёргивал. Тем не менее, начинал отвечать на вопрос, то есть, понимал, о чём говорит, а язык абсолютно незнакомый.

— Хоть примерно знаешь, на какой язык похож?

— Ближе к испанскому, но точно не он, — вздохнул Звягинцев. — В общем, рассказать об этих двоих можно много, очень необычные личности, особенно Скворцов. Мы привезли с собой пленного немца, после допроса его нужно отдать нашим врачам, чтобы выяснили, какое на него было воздействие, из-за чего он уснул, авось в крови что-то обнаружат. А вообще лучше отправить его к ним до допроса, время идёт. Сначала он немцев жёг, а во время захвата аэродрома заставил всех уснуть, непонятно как. Видел я и то, как он лечит, руки начинают светиться, но руки нормальные, ничего такого, я с ним здоровался. Правда, сильно похож на какого-то кудесника.

— Поговорить бы с ним по-другому, — проворчал майор, — да только начальство не велело.

— Не за что ему жёсткий допрос устраивать, — поддержал Звягинцев. — Как мне сказал подполковник, без него бы не получилось освободить пленных, а ведь они на несколько дней придержали наступление немцев.

— Ладно, в любом случае с ним нужно быть осторожным, не наш он. Я скоро на доклад, ты со мной? Могут ещё вопросы появиться.

— Вот ещё что, — вспомнил Звягинцев одну важную деталь. — Броня у Грушина интересная. Я видел, что в него выстрелили, а пуля просто срикошетила. Позже я смотрел, даже царапины не осталось, а он чуть не упал.

— Это всё? — Уточнил майор.

— Не совсем, я тут порылся в рюкзаке охранника и вот что нашёл на дне.

Мужчина выложил на стол золотую монету с изображением неизвестного правителя с одной стороны и рисунком с другой.

— Всего одна была? — Уточнил майор.

— Нет, мешочек, десятка три таких монет.

— Ладно, тоже передадим специалистам, пусть работают. Радует, что это точно не немцы так к нам своего человека подсылают, слишком всё глупо, должны же понимать, что этому дворянчику никакой веры не будет.

К моему огромному удивлению, нам на самом деле вернули оружие, да и остальные вещи тоже. Уверен, пока мы были на допросе, в них покопались, но вроде ничего не пропало. Единственное, что заинтересовало майора, это моя магическая книга, её он тоже увидел, а через пару часов даже сфотографировали несколько страниц. Мне не жалко, всё равно не смогут ничего прочитать, впрочем, вскоре мне стало ясно, зачем он это сделал. Попросил меня прочесть несколько предложений, а на следующий день попросил повторить то, что я прочитал. Пытался понять, на самом ли деле есть какой-то смысл в написанном или просто понаставил закорючек.

Разместили нас в каком-то бараке по четыре человека в комнате. Остальную нашу группу уже куда-то увезли, кроме подполковника, он тоже пока не получил нового назначения, видно как к человеку, бывшему с нами дольше всех, к нему могли быть вопросы. Василиса тоже осталась, само собой, жила в другой комнате, к нам подселили ещё двоих бойцов, похоже, из разведки или НКВД, не знаю, но бойцы немолодые. Даже продовольственные карточки дали, кормили три раза в день, что радовало, хоть нормального супа поели, на удивление еда была вкусной. Наверное, проблем с едой ещё нет, а может, для гостей так расстарались.

Еду пришлось отрабатывать уже на следующий день. Нас снова погрузили в полуторку и в сопровождении охраны отправили на местную станцию, совсем небольшую, на ней могло разместиться всего три состава, столько и стояло. На этот раз от нас не стали скрывать, куда везут, Звягинцев тоже поехал, причём уселся не рядом с водителем, а с нами в кузове, впереди кроме водителя уселся какой-то сержант.

— Раненых много, — сообщил мне мужчина. — Нужна твоя помощь.

— Если нужно, то поможем, — пожал я плечами, самому не хотелось сидеть без дела. Нужно показать местным, что я полезный, чтобы разные глупости в голову не лезли.

Нас не хотели пускать в поезд, пока Звягинцев не показал свою корочку. Женщина перегородила путь, когда мы бесцеремонно пожелали залезть внутрь, правда, корочка тоже не произвела на неё должного впечатления, но хоть пропустила и то хорошо. Всё-таки врали в наше время, не заметил я какого-то страха перед начальством, боязни НКВД, что тётка и продемонстрировала.

В вагоне, в котором мы оказались, были не тяжелораненые бойцы, по крайней мере, местные врачи запросто могли им помочь.

— А где тяжёлые? — Спросил я у тёти. — Мне они нужны.

— Что-то ты на врача не очень похож, — проворчала она. — И соплюху эту зачем притащили? У нас тут раненые, детям не стоит на подобное смотреть.

Соплюхой она назвала Ваську, которая тоже увязалась за нами, и никто ей в этом не помешал, спокойно залезла в полуторку и поехала. Даже не знаю, зачем она постоянно следует за нами. Её бабушку убили, пока мы с немцами бились. Наверное, поэтому и держалась за теми, кто ей когда-то помог.

— Боюсь, она уже много разного насмотрелась, — сообщил я. — А вообще должны гордиться, что повидались с нашей Васькой, героиня партизанского движения. Ладно, мать, показывай, где тяжёлые лежат.

— Ну, пошли, сынок, — хмыкнула женщина.

Первым человеком из тяжёлых оказался танкист.

— Твою мать, — тихо выругался я, он был весь обожжён и в сознании, не кричал, просто скрипел зубами. Впрочем, тут вообще никто не кричал.

— Танкист, — сообщила мне женщина, с жалостью глядя на парня, целым у которого осталось только лицо, хотя сильно пострадали уши и нос. — Семь танков за бой сжёг, и два, когда уже сам горел.

— А Вы откуда знаете? — Удивился я.

— Рассказали, — проворчала женщина.

Я положил руки на обожжённую грудь, он был весь замотан, как мумия в бинтах.

— Ты что делаешь, ирод? — Женщина попыталась меня оттащить.

— Не мешай, — рыкнул я и приступил к делу.

Мои силы возвращались и я уже не был таким же дохляком, как раньше, что радовало. В танкиста-героя я влил даже больше сил, чем нужно. Он почувствовал облегчение, перестал скрипеть зубами, открыл глаза и посмотрел на меня.

— Лучше? — Улыбнулся я парню.

— Боль ушла, — прохрипел он. — Хорошо.

— Кто тут у вас лечащий врач? — Поинтересовался я у женщины. — Пусть запишут, что кожный покров будет три дня быстро восстанавливаться, а обгорелая слезать, это нормально. А после всё пойдёт как обычно.

— Погоди-ка, парень, а ты не тот самый кудесник, который…

— Не мешайте, видите же, люди мучаются, а Вы со своими расспросами.

Похоже, сплетни быстро расходятся, не только эта женщина узнала о парне, который умеет лечить наложением рук. В поезде имелся хирург, делающий операцию, я ему помог. При этом смог удалить осколок из груди раненого, удалял прямо так, без рук, отчего у пожилого мужчины чуть глаза на лоб не вылезли.