В пепел

Глава седьмая

Кроме шляпки для Лаис, пришлось озаботиться еще и плащом для Ретена, чтобы хоть чем-то прикрыть ему кобуру с оружием и обгорелую рубаху – куртку он, увы, испортил вчера безнадежно. Что-то более-менее подходящее нашлось среди ее мужских шмоток, но именно «более-менее» – предложенный плащ высокому рессу оказался откровенно мал и короток. Хотя тот все же попытался накинуть его на себя, пока не заметил глумливую улыбочку Дари и не взмолился:

– Я бы хотел… – начал он свои непривычно-пафосные расшаркивания, но, не договорив, махнул на политесы рукой: – Давайте я все же на пару минут заскочу домой, переоденусь? Чтобы… соответствовать.

Глянул он при этом на нее, но хохотнул в ответ Пепел:

– Ну так держись поближе ко мне, тут соответствие и без того полное. Можно вообще не морочиться.

– Это недолго. – Упрямо поджал тот губы.

Лаис от смешка удержаться тоже не удалось:

– Надеюсь, и недалеко?

– Недалеко, нет. Но, к сожалению, из-за соседей по квартире я не смогу пригласить вас к себе. Зато рядом есть кофейня с прекрасными эклерами. Вы не против подождать меня там?

– Интересно, – мальчишка опять хихикнул, – а как ты тем соседям свою к пирожным объясняешь? Сколько вас там?

– Шестеро, – ровно ответил Ретен. – И эклеры любят все.

– Повезло, ага, – согласился тот. – Ладно, наряжаться – так наряжаться. Идем. Ты, главное, про кружева не забудь – чтобы… э-э… соответствовать.

***

Эклеры в кофейне оказались и правда выше всяких похвал. Даже Лаис, не особо любившая выпечку, отдала им должное, что уж говорить про Пепла. Но, запихнув в себя пятое по счету пирожное, тот, наконец, угомонился и захотел информации – пользуясь отсутствием Ретена, попытался выведать, что и почему случилось между ними утром.

– Угу, – буркнула она, покосившись на этого любопытствующего с откровенным недоверием, – так я и кинулась все тебе рассказывать. Ты, Дари, научился слишком прицельно плевать в душу и стучать в трепетное, чтобы сойти за подружку.

– О! А у тебя все еще есть трепетное? Я думал, там только с некромантом.

– Отстань! И прекращай совать нос куда не просят, пока тебе его не оторвали и не засунули тебе же в…

– Н-да… – демонстративно сморщился тот и покачал головой. – И кто-то тут еще о трепетном рассуждает. С таким-то языком. Все Ретену расскажу!

И ткнул пальцем в окно.

– Вон, идет уже. Вырядился как… как… Ладно, что с вас взять. С обоих.

Лаис промолчала, пристально провожая взглядом и в самом деле щегольски разодетого охранника. Но вдруг заметила, что делает это не одна – симпатичная рыженькая подавальщица, что обслуживала их столик, тоже не отводила глаз от окна. А едва ресс перешагнул порог заведения, ринулась ко входу, дважды как бы невзначай умудрившись пересечь ему путь. Тот вежливо раскланялся, что-то сказал девушке, отчего она расцвела улыбкой, но стоило ей отвернуться, почти незаметно поморщился.

Пепел, тоже ничего не пропустивший из этой пантомимы, выступил в своем репертуаре, едва Ретен дошел до их столика и устроился напротив:

– Не понял, а чего ты тогда такой вздрюченный бегаешь, если у тебя тут успокоительное прям под боком крутится? Только руку протяни?

– Дари! – попытался в корне пресечь это ресс, но мальчишку было не остановить.

– Да что ты жмешься-то, а? Поверь, испортить меня еще больше уже не выйдет, особенно разговорами. А вот не понимать чего-то я здорово не люблю, у меня от этого недоверие просыпается. Ну?!

Тот бросил короткий взгляд на Лаис, даже не пытавшуюся скрывать интерес к теме, и сдался:

– Я же говорил, что чувствую фальшь? Так вот – это оно.

– А в чем дело-то? – не унимался Пепел. – Липнет она к тебе вполне искренне, это даже с другой стороны улицы видно.

– Да. Я неплохо разбавил бы ей компанию кучера и мясника. Будет чем потом гордиться перед подружками.

– Понятно… – хихикнул тот. – Мясниками наш гордый ресс брезгует. Как, впрочем, и кучером.

– Эрдари, – с излишне задумчивым видом поинтересовался Ретен. – И почему я уверен, что тебя били в два раза чаще, чем могли бы, научись ты придерживать язык?

– Но в два раза реже, чем он заслуживал, – добавила Лаис, вполне разделяя его мнение.

– Вот это точно. Ловкость – мое второе имя, – усмехнулся Пепел в самом деле ловко уворачиваясь от очередного щелчка по носу.

– Ладно, хватит дурить, – посмотрела она на них. – Нам пора, если, конечно, мы не собираемся сидеть здесь до завтра.

– А я бы посидел… – мечтательно протянул Ретен, – Жаль, не получится – завтра у меня дежурство, так что придется все успевать сегодня.

– Ну вот и пошли тогда. Чего сидим? – последнее слово Пепел, похоже, всегда предпочитал оставлять за собой.

***

За дверью кофейни на них разом навалился привычный городской шум: скрипели колесами многочисленные экипажи, переругивались возницы, ржали лошади… Протарахтела мимо парочка новомодных авто, оставляя за собой волну резкой химической вони и все еще не ослабевающего удивления горожан перед этим чудом прогресса… Из-за ближайшего угла выскочил мальчишка-газетчик, размахивая кипой свежих, пахнущих типографией листков и голося на всю улицу о сенсационных новостях…

Пока Ретен ловил экипаж и договаривался о цене, Лаис жестом подозвала к себе разносчика и купила газету на предмет изучения этих самых сенсаций. Интересовал ее, разумеется, прежде всего пожар в муниципалитете.

Бегло просмотрев заголовки и найдя нужное на второй странице, она пробежала глазами небольшую заметку и успокоилась: ни единого упоминания о ночных посетителях ратушного чердака в ней не оказалось. Зато взахлеб поливали растяпу рабочего, забывшего возле неубранных стружек горящий светильник. Пепел, заглянувший ей через плечо, тут же вынес собственный вердикт:

– Кто бы сомневался. – Но вдруг присвистнул, увидев, во что оценивают убытки и последующий ремонт. – Слушь, сдается, наш господин бургомистр тому растяпе еще и приплатить должен. Сам-то он точно сострижет с этого денег в количестве «до хрена и больше».

– Не завидуй, – усмехнулась Лаисса. – Растяпе, я имею в виду. Платить ему точно не станут, выходит, и тебе с повинной являться тоже смысла нет.

Ответа, уже вертевшегося у Дари на языке, удалось избежать – подкатил экипаж, из-за приоткрытой дверцы которого им призывно замахал Ретен. Мальчишка, решивший видно, что есть вещи и поважнее демонстрации собственного остроумия, успел заскочить туда первым, и сразу растянулся во весь рост на свободной лавке, давая понять, что собирается поспать. Ехать было совсем не близко – практически через весь город, и он явно планировал использовать это время с толком. Запрыгнув на подножку вслед за ним, Лаис увидела, что ей осталось место рядом с рессом. Нарочито равнодушно дернула плечиком, но спорить не стала, расположившись напротив Пепла и снова уткнувшись в печатный листок. А еще сделав вид, будто не заметила, как тот подмигнул ее соседу.

Ретен тоже прикрыл глаза – суматошная ночь явно давала о себе знать – и уже через пяток минут начал сонно посапывать, деликатно привалившись к ее плечу. Пару раз дернувшись, она в итоге смирилась. Ну умаялся человек, бывает… Их же, между прочим, вчера и вытаскивая.

Пролистав новости и больше не найдя ничего интересного, Лаис отложила газету, тут же заглядевшись на профиль соседа, четко прорисованный на фоне окна.

Нет, вчера она явно ошиблась, пытаясь определить его возраст – ни двадцать с чем-то, ни даже тридцать быть ему никак не может. Скорее уж тридцать пять, если прикинуть логически. Он только в бегах уже десять лет, но до этого должен был сколько-то работать с Вараном – не меньше пяти, вероятно. А окончил он свою Шант Эли примерно двадцатилетним… Так что да, тридцать пять, не меньше. Но выглядит при этом много моложе – ресс, что с него возьмешь. Поговаривают, старая кровь вообще не стареет, хотя это полная чушь. Стареет, конечно, просто медленнее…

На очередном повороте Ретен не удержался и с сонным, каким-то почти детским вздохом положил голову ей на плечо. Лаис тоже вздохнула, но обреченно, и оставила все как есть. А через минуту не выдержала и осторожно потрогала его волосы, оказавшиеся в буквальном смысле под рукой – давно хотелось.

Ощущения получились… интересными. Гладкие тяжелые пряди прохладными ручейками пробежали сквозь пальцы, снова ссыпавшись ей на рукав. Лаис внимательно глянула на спящего, убедилась, что просыпаться тот не планирует, и повторила опыт. А потом еще разок. «Да, наощупь даже лучше, чем на взгляд. Вот бы теперь посмотреть и на их настоящий цвет…»

И только Пепел сквозь полусомкнутые ресницы видел, как ресс едва заметно дернул уголком рта, тут же снова притворяясь спящим.

***

К знаменитому заведению мамы Луры они подъехали где-то через полчаса.

– Может, подождешь нас здесь? – с некоторым сомнением глянул на Лаис Ретен.

– Ага, а нюх свой мне тебе одолжить? Или Дари? Пошли уже, видела я бордели и до этого. – И первой шагнула к характерно украшенной двери – слишком крупный номер дома в стилизованном веночке из скрученного полотенца.

Мужик, исполнявший роль охраны, дернулся было наперерез странной компании, но, оценив выпирающую из-под Ретенова сюртука кобуру, передумал и без единого слова позволил им пройти в гостиную. Не иначе решил, что для переполоха со стрельбой пока рановато.

– Привет, мама Лура, – прямо с порога проорал Пепел. – Как дела, как девочки? Здоровы ли?

– Твою ж… – приподнялась из-за изящного тонконого столика гораздо менее изящная брюнетка в кричащем пунцовом платье. – Вот ведь засранец! Так и знала, что все с тобой будет в порядке.

– Ладно, можешь меня расцеловать, – царственно разрешил Пепел, – но потом нам нужно поговорить. Пошли в контору.

И первым подскочил к малозаметной, скрытой обивкой двери в одной из стен.

– Я тебе сейчас по шее накостыляю вместо разговоров! – Маман явно пришла в себя от неожиданности, на глазах обретая привычно суровый облик. – Неужто раньше не мог объявиться? Или тебе на мои нервы совсем плевать?

– Лура, у тебя нервов отродясь не было, не примазывайся. Но я рад, что даже без них ты сумела за меня поволноваться. – И, сменив тон, продолжил уже серьезно: – Пойдем, правда есть разговор.

Та сделала незаметный знак, отпуская охрану, бросила короткий взгляд на тех, с кем мальчишка пришел, и вытащила из ящика своего стола звякнувшую связку.

– Ну пойдем, раз так, – побренчала она ключами, открывая конторскую дверь и пропуская гостей вперед. – Поговорим. Догадываюсь даже о чем.

Жестом пригласив всех троих присаживаться на длинный, вдоль целой стены, диван, сама умостилась напротив за столом – на этот раз исключительно делового вида – и вопросительно посмотрела на визитеров. На всех по очереди.

– Вы помните, как звали тех поверенных? – без предисловий начала Лаис, – что два года назад разыскивали Эрдари?

Лура молча открыла один из ящиков, порылась там и так же молча выложила на столешницу прямоугольник визитной карточки.

– Можно забрать? – вставая, поинтересовалась Лаисса.

– Да на здоровье. Наследство-то не мое. – А потом пристально посмотрела на Пепла и добавила: – Только не знаю, и твое ли? Я бы, например, трижды подумала, прежде чем это проверять. Мутное дело, задницей чую.

– А мне трижды и не надо, – откликнулся тот. – Мне и одного достаточно, чтобы понять: от этой мути смердит за версту, причем никак не дармовыми пряниками.

Маман кивнула:

– А теперь, небось, о смерти Лизы спросишь?

– Нет. Сразу об убийце. Ты ведь его видела, Лура?

– Видела, – спокойно согласилась та.

Скрывать хозяйке борделя, похоже, было нечего – по крайней мере, не в этом деле. К тому же с той злополучной ночи два года прошло, все давным-давно быльем поросло, и на вопросы она отвечала вполне откровенно:

– Конечно, видела, ведь платят за девочек всегда мне. Как выглядел? Да обычно, в общем-то, выглядел. Ну в плаще, ну в капюшоне – так и погода тогда зимняя стояла. Возможно, замерз настолько, что даже в гостиной все это снимать не стал, а возможно, и другая причина была, я ж не спрашивала. У нас заведение своеобразное, сами понимаете, иногда и так делают, да. Мы не возражаем: ни лиц открывать, ни документов предъявлять не требуем. Нет, ничем он особо не выделялся.

– Лура, – спросил Пепел, – а если я скажу, что это был измененный?

Та выдохнула сквозь зубы, остро глянула сначала на него, потом на Ретена, явно что-то сопоставила и согласилась:

– Может и так. Но тогда Лизу он убил, потому что… учуял?.. – и вопросительно посмотрела именно на ресса.

– Да, – подтвердил он ей. – Вы правильно догадались. Старая кровь.

– Что ж, тогда действительно возможно. Знаете ведь, что эти… это… В общем, пока они ту самую кровь не почуют, выглядят совсем как люди. Вот и в тот вечер тоже. Сказал, мол, со станции дилижансов к нам пришел. Ну с той, что задами с нами граничит. Там ему наше заведение и порекомендовали. Сразу пару крупных кредиток на стол мне выложил. Просил сначала молоденькую девочку, хорошо бы невинную, но потом согласился на Лизу – как на лучшее, что у нас есть. Нормально, в общем, мы с ним поговорил, нормально он и наверх ушел. Да и потом все тихо было. Н-да… Утром только ее нашли, когда из-под порога красным натекло. А его и следа уже не было. Как ушел, куда – никто не видел.

Дари, похоже, стараясь хоть как-то отгородиться от этих подробностей, глядел сейчас только на Лаис. И не мог не заметить, что слушает она монолог бордель-маман очень внимательно, явно пытаясь нюхом уловить зацепку. Пару раз переглядывалась с Ретеном, а тот, в свою очередь, понятливо отмахивал ресницами, мол, женщина им не врет. Но в итоге взгляд мальчишки, поначалу преисполненный надежды, заметно поскучнел. Решил, наверное, что даже с ее способностями вряд ли удастся выцепить здесь хоть что-то упущенное – после толп-то легавых, пронесшихся по заведению два года назад.

И все-таки она смогла его удивить.

– Лура, – медленно проговорила Лаис, когда женщина закончила рассказывать, – а ведь с полицейским вы не стали откровенничать, откуда он пришел? Правда?

– Не стала, – все тем же ровным тоном откликнулась та. – Зачем? Знают они там не больше нашего, а подставлять партнеров… невыгодно, в общем. Кто к нам своих постояльцев тогда отправит, если мы их сдавать начнем?

– Понятно. Почтовая станция, значит. С дилижансами. Дари, покажешь?

***

Пепел согласно тряхнул головой, теперь не сводя глаз с маман. Он вообще неожиданно притих, перешагнув порог конторы, и чувствовал себя так, будто этих двух лет просто не было. В борделе не изменился даже запах – смесь дешевых духов, дорогого алкоголя и пригорелой капусты. И женщина, сидевшая напротив, тоже не изменилась ни капли. Так и казалось, что сейчас она встанет и кликнет его мать. А та спустится к ним как ни в чем не бывало…

– Эрдари, почему ты тогда ушел? – Лура заметила его внимание и, не догадываясь об этом, повторила вчерашний вопрос Лаиссы.

В ответ он, как и вчера, достал и выложил на стол мешочек с рунами. Опять же молча.

– Лизины? – Маман дождалась от него кивка и продолжила: – Она для меня иногда кидала.

– Ну… Если нужно… – замялся Дари. – В общем, я тоже могу. Кинуть?

– Да нет, не стоит. Важного вроде не жду, а как вас после этого корежит, видела. Но за предложение спасибо. Считай, оценила.

И вдруг стремительно встала, шагнув из-за стола и подняв ему подбородок:

– Что ты тогда сумел увидеть? А?

Дурить и переспрашивать Пепел не стал. Когда «тогда» – и без того ясно. Высвободившись из ее пальцев, он глухо ответил:

– Смерть. И огонь.

– Понятно, – так же глухо сказала та. – И ведь гадал ты не на себя – на себя вы не можете. На заведение?

– Да, – подтвердил он. – Сначала на бордель, а потом еще и на тебя. И оба раза одно и то же. Если я здесь останусь.

– Ну что ж, – неожиданно повеселела маман, – выходит, я твоя должница. Будем считать так.

И вернулась к столу, опять зашуршав все все в том же верхнем ящике:

– Когда начнете расспрашивать на почтовой станции, сразу найдите Лантера. А ему скажите, мол, от меня пришли, и передайте вот это. Все, что знает, он вам расскажет.

На стол лег второй кусочек картона, так же, как и первый, быстро канувший в сумочку Лаис.

– Спасибо за помощь. И еще одно… – начала было она, но ее прервали:

– Вас здесь не было, я понимаю. И про язык за зубами кого нужно предупрежу. Но выходить вам тогда лучше не через парадную дверь, а через заднюю, Эрдари покажет где. Не забыл еще?

– Мама Лура, – снова повеселел он, стряхивая невольно навалившиеся воспоминания, – как можно? У тебя тут все совершенно незабываемо! Особенно девочки.

– Иди уж, охламон! – и, думая, что он не видит, сделала вслед жест, отвращающий несчастья. – Иди. Но потом обязательно вернешься и расскажешь, чем все закончилось!

Глава восьмая

Выскользнув через черный ход, они, считай, сразу оказались на задворках почтовой станции. Пепел ловко преодолел символический забор и открыл остальным калитку уже с обратной стороны. А миновав пару конюшен, где обихаживали почтовых лошадей, вывел их прямиком к ресторанчику в здании самой станции.

– Можно и пожрать заодно, – принюхался он к тамошним ароматам. – Вроде неплохо должно быть.

– Можно, – согласилась Лаис, Ретен молча кивнул.

Оценив приятный полумрак обеденного зала вкупе с практически полным отсутствием посетителей, устроиться предпочли за дальним столиком в углу, и Ресс тут же подозвал подавальщика. Особых изысков здешнее меню не предлагало, не то это было место, но еда оказалась и в самом деле вкусной: ребрышки в горчичном соусе удались на славу, салат был свеж и хрусток, а хлеб, наоборот, теплым и мягким. Покончив со своей порцией, Пепел немедленно рванул на разведку – выяснять, кто такой Лантер и где его можно найти. И уже через пяток минут вернулся в сопровождении седого как лунь старика.

– Знакомьтесь, Эйнс Лантер. Здешний старожил и по совместительству конюх.

– Присаживайтесь. – Ретен указал тому на свободный стул. – Пожалуйста.

– И зачем бы я вам понадобился? – остро глянул на него дед, потоптался чуток в нерешительности, но в итоге приглашение принял.

– Ну… допустим, угостить хотим. – Вернул ему Ретен не менее пронзительный взгляд.

– Да? И чем же я вас в ответную угощать должен? – хмыкнул тот.

– Сплетнями. Двухлетней давности, – подключилась к беседе Лаис.

– Да что вы, добрые господа, разе ж я такое помню? – Старик рассмеялся, демонстрируя беззубые десны. – Тут не сообразишь, что на минулой неделе было, а уж два года…

– А если вот так? – Лаисса осторожно выложила на столешницу визитку борделя, полученную от Луры. Причем выложила так, чтобы оказались видны малозаметные черточки, небрежно накарябанные с обратной стороны. Пепел пару раз внимательно на них глянул и на всякий случай запомнил – теперь при нужде мог перерисовать их с точностью до волоса.

Старик взял карточку на удивление ловкими пальцами, повертел, рассматривая, и вернул на место:

– Ну раз так… хмельного по кружечке?

– Хорошая идея, – согласился Ретен и поднял три пальца, делая знак подавальщику принести. Возмутившийся было Пепел получил по носу и сладкий яблочный взвар в качестве утешения.

Отхлебнув из своей кружки пару глотков, конюх спросил уже совсем другим тоном:

– И какие же сплетни интересны добрым господам?

– Любые. Из тех, что могут быть связаны с убийством в заведении мамы Луры.

– Что ж, я так и понял. Хотите услышать про господина, которого я к ней в ту ночь отправил?

– Именно, – подтвердила Лаис. – Все, что вспомнится. Когда приехал, с кем, откуда… проездом в Прауте оказался или конкретно сюда нацелился – все.

Дед пошамкал губами и качнул головой.

– Но ведь и вправду два года прошло. Тяжело будет вспоминать-то.

Та жестом остановила Ретена, уже готового сказать что-то резкое, и подалась к старику:

– Знаете, а даже хорошо, что мелочи сейчас забылись. Расскажите о том, что запомнилось. Вы ведь сразу поняли, о ком я, правда. Почему?

Конюх сделал еще несколько глотков, посмаковал напиток и решился:

– Вечером они прибыли. Поздно. Ночью уже почти. У дилижанса тогда ось сломалась, вот и пришлось всех выгружать. Я потому и запомнил, что попутчик его, молодой такой господин, не из простых, разорался тут, хоть святых выноси. А этот, наоборот, тихий был. Сел вот здесь же, где вы сейчас сидите, капюшона так и не скинув. Поел. А потом спросил, где тут расслабиться можно – так, чтобы вопли того скандального господинчика не слышать. Ну, меня и кликнули, чтобы, значится, к Луре его проводил. Я завсегда это делаю. Там мимо конюшенного сарая тропка есть…

– Видели, ага, – хмыкнул Пепел. – Хорошо так натоптана. Не зарастает.

– Так что про него мало могу сказать, – не дал сбить себя с мысли дед. – Сюда ли ехал, проездом ли – не ведаю. Вещи из-за ремонта все под навес выгружали, это помню. А вот как оно там утром было, при отправлении дилижанса, не видел уже – к лошадкам ушел. Но вроде как столичная карета была, тот хлыщ орал, что из министерства тамошнего какого-то. И вот он как раз именно в Праут приехал, его сундуки сразу в здешний экипаж перекладывали. Это точно.

Пепел заметил, что, пока конюх делился воспоминаниями, Лаис и Ретен несколько раз переглянулись с полным пониманием. Дуэт, что начал складываться еще в борделе, спелся окончательно. Ищейка явно использовала нюх, а ресс взглядом давал ей понять, врет собеседник или нет.

– Подожди, – вклинилась Лаис в Пепловы размышления. – То есть того хлыща, получается, вы запомнили лучше, чем убийцу?

– Так только его и запомнил, почитай. На второго-то и внимания бы не обратил, кабы не тот скандалист.

Та напряглась.

– Что-то в этом есть, – сказала она почти шепотом. – Что-то определенно должно быть…

И, повернувшись к старику, уточнила:

– А как он выглядел? Ну, тот хлыщ столичный.

– Да худой такой, мелкий. Как хорек. Волосы темные, гладкие вроде. Стриженный…

И вдруг замер, уставившись на руки Ретена, а потом подрагивающим пальцем ткнул ему в мизинец.

– Вспомнил! Такой же ноготь у него был, как у вас, добрый господин. В точности такой. Это мода теперь столичная, да?

– Да, – сквозь зубы выдохнул ресс. – Спасибо за помощь, Лантер.

И, положив на стол пару купюр, распорядился:

– Уходим. Тут мы услышали все, что нужно.

– Точно, – подтвердила Лаис, на секунду словно заглянув в себя, – уже услышали. Идем, Дари.

– Тва-а-аю ж… – простонал он, послушно поднимаясь и топая к дверям следом. – А ведь какой тихий город был. Какой спокойный. Пока эти любители маникюра в него не набились. Ретен, вам что, медом здесь намазали?..

***

На выходе ресс нацелился было сразу взять экипаж, но не повезло: ни одного свободного рядом не оказалось – ни на стоянке, ни поблизости. Чему Лаис здорово удивилась.

– Не переживайте, господа, – успокоил их проходивший мимо служащий, – приедет сейчас кто-нибудь, у нас тут долго не пустует. А вы пока присядьте во-он под тем навесом, обождите чуток. Приказать принести что-то с кухни?

– Нет, спасибо, – поблагодарила она. – Не стоит.

И дождавшись, пока мужик отойдет подальше, развернулась к Ретену.

– Понял, что это был за хлыщ, да? Кто-то знакомый?

– Знакомый, – не стал тот отпираться. – И тебе, кстати, тоже должен быть знаком. Господин Эстарп, заместитель начальника полиции.

– Демоны! – удивленно выдохнула она. – Точно, знакомый. Вот только пересечься с ним лично все же не довелось – как раз этот важный господин, не успев толком задницу на свой начальственный стул умостить, и велел разогнать из управления полиции всех баб. Ну, кроме канцелярских счетоводок. На следующий день меня и вышибли, до знакомства у нас с ним так и не дошло.

– Не переживай, – буркнул ей Ретен, – не много потеряла.

– Подождите, – влез в разговор Дари, – так это тот самый Эстарп, который… Тва-а-аю ж!

– Что? – развернулись к нему оба. – В чем дело?

– В общем, – задумчиво начал мальчишка, – ходили здесь в благородном воровском сообществе про него некие слухи. Интересные такие, надо сказать. С душком. Про молоденьких невинных девушек, которых ему привозили. И которых потом больше никто уже не встречал. Нигде.

– Невинных? – теперь очередь удивляться пришла Ретену. – Насколько я знаю, он вообще не по этой части. Всегда предпочитал как раз поопытней и позатейливей.

– Измененный, – выдохнула Лаис. – Тот просил такую у Луры. Получается, они и в самом деле приехали вместе?

– Ага, – передернул плечами Пепел, – и получается, он все еще в городе – слухи про девиц, смею вас заверить, свежее не бывает. Как вам, ресс Ретенауи, в роли дичи для этой твари? Мне вот что-то не очень.

– Да нет, – помрачнел тот в свою очередь, – хуже всего, что тварь эта, выходит, работает на полицию. Или, по крайней мере, лично на господина Эстарпа. А тот прикрывает и ее, и… кое-что с ней связанное.

– Вот почему никто особо не рвался выяснять, что же на самом деле случилось в борделе, – сообразила, наконец, Лаис. – А расследование практически слили.

– Как и особо инициативных дамочек, лезущих не в свое дело, – согласился Пепел. – Похоже, и вас, леди, тоже слили именно по этой причине.

– Надо все обдумать, – вынес вердикт Ретен под грохот колес подъехавшего, наконец, экипажа. – И обдумать очень хорошо. Лаис, не против, если мы нанесем тебе еще один визит?

– Нет, не против, – она очень надеялась, что никто не заметит, как у нее опять вспыхнули уши. – Подумать нам и в самом деле есть о чем. Кстати, если вдруг придется срочно встретиться или что-то решить, давайте договоримся так: ключ от черного хода я положу в вазон с цветами рядом – в тот, что от него слева. А дверь на чердак запирать не буду… Но это так, на всякий случай. Дари, да прекращай ты уже скалиться!..

***

На этот раз Лаиссу в экипаж пропустили первой: Ретен за шиворот поймал мальчишку, не дав тому шмыгнуть туда раньше. Но едва приготовился вскочить на подножку сам, как Дари вдруг рванул его за руку, заставив потерять равновесие. Мимо свистнул нож и, влетев в карету, застрял в противоположной дверце, разминувшись с горлом ресса на считаные сантиметры.

– Демоны! – выпалил тот, сообразив, что происходит: – Эрдари, за Лаис головой отвечаешь! Отвезти домой, из квартиры не выходить!

И соскочив с подножки, рванул туда, откуда прилетело оружие.

– Гони! – проорал Дари вознице, захлопывая дверцу. – Быстро! Пока тут дырявых трупов не понаделали, из тебя в том числе!

Кучер впечатлился так, что взял с места в галоп, едва не опрокинув Лаис на пол – все произошло настолько стремительно, что она даже среагировать толком не успела. Да что она! Нож, застрявший в створке, все еще продолжал дрожать.

– Вот ведь… – запоздало ругнулась она, вытаскивая и осматривая оружие. – Какие, однако, шустрые ребята.

Пепел требовательно протянул руку, и Лаис передала клинок ему. Повертев железяку в пальцах, тот что-то колупнул на ней, хмыкнул и сунул себе за голенище:

– Догадываюсь даже, какие именно.

Возражать она не стала. Пусть.

– А поточней?

– Попробую разузнать и поточней – как только тебя домой доставлю. А то твой кавалер мне в самом деле башку открутит, случись что.

– Даже не думай, не отпущу!

– Сестричка, – искоса глянул на нее тот, – я, конечно, рад, что все у нас так замечательно повернулось… В смысле, что мы так удачно встретились и с тобой, и с Ретеном… Но это не значит, будто я внезапно стал младенцем! И теперь меня нужно опекать, вытирать задницу и куда-то там не отпускать. До хрена лет без этого обходился, обойдусь и дальше. Ясно?

Что на это возразить, она так и не нашлась.

Дари и правда смылся куда-то, едва убедившись, что в квартире все чисто и оставив Лаис нервно ходить по ней из угла в угол. Но пару минут спустя она вдруг решилась: «Да какого демона, в самом деле?» Она тоже не стала младенцем оттого, что рядом с ней пытались убить охранника из ратуши. И не такое видела!

И вообще, некогда ей по домам рассиживаться – вопрос с письмами, что вытащили с чердака, так до конца и не решен. А их, между прочим, давно пора отдать заказчику и забрать причитающееся вознаграждение – очень даже немаленькое. К тому же…

К тому же это отвлечет ее от беспокойства за Ретена – наконец нашла она силы признаться в этом хотя бы себе. За парня, который вопреки всему, умудрился-таки запасть ей в душу!

Лаис быстро переоделась, сменив платье и на всякий случай стараясь выбрать совсем другой цвет и фасон, вытащила из тайника под окном обгоревшую пачку конвертов и тоже выскочила из квартиры. Не забыв, впрочем, забросить ключ от черного хода в условленное место – как и договаривались.