Трон галактики будет моим!

Глава 14 И животноводство!

Капсулу с преторианцем мы пока спрятали в гараже зала ожидания, во флигеле здания. Потом решу, что с нею сделать. Мне тут нужно подумать. Семеныч однозначно против её хранения здесь, и, возможно он прав.

— А если вы еще кого-то притащите, господин рыцарь, мы из здания вокзала все вываливаться начнем, — мрачно пробурчал Семеныч.

Вот тут он точно прав. Места для нас всех уже явно не хватает.

— Надо расширять доступную нам жилплощадь — произнес я. — Я планирую запуск следующего этапа развития, и новые люди точно появятся. Какие у нас резервы по законсервированным зданиям? Октавия, может, ещё что-то откопать?

— С нашими ресурсами это весьма проблематично, господин рыцарь, — мгновенно отозвалась Октавия. — Согласно доступному мне плану, чтобы переместить лопатами покрывающий здания сыпучий грунт, потребуется около миллиона человеко-часов.

— О! Значит, если будем копать вчетвером, управимся всего за четверть миллиона часов, — усмехнулся я. — Каждому по лопате и вперед, на трудовой подвиг! Ну, и мы будем использовать средства механизации.

— Не выйдет ничего. Космодромный пескоуборщик этот бархан не возьмет, — мрачно покачал головой скептичный Семёныч — И у меня есть только три лопаты.

Я задумчиво кивнул:

— Нехватка материального обеспечения. Это понятно. Значит три лопаты. Трое трудятся — один отдыхает. Исключая андроидов. Прости, дорогая Октавия, но, ты у нас самая железная.

— Как-то это очень похоже на дискриминацию, — надменно проговорила Октавия. — Господин рыцарь, вам стоит учитывать, что восстановление износа моего тонкого, уникального медицинского оборудования, вам обойдется куда дороже и многократно превзойдет экономический эффект от моей возни в этой песочнице…

И дальше по тексту, но я её не слушал. Поворчит — и согласится.

Если мне нужно, я сумею забить гвоздь и микроскопом. Забьет как миленький и функциональность не потеряет.

— А что именно ты собираешься откопать, Саша? — спросила Дарья.

По голосу я понял, что она уже тоже подозревает некоторый подвох.

И он действительно был.

— А вот это очень правильный вопрос. Идёмте, — скомандовал я.

Мы обошли зал ожидания, подошли к краю, за которым открывался вид на барханы, покрывающие большую часть городских развалин.

— Вот моя первая цель, — указал я на краешек из алого кирпича с завитушками, виднеющийся в конце улицы, прямо за поворотом.

Наверху торчало от силы метра полтора. Но и этого хватало, чтобы представить масштабы здания, и это был как раз мой размерчик.

— О… Прям в десятку, хе-хе, — усмехнулся Семёныч. — Это была городская ратуша. Администрация, стало быть. Только это одно из самых крупных зданий в городе, в три этажа. Ещё и с архитектурными изысками. Копать — не перекопать.

— Ну значит начнем отсюда, а закончим перед обедом, — усмехнулся я. — А потом продолжим, пока Сефирот высоко.

Мы дошагали по бархану наверх. Идти по склону было тяжеловато, конечно — на самом верху уже начал проваливаться по лодыжку, но мы были вознаграждены — вскоре мы встали на твёрдую, до сих пор прочную крышу.

А впереди был широкий прямоугольный колодец. Своеобразный бункер.

— Ого, так там что? Внутренний двор? — спросил Дарья, подойдя к краю и заглянув внутрь. — Я что-то помню смутно.

— Предположу, что форма карнизов определяет истечение потоков воздуха, задувающих песок наверх, поэтому колодец не наполнился полностью, — сумничала Октавия.

Я тоже взглянул. Удивительно, но в квадрате внутреннего двора действительно оказалось практически пусто. Лишь небольшие кочки песка на глубине трёх этажей, пара скелетов каких-то пустынных тварей, а вокруг — верхушки засохших деревьев и кустарников.

Причём… как будто бы не совсем засохших?

— Ага. Я туда залезал, — кивнул Семёныч. — На канате спускался. Там прохладно, думал приспособить под холодильник для дичи, но потом отказался от идеи — Потёмкин твой сотоварищи всё это быстро бы нашли и схарчили. В итоге пошарился по комнатам ближайшим и кое-что из электроники оттуда стибрил. Ну, как стибрил — изъял с хранения под хозяйственные нужды.

— А мы изымем с хранения под барханом под хозяйственные нужды всё здание, — твёрдо решил я. — Тащи сюда свои лопаты.

Ну, и все принялись копать. Со стороны улицы начали, метров с пятидесяти от здания, как раз там, где ещё бетонка видна была. Дарья с Семёнычем копали попеременно, старательно, но вскоре уже начали ворчать. Тяжко было.

Хотя глядеть на работающую Дарью было… приятно. Честно — отвлекался и заглядывался. Спортивная она такая, в комбинезончике ещё в этом…

Да, Саша, а ты же снова молод? Ты не заметил? Не ожидал такого?

В общем, спустя час работы я оценил процент выполнения задачи. И понял, что затея расчистить всё при помощи лопат выглядит мало реализуемой.

Что ж, умение вовремя отказаться от неверно-принятого управленческого решения — тоже умение.

— Сколько, говоришь, объём песка? — спросил я у Октавии, которая исправно, хоть и с весьма недовольным видом, кидала песок в сторону. — Именно здесь, вокруг ратуши.

— Исходя из примерной высоты здания, наклона склона дюны, примерного объёма погребённого здания, а также необходимости расчистки соседних переулков… — начала она уже знакомым нравоучительным тоном.

— Сколько? — перебил я.

— Общий объём песка, требующегося для перемещения, составляет от семидесяти пяти до ста пяти тысяч кубических метров.

— Хм…

После некоторых раздумий я приказал прекратить земляные работы.

Нужен был другой вариант. Более изобретательный.

Что, не зря же я провёл сотни часов в Пантеоне, играя в древние стратегии?

И я приступил к обсуждению вариантов.

Сначала я прошёлся по совсем безумным идеям. Подняться на Скотинке, зависнуть над зданием и пытаться сдуть песок тормозными двигателям. Но учитывая, насколько эта кибернетическая тварь капризная — совсем не удивился бы, если он решил приземлиться прямо на здание. Которое на подобные нагрузки может не предназначено. Да и эффективность под вопросом, да и топливо для маневровых у нас на вес золота.

Другой идеей было использование глайдера и его гравидвижка — репульсора. Я попробовал зависнуть на глайдербайке у основания дюны. Действительно, песок при манёврах из стороны в сторону слегка выбивало из-под днища, но только совсем чуть-чуть. Он на то он и был глайдером, чтобы скользить по песку, а не расчищать его, как бульдозер.

В общем, стало мне вполне очевидно, что мне нужен был экскаватор. Нормальный, а желательно, здоровый

А ещё лучше — карьерный, блин. Правда, карьерным экскаватором можно дом снести.

Либо — бригада человек в двадцать-тридцать. Либо андроидов. И примерно так на недели две. «Нужно больше рабочих!» — прямо вспомнилось заветное изречение из тех самых стратежек. По этому поводу возникла мысль совершить визит к пустынгерам и привлечь их на правах местного божества к групповым занятиям земляными работами.

Кто-то там, помню, в древнем мире во славу богов строил пирамиды, а кто-то будет эти песочные пирамиды раскапывать.

Но, поразмыслив, я подумал, что и это будет стратегически неверным решением. Заплатить мне было пока что особо нечем. А массовая принудительная трудовая мобилизация дикарей может понадобиться для куда более серьёзных дел, например, ополчения, военных походов и тому подобного. Если начать наши взаимоотношения с принудиловки — можно всё испортить. Нет, трудовой резерв надо беречь.

Значит, экскаватор.

— Семёныч, у тебя не завалялся нигде экскаватор?

— Эх, говорю же, был маленький ковш на пескоуборщик, но проржавел окончательно, и гидравлика умерла.

— А у кого есть ковш? У Ильи, может?

Семёныч задумался на миг, но тут же расплылся в улыбке.

— Ха! Есть у Ильи ковш. Как я забыл-то! Ну, не совсем у него. У родственника одного евойного. Который дальше, в горах живёт. Хороший родственник. Годков так семь назад он тут помог мне вон тот конец зала ожидания откапать. После раз в год тоже появляется в наших краях.

А вот это уже звучит интереснее.

— Сколько до него? В Скотинку упаковать экскаватор получится?

Семёныч покачал головой, а сам прищурился хитро.

— Вообще не получится. По габаритам не пройдёт. Он, знаешь… несколько побольше будет отсека транспортного! Да и не сядешь ты нормально на Скотинке в горах. У него там была посадочная площадка, конечно… Но лучше не стоит.

— Я бы всё-таки попробовал, — сказал я.

Нельзя же упускать такую возможность.

— Ладно, — пожал плечами Семёныч. — Если хочешь — скатайся, пообщайся с Ильёй. Может, и чем другим подсобит.

Что ж, собрался я в гости, закинув в бардачок глайдербайка пару консерв с жирной голографической надписью по кругу «Чистейший океанический орхидейский псевдотунец, имитация идентичная натуральной в рапсовом масле».

Было бы глупо думать, что это как-то повлияет на решение и послужит некоторой взяткой. Тут больше сработали какие-то привычки и традиции, то ли из жизни в Пантеоне, то ли что-нибудь генетическое: в гости лучше ходить с гостинцем. Вот и взял из неприкосновенных запасов.

Илья с Алевтиной встретили радушно, накрыли на стол всё ту же привычную фермерскую еду, а одну из консерв раскрыли и поделили на троих.

— Какая вкуснятина… — пробормотала Алевтина с набитым ртом. — Жалко — папеньку не угостим. Я завтра вторую сама схомячу. В одну каску.

Я хоть и был в еде неприхотлив, но как по мне — так консерва была отвратительной. Что ж, о вкусах не спорят.

— Да и не хватит на папеньку. У папеньки твоего вон какая орава.

— Большое семейство? — спросил я.

— О, да, — кивнула Алевтина. — Наплодил в своё время. Пока сидел в юности на контракте у Кислотного Барона, будь он не ладен, деньги рекой лились. А потом и у самого Барона дела пошли не очень.

— Так наш барон не только бандит, но и промышленник? — осведомился я.

Илья пояснил:

— Ну, раньше на каждом углу тут реклама висела. Альберт Немилин. Один из крупнейших землевладельцев и промышленников в нашем полушарии. В прошлом. Сидел себе на озере с серной кислотой, монополист в сфере минеральных удобрений. Вон, даже мне приходится что-то использовать из старых запасов.

Он кивнул в сторону здоровенных почерневших мешков слева от веранды, на которых было написано «НЕМИЛИН ГРУПП».

Тема, похоже, была неприятной. И требующей решения — но только не сейчас. Сейчас я был в гостях.

Не совсем кстати спросил:

— Я даже не знаю, Алевтина, а как у тебя девичья фамилия? Как папеньку зовут?

— Аннушкины мы. А папеньку зовут Всеволод Вадимович. А сестёр моих младших — Аида, Аделаида, Аэлита, Ариадна, Альбина, Апрелина и Августина.

Я, разумеется, не запомнил. Даже не попытался запомнить. Буду их всех называть Аллами и Анями, например.

— И Антон, — подсказал Илья.

— И Антон. На Антоне папенька остановился.

Чёрт, разговоры о столь крупном семействе в этих краях, пусть и не титулованном, но с такими звучными именами — меня заинтриговал даже чуть больше, чем разговоры об экскаваторе. Не хватало мне семьи, а лучше — здоровенного такого клана, причём не такого, где все собираются друг друга прирезать, а крепкого и благополучного.

Сразу захотелось взять такое семейство под крыло. Я, конечно, не знал, что за человек Всеволод Аннушкин, но познакомиться я с ним точно решил.

— Не будет наглостью напроситься к вам на семейный ужин? Уж больно хочется увидеть столь целеустремлённого человека, который остановился на Антоне.

Алевтина улыбнулась.

— Думаю, да, папеньке тоже будет приятно с тобой повидаться.

А вот Илья неожиданно сделал грустное лицо.

— Может, не надо?… Не помнишь, как оно было в прошлый раз?

— В какой такой прошлый раз? — насторожился я.

— Да был у нас приятель, жил в Восточной Гербере, частенько в гости заезжал, подальше в тишину от ржавчины этой. Инженер по бортовым интеллектам, корабли у Питера Блейза обслуживал. Из беглых, конечно… Так он после знакомства с папенькой с планеты улетел.

Алевтина вздохнула.

— Было дело. И Роберт постоянно в рейс улететь пытается, как слышит, что папенька с гор спустился.

— А что не так с папенькой? Чрезмерно суров? — предположил я.

— Если бы. Наоборот, чересчур радушен, скажем так. Как и любой помещик с кучей дочерей на выданье.

Вот тут я просчитался, подумалось мне. Опасное дело. Большое семейство — это прекрасно, но в такой глуши раньше времени окольцеваться, заматереть и прочее — очень рискованно.

К тому же — Дарья.

Я пока ещё толком не решил, но уже сердцем чуял, что лучше пока что двигаться куда-то в этом направлении.

Но было бы странно сдрейфить мне из-за такой ерунды, как матримониальные хотелки радушного папаши.

— Будьте уверены — я от такой ерунды никуда не улечу. слушайте, может, у него и экскаватор завалялся? Я тут занялся расчисткой города.

Илья с Алевтиной в этот момент странно переглянулись.

— Ты ему что, не рассказывал? — спросила супруга Илью.

— Не-а, — ответил тот.

— Ха! Тогда пусть это будет сюрпризом. Приезжай послезавтра утром, Саша, — сказала Алевтина. — Познакомим мы тебя с папенькой.

На следующий день мы продолжали раскопки, ещё чинили водопровод, а Дарья ковырялась со Скотинкой. Обычный такой день, и закончился он вполне обычно — совместной трапезой с видом на взлётку.

Которая прервалась в самом разгаре, потому что глазастая Октавия, сторожившая наш ужин, резко встала, вглядываясь в горизонт, и сообщила:

— Есть оптический захват. Опасность. Вижу опасность. Приближение глайдера. Приближение неопознанных… неопознанных сущностей.

Я тут же отложил трапезу, встал наизготовку.

— Насколько сильно неопознанных?

— Наземные хищники. Местная фауна. Крупные. Двуногие. Пять особей.

— А догоняющий?

— А я его узнаю! Это ж Петенька Скорый! — вдруг воскликнул Семёныч. — Глянь-ка, удирает от кого-то!

— Ну чего, к оружию, господа, — предложил я, не дожидаясь объяснения, кто такой Петенька.

Раз Семёныч сказал, что знает, кто это — не стал даже уточнять, выхватил бластер и пошёл вслед за мной, прикрывая сзади. А Дарья с Октавией поспешили обходить сбоку.

Глайдер ворвался на поле, резко развернувшись боком и затормозив прямо перед нами.

Странненький глайдер, как я смог разглядеть его под светом далёких прожекторов зала ожидания. Открытый, ржавый, всего с одной дверью из четырёх. А вместо задних сиденьев — грубо сваренные конструкции, вокруг которых, слегка прикрытые синтетической тканью, бренчали на ветру металлические клетки, из которых доносилось…

Щебетанье. Не, я прекрасно узнал этот тихий звук. Космические куропатки, одомашенный и выведенный ещё в древности вид домашней птицы. Самый неприхотливый: лысые, без перьев, жрут что попало, быстро плодятся, легко разводятся на кораблях малой размерности и дальних рейсов.

Куропаточник к нам в гости пожаловал, выходит?

Я зашагал вперёд. А водитель резво выпрыгнул из глайдера и прыгнул навстречу ко мне. Худой, взлохмаченный, в обносках, и тут же отрапортовал:

— Семёныч! Запрашиваю!.. Запрашиваю политическое убежище на территории имперского города Королёв!

А вот тут вот — молодец. Знает статус города, и вторгся в границы со всем уважением. Границы города, конечно, в паре километров от взлётки начинаются, но да кому до этого дело — забор на девяносто процентов отсутствует, ещё восстанавливать и восстанавливать.

— Октавия. Пока не забыл — внести в список задач восстановление забора. Важность задачи — ниже средней, — а затем повернулся к нашему гостю. — Политическое убежище я, как полицейместер города Королёв, предоставляю. Назовитесь по протоколу.

— Петька я… Скорый… Сорок лет. Холост… разведён. В пиратской деятельности не состою. Род деятельности — животноводство!

С этими словами он выразительно погрозил указательным пальцем. Мои дамы тем временем внимательно выцеливали кого-то в темноте, стоя у меня за спиной.

— Это же… да точно… не может быть! — слышал я их реплики.

Я же тем временем продолжал выполнять бюрократические процедуры.

— Причина затребования политического убежища? — спросил я.

— Да раптики за ним гонятся! — сообщила Дарья. — Вон они! Две самки, похоже, и три подростка.

Я прищурился, глаза уже привыкли к освещению, и я действительно их увидел. Пять штук стояли прямо на границе взлётки и окружающей её пустыни. Что-то среднее между динозаврами-велоцерапторами и страусами. Здоровенные, под два метра ростом, худые, с длинными шеями и хвостами, похожими на сорочьи. Но бошки крупные, с зубастыми такими клювами, скорее напоминавшими челюсти.

Петька часто закивал.

— Ей богу — гонятся! Съесть хотят моих куропаточек! Выследили! Почти неделю уже за мной гонятся. Тысячу километров уже намотал! От самого кислотного озера и на север. Только спать улягусь — к утру меня Дрюня меня будит, говорит, приближаются!

— Кто тебя будит? — переспросил я.

— Бонжюр, месье! — послышался бархатный баритон из глайдера. — Меня зовут Андрон, я робот-компаньон Петра, к вашим услугам.

Только вот робота никакого я там не увидел. Ну да ладно. Я повернулся к Октавии:

— Что-нибудь знаешь о раптиках?

— Раптус стайный обыкновенный, в простонародии — раптик, — коротко кивнула Октавия. — Хищное стайное животное Восточной Герберы. Средне-высокий класс опасности.

— О ля-ля! — снова послышался голос из машины. — Какой ангельский голос я слышу. Скорее, скорее дайте взглянуть мне на обладательницу столь прелестного голоса?

Мне, в свою очередь, тоже уже не терпелось посмотреть, кто это там вещает. Похоже, робот-компаньон у нас куртуазный обольститель, кибернетический дон Жуан.

— Фигня какая-то, — заявила Дарья, опуская ружьё. — Они бы не стали гнаться. В песках пищи хватает безо всяких куропаток, папа же говорил — месяц назад дожди были. Пётр, ты что-то темнишь!

— Дарья, рекомендую вам снова взять под прицел данных представителей фауны! — попыталась возразить Октавия. — Господин рыцарь в опасности. Очевидно, что это хищники, преследовавшие дичь! А дичью мог быть и сам гражданин. А теперь и все вы тоже!

Дарья покачала головой.

— Октавия, ты, конечно, девушка сообразительная, но я здесь жила и даже в школу ходила. Раптики — шибко умные. Людей на сотню километров обходят. На них же пустынгеры охотятся уже много столетий, и раптики научились от них скрываться. Им неприятности не нужны. За всю историю всего пара нападений была.

Я решил, что в данном вопросе следует больше доверять Дарье, чем Октавии, и вопросительно посмотрел на Петра. Тот отвёл взгляд.

— Ну… да… есть такое, да… Ну… Я прознал про племя пустынгеров одно. На задней границе Восточной и Западной. Они, говорят, раптиков — энто самое.

Он снова глаза отвёл.

— Чего? — насторожился я.

На пустынных планетах каких только извращений не насмотришься. Тем более — разведён…

— Приручают они их. Ну и я подумал — а чего мне только вот с этой мелюзгой водиться, когда можно центнер мяса получить.

— И ты украл их яйца, — обречённо возвела очи горе Дарья. — А они за тобой гнались. Мда… Ты понимаешь, насколько у них мощный родительский инстинкт?

— И они теперь запомнили и нас.

— Ага, — кивнула Дарья. — И будут нас преследовать, пока не отомстят.

Я уже заметил, что ситуации, когда Дарья соглашается с Октавией — очень хреновые. И Октавия это почувствовала. Подняла свой супербластер и наставила на мечущаеся силуэты хищных птиц.

Что ж, пришло время решить наш дипломатический ксено-конфликт. Мало кому захотелось бы, чтобы вокруг его города разгуливала стая полуразумных двухметровых тварей с нереализованной жаждой кровной мести.