Хантер-Киллер. Война

Глава 3

— Присаживайся, — кивнул Максим на кресло.

Он выбрал столик в углу заведения, которое внезапно действительно оказалось приятным. Подальше от шумящего телевизора и толпы, которая собралась вокруг него. Футбол, что же тут еще могли смотреть, не кровавый спорт же. Его обычно в совсем других местах смотрят.

— Сперва руки, — показал я ему ладони, на которых все еще можно было разглядеть кровавые брызги.

— Понимаю, — усмехнулся он. — Я пока закажу? Тебе что, стаут?

— Давай, — кивнул я. — В самый раз будет.

А сам двинулся в сторону туалета. Он оказался нетипичным: две отдельные комнаты, дверь была открыта только в одной. Я вошел в санузел, закрыл дверь, открыл воду, после чего опустил руки под струю. Кровь быстро смешалась с водой.

Кровь вообще хорошо отмывается холодной водой, если пятно не застарелое. Я давно это понял. Но дело тоже такое, если тебя поймают в окровавленной одежде, то обязательно проведут анализ ДНК. Единственный вариант избежать обнаружения на этом — затирать брызги бензином. Но тогда уж проще сменить куртку.

Но сейчас нужно избавиться от видимой крови, затереть ее. Тем более, что полицейский этот видел, как я убил отморозка, и ничего не сделал. Наоборот пригласил пить пиво.

Странный он. За год своей работы я ни разу не попался, мне каждый раз удавалось уходить от полицейских. Ну и по коленям я на самом деле стрелял не так часто, пусть и делал это. Ну а как иначе нейтрализовать сотрудника правопорядка, не убив его? Колено, кисть, чтобы за оружие держаться не мог, или приложить хорошенько по голове. Но тут сложнее, так и убить можно.

Закончив с руками, я принялся затирать водой следы на рукавах. Быстро оттер их, как смог, просушил руки потоком воздуха, после чего вышел и двинулся обратно.

Макс уже сидел за столом, а перед ним стояло два бокала темного пива. К своей он, впрочем, не притронулся, ждал меня. С понятиями мужчина.

Я приземлился на сиденье, откинулся на спинку. Он взялся за бокал, отсалютовал мне и проговорил:

— За то, что ты делаешь.

Ну, за такое и выпить не грех. Я взялся за свой бокал, в голове промелькнула мысль о том, что он вполне мог и подсыпать что-то. Но вряд ли, я людей хорошо вижу, и зачастую чувствую, что они думают. А этот, вроде как, вполне себе искренен. Не станет он меня травить, незачем ему это

Я сделал несколько глотков, кивнул. Что ж, пиво неплохое, хотя сварено, наверняка, как и все остальное на Московской Пивоваренной Компании. Впрочем, что-что, а пивко у нас в стране неплохое варят, есть традиция. Тут грех жаловаться, даже если учесть, что оно почти все порошковое, из концентрата.

— Ты поговорить о чем-то хотел? — спросил я.

— Да в общем-то да, — полицейский улыбнулся. — Интересный ты человек, Федор.

Я напрягся. А вот то, что он знает меня по имени — это совсем плохой знак. Чего это он затеял, что ему нужно? Хотя, тут можно поиграть от обратного, и наоборот, скажем, высказать ему доверие.

Я схватился за маску, снял ее со своего лица и убрал в карман бушлата. Улыбнулся. Он хмыкнул, по-видимому, оценил.

— Изменился все-таки. Нос еще более кривой стал, шрам над губой. Когда я тебя видел в последний раз, этого не было.

— Это когда? — спросил я.

— Да прошлым летом, — ответил он. — Когда ты погоню устроил, гнался за какой-то шишкой из Квартала. Тебя взяли и притащили нам в участок, а потом тебя в обезьяннике чуть «Резаки» не зарезали. Честно говоря, паршивая смерть была бы, хорошо, что отбиться смог.

— Спасибо, — кивнул я.

И тут вспомнил. Да, действительно, один из сержантов, которые меня тогда паковали. Тогда неудивительно, что он меня знает, и несмотря на то, что-то дело попросту исчезло благодаря корпоратам из «Когисофта», свидетели-то остались. Вот и он один из них.

— А ты, я вижу, теперь лейтенант?

— Да, я учился заочно, полгода назад экзамены сдал и корочку получил. Так что из патрульных поднялся.

Я невольно зауважал его. Из низов выбрался, и как только обучение смог оплатить? Высшее образование у нас недешевое, особенно юридическое, а без него выше старшего сержанта тебе никогда не подняться. А он теперь еще и опер. Тогда понятно, почему на гражданской машине и в штатском гоняет, они далеко не всегда по форме ходят, только на какие-то официальные мероприятия. Ну либо если это кто-то вроде майора, не рядовые оперуполномоченные, короче.

— Молодец, — кивнул я.

— Чисто как отец, — он кивнул. — Давай выпьем за него, не чокаясь, что ли.

Я кивнул, осушил бокал примерно до половины. Приятный холодок обжег зубы, сразу стало прохладнее. Хотя, конечно, пиво холодное пить, когда на улице едва десять градусов. Но тут надышали уже, народа немало.

— А вот ты не в отца пошел, да.

— Ты мое досье читал что ли? — я напрягся.

— Конечно, — кивнул он. — Как только получил доступ, так все про тебя и узнал.

— Тогда давай договоримся, — я положил руку на стол. — Ни слова о моем отце, и о моем детстве. Не люблю этого вспоминать.

Он пожевал губы, покивал, после чего сказал:

— Да, хорошо. Не нравится тебе, так не будем. Я вообще, если честно, спросить хотел: а зачем ты вообще все это делаешь? Хочешь Новую Москву очистить? Так ведь от этого толку нет никакого, ты одного убьешь, на его место двое в банду придут.

— Вот именно поэтому, я убиваю главарей, — я улыбнулся. — А вообще… Я делаю это, чтобы они боялись.

— Бандиты? Боялись?

— Ну да, — кивнул я. — Полицейских они не боятся. Уж извини меня, но я скажу честно: у вас там все насквозь прогнило. Сам же помнишь, как меня корпораты вытащили, и это после того, как я проехался через город, паля из автомата, и выпустил кишки Котлу. Да еще и нескольких ваших ранил.

— Тут ты прав, — кивнул он. — Мы ловим, а потом выпускаем, и дела куда-то исчезают. Многие это видят, но… Все же делают вид, что все нормально, так что и нам ничего другого не остается. А вот то, что твоих бандиты убили, это никакой роли не сыграло?

— Так я за них отомстил. В самом начале еще. Никто из тех, кто замешан в этом был, не ушел.

Он задумался на несколько секунд, а я посмотрел в сторону. На парней, что сидели у телевизора, на группки людей за соседними столиками. Никто из них даже не пытался нас подслушать, все были своими делами заняты. Вот в этом-то и проблема нашей страны. Все заняты своими делами, всем наплевать на друг друга. Даже соседи не общаются, друг друга не знают по именам. Разобщены мы, и ничего тут уже не поделаешь. Такова современная жизнь в мегаполисе.

— А теперь давай за твоих выпьем, — сказал он. — За жену с сыном.

Я скрипнул зубами и опрокинул в себя оставшееся в бокале пиво. Чего он во мне копаться решил? Мотивы лейтенанта до сих пор были мне не ясны. И надо бы, пожалуй, поговорить и об этом.

— Так чего тебе от меня нужно-то? Ни в жизнь не поверю, что ты на меня случайно наткнулся.

— На самом деле реально случайно, — ответил он. — К нам наводка поступила, что Фрин закупил большую партию наркоты для своего клуба. Вот и ждали передачи, разгрузки и всего такого. А потом я тебя возле клуба заметил, и понял, что все, ловить там нечего.

— Ага, — кивнул я. — Отработал я вашу наводку.

— Да я видел, как его на каталке вывозили. Но вроде не ногами вперед. Тоже не убил. Почему?

— Я не маньяк, Макс, — сказал я. — Я не убиваю без причины. Скажем так, иногда я могу дать человеку второй шанс. И он, мне кажется, понял, что если еще раз свяжется с чем-то таким, то я приеду, и тогда он отправится в переработку.

— То есть ты не только палач, но и судья?

— Я — охотник, — поморщился я.

— Большой злой Хантер-Киллер.

— Не люблю, когда меня так называют. Если уж ты знаешь, кто я такой, называй просто Хантером. Можешь по имени, если так проще.

— Пожалуй, по имени. Мне так больше нравится.

— Лады, — я поднялся из-за стола, взял оба бокала. — Я повторю. Вторые с меня.

— Тогда с меня следующие, — кивнул он.

Добравшись до стойки, я оперся на нее, поставив бокалы, толкнул их к бармену — дородному мужику, который явно сам любил выпить. Он взял, подставил их под струю мойки, после чего спросил:

— Повторить?

— Давай.

Когда бокалы ополоснулись, он подставил один из них под кран, наполняя темным пенным пивом. Вот ведь странное дело. Только сегодня размышлял, что с полицейскими мне не по пути, и что делать с ними мне нечего. А теперь… А теперь так выходит, что сижу с одним из них, да еще и с офицером, в баре, мы выпиваем и мирно ведем диалог. Он не пытается меня задержать. Кажется, совсем наоборот, я ему любопытен.

А судя по общению, парень он неплохой, приятный. Так почему бы не поговорить с хорошим человеком?

Кинув на стойку купюру, я забрал бокалы, после чего двинулся обратно к нашему столику. Уселся, пододвинул порцию лейтенанта ему, поставив на бирдекель.

— Я вот что у тебя спросить хотел, — проговорил он, явно задумавшись. — А что ты чувствуешь, когда их убиваешь? Будто справедливость вершишь? Или что?

— Да ничего не чувствую, — ответил я и отпил ещё пива. — Знаешь, мне кажется, что если ты в таких делах что-то чувствуешь, то все, маньяком становишься.

— То есть психологи, которые книги пишут по твоему портрету и их истории — это всего лишь домыслы.

— Ну не знаю. У меня высшего образования нет, я школу-то не закончил. Так что, думаю, что этим умникам виднее, что и как. У них головы большие.

В ответ на это Макс вежливо посмеялся.

Вечер шел. Мы болтали на отвлеченные темы, я выслушивал полицейского. История стандартная для остальных: работа занимает все время, на жизнь его просто не остаётся. Была девушка, но расстались по той же причине: просто не мог уделять столько внимания, сколько ей хотелось.

Рассказал про несколько последних дел. Как оказалось, он расследовал и мои: пару трупов, которые я оставил, узнал. Но говорить о том, что это я, не стал, хотя он сам догадался. Ну а как иначе: выпотрошенный шкуросъемным ножом, все — бандиты-наркоторговцы. Впрочем, обычно такое скидывались на разборки между конкурирующими бандами, и никто особо не разбирался, кто там и что делал.

Я поведал о своей новой жизни в общих чертах. Рассказал о том, что давно уже не имею собственного дома, потому что свою квартиру продал, а деньги пустил на закупку оружия и снаряжения и оборудование множества тайников по городу. Про Квартал и Боевую Зону пару историй вкинул, тем более, что никого особо не интересовало то, что там творилось. Полиция туда не суется, разве что отрядом спецназа, чтобы взять кого-то из совсем оборзевших отморозков.

Бокал шел за бокалом, а пиво было темным, крепким, так что нас порядком развезло. И тогда он впал в меланхолию.

— Мы ловим, а они выпускают… Мы ловим, а они выпускают, — лейтенант, кажется, потерял нить ведения разговора. — Ну вот как так-то?

— А что поделать, — пожал я плечами. — Система так работает. Я вот никого не ловлю, и никого не отпускаю. Я просто охочусь на них. Видишь врага — убей врага. Особенно, когда он враг не только тебе, но и всем мирным жителям Новой Москвы.

Что-то меня тоже развезло. Хотя, ничего удивительного, пиво крепкое, а в куртке достаточно жарко. Но не то, что снять, я ее даже расстегнуть не могу, иначе все увидят бронежилет. И начнется.

Даже если подумают, что я просто фанат, поэтому такой таскаю, то снимать будут, чтобы в сеть выложить, мол, посмотрите, что за придурок. А мне в сеть попадать нельзя ни в коем случае, особенно с открытым лицом. Так что придется сидеть и париться.

Может быть, покурить выйти, остудиться, заодно и свежим воздухом подышать?

— Хм, — он посмотрел на меня. — Но вот только цивилы тебя другом совсем не считают. Можешь попробовать. У тебя ведь под курткой броник? Давай, сними ее, встань и скажи всем, что ты и есть Хантер-Киллер.

Последние слова он произнес уже очень громко. Если бы не музыка и голоса болельщиков, то это определенно могли бы услышать лишние уши.

— Тише, — поднял я руку. — Тише, Макс. Не надо об этом. Если я так поступлю, то уже через пять минут тут будет не протолкнуться от наемников, которые за моей головой придут. А мне нравится это место, не хотелось бы громить его и портить хозяевам репутацию. Кто станет ходить в бар, где недавно устроили резню?

— Ты прав, — кивнул он. — Анонимность — это то, что спасает тебе жизнь. Постоянной анонимности, конечно, не бывает, как и абсолютной, так что рано или поздно люди узнаю, что ты — Федор…

— Ну вот ты уже знаешь, — ввернул я.

— И что? — он посмотрел на меня. — Я-то точно никому не скажу. Что? Я знаю, что ты мне ничего не сделаешь, раз мы беседуем сидим. Но все равно болтать не приучен. Да и, если уж совсем честно, то я думаю, что ты правильное дело делаешь. Особенно тем, что цивилы от этого не страдают. Ну, угонишь пару тачек, да, но ты ведь ни одного мирного жителя не убил.

— На самом деле, было дело… — протянул я и заткнулся. Что-то меня совсем развезло, раз лишнего стал болтать.

— Это как? — он посмотрел на меня вдруг протрезвевшим взглядом.

— Да… В прошлом году, я в мегабашне одной дело делал. За мной тогда корпораты охотились, то есть не только за мной, но и за вирусом этим. Ну ты слышал, в Бологом…

— Так ты и в этом деле замешан? Ну-ка расскажи.

Ну все, слово сказано, делать больше нечего. И я вкратце пересказал ему историю «Армагеддона», без особых подробностей. В общем-то, все то, что Шерлок и без меня обнародовал. Про Сенат не сказал, да про ту азиатку, что мне чуть кишки не выпустила. Это уже точно лишнее.

— А мирняк тут причем? — не врубился он.

— Корпораты выпустили в систему вентиляции какой-то газ. В мегабашне все с ума посходили, стали бросаться друг на друга, резня началась. Ну и на меня тоже, естественно, кидались. Так что, сам понимаешь, пришлось и их.

— Ну, тут не ты виноват, — он почесал подбородок. — Тут, понимаешь, пиджаки. Среди них тоже преступников полно, да только они респектабельные все, не отморозки с улиц. Попробуй такого тронь… Хотя тех, кто совсем нарывается, трогали, конечно. У нас, слава Богу, корпорации с государством не совсем срослись.

Я хмыкнул. Ну да, так оно и было. Государство жёстко держало корпорации в узле. После той истории с вирусом «Когисофта», например, больше нет, так что и охотиться за мной некому. Их главный офис штурманули «Волки», кого-то взяли живьём, как и документацию. Ну и…

Судебного процесса не было, да только вот падеж прошел среди менеджеров, да ещё и одновременно всех перебили. Кстати, наемники, скорее всего. Ну а что, они ведь не только на пиджаков и бандитов работают, но и на государство. Да и вообще всякое бывает.

— Мы ловим, а они отпускают, — снова проговорил он. — Мразотство, знаешь ли. Тут недавно насильника взяли, который девчонок ловил, детей совсем, да в подвале держал.

— Это доказано? — заинтересовался я.

— Ну… — проговорил он. — Если брать законные методы, но нет. Да только вот на него показали. А потом на суде отпустили, потому что, видите ли, доказательств не хватает. А все потому что он крупная шишка из «ИнвестТеха». Один из старших менеджеров.

Я навострил уши. Если узнаю, кто такой, то можно нанести ему визит. Дети — это дело такое. Ребенков трогать нельзя, нет, совсем нельзя.

— И ведь живёт, сука, в «Городе Мастеров». Элитный жилой комплекс, домики один к одному, мне с моими шесть на четыре о таком и мечтать нельзя. Бабки, тачка, бабы какие захочешь — все есть. А ему хочется детей терзать. Вот почему? Все есть, не обижен жизнью, родители богатые.

— Власть, — спокойно сказал я.

— Чего? — не понял он.

— Ну вот, он менеджер старший, но власти ему все равно не хватает. А тут девчонка в подвале, прикована наверняка. Вот она — власть над человеческой жизнью, то, чего ему надо.

— Паскудство-то какое. Честно говоря, сам бы ему пулю в башку бы пустил.

— Так поехали? — предложил я.

— Чего? — он, похоже, не понял.

— Поехали, — я поднялся. — Тебе делать ничего не придется, я сам им займусь. Ты думаешь, он попался и прекратит что ли? Нет, такого не бывает, он просто теперь осторожнее станет. Он себя безнаказанным почувствовал, так что…

— Поехали, — он тоже встал, качнулся, но удержался на ногах. — Только машина моя.

— Мы здесь ее оставим, другую возьмем, — сказал я.

— А пьяным за руль нельзя ведь, — похоже, что полицейское благоразумие всё-таки пыталось взять над ним верх.

— Макс, ты чего? — посмотрел я на него, чуть прищурившись. — Мы едем ублюдка линчевать, а ты думаешь о том, что мы чуть выпивши за руль сядем?

— Ты прав, — кивнул он. — Пошли, нагнем его.