Великие Игры

Глава 9

Глава 9. Про ночь, про мир, про драку

От рассказа Флина у меня на какое-то время даже пропал аппетит, несмотря на то, что в ходе него я благодаря обручу тоже изучал новые для себя слова, автоматически переводя их, благодаря контексту повествования. Следовательно тратил уйму собственной энергии, которую срочно нужно было возмещать едой.

Теперь-то я прекрасно понимал, почему Стун морит себя голодом, полностью отказываясь от мяса и даже рыбы. Увидеть такое и не сойти с ума – само по себе достижение. Странно только, что Флин осведомлен о таком очень личном моменте, не являясь, как он сам утверждает, другом ни одного из трех. И это в то время, как они доверили ему свою тайну.

И тут я вспомнил про отложенный вопрос.

- Так почему же меня тогда не убили возле поломанного портала?

- Самое главное, как я понял, ты вел себя вразрез с тем поведением, что уже несколько раз описано в Листе происшествий, связанных с порталом. Собственно, лист за долгие годы превратился в журнал, но название почему-то не меняют.

- А можно ближе к теме? – не потрудившись скрыть ехидство, уточнил я.

- Можно, - легко и просто ответил Флин, - обычно из портала вываливалось что-то только внешне напоминающее человека: оно издает громкие нечленораздельные звуки, пытается сразу убежать и спрятаться. Порой бросается на все, что шевелится с целью причинить вред. Таких случаев было четыре, но уже несколько три с половиной века из портала никто не выходит. Мы тут думали, что вы там, с той стороны, просто закончились. А оказалось, что там, как минимум, был ты! Хотя Гарр вообще не уверен, что ты появился из портала!

- А вот это уже интересно! – оживился я. – Мне вот тоже никак не удается вспомнить, чтобы я входил в портал…

- А выход из него ты помнишь?!

- Помню, как больно ударился коленками, но боль почти сразу утихла…

- Ну, это как раз таки нормально! Тот факт, что на тебя то действует, то не действует местная остаточная магия, тоже сыграл в твою пользу. В каком-то отношении ты совсем как ребенок! На всех вываливающихся из портала магия не действовала! А вот ты не испугался иллюзии Гарра с его трехголовым страшилищем, хотя видел его. Это был бал в пользу жизни. Потом ты не поддался на чары Рины, и в этот раз бал получила смерть. Потом ты умудрился сломать руку о голову Стуна, что снова дало возможность, вырваться жизни вперед.

- Подожди! Ведь они изначально передумали на меня нападать, но я случайно произнес: «Ча-ча-ча»…

- Во-о-от! В том-то и дело! Последний из вывалившихся то и дело трижды повторял разные короткие звуки! Это знают все, кто читал Листок! А зачем ты повторял эти звуки? Дразнился?

- Нет, - стушевался я, вспомнив, как тогда едва ли не влюбился в Рину с первого взгляда, - просто песенка в голове играла.

- И в ней были слова «Ча-ча-ча»? И что они значат?

- Не факт, что они действительно есть в этой песне. Она очень старая и, возможно, я ее полностью никогда и не слышал. Просто мне тогда захотелось так сказать, и я сказал.

- И чуть не умер! – закончил за меня Флин.

- И что же в итоге склонило чашу весов в сторону жизни?

- Когда Стун вмял свой кулак в твое лицо, у тебя из носа хлынула кровь. И мастер убийца впал в ступор. Никому не говори, но, скорее всего, у него серьезные проблемы: боязнь или неприятие крови. А когда его вывели из ступора, Стун заявил, что не будет убивать того, кто чуть было не победил его в рукопашной схватке, пока не проверит этого мастера на две полоски. Рина громко и страстно с ним спорила, но мастер убийца стол на своем, уверенный, что умалишенный человек не смог бы ему противостоять. Он явно тебя уважает!

- Ну, у нас это взаимно. Уверен, что нам обоим есть чему поучиться друг у друга. Я так понимаю, что Гарр стал на сторону друга, а не подруги; потому я и жив?

- Гарр умный, хитрый и осторожный. Он воздержался, сказав, что ему было бы интересно пообщаться с тобой живым, но мертвый ты точно не доставишь никому проблем.

- Выходит, Стун у них главный?

- Нет, они равны. После всего пережитого они считают друг друга родней, и они равны. Просто я вслух заметил, что ты внешне похож на людей из моей родной деревни. Вот тогда Гарр тут же и предложил выдать тебя за моего старшего сильного, но придурковатого брата из дальнего хутора, которого прислала родня для подготовки города к Великим Играм. Городу нужны сильные и исполнительные работники. Ты на такого очень похож, поэтому вопросов к тебе не будет. Да и комнату нам выделят гораздо больше, чем сейчас у меня. А мне это нужно!

Тут парень прервался, явно досадуя, что сболтнул лишнее. Я прикину и так и эдак, но не нашел в его стремлении улучшить жилищные условия за мой счет чего-то криминального. Вполне себе нормальное желание, объяснимое и даже логичное.

- Для этого мне придется еще довольно долго учить язык. Думаю, то, как я говорю, может привлечь внимание.

- За произношение не переживай, - спокойно отмахнулся Флин, - в дальние хутора редко приезжают мастера акушеры, а сами их жительницы порой не торопятся поехать в город, чтобы перепровериться, особенно, если это не первый или вообще неразрешенные ребенок. Так что твоя легенда перекрывает и объясняет все возможные вопросы.

- А как у вас получается разрешение на детей? Зачем это делается и как давно происходит? – слегка удивился я тому, что в этом не самом передовом обществе серьезно относятся к вопросам рождаемости.

- Еще когда у нас не было никаких проблем с магией, благодаря работающей башне, Блестящий посоветовал нам ограничить рождаемость, чтобы избежать конкуренции за ресурсы между городами. Мы прислушались и завели железное правило: два родителя – два ребенка. Из правила было несколько исключений. Если муж с женой не хотят иметь детей или в городе есть люди, которые в принципе не хотят связывать себя узами брака, то какая-нибудь семья, где оба родителя имеют высокий социальный рейтинг, может завести третьего ребенка. Этими вопросами всегда занимались мастера-акушеры. А когда ушла магия, постепенно выросла смертность среди взрослых, из-за травм или появляющихся хронических заболеваний, но вот дети до пяти или семи лет вообще не болеют.

- Смотри, как я это вижу, - медленно и задумчиво, продолжаю я диалог, досадуя на все еще бедный словарный запас и головокружение от физической слабости, из-за вовсю работающего обучающего артефакта, - дети рождаются. На них действует либо дикая магия, либо то, что все-таки продолжает излучать сломанная башня, но вы, взрослые этого уже не чувствуете. А дети чувствуют и от рождения могут этим управлять. Поэтому они сами себя лечат. Но потом, со временем, они привыкают к этому излучению, и оно перестает им помогать. А к тому моменту они уже не восприимчивы к большинству болезней и поэтому доживают до возраста, когда уже умирают от всяких несчастных случаев или травм. Наверняка же в ваших этих Великих Играх много травмируется или даже умирает людей, если я правильно понял твои рассказы и рисунки песком.

- Да, такая теория существует, что у новорожденных детей изначально есть восприимчивость к магии, но потом они, сами того не желая, вырабатывают к ней иммунитет. Поэтому-то Гарр почти сразу просчитал и осознал, какой потенциал в этом мире есть у человека, пришедшего к нам взрослым! Сейчас он с точно таким же артефактом, как у тебя и горой сладостей для его подпитки, купленных на последние деньги, сидит и штудирует все книги по магии, которые были написаны еще в далеком прошлом, когда людей обучали таким премудростям с нуля! И все это – чтобы быстро и квалифицированно дать тебе выжимки из этих толстых пыльных книг, исписанных витиеватыми фразами.

Я хотел дальше продолжить наш не то диалог, не то обмен короткими монологами, но сил больше не было. Меня настигло и больше не отпускало ощущение, что почти вся жировая ткань в теле закончилась, и за науку сейчас мой организм расплачивается уже мышцами. Если нам в ближайшие часы снова не принесут еды, я съем Флина. Так и знайте. Пускай это звучит ужасно после всех этих его историй с людоедами, но я действительно зверски голоден!

Благо остатки еды все еще довольно солидно выглядят. Мальчишка ест без особого аппетита, зато с видимой опаской. Оно и понятно: я едва сдерживаюсь, чтобы утробно не зарычать, когда его рука быстро и цепко хватает тот кусок, на который уже лег мой глаз, но рука пока еще не дотянулась…

Как же сладостно мучительно болят все мышцы, участвующие в процессе жевания! Даже вокруг висков немного ломит от мгновенно образовавшейся молочной кислоты. Но и эта приятная боль быстро проходит. Меня это возмущает сразу по двум причинам: потому что я с присущими психике нотками мазохизма наслаждался этой болью, и потому что на ее устранение шла моя же жизненная энергия!

Ну, да ладно, хорошенького – по чуть-чуть.

- Мы можем пойти на охоту, чтобы самим добыть себе пищу? – уточняю я у мальца.

- Ты не умеешь, а у меня нет разрешения, к тому же, рядом с полужилым домом нормальной дичи не будет, а вдалеке отсюда нас могут раньше времени увидеть те, у кого все разрешения есть. А этого пока стоит избегать.

- А ты не боишься, что тебя здесь кое-кто съест? – озвучил-таки я, хоть и отставшую на время, но все еще преследующую меня мысль.

- Нет, я внимательно слежу за твоими полосками на лбу, - хитро улыбнулся Флин, - к тому же, Стун придет, как только у него появится такая возможность. Он принесет еды и попросит тебя показать ему, что ты еще умеешь в ближнем бою. У нас в городе более или менее терпимо относятся к грязной драке, но, все равно, никто ничему подобному не учит. А прибегают к ней разве что пьяные разгоряченные спорщики, да и то выглядит это чаще всего, как сора великовозрастных детей в песочнице.

Когда долговязый каменный силач пришел к нам и принес на плечах разделанного закопченного борова, я сразу почувствовал, что бесконечно рад им обоим! И безмерно благодарен одному, что тот принес другого.

Потом мои восторги заметно охладели, когда выяснилось, что отнюдь не весь кабанчик предназначался мне. Оказалось, что львиная его доля отойдет Флину, поскольку именно на нем я буду показывать любую заинтересующую Стуна технику ведения боя.

Попытавшись объяснить, что показывать на мелком противнике броски, удержания и приемы не слишком наглядно, я потерпел поражение – Стун даже слушать меня не желал. Он был уверен, что может убить меня любым неосторожным движением, в том случае, если подастся рефлексам, которые непременно сработают в стрессовой ситуации.

Поэтому, пока я объяснял Флину, как нужно падать и какие бывают способы подать сигнал о сдаче, Стун смотался на чердак и достал оттуда целый мешок сухарей, гигантский бурдюк с молоком и головку сыра. Ну, как, головку; громадный такой круг диаметром с канализационный люк и высотой не сильно то и уступающей диаметру.

- Это он в прошлый свой визит на чердак закинул, - поделился информацией мальчишка, - я слышал, как он там ходил, но думал, что это запас на тот случай, если ты, действительно начнешь испытывать ко мне гастрономический интерес. А, оказывается, что это нужно ему для обучения.

Ну что ж, хотя бы стала ясна причина бесстрашия Флина. Уже хорошо, что я тут имею дело с такими неглупыми ребятами. Значит, мы тут и правда, может натворить серьезных дел.

А потом лично для меня пошло веселье! Для начала явил благодарным, потерявшим челюсти зрителям кордебалет их порхающих ног, чем ввел их в настоящий ступор.

Но потом, подобрав-таки челюсть, Стун обрушил на меня целый шквал конструктивной критики, бьясь об заклад, что в реальной драке это работать не будет, так как орудовать руками куда удобнее и, вообще, так всегда было. Да и не закинуть уважающему себя человеку ногу так высоко!

Со вторым я, естественно согласился, потому как сам от природы по пояс деревянный, и почти все упражнения на растяжку ног мне давались больше внутренними слезами, чем потом и кровью. В конечном итоге пришлось выбрать для себя вариант разогрева и «тысячи повторений» а не разогрева и растяжки.

А вот с первым я мало того, что не согласился, так еще и предложил ему на собственной шкуре попытать счастья и уйти от неожиданной атаки ногой, а то и двумя. Поочередно, конечно, я ж не Лю Кенг, и мы не во вселенной Мортал Комбат. Надеюсь.

Кстати! Что еще странного в моем и без того чудном попадании сюда, так это мои одежда и обувь! Такое ощущение, что обо мне, забрасывая сюда, позаботились, облачив во что-то максимально похожее не местные образцы, но при этом такое же удобное и практичное, что и в моем мире, хотя и избыточно пестрое, на мой взгляд. Особенно яркими были шнурки, выполнявшие больше эстетическую, чем практическую функцию.

Так вот на ногах у местных я успел рассмотреть и совсем простенькие сандалии Флина, и мокасины, чем-то неуловимо напоминающие домашние тапочки мага-иллюзиониста Гарра, и грубоватые кожаные полуботинки бойца Стуна, и что-то кокетливо женское на Рине. Ее обувь, вроде была без каблука или платформы, однако ноги визуально удлиняла достаточно эффектно. Видимо во всех мирах женщины эту науку постигают довольно рано.

Но, вернусь к своей обуви. Она больше всего походила на полуботинки, являясь чем-то твердым снаружи, но удобным изнутри.

Подойдя к дому и постучав по стене носком ботинка, я убедился, что несколько приличных ударов по каменной голове Стуна я выдержу без особых болевых эффектов со своей стороны.

И вот тогда действительно пошла потеха!

Помните, как я в нашем с ним бою наблюдал путешествие по коже противника светящихся точек? Я тогда про себя окрестил их волшебными блестками. Так вот, встав в довольно корявую стойку на нешироко расставленных прямых ногах, Стун приготовился к бою, держа кулаки где-то на уровне своего солнечного сплетения. Мое магическое зрение показывало, что почти все блестки рассредоточены у него выше пояса, хотя часть предусмотрительно осталась прикрывать мужское достоинство. Уже неплохо. Значит, о подленьких ударах он имеет кое-какое представление, значит, еще не все потеряно.

Когда Стун, воспользовавшись моим приглашением, пошел в атаку, блески с кулаков он убрал, видимо, чтобы опять меня не покалечить. В благодарность за это, я не стал травмировать ему ногу ударом в коленную чашечку, а просто сильно по ней ударил.

Как оказалось, недостаточно сильно. Даже без блесток тело парня оказалось на изумление ударопрочным!

Стун понял, что я коснулся его колена своим ботинком, но боли толком не испытал и призвал меня быть смелее и активнее.

Что ж, бойся, парень своих желаний!

В таком бою, когда перед тобой большой, медленный, неповоротливый и непробиваемый противник, нужно помнить две основные вещи: не заигрываться и не забывать правильно дышать!

Помня об этом, я еще взял на себя обязательство обязательно бить именно в те места, куда попадал до этого, без малейшего разброса, прямо носком ботинка…

Не прошло и минуты, как Стун сменил стойку, убирая под себя отбитую ногу.

К чему это привело?

Правильно, к увеличению моих усилий ровно в два раза!

А вот и результат: все блестки с рук перекочевали в район отбитых щиколоток, а в глазах парня появилось уважение и дополнительная сосредоточенность.

Итак, он стал еще чуточку медленнее. Что ж, покажем ему, одну из многочисленных причин, почему нельзя стоять во время боя на прямых ногах. Теперь прямой удар в коленную чашечку я мало того, что не сдерживал, так еще и не вернул после него ногу назад, добавляя к удару еще и дополнительный толчок.

Теперь ему и больно, и равновесие на миг утрачено.

Отскакивая в сторону, жестами приглашаю его попытаться скопировать мою стойку.

Стун кивает. Пытается повторять мои движения. Получается плохо, хотя парень и старается. Хотя уже спустя несколько секунд я вижу серьезные улучшения.

Переполненный гордостью за свой педагогический талант, начинаю планомерно, следя за дыханием и вовремя разрывая дистанцию при попытках здоровяка огрызаться, обрабатывая ему внешнюю и внутреннюю поверхность бедра лоукиками.

Не став менять стойку, Стун практически сразу же перегоняет добрую половину своих блесток ниже пояса. Парень явно хочет, чтобы я отбил о него ноги.

Вверху у него остаются надежно прикрыты голова и область печени. Живот открыт, но что-то подсказывает мне, что там и без блесток каменные мышцы. Но все же, думаю, на встречном движении хорошо заряженным ударом я таки смогу ощутимо пробить ему в солнечное сплетение.

Сказано – сделано!

Получилось даже лучше, чем я рассчитывал. Стун делает шаг назад, прикрывая ладонью ушибленное место. Взгляд его туманится. Не привык парень, что ему делают больно – злится. Зря, злоба плохой помощник в бою с тем, кто выше тебя технически минимум на пару голов. Искорки со всего тела снова стекаются вверх – к рукам! Даже часть блесток с головы убежала…

Прыжок вперед и вверх, удар ногой в область виска, очень и очень неприятный хруст…