Требуха – китайский дракон

Глава 24 А где Юра?

Он учился делить запахи на потоки. Каждый резчик умеет удерживать несколько потоков одновременно. Требухашке нужно держать четыре потока, а с таким даже взрослый не всегда справится.

Первого отца он уже потерял, запах ушел в воду, да там и растворился как капля в море.

Второй отец здесь рядом, хоть и удаляется, но можно его быстро догнать даже с поломанным крылом. Второй отец пахнет страхом и потом — нужно следовать за ним, но за ним идут другие, и их очень много. Молодой не справится. Инстинкт самосохранения не отпускает его, не даёт ринуться за вторым отцом. Опасность. Смерть. Потеря обоих. Нельзя.

Безволосый друг пахнет кровью, яростью, страхом и самкой. Самка рядом, самка чужая и пахнет исключительно паникой. Можно пойти к ним и привести безволосого на помощь, но самка будет мешать.

Последний из друзей, тот что мало издает звуков, пахнет вкусной едой, приятной, ласкающей ноздри химией и чем-то резким, отвратительно удушающим, запрятанным глубоко в приятный аромат. Странно. Он не двигается, но и не мёртв. Дыхание ровное, кровь пульсирует по венам стабильно, он чмокает ртом и пускает слюни как несмышлёныш.

Выбор не простой. Всех нитей не удержать, всех одновременно не собрать. Нужно начинать с кого-то. И самое плохое, что второго отца не удаётся выследить.

Конечно уйти мне не удалось. Несмотря ни на что я попытался, но они бежали слева, справа, шуршали ветками деревьев над головой и кидали мне в спину каштаны, издеваясь. А потом я увидел поле, увидел тропинку, которая дальше петляла уже под открытым небом, заканчиваясь на жд-полустанке и побежал быстрее. Вот какое ты второе ды…

Кто-то врезался в правый бок, ещё один под ноги — равновесие потеряно и надежда на жизнь ушла вместе с ней. Меня за ноги втаскивают просто с полуденного солнышка в тьму леса, перемешанного с кладбищенским смрадом. Это было жестоко — крылатые дали мне надежду и как только я поверил сразу же её отобрали. Так себя чувствует внезапно оживший человек, который осознает, что он в деревянном ящике и сверху сыпется земля. А ведь в коме снились такие хорошие сны.

Если бы кто-то в тот момент шел по полю и стал бы случайным свидетелем он бы подумал, что лежащего человечка втянуло в лес, как змея втягивает язык в пасть. А меня тем временем волокли по камням, по корням, по лужам, рытвинам и холмикам. Как будто черти тащили виновную в смертных грехах душу в самые глубины ада.

Не давали отдышаться, не давали выплюнуть траву и землю, не давали подумать и собраться — просто тащили и я подумал, что мысли о захоронении заживо не такие уж и фантазии и забился, паникуя из последних сил. Вырвал одну ногу и лупил вслепую, цеплялся руками за землю, разрывая шоссе и даже уцепился за оградку, но получив хороший пинок по пальцам отпустил её.

Меня швырнули головой оземь и били, пока сверху не спустился ангел. Удары резко прекратились, стало светло и только тяжелое дыхание осталось со всех сторон и хлопанье крыльев сверху. Я лежал закрываясь руками и смотрел сквозь пальцы как спускается белоснежный ангел с ярко-светлыми крыльями. Солнце отражалось от его белого тела и создавало сияющий ореол. Ангел запретил меня трогать и я приветствовал его.

Кровь мешала разглядеть подробнее, но очень хотелось увидеть перед смертью и я перевернулся на бок, сплюнул кровавую сплюну и вытер лоб рукавом.

— Сергей?

«Здравствуйте, тётя Вита», — сказал кто-то.

Мамаша Костяна стояла передо мной неглиже. То есть абсолютно голая и даже не прикрывалась. Обвисшие груди, морщинистый выпуклый живот, серая кожа и прочие прелести женской старости, которую принято скрывать вообще-то. В правой руке она держала метлу и разглядывала меня полубезумным взглядом, таким что в сказках не показывают. Хоть бить прекратили и то хлеб.

— Помогите, — прохрипел я, цепляясь за голую ведьму с метлой посреди кладбища, как за соломинку.

— А где Юра? — голос у нее был такой же безжизненный, как и взгляд. — Где мой сын?

Резчики незримо связаны со своими хозяевами. Если причинить хозяину боль — питомец почувствует. Если хозяину будет очень плохо, то питомец придёт, прилетит, приползёт — сделает всё, чтобы воссоединиться, вылечить хозяина, помочь ему. Он ведь не спроста здесь появился, можно было и раньше догадаться — он действует на опережение. Юра уже чувствовал усталость от нескончаемых полетов сегодня, но если сам не сделаешь, никто за тебя не сделает. А вот и пример внизу, опять откладывается встреча, но ненадолго.

Тот, кого он просил уже два раза сделать все правильно опять обосрался. Вон он — лежит раскинув руки, а вокруг башки растекается красное пятно на желтом песочке, а тот, кто должен кормить рыб куда-то тянет любительницу членов.

Юра даже завис на месте бессильно сжимая кулаки, задушить христианина лично уже не получится. Нужно выдохнуть и успокоиться. Нельзя нападать бездумно, обливаясь яростью как бронёй. Желательно делать это хладнокровно, как он делал не один раз, отлавливая тупых девчонок на вокзалах так, что они и сопротивляться не успевали. Холодная голова и сильные руки. А еще вот эти острозаточенные ножницы в кармане.

Юра вздохнул и начал спускаться.

— Вы правда не из этих?

— Нет же. Я что лысый? То есть лысый, конечно. Короче, как звать тебя?

— Катя, — она смотрела на него с надеждой. Смотрела как на мужчину, который защитит девушку, как это было всегда во все века. — Вы спасёте меня?

Ну кто бы сомневался. Как бы он хотел оказаться сейчас на её месте, лучше бы его спасали мощные и смелые амазонки, а не он что-то должен кому-то. Ведь он убийца и его найдут друзья жертвы, их много и они будут очень злые и отправят Андрюху прямо в ад (убийцу священника и пьяницу в рай не пропустят), а здесь девчонка на него смотрит овечьими глазами и… Ну и дела, такое получить на старости лет. Дал же бог соседа, лучше бы с ним не заговорил тогда во дворе. Как в песне поётся: «Лучше бы пил, и курил».

— Катя, Катюха. Все будет хорошо, Катюха, но сейчас нужно убегать, если не хочешь вернуться в объятия недружелюбных селюков.

— Не хочу.

— Ну так вставай. Сидеть времени нет. Спрячемся в лесу, а потом уйдем в сторону жд и сядем на электричку. Отвезём тебя в полицию, а я вернусь с подкреплением назад. Всё будет хорошо.

Она вдруг так закричала с таким отчаянием и таким ужасом, что он чуть не проглотил свой язык и понял, что ничего хорошо уже не будет. Может быть и никогда. Тень накрыла Андрея начиная с лысины.

Она никогда не переставала надеяться и цепляться за жизнь. Она всегда верила, что папа бросивший маму вернётся, надеялась, что встретит парня, который полюбит её и увезет прочь из этого города, надеялась, что учеба на бухгалтера поможет ей сделать карьеру в последствии, надеялась, что Мишка обратит на неё внимание. И несмотря на то, что большинство желаний и надежд с треском проваливались она цеплялась за следующую и продолжала верить в то, что Миша спасёт её. Он не пришёл, но прислал вместо себя этого лысого, избитого в фарш старика, который обещал помочь. И она даже не успела начать надеяться, когда снова проиграла.

Сверху, как по ступенькам, спускался улыбаясь этот мерзкий тип, дирижируя в такт крыльями. Левой, правой, левой, правой, ступенькой за ступенькой он шёл всё ниже и ниже и страшно ухмылялся. В правой руке, как кинжал, он держал ножницы, а дед всё не замечал его и что-то говорил даже когда очкарик завис над ним и замахнулся. Тогда Катя закричала изо все сил, так чтобы даже безухий услышал, а не только безголосый.

Казалось, что девка в его власти. Она смотрела мимо выпученными жалкими глазищами, как сумасшедшая жаба, но отлично его видела и не убегала — просто смотрела. И лысый так удачно не замечал его и он уже наметил точку на шее, чуть пониже затылка. Говорят, что если там ударить, то человека парализует на всю жизнь.

Конечно, Юра не собирался дарить ему жизнь, но поиграть в кошачьи игры был не против, но дура всё испортила.

Закричала так громко и пронзительно, что на кладбище вороны тучей поднялись вверх. Закричала так, что он сам испугался на секунду и замер. Просчитался, привык, что девки слушаются его беспрекословно, но эту он обрабатывал мало и на скорую руку. Вот тебе и холодная голова. Лысая голова с окровавленной шеей пошла в сторону и Юра промахнулся, только оцарапал плечо противнику и тот уже разворачивался, готовясь сопротивляться.

Андрюха прыгнул влево под аккомпанемент пронзительного женского воя и только это спасло ему жизнь, но плечо обожгло болью, что-то стальное прошлось крючком, разрывая кожу на теле.

Крылатый человек, тот что приказал его утопить, тот кого боялись все без исключения деревенщины, пришел за ним, наверное решил проверить «крестоносца» и если бы не Катька летел бы уже Андрюха скоростным экспрессом прямо в ад.

Главарь опустился на землю, в прямом смысле встал подошвами и чуть качнулся, снял шляпу, открывая русые куцые волосики (до уровня Андрея ему ещё недолго) и отбросил её в сторону. Девчонка пятилась задом, как рак и подвывала, оказалась у него за спиной спряталась за ногами Андрюхи и всхлипывала оттуда. Маньяк держал в руке ножницы, которые жестко блестели на солнце и острые сложенные кончики были окрашены в красное.

«Не отдавай меня ему», — тихо стонала сзади Катенька, «а ведь она могла быть моей дочкой», подумалось Андрюхе и он сжал кулаки. Убийца улыбнулся.

Юра ловко перекинул ножницы из одной руки в другую и назад. Лысый гопник следил не за ними, он следил за движениями Юры. Разумно.

Он решил сопротивляться и защищать самку. Наверное успела его удовлетворить — все ведутся на эти бабские уловки. Ну раз она выбрала не Юру ей будет хуже чем лысому. Его он просто убьет, отрубит ножницами башку, а её заставит нести эту голову за волосы в пещеру и показывать своему другу.

Лысая обезьяна расставила руки, готовая ловить ножницы на грудь. Не нужно отказывать себе в удовольствии. Юра сделал выпад справа и лысый отскочил — мимо. Еще один удар вдогонку и опять ушел.

Они двигались по небольшому кругу медленно, как в танце, а девка отползала подальше.

Лысый следил за его взглядом и руками, Юра делал тоже самое. Два зверя. Один волк, поджарый, откормленный и тренированный годами охоты молодой убийца, второй — старый бульдог, ещё крепкий, ещё хорошо держится, схватка со стаей бездомных шавок ослабила его, но пёс не боится бездомного волка.

Ножницы свистят рассекая воздух. Каждый раз лысому удаётся уйти, но это не надолго. Он устал, он избит, он весь в крови и он боится — он не старый пёс, он просто пьянь. Удар! Мимо. Лучше бы нож взял с собой.

Андрюха следит за порхающими ножницами и глазами противника. Сегодня он не умрёт, а если умрёт, то не так быстро.

Главное не попадаться на гипноз мелькающего оружия, противник всегда будет пытаться обмануть в ближнем бою. Следить нужно за взглядом — глаза выдают.

Андрюха расставил руки и прыгал из стороны в сторону как болванчик, готовый отбить удар, уклониться, схватить за руку и повалить. Что угодно, только не нарваться на прямой удар.

Убийца бьёт правой рукой и промахнувшись перекидывает ножницы в левую — опять мимо. Рисуется. Пыжится. Гордится своей силой и преимуществом, на этом он и попадётся.

Сердце бьётся ритмично не ускоряя стук — он спокоен и гоняет лысого (Ахахах! Смешно!), лысый уже выдохся и скоро пропустит.

Баба лежит и дрожит, сучечка.

Удар! Еще удар!

В голове бьют тамтамы. Это такие огромные африканские барабаны, они задают ритм схватке. Юра доволен, наносит осторожные уколы, один раз прокатывает, чуть задевает плечо в том же месте, но вдруг лысый как змея выбрасывает жало.

Маньячила думает, что контролирует бой. Он наносит удары впустую, но улыбка не сходит с лица, один раз даже хрюкает от удовольствия и Андрюха почти решается прыгнуть, но сдерживается. Дыхания не хватает, но спешить нельзя, хитрый лис может подловить и засунуть ножницы в бок. Тогда всё — конец.

Выпад справа. Еле успел отскочить. Выпад ещё раз — споткнулся и чуть не упал. Мразота хихикает и наступает. Катя сзади охает и Андрюха уводит врага правее. Он довольный, смотрит на девчонку и сразу забывает о ней. Очкастый увлечен атаками, не спешит и хочет играть в свои игры.

Удар! Ещё раз и укол, еле заметный, но зато болезненный в тоже плечо, что и раньше. Больно. Довольная ухмылка на лице и он на расслабоне. Время!

Андрей изогнулся и выбросив вперед руку схватил маньяка за запястье, потянул в сторону, на себя выкручивая. Очкарик изменился в лице и дернул на себя. Что-то хрустнуло и оружие полетело в землю, чуть не воткнувшись в ногу.

— Убей его! — закричала Катя где-то вдалеке, — Убей его сейчас!